Kitobni o'qish: «Ведьма и ее питомцы»

Shrift:

Глава 1. В которой нет никакого покоя

Мышиный скелетик медленно ковылял по полу, пока не уперся в ножку стула. Я отвернулась, не желая смотреть, как он раз за разом с глухим стуком ударяется о деревяшку, стараясь прошибить ее крошечной черепушкой. Умертвия не блещут сообразительностью, и с координацией движений у них неладно.

– Ты, конечно же, собой очень доволен? – обратилась я к коту.

Ксенофонт, вольготно развалившийся в центре стола, смерил меня удивленным взглядом и продолжил вылизывать лапу. «Еще бы, – говорил он всем своим видом. – Как ты можешь в этом сомневаться!»

Отношения у нас с этим черным чудовищем, по недоразумению причисленным к благородному кошачьему племени, были интересные.

Ксенофонт долгое время являлся фамильяром колдуна, пока тот не умер от старости.

Тут нужно кое-что пояснить. Когда я раздумывала о том, где бы мне поселиться, то выбрала ведьмовскую хижину в самом центре ничего. Буквально. С одной стороны – непроходимые леса, где обитают опасные твари, с другой – горы. Полное безлюдье. Ни тебе других ведьм, что вечно суют свой нос в чужие дела, ни селян с их сопливыми детьми и склоками. А главное, никаких самоуверенных, кичливых, наглых, грубых магов, одержимых жаждой власти и уверенных в своем превосходстве.

В общем, я поселилась так, чтобы никто не вмешивался в мою жизнь. Мое кредо: колдуй, как хочешь, твори любые заклинания. Люблю я свободу.

И вот как-то раз обхожу я свои владения, приманиваю тучу с гор, чтобы полить посадки трав и магически модифицированных овощей, и что же… наталкиваюсь на неприметную тропинку. Кто-то протоптал ее к моему огороду и не просто так ходил любовался. Непрошеный гость нарвал и урвал себе редиски и салата.

Звери вряд ли бы забыли искусно сплетенную корзину. Пройдя по тропке, я обнаружила черную башню самого гнусного вида. Она была окутана облаком чар и защитных заклинаний. В такой мог жить только очень злой и высокомерный колдун. Но старикан оказался вполне приличным. Этакий чернокнижник старой формации, таких уже и нет сейчас.

Он ходил дни напролет в лиловом бархатном халате, расшитом серебряными звездами, на лысине – маленькая квадратная шапочка с кисточкой, а на ногах непременно туфли с загнутыми носами. И главное, ум его пребывал в таких высоких сферах, а изъяснялся маг так витиевато и путано – понять было невозможно. Уж лучше б молчал.

Теперь-то я понимаю: пожелай он сохранить инкогнито, я бы даже не узнала, что недалеко имеется чье-то жилище.

У нас с ним образовался негласный договор: я приносила ему овощи со своего огорода, а он оставлял для меня магические книги из своей обширной коллекции с редкими экземплярами.

Соседство было необременительное, пока однажды не обнаружилось, что колдун покинул этот мир. Даже немного жаль, что он так и не раскрыл своего имени. Все, что от него осталось, – это горстка пепла да остроносые туфли. Краткая записка: «Развоплотился. Не вернусь». Да еще на столе стопка книг, перевязанных широкой зеленой лентой (я расценила, что это его прощальный подарок мне, и книги забрала).

В тот день я также забрала кота из черной башни. Нет, ну как складывается судьба. Подумываешь о маленьком, игривом, пушистом котеночке, а в итоге дома заводится огромный мрачный котище.

После того, как Ксенофонт оправился от затяжной депрессии, он начал охотиться. Тут-то и выяснилась его «особенность»: мыши, крысы, землеройки и кроты, а также птички, кролики, которых он ловил, не умирали после своей смерти. Я не знаю, как так получалось. Мне ни разу не приходилось слышать, чтобы кот научился колдовать, проживая рядом с магом.

Короче, кот был просто одержим жаждой убийства и делал это ради удовольствия, а не ради еды. И по прошествии нескольких месяцев у меня в подвале шуршали полчища мышиных мертвецов. Я даже перестала туда спускаться. Вот и сегодня тоже не пойду. Возможно, действие кошачьих чар само собой сойдет на нет. Нужно только подождать. Он же в конце концов не магистр.

Я взглянула в прищуренные изумрудные глаза. Или все-таки магистр?

Ксенофонт стек со стола и мощным ударом лапы отправил скелетик в угол. Раздался глухой удар: тонкие мышиные косточки рассыпались в стороны и покатились по щелям в подполье.

Кот мне заговорщически подмигнул и вышел, кончик его высоко поднятого хвоста гордо покачивался.

Кукушка в часах прокукарекала без пяти полночь, хотя было еще только семь вечера. Странно. Должно быть, это осень на нее плохо влияет. Совсем с ума сошла.

С последним надрывным криком резкий порыв ветра ударился в ставни и распахнул окно, принеся с собой письмо в плотном конверте. Оно мягко легло на край стола. Так-так, адресовано мне – Матильде Бастиндовне. И печать такая солидная: красная, сургучная с оттиском сложного магического символа.

Я уставилась на конверт долгим немигающим взглядом, силясь угадать, кто же его послал.

Никаких родственников, с которыми мне бы хотелось вести переписку, у меня нет. И крайне маловероятно, что там может быть весть о внезапно свалившемся на меня наследстве. Да и на что я буду тратить деньги в своей глуши?

Наверно, если ведьма прилагает такие усилия, то это может означать только одно…

…она не хочет получать всякие письма. Особенно принесенные ветром.

Конверт отправился в горящий камин нераспечатанным. Жадное пламя пожирало бумагу, как изголодавшийся гурман редкий деликатес.

С чувством выполненного долга я уселась в кресло, открыла трактат «О сущности всего несущественного» и приготовилась погрузиться в чтение.

– Ксенофонт, – окликнула я кота, – может, нам имеет смысл переехать в башню на зиму?

И сама же себе ответила:

– Хотя башня слишком уж волшебное место, ты не находишь? Кто знает, какие секреты вместе со скелетами старикан хранил в своих шкафах.

– Тебе совсем неинтересно, что было в письме? – раздался голос.

Не подумайте ничего дурного, кот не говорит, в этом отношении он вполне соответствует стандартам.

– Нет, – ответила я, перелистнув страницу.

– А если это было что-то важное?

– Замолчи, – беззлобно огрызнулась я.

– Я и так молчу целыми днями. Это невыносимо!

Тут мне пришлось отложить книгу и посмотреть на каминную полку.

– Потому что табакеркам не положено разговаривать. В моем доме мы будем соблюдать приличия.

– Зловредная ведьма! Тебе прекрасно известно, что я могущественный дух, заточенный в эту мерзкую коробку.

– Пффф! – выдохнула я. – Не такой уж и могущественный, раз заточили. И давай я сразу напомню, чтобы ты не тратил свое красноречие напрасно: нет, нет и еще раз нет, я не собираюсь тебя освобождать.

– Ну хорошо, не освобождай. Но мы же можем побеседовать просто по-человечески?

– Ты же не человек.

– Нет в тебе душевности. – Табакерка вздохнула и слегка дрогнула. – И любопытства ноль. Любая ведьма на твоем месте заглянула бы внутрь.

Табакерка на каминной полке осталась от прошлой владелицы домика. Я не стала ее убирать, поскольку это была искусно выполненная вещица. Признаться, мне нравились крошечные львиные лапы и причудливые узоры из разноцветной эмали – одно удовольствие смотреть. Вот только дух, что в ней обитал, был чрезмерно говорлив.

– А все-таки, кто может писать такой злюке, как ты? – Голос был заинтересованный и одновременно заискивающий.

– Назови свое имя, дух, тогда скажу.

– Не настолько-то мне это и интересно, – прозвучало обиженно.

– Тогда… – Я осеклась и принюхалась. – Нет, это невыносимо! Почему ведьма не может побыть в тишине, покое и одиночестве?

Я поднялась со своего места, накинула теплый плащ на плечи и вышла в сгущающиеся сумерки. Под ногами шуршала прелая листва, где-то в лесу завывали волки. На первый взгляд, ничего необычного, но мой нос не обманешь. Пахло чужаками. Прямо-таки разило. Я ускорила шаг, стремясь поскорее узнать, кто рискнул вторгнуться в мои владения.

Это безобразие! Это ни в какие рамки. Пальцы сами собой сжались в кулаки. Небольшая полянка перед черной башней старого тихого колдуна освещалась факелами, воткнутыми в землю. Тринадцать фигур, закутанных в белоснежные плащи, расположились полукругом. Лица собравшихся скрывали низко надвинутые капюшоны, но судя по росту и комплекции – это мужская компания. Хотя, конечно, нельзя исключать нашествия очень высоких и мускулистых женщин.

И что их сюда принесло?

Между тем пришельцы воздели руки к небу и затянули заунывное заклинание.

Я следила из-за дерева, стараясь разобрать слова магической формулы. Волков этот концерт тоже застал врасплох, и они затихли, прислушиваясь.

Один колдун выступил вперед и принялся чертить в воздухе огненные знаки.

На призыв духа не похоже. Какая-то бессмыслица, на первый взгляд. Словно он просто показывает все знаки, которые знает.

И тут он скинул плащ. Его примеру последовали все остальные.

Все-таки мужчины. М-да. Тоже мне, додумались колдовать голыми в моих лесах. Вот упыри-то обрадуются. И если колдуны думают, что хилая линия защитного круга убережет их от укусов, то они не знают местных упырей. Эти своего не упустят.

Я поплотнее закуталась в плащ. Кровопийцы меня знают, но все равно в пылу могут забыться, и выйдет скандал.

Летом меня искусали. Так я устроила им такие ловушки, такую дымовую атаку. Они будут слагать об этом легенды, внукам и правнукам рассказывать. При всей моей любви к разным тварям, эти просто паразиты. Упыри разоряют гнезда ихтиков и охотятся на детенышей лесовиков. И я бы не остановилась, нашла бы их гнездышки и… наладила бы баланс, а то расплодились. Но они вовремя запросили пощады. Кровью подписались, что ко мне не подлетят. А я в свою очередь обещала не трогать их. Иногда провожу с ними воспитательную работу, прививаю правила этичного существования.

Колдуны продолжали тянуть заклинание. В воздухе мелькали небольшие молнии и магические круги. Расколдовались не на шутку.

Ага. Вот и упыри. Мои ожидания оправдались. Сначала появилась небольшая стайка. Летели бесшумно на бреющем полете, касались впалыми животами травы. Увидали защитную линию, остановились. Недолго посовещались.

Двое упырей ухватили третьего за лапки и перевернули. И тот начал усиленно работать крыльями до тех пор, пока линию на земле не засыпало песком и мелким сором.

Они хитрые, я не раз в этом убеждалась.

Прилетят. «Бззз», «бзззз», а потом незаметно выпустят длинный хоботок, проткнут им кожу, как иголкой, и сосут кровь, пока впалое пузо не станет круглым. Дальше они отваливаются и улетают. Мерзость. И главное, место укуса потом так ужасно чешется, ведь они впрыскивают какое-то вещество, чтобы укушенный не сопротивлялся и не пытался их прихлопнуть. Мелкие гаденыши. Хотя не такие уж и мелкие – если нажравшиеся крови, то размером с мой кулак.

Упыри проникли в магический круг и принялись за свое гнусное дело. Присосались к голым спинам. Особый гурман впился одному магу в голый зад.

Но эти ничего не замечали. Я высунулась. Как они вообще сюда попали? Да в таком количестве? Они же не собираются здесь остаться?

Орден! Я похолодела. Наверняка это очередной безумный орден. Еще повадятся здесь оргии устраивать. Что ж мне теперь делать, переезжать, что ли? Как их спровадить?

Я посмотрела на небо. Немного дождя охладит эти горячие головы. Пусть увидят, насколько этот край недружелюбный. Пусть почувствуют, что сама природа им не рада. Я буду за природу.

Глава 2. Неожиданный сосед

Со стоном я приоткрыла один глаз и поправила компресс на лбу. Два этих простых действия отняли много сил. Ох, вчера перестаралась. Но зато какая была буря! Как будто бы ужас обрушился на землю. А какие молнии!

Перед глазами полыхнули яркие вспышки. Это от магического истощения. М-м-м… но оно того стоило. Град с куриное яйцо, ледяные струи воды стеной, крики магов, по которым попадают градины. Прелестно.

Все в кровище, потому что нескольких упырей пришибло и они расплескали все, что выпили.

А как зазвучало заклинание, когда от холода у магов зуб на зуб не попадал. И да, дождь был не простым. Воде же не под силу затушить огненные символы.

Я слабо улыбнулась, вполне довольная собой. Еще немножечко полежу, и силы вернутся, а маги не смогут.

После их позорного бегства я так запутала следы, что никто больше не найдет это место. Пусть будет белое пятно на карте. Нужно было давно это сделать, но я думала – кто сюда полезет, в эту глушь? Оказывается, полезли.

Ксенофонт запрыгнул на кровать, улегся рядом и заурчал так, что его тело начало сотрясаться, как в лихорадке.

– Что бы они ни замыслили, у них ничего не вышло. А то взяли моду…

Я хотела сказать: «Взяли моду нарушать границы личного пространства. И мое личное пространство – это без малого тридцать квадратных километров».

Кот меня отлично понял, по глазам вижу.

– Это были друзья твоего хозяина?

Ответом мне послужил хитрый прищур.

– Нет, конечно. Ну какие это могут быть друзья. Враги?

Тут меня осенила догадка:

– Эти жалкие колдунишки хотели проникнуть в башню и лишить нас книг. Негодяи! – возмутилась я. – Разграбили бы башню. У этих чужие артефакты прямо прилипают к рукам.

Тут мой взгляд упал на прикроватный столик, где лежал красивый кристалл, который я забрала из башни. Ну, кроме книг. Подумаешь, это не считается. Мне можно.

Мы с котом немного полежали.

– Но теперь-то мы с тобой, Ксенофонт, заживем, как нам нравится. Никто не будет мешать.

Стоило этим словам вылететь у меня изо рта, как окружающую тишину, словно нож, прорезал крик. Нет, даже не крик, а рык, или вопль, или стон. Короче, какой-то исступленный, полный безысходной тоски и боли звук, что у меня аж челюсть свело.

– Это еще что?

От неожиданности я даже села и отбросила компресс. Ксенофонт скатился с кровати, прижал уши, зло зашипел, продемонстрировав при этом отменный набор острых клыков.

– Им что, мало? Опять! Но как?

Это был удар. Не могла моя магия не подействовать! Но зато ничто так не тонизирует и не придает сил, как ярость. Я-то планировала валяться в неге несколько дней, но раз такое дело…

Через несколько минут я была готова испепелить любого мага, вставшего у меня на пути. Плащ развевался у меня за плечами, словно крылья, волосы встали дыбом и завились мелкими спиральками, между ними пробегали искры – это я поняла по характерному потрескиванию.

У башни я оказалась в рекордно короткий срок, потянула носом воздух.

– Кто здесь? – грозно спросила я.

Никто не отозвался. Видно, боятся.

Я медленно начала обходить башню по кругу.

Он лежал на траве, прямо около черного входа, и глядел в небо. Колдун даже не соизволил повернуть головы, его губы что-то шептали, но услышать, что именно он говорил, не представлялось возможным.

Я рассудила, что лучше всего сразу показать магу, насколько ему здесь не рады. А то если начать с вежливой отвлеченной беседы о погоде, то в нем может зародиться ложная надежда. Нет, сразу к делу.

– Эй, ты! – пошла в атаку я. – Чего разлегся? Вставай и проваливай отсюда, нечего тебе здесь делать!

Вот так просто и понятно. Вполне себе доходчиво, прямолинейно. А то мужчины вечно делают вид, что не понимают намеков, так тут все прозрачно.

Колдун вскочил и бросился прочь.

Ничего себе! Весьма удачные переговоры. Я ожидала, что он будет препираться, протестовать. Но все получилось на удивление легко.

Достигнув края полянки, маг упал, нелепо взмахнув руками, подлетая в воздух. Как будто кто-то невидимый выбил почву у него из-под ног, ну или дернул за поводок.

А потом маг снова закричал. Мне пришлось зажать уши. Если мы с Ксенофонтом услышали его в домике и это проняло до костей, то можно представить, какой эффект получился вблизи.

Тем временем у колдуна начали подергиваться руки, потом его выгнуло дугой, на губах запузырилась пена.

Пффф! Еще и припадочный какой-то. Раз такой болезный, то, спрашивается, чего это он забрался в такую даль? Ему бы в столицу, там целители с их зельями. Тем более осенью разные обострения приключаются.

Маг немного побился в конвульсиях, после чего все-таки взял себя в руки и пополз в сторону башни. Тут его совсем отпустило, он сел, тряхнув головой. Сфокусировав взгляд на мне, он прохрипел:

– Воды…

Что-то в его голосе было такое… Заранее проклиная свое мягкосердечие, я сходила в башню, плеснула в ковш воды из кувшина и принесла страдальцу.

Пока маг жадно пил, я смогла его рассмотреть повнимательнее. Из-под черного балахона, перехваченного в талии широким поясом, торчали голые волосатые ноги с лепными икрами и со ступнями нехилого такого размера. Пятки почернели от грязи.

Лицо хорошее. Матушка моя называла такой типаж породистым, что бы это ни значило. Если нужны подробности, то вот: два глаза – хорошие, изумрудные, нос – тоже хороший, и рот на месте.

Напившись, колдун вытер рот тыльной стороной широкой, как лопата, ладони:

– В-ведьма? – хрипло спросил он.

Я даже не посчитала нужным ответить. И так видно.

– Все, воды попил – давай лети отсюда…

– Не могу… – сказал он.

Вот с детства не люблю, когда мне перечат. Я прищурилась и посмотрела ему прямо в глаза. Пусть поймет, что ответ в корне неверный.

– Я бы ни секунды не задержался в этой дыре, но…

На дыру я обиделась, все-таки тут мой дом. И только я могу называть свою глушь «дырой».

– Но? – Я угрожающе сделала шаг вперед и нависла над ним.

Поскольку он сидел на земле, я могла это проделать.

– …но я теперь привязан к башне.

Колдун, пошатываясь, поднялся на ноги, потянулся так, что хрустнули суставы. Какой он высокий. Когда на земле валялся, казался помельче. Он поправил свой балахон и направился ко входу в башню.

– Привязан, так отвяжись.

– Да, еще кто-то спутал все следы и энергетические линии переломил.

Хм… интересно, кто бы это мог быть?

– Так это твои друзья тут выплясывали вчера?

– Братья ордена Онсельма Рихтенбергского. Проклятые предатели и интриганы.

– И за что они тебя так? – Я добавила своему голосу сочувствующие интонации.

Маг бросил на меня такой взгляд.

– Заточили, чтобы я не мог явиться на Совет.

– Послушай, путы можно разорвать. Давай же, напрягись. – Я пошла вслед за магом. – Тебе тут не место.

Он задумчиво огляделся и пробормотал:

– Странно. При башне должен жить фамильяр.

Не успел явиться, а уже хочет моего кота. Как типично для колдунов. Думают, что весь мир принадлежит им.

Вдруг он резко остановился и развернулся ко мне, я едва успела вовремя затормозить, иначе воткнулась бы в колдуна, так сказать, на полном скаку.

– Где мои манеры? Я маг первой ступени…

– Всего-то. Начинающий, значит.

– Это высшая ступень. – Его глаза сурово блеснули. – Кавалер ордена часов и чаш, магистр непознанных наук…

О, это надолго! Сейчас как возьмет разгон – не остановишь. Любят они пышность титулов, а как начнут друг другу навешивать блестящие значки, так все, считай, конец. Колдун продолжал перечислять свои регалии и наконец произнес:

– Мерлин.

– Что?

– Маг первой ступени…

– Да нет. Имя?

– Меня зовут Мерлин.

– Серьезно?

– Абсолютно.

Нет, ну надо же!

– Мерлин, как глава всех магов? – переспросила я, все еще сомневаясь, что правильно поняла.

– Да.

– Похоже, родители прочили тебе блестящую карьеру. Был бы мерлин Мерлин?

Маг насупился.

– Могу я узнать имя своей собеседницы? – чопорно осведомился он.

– Не стоит.

Он удивленно воззрился на меня, а я бросила на прощание:

– Счастливо оставаться.

Отправилась к своей хижине.

Что ж… если он привязан к башне – замечательно. Мне необязательно его видеть. Жаль, конечно, что теперь не придешь так свободно за книгами, но я что-нибудь придумаю.

Глава 3 Бой с умертвиями

Утром со стороны лужайки выпал снег. Допускать снег в огород колдовских растений – это глупый предрассудок. Но в остальном лесу стояла зима. Я выглянула в окно и порадовалась, что снег нужного белого цвета.

В прошлом году, когда у меня была зима, для настроения сделала снег розовым. К концу дня я чуть с ума не сошла. Было ощущение, что лопнула огромная розовая свинья. В общем, цветной снег – это глупость. Я пробовала синий – темновато получается. Белый и только белый – вот единственный приемлемый вариант.

Сегодня по плану у меня должен быть выходной. Зимой на меня нападает задумчивое настроение. Хорошо затопить печку, смотреть на сиреневые ранние сумерки и петь песни.

Но зимнее настроение так и не пришло. Меня беспокоило то, что поблизости обретался сильный маг. Знаю я их подлую породу. От скуки или же по злобе такой экземплярчик может свести на нет все мои усилия. А в этих лесах я добилась уже очень многого.

На болотах вновь завелись блуждающие огоньки – трех видов. Недавно заметила, как на тонких, неокрепших ногах из одного бочага в другой перевалился болотник. На его круглой, поросшей мхом башке светилась поганка.

По веткам спокойно прыгали ауки, и их веселые «ау» разносились теперь по всему лесу. Прошлым летом русалка, которую я принесла сюда мальком и выпустила в озеро, отложила икру. Длинные слизистые ленты крепились к водорослям, а русалка плавала вокруг, отгоняя хищных рыб и карликовых ихтиандров.

В общем, лес только начал становиться волшебным, а тут раз – и маг. Именно маги добились того, что в нашем мире многие лесные обитатели остались лишь в легендах. Совершенно бездумным истреблением, хищническим освоением лесов маги… Так, стоп. Иначе я заведусь.

Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Не помогло.

Да, еще я увидела ЕГО. Он пробирался к моему дому, практически плыл через сугроб.

Я едва не застонала. Значит, не так уж он и привязан к своей башне, раз может довольно свободно расхаживать. Ну все. Не видать мне покоя.

Он добрался до входной двери и забарабанил в нее изо всех сил. Было крайне сложно делать вид, что я ничего не слышу.

Потом он почти впечатался носом в окно и корчил дикие рожи. Я отвернулась и принялась подбрасывать в печку дрова.

Может, ему надоест, и он просто уйдет. Вроде все стихло. Ушел? Я поднялась с кресла и выглянула в окно. Через сугроб тянулась колея, потом эта самая колея сворачивала за угол.

Я перешла к другому окну. Он. Стоял. В огороде. И жевал горошек. Прямо со стручком. Увидев меня в окне, махнул рукой и пошел к черному входу.

Дверь-то не заперта!

Я поспешила туда, но опоздала. Маг ввалился ко мне в хижину. Метла в моих руках оказалась сама собой. Взмах. По моему плану она должна была обрушиться прямиком на голову нахала, рискнувшего без приглашения переступить порог ведьмовского жилища.

Но палка оказалась остановлена цепким захватом. Я дернула метлу на себя, она не сдвинулась с места.

Маг улыбнулся широкой белозубой улыбкой. Невыносимый тип.

– Добрый день, ведьма, – вежливо поздоровался он. – Я стучал.

– Я знаю.

Мерлин самым светским тоном продолжил:

– Признаться, я в недоумении, с чего бы зиме наступить настолько внезапно. Да еще с такими выдающимися сугробами.

Мы так и стояли, перетягивая метлу.

– А с того, – пыхтя и отдуваясь, сообщила я, – что сегодня у меня по плану зима. Завтра уже начнется весна.

Он неожиданно разжал руку, и мы с метлой рухнули на пол. Это было довольно унизительно.

– Как? Ты смеешь вмешиваться в естественные циклы смен времен года? Это же запрещено Вестфалнакской конвенцией от 1689 года.

Вот. Начинается. Именно поэтому я уехала сюда, чтобы не слушать все эти нудные речи про конвенции и про «можно» и «нельзя».

Я уже начинаю ощутимо скучать по старому чернокнижнику. Его не волновали такие мелочи, как смена времен года.

– Форсированная смена циклов может привести…

– Пришел ко мне в дом и давай навязывать свои магические принципы, – огрызнулась я. – Нет, Мерлин, который никакой не мерлин, тут на много миль вокруг действуют мои правила.

Я поднялась и поудобнее перехватила метлу. К чему приводит доброта: подашь человеку воды, а он на следующий день вламывается к тебе домой и начинает поучать на тему погоды.

– Ты хоть знаешь, что в этих местах зима длилась почти восемь месяцев? Это вообще нормально? Как по мне – чистый бред. Если природа бредит – это не значит, что нужно все пустить на самотек, – попыталась я воззвать к разуму.

Его глаза гневно блеснули. Маг выпрямился во весь свой нехилый рост и посмотрел на меня сверху вниз. Но ничего, мы не гордые. Я взяла табурет, пододвинула его поближе и встала на него. Теперь я даже чуточку возвышалась над магом.

– Тут. Мои. Правила, – весомо сказала я.

– Больше нет, – кинул он. – И хоть меня поместили сюда не по моей воле, я наведу здесь порядок.

Он развернулся и направился к двери.

– Да чтоб ты провалился, – в сердцах сказала я.

И знаете что? Он провалился. Клянусь, я его не проклинала. Нет, я все-таки еще не достигла такого уровня бесстрашия, чтобы проклинать мага в открытую. Я бы сделала это попозже, по-тихому. А это была всего лишь эффектная фигура речи.

Поэтому я очень удивилась, когда под его ногами провалились доски, и он рухнул в подполье.

Сначала было очень тихо. Я спрыгнула со своей табуретки, осторожно подкралась к дыре и заглянула во тьму.

– Эй… маг? Ты живой там?

Вместо ответа внизу полыхнуло синим пламенем. Мой бедный домишко затрясся.

– Умертвия! – раздался крик.

Значит, живой.

Снова промелькнула вспышка заклинаний, и на этот раз я смогла полюбоваться на то, что обитало в моем подвале. Там была целая армия мышиных мертвецов, потревоженные столь грубым вторжением, они ринулись в атаку.

Маг огородил себя защитным кольцом и пыхал в них заклинаниями. Все вокруг ходило ходуном.

– Пойдем, Ксенофонт, – сказала я коту.

Мы с ним вышли в сад. И кто теперь скажет, что я поступила неразумно, сохранив в своем огороде прекрасную теплую погоду? А так трясись на холоде, стоя по пояс в снегу.

Мы с котом устроились под яблоней с молодильными яблочками.

Я сорвала одно и принялась задумчиво жевать. Где бы ты ни была, можно оставаться красивой. Предложила кусок яблока коту, он скривился и отвернул морду.

– Ешь давай. Витамины. Да и годков-то тебе немало. На!

Ксенофонт не поддался на уговоры. Пришлось затолкать кусок ему в пасть. Он, конечно, отплевывался, но все же немного проглотил. Шерсть сразу же заблестела, а усы начали топорщиться щетками.

А домик продолжал трястись от колдовства, творимого магом. Из трубы на пару метров вверх взмыл столп зеленого пламени.

– Да что он там делает? Неужели нельзя аккуратнее? Так он мне хижину развалит.

Судя по отголоскам колдовства, маг был боевой.

Дверь распахнулась, и в огород выплеснулось мышиное воинство скелетов, они преодолели огород и ввинтились в сугроб, уходя в неизвестность.

– Ксенофонт, ты не просто убийца. Ты – маньяк. Это ж надо, столько…

Кот следил за потоком зомби с философским видом.

Наконец-то исход скелетиков закончился.

– Все? – спросила я кота.

Судя по его виду, он не помнил точного числа своих жертв.

Мы вошли в хижину, чтобы увидеть, как маг выбирается из подпола. Его балахон выглядел так, как будто его погрызли мыши.

– Это… это…

Кажется, он не находил слов.

Тут я снова проявила доброту – налила ему водички.

– Это что такое было? – рявкнул он.

– Понятия не имею, – ответила я. – В подвал я не спускалась.

(Ну да, пару дней уже).

– Только темные маги обладают способностью поднимать мертвых. Ни одной ведьме это не под силу.

А он еще и убежденный магинист. Уверен, что только мужчины способны колдовать. Отлично просто.

– Так, – маг продолжал мерить шагами комнату, – тут происходит невесть что. Теперь мне очевидно, что сюда судьба забросила меня не просто так.

Меня начал конкретно напрягать его решительный настрой.

Он погрозил мне пальцем.

– Нет, теперь я осознаю…

Я поставила чайник на плиту, ожидая, что вот-вот на меня обрушится план. Нет, не так… ПЛАН по усовершенствованию моего мира.

– Да, сомнений быть не может, перед тем, как вырваться отсюда, я должен… Да, это достойная цель!

Мерлин стремительно покинул хижину, продолжая бормотать себе под нос. Мне не понравилась такая интрига. Лучше знать, что он задумал, чтобы рушить его начинания и душить нововведения на корню.

– Что? Эй! Что ты хочешь делать? – крикнула я и метнулась к окну, чтобы увидеть, как он торопится к себе в башню, пробираясь по сугробам.

Выходной точно не задался, прямо хоть продлевай зиму на еще один день. Еще в полу образовалась нехилая такая дыра, которая требовала ремонта.

А с этим магом нужно что-то решать. Я уселась в кресло, сложила пальцы домиком и принялась размышлять. Можно попробовать заманить его в лес и оставить на съедение волкам. Этот пункт я сразу же отбросила. Не могу же я подвергать волков такой опасности, и, потом, непонятно, как далеко он может уйти от башни.

Или можно отравить яблоко, постучаться к нему в дверь в образе доброй старушки. Дождаться, пока он съест и заснет вечным сном.

Этот вариант я тоже отбросила как ненадежный. Обязательно явится агрессивный романтик, разбудит его поцелуем, и все насмарку. А варить отравленные яблоки долго и муторно.

Так что же придумать?…

Ничего дельного в голову не шло.

А еще табакерка на каминной полке злорадствовала по полной:

– Кончилась твоя беззаботная жизнь. Думала, что будешь повелительницей лесов и гор, а вот и нет.

Стало немного грустно, по сути, дух прав. Придется бороться за свой образ жизни.

А когда мне грустно – я колдую.

Взяла котел и поставила его на огонь, открыла книгу заклинаний, полистала несколько страничек, ожидая, когда на меня снизойдет вдохновение.

По ощущениям, хотелось чего-то алхимического и сурового. Так что я плюнула в котел. Ого! Ядовито получилось.

Создам-ка я виверну. Это, конечно, амбициозно, но после замечания Мерлина о том, что ведьмы чего-то там не могут, я решилась.

Итак, ртуть, свинец, чернозем, моя слюна в виде яда.

Суть алхимии в смешивании элементов и преобразовании материи. Огонь под котлом вспыхнул, когда я произнесла формулу. Теперь следует добавить воздуха и жидкости.

В качестве эксперимента плеснула персиковой настойки. А что, с одной стороны, жидкость, а с другой – те, кто ее пробовал, утверждали, что чуть не улетели с этой земли.

Колдовство зрело и набирало силу, понадобится несколько дней, чтобы все элементы сплавились в единое целое, а потом настанет черед самого захватывающего – придания формы.

Итак, классическое представление о вивернах – это нетопыриные крылья, длинная змеиная шея и не менее длинный хвост, оканчивающийся ядовитым жалом, острым, словно кинжал. Некоторые считают, что это существо – близкий родственник дракона, но я придерживаюсь иной точки зрения. Как по мне, драконы и виверны совершенно непохожи. У них разные привычки, способности. А главное, драконы обладают магией. Хоть колдуны стараются это отрицать. Иначе как истреблять разумных существ, да еще и способных к колдовству?

И снова мои мысли вернулись к моему новому соседу. Надо будет все же нанести ему завтра визит, выяснить, что он задумал, а потом помешать его планам!

20 376,78 s`om
Yosh cheklamasi:
16+
Litresda chiqarilgan sana:
16 mart 2021
Yozilgan sana:
2021
Hajm:
260 Sahifa 1 tasvir
Mualliflik huquqi egasi:
Анна Бруша
Yuklab olish formati: