Отличная книга, которая своей атмосферой – тем самым нуаром – чарует с первых страниц. Язык отличный, яркий, красочный (ну еще бы, у такого мэтра!), любовно выписанные декорации. Забавно угадывать в книге коллег автора, писателей-фантастов: я узнал Гершинина, Липку и грека Деметриоса – но возможно есть и кто-то еще, кого я не распознал.
Книга особенно занятно читается, если помнить, что закончена она в 2013 г., т.е. еще до известных российско-украинских событий.
Тема Q-реальности, благодаря которой герой пытается переиграть Гражданскую войну в России, была блестяще начата Андреем Валентиновым в «Капитане Филибере». Вот и в «Нуаре» Родион Гравицкий пытается повлиять на ход Второй Мировой, используя методику доктора Саргати. Правда, в этом мире, в отличие от филиберовского, союза белых и красных не получилось. Да и господа офицеры не похожи на тех ангелов с золотыми погонами, какими они были в «Флегетоне». Мир «Нуара» надломлен и, похоже, это следствие надлома внутри самого автора, который всю жизнь писал на русском и для русских, но вдруг осознал себя украинцем. Может, конечно, это литературная маска, но рассуждения главного героя в конце романа про Путина и россиян неприятно удивляют, как удивляет и финальный выбор Гравицкого. Причем независимо от читательского отношения к Путину. Среди других шокирующих открытий и явное желание Валентинова поизгаляться над старым коллегой и приятелем Львом Вершининым. Известного писателя-одессита, открыто занимающего пророссийскую позицию, автор изобразил в виде бывшего прапорщика, а ныне политической проститутки Льва Гершинина. Такое вторжение реальности в мир «Нуара» не то что излишне, оно отталкивает. Начинаешь гадать, что это – следование политическим тенденциям победившего Майдана (и кто тут тогда проститутка?) или искренняя эволюция автора?
Утомляют и постоянные перескоки героя из 1917 года в 1945-й, из 45-го в 42-й и т.д. А если учесть, что это обильно сдобрено теорией Мультиверса, перестаешь понимать, что из воспоминаний ГГ правда, а что – очередное ответвление Q-реальности.
Впрочем, есть у «Нуара» одно несомненное достоинство. Это, собственно, сам мир нуара. Великолепно выписанный, отправляющий к лучшим образчикам жанра типа «Касабланки». Но, боюсь, этот роман для меня станет финалом прекрасной дружбы с книгами Валентинова. По крайней мере, за новые не возьмусь.
Почему решил прочитать: альтернативная история, заявленный в названии жанр, уважаемый автор
В итоге: заново открыл для себя Валентинова. Конечно, я читал его криптоисторическую эпопею из четырёх трилогий "Око силы"; дилогию про Диомеда ; «Ангела Спартака» и всё, написанное в соавторстве с Олди. Но из цикла "Ноосфера" до этого читал только роман «Омега» , про НАТО в Крыму. А с "Аргентиной" не знаком вовсе.
Итак, "Нуар". Последний роман из цикла "Ноосфера", но вроде как вещь самостоятельная.
Поначалу кажется, что это просто исторический роман про белоэмигранта; потом решаешь, что это качественная попаданческая литература; потом в дело вступает авторский взгляд на Мультивселенную и мистика.
Первые главы действие судорожно скачет между таким количеством временных отрезков, что вникнуть в происходящее очень непросто. Потом всё немного устаканивается, начинаешь понимать, где основной сюжет, а где флэшбэки.
Два главных преимущества романа – атмосферность и невероятная проработка материала.
Характерные для жанра нуар герои – роковые женщины, продажные полицейские и злоупотребляющие табаком и спиртным герои. Правда, хочу отметить, что у Валентинова получился скорее шпионский триллер в сеттинге Второй Мировой, почти как у , чем классический нуар. Ведь нуар это не только и не столько "Касабланка", но и истории про крутых детективов, а этого в романе нет.
Больше всего удивила и заинтересовала история партизанской Республики Веркор – потрясающий эпизод Второй Мировой и французского Сопротивления, о котором раньше, к сожалению, и не слышал. В ЖЖ очень много материалов о Веркоре и причинах поражения французских партизан. Валентинов даёт своё, изящное и остроумное объяснение: Де Голлю и остальной Европе совсем не нужна была коммунистическая просталинская республика в подбрюшье Европы. Если бы Веркор устоял, коммунистический блок не ограничился бы только Восточной Европой.
А ещё в тексте очень любопытный "культурный код". Автор для ленивых в конце романа указал источники цитат, но немного слукавил – перечисленный перечень лишь верхушка цитатного и аллюзийного айсберга. Считывать все эти отсылки непросто, но очень интересно.
Стоит уведомить, что герой романа стоит на твёрдых антисоветских позициях. По его мнению хуже Сталина и коммунистов – только Гитлер и фашисты.
Несмотря на внушительный объём и высокую плотность повествования, читается "Нуар" взахлёб.
9(ОТЛИЧНО)
«Время — кожа, а не платье» А. Кушнер
Что за слово такое — нуар? Кто-то скажет: отрыжка Великой депрессии, игра в ганменов и детективов, бутлегеры, продажные женщины, слэнг. Кто-то копнёт глубже: цинизм это, порождённый коротким промежутком между Первой и Второй, цинизм с положительной фиксацией, Сэм Спейд из «Мальтийского сокола», Борис Виан: «…Я приду плюнуть на ваши могилы», и (речитативом): Сан-Луи блюз - ты во мне как боль, как ожог, Сан-Луи блюз - захлебывается рожок! А вы сидите и слушаете, И с меня не сводите глаз, Вы платите деньги и слушаете, И с меня не сводите глаз, Вы жрете, пьете и слушаете, И с меня не сводите глаз, И поет мой рожок про дерево, На котором я вздерну вас! Да-с, да-с...
Да нет, возразит кто-то. Всё это литература, настоящий нуар — в кино. Там великолепный Хамфри Богарт. Там «Касабланка» — фильм, снятый в начале сороковых, когда ещё ничего не было известно точно, когда смерть одного (а не многих тысяч) всё ещё трогала чувствительного зрителя Соединённых Штатов Америки. Свой «Нуар» Андрей Валентинов определяет так:
«Нуар — отрицание цвета. Белого нет, есть только серый и черный. Серый вечер и черная ночь — больше в этом мире ничего не случается. Вселенная Нуар невелика, конечна и очень проста. Мужчины носят плащи и шляпы, пьют коньяк и много курят. Женщины красивы и аккуратно причесаны, они тоже курят, говорят с легкой хрипотцой в голосе — и предают при первой же возможности. В Нуаре нет высоких чувств и трепетных идеалов, в нем правят инстинкты, выгода и холодный расчет. Но победителей нет — и быть не может. Нуар — серо-черный мир неудачников, мир несбывшихся надежд и растрепанных иллюзий».
Вы скажете: но это ведь форма! Чем существенным придуманная автором Эль-Джадира, городок на южном берегу Средиземного моря, отличается от кинематографической Касабланки? Ведь пишет же автор, что в его
«…Нуаре, мире теней, где даже кровь походит на грязь, подвиги совершать некому и незачем, Нуар негероичен по определению, в нём не штурмуют Берлин и не водружают флаг над Иводзимой».
— и точно так же, как у Майкла Кёртиса:
«…В серо-чёрном мире не убивают миллионами. Смерть там по прежнему — трагедия, слово с прописной буквы»
Да, конечно. Поэтому у Валентинова:
«…Люди Нуара остаются людьми, а не статистическими единицами в военных сводках».
Ради того, чтобы люди оставались людьми, как мне кажется, историк и принуждён всякий раз возвращаться к Великой войне и к тому, что за нею последовало — точно как его персонаж Родион Гравицкий, он же Ричард Грай, он же дядюшка Рич, он же... Но нет. Интриги раскрывать авансом — последнее дело. Всё-таки «Нуар» — отчасти детектив. Скажу лишь, что все имена главного героя «говорящие». Играй! — говорит ему по-украински автор, пряча в рукаве тот факт, что слово «грай» имеет и другое значение — это крик вороньей стаи. Играй, Родион, иначе не получится вырваться из круговорота теней прошлого, и мир твой станет адом. Играй, бедный богатый дядюшка, иначе станешь рабом, чёрной тенью на палубе серого корабля с говорящим названием «Текора». Гравицкий начинает и... выигрывает? проигрывает? сводит партию к вечному шаху?
Не знаю. Сложно играть в шахматы, когда некто сбивает с доски твои пешки бильярдным кием. Выразить отношение к возможному исходу партии тоже сложно человеку, чьи предки стреляли друг в друга под Киевом году этак в 1918 от Рождества Христова. Иногда очень сложно давать простые ответы на простые вопросы, потому что ответив, окажешься либо по ту сторону колючей проволоки, либо по эту, и мир твой станет чёрно-серым адом. Но сказано ведь: "Не бойтесь золы, не бойтесь хулы, Не бойтесь пекла и ада, А бойтесь единственно только того, Кто скажет:"Я знаю, как надо!"
Ад… Рай... В мире Нуар рай — в сигаретной пачке, ад — в расстёгнутой кобуре. Спасибо, Андрей Валентинович. Книга великолепна.
В. Ключко
Стильный и атмосферный роман... Многоголосье знаковых событий 20в. Гремучая смесь жанров... Время и его витки, попытки изменить историю, а вместе с тем мир и человечество. Некий дурманящий бред и вместе с тем жгучая и парадоксальная реальность, сотканная из любви и предательства.
Две мировые войны. Два великих события прошлого столетия. Шпионские страсти и хладнокровный обман. Сон и явь. Много рефлексии, в которой тонешь как в трясине болота. Напрочь отсутствует ясность и четкая структура... Все на грани... Все туманно... Нуар такой нуар... Тонкая и звенящая эмоциональность.
И вместе с тем неглупая история, в которой слышится и видится протест против этих исторических событий. Не любовь к фашизму и коммунизму. Вот только изменить все это видимо неподвластно никому. Даже если ты знаешь к чему все приведет.
Являясь продолжением «ноосферного» цикла, роман Андрея Валентинова «Нуар» абсолютно самостоятелен.
При наличии всех составляющих «нуарного» стиля — криминальный запутанный сюжет, мрачная атмосфера, пессимизм и цинизм героев, стирание граней между героем и антигероем, лживости героини — он напомнил мне не столько американскую «Касабланку», сколько «Семнадцать мгновений весны», где первые пять минут Штирлиц ходит по весеннему лесу и смотрит на прилетающих журавлей. И больше ничего не происходит, но создает атмосферу и задает тон всему фильму.
Этот фильм мог бы быть таким в другом ответвлении Мультиверса. Неспешный, сдержанный, с долгими общими планами; с глубокими крупными планами, позволяющими детально рассмотреть целую палитру человеческих эмоций, написанных скупыми мазками, игрой света и тени. Черно-белая гамма лишь добавляет реалистичности и позволяет сосредоточиться на деталях.
В нем автор создает правдоподобную детальную картину того, что могло быть, или было в другом измерении, в другой реальности. И в то же время в нем есть определенная доля безумства, липкого, как бредовый кошмар. Длинные коридоры без выхода, множество дверей, слепые окна. Тонкая грань между сном и явью, реальностью и фантазией. Мастерски смешивая жанры, шпионский, исторический и научно-фантастический романы, Валентинов создает сложный текст, требующий от читателя взаимодействия и определенного уровня культурной подготовки. Он похож на «сонную картину», созданную в технике «сухой иглы», с огромным количеством деталей, которые нужно неспешно разглядывать под лупой, и лишь тогда можно воссоздать смыслы, заложенные автором. Роман-мозаика, действие которого происходит в нескольких пластах времени и параллельных реальностях, которые к финалу складываются в стройную картину. Главный герой очень неоднозначный. До самого конца не знаешь, как к нему относиться, потому что непонятно, что в нем правда, а что ложь. Да он и сам уже не понимает, кто он на самом деле — герой или подлец, ученый или подопытный кролик, хищник или жертва, гость или хозяин, раб или свободный человек, игрок или фигура на экзотической игральной доске?
Хочется отдельно отметить замечательные женские образы — девочки и Мод. Яркие, правдоподобные, трогательные в своей внутренней правде. Надо сказать, что Валентинову женские образы всегда удавались отменно, поэтому главы с участием героинь читались с большим удовольствием.
Автор размышляет о взаимосвязи исторических процессов, влиянии различных ответвлений реальности друг на друга, об аде беспамятства. Он дает очень точные, и, увы, нелестные характеристики нашему времени, где все слишком мелко и торопливо. Не случайно, главный герой, принимает средство, замедляющее восприятие времени и позволяющее прожить ему бесконечно долгую жизнь, полную событий, борьбы и любви. Эскапизм? Да. Но отчего он бежал в страшный черно-белый мир, где нет других оттенков, кроме серого, и стал органичной его частью?
Дорастут ли «мыши», стоящие на плечах гигантов до уровня тех, что уже ушли. Или будут считаться гигантами, на том основании, что на их плечах будут стоять всего лишь «блохи»?
Многослойный роман для неспешного чтения и подкованного читателя, который ценит не столько «событийный ряд» и «героя», сколько идею и стиль.
Отличная книга, которая своей атмосферой - тем самым нуаром - чарует с первых страниц. Язык отличный, яркий, красочный (ну еще бы, у такого мэтра!), любовно выписанные декорации. Забавно угадывать в книге коллег автора, писателей-фантастов: я узнал Гершинина, Липку и грека Деметриоса - но возможно есть и кто-то еще, кого я не распознал. Книга особенно занятно читается, если помнить, что закончена она в 2013 г., т.е. еще до известных российско-украинских событий.
Андрей Валентинов в романе "Нуар" пробует экспериментировать с жанрами. Перед нами и научная фантастика, и шпионский роман, и психологический триллер, а отдельные страницы живо напоминают политический детектив в духе Юлиана Семенова, Флеминга или Ле Карре. Кроме того, данная книга - это еще и "роман-кино", своеобразный сценарий неснятого фильма в стиле "нуар".
Действительно, как и в голливудских криминальных драмах 1940-х — 1950-х годов, в романе Валентинова неплохо передана атмосфера пессимизма и разочарования людей, смешанная с едким цинизмом. Циничен, мрачен, разочарован и главный герой - многое повидавший бывший белый офицер Родион Гравицкий, доживающий свои дни в марокканском городке Эль -Джадира под именем Ричарда Грая. Он участвовал в Сопротивлении, он искренне ненавидит как фашизм и коммунизм, так и послевоенную новую французскую власть, не желающую особенно разбираться кто "свой", а кто "чужой"... Временами он попадает в некий параллельный мир, своеобразную вневременную "ноосферную" реальность, представленную в романе достаточно бегло и невнятно. Сам герой чем-то неуловимо напоминает то размышляющего Исаева-Штирлица, то иронично-скептичного Эмиля Боева, из романов болгарского писателя Б.Райнова, то героя американского фильма в исполнении Х.Богарта.
Можно спорить и о сюжете романа... Он о чем ( о ком): о бывшем белом офицере, сидящим в марокканских забегаловках и отелях, неустанно пьющем и палящим одну сигарету за другой, и все вспоминающим былые годы и дни? Или это современная история об исследователе 21 века, попадающим в ноосферный мир под именем Грая-Гравицкого?
Недостатком книги является нарочитая расплывчатость, рыхлость ( или вязкость) ее сюжета, замедленность действия, "рваный" стиль, множество необязательных деталей, раздумий, рефлексии героя. Все это не идет на пользу книге, замедляет чтение. Иногда возникает желание распрощаться с книгой, но стиль "нуар" заставляет прикладывать усилия, чтобы все же дочитать...
«Нуар» kitobiga sharhlar, 8 izohlar