Kitobni o'qish: «Скрипачка и хранитель мелодий»

И вот я острая под покровом рдеющего паруса

Плыву на юг по кривому направлению.

Пролог

Театр Мюзик-Холл, тёмный вечер, малая сцена.

Я играла на скрипке свою первую написанную музыку, вместе со мной был коллектив, который согласился помочь и выступить оркестром. Пронзительная искра коснулась моей груди, когда я увидела, кто сидит в зале и внимательно за мной наблюдает. Это был Лев, мужчина, который девять месяцев назад улетел от меня и растворился в воздухе, будто его и не существовало вовсе. Мужчина, который разбивал мне сердце раз за разом.

Я упрямо доиграла, не ошибаясь ни на секунду и следуя каждой ноте, зажимая напряжёнными пальцами аккорды. Хотела впечатлить того, кого ненавидела.

Зал взорвался аплодисментами, люди вставали с мест, кто-то кричал: «Браво!». Но я слышала лишь гулкое биение своего сердца и собственное тяжёлое дыхание.

Когда я спустилась со сцены, он схватил меня за руку за кулисами.

– Тебе здесь нельзя быть, – прошипела я, глядя на его прикосновение.

– Знаю, – ответил он с вызовом в глазах. – Но мне всё равно.

Другие музыканты из оркестра косились на нас. Я схватила его за запястье и увела в маленькую гримёрную комнату.

Наедине стало только хуже. Он был так близко и так далеко одновременно.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, смотря на него безразлично.

Я обняла себя руками. В комнате было холодно, и на коже проступили мурашки.

– Ты думала, что я исчезну? – он подошёл ближе. – Что забуду о тебе?

– Очень надеялась на это, – призналась я, отходя назад.

Он загонял меня в угол, как всегда умел.

– Ты мой ангел, – он улыбнулся нежной улыбкой. – Раньше я не верил в подобные вещи, но ты доказала, что существуют люди, оберегающие нас от страданий.

– У меня нет таких людей, – выпалила я с горечью. – Очень жаль.

– Я обидел тебя. Я обижаю всех: друзей, мать, девушку. Прости меня, – сказал он, лицо стало серьёзным. – Я такой. Отравляю людям жизнь. Пора исчезнуть из твоей, чтобы больше не мучить.

Я молчала, не зная, что сказать. Я была согласна с ним, но одновременно нет. Вновь почувствовала те мучения, что давно знакомы и бьют прямо в сердце.

– Я соскучился, – его голос стал теплее.

– Не знаю, скучала ли я, – произнесла я с растерянностью. – Ты поступил как последняя сволочь. Я отвыкла от тебя и не хочу снова привыкать.

– Давай просто попробуем снова общаться, – попросил он, в глазах мелькнуло отчаяние.

– Я не знаю, – прошептала я.

Было больно и сладко одновременно. Он вернулся. Но вот-вот снова исчезнет, как рыбка, выскользнувшая из рук. Это как симфония, переменчивая и пробуждающая самые глубокие уголки души. Нежное адажио, переходящее в громовое аллегро. Такой была моя любовь.

Глава 1. Осторожно, граммофон!

Обычно я встаю около девяти утра, но сегодня проспала. На экране телефона было уже десять двадцать. Я никогда не пропускаю завтрак, обед или ужин – таково мое личное правило. Я боюсь потерять вес, которого добилась с таким трудом.

Раньше я была очень худощавой, и насмешки по поводу моей худобы преследовали меня до семнадцати лет. Мне постоянно задавали вопросы: "Не уносит ли тебя ветер?" Эти шутки меня огорчали, и я решила набрать вес, даже прибегнув к помощи врача. Это помогло мне почувствовать себя увереннее, но страх снова стать слишком худой остался. Теперь я очень тщательно слежу за своим питанием, чтобы сохранить достигнутые результаты.

За окном шёл дождь, и мне нужно было собираться на работу. Я жила в городе с постоянно переменчивой погодой, где дожди были обычным делом. Утренние ритуалы стали привычкой: умывание, уход за кожей, макияж и подбор наряда. Завтрак состоял из чая и бутербродов. Полчаса, проведённые в интернете, завершали мои утренние сборы. Я мечтала о более разнообразной жизни, но рутина держала меня в своих объятиях.

Жила я в небольшой квартире, расположенной рядом с метро. Это было удобно и доступно, но иногда мне хотелось перемен. Ежедневный поход по ступенькам лестницы стал моим маленьким ритуалом, как в фильме "Завтрак у Тиффани". Я представляла, что живу в Нью-Йорке, и даже держала в почтовом ящике маленькое зеркало и помаду, чтобы поправить макияж перед выходом.

Забежав в кафе у дома, я купила свой любимый чёрный чай и пончик, а затем направилась в метро. Молодой бариста пытался флиртовать со мной, но я была сосредоточена на своих мыслях. Через три остановки я вышла у своей работы.

Я работаю скрипачкой в симфоническом оркестре, выступаем на концертах и мероприятиях. Это не приносит много денег, но хватает на аренду квартиры и нужные вещи. Скрипка стала моим хобби ещё в детстве, и родители поддерживали моё увлечение. Хотя родители давно развелись, я поддерживаю отношения с обоими.

Сегодня я решила заглянуть в популярный большой магазинчик «Ухо и медведь», чтобы купить диски для записи своих выступлений. Магазин был украшен неоновой вывеской с изображением медведя, держащего граммофон. Войдя внутрь, я услышала звон колокольчиков, висящих над дверью, и почувствовала на себе взгляды посетителей. В магазине я была впервые, хотя и часто проходила мимо, находясь на этой улице. Старомодный дизайн, винтажный интерьер меня впечатлили, здесь явно было приложена рука хорошего мастера.

Группа подростков рассматривала пластинки с современной музыкой. Один из них поднял пластинку и начал что-то обсуждать с друзьями. Меня сразу привлекло их живое обсуждение, и я не смогла удержаться от вмешательства.

– Привет, ребята, – начала я, не скрывая любопытства. – Что интересного нашли?

– Да вот, выбираем, что послушать, – ответил один из них, указывая на пластинки. – Но тут столько всего…

Я взглянула на пластинки, которые они держали, и заметила среди них несколько классических произведений.

– Если хотите попробовать что-то впечатляющее, – сказала я с улыбкой. – Попробуйте Вагнера. Его "Кольцо нибелунга" – это нечто потрясающее. Великая эпическая музыка, полная мощи и драматизма.

Молодежь сейчас лишена музыкального вкуса, остается только понадеяться, что кто-нибудь из них еще придет послушать оркестр. Нет, я и сама люблю современную музыку, мне нравится качественная попса, инди-музыка, рок-баллады о любви, нью эйдж под настроение (что-нибудь вроде Enigma), ретро-вейв я просто обожаю (привет группе Руки вверх!, а также салют группе t.A.T.u.). Но и про классику не стоит забывать. Классика научит многому, даст такие чувства и эмоции, какие больше нигде не сыскать. Люблю послушать клавишные вальсы Шопена, струнные симфонии Моцарта (особенно люблю его струнные квартеты), нравятся времена года Вивальди, хотела бы научиться идеально играть на скрипке Чайковского (всеми силами совершенствуюсь). Также опера Вагнера «Летучий голландец» давно входила в список моих фаворитов среди классики. У Бетховена душу больше всего трогают сонаты…

Мальчишки переглянулись, явно заинтересованные моим предложением.

– Звучит круто, – сказал один из них, пробежав глазами обложки пластинок.

Я улыбнулась, ощущая приятное чувство удовлетворения от того, что смогла заинтересовать их классической музыкой. В этот момент из-за угла вышел молодой мужчина, несущий громоздкий граммофон. Он двигался быстро и неосмотрительно, и в итоге налетел на меня, сбив с ног. Я потеряла равновесие и упала, больно ударившись об пол.

– Эй, ты что, глаза дома забыл? – воскликнула я, поднимаясь и потирая ушибленное плечо.

Мужчина, не смущаясь, лишь усмехнулся, продолжая держать граммофон, будто ничего не произошло.

– Да, простите, не заметил вас, – произнес он равнодушно, ставя громоздкий аппарат на ближайшую полку. – Этот граммофон оказался тяжелее, чем я думал.

Я бросила на него быстрый взгляд, оценивая. Обычные джинсы и футболка, на вид ничего особенного. Чуть растрепанные светлые волосы и невозмутимое выражение лица.

Несмотря на простоту его одежды, мне понравилась его внешность: высокий, с римским носом и явной уверенностью в себе. Навскидку я дала бы ему около двадцати семи лет. Я машинально приняла его за кассира или работника магазина, решив, что его простой внешний вид вполне соответствует этой роли.

– Конечно, сложно заметить человека, когда занят переноской своего "драгоценного" груза, – ехидно заметила я, скрестив руки на груди.

Мужчина ухмыльнулся, не показывая ни капли смущения или извинения.

– Знаете, он действительно драгоценный, – произнес он, чуть наклоняя голову, как будто наслаждаясь своим маленьким триумфом. – У него уникальный звук, который захватывает дух.

Я с недоверием подняла бровь.

– Правда? – произнесла я, пытаясь скрыть сарказм. – Ну, если он настолько хорош, может, я даже забуду, как ты меня сбил с ног.

– Думаю, это справедливо, – кивнул он, не убирая ухмылки. – Давайте, я вам покажу.

Он включил граммофон, и в магазине заиграл джаз, заполняя пространство мягкими, обволакивающими звуками. Я невольно улыбнулась, почувствовав, как музыка проникает в каждую клеточку.

– Ладно, признаю, звук действительно хороший, – согласилась я, хотя в глубине души ещё злилась. – Но в следующий раз, может, стоило бы смотреть, куда идёшь.

Мужчина небрежно пожал плечами и снова усмехнулся.

– Учту это, – ответил он с равнодушной улыбкой. – Извиняюсь за неудобства.

Я разглядывала его, пытаясь понять, что за человек передо мной. Обычная одежда и простое поведение никак не выдавали в нём кого-то особенного. Может быть, он тоже музыкант, или коллекционер винтажной техники, или просто любитель старинных вещей? Я решила, что он, вероятно, принадлежит к тому типу людей, которые увлечены одним-двумя хобби и не интересуются ничем иным. Возможно, он даже работает в этом магазине просто потому, что увлекается такими вещами.

– Ну, по крайней мере, это было не скучно, – ответила я, отходя к кассе. – И да, будь внимательнее, когда таскаешь эти антикварные штуки.

– Буду стараться, – сказал он, проводив меня взглядом.

– Удачи с твоими "особенными" граммофонами, – бросила я на прощание, чувствуя, как злость постепенно уходит, оставляя лишь лёгкое раздражение.

В какой по счету раз заметила за собой одну важную деталь. У меня была дурная привычка делать выводы о людях по первому впечатлению, судить их по внешнему виду. И, кажется, не только я этим в мире грешила. Мироздание бывает жестоко, особенно когда судишь ты, а не судят тебя. В данном случае судила я не беспочвенно, настроение оказалось задето из-за безалаберности и невнимательности простого кассира с нахальным характером.

Я уже опаздывала на работу, да и искренних извинений от неуклюжего незнакомца ждать явно не стоило. Какой в этом смысл, если каждый останется при своем мнении? Именно по этой причине я горячо спорила только с теми, кого хорошо знала, потому как именно с такими людьми легче и приятнее всего это делать. А мистер Римский Нос был для меня всего лишь незнакомцем, и хоть я и читала таких парней, как открытую книгу, связываться с ним не собиралась. У него на лице были написаны многие вещи: большую часть своей жизни я одинок, вместо девушки у меня игровая консоль, интересной беседе с кем-то я предпочту почитать типичную мужскую книжку, с уклоном на рассуждения в стиле Зигмунда Фрейда, нигилистскими взглядами Ницше и цинизмом Пелевина. А из капиталов у меня только тридцать тысяч в месяц, которых едва ли хватит, чтобы сводить тебя в ресторан.

Следом за мной из магазина выбежала смущенно улыбающаяся Маша, оказывается, я едва не потеряла свой берет, когда упала. Он слетел с головы, и это чудом заметила девушка. Я её поблагодарила и направилась в сторону работы. Диски я так и не купила.

Глава 2. Элина и волшебные бобы

Аккуратно надела берет и, направляясь на работу, решила позвонить подруге, чтобы поделиться утренним происшествием. Такие события со мной случаются нечасто, и мне хотелось рассказать кому-то. С легким румянцем, вызванным то ли холодом, то ли раздражением, я нашла нужный контакт в телефоне и нажала кнопку вызова.

Подруга ответила почти мгновенно.

– Hello, – послышалось из телефона на нарочито ехидном английском. Мы иногда так делаем, стараясь говорить с максимально смешным акцентом.

– Hello. Ты не поверишь, но со мной уже успело кое-что случиться сегодня.

– Правда? Рассказывай, – в голосе подруги слышалось неподдельное любопытство. – Я пока заварю себе чай.

– Какой-то придурок в магазине с дисками и пластинками умудрился сбить меня граммофоном, и я упала, – пожаловалась я, словно давая показания в суде. – И даже не извинился! Какая наглость.

– Может, тебе стоило взять его номерок? – в трубке послышался смех.

Я, подходя к зданию работы, была ошеломлена.

– Ч-что?!

– Я серьёзно, – не унималась подруга. – Это может быть судьба.

– Лена, ты с ума сошла? Что ты несешь? Он не в моем вкусе.

– Как это? – удивилась она. – Как он выглядел? Светленький, как ты любишь? Какого цвета глаза?

"Лучше бы я ей не звонила".

– Уродец местный, – фыркнула я, останавливаясь у входа. Опоздаю немного, всё равно сейчас все только собираются и готовят инструменты. Моя скрипка была со мной в чехле, бережно упакованная в небольшой чемоданчик. Хорошо, что при падении ничего с ней не случилось. Надеюсь, мой пончик на обед тоже уцелел в сумочке.

– Серьёзно?

– Ну, такой высокий, стройный, на вид лет двадцати пяти, – начала перечислять я. – Заносчивый, грубый…

– Врёшь, он, наверное, лучше, чем ты говоришь, – подруга знала меня слишком хорошо.

– Он простой кассир! – возмутилась я.

– И что? – удивилась Лена. Она была из тех, кто в отношениях ценил прежде всего чувства, иногда, по моему мнению, наивно и слишком романтично.

– Я считаю, что партнёр должен быть достойным. Эрудированным, приятным внешне и в общении, желательно состоявшимся человеком к годам двадцати пяти, – именно такого я представляла себе будущего спутника жизни.

– Эля, ты стала меркантильной. В школе такой не была! – с грустью заметила Лена. Мы учились вместе до её переезда в другой город, куда я затем последовала за ней. Первое время жила у неё, пока не накопила на аренду отдельной квартиры.

– Не была. Пока по мне не "проехался" кое-кто! – вспоминая свою первую школьную влюбленность, я почувствовала горечь. Вспоминать о неудачных отношениях всегда неприятно.

– На самом деле ты не такая! – подруга, казалось, улыбалась.

– Такая, – упрямо настаивала я. – Если твой мужчина не может даже иногда сводить тебя в кафе, что это за отношения? Просто секс и обнимашки? – с недоумением спросила я. Лена часто удивляла меня своей легкомысленностью.

– Нормальные люди называют это любовью. Когда не ждёшь от партнёра подарков или материальных благ, – подруга сделала паузу и продолжила: – Эля, если ты всегда будешь ждать от мужчины "бонусов", нужна ли тебе вообще эта любовь?

Я на мгновение задумалась.

– Да, да, та же старая песня. У меня были такие отношения, ты сама знаешь. К чему это привело? В конце концов, мы все друг друга используем. Я не ищу богатого покровителя, просто хочу достойного человека.

Я действительно хотела такого. Если мужчина может предложить только секс и совместное времяпрепровождение у него дома, разве это не будет так же одиноко, как и без него? Любовь должна развивать, давать что-то, будь то духовное или материальное. Кто сказал, что нет?

– Если он умный человек, то, вероятно, умеет ухаживать, – продолжала я отстаивать свою позицию. – Понимает, что девушке нужны действия, и как может, старается их делать.

– Значит, ты согласна на скромный букетик ромашек вместо роскошного букета роз? – хихикнула Лена.

– Ой, пошла ты, – хмыкнула я. Такие фразы давно стали частью нашего общения. – Ладно, мне пора на работу. Пока, бомбино!

– Правильнее "чао, бомбино!", – поправила она.

– Иди лучше занимайся своими делами, слишком уж умничаешь.

– А я уже! – захохотала подруга и отключилась.

Репетиция прошла бодро, сегодня мы исполняли сороковую симфонию Моцарта. Я держалась на расстоянии от коллег, предпочитая сохранять некоторую дистанцию. В оркестре я всегда сидела справа, как в "бетховенской рассадке", играя вторую скрипку. Первые скрипки сидели слева, виолончели и альты – в центре. Наш дирижёр часто жаловался на головные боли, ведь работа с нами требовала немалых усилий, особенно когда нужно было сбалансировать звучание оркестра.

Скрипка – мой любимый инструмент, самый выразительный и виртуозный. Её звук напоминает красивый голос с нежным тембром. Нас, музыкантов, часто спрашивают, слушаем ли мы музыку дома. Мой ответ всегда один: музыка – это то, что никогда не надоест. У неё много лиц и голосов, она проникает в душу, как тёплый свет, и озаряет всё вокруг.

Домой я вернулась уставшая, руки немели, ноги ныли после длительной репетиции стоя. Очень хотелось есть, и я с жадностью набросилась на спагетти с томатной пастой, оставшиеся со вчерашнего ужина, и парочку сочных отбивных. Вегетарианство я когда-то пробовала, но поняла, что с моим астеническим телосложением не могу себе позволить отказаться от белка. Однажды я спросила у парня из прошлого, что он думает о вегетарианстве, и он ответил: "Эти коровы предназначены для того, чтобы их ели более разумные и могущественные существа. Что изменит моё решение? В мире станет больше свободных коров? Нет. Эти коровы изначально для нас." Я возмущалась, но в итоге согласилась.

В шкафу нашла свою массажную подушку, подключила её и устроилась в кресле с бокалом красного вина. Я иногда позволяла себе расслабиться с бокалом, а иногда и с двумя. Однажды я ходила на свидание с занудой, которому не понравилось, что я заказала вино. Я спросила его, думал ли он, что я, играя в оркестре, вышиваю крестиком и пью молоко с булочкой? Я не люблю скучных людей. Молодость нужно прожить со вкусом – с путешествиями, общением и красным мерло.

Закон счастья прост: деньги, любовь и здоровье. Уже к двадцати годам понимаешь, что без денег многого не достигнешь. Я любила красивые вещи, вкусную еду и интересные выходные, и не собиралась останавливаться. Почти всё можно купить, кроме любви. Она – приз на колесе фортуны, как повезёт.

Моя мама однажды приехала ко мне в гости и была поражена, увидев, какие у меня бытовые расходы. Я росла единственным ребёнком в семье, меня часто баловали, и, возможно, это привело к моему неумению экономить.

– Ты настоящая транжира, – вынесла суровый вердикт мама, заглянув тем вечером в мой холодильник. – Зачем тебе столько еды, если половина пропадет?

– Съем, – уверенно ответила я. – Ну, и ребята иногда заходят в гости.

– На ребят работаешь? – нашла новый повод для критики мать.

– Ой, мам, перестань. Ты же знаешь, у меня быстрый метаболизм. И я люблю йогурты, сырки, колбасу, а про авокадо даже не начинай. Сейчас без авокадо невозможно представить здоровый образ жизни.

– И кто так говорит?

– Все! Почитай в интернете, если не веришь.

– Твоя зарплата не настолько велика, чтобы…

– Мам! Хватит!

– И стирка у тебя каждый день? Ужас, никакой экономии, Эля!

Я всегда была упрямой, и сейчас, став взрослой, этот упрямый характер остался со мной. Возможно, склонность делать всё "чересчур" передалась мне от папы. Мама, напротив, умела экономить и накапливать деньги. Я тоже могла, но только когда мне действительно нужно было что-то важное. Когда у меня не было собственного заработка, первый билет в другую страну я купила за деньги, которые мне дали в ломбарде, куда я заложила свои золотые серьги. Тогда для меня важнее всего была поездка к подруге, чтобы увидеть что-то новое. Золото я никогда не любила – предпочитала серебро, оно казалось мне более красивым и практичным.

Захотелось выкурить сигарету. Я курила редко, не любила запах на руках, волосах и во рту. Но сегодня усталость и утренние неприятности подкосили меня, ещё и дождь весь день не прекращается… К чёрту, одну можно!

Вышла на балкон с полупустой пачкой любимых сигарет, достала одну и зажала между губами. Полоснула спичкой по коробку и поднесла её к кончику сигареты. Курила я "по-французски" – когда выпускаешь немного дыма изо рта и втягиваешь его носом. Да, именно то, что нужно. Расслабление, лёгкое головокружение, и мир кажется немного лучше. Нервы, натянутые как струны на скрипке, приходят в норму, пусть и ненадолго.

Так, надо удалить и эту фотографию. Зачем она мне? Только память в телефоне занимает. Мне будет легче жить, если я просто избавлюсь от всего ненужного. Информация в телефоне тоже должна быть по феншую. Надо в жизни всё делать так, чтобы душа не болела. Может, я ищу успокоение в мелочах, но я действительно верю, что очищение от лишнего работает. Избавление от ненужного освобождает. Даже если предстоит избавиться от мечты. Работа в оркестре не была моей мечтой.

Навязчивые мысли… Может, я сама виновата, что забиваю голову ерундой? Или все вокруг не правы, а я кричу в себя от разрывающей боли? Сегодня я решила записывать свои мысли, делать небольшие заметки, чтобы отслеживать своё настроение. Пролистать целый месяц, день за днём, выявив, что беспокоило, что радовало, и что не приносило никаких эмоций. Так я и поступлю. Заполнила вчерашний день и сегодняшний. Медленно выдохнула. Работа над собой – это, прежде всего, договорённость между разумом и телом, ведение переговоров, которые задерживают момент, когда станет совсем невыносимо и захочется выйти из себя. Разумеется, о таких мыслях даже и речи быть не может. Разве что с примечанием "никогда не стану". Я сильная. Я умная и красивая. И я хочу спать. Кладу телефон на вторую половину кровати. В голове мелькает мысль – мой единственный возможный супруг, который делит со мной кровать. Выключаю телевизор, который уже давно работает как фоновый ночник, и закрываю глаза.