Kitobni o'qish: «One day in a London slum. Один день в трущобах Лондона»
Chapter 1. Robert
It was a dull but warm morning. Robert entered an antique shop at the corner of Hackney Road and Waterson Street. As usual, he greeted the owner of the shop, Mr Goldstein.
Глава 1. Роберт
Утро было теплым, но пасмурным. Роберт зашел в антикварную лавку на углу Хакни роуд и Уотерсон стрит и, как обычно, поздоровался с хозяином магазинчика мистером Гольдштейном.
Robert was a homeless boy. He had never seen his parents and, since childhood, he had lived on the street, in the poorest and most troubled area of London – the Borough of Hackney. In general his life was very happy; no one forced him to go to school or do homework, to go to bed on time or to brush his teeth.
Роберт был бездомным мальчишкой. Он никогда не видел своих родителей и с малых лет жил на улице в самом бедном и неблагополучном районе Лондона – Хакни. В общем-то, жизнь его была очень счастливой – никто не заставлял его ходить в школу и делать уроки, вовремя ложиться спать и чистить зубы перед сном.
However, such trifles as how to find something to eat and where to get shelter from bad weather concerned Robert more than the need to keep a good posture at lunch.
Ну а такие мелочи, как найти, что покушать и где спрятаться от непогоды, Роберта не так сильно расстраивали, как необходимость держать спину прямо во время ланча.
But this week turned out to be completely unsuccessful: first he was painfully slapped with a schoolbag by a boy on the street. Before that, Robert had snatched a hamburger from the boy’s hand and tried to escape (the boy was faster than Robert, and his schoolbag was filled with knowledge weighing at least eight pounds).
Но эта неделя выдалась из рук вон неудачной: мало того, что он больно получил по голове портфелем от мальчишки на улице, у которого на бегу выхватил гамбургер из руки (мальчишка оказался быстрее Роберта, а портфель его был наполнен книгами, в которых знаний было фунтов на восемь),
In addition, unfortunately, for the whole week he could not really have a snack. His buddies – Will and Brandon, who lived in ordinary families and went to school – brought him school cafeteria sandwiches every day.
так еще, как назло, за всю неделю ему никак не удавалось толком перекусить. Его приятели Уилл и Брэндон, которые жили в обычных семьях и учились в школе, приносили ему каждый день сэндвичи из школьной столовой.
But eating only sandwiches won’t make you full and happy – he had to go to bed hungry and listen to the rain tapping on the roof in the attic of the Shore Place house, whose owners had gone to Birmingham on business for three months.
Но на одних сэндвичах долго не протянешь – приходилось ложиться спать голодным и слушать стук дождя по крыше на чердаке дома на Шор Плейс, хозяева которого уехали по делам на три месяца в Бирмингем.
In general, in this very attic, Robert had already grown firm roots. He had everything for a happy and carefree life: an old spring mattress which was a bed and a sofa and an armchair at the same time, a copper basin for washing, an empty vegetable box which was used as a table, and a compilation of Popular Mechanics magazines from the past three years.
В общем-то, на этом самом чердаке Роберт уже хорошо обжился. У него было все для счастливой и беззаботной жизни – старый пружинный матрас, который был и кроватью, и диваном, и креслом одновременно, медный таз для умывания, ящик из-под фруктов, что использовался в качестве стола, и подборка журналов «Популярная Механика» за последние три года.
Robert was fond of technology and avidly read everything he could on this topic. He even saved the money he earned here and there to fulfill his dream when he grew up – to start his own laboratory for the creation of robotics. He also had a sack filled with rags instead of a pillow, and even a hanger for his coat.
Роберт увлекался техникой и взахлеб читал все, что попадалось под руку на эту тему. Он даже откладывал заработанные там и сям деньги, чтобы, когда вырастет, осуществить свою мечту – открыть лабораторию по созданию роботов. Были у него и мешок с тряпьём – вместо подушки, и даже вешалка для верхней одежды.
Of course there were not enough dishes, but that was not a problem. Because there wasn’t enough food all the time, and if there is no food, dishes are not necessary. In addition, he somehow managed to accumulate bit by bit all his little “wealth”, albeit not quite legally, and now he did not shy away from committing small thefts for the sake of his little purse.
Конечно же, не хватало посуды, но это была не беда – ведь еды тоже все время не хватало, а если нет еды, то и посуда уже не столь актуальна. Кроме того, все свое скромное «богатство» он как-то постепенно сумел накопить, пусть и не совсем легальным путем, да и сейчас не гнушался мелкими кражами ради своего маленького блага.
‘Excuse me, Mr Goldstein, here is your coffee and two apple pies.’ Robert handed the owner of the antique shop a paper package from Jonestown Coffee.
– Пожалуйста, мистер Гольдштейн, вот ваш кофе и два пирожка с яблоком. – Роберт протянул хозяину антикварного магазина бумажный сверток из кафе «Джонстаун».
‘All right, Bob, wait a minute. I’ll bring you your 6 pounds. Here’s the bag of rubbish, take it out on your way. During my holiday, none of the sellers bothered to throw it away.’ Mr Goldstein went off to the cupboard behind the counter.
– Хорошо, Боб, подожди, я принесу твои 6 фунтов. Вот пакет с мусором, вынесешь его по дороге. За время моего отпуска никто из продавцов не удосужился это выбросить. – мистер Гольдштейн удалился в каморку за прилавком.
Robert had already been in this shop probably 500 times, and each time he was surprised at the variety of junk here for which visitors were prepared to pay a lot of money. The boy went behind the counter, took the bag of rubbish, saw an old empty bottle standing next to it on the floor and decided that he would not throw it away. He would take it to the attic to collect rainwater from the roof.
Роберт был в этой лавке уже, наверное, 500 раз и каждый раз удивлялся тому многообразию присутствующего здесь хлама, за который посетители готовы были отдавать весьма приличные деньги. Мальчик зашёл за прилавок, взял мешок с мусором, увидел стоявшую рядом на полу старую пустую бутылку и подумал, что не будет её выбрасывать, а возьмет к себе на чердак, чтобы набирать в нее дождевую воду с крыши.
If you drink a lot of water in the morning, you do not really want to eat so much. He put the bottle in the inner pocket of his old checkered jacket, took his payment for the morning coffee from Mr Goldstein and headed out to the street.
Если с утра выпить много воды – есть уже не так сильно хочется. Он засунул бутылку во внутренний карман своего старого клетчатого пиджачка и, забрав свою плату за утренний кофе у подоспевшего мистера Гольдштейна, направился на улицу.
Chapter 2. Brandon
Brandon was not going to go to school today. Of course, his parents weren’t supposed to know this. Therefore, he woke up as usual at 7:30 in the morning, had breakfast of fried bacon and eggs, took his backpack with his notebooks, said goodbye to his mother and left the house.
Глава 2. Брэндон
Брэндон не собирался сегодня идти в школу. Конечно же, его родители не должны были знать об этом. Поэтому он проснулся как обычно, в 7:30 утра, позавтракал жареными яйцами с беконом, взял свой рюкзак с рабочими тетрадями и, попрощавшись с мамой, вышел из дома.
He lived with his parents at Lavender Grove, in a small two-storey brown brick house with a small garden in front of the house and a beautiful lawn in the back garden.
Он жил с родителями на Лавендер Гров, в маленьком двухэтажном домике из коричневого кирпича с небольшим садиком перед домом и лужайкой на заднем дворе.
Brandon studied at Haggerston School, on Thurtle Road, and the Headteacher, Dr Jane Keely, had promised to call his parents in for a meeting if he scored below 55 points on the test again. Therefore, in order not to upset a respected teacher, he was not going to take the test today.
Учился Брэндон в школе Хаггерстон, что на Тёртл-роуд, и учительница Джейн Кили пообещала ему вызвать родителей на отдельную беседу, если он снова напишет тест меньше чем на 55 баллов. Поэтому, чтобы не расстраивать уважаемую учительницу, тест он писать сегодня не собирался.
Brandon had other plans. Yesterday he had agreed with his homeless friend, Robert, to meet that morning in Haggerston Park near the school and watch the cyclists training and doing crazy stunts on the ramp on their BMXs.
У Брэндона были другие планы. Еще вчера он договорился со своим бездомным приятелем Робертом встретиться с утра в Хаггерстон Парке, рядом со школой, и посмотреть тренировку спортсменов, которые на своих BMX вытворяли там, на рампе, сумасшедшие трюки.
Robert was already waiting for his friend, sitting on the grass under a spreading oak tree. Brandon crept from behind imperceptibly, or so it seemed to him. He wanted to impress his mate, by dropping onto his knees the packet of sandwiches which he had not eaten at breakfast and had secretly taken from home for his friend. But Robert turned round deftly and snatched the packet from his hands:
Роберт уже ждал своего приятеля, сидя на траве под раскидистым дубом. Брэндон подкрался сзади, как ему казалось, незаметно и хотел ошарашить товарища, плюхнув ему на коленки сверток с сэндвичами, которые он не стал есть за завтраком и тайно вынес из дома для своего друга, но Роберт ловко обернулся и выхватил сверток у него из рук:
‘Let’s go, Chingachgook.’
The guys went along the path to the BMX ramp and track and chose a good position for watching: they could see everything that was happening, but they were almost invisible behind the low bushes.
‘Where’s Will?’ asked Rob.
‘He’s at school today. In May there will be exams, and, considering his progress, it’s impossible for him to skip lessons now.’
– Пойдем, Чингачгук.
Ребята прошли по дорожке к рампе и треку для катания на BMX и заняли хорошее место для наблюдения – они могли видеть все происходящее, но сами они могли оставаться незамеченными за низким кустарником.
– А где Уилл? – спросил Роб.
– Он сегодня на уроках. В мае экзамены, а с его успеваемостью сейчас прогуливать нельзя.
Chapter 3. William
William was not a stupid guy; on the contrary – among his friends he was considered the most intelligent and talented. Moreover, he was a “professor’s son”.
Глава 3. Уильям
Уильям не был глупым парнем, наоборот – среди друзей он считался самым сообразительным и способным. Тем более что он был «профессорским сынком».
But he didn’t want to try to get good grades at school, so in the ratings of the class’s progress he crawled at the end of the list, mainly because of his unconventional logic and his absence from the classroom.
Но вот стараться получать хорошие оценки в школе ему совсем не хотелось, поэтому в рейтинге успеваемости класса он плелся в конце списка, в основном из-за нестандартного мышления и своего отсутствия на уроках.
Unfortunately his teacher, Jane Keely, had paid particular attention to his attendance in the last few weeks and threatened to call his parents if he ever came late or missed the lessons.
Как назло, в последние несколько недель его преподаватель, Джейн Кили, стала уделять его посещаемости особое внимание и грозила позвонить родителям, если он еще хоть раз опоздает или пропустит занятие.
Therefore, in his bedroom this morning three alarm clocks rang at once. To turn off the last one, he crawled with his eyes closed to the other end of the bed, dragging a pillow under his head. Turning off the annoying beeping, he slept for another 10 minutes in the yoga position of “Prasarita”, and then gathered all his strength and crawled to the bathroom. He came into the dining room for breakfast, already dressed and with his hair brushed.
Поэтому этим утром в его спальне прозвенело сразу три будильника. Чтобы выключить последний из них, он прополз с закрытыми глазами до другого края кровати, волоча вместе с собой подушку под головой. Избавившись от назойливого пищания, он проспал еще 10 минут в позе йога Прасарита, а потом все же собрался с силами и доплелся до ванной. На завтрак в столовую он пришел уже одетым и причесанным.
William’s father, Mr Hawkins, greeted his son very cordially and invited him to sit at the table. In general, Mr Hawkins was a very positive person and was always optimistic, but today it seemed to Will that his dad was in a particularly elated mood.
Отец Уильяма, мистер Хокинс, встретил сына очень радушно и пригласил за стол. Он в принципе был очень позитивным человеком и всегда отличался оптимизмом, но сегодня Уиллу показалось, что папа пребывает в особенно приподнятом настроении.
His father was usually completely involved in his work at the research department of the UCL (University College of London) Institute of Archeology; there was not enough time to talk with his son, and there were also no common topics for conversation.
Обычно отец был всецело поглощен своей работой в научно-исследовательском подразделении Института Археологии, на общение с сыном времени не хватало, да и общих тем для разговора не находилось.
Especially since the time immediately after the birth of his son, he had often travelled on long business trips to Baghdad, Damascus and Beirut – he specialized in the study of ancient artifacts from the Middle East. The historian and archaeologist Professor Ashton Hawkins had been trying to find one particular interesting item for the last twelve years.
Тем более что сразу после рождения сына мистер Эштон Хокинс частенько стал уезжать в длительные командировки в Багдад, Дамаск и Бейрут – в своем институте он специализировался на исследовании древних артефактов Ближнего Востока. Последние 12 лет историк и археолог профессор.
He had sometimes found mention of this object in ancient Sumerian texts. The description of the appearance of the object itself was nowhere to be found, so it was impossible to guess what kind of artifact it was: perhaps some statuette or an ancient decoration.
Эштон Хокинс пытался отыскать один интересный предмет, упоминания о котором он находил в древних шумерских текстах. Описания внешнего вида самого предмета нигде не было, поэтому невозможно было угадать, что это за предмет.Возможно, какая-нибудь статуэтка или древнее украшение.
However, from the fragments of three clay tablets covered with cuneiform (wedge) writing, which the professor was able to decipher, he could understand something about one interesting property of this object: it supposedly helped a man to look at himself from the outside, as if with someone else’s eyes. Nothing more was known about the thing, but it was mentioned so clearly in the sources found in three different places of ancient Mesopotamia that it caused scientific interest.
Однако на осколках сразу трех клинописных глиняных табличек, которые профессору удалось расшифровать, кое-что можно было понять об интересном свойстве этого предмета: он, якобы, помогал человеку взглянуть на себя со стороны, чужими глазами. Больше о предмете ничего не было известно, но упоминания о нем были столь явными, к тому же в источниках, найденных в трех разных местах древней Месопотамии, что это не могло не вызвать научный интерес.
Will’s father had travelled to Syria, Iraq, Lebanon and other eastern countries about twenty-five times and tried to find any traces of the artifact, but each time in vain. Finally, when he was ready to give up and abandon his search, he came across the story of a Syrian blogger on the Internet, who then lived in the US, and who, allegedly, suddenly began to change greatly for no apparent reason, after receiving an inheritance.
Отец Уилла ездил в Сирию, Ирак, Ливан и другие восточные страны раз двадцать пять и пытался отыскать следы артефакта, но все было тщетно. Наконец, когда он готов был уже сдаться и бросить свои изыскания, он наткнулся в интернете на рассказ одного сирийского блогера, который теперь жил в США, и который, якобы, внезапно получив наследство, ни с того ни с сего начал очень сильно меняться.
Of course, his appearance remained the same, but his views on different life situations, his ways of solving problems in relationships, his opinion of the roots of these relationships became completely different. He could not understand why, but he saw himself and his actions, as he put it in his article, “as if he had looked at the chessboard from the eyes of a pawn before, and now he saw the entire board from the eyes of the player.”
То есть внешность его оставалась прежней, но взгляд на разные жизненные ситуации, на способы решения своих проблем в отношениях, мнение относительно корней этих отношений – стали совершенно другими. Он не мог понять почему, но видел себя и свои поступки, как он выразился в своей статье, «как будто бы раньше он смотрел на шахматную доску глазами пешки, а теперь видел всю доску – глазами игрока».
Then, having bought a new apartment in Chicago, the Syrian lost this ability immediately afterwards, and he associated it with a collection of items inherited from his grandfather, which he had had to sell at an auction in order to move into a more spacious home. Professor Ashton Hawkins even managed to contact the blogger via the internet, but the trail of the artifact itself was already lost.
Потом, купив новую квартиру в Чикаго, сириец резко утратил эту способность и связывал он это с некоей коллекцией предметов, доставшихся по наследству от деда, которые пришлось продать на аукционе, чтобы переехать в более просторное жилье. Профессору Эштону Хокинсу удалось даже связаться с блогером через интернет, но след артефакта уже был потерян.
It was clear that it had been bought by someone for resale, along with a bunch of other historical “knick-knacks”, and the only chance to find it was to search for it at other auctions or on various internet sites.
Было понятно, что артефакт был куплен кем-то для перепродажи вместе с кучей другого исторического «хлама», и искать его теперь оставалось только на других аукционах или на соответствующих интернет-площадках.
So, after 12 years of persistent and unrelenting searching, William’s father finally despaired. He decided to quit and even thought about leaving the University. However, before long it turned out that the item was most probably under the very nose of the scientist – right in London, in one of the antique shops.
Так, после 12-ти лет неустанных поисков отец Уильяма, окончательно отчаявшись, решил бросить эту затею и даже думал уйти из Университета, как вдруг накануне он узнал, что предмет, скорее всего, находится под носом у науки – то есть прямо в Лондоне, в одном из антикварных магазинов.
The owner of this shop met with Professor Hawkins at the Exhibition of Arts of the Middle East and Asia. He said that he had bought a large number of antiques from a Syrian at an auction several years ago. But it was impossible to sell those antiques. So the shop owner had even had to remove all those things from the shop window and take them to a shed in a suburb of London.
Владелец магазина познакомился с профессором Хокинсом на выставке предметов искусства Ближнего Востока и Азии. Он рассказал, что несколько лет назад купил на аукционе у одного сирийца большое количество предметов старины, которые оказались «совсем не ходовым товаром». Их даже пришлось убрать с витрины и отвезти в сарай в пригороде Лондона.
Professor Ashton Hawkins was excited afresh for the first time in many years – there were no doubts, it was exactly what he had been looking for so many years, and he told about his search. The owner of the store kindly agreed to go the next day to the suburb and bring all those antique items to his shop, and then to transfer them for study at the Research Institute of Archeology.
У мистера Эштона Хокинса тут же вновь загорелся азартом былых лет – сомнений не возникало, это было именно то, к чему он шёл столько лет, и он рассказал о своих давних поисках. Хозяин магазина любезно согласился съездить завтра же за всеми этими вещами за город и привезти в свою лавку, чтобы передать их для изучения в научно-исследовательский институт.
‘Your toast and coffee are already waiting for you,’ father gestured William to the table.
‘You’re very cheerful today, Dad,’ Will said, sipping coffee from the cup hastily.
– Твои тосты и кофе уже ждут. – Отец жестом пригласил Уильяма к столу.
– Ты сегодня какой-то слишком улыбчивый, пап, – сказал Уилл, на ходу отхлебывая кофе из чашки.
‘Don’t hurry, sit down, have breakfast with your father. Now I’m closer to my dream than ever! Yesterday I asked my new assistant, Leslie McDowell, to prepare the most important news of my scientific work for our institute’s website! McDowell, the bungler, published it immediately, forgetting to get my agreement, but it’s even better, it’s a good sign! I’ve waited so long for this day – my assistant will be given what I’ve been looking for for many years! It will be a sensational discovery!’
– Не торопись, сядь, позавтракай с отцом. Я близок к своей мечте как никогда! Вчера я попросил своего нового помощника, Лесли МакДауэлла, подготовить для сайта нашего института самую важную новость во всей моей научной деятельности! МакДауэлл, растяпа, сразу её опубликовал, забыв согласовать со мной, но это и к лучшему, это хороший знак! Я еле дождался сегодняшнего дня – моему помощнику передадут то, что я искал много лет! Это будет сенсационное открытие!
But Will was in a hurry. He had agreed yesterday with his classmate, Becky Taylor, that they would come to school early and meet before classes to chat and discuss what to do after the lessons.
Но Уилл торопился. Он еще вчера договорился со своей одноклассницей, Бэкки Тэйлор, что они придут к школе пораньше и встретятся до уроков, чтобы поболтать и обсудить, чем заняться после занятий.
‘Dad, I don’t want to be late for school.’ Will grabbed the toast in his hand and quickly headed for the exit, putting his backpack over his shoulder.
– Пап, я опоздаю в школу. – Уилл схватил тосты в руку и, закинув рюкзак за плечо, быстро направился к выходу:
‘Have a good day!’ He ran out of the house. He turned into another street and suddenly was confronted by the unshaven face of a man with a non-European appearance. He was struck by a strong blow to the head from behind. Will lost consciousness. A minute later he was taken, with his mouth taped with scotch tape, in an old yellow Volkswagen Transporter towards the Port of Tilbury, but William himself had no awareness of this.
– Удачного дня! – Он выбежал из дома. Завернув за угол, он лицом к лицу оказался с небритой физиономией человека неевропейской внешности. Далее последовал оглушающий удар по голове сзади. Уилл потерял сознание. Через минуту он уже ехал с заклеенным скотчем ртом в старом жёлтом Фольксваген Транспортер по направлению к речному порту Тилбери, но сам Уильям пока об этом не знал.
Chapter 4. Fayaz
Fayaz immigrated to London when he was 6 years old. Together with his father and two of his brothers, they fled from justice in Lahore, a large city in Pakistan, where his father was convicted of stealing food – he was unemployed and had to feed three of his children.
Глава 4. Файяз
Файяз иммигрировал в Лондон, когда ему было 6 лет. Вместе с отцом и двумя братьями они спасались от правосудия в Лахоре, крупном городе в Пакистане, где его отец был осужден за кражу продуктов – он был безработным и должен был кормить троих детей.
They didn’t have a mother – their father never spoke to them on this subject.
Матери у них не было, отец никогда не говорил с детьми на эту тему.
At the age of 12, Fayaz had already become independent and worked part-time with his brothers, Tariq and Zarif. Now the brothers were in their 20s, they did not know where their father was, and they had a rather unsuccessful and even antisocial way of life. None of them had been working for a long time, since they all hung out with a person named Sapa, one of the Pakistani diaspora in London. “Sapa” means “Serpent” if translated from their native language, Punjabi.
Уже в 12 лет Файяз стал самостоятельным и подрабатывал в порту подсобным рабочим вместе с братьями Тариком и Зарифом. Сейчас, когда братьям было за 20 лет, они не знали, где находится их отец, и вели довольно неблагополучный и даже, можно сказать, асоциальный образ жизни. Работы ни у кого из них не было уже давно, с тех пор как они втроем связались с человеком по кличке Сапа, представителем пакистанской диаспоры в Лондоне. Сапа в переводе с их родного языка панджаби означает «Змей».
In fact, the brothers had almost forgotten Punjabi. They had not spoken it since childhood, but they also didn’t speak English as well as actual Englishmen. Now Fayaz and his brothers worked for Sapa, carrying out various assignments: to visit some merchant and collect his debts, to drive away a stolen car or sell a lot of stolen laptops.
На самом деле братья уже почти забыли панджаби, так как не говорили на нем с самого детства, но и на английском языке говорили далеко не так хорошо, как сами англичане. Теперь Файяз и братья работали на Сапу, выполняя разного рода поручения – навестить какого-нибудь торговца и забрать его долги, отогнать на длительную стоянку угнанный автомобиль или сбыть партию украденных ноутбуков.
Fayaz had had a day off yesterday, and he had already bought a kebab and beer and was going to watch boxing fights on TV in his trailer, located next to the port. But Sapa called him on the phone and began to give confused instructions. Sapa had always been very calm, careful and calculating, which was, apparently, how he got his nickname and also was able to live up to the age of 50 despite his criminal lifestyle.
Вчера у Файяза был выходной. Он уже взял кебаб и пиво и собирался посмотреть бокс по телевизору у себя в строительном вагончике рядом с портом, как вдруг позвонил Сапа и сбивчиво начал давать указания, что нужно делать. Сапа всегда был очень спокойным, расчетливым и уравновешенным, за что, видимо, и получил свою кличку, а также смог дожить до своих 50-ти лет при таком криминальном образе жизни.
But yesterday he was very excited. He spoke about some serious assignment, which, if it wasn’t carried out, would lead to Lord Joseph Barnes, for whom Sapa worked, wringing his filthy little neck. And the task itself didn’t seem like a tricky job – to go in the morning to some old shop with old trash that was on the corner of Hackney Road and Waterson Street, and scare the merchant.
Но вчера он был сильно взволнован. Он говорил о каком-то серьезном задании, за невыполнение которого сенатор Йозеф Барнз, на которого он работал, обещал свернуть ему голову. Само задание казалось плёвым делом – зайти с утра в какую-то старую лавку с древним хламом, что на углу Хакни роуд и Уотерсон стрит, да припугнуть торговца.
And at the same time to take away some antique from the owner of the shop, similar to an old earthenware jar looking like a bottle of champagne. Fayaz tried to find out why the hell the boss needed this rubbish, but he did not hear anything apart from a sarcastic remark about the IQ level of Fayaz himself. As Fayaz realized, neither Sapa nor the Lord knew what this thing was worth.
А заодно забрать у хозяина лавки какую-то старинную штуку, похожую на старый глиняный сосуд в форме бутылки из-под шампанского. Файяз попытался было узнать, на кой черт боссу сдался этот хлам, но кроме едкого комментария относительно уровня интеллектуального развития самого Фаяза, он ничего не услышал. Как понял Файяз, ни Сапа, ни сам сенатор не знали, чем ценна эта штуковина.
Allegedly, a person of great influence had promised a good bonus for this object of antiquity, that’s all. Laying aside the beer bottle, he went to his brothers to warn them about the next day’s business, chewing on his way his kebab with chicken and vegetables.
Якобы за этот предмет древности один человек в правящих кругах пообещал хороший куш, вот и все дела. Отложив пиво, он, на ходу жуя кебаб из курицы и овощей, направился к братьям, чтобы предупредить о завтрашнем деле.
The following morning all three brothers went to the antique shop. Zarif was driving a van; Fayaz was sitting next to him on the passenger seat. Their third brother, Tariq, who hadn’t had enough sleep, was lying down across the two seats behind them.
Этим утром они втроем поехали в антикварную лавку. Зариф был за рулем, Файяз сидел спереди на пассажирском сиденье. Сзади, развалившись на два кресла, полулежал их невыспавшийся третий брат Тарик.
‘Stop here, I’ll have a coffee,’ Tariq could hardly move his tongue.
– Останови, я выпью кофе… – Тарик спросонья еле ворочал языком.
‘You can’t,’ Fayaz interrupted him. ‘Sapa told us to get there as soon as it opened; we’re already late, waiting for you at the door for 20 minutes!’
– Обойдешься, – оборвал его Файяз, – Сапа сказал ехать к самому открытию магазина, мы и так опаздываем, ждали тебя под дверью 20 минут!
‘Don’t rely on me then, I’ll stay in the car. Deal with this trader of useless junk without me.’
– Тогда на меня не рассчитывайте, я остаюсь в машине. Сами разбирайтесь с этим торговцем бесполезным хламом или к кому мы там едем.
‘Go, get your coffee, just stop moaning,’ Zarif stopped the car near the cafe.
– Иди, бери свой кофе, только не плачь. – Зариф остановил микроавтобус у кофейни.
‘If Sapa isn’t happy, you’ll be responsible, not me.’ Fayaz banged his fist on the armrest in exasperation.
– Если Сапа будет недоволен, сами будете перед ним отвечать. – Фаяз недовольно стукнул кулаком по подлокотнику.
Tariq stayed in the cafe for about 10 minutes and came out with a paper cup of coffee and croissants in a bag. They drove down Kingsland Road and, turning onto Hackney Road, parked their van near the antiquarian shop of Mr Goldstein. Fayaz went inside the store first. Mr Goldstein, suspecting something amiss, took a couple of steps back, behind the counter.
Тарик пробыл в кофейне минут 10 и вышел оттуда со стаканчиком кофе и пакетом свежей выпечки. Они поехали по Кингсленд-роуд и, свернув на Хакни Роуд, припарковали фургон возле антикварной лавки Мистера Гольдштейна. Файяз зашёл в магазинчик первым. Мистер Гольдштейн, заподозрив неладное, сделал пару шагов назад, за стойку.
