Kitobni o'qish: «Ведьмы не любят инквизиторов»

Shrift:

* * *

– Придержите лифт!

Мор вбежала в Главное управление Инквизиции, у нее оставалось пятнадцать минут, чтобы пройти ежегодный контроль ведьмовских магических способностей: процедуру быструю, но довольно неприятную.

«Только бы дежурный инквизитор не решил сегодня уйти пораньше», – думала она. Растягивать «удовольствие» ей совершенно не хотелось.

Она побежала, поскользнулась на гладких мраморных плитах, потеряв равновесие, с трудом удержалась от падения, а потом споткнулась перед самым лифтом о ковровую дорожку и буквально ввалилась в кабину. Выпрямившись и оправив подходящее случаю черное платье, она посмотрела на того, кто задержал лифт… Черный Охотник.

Волевое жесткое лицо, и, кажется, он улыбается. Мор так быстро опустила глаза, что не была в этом уверена. Уставившись ему в грудь, она робко попросила:

– Двенадцатый, пожалуйста.

Мор сильно смутилась – футболка Охотника подчеркивала рельефные мышцы. Ведьма сосредоточилась на изучении черных высоких ботинок со шнуровкой. Ботинки сделали шаг. Раздался щелчок нажимаемой кнопки, лязгнули двери.

Встретиться с Охотником – что может быть ужаснее для ведьмы? Конечно, Мор была законопослушной и не делала ничего запрещенного, колдовством не занималась. Но все равно заволновалась. Скорее бы уже приехать.

«Вот же, темное колдовство, – выругалась про себя она. – Он еще и смотрит».

Охотник довольно откровенно рассматривал ведьму. Его взгляд прошелся по точеным ногам, задержался на груди, остановился на густых, светлых, как лен, волосах, которые были собраны в тяжелый узел, а потом сосредоточился на лице. Мор почувствовала, как щеки начинают гореть. Раздался тихий смешок.

«Только бы быстрее приехать», – повторяла как заклинание ведьма.

Но верно говорят: встретился Охотник – жди неприятностей.

Лифт вздрогнул, издал звук, похожий на металлический кашель, и замер. Из динамика раздался голос диспетчера:

– Сохраняйте спокойствие, неисправность будет устранена в течение десяти минут.

Мор тихо застонала:

– Нет, придется приезжать сюда еще и завтра. – А потом в порыве небывалой смелости обратилась прямо к Охотнику: – Даже в Инквизиции что-то ломается.

Тот философски кивнул, но ничего не ответил.

Мор вернулась к изучению обуви, на этот раз ее внимание привлекли собственные балетки, тоже, естественно, черные. «Интересно, – думала Мор, – скольких ведьм он поймал? Встречались ли ему дикие ведьмы, те, у которых нет метки?..»

– На контроль? – А голос у инквизитора был приятный: бархатный и низкий.

Мор кивнула.

Он сделал шаг и оказался слишком близко.

– Метку покажи.

Ведьма вытянула руку. Охотник отогнул рукав, и пальцы слегка надавили на круглую отметину с витиеватым рисунком.

Метку получали все девочки, у кого обнаруживались способности. Но метка – это так, красивое название, а по сути – клеймо, которое позволяло инквизиторам контролировать силу ведьм и сразу узнавать, творилось ли вредное колдовство. С введением меток даже пытки к ведьмам теперь почти не применялись. Виновность или невиновность были, как говорится, на руке.

А еще существовала процедура контроля. Каждая ведьма была обязана раз в год приходить в Инквизицию и демонстрировать свою метку, в противном случае ее объявляли в розыск. А когда она оказывалась пойманной, уж ничего хорошего ждать не приходилось. Мор ненавидела процедуру контроля. Во время проверки возникало ощущение, что инквизитор копается в душе. Казалось, что стоишь голой, становишься слишком уязвимой.

Мор подняла глаза и внимательно посмотрела на Охотника. У него оказались серые глаза.

«Надо же, глаза словно серебристые или подобные лунному свету. Такие больше подошли бы какой-нибудь ведьме, чем инквизитору», – отметила Мор.

– А ты совсем не похожа на ведьму.

– П-почему? – Она не знала, как правильно реагировать на это замечание.

– Ведьмы… – Охотник сделал паузу, – обычно ловкие, сильные бестии, а ты довольно неуклюжая.

Мор удивленно молчала. Метка в руках инквизитора начала нагреваться. Ведьма вздрогнула и хотела отвести взгляд.

– Нет, не прячь свои колдовские глазки, – заметил Охотник. Вообще, это прозвучало довольно грубо. Любое упоминание колдовства и всего волшебного давно стало ругательством. – Я хочу посмотреть возможный уровень.

Он наклонился к лицу ведьмы и всмотрелся в ее глаза. Что он там видел, Мор не знала, но в висках начала пульсировать боль.

– Мм, все верно, как и показывает метка, – полтора по Цинеру, максимально возможный две целых одна десятая. Ничего примечательного.

Мор всегда радовалась, что обладала очень слабыми способностями и не вызывала интереса у властей. Но сейчас ей почему-то стало обидно. «Ничего примечательного» – не такие слова хочет услышать девушка. Язвительные слова уже были готовы сорваться с языка, но Мор запретила себе дерзить. И предпочла промолчать. Внимание инквизитора ей было ни к чему, тем более Охотника.

– Ты так внимательно смотришь… Что-то интересное видишь в моих глазах? – Серые глаза напротив хитро прищурились.

– Только себя… – с чувством сказала ведьма, а потом не удержалась и прошептала: – И вытащить меня оттуда не получится.

– А, вот! Что-то ведьмовское все-таки есть. Немного. – Охотник усмехнулся.

В это время лифт судорожно скрипнул, вздрогнул и поехал. Мор отвернулась и больше не смотрела на мужчину, а когда двери открылись, буквально вылетела наружу.

Она вбежала в кабинет, дежурный инквизитор недовольно поджал губы:

– Приходите завтра, мы уже не успеем провести измерение.

– Все в порядке. Уровень силы – полтора по Цинеру, максимально возможный – две целых одна десятая. Метка чистая. Инициация не производилась. – Охотник вошел совершенно бесшумно.

– О, вы произвели замеры, Охотник. Тогда я внесу данные в форму, – удивленно пробормотал дежурный. И уже обращаясь к ведьме: – Полное имя?

– Моргана Мори.

Охотник, который собирался уходить, повернулся.

– Моргана! – Он засмеялся. – Имя самой жестокой темной ведьмы. Однако… У Морганы уровень силы полтора – очень смешная шутка.

Мор умоляюще посмотрела на дежурного, который тоже начал мерзко посмеиваться.

– Вы закончили, я могу идти?

– Да, можете…

Охотник продолжал стоять в проходе, поэтому ей пришлось буквально протиснуться мимо, его рука как будто случайно коснулась ее бедра.

Уже заходя в лифт, Мор услышала голос дежурного:

– И почему такие ножки достались ведьме? Нет бы какой-нибудь лапочке без способностей.

То, что ответил Охотник, Мор уже не слышала.

Выскочив из здания Инквизиции, она пробормотала: «Станешь после такого темной ведьмой».

Мор посмотрела на небо. Погода стремительно портилась: небо заволокли свинцовые тучи, поднялся резкий ветер. На землю упали первые тяжелые капли. Виски давило, но ведьма все равно облегченно вздохнула. Целый год ей не нужно вспоминать про это место и можно жить совершенно нормальной жизнью. А завтра еще один выходной. Красота!

Она поспешила домой. Дождь хлестал, платье моментально стало мокрым, холодным и прилипло к телу, в туфлях хлюпало, так что Мор просто сняла их.

Вода текла по асфальту потоками. Сверкали фиолетовые молнии, люди попрятались, и на улицах не было ни души. Воздух очистился от вечной городской пыли, стал свежим и пьянящим. Ведьма ощутила себя абсолютно свободной. Она, смеясь, танцевала под дождем, вспышки молний озаряли одинокую хрупкую фигурку.

Если бы кто-то стал невольным свидетелем этого танца, он немедленно позвонил бы в Инквизицию, чтобы донести о возможном колдовстве. Но этот кто-то не позвонил, потому что сам был инквизитором, ее лучшим Охотником. Но сейчас для него было не важно, что в движениях девушки не было ни капли волшебства, не важно, что это не было магическим ритуалом, не важно, что закон не запрещал танцевать под дождем. Единственная ее вина была в том, что она так забавно краснела, когда он на нее смотрел. Надо же, зацепила чем-то. Ведьма, не похожая на ведьму. И глаза совершенно обычные, как у людей, – голубые, с серыми крапинками. Никакой свойственной ведьмам экзотики, вроде фиолетовых, по-кошачьи желтых или изумрудно-зеленых. Необычная. Жесткая усмешка исказила лицо. Решения инквизитор принимал быстро.

Мор достала ключи, замерзшие пальцы плохо слушались. Связка со звоном упала на плитки перед входной дверью.

– Вот колдовство! – с чувством произнесла она.

– Нет, колдовство – это когда кто-то танцует под дождем в свете молний.

Мор повернулась. Охотник шагнул из тени – кто-то, как обычно, разбил лампочку в подъезде. Проворно подхватив ключи, он открыл дверь и, не дожидаясь приглашения, прошел в маленькую уютную квартирку. В убежище Мор, в ее маленькую крепость. Небрежным жестом Охотник бросил черную кожаную куртку на скамью в прихожей.

– Проходи, ты же замерзла, простудишься.

Ведьма стояла перед входом в собственный дом и просто не могла войти. С платья на коврик натекла уже целая лужа.

– Моргана! – Он чуть повысил голос. – Быстро!

Мор вошла в квартиру, хлопнув за собой дверью. На секунду ей показалось, что громкий звук может рассеять наваждение.

– Тебе нужно в душ, иначе точно простудишься. – Охотник мягко, но настойчиво подтолкнул ее в сторону ванной комнаты.

Мор повернула замок на ручке и почувствовала себя в относительной безопасности.

– Действительно… – Она открыла горячую воду. – А что еще остается делать?..

Мор провела в ванной не меньше полутора часов. Не торопясь высушила волосы, завернулась в пушистый «зимний» халат, с надеждой, что Охотнику надоело ждать и он ушел, вышла. Не надоело. Ждал. Конечно, он же привык выслеживать.

Мор вскинула голову и посмотрела на мужчину. Красивое лицо. Сильный, безжалостный и уверенный в себе хищник удобно устроился в ее кресле.

«Хищники чувствуют страх своей жертвы. Нельзя бояться», – убеждала себя Мор, хотя еще немного – и коленки начнут дрожать.

– Чаю? – тихо, но уверенно спросила ведьма. А потом немедленно отругала себя. Что она делает, ради всего темного колдовства? Зачем предлагает ему чай?

– Да, с удовольствием.

Мор прошла на маленькую кухню. Весь подоконник был уставлен пряными травами и цветами. Комнатные растения вообще были ее слабостью, поэтому после выпуска из специального интерната для ведьм она устроилась на работу в цветочный магазинчик. Ей нравилось составлять букеты, дарить людям радость. А о том, как ухаживать за горшечными растениями, она была готова рассказывать часами.

Ведьма ощутила спокойствие, совершая привычные действия. Она налила в чайник воду, достала фарфоровую банку, в которой хранилась заварка.

Охотник встал за ее спиной и внимательно следил за каждым движением.

– Боитесь, что я вас отравлю?

Даже не удостоил ответом.

Ведьма отложила ложечку.

– Достаньте чашки из крайнего шкафчика. Моя – с синими цветочками.

Она налила чай.

– Могу предложить печенье-рыбки и сахар. Мед закончился.

Мор с интересом смотрела, как инквизитор кладет четыре ложки сахара в чай и съедает маленькое печенье. Сладкоежка. Эта мирная и по сути простая картина просто разрывала реальность на мелкие кусочки. Инквизиторы не едят печенье, они ловят и убивают ведьм. Они не приходят просто так в гости и не пьют чай с сахаром.

– Хороший чай, что в нем? – Он первым нарушил затянувшееся молчание.

– Листья смородины, земляники, малины и зверобой.

– И определенно есть мята.

– Да.

А еще инквизиторы не ведут приятные беседы. Они вырывают признания. Они другая порода. Убийцы. Враги.

Мор встала и, как ей показалось, очень уверенным голосом начала:

– Итак, чай, я вижу, вы уже выпили. Так что, думаю, вам пора. Злые ведьмы ждут, чтобы их поймали… Не могу сказать, что была рада… И вообще, инквизитору нечего делать в моем доме.

Мужчина оказался рядом так быстро, что ведьма не успела заметить, как он поднялся. Она отпрянула, но отодвинуться на безопасное расстояние помешал стол. Охотник взялся за кончик пояса и очень медленно потянул, узел развязался.

– Нет, – выдохнула Мор.

– Нет? – Теплые пальцы скользнули под халат, освобождая плечи. Охотник склонился и неторопливо коснулся губами основания шеи.

Так Моргана не боялась никогда в своей жизни – даже тогда, когда ее признали ведьмой и поставили метку; даже тогда, когда пропала ее мать и она осталась одна; даже тогда, когда ее впервые остановил контроль. Оказывается, страх бывает таким… тяжелым, липким и парализующим. Она замерла и не могла пошевелиться. Хотела закричать, но вместо этого хватала ртом воздух. В глазах потемнело.

– Не бойся, – голос инквизитора обволакивал, – ничего страшного не происходит. Расслабься.

Он гладил ее по щеке. И на смену страху приходило ощущение эйфории и легкости. Действительно, ничего страшного. Приятно. Слишком приятно. Моргана перестала судорожно сжимать ткань, пальцы ослабли. И тут же его рука аккуратно, но уверенно легла на грудь и замерла, давая привыкнуть. Охотник ласково прикусил мочку уха и прошептал:

– Все еще «нет»? – В шепоте слышалась улыбка.

Мор знала об очаровании Охотников, она также понимала, чем это грозит неосторожной ведьме. А этот змей продолжал целовать шею мучительно нежно, его руки скользили по коже, изучая ее тело, подчиняя, заставляя отзываться, тянуться навстречу. Халат бесформенной кучей упал к ногам. Кожа горела от прикосновений, казалось, что этот огонь проникает в кровь, вынуждая отбросить все мысли. Ведьма не успела осознать, в какой момент обняла Охотника и, гладя сильные плечи, доверчиво прижалась всем телом.

Он с легкостью подхватил ее и отнес на кровать. Охотник навис над ней, удерживая вес на локтях, но все равно ведьма чувствовала тяжесть мужского тела. Красивое лицо напротив. В серебре его глаз плескалось торжество – добыча поймана и не вырвется, говорил его взгляд. И, честно говоря, в этот момент Мор хотела быть пойманной. И она, желая подарить ответную ласку, коснулась его груди – под ладонью ровно билось сильное сердце. Моргана удивленно посмотрела на мужчину. Охотник резко перехватил ее руку, завел за голову, но он уже и сам почувствовал, что теряет над ней контроль.

– Нет! Мое третье «нет»! – отчаянно прошептала ведьма, стряхивая наваждение.

Охотник усмехнулся:

– Как ты поняла?

Мор попробовала отодвинуться – не отпустил.

– Твое сердце. Оно не забилось быстрее… Неужели ты ничего не чувствуешь? Тогда зачем? Я же слабая ведьма… – Мор не договорила.

– Интуиция. Решил, что нельзя оставлять свободной.

В душе поднималась горечь.

– А еще говорят, у нас нет души! Непыльная работка у инквизиторов! – Ведьма начала говорить и не могла остановиться. – И сколько ведьм ты так обрабатываешь за ночь? Есть какая-то норма, а, Охотник? Ты хотя бы выбираешь тех, которые тебе нравятся, или тебе указывают, какую ведьму нужно подчинить? – Каждое слово сочилось ядом и било по гордости. Глупо. Очень глупо. Ее инстинкт самосохранения просто кричал, чтобы она остановилась, но она буквально выплюнула вопрос:

– Скольких ты лишил свободы, бесчувственная скотина?

Ведьма забилась в его руках, пытаясь освободиться.

– Ни одной. Я еще никогда не забирал у ведьмы свободу. Я забираю жизни. Ты же слышала про Черного Волка?

Мор кивнула и всхлипнула, из глаз сами собой потекли слезы. О нем молодая ведьмочка впервые услышала несколько лет назад. Правда в рассказах сплеталась с небылицами. Но во всех историях все сводилось к простому факту: не было случая, чтобы Черный Волк не догнал свою жертву. От него нельзя было спрятаться, и ни одна дикая ведьма не смогла нанести ему серьезный вред. Этот охотник казался неуязвимым для проклятий.

От Черного Волка пощады не жди,
Конец ведьму ждет, беги не беги…

Некстати вспомнилась дурацкая считалочка.

Моргана закрыла глаза. После того, что она наговорила инквизитору, страшно представить, что он может сделать.

Она никак не ожидала, что он поцелует ее. Ведьм не целуют, боятся потерять душу. Но этот мужчина либо был лишен души, либо не считал ее такой уж большой ценностью. Осторожное, даже нежное касание губ. Это был поцелуй с соленым вкусом слез, грусти и одиночества. Она неуверенно ответила, по телу разливалась нежность. «Пусть он тоже хоть немного почувствует», – думала Мор.

Ее колдовская сила, подавляемая и так долго сдерживаемая, рванулась наружу и буквально заискрилась на кончиках пальцев. Охотник прервал поцелуй, а потом просто встал и, не говоря ни слова, ушел.

Следующим утром Мор встала совершенно разбитой. Она прошла мимо черной куртки, которая так и осталась лежать в прихожей, и усмехнулась: шкура Черного волка. При свете дня не такая и страшная. А потом нахлынули воспоминания: что она наговорила инквизитору! А потом как целовалась с ним! И ей это понравилось. Ужасно! Стало мучительно стыдно. И кто она после этого?

Прежняя Моргана наверняка рыдала бы, но прошлая ночь в ней что-то изменила. Мор всю свою жизнь старалась следовать правилам, не пользоваться магией, быть незаметной, не привлекать внимания Инквизиции. И все равно с ней чуть не произошло то, чего она так боялась.

Одной Богине известно, куда исчезают ведьмы, поддавшиеся очарованию. Лишенных воли, свободы, теплой магической искры, говорят, их отправляют в закрытые поселения, где они работают на инквизиторов.

Но откуда еще никто не возвращался. И что на самом деле с ними происходит – неизвестно. По телу пробежала дрожь. Мор представила, каково это – лишиться магии, и впервые назвала по имени Богиню: «Помоги мне, Геката, покровительница всех ведьм! Ох, что же я наделала…»

Моргана обвела взглядом свою квартирку, достала дорожную сумку. Маникюрными ножницами подпорола подкладку, за которой обнаружился полустертый символ. Эту вещь, принадлежавшую когда-то ведьме, она обнаружила на блошином рынке и купила не раздумывая. Продавщица не догадывалась, что сумка может становиться практически бездонной, если напитать знак силой. Руки подрагивали от напряжения, когда Моргана направляла свою магию в линии. Для верности она проколола палец булавкой, линии дрогнули и втянули в себя алую капельку крови.

Она ощущала себя настоящей преступницей, так как ее действия могли бы квалифицироваться Инквизицией как ритуал на крови. Статья… Она предпочла не думать об этом.

Ведьма проворно сложила вещи и кое-что из еды, теперь сумка вмещала намного больше, чем можно было бы представить. И вес стабильно составлял около двух килограммов. Осталось последнее дело. Мор достала молоток, сильно и резко ударила по стене рядом с окном. Еще несколько ударов, и она смогла достать из тайника колдовскую книгу, несколько амулетов и семена, сбивающие с пути. Не особенно надеясь на успех, ведьма засунула несколько семечек за подкладку куртки Охотника. Она не знала, как ими правильно пользоваться. Но попытка все-таки лучше, чем бездействие. Девушке было безумно жаль цветы. Бедные невинные жертвы. Без воды и ее заботы они погибнут. Не оглядываясь, Мор вышла из дома. Дверь она закрыла, как обычно, на два оборота.

На вокзале Моргана посмотрела расписание электричек и выбрала самую протяженную ветку. До конечной – три часа. Прекрасно! Патрульный инквизитор скользнул по ней равнодушным взглядом.

Сидя у окна, ведьма наблюдала, как город остается позади, дома становятся ниже, а зелени – больше. Какого-то четкого плана у нее не было. Она решила выйти на той станции, которая ей понравится. А дальше… Кто знает, куда приведет ее дорога. Можно ли убежать от себя и своей судьбы? Мор решила попробовать.

Вечером Охотник задумчиво смотрел на темные окна. По его расчетам, ведьма должна была сидеть дома и ждать. Маленькая мышка забилась в уголок и дрожит. Одна, в темноте. Он почувствовал приятное предвкушение. Вчера она сильно его удивила – еще ни одна ведьма не говорила ему таких вещей. Не осмеливались. А еще у нее оказалась удивительная невосприимчивость к очарованию. Хотя, возможно, сказывался недостаток практики. В школе Инквизиции он, в отличие от многих своих сокурсников, не уделял достаточного внимания этим методикам. Хотя, скорее всего, ему просто не попадалась ведьма, которую хотелось бы очаровать.

Черный Волк тряхнул головой, отгоняя воспоминание о том, как он… конечно, не то что утратил контроль, но увлекся и позволил себе… Нет, он даже в мыслях не мог произнести – «почувствовать». Но то, что он целовал колдовку, – это факт.

Сегодня ведьма сама попросит его забрать ее драгоценную свободу. Без очарования. Мужчина легко вбежал по ступенькам, уверенно постучал в дверь. В квартире никто не отозвался, чуткий слух не уловил ни единого движения. Уже через несколько минут он осматривал легкий беспорядок, который всегда сопровождает поспешные сборы, и разоренный тайник.

Неожиданно. Второй раз он в ней ошибся. Ведьма оказалась занятной.

– Поиграем. – Охотник был доволен. Подхватил свою куртку и вышел. Растворился в ночной тьме. У ведьмы был целый день форы. В какую сторону она отправилась? Вопреки здравому смыслу, Черный Волк ощущал смутное беспокойство. И еще – он очень не хотел, чтобы ее прибрал к рукам какой-то другой инквизитор.

Мор сидела на лесной поляне, весело потрескивал маленький костерок. Она смотрела в огонь. Опытная ведьма могла бы увидеть в пламени отблески своей судьбы. Мор прищурилась. Ничего. Только смола на сосновой ветке вспыхнула яркой синей искрой и громким щелчком.

Она машинально потерла правую руку – впервые она ощущала ведьмовскую метку как что-то инородное, раздражающее. Моргана задумчиво пронесла руку над пламенем. Приятное тепло, согревает и ласкает, если держаться от него на расстоянии. Но если подпустить огонь слишком близко… Ведьма опустила руку чуть ниже. «Гореть больно», – подумала Моргана. Она инстинктивно отдернула руку, не удержавшись, тихонько вскрикнула.

Раньше ведьм сжигали. Теперь у ведьм появились права, им разрешили работать. Правда, как оказалось, инквизиторы все еще имеют над ними абсолютную власть.

Узоры на метке оплавились, стали не такими явными.

– Можно ли от нее избавиться? Когда-нибудь?

Лес промолчал, только сильнее зашумели верхушки деревьев. Ухнула ночная птица.

– Понимай как хочешь.

Становилось прохладно, от земли тянуло сыростью. Ведьму начал занимать другой вопрос: какого волшебного она тут оказалась? Зачем было ей, городской жительнице, тащиться в лес? Конечно, в ее представлении дикие ведьмы жили в лесах. Она представила, как затеряется в глуши, будет собирать дикие травы и Охотник никогда ее не найдет.

На деле ночной лес оказался темным и холодным, наполненным странными звуками. Как жить дальше – ведьма не знала. В конце концов, кому нужен флорист в лесу? И если летом можно было хоть как-то переночевать, то что делать, когда наступит осень или зима? Как быть, если пойдет дождь? Откуда взять воду?

Нужно было поехать на вокзал и купить билет на поезд, который идет к морю. Хотя для покупки билета на такое дальнее расстояние потребовалось бы показать документы, и тогда ее легко выследили бы. Ведьма поежилась и подумала о том, что хорошо было бы заночевать в деревне.

На плечи неожиданно легла куртка. Мор вскрикнула. Как Охотнику удалось подобраться настолько бесшумно?

– Недалеко убежала.

Черный Волк обошел девушку и сел рядом.

Ведьма кивнула.

– Хотя я удивлен, что ты вообще уехала. Решила стать дикой ведьмой?

Моргана пожала плечами и спросила:

– Легко было меня найти?

Охотник улыбнулся, в темноте блеснули белые зубы.

– Только что поняла, что нужно было ехать на море… – Она вздохнула и искоса посмотрела на мужчину. Он подкинул несколько веток в костерок и вытянул руки, наслаждаясь теплом.

– Я бы все равно нашел.

– Зато море бы увидела. С другой стороны, наверное, неплохо, а то я переживала, как буду зимовать в лесу, а осенью холодные дожди.

Охотник расхохотался. Очень искренне. Моргана сдержанно улыбнулась.

– Знаешь, я никогда столько не смеялся, как за эти два дня. Я бы нашел тебя раньше…

– Хотела спросить… – Мор замолчала, щеки снова залились краской, но она надеялась, что это будет незаметно в темноте.

– Что? – холодно спросил Охотник. – Хочешь знать, что с тобой будет? Или не отпущу ли я тебя?

– Нет. Тут мне все ясно. Неважно, это глупый вопрос…

– А ты рискни…

Ведьма покачала головой и поднялась на ноги, взяла свою сумку:

– Наверное, пора.

Он дернул ее за руку, и ведьма, потеряв равновесие, упала прямо на колени к Охотнику.

– Пора будет, когда я скажу.

Мужчина провел рукой вдоль позвоночника и заключил в кольцо сильных рук.

– Так что тебе ясно, маленькая ведьмочка? Мм?

– Ты меня убьешь. – Мор произнесла эти страшные слова так буднично и легко, что даже сама поразилась своей смелости.

– А есть за что? – спросил с интересом.

– Я же столько всего наговорила… – Она опять покраснела.

Он кивнул.

– Да уж, наговорила, – ухмыльнулся.

Моргана тяжело вздохнула, хотела устроиться поудобнее и так, чтобы не прижиматься к его горячему телу.

Какое-то время сидели молча. Мор чувствовала себя глупо.

Губы мужчины практически касались ее виска, голос был вкрадчивым и звучал очень убедительно:

– Я хочу, чтобы ты отказалась от своей свободы.

Ведьма испуганно вздрогнула. Попыталась возразить, он приложил палец к ее губам.

– В этот раз ты не скажешь «нет», а если и скажешь – я не услышу.

– Но как же так? – Моргана растерялась и совсем по-детски протянула: – Это же нечестно.

Охотник улыбнулся, хитро блеснули глаза.

– Конечно.

Моргана резко отстранилась, выпуталась из его рук. Он смотрел на нее снизу вверх.

– Я тебе не игрушка. Нельзя же так с живым человеком!

– Поспорим? И потом, ты не человек, ты – ведьма. И не сверкай на меня глазищами, все равно сил не хватит даже на приличное проклятье.

– Ненавижу. – Моргана прошипела, как рассерженная кошка.

– Это хорошо, от ненависти до любви… – Черный Волк очень плавно поднялся, – один шаг.

Он легко подхватил сумку, многозначительно хмыкнул, взвесив ее в руке, а потом просто подошел к девушке, крепко взял за локоть и уверенно повел за собой.

Ведьма никогда не ездила в инквизиторской машине, тем более на переднем сиденье. Охотник выглядел спокойным и крайне довольным.

– Хорошо быть сильным, – не выдержала Мор, нарушая молчание, – можно делать что хочешь. Я бы тоже так хотела.

Черный Волк сощурился:

– Ты разговорчивая. – И как будто обращаясь больше к себе, продолжил: – Но это не раздражает. Странно.

– Я безмерно рада. Хотя ведьма по определению должна раздражать инквизитора.

– Должна. Но я тебе говорил – ты не похожа на ведьму. И еще ты красивая.

Ведьма смутилась и заправила выбившуюся прядь волос за ухо.

Какое-то время ехали молча.

Мор даже задремала, а потом резко дернулась, просыпаясь, и уставилась на мужчину широко открытыми глазами, ее руки сделались ледяными. Она совсем забыла, что в сумке, небрежно брошенной на заднем сиденье, лежит колдовская книга и несколько амулетов. Все, что осталось от мамы. Черный Волк удивленно посмотрел на девушку. Та слишком поспешно отвела глаза и бросила затравленный взгляд на сумку. Охотник понял.

– Ты там спрятала книгу?

Моргана кивнула – как легко мысли и эмоции отражались на ее лице. Она с досадой прикусила губу.

– Видишь, я был прав, ты очень опасна, у тебя даже книга есть. Так что сама понимаешь – остаться свободной не получится. – Казалось, что говорит инквизитор серьезно.

Но ведьма прекрасно понимала, что он издевается.

Машина плавно затормозила перед подъездом.

Моргана потянулась за сумкой.

– Оставь. Можешь идти. Но больше не пытайся убежать. Я приду уже сегодня вечером. – В голосе мужчины звенела сталь.

Мор вышла из машины и посмотрела на стремительно светлеющее небо – на горизонте уже показалась розовая полоска, день обещал быть солнечным. Не оглядываясь, ведьма пошла домой. Убежать не получилось не только от себя, но и от Охотника.

Моргана бессильно упала на кровать и засмеялась, все сложилось, как в анекдоте: «Если бежать от тигра, то умрешь уставшим». В ее случае, правда, от волка.

Она устала и как-то плавно погрузилась в сон.

В семь утра прозвонил будильник. Ведьма открыла глаза, несколько часов удалось поспать. Она у себя дома, выходные кончились, бежать некуда. Мор привела себя в порядок, проглотила чашку чая и на автопилоте отправилась на работу. Раз с побегом не получилось, а жизнь продолжается, нужно следовать заведенному порядку. Мысли то и дело возвращались к Охотнику.

Как избавиться от внимания инквизитора? За день! Мор лихорадочно соображала. Думай, ведьма, думай. Хорошо было бы сделать так, чтобы он про нее забыл. Только вот колдовать она не умеет. Некому было учить. Она использовала силу, чтобы растения лучше росли, не болели и были устойчивы к заморозкам, чтобы цветы в вазе стояли свежими подольше. Но это было интуитивное знание, без понимания, как на самом деле работает сила. Кстати, своей ампельной земляникой, которую выращивала на балконе, Моргана очень гордилась. Собственно, вот и все умение. А отпугнуть инквизитора изумрудной зеленью ее бегоний вряд ли получится.

Ведьма тяжело вздохнула. Всю жизнь все вокруг говорили ей, что она «темное отродье», «опасная тварь», и все в том же духе. Люди относились к ее силе как к тому, от чего стоит держаться подальше. А оказалось, что она невероятно беззащитна и, прямо скажем, «беззуба». Но выход же есть всегда. Или нет?

А может, пойти в Инквизицию и пожаловаться? Написать официальное прошение. Ведьма цинично усмехнулась и представила себе текст: «Верховному инквизитору от ведьмы Морганы. Меня незаконно пытался подчинить Черный Волк. Повлияйте на него, пожалуйста».

А может, у него вдруг возникнет срочное задание? Темные ведьмы нападут? Ну, на это она никак не могла повлиять. Стать за день темной ведьмой и учинить темное колдовство, чтобы Инквизиция бросила на устранение последствий все силы. Три «ха-ха».

Или, может, она сможет убить Черного Волка? Пронзить его жестокое сердце серебряным ножом. Отомстить за всех ведьм. Моргана несколько минут во всех деталях представляла себя в роли ведьмы-героини, убившей самого сильного Охотника. Перед глазами мелькнул образ Черного Волка, на груди – жуткая рана, серые глаза остекленели, лицо бледное как снег, страшные посиневшие губы. Девушку затошнило, и она несколько раз моргнула, чтобы отогнать жуткое видение. Язвительный внутренний голос подсказал ей, что отсутствие серебряного ножа не единственная проблема. Бороться с сильным, тренированным, безжалостным, красивым… Мысль свернула не туда. Короче говоря, вариант «убийство» не работал.

Моргана поняла, что она ничего не сможет сделать инквизитору. Но она может…

Ведьма зашла в аптеку. Там она купила витамины, ромашковый чай и лекарство от кашля.

Привычно звякнул колокольчик в цветочном магазинчике, который располагался в красивом старинном особняке, в одном окне даже сохранился витраж, на котором бледная элегантная дама с загадочной улыбкой прижимала к груди пунцовую розу.