Kitobni o'qish: «Миссия Прометея»
Предисловие
Данная, седьмая книга – «Миссия Прометея», несколько отличается от предыдущих книг серии, поскольку она посвящена преимущественно событиям, проходящим в Ваалме – в области, соседней с Эйдэрмом, являющейся своеобразной противоположностью Эйдэрму и Рэаю. Именно сюда переходили, оседая, все без исключения перебежчики из Рэая и Эйдэрма. Здесь под руководством Прометея первые люди обустраивались и жили на отведенных для них территориях, совсем по-другому, чем в Рэае и его окрестностях сосуществуя с представителями прошлой цивилизации.
Ваалм, построенный во многом благодаря участию владык Атласа и Атлазиана, не мог принять к себе всех элосов. Даже в самые лучшие времена в нем проживали на специально отведенных для этого территориях порядка сорока тысяч элосов. Лишь к концу существования этой области количество элосов увеличилось почти в три раза, превысив сто тысяч. Именно в это время элосы в Ваалме сталкиваются с вызовами, которые равносильны, в случае непринятия мер, их смерти.
Только лишь предвидение Адама, который последовательно на протяжении десятилетий, наблюдая за ситуацией в соседней с Эйдэрмом области, принимает во многом нужные и своевременные меры, в какой-то мере содействует тому, чтобы часть элосов, ушедшая в Ваалм, не стала жертвой. Ведь разделение человечества в любом случае отражается на двух его частях. Невозможно одной части построить устойчивое относительно благополучное существование, если у представителей второй его части дела вот-вот закончатся полным вырождением и гибелью.
Адам, наверное, единственный из всех элтов, который понимает, что такое развитие событий в будущем нельзя допустить. Поэтому он, в отличие от окружения, принимает решение помочь Прометею, как единственному лицу, которое, когда придет время, может хотя бы каким-то образом повлиять положительно на ситуацию, чтобы не было избытка смертей среди элосов в Ваалме.
Будущее призрачно и пока еще не сформировано. В его далях только лишь зреют намеки на кардинальные события, а Адам уже принимает меры для помощи Прометею, который сразу же после смерти Исискрата и удачного для него разбирательства с Боудаем, ставленником владыки Атласа, постепенно начинает сдавать позиции. В дело входит новый игрок – мозг Итфарон, который, избавившись от конкурента, которым был для него Исискрат, подбирается к Прометею, как к продолжателю дела Исискрата.
Итфарон прочит на трон Ваалма Зевааса. Благодаря интригам, предательству и тому, что у Прометея проявляются зов воина и другие отклонения, он оказывается побежденным в противостоянии с Зеваасом и его сторонниками. Зеваас восходит на трон Ваалма уже как несвободный правитель, зависимый от очень многих условий и лиц. Однако после того, как он вплотную контактирует с Итфароном, Зеваас становится нэкросом – чипизированным существом, послушно выполняющим чужую волю.
Зеваас хочет лишить Прометея жизни, постепенно наслаждаясь своим положением и властью, а также бессилием прежнего владыки, которому ничего не остается, кроме как выполнять распоряжения Зевааса. На самом деле незаметно сам для себя и до этого времени не самостоятельный игрок, Зеваас оказывается зависимым от Прометея, как от связного между мозгом Итфароном и окружающим его миром. Итфарон во многом даже заступается за Прометея, не давая Зеваасу его слишком серьезно вывести из игры или оборвать жизнь.
Прометей вынужден служить и Итфарону, и новому правителю Ваалма, кичащемуся своей силой. Именно в таких условиях и продолжается проживание Прометея, еще недавно единовластного правителя Ваалма. Эдвин же в это время готовит элосов к отправке в поселении Елаань, где на берегах озера Эалхаэд строятся корабли-ковчеги, а экзахи (знающие элосы) и нусархи (механики и элосы, способные к изобретательству и технике) все делают для приближения этого часа.
Примерно так можно описать события, предшествующие началу рассказа Эдвина о событиях в Ваалме. Вскоре подойдет время для отправки первой партии элосов на кораблях-ковчегах в следующий цикл, где на омытой Потопом Земле не будет ни элтов, ни атлантов, ни всех достижений прошлой цивилизации, которую мы ныне называем Атлантидой. Атлас и Атлазиан – два самые большие и мощные государства, составляющие конфедерацию, оставшиеся после распада империи, которой была Атлантида, уже ослабели настолько, что их правители не могут вмешиваться на прежнем уровне в дела Ваалма, равно как и Эйдэрма. Атшерт, как образование из восьми областей, возникшее вокруг Ваалма, получает новый импульс перед быстрым своим крахом.
Как раз о положении дел в Ваалме, об интригах его правителей, о судьбе элосов, перешедших после ухода из Рэая к Прометею, и рассказывает, основываясь на данных из архивов Ваалма и дневников ведущих игроков, Эдвин Таард. Итак, примерно 420 лет остаётся до завершения существования Атлантиды и около 13 800 до нашего времени. В Ваалме новый правитель, который совершенно по-иному смотрит на складывающееся положение дел.
Глава 1
План Итфарона
Что мы, элты, предполагали, то и произошло: Зеваас стал правителем вместо Прометея, но если бы так в действительности произошло, я бы не так и задумывался, поскольку смена более сильного правителя на откровенно слабого для нас, элтов, и для элосов была бы положительна.
Другое дело, что, по сути, правит уже Итфарон. Кто такой Зеваас? Лишь его ставленник, только лишь чипизированное и подотчетное существо, которое не может само решать вопросы. Не знаю, как долго продлится его правление, но что точно мне известно: Зеваас еще больше ухудшит положение элосов в Ваалме, а также попытается достать и до элосов в Эйдэрме.
Да, время прямых атак прошло. Оно миновало, не оставив и следа. Никто ныне не будет впрямую атаковать Эйдэрм, как это было еще десять или пятнадцать лет назад, когда по приказу Озиса войска под руководством Баруата пытались взять Рэай силой, но от этого угроза элосам в Эйдэрме не уменьшилась.
Итак, эстарх, что мы имеем? Вместо Прометея на трон Ваалма взошёл даже не Зеваас, туда взобрался Итфарон. Он реализует свою стратегию. И в чем здесь для нас опасность? В том, что мозг уже перемкнуло, а раз так, то как и когда его завихрения скажутся на нас, неизвестно. Готовиться надо к любому, даже к наиболее худшему развитию событий.
Адам Ваа Трэйн. Из дневника.
Я, Эдвин Таард, не случайно с самого начала еще одной, уже седьмой части записок, привел данное изречение Адама, которое, на мой взгляд, наиболее ярко характеризует положение дел, сложившееся в Ваалме после того, как Зеваас сменил Прометея на посту правителя. Позволю себе перед началом рассказа уточнить некоторые детали и еще раз, но сжато, подвести итоги правления Прометея, а также первых лет нахождения на троне Зевааса.
Когда мне было 160 лет, Зеваас только лишь взошел на трон в Ваалме. Правил он 15 лет. Я покинул Лэйчию в возрасте 175 лет, как раз тогда, когда Зевааса на троне сменил Ират, который правил всего лишь полгода, а после него пришел черед Аполия. Именно за эти пятнадцать лет правления Зевааса, как ставленника Итфарона и даже в чем-то его продолжения, были самыми трудными и тревожными для всех элосов, следовательно, и для элтов. И это, несмотря на то, что, по сути, в Эйдэрме, как я уже говорил, тогда начался Золотой век, который продлится тридцать, а то и все сорок лет.
Если честно, я вначале, когда задумывал работу над записками, вообще не собирался описывать перипетии, связанные с элосами в Ваалме, а еще больше все те интриги и закулисную возню во время правления Зевааса и последующих управителей Ваалма. Мне по мере работы с информацией все отчетливее виделась перспектива, при которой я уделяю больше внимания ведущим элтам и элосам. И лишь переступив порог в 200 эйнов, я понял, что мой труд выходит несколько однобоким, тем более что именно к этому времени, как я уже говорил, мне в руки попали, пусть и частично, архивы Исискрата, Прометея, Итфарона и Зевааса, некоторых других ведущих игроков.
Информация, с которой я ознакомился, позволила мне по-иному посмотреть на происходящее. Именно тогда я понял, что есть необходимость осветить положение дел в Ваалме, посвятив рассказу о нем часть записок, которая в будущем оформится в отдельную книгу. Думаю, что рассказ о Ваалме будет поучителен для потомков, тем более что в нем я не забуду ни элтов, ни элосов. По крайней мере, полной мерой будет прояснены лица «богов», которые всплывут в будущем и будут называться Олимпийскими.
Что меня больше всего смущает, когда я заглядываю в будущее, так это то, что Олимпийских богов будут считать чуть ли не эталоном и примером, к которому нужно стремиться, не ведая о том, кем в реальности были их действительные прототипы. Ведь имена Зевса, Геры, Аполлона, Гефеста, Меркурия и многих других «небожителей», о которых пойдет речь, взяты из Ваалма, где их проживание, а некоторых из них и правление, было ярким и запоминающимся. Вместе с тем своими поступками они ввергали всех жителей Ваалма и Атшерта, как образования, в которое входили помимо Ваалма еще вначале шесть, а потом восемь областей, в бездну. Да, звезды, падая с небес, сгорают, не оставляя ничего после себя. Так и некоторые новоиспеченные хаалты, низвергаясь с высоты положения, перегорая в огне праздного проживания, тянули за собой в бездну всех без исключения жителей нашей цивилизации, сокращая время ее существования.
Правление Зевааса на самом деле и стало таким периодом, при котором в Ваалме и в Атшерте стали твориться такие дела, что через несколько десятилетий после него в полной мере встал вопрос об участии элтов в прекращении этих игрищ. Ваалм не был никогда первичной зоной для жизни атлантов, но по иронии судьбы сюда сбежались и съехались и из Атласа, и из Атлазиана, с некоторых других земель нашего мира не только хаалты, но и другие жители.
Существование такой области, как Ваалм, стало возможным только лишь благодаря Эйдэрму. Ваалм изначально сооружался при участии Прометея, как альтернатива Эйдэрму, как место, в котором также могут жить элосы. Для этого их надо было только лишь переманить из Эйдэрма, чтоб получить некоторым магам и хаалтам уже готовый продукт. Ведь элосы, чего скрывать, уже были обучены. С ними не надо было возиться, как с маленькими детьми, как на первых стадиях, когда молодое племя только лишь ступило на свет. Это трудное и ответственное дело наши противники, о чем я уже сказал на страницах записок, оставили Адаму и его команде.
В общем, кто имел в своем распоряжении элосов, тот, потомки, имел и власть, и влияние, и силу, но, самое главное, – будущее. Именно возможность зацепиться за будущее и продолжить свои воплощения в физических телах новой расы была и стала для очень многих хаалтов той соломинкой, схватившись за которую, можно было обеспечить своим последующим воплощениям место в условиях нового цикла.
Цикл существования человечества и воплощения в физических телах людей в нем были вожделенной мечтой всех без исключения паразитов. Маги всех мастей, их приспешники, воплощения тьмы и тени, бездны и черной плазмы желали одного – получить прописку в будущем. Именно поэтому таким ценным продуктом были элосы, чей потенциал был несоизмеримо выше, чем потенциал потомков атлантов и элтов, которые все больше вырождались, спускаясь в бездну. Элосы могли и дальше создавать своим трудом блага, на которых могли паразитировать «владыки мира», которыми считали себя хаалты.
После отстранения от власти Прометея Итфарону, Зеваасу, да и некоторым другим их приспешникам казалось, что они уже оседлали мечту и удачу, став властвовать по своему разумению. Не было у власть имущих особых сдерживающих факторов в виде Исискрата, Прометея или владык Атласа и Атлазиана, которые уже, несмотря на то, что очень хотели, все меньше могли вмешиваться в дела Атшерта, тем более Ваалма. У них попросту не было сил и становилось все меньше возможностей влиять на ситуацию.
К тому же близился, неумолимо наступая, конец Атласа, как первичной зоны жизни. Элты вот-вот должны были пожаловать в гости к спесивым хаалтам, к владыкам жизни и высшему классу атлантов, которые тысячелетия до этого безраздельно господствовали и властвовали не только в Атласе (территория Северной Африки), но и далеко за его пределами, распространяя свое влияние везде в нашем мире.
В общем, в Ваалме наступила эпоха Итфарона и его верных служителей. Прометей стал подломленным и почти что подотчётным существом, которое вроде бы послушно выполняло все распоряжения и Итфарона, и Зевааса. И это было так, если не знать того, что мы, элты, помогли Прометею, во многом поспособствовав тому, чтобы он пережил эти трудные для него времена и не стал полной мерой послушным исполнителем чужой воли.
Все то, что было передано Прометею мной при встрече, о которой я уже писал в записках, он применил. По большому счету, у него не было иного выхода, чтобы выжить. Когда Прометей, получив от эстарха через меня подарок, обратился к своему куратору и другу, точнее к информации, оставленной Исискратом, то, ознакомившись с ней, не стал медлить и сразу же одел на себя все, что ему было предоставлено.
Исискрат впрямую предупредил в послании своего друга и продолжателя дела, что только лишь в таком случае у него есть возможность выжить и не стать мертвым еще при жизни. Прометей, честно говоря, даже ужаснулся, читая послание Исискрата. Звучало оно примерно так:
– …Ты сделал верный ход, приняв участие эстарха в том деле, которое мы с тобой продолжаем вести. В таком случае у нас с тобой есть шанс еще побороться, и с успехом, за важный для нас обоих результат. Итфарон, как ты понимаешь, устранил меня, но так, что он к этому не имел никакого отношения. Его участие проявилось в планировании ситуации и в обеспечении такого совпадения событий, при котором у меня попросту не было иного выхода, кроме как защищаться с заранее известным исходом.
Ты сейчас остаешься сам по себе. Не верь никому, доверяй только лишь себе, и, как это ни странно прозвучит, элтам. Твое окружение, даже Уран, как мой душеприказчик и продолжатель, скорее всего, уже под контролем Итфарона. Вряд ли они что-то смогут сделать. Круг сужается, но выход есть. Думай. У меня нет для тебя готовых подсказок. Главное, не входи в размены и не пытайся переломить силой в военной кампании ситуацию. Это заведомо проигрышно…
Так наставлял Прометея Исискрат, уже зная, чем он закончит. Почему знал? Лишь потому, что моделировал возможное будущее, не привлекая к этому делу Итфарона. В последние годы своей жизни Исискрат, как я уже говорил, связался с Сэтом. Еще раньше именно Сэт начал по совету Исискрата также сооружать мозг. Группа интеллектуалов из Вейвила и не только смогла как раз в последние годы жизни Исискрата явить миру новое творение, подававшее большие надежды. Именно его использовал Исискрат для личных целей. Он, в точности изучив ситуацию, установил, что будет с Прометеем при любых раскладах. Иного варианта, чем свержение Прометея, не существовало. Исискрат, разобравшись в реалиях, начал работать на то, чтобы свержение и плен в конечном итоге стали для Прометея плюсом, а не минусом.
Ис был не настолько ограничен, чтобы сказать о своих действиях Прометею. Что же касается Итфарона, то Исискрат вообще стал его во многом избегать. Итф же, видя, что Исискрат скрытничает, и подозревая его в двойной игре, ускорил развязку событий. Исискрат был убит, но его деяния и их последствия не были устранены Итфароном. Он не знал, что же такое на самом деле приготовил для него Ис. А мыслил Исискрат логично. Он ведь, поручая после своей смерти Прометею уплату долга, сообразил, что это – не единственная услуга, которую ему и всей его группе может оказать Прометей. Прометей по замыслу Исискрата, выражаясь языком, принятым в будущем, должен был стать «непотопляемым фрегатом». Да, для этого стоило попыхтеть, но игра явно стоила усилий. Так что Исискрат, особенно в последний год, подготовил отходную базу для Прометея, тот спасательный круг, который должен был поддержать его в трудное время.
Мотивы, потомки, были у Исискрата вполне корыстные. Дело в том, что без информации, приготовленной Исискратом, Прометей не мог бы, выбравшись из ямы, что-либо сделать. А раз так, то в любом случае их смычка, их дуэт работал и после смерти Исискрата. Архив Исискрата был богатейшим, но основная информация, а ее Прометей должен был получить, лишь пройдя все коллизии, находилась в укромном месте и не была в общей базе. Исискрат рассчитал все так, что, пройдя все трудности, Прометей, выйдя на относительно ровную гладь, вынужден будет обратиться к ней. Поэтому Исискрат делал для того, чтобы Прометей мог это сделать, все необходимое, естественно, что знал и умел.
К тому времени Исискрат обладал очень многим, к тому же он был не азартен, умел слушать и вовремя остановиться. Так что редкий гад, «злой гений проекта», проходимец и интриган в одном лице не только умудрился не потерять себя, но и остаться загадкой для окружающих. За архивом Исискрата гонка не прекращалась. Уж очень много было в нем такого, что могло изменить наш мир в конце существования Атлантиды.
Конечно, может показаться несколько странным, что ведущий игрок давно ушел, а ставка, сделанная им, не прекращает игру. Ты туда дернешься, сюда пойдешь, а все равно, хочешь того или нет, вынужден двигаться в уже сформированном русле и прибегать к информации, которую для тебя припасли. Прометей ведь к ней привязался. С другой стороны, он бы, если бы не было советов Исискрата, вряд ли бы и год протянул после того, как разобрался с Боудаем. Прометей поднаторел в интригах и научился, на мой взгляд, самому главному: смотреть на ситуацию в целом и своевременно действовать.
Если бы не магическая и иная работа против правителя Ваалма, не ее последствия, не действия Итфарона и других игроков, не болезни и глубочайшие отклонения, то Прометей не совершил бы ошибок и вполне мог править твердой рукой и дальше, но ему не позволили это сделать. Все-таки, хотел Прометей или нет, он во многом проводил линию Исискрата. Итфарон не мог этого допустить. Место правителя занял Зеваас, которого Прометей привел к мозгу, после чего, как я уже говорил, Зеваас стал управляемым и чипизированным существом.
И тут, потомки, сразу же возникает вопрос: а почему Итфарон не сделал то же самое с Прометеем? С одной стороны, ему нужен был вполне вменяемый помощник и посредник, с другой – постарались и мы, элты, и Исискрат, сделав многое из того, чтобы все то, с чем столкнется в будущем Прометей, не так сильно его задело. Когда у тебя нет сил что-либо изменить, тогда вопрос вообще не стоит в том, чтобы войти заново в игру. Однако кроме сил должно быть еще нечто, что могло бы, когда ты будешь готов и созреют условия, воспользоваться им.
Именно подарок на такой случай и был заготовлен Прометею и Исискратом, и в какой-то мере по поручению Адама. Во многом все, что было сделано, и объясняет тот факт, что Прометей, когда стал пленником, не сломался и не ушел досрочно из жизни, хотя к этому имелись все предпосылки. Прометей, о чем скажу ниже, благодаря нашим стараниям и собственному усердию смог стать в результате тем лицом, на появление которого мы и не рассчитывали. И путь к новому Прометею был, мягко говоря, тернист. О чем я подробно уведомляю потомков в этой части записок.
А что же Зеваас, когда он, по сути, в первый же раз наведавшись к Итфарону, стал нэкросом – чипизированным существом, которое, впрочем, не осознает этого упрямого факта. Но чем не очень-то и хорош нэкрос, так это тем, что он, чем дальше идет время, тем все больше не способен на правильные сознательные решения, исходя из ситуации. Обычное, пусть даже и очень гибкое программирование мозгов, не дает, особенно со временем, нужных результатов. Если поначалу нэкрос вроде бы и не подводит хозяина, то со временем его сознание разучивается даже не мыслить, а сопоставлять на нужном уровне события, полагаясь на запись или на тот шаблон, который установился у него в голове. Так происходило и с Зеваасом, который почти два года после того, как стал нэкросом, начал отклоняться в сторону от выполнения задания, навязанного ему Итфароном.
Тут, потомки, также надо сказать, что каким бы провидцем ты бы ни был, а все равно всего предусмотреть ты не можешь. А раз так, то в чипизированный объект надо вносить правки. Необходимо корректировать введенную программу или матрицу, как сумму программ. На пути, что и произошло с Зеваасом, случаются непредвиденности, которые иной раз ставят под вопрос всю проделанную ранее работу.
Да, Зеваас стал управляемым субъектом, но от этого в нем не перестали проявляться отклонения, пороки и поступки, которые, мягко говоря, не отличали его, как правителя. Ведь не только Итфарон имел свои виды на Зевааса. Очень многие другие лица, которые вложили в Зевааса труд, желали, чтобы он действовал по их программе. А когда воздействия в твоей голове накладываются друг на друга, то в ней частенько возникают хаос и анархия.
Если говорить о правителе, которым был Зеваас, то от его деятельности начали страдать все больше простые жители и ближайшее окружение. Зеваас ведь не отличался смиренным нравом. Он, когда вступил на престол, не только возгордился, но и всерьез начал считать себя этаким сверхсуществом. Не буду скрывать, Зеваас был предрасположен к подобному отклонению. Еще бы, ведь перед ним, как перед жителем Атлазиана, был пример ачитлов и итланов. Уже тогда Зеваас поставил перед собой невыполнимую, но такую привлекательную задачу: стать живым богом, этаким ачитлом, который в новых условиях продолжает дело хаалтов Атласа.
Так что Итфарон знал, кого нужно готовить должным образом для реализации своей идеи. Ведь он, по сути, начал считать со временем Зевааса едва ли не своим воплощением, по крайней мере, что точно, послушным исполнителем его воли. А когда Зеваас начал чудить и давать, как считал Итфарон, сбои, то точных рецептов, как исправить ситуацию, у Итфарона не было. Он, конечно, предполагал, что с его подопечным будут проблемы, но не учитывал, что такие серьезные и глубокие.
В лице Зевааса Итфарон уже к окончанию второго года его правления понял, что объект не только начал выходить из-под его контроля, но и всерьез подвергается влиянию на него других лиц. Надо было срочно что-то делать для того, чтобы объект с чипами и программированием в мозгах не пустился, как это будут говорить в будущем, во все тяжкие. Ведь Зеваас на самом деле, чем дальше шло время, тем все больше на посту любил упиваться собственным могуществом и силой.
Тот Зевс, потомки, который станет вам известен по мифам, в сущности, во многом не так уже и сильно, я имею в виду реальные его проявления, отличался от оригинала, которым все больше становился Зеваас. И он мог себе это позволить, поскольку на то, чтобы он был таким, работали денно и нощно, не покладая рук, интеллектуалы и изобретатели, разработавшие многочисленные силовые атрибуты, которые так любил Зеваас использовать, кичась своей силой. Я опишу только лишь некоторые из них для общего понимания, с чем правителю нового вида и толка приходилось иметь дело. И начну я свой перечень с силового пояса, а также специальных налокотников, защищавших руку от запястья до локтя и точно таких же охватных футляров от колена до стопы. Также стопы, равно как и ладони Зевааса, чаще всего покрывали специальные гибкие пластины. И если на ногах они были вделаны в обувь, то на руках были чем-то похожими на перчатки.
Возникает главный вопрос: а зачем это было нужно? А для того, чтобы получить возможность направленного силового действия. Подняв руку, направив ладонь на кого угодно, Зеваас, приводя в действие механизм и направляя на объект силу, мог лишить его не только сознания, но и жизни. В широком поясе были расположены источники энергии, сопровождавшие невидимый посыл. Пояс был связан с конечностями и с одеждой, в которой также было все для усиления удара.
Специально для Зевааса ему разработали одежду, в которой мастерски были спрятаны кидлы. Эти устройства, обезвешивающие вес тела, могли по мысленному приказу Зевааса поднять без каких-либо проблем его тело в воздух, когда он захочет. Вопрос был лишь в том, чтобы обучиться ими пользоваться. И Зеваас, что показательно, пыхтел и потел на тренировках. Ибо без этого он, по сути, не мог явить силу. Над ее развитием он сознательно не работал так, как было нужно. Об этом ему как раз и сообщил Крон, его отец, который сразу же после того, как Зеваас стал правителем, прибыл в Ваалм и занял положение при сыне, рассчитывая с его помощью многое изменить.
Проблема была только лишь в том, что Итфарон не пожелал с кем-то делить власть и совершил то, о чем впоследствии в какой-то мере сожалел: Зеваас по его наущению через год отдалил от себя отца, а еще через год избавился от него чужими руками. Однако так случилось, что Крон, который должен был погибнуть, выжил и сбежал из Ваалма. Правда, к нормальной жизни он уже не вернулся после полученных травм, но, тем не менее, сына Крон пережил. Он, кстати сказать, после того, как едва выжил, перешел на сторону партии Прометея в Вейвиле.
Сына Крон перестал считать таковым, особенно после того, как узнал, что Зеваас его обманул и, оказывается, еще давно переключил способности с него на себя. Иными словами, Зеваас был умным за чужой счет. Потомки скажут, что это невозможно, но на самом деле такое случается сплошь и рядом даже в их мире, не говоря уже о нашем времени, когда и атланты, и элты были гораздо больше посвящены в тонкости работы с энергиями и обладали знаниями и способностями для этого.
Так вот, потомки, Крон, сбежав из Ваалма, был первой, ранней ласточкой, благодаря которой мы, элты, начали постепенно узнавать, что же на самом деле происходило в Ваалме, где правил уже третий год Зеваас. То, что рассказывал Крон, повергло даже видавших виды элтов в некоторую прострацию. И это, несмотря на то, что Крон не был посвящен во все сферы деятельности Зевааса.
Стало точно ясно, что Зеваас – совсем не самостоятельный игрок изначально. Крон с некоторой грустью рассказывал о быстрых сменах настроения у сына, о том, что он, упиваясь своим могуществом, начинал калечить слуг, применяя атрибуты. Их, любимых, было всего пять: силовой жезл, силовой шар, меч, копье и шлем. Каждый из атрибутов разворачивал свое действие иной раз даже независимо от Зевааса. Правителю достаточно было дать команду и навести на цель, чтобы совершалось действие силы.
Атэк (силовой шар), к примеру, подчиняясь воле Зевааса, зависал в воздухе, а потом, получив задание, отправлялся на место. Он мог зависнуть над объектом и «наградить» его порцией энергии, отключавшей сознание или забиравшей жизнь. Все дело было в настройках атрибута. Ими надо было управлять, как следует. Именно для этого у Зевааса был специальный шлем, а также, как его более слабое подобие, не ходить же все время в шлеме, обруч на голове, части которого закрывали виски и затылок. Связующие нити позволяли носить Зеваасу этот убор на голове постоянно, благодаря чему Зеваас без труда мог читать мысли окружения, также навязывать им свои, собственную силу и волю.
Иными словами, Зеваас с помощью обруча или шлема мог подавлять волю индивидуума на расстоянии до сотни сэтий (150 метров). Однако особенно сильным было действие шерана (шлема) на расстоянии 20–30 метров. Если любой прямоходящий объект попадал в эту зону, он делал то, что ему вменял Зеваас, навязывая свою волю. И Зеваас, как хаалт, считал, что такое его действие вполне законно, ведь основной закон хаалтов гласил: сильный может все, а слабый обязан подчиняться ему. В нашем мире всерьёз дела вели только лишь с сильными индивидами. Слабые были рабами или расходным материалом.
Что же касается действия копья, то оно точно также замирало в воздухе, а потом, направляемое по желанию Зевааса, могло осуществить действие в отношении кого угодно, причем как пробить насквозь, так и наносить уколы. Меч Зевааса был также выполнен по особой технологии. Он был облегченным и слегка укороченным. С ним наш герой никогда не расставался. Естественно, меч совмещал с режущим лезвием плазменную струю. Для кого-то, может, и сказки, но Зеваас мечом, учитывая действие плазмы, вполне мог разрубить камень средней величины. И это, потомки, не сказки, а реальность.
Если говорить о жезле, то он больше был показателем власти владыки и его силы. Порция невидимой энергии из жезла могла, направленная на тебя, лишить сознания или подавить волю, в общем, осуществить психическое воздействие. Действие всех атрибутов, замечу, было основано на технологиях. Способности только лишь дополняли такое действие. Лиши Зевааса атрибутов и возможности их зарядки и все, это был обычный хаалт, более того, сила и способности у которого были гораздо ниже среднего уровня в среде Ваалма.
Отклонения начали проявляться у Зевааса тогда, когда он начал калечить обслуживающий персонал, проверяя на нем действие атрибутов. Судьбы слуг его вообще не волновали. Им выплачивалось за увечье какое-то вознаграждение, после чего набирались новые. Только желающих, о чем говорил Крон, становилось все меньше. Что же касается метания молний, то интеллектуалы сделали изобретение, которое могло делать видимыми энергии, исходящие из рук. Для этого в ткань перчатки на ладони вставлялись специальные устройства, с помощью которых Зеваас мог формировать и дуги, и шары, и молнии. В общем, он был этаким фокусником, если не считать, что его фокусы стоили жизни обычным жителям Ваалма. После первого такого случая, а было это спустя почти два года после воцарения Зевааса на престоле, Итфарон жестко поговорил с подопечным, но, как он сам понял, Зеваас его голосу не внял, хотя для виду с ним соглашался и обещал впредь не допускать больше таких проколов.
Прошел еще год, и шалости Зевааса повторились, но на этот раз его забавы стоили жизни еще двум жителям Ваалма, после чего Итфарон провел еще более жесткую беседу с подопечным и заодно коррекцию его развития. Как и в первый раз, когда Зеваас стал нэкросом, в присутствии Итфарона у него отключилось сознание, а устройства по распоряжению Итфарона внедрили в тело Зевааса, преимущественно в голову, дополнительные чипы. Также произошло в силовой камере программирование объекта с учетом изменившихся и изменяющихся условий. Итфарон рассчитывал на плюс, но, как результат, получил через несколько лет минус, причем такой минус, который исправить уже было нельзя без серьезного вреда для здоровья Зевааса. Вот тут-то все и началось. Именно после прошествия шести первых лет правления, Итфарон понял, что дело заходит даже не в тупик, а объект грозит полностью выйти из строя и действует так, как от него совсем не ожидалось.
