Kitobni o'qish: «Прекрасный вид с парапета»

Мы с моим новым приятелем сидим на парапете видавшей виды панельной девятиэтажки. Любуемся видом, открывающимся с тридцатиметровой высоты. Только недавно пылал рассвет, и вот уже прекрасное голубое небо, лишь слегка подернутое легкими перьевыми облаками, там, вдалеке встречается с крышами районного центра, образуя линию горизонта. Городские кварталы прячутся от нас за темной стеной сосновой рощи. Еще, за лесом, где-то, должна быть река, но ее не видно. От опушки и почти до самой панельки, на которой восседаем мы, тянется массив частной малоэтажной застройки. Я еще помню те времена, когда там была лишь деревенька на десять двориков да огороды с огурцами и капустой. Теперь ветхие деревянные домишки потерялись среди двух и трехэтажных кирпичных особняков. А прямо напротив многоэтажного жилого дома огороженная территория полугосударственного медицинского центра со стационаром и просторной стоянкой «только для своих». Посетителям же «выделены» немногочисленные вакантные места на пыльной обочине вдоль подъездной дороги и на убитом газоне около многоэтажного жилого монолита.

– Интересно, почему ты сказал «полугосударственный»? – подал голос мой новоиспеченный товарищ.

– Да потому, что на табличке красуется название, состоящее из нескольких непроизносимых аббревиатур, заканчивающихся названием министерства которому подчиняется данное медицинское заведение, а деньги за свои услуги здесь дерут как в любой частной клинике. К тому же, судя по количеству клиентов, отъезжающих отсюда в изотермическом салоне белого универсала, качество услуг также соответствует государственному, – поясняю я.

Еще слишком рано, но не успеешь оглянуться, как сюда начнут подтягиваться страждущие. В основном прибывать на машинах. Нервно гудеть клаксонами, пытаясь разъехаться, на и без того узкой, да еще к тому же, заставленной по обочинам прилегающей дороге, и переругиваться с теми, кто опередил их, заняв вожделенное место. А сейчас тишину утра нарушает лишь мерное шарканье метлы и беспрестанно горлопанящий дворник, громогласно приветствующий прибывший на смену медицинский персонал. Мужик, видимо, совсем тупой, ведь в окрестных домах в основном все еще спят, даже те, кому на работу. Еще этот обладатель премии Дарвина любит с утра пораньше завести свою газонокосилку, воруя у местных жителей последние сладостные моменты пребывания в царстве Морфея. Сложно сосчитать, сколько людей ежедневно желает ему смерти, несмотря на то, что работа у него полезная для общества и кармы.

Вообще, этот район весьма странный. Все от того, что половина его обитателей – пациенты. Ведь помимо вышеупомянутого медицинского центра, за моей спиной, чуть наискосок вправо, через пару таких же девятиэтажек, расположен огромный комплекс больницы областного значения с отдельным зданием поликлиники, пансионатом для стариков, столовой, моргом, а также индивидуальной котельной. И если рассматривать этот небольшой пригород как отдельную замкнутую систему, со своей рождаемостью и смертностью, то второй статистический параметр будет просто зашкаливать. Непонятно, что за кайф жить в таком месте?

– Может быть от того, что здесь достаточно спокойно? – снова встревает мой приятель.

Давайте, назовем его Че, тем более, что он сам наотрез отказался называть свое имя.

– Вероятно, конечно, если не считать дворника и буйных посетителей центра, – шучу в ответ.

На что мой собеседник реагирует раздражающе неприятным смехом. Звук у него получился чем-то средним между рыданием и карканьем. Аж, мурашки по коже. Но от того, что мне весьма редко удается с кем-то поболтать больше минуты, я просто вежливо улыбаюсь и впредь зарекаюсь с ним шутить.