Чевенгур

Думаю, что книга помогает хоть как-то понять, что такое была революция в сознании обычных людей, до которых любая информация доходила издалека и с большими искажениями, пропущенная через восприятие тех, кто её передавал.

Язык любопытный, но мне читалось тяжело.

Чевенгур – это роман, которым Платанов доказал, что он имеет полное право находится в списке классиков советской литературы. До сих это произведение не могут отнести ни к одному известному жанру. Поэтому представляет ли оно из себя повесть, мениппею, философский или идеологический роман, народную эпопею, утопию или антиутопию предстоит решать самому читателю. Лично для меня – это яркий пример утопии, утопии коммунистической. Коммунизм, сам из себя представляющий нечто утопическое, мог быть достигнут только тем образом, который избрали жители Чевенгура, а, следовательно, и закончиться построение коммунизма должно было именно так, как это описал Платонов.

Гениальное произведение гениального человека. Стиль повествования такой, что кажется, будто автор «выстебывает» (прошу прощения за сленг) и революцию, и коммунизм, и патриотические настроения. Но как же круто это написано!.. Читаю книгу уже больше года, и не то что бы не могу дочитать и бросаю, а наслаждаюсь чтением данного произведения, смакую и с ужасом жду тот момент, когда будет последняя страница (осталось 50), ведь «развидеть» это и прочитать снова, как будто и не читал, уже никогда не получится. Советую всем и завидую вам, ведь вы ещё не читали этот роман и только познакомитесь с ним!

Шелудков Артём, автор книг «Вечером осени», «Ковидалипсис» и «Tyumen-paradise»

Есть ощущение, что современные политики имеют в голове то же самое, что Черпурный, Копёнкин или Пашинцев. От того в мире и происходит то, что происходит. Ощущение сплошного уныния и безысходности бытия от прочтения. Столько смертей, и все – ни к чему, зато за большую идею, а в чем идея – и знать никто не знает. Такие многозначительные для говорящих диалоги, но ни одного по памяти не повторишь, потому что все ни про что. После прочтения становится понятно, что такое «свой путь» для России, и от того грустно и мрачно.

Сказать, что я прочитал «Чевенгур» и целиком его понял — значит солгать. О романе советского классика до сих пор пишут статьи и диссертации, над его творчеством ломают головы литературоведы и филологи, а писатели черпают из его прозы вдохновение. Концентрация философии, эмблематики и прямолинейной идейности в «Чевенгуре» просто зашкаливает. Что ни страница, то очередная остановка на подумать. Но и тяжелым роман не назовешь — подача Платонова стройна и привлекательна, а стиль речи хоть и довольно необычный, но все же легко усваиваемый почти что любым читателем. Трудность при чтении Платонова всего лишь одна — надо все время оставаться в фокусе.

События романа берут начало в дореволюционной России. Платонов показывает нам непростую судьбу сироты Саши Дванова, чей отец так жаждал узнать, что там за завесой смерти, что не вытерпел и утопился. Саша парень добрый, возможно, даже слегка блаженный. Его мотает по жизни, бросает из рук в руки, и в итоге он оказывается членом коммунистической партии, которая с распростертыми объятиями принимает Сашу в свои ряды. Новообращенный коммунист получает ответственное задание: отправиться в путешествие по губернии в поисках коммунизма, рожденного в естественной среде обитания. По пути Саша знакомится с товарищем Копенкиным — карикатурным персонажем, являющимся прямой отсылкой к Дон Кихоту. Он, как и его испанский коллега, путешествует на лошади с громким именем Пролетарская сила и воздыхает по советской версии Дульсинеи — Розе Люксембург.

Партийная миссия заводит товарищей в разные поселки и деревни, каждая из которых демонстрирует одно из существовавших в то время политических течений, например, анархизм. Выглядят жители российских глубинок весьма своеобразно, чего стоит один только коммунист-скитник, забаррикадировавшийся у себя в хате с грудой разряженных гранат и рыцарскими доспехами, не снимаемыми им ни под каким предлогом. Описание губернии и ее жителей чем-то напоминает Шир Толкиена, правда, не с дружелюбными хоббитами, а пустоголовыми крестьянами, чья глупость сопровождается следующими умозаключениями автора: «Он видел в жизни, что глупые и несчастные добрее умных и более способны изменить свою жизнь к свободе и счастью».

В итоге путешественники вновь оказываются в городе, где докладывают начальству об увиденном. После завершения первой сюжетной линии, наши герои разными путями попадают в чудный коммунистический топоним — Чевенгур. Его жители утверждают, что коммунизм они уже давно построили, расстреляв не только тела всех буржуев, но и их души: «Буржуев в Чевенгуре перебили прочно, честно, и даже загробная жизнь их не могла порадовать, потому что после тела у них была расстреляна душа».

Но с прибытием Копенкина и Дванова возникают новые сомнения и вопросы по поводу чевенгуровского коммунизма: точно ли они его построили и что такое вообще коммунизм? Эта часть текста носит исключительно философский характер и практически лишена событийной наполненности, что нисколько не понижает градус читательской вовлеченности.

Как вы уже имели возможность понять, говорить о том, что такое «Чевенгур», и как его понимать, — я не могу и не буду. Это совершенно субъективная работа, которая от каждого берет по способностям и дает по труду. Объективно сказать можно только одно — «Чевенгур» написан потрясающе красивым, совершенно неподражаемым языком, на непростые и вечно насущные темы: социального строя и смысла человеческой жизни.

Посоветовать роман я, конечно, могу, но то, как каждый из читателей его воспримет, не поддается никаким прогнозам. Платонов настолько хорош, что даже однозначного ответа на вопрос: «поддерживает автор текста коммунизм или нет?» — вы не получите. А как всем нам хорошо известно — чем больше у литературного произведения интерпретаций, тем оно лучше, а потому работа Платонова совершенно справедливо занимает свое место в списке сильнейших и наиболее значимых трудов советской литературы.