Kitobni o'qish: «Дед Мороз с чудинкой»

– Ну, что опять? – ответила я на звонок подруги.

Странно, недавно же разговаривали, что ей снова нужно?

– Сонечка, – всхлипнула подруга. – У меня в багажнике труп.

Я открыла рот, да так и застыла. А потом ужасно разозлилась.

– Ха-ха. Идиотская шутка, Вер. Сегодня не первое апреля, а тридцать первое декабря.

– Это не шутка, – внезапно заголосила подруга, а я ойкнула и плюхнулась на скамейку. – Сонька, немедленно приезжай, иначе я свихнусь!

– Ты где?

Вера объяснила, а я, чертыхаясь, полезла в машину, пытаясь дрожащими руками вставить ключ в замок зажигания.

– Вот тебе и Новый год, – шептала я, выруливая на трассу, ведущую за город. – Вот спасибо, Дедушка Мороз, подкинул… чудес.

Увидев указатель, свернула направо. Подругу занесло в коттеджный поселок, построенный недалеко от города. Верка устроилась курьером и, похоже, отвозила очередному клиенту посылку. Но… что-то пошло не так.

Ее машину я увидела практически сразу. Она сиротливо стояла на обочине, а подруга топталась по соседству, сунув руки в карманы розового пуховика. Заметив мою машинку, Вера бросилась навстречу, а я припарковалась, правда, не стала близко подъезжать к авто подруги.

– Наконец-то, – выдохнула Вера, поправляя несуразную красную шапку, из-под которой торчали кончики коротко стриженных черных волос. – Я чуть с ума не сошла.

– Где труп? – пискнула я, вылезая из тепла родной машинки. – Учти, дурында, лучше бы тебе признаться сразу, что это глупая шутка.

– Сонечка, да я бы и сама хотела, чтобы это было просто кошмаром. Но я себя уже и щипала, и по щекам била – реальность не меняется. Труп все еще есть, а нервов моих уже нет.

– Значит, не шутка, – тяжело вздохнула я, хватаясь за сердце. – Рассказывай, что стряслось.

Как я и думала, Вера отвозила клиенту посылку, причем этот заказ был последним. Подруга собиралась ехать домой и готовиться к новогодней ночи, которую мы собирались встречать вдвоем, а потом отправиться с друзьями в клуб, как вдруг из леса метнулся человек и угодил прямиком под колеса машины моей подруги. Вера отреагировала мгновенно, вдавила педаль тормоза до отказа, но столкновения все же не удалось миновать. Человек взмахнул руками и рухнул, а подруга выбралась из машины и бросилась на помощь. Только спасать было уже некого.

– Он так страшно лежал, – всхлипывала Верочка, – ноги как-то неестественно вывернуты… руки раскинул, а борода отлетела в сторону.

– Как так? – опешила я. – Борода?

– Так я же Деда Мороза сбила, – взвыла подруга, схватила меня за руку и потащила к своей машине.

Я сопротивлялась, не желая видеть труп. Было страшно. До ужаса. До дрожи в пальцах. Но подруга тащила меня с богатырской силой, и сопротивление было бесполезным. Вера резким движением открыла багажник, а я уставилась на красное тряпье, заполнившее все пространство.

– Это что? – икнула я, пятясь от машины.

Вера вернула меня на место, а мне снова пришлось смотреть на красное нечто.

– Это костюм Деда Мороза. А в нем парень. Был.

Она всхлипнула и устало опустила плечи.

– А ты зачем его в багажник запихнула? – уточнила я.

– А что прикажешь делать? Оставить его валяться на снегу? А вдруг кто увидит… У меня будто силы откуда-то взялись, я его до багажника доволокла, а потом туда закинула. И тебя ждала. Так что говори, что теперь делать?

– А ты как думаешь? – заволновалась я. – Надо сдаваться, Верочка.

– Я не хочу в тюрьму. Господи, воздух-то какой! Воздух свободы! Сонька, я там не смогу. Сделай что-нибудь!

Я откинула с лица трупа бороду Деда Мороза и замерла. Убиенный при жизни мог похвастать круглым лицом с румянцем на щеках и милым носом-пуговкой. Губы-бантики были сейчас скорбно поджаты, но мне почему-то казалось, что если парень улыбался, то на его щеках наверняка появлялись ямочки. Теперь-то уж мы этого не узнаем…

– Жалко, – прошептала я, – молодой совсем. Не больше двадцати пяти.

Тут Верка взвыла так тоскливо и особенно пронзительно, что я невольно перекрестилась, а труп вздрогнул, открыл глаза и заорал. Вера мигом заткнулась и нависла над убиенным, точно коршун над добычей.

– Жив! – закричала подруга и зачем-то хлопнула меня по плечу, а воскресшего Деда Мороза по животу. Тот охнул и дернулся, вторично огласив окрестности воплем.

– Чего голосишь? – деловито спросила подруга, начисто забыв о том, как буквально минуту назад прощалась с вольной жизнью.

– Болит, – прохрипел парень, зажмурившись. – Нога болит. И башка раскалывается.

– Может, головой приложился, когда падал? – предположила я. – Уважаемый, вы встать сможете?

– А где я?

– В багажнике, – пояснила подруга, приглядываясь к Морозу. – Погоди-ка, ты что же, гад, решил с жизнью покончить? Потому и кинулся мне под колеса?

– Да вы что, – испугался парень. – Я бежал на остановку, маршрутка днем сюда лишь один раз заезжает! А тут вы… Я все вспомнил! Вы меня сбили!

– Нет, ты видела? – рассвирепела Вера, обернувшись ко мне. – Этот гад выскочил из леса, а я виновата?? Ну все, вылезай из моего багажника и катись, куда хочешь.

– Да куда же я покачусь? – взвыл бывший труп. – У меня нога! А мне еще на четыре адреса ехать! Сколько времени?

– Много, – отрезала подруга. – Катись, я сказала.

– Вер, ну ты чего? Давайте договоримся мирно, – предложила я. – Вас как зовут, уважаемый?

– Никакой он не уважаемый, – рыкнула подруга, скрестив руки на груди. – Прекрати его так называть.

– Анатолий, – торжественно произнес парень, кое-как принимая вертикальное положение в багажнике.

– Толик, давай так. Верочка отвезет тебя в травму. Там посмотрят твою конечность, и если все в порядке, расстаемся друзьями. Если нет… Верочка сделает для тебя что-нибудь приятное, так?

Подруга выпучила глаза, а Дед Мороз взглянул на подругу с интересом.

– Софья, ты чокнулась? – возмутилась она, а я всплеснула руками.

– Я имела ввиду, что ты компенсируешь его страдания. Купишь коробку конфет, например. Или бутылку шампанского. Ну или дашь ему тысячу рублей.

– Мало, – вякнул Толик, а Верочка замахнулась, чтобы дать ему затрещину. Мне удалось остановить ее лишь чудом.

– Договорились? – повысила я голос, поскольку торчать на пустынной дороге мне уже надоело.

– Едем, – прошипела подруга, а Толик полез из багажника, тихо матерясь и охая.

Кое-как ему удалось встать на дрожащие ноги, при этом Анатолий опирался на край багажника.

– Нога болит, – мстительно заключил он. – Наверняка перелом. Тысячей не отделаетесь, милейшая.

Верка закатила глаза и захлопнула багажник. Толик успел отдернуть руку, и лишь это спасло его пальцы. Наконец, мы загрузились в машины, и друг за другом поехали к городу. Я мысленно благодарила Господа за то, что все обошлось. Не знаю, что бы мы делали, будь Толик и правда трупом. Я бы точно сошла с ума. А про Веру и говорить нечего.

Перелома у нашего Деда Мороза не было, но было растяжение. Ему все же наложили гипс, но лишь зафиксировали стопу. Тем не менее из больницы Анатолий выскочил в обнимку с Верой. Говорю «выскочил», потому что парень действительно скакал на одной ноге, при этом всем телом опираясь на мою подругу. Вера выглядела неважно. Губы поджаты, брови нахмурены, в глазах вселенская обида на такую несправедливость.

– Что делать будем? – тоскливо спросила я, глядя на эту парочку. – Может, отвезем тебя домой, Толик? Лекарства купим… На том и попрощаемся.

– Ага, щас-с, – протянул парень и энергично мотнул головой. – У меня четыре заказа! Меня люди ждут! И деньги мне уже заплачены! Значит, так. Верка наденет мой костюм и пойдет поздравлять детей. Софья, поройся в мешке. Там есть костюм Снегурочки. Надевай.

– А где твоя напарница? – насторожилась я, потому что никакой Снегурочки рядом с Толиком в лесу не было.

– Эта вертихвостка сегодня улетела отдыхать с любовником, – пожаловался Анатолий. – Променяла работу на личную жизнь. Даром, что уже отметила сорокалетие. А все туда же.

– А тебе сколько? – уточнила я, выудив из недр красного мешка голубую шубку.

– Двадцать шесть. Я артист, – приосанился парень, а Верка ехидно рассмеялась.

– Товарищ артист, а с чего вы взяли, что я стану изображать старика Мороза?

– С того, Вера, что выбора у тебя нет. Или в суд, или в костюм. Решай!

– Вера, ну чего ты, – зашипела я, снимая куртку и натягивая холодный наряд Снегурки. – Четыре адреса и все. Свобода. Воля. Заметь, я вообще просто так страдаю. За идею, можно сказать.

– Страдалица, – возмутилась Вера. – В сексуальном костюме Снегурочки. А мне в деда переодеваться. Нечестно это!

– А кто Толика сбил?

– Господи, за что мне это, – стонала подруга, стягивая с Толика красный кафтан. – Ненавижу вас.

– Пошевеливайся, Верочка, – ядовито заметил Толик, раскинувшись на заднем сидении. – И печку включи, я ж без куртки. Мерзну.

– Чтоб тебе…

– Чего?

– Адрес говорю, диктуй, – проворчала подруга, заводя автомобиль, а я пересела в свой и поехала следом за парочкой.