Kitobni o'qish: «Здравствуйте, это мы!»

История первая. Последний тёплый день

В которой вы познакомитесь с зайцем Чиком и другими обитателями Родного леса.

–1–

Первые солнечные лучи робко прострелили верхушки деревьев маленькой лесной страны. Жители называют её просто: «Родной лес». Потухшие за ночь кроны деревьев сначала вспыхнули от смущения, потом встрепенулись, засветились, заиграли с ветерком. «Шур-шур» – «Шуру-шур-ш-шу», – понеслась обсуждать ночные новости опавшая листва.

Проснувшись, заяц Чик со вкусом потянулся, приоткрыл один глаз и тут же зажмурился. В окно приветливо заглядывало солнце. «Шутишь? У меня ещё ночь!» – сказал Чик светилу и перевернулся на другой бок. Но сон уже убежал, и лежать просто так скоро наскучило. Тогда зайчик, не открывая глаз, сел на кровати и попытался найти ногами тапки. Их, как всегда, не было на месте. «Небось, опять удрали на кухню!» – мысленно проворчал Чик и открыл глаза.

Небольшой заячий домик расположился у подножья старой тётки берёзы; одна длинная её ветка склонилась к самому окошку и, постукивая, зазывала: «Пой-дём гу-лять! Пой-дём гу-лять!»

Позёвывая, Чик натянул свою любимую зелёную футболку и направился в крошечную кухоньку. В глаза бросился листок «напоминалки», на котором крупными корявыми буквами было выведено: «Надавыдиргатьфсю маркофь!!!» Заяц взял фломастер и дописал: «абизательносигодня». Постоял, почесал нос и пририсовал весёлую рожицу. Работать, да ещё с самого утра, ему явно не хотелось. Чик уже совсем собрался позавтракать капустным салатом, но его остановил голос Лешего, передававшего по громкому Роднолесовскому радио утреннюю сводку погоды:

– Внимание, внимание! Важное сообщение! Сегодня последний тёплый день! Вечером красавица Золотая Осень провожает братца Лето на отдых, и к нам в гости пожалует господин Циклон с осадками в виде затяжных дождей. Глобальная пасмурность надолго скроет солнце…

– Вот это да! – ахнул зайчишка. – И что же тогда делать?

Чик нервно затеребил ушко и запрыгал взад-вперёд – в такие мгновения иногда приходила нужная мысль. Но в этот раз она почему-то задерживалась, и заяц, ничего не придумав, со всех ног бросился к Лосю, жившему неподалёку.

Чик был зайчишкой-подростком, а на лесном языке – «ни разу не менял шёрстки». Родился он в конце весны и слова «вьюга», «метель», «снег», а тем более – грозное «циклон», знал лишь понаслышке. Объявление по радио всколыхнуло природный заячий страх и тут же тщательно перемешало его с любопытством. Старина Лось в этом случае мог бы оказаться неплохим советчиком.

Сосед сидел на лужайке перед своим жилищем, сооружённом в стиле «бурелом», и не спеша раскладывал на низеньком пенёчке пасьянс из разноцветных листьев.

Запыхавшийся заяц на бегу поздоровался и выпалил:

– Ты слышал новости?

– А что случилось? – спросил Лось, с явной неохотой отрываясь от своего занятия.

– Сегодня – последний тёплый день!

– Да, лето на исходе, – Сохатый на секунду задумался и тут же глаза его засияли. – Придумал! Пойду делать зарисовки.

– Опять?! У тебя же и так все стены завешены!

– Ну и что? А такой картинки ещё нет. Лес – яркий, праздничный, и воздух такой… прозрачный-прозрачный. Тепло и тихо. Каждый листок, каждая паутинка солнцем обласканы… Вот ты в холодные дни зайдёшь ко мне в гости, посмотришь на картину – и согреешься!

– В самом деле?

– Ну, конечно! Небо будет плакать, вздыхать, деревья – дремать, а мы печку натопим и будем лето вспоминать.

«Эх, если бы я умел рисовать! – вздохнул зайчишка. – Но я не художник. А кем же тогда я хочу быть? Непонятно». Чик пробовал поразмышлять, но скоро ему это наскучило.

Лось, заметив, что зайка его не слушает, вежливо распрощался и скрылся в доме. Чику хотелось последовать за ним, но он, сам не зная почему, задержался на месте, попросту «протормозил». С ним и раньше подобное случалось, и он по опыту знал, что лучше поискать себе другого советчика. Лось бывал суров, когда ему надоедали с одними и теми же вопросами.

Из-за деревьев послышались голоса, и на полянке появились два вороха разноцветных осенних листьев.

– Может, уже хватит, Ёжик? – спросил букет поменьше. – Такое количество листьев не войдёт ни в один гербарий!

– Ты что, Бельчонок, этого мало! – ответил второй букет, которого назвали Ёжиком. – Давай-ка, отнесём это богатство ко мне домой, а потом пойдём к реке. В моей коллекции нет ещё листьев вяза и ивы.

– Ну, и принесём их завтра, куда спешить? – захныкал букет-Бельчонок.

– Ты что, не слышал метеосводку? Сегодня последний тёплый осенний день. Нужно провести его с пользой!

И два букета засеменили дальше.

«Придумали тоже! Хм. Сушить листья. Совсем неинтересно!» – подумал Чик и махнул в противоположную сторону – в гости к вороне.

Полное имя вороны произносилось с трудом – Каркуша Карловна, и, несмотря на уважение обитателей Родного леса, так её величали редко. В молодости она была нетерпелива и горда, любила похвастаться предками из французских и германских лесов, но с возрастом стала проще, снисходительнее и словоохотливее. А когда невтерпёж высказаться – охотнее опускаешь всякие формальности.

Шикарное воронье гнездо находилось на верхушке большого клёна, что стоял на вершине живописного холма, усыпанного опавшими листьями. Внизу, у подножия, вплотную к стволу прилепился крохотный лесной ресторанчик – любимое детище старой птицы. Хозяйка в нарядном фартуке как раз стояла у плиты и держала наготове большую ложку-мешалку. В воздухе витал вкуснейший аромат – в кастрюльке пузырилось рябиновое варенье. На второй конфорке потел только что поставленный пузатый чайник.

– Вскипишь – свиснешь! – ласково предупредила его Каркуша и степенно опустилась на табуретку.

Подбежавший заяц с лёту ткнул лапкой в пенку от варенья, подсыхающую на блюдечке, лизнул и скривился:

– Фи! Земляничное – куда слаще и вкуснее.

– Разумеется! – согласилась ворона. – Земляничное слаще. Но у рябинового – неповторимый, просто потрясающий аромат! А кроме того, это будет замечательная память об осени! Думаю, мы о ней вспомним, когда приглашу зимой гостей и откроем баночку…

– Опять «зимой», – вздохнул заяц. – Лучше сейчас – и ещё раз запустил лапку в блюдечко с рябиновой пенкой. На этот раз ему показалось, что варенье нисколько не горчило.

Словоохотливая Каркуша была несказанно рада гостю. Струйка разговора, попав в кулинарное русло, потекла дальше вдоль рецептов разных блюд: что и как варить, какие приправы надо класть. Ворона обожала готовить и на тему приготовления пищи могла говорить бесконечно. Заяц охотно поддакивал и не менее охотно набивал живот разными вкусностями: хлебосольная ворона едва успевала выставлять тарелочки.

Прошёл час, за ним – другой, незаметно проскочил и третий.

Заяц, разнежившись от ласкового солнца и вкусной еды, уже давно поглаживал раздувшийся живот, когда хозяйка ресторанчика неожиданно спросила:

– Кстати, ты, кажется, обещал принести мне овощей? Я знаю рецепт совершенно оригинального варенья – морковного!

– Да?! – изумился заяц. – Ой, как хочется такое попробовать! У меня в этом году моркови наросло! Мама постаралась, насеяла. Я ем-ем, а, вроде, и не убывает. Я тебе обязательно принесу! Прямо сейчас.

Он кувырком скатился с горки и понёсся во весь дух. А вокруг –красота! Пушистые облака в догонялки играют, воздух медовый – сладкий-пресладкий. Знакомые деревья при встрече ветками машут – приветы передают. Под ногами разные жучки-паучки деловито снуют. Одним словом – Родной лес! Отдышался Чик только у мышиной норки.

–2–

«А зачем я так быстро бежал? Забыл. Ну, раз я тут, то почему бы не заглянуть? Совсем на чуть-чуть», – подумал ушастый и уверенно постучался в дверку.

– Кто там? – послышался приглушённый голос хозяйки. – Войдите.

Мышка сидела за низеньким столиком и старательно наклеивала разноцветные осенние листочки на картон и бумагу. Получались замечательные картинки – аппликации. Несколько готовых работ уже лежали на столе и послушно подсыхали, готовые в любой момент вспорхнуть и украсить стену.

Чик вошёл, прикрыл за собой дверцу и начал с порога:

– Чего ты дома сидишь?! Погода отличная. Сегодня, говорят, последний день такой, солнечный. Завтра дожди нагрянут. Погуляем вместе? Знаешь, как это здорово, когда листья шуршат! Я только что такой кросс по лесу дал, ты даже не представляешь!

– Во-первых, здравствуй! Во-вторых, видишь, мне некогда, – чопорно ответила Мышка. – Позови кого-нибудь другого.

– Да ладно! Успеешь ещё, наклеишься.

– И не уговаривай. Вот лучше посмотри. Нравится? – Мышка с гордостью продемонстрировала листочек бумаги с аппликацией осеннего леса.

– Это моё новое увлечение! Хочу украсить все стены домика. А зимой буду ходить, смотреть и ждать тёплые дни! – и мечтательно пискнула.

Норка Мышки была её гордостью: всё своё свободное время она старалась посвящать убранству дома. В раннем детстве маленькая мышь случайно побывала в футляре аккордеона и была поражена мягкой бархатной обивкой жилища голосистого музыканта. С тёх пор лесная жительница стремилась хотя бы слегка приблизиться к идеалу комфорта и обивала осыпающиеся стены норки с трудом раздобытыми разноцветными тряпочками. А когда вдруг узнала о существовании роскошных музеев, увлечение приняло нешуточный оборот. Жаль, что в Родном лесу нашлось не так много ценителей древностей.

Зайчик забрался с ногами в удобное кресло, стоящее напротив стола, устроился в нём и приготовился слушать.

Мышка принялась показывать одну картинку за другой, потом повела гостя по комнаткам, восторженно рассказывая, как изменится интерьер её домика, когда всё будет украшено мозаикой, букетиками, скульптурками из дерева и ещё многими-многими великолепными и очень необходимыми вещами.

– Я такое однажды по телевизору видела. Называется «дизайн интерьера», – увлечённо пищала хозяйка.

Зайчик послушно впечатлялся, поддакивал и восхищался.

Наконец экскурсия в будущее окончилась.

– Классно! – заяц в восторге хлопнул лапками. – Пожалуй, я тоже не прочь!

Он схватил ножницы, второпях настриг полосок разноцветной бумаги, затем со всей силы ткнул кисточкой в краску, повозил клеем по картону, но тут случайно уронил вазу с цветами и разлил воду на готовые аппликации. И был выгнан рассерженной дизайнершей за дверь. Убежал к Лешему. Успокаиваться.

Лохматый учёный Родного леса сидел за столом с блокнотом в руках. Он то и дело вскакивал, чтобы что-то подкрутить на большой подзорной трубе, бормотал под нос и записывал.

– А, Чик, привет! – не оборачиваясь, откликнулся Леший. Слышал ли ты, что сегодня – необычный день?

– Ага! Последний теплый.

– Не только. Сегодня ночью можно будет наблюдать уникальное явление природы – звёздный дождь!

Заяц вздохнул:

– Ну, звёздный дождь далеко. В небе. Неинтересно!

– Как «неинтересно»?! – возмутился Леший. – Это же наука! Познание! Что неизвестно – то и интересно! Ну-ка, включи воображение!

– Воображение… – Зайчик на секунду задумался и вскинул голову. Вот если бы морковочный дождь над нашим лесом прошёл – тогда другое дело!

Сказав это, Чик радостно хлопнул себя по лбу и вскричал:

– Ура! Я вспомнил одно своё очень важное дело! И при помощи науки я сейчас его и проверну!

Торопливо попрощавшись, Чик пулей вылетел из домика Лешего и вприпрыжку пустился к хатке Бобра, но не добежал – повстречал знакомого раньше.

Бобр сидел на каком-то рычащем агрегате. Спереди у машины в панике тряслась механическая рука-хваталка, рядом непрерывно вращалась часть от мясорубки, по бокам которой, словно усы, топорщились два веника.

– Ух, ты! – воскликнул заяц и принялся разглядывать машину со всех сторон. – Здорово! Похоже на новую конструкцию морковкокопалки. Мне как раз такая машина нужна – хочу побыстрее выдергать морковь.

– Это – листоуборочная машина! – улыбнулся Бобр, обнажая длинные желтые резцы. Заменяет труд ветра и дворника. Два в одном! – и поднял вверх указательный палец. Ты что-то говорил про морковкокопалку? Хорошую идею ты мне подкинул! Но её надо будет ещё обмозговать. А пока смотри…

С этими словами Бобр подъехал на тарахтелке к дереву и нажал кнопку на пульте управления. Железная рука выдвинулась вперёд и обхватила ствол берёзы. Пара нервных встряхиваний – и с берёзы облетели все листья, которые были подобраны шнеком, пропущены через накопитель и упакованы в виде брикетов.

– Безотходная технология! – отрекламировал Бобр. – Упакованный продукт можно использовать для отопления, освещения и компостирования!

Заяц согласно кивнул, почесал за ухом и в восторге покрутил головой. «Талант! Мне бы такую голову! Я бы тогда…» – и Чик, прислонившись к дереву, стал думать, чтобы он такое сотворил, если бы у него была такая же умная голова, как у Бобра. Шуршали листья, жужжала листоуборочная машина. Бобр работал, а Чик пригрелся и незаметно для себя заснул.

–3–

Солнце, нагулявшись по небу, зависло на верхушках деревьев. С земли повеяло вечерней прохладой. Чик проснулся, потянулся. В голове зайчишки промелькнула мысль, что пора бы и домой, но Чик отогнал её, решив заглянуть напоследок к Суслику. Потому что не был у него со вчерашнего дня, а «не быть со вчерашнего дня» для Чика означало почти вечность.

Задумчивый Суслик сидел, склонившись над листком бумаги. Рядом со столом валялись несколько смятых бумажных шариков.

– Как дела? – с порога выпалил заяц.

Суслик немного помолчав, ответил:

– Излагаю своё настроение бумаге.

– Это невозможно. Разве она поймёт?! – хмыкнул Чик.

– Не мешай. Меня посетила осенняя муза! – пробормотал Суслик и добавил возвышенно:

– Надеюсь, что родившиеся слова согреют друзей в долгие зимние вечера не хуже камина.

– Что-то очень замысловато ты говоришь, нельзя ли попроще? – попросил Чик. – Где же муза?

С этими словами он оглядел комнату, потом приподнял скатерть и, на всякий случай, заглянул под стол.

Но Суслик не ответил, продолжая смотреть в окно каким-то особенным взглядом.

– Волшебный закат! – наконец пробормотал он.

Затем, наклонившись к столу, что-то нацарапал на листе бумаги.

– Можно, я посмотрю на это твоё «из-ло-же-ние»? – зайчик через плечо заглянул в рукопись Суслика.

На листе бумаги было выведено:

«В безмолвной вышине неторопливо догорали облака. Печальный закат уходящего тёплого дня охлаждало зовущее и манящее небо, на котором засверкали первые звёзды. Они были похожи на маленькие жемчужинки…»

Чик оторопел:

– Ты хочешь сказать, что пришла ночь?!

Суслик пожал плечами:

– Как будто бы, да. Звёздам и вправду пора появиться…

Раздосадованный своим непониманием Чик не попрощавшись, выскочил на улицу, хлопнув дверью.

На лес и в самом деле стремительно надвигались сумерки.

– Ух-ух – добрый вечер! – поприветствовал с ветки добродушный Филин. – Как дела?

– Не очень, – сознался Чик. – День вдруг взял – и закончился. Обидно. Я не успел его разглядеть.

Филин прищурил круглые глаза:

– Ух-ух. Опять пробездельничал?

Чик насупился и кивнул головой:

– Угу.

Неожиданно зайчик встрепенулся:

– Как же я раньше не догадался?! Да мне просто не везёт! Потому что время неправильное. Слишком быстрое. Вот если бы с ним можно было договориться! Или подружиться. Вон, Ёжик с Бельчонком вместе играют, Мышка с Сусликом тесно общаются, Леший с Бобром. Вы, птицы, тоже друг друга поддерживаете. А я?

Ему вдруг стало так себя жалко, так жалко, что на глазах появились слёзы. Одна, самая впечатлительная слезинка скатилась по шёрстке прямо до носа и блестела там, как маленький бриллиант.

Филин внимательно посмотрел на расстроенного зайца и посоветовал:

– Не горюй, Чик! С временем тоже можно подружиться. Оно научит и ускоряться, и ждать.

Чик посмотрел удивлённо:

– Ждать? Но это долго и очень грустно! – и медленно побрёл в сторону своей избушки.

«Такой симпатичный малыш, – подумал Филин и слегка прикрыл глаза. – Молодой, беззаботный. Но любознательный. А ведь, кажется, скоро его ожидают нешуточные испытания. М-м, да».

– Ой, что это со мной? – Филин вдруг встрепенулся, потряс потяжелевшей головой и пробормотал:

– К перемене погоды!

И найдя объяснение, привычно заухал:

– Всем дневным жителям леса пора спать, спать, спать!