Kitobni o'qish: «#обществомёртвыхпоэтов»

***

В твоём подъезде

вечно выбиты лампы.

Видимо, так кто-то

прячет вывернутое

нараспашку нутро.

Хотя, это глупо.

Это старого века

штампы:

просто, на самом деле,

на небе всё видно и

слишком светло.

А люди внизу,

под землёй,

играют в прятки -

в стерильном,

помытом от бед,

вагоне метро.

Маски молчат

и плотно

сжимают в зубах

перчатки.

Ты водишь,

тебе тяжело

найти свои

недостатки,

когда общение

поражено.

***

На часах -

без четверти три,

мне исполнилось

без пяти минут

вечность.

Я увидел, как в танце

пламя свечи

отражает в

твоих глазах

бесконечность.

Бесконечность

иллюзий,

красивых узоров

из лишних

и путаных слов:

неподъёмного

для меня груза.

Я закрыл оба сердца

на крепкий засов

под мотив

чёрного блюза.

***

Остановите такси.

Я выйду.

Или пошире

откройте окно.

Куда вы

меня везёте?

Меня час назад

куда надо

уже развезло

вино.

***

Мы все похожи

на музеи страхов,

продолжаем судить

по цвету кожи,

делаем мину святоши,

и в то же время

закрываемся на

перерыв,

когда видим

просьбу в глазах

случайных прохожих.

Мы режем воздух

и нервы перетираем

в жжёный сахар,

на закрытых показах

доводим до экстаза

свои стремления

стать лучше,

но после мира

грёз и бурных

оваций,

скатываемся в

объятия

прокрастинаций.

Мы все похожи

на музеи страхов,

только вместо

старых экспонатов -

вырезанные по живому

фигурки из

личных крахов,

барахло

из старых тем,

что распотрошено

не полностью.

Дай им волю,

и они накормят

с лихвой

советами от

старой,

поседевшей

совести.

***

Я читаю

в подвалах Версаля

старым крысам

стихи на французском.

Светло-серая,

бледная стая

щурит глаз,

пьёт вино

и лениво кромсает

мясо чуть пожелтевших

моллюсков.

Старым крысам -

стихи на закуску,

остальное им просто

неважно.

Подковёрные лорды

хвостами дрожа

бьют бокалы

под рифму

вальяжно.

***

И теперь со мной осталась музыка

с чёрными ветвящимися нотами,

выбита под кожей разрывными тактами,

беспощадно отбиваемыми вражьими налётами.

Между ними затаились паузы,

падающие с неба ранеными звёздами,

режущими реальность волнами-бойкотами,

разрывали уши мне молчанием эхолота.

И теперь во мне отбиты лёгкие,

проткнуты два сердца выжженными стрелами:

обещала рассказать между налётами,