Kitobni o'qish: «Сиротка»

Глава первая.

– Вот на этой улице и будете ждать, что мятежники предпримут, – инструктировал нас Батя, командир трёх наших взводов наёмников. – Только внимательно смотрите по сторонам, потому что непонятно, кто из жителей на самом деле мятежник, а кто поддерживает местную власть, вам всё понятно?

– Так точно, – в разнобой ответили стоящие перед ним командиры взводов.

Я стоял в третьем ряду и, пользуясь тем, что на меня никто не смотрит, самым бессовестным образом зевал. Всегда одно и то же, зачем вообще этот инструктаж перед выдвижением проводить, как будто первый раз подобной работой занимаемся.

Сам я сюда попал несколько месяцев назад и считал это огромной удачей. Для молодого детдомовского парня, который только что вернулся из армии – это было невероятным везением. Наверное, нужно немного рассказать о себе. Так вот, родился я в одной из многочисленных полузаброшенных деревень России. По крайней мере, мне так сказали, потому что сам я этого не помнил, так как родители мои то ли погибли, то ли просто от меня отказались. В общем, рос я почти с самого рождения в детском доме.

В детстве со мной многое случалось, иначе и быть не могло, наверное, я только чудом не попал в какую-нибудь неприятную историю. Хотя часто со своими друзьями занимался мелким воровством, сначала снимали с машин колёса и магнитофоны, а потом дело дошло и до грабежа прохожих с избиением попавшихся неудачников. Как ни странно, мне всегда везло, милиция нас не ловила, хотя один раз за драку на учёт всё-таки поставили, но до колонии для несовершеннолетних не дошло.

Если честно, совесть меня от таких дел вообще не мучила, считал, что это нормально. Когда у тебя живот от голода судорогой сводит, а еда в детском доме особым разнообразием и сытостью не радовала, то как-то быстро забываешь про такую ерунду как совесть. К тому же все мы с детства знали, что ничего хорошего в мире за стенами детского дома нас не ждёт – или криминал, или низкооплачиваемая работа, второго варианта хотелось избежать даже больше. Девушкам тоже не светило ничего хорошего, если повезёт, то найдут богатого ухажёра, но так везло далеко не всем.

Само собой, со временем мы были втянуты в одну из банд, которая контролировала часть нашего небольшого города. Хорошо, что были мы на самых низких ролях: прийти на разборку для массовки, набить кому-нибудь лицо, но так, чтобы не убить, бывали и другие мелкие поручения. Конечно, за это тоже могли посадить, один из моих знакомых перестарался и из парня сделал инвалида, за что отправился сначала в детскую колонию, а потом на зону.

После детского дома хотел отучиться на слесаря, но не потому что хотел заняться нормальной работой, а просто государство начало помогать таким как я детям-сиротам и за учёбу платили неплохую стипендию. Только был отчислен на первом же курсе, потому что редко посещал занятия. Глазом не успел моргнуть, как меня побрили и отправили в нашу доблестную армию в самые элитные войска – железнодорожные.

Сначала меня такой поворот в жизни огорчил, а потом я справедливо рассудил, что научусь пользоваться оружием и тогда снова вольюсь в банду и буду не простой «шестёркой» у более авторитетных товарищей, а стану серьёзным человеком. Вон один из детдомовцев вообще правой рукой смотрящего был, правда, он не с нашего детского дома был, с какого-то другого, но всё равно показатель, так сказать, образец для подражания.

Великого воина армия из меня не сделала, за два года я всего три раза стрелял из автомата, а оружие в руках держал раз десять. Нужно ли говорить, что с такой частой стрельбой солдаты из нас были так себе, зато мыть машины и драить расположение тряпками и щётками нас научили основательно. Зачем нужно было мыть в автопарках этот старый нерабочий хлам, я не знал, но командирам и «дедушкам» было виднее, а спорить с ними не хотелось. После такого спора могла сильно заболеть грудь, а могли и синяки по всему телу появиться.

В общем, первый год я вкалывал как раб на галерах, получал звездюлей от «дедушек», которые уже якобы понюхали порох и вообще были знающими вояками, а второй год пьянствовал со своим призывом и сам бил морды молодым, учил их жизни.

Вернулся из армии, по сути, таким же сопляком, каким и уходил, знаний у меня вообще не прибавилось, только немного возмужал, хотя не сказать, что здоровья у меня стало больше, водка никого сильным не делает. Тут меня жизнь, пожалуй, порадовала впервые. Как оказалось, пока я отдавал мнимые долги родине, до меня добралась очередь на квартиру. Все мои друзья в ней стояли, иногда этот срок превышал десять лет, а тут такой подарок. От жизни я привык получать только дубиной по голове, так что даже не особо обрадовался такой новости, как оказалось, предчувствие меня не обмануло. Квартира была такая, как будто в ней наркоманы жили или самые отчаянные алкаши, просто приличные люди не могли бы довести до такого состояния однокомнатную квартиру, тут особый талант нужен. Естественно, денег на ремонт у меня не было, а где их взять, я просто не знал.

За два года пока я был в армии, многое изменилось, моего бывшего босса, на которого я раньше работал, посадили, а его заместителя грохнули, так что я теперь не знал куда податься. Образования нет, даже машину водить не умел, так хоть в такси бы устроился или ещё куда. В общем, пришлось мне перебиваться случайными заработками, даже грузчиком приходилось работать.

Наверное, так бы понемногу и спился, со временем мне даже стало казаться, что квартира не так и плоха, ремонт может подождать. Только в одном из походов в магазин мне повстречался старый знакомый.

– Егор, – услышал я крик позади себя, – сиротка.

Такое необычное прозвище мне дали не из-за того, что я из детского дома, просто моё полное имя звучало так – Егор Андреевич Сирота. В общем, все знакомые называли меня сироткой по моей фамилии, очень подходящее прозвище для детдомовского парня.

Обернувшись, я увидел старого знакомого. Конечно, он со мной в детском доме не был, но в банде состоял, он хоть и был не на ведущих ролях, но у старших был не простой «шестёркой» как я.

– Лёха! – Обрадованно воскликнул я. – Ты тут какими судьбами? Я слышал, что ты давно переехал куда-то.

– Переехал, – подтвердил мужчина. – Родителей навестить решил, старики мои не захотели отсюда уезжать.

Нужно отметить, что выглядел мой знакомый гораздо лучше, чем я. Одежда приличная, даже машина имеется, причём новая иномарка, мне перед ним даже немного стыдно стало за свой внешний вид. Ну да, денег у меня особо не было, так что одевался так, как позволяли средства, а хватало только на самое дешёвое.

Долго у нас побеседовать не получилось, потому что Алексей был не один, а со своими родителями. Мы быстро попрощались, но на вечер он пригласил меня в местную забегаловку, самую приличную в городе.

– Я всё оплачу, – сообщил он мне, заметив, как я замялся и начал искать повод отказаться от приглашения.

Лишних денег у меня на самом деле не было, как уже было сказано выше, перебивался случайными заработками. Я даже пьянствовать в этот день не стал, хотя соседи предлагали, хотел выглядеть перед Алексеем молодцом. Сразу видно человек не бедствует, может и мне работёнку подкинет по старой памяти.

Вечером мы с ним долго беседовали. Сначала я его расспрашивал, куда все подевались, как выяснилось, в армию меня забрали вовремя. Почти все мои старые друзья, кто не уехал в другой город, сейчас или в тюрьме, или в могиле. Дело в том, что наш босс немного обнаглел и убил какого-то серьёзного человека. В нашем городе у него всё было схвачено, поэтому надеялся выйти сухим из воды. Только раскручивать это дело начали не наши опера, а прибыли из столицы и началось. Буквально в течение недели почти все участники банды были задержаны, в том числе и главарь. От угрызений совести он потом повесился в своей камере. После этой новости я зябко повёл плечами, как же, повесился, видел я его. Да он скорее всех окружающих удавит, чем сам повесится. Скорее всего, ему помогли покончить жизнь самоубийством, видно многое мог рассказать, вот и убрали. А может его просто «заказали» знакомые того человека, которого он убил.

– Мне сказали, что он жив, – произнёс я, – в тюрьме просто сидит тихо.

– Убит и он, и его помощник, – ухмыльнулся Лёха. – Причём Бобу пристрелили во время задержания, сопротивление оказал.

– А тебя почему не посадили? – Задал я нескромный вопрос. – Ты ведь тоже…

– Потаскали, конечно, по допросам, – пожал плечами мужчина, – но отпустили, в чём-то совсем нехорошем я не замазан, слава Богу.

– И где ты сейчас живёшь? – Перешёл я к делу. – Чем занимаешься.

– В Саратове живу, – вздохнул Алексей, а потом внимательно посмотрел на меня. – Ты где служил?

– В железнодорожных войсках, – не стал скрывать я. – А что?

– Плохо, – поморщился он. – Есть тут одна работа.

– Что за работа? Ты не подумай, что я алкаш, на самом деле от безнадёги пью, было бы что-то стоящее, то бросил бы пить.

– В общем, езжай в Саратов, – вздохнул он. – Вот адрес, сходи, может и тебя возьмут, ты стрелять умеешь?

– Конечно, – тут же соврал я, – в армии же был.

– Ну да, ну да, – хохотнул мужчина, видно я как-то не особо убедительно вру. – Ладно, там разберутся.

– А что за работа?

– Частная военная компания, – улыбнулся Алексей. – Я сейчас там работаю, точнее служу. Два через два – два месяца работаешь, два месяца отдыхаешь, платят хорошо, да и график неплохой.

– И что, прямо вот так в открытую людей нанимают? – Удивился я. – Или во власти всё схвачено?

– Прямо так, в открытую, – снова улыбнулся мужчина. – Ты на самом деле думаешь, что власти никакого отношения к этому не имеют? Да у них вербовочные пункты по всей стране.

– А что делать-то нужно?

– Воевать, охранять, – пожал плечами Алексей. – Будешь делать то, что тебе скажут, не переживай, зарплата достойная, к тому же что ты вообще теряешь?

Мне на самом деле терять было нечего, и уже на следующее утро я отправился в Саратов, даже помылся и побрился по этому поводу, чтобы выглядеть на вербовочном пункте молодцом. Едва только прибыл, как меня тут же отправили проходить комиссию, тут у них даже свои врачи имелись, которые определяли, годен ли человек к воинской службе или нет. Благо, что здоровье своё я пропить не успел, был ещё довольно молод, к тому же пить начал сравнительно недавно.

Двое суток мне пришлось обивать пороги вербовочного пункта, ожидая результата. После того, как прошёл комиссию, беседовал с каким-то важным человеком в военной форме, но без знаков отличия. Взгляд у него был такой пристальный, что как-то не по себе было, к тому же он почти не моргал, только сверлил меня внимательным взглядом и задавал вопросы, зачастую одни и те же, только немного меняя их очерёдность. Не стану долго описывать все процедуры, через которые мне пришлось пройти, могу только сказать, что спустя две недели, когда я уже отчаялся и даже уехал обратно домой, мне позвонили и попросили прибыть на вербовочный пункт.

Сам не знаю, почему я решил, что служба у наёмников будет такая же, как служба в армии. С первого же дня, как только мы прибыли на полигон, начались изнурительные тренировки, как мне показалось, если бы у нас так всю армию готовили, то любого могли бы победить не напрягаясь. Мы каждый день стреляли, бегали по полосе препятствий, потом инструктора нам показывали как себя вести во время боя, учили даже немного драться и прочее, прочее, прочее.

Ещё было одно большое отличие от армии – кормили очень хорошо, а большинство наших командиров имели за плечами богатый опыт боевых действий, скорее всего, некоторые не одну войну прошли. Всё это происходило в течение шести месяцев, после чего нашу дружную компанию из двухсот человек отправили в Африку. Кстати, Лёху я так и не увидел, на полигоне были только новобранцы и инструкторы.

Меня взяли в наёмники, точнее в частную военную компанию на испытательный срок, хотя зарплату платили полностью как рядовому, кем я и был. Тут распределение званий было как в армии, но из вновь прибывшего пополнения никто даже ефрейтором не стал, видно командиров нам и так дадут.

Алексей меня ещё в одном обманул, можно было не ездить домой каждые два месяца, просто оставляешь заявку заранее и всё, будут дальше платить положенные деньги.

К счастью, когда мы прибыли в одну из беспокойных африканских стран, муштра и тренировки закончились. Я думал, что тут тоже будут свои «дедушки», которые станут учить жизни неразумное пополнение, но ошибся. Нас распределили по подразделениям, а потом мы находились в лагере недалеко от города и стали чего-то ждать. Хорошая служба, только сильная духота мешает, а так я бы тут годами сидел.

Быстро перезнакомился со всеми новыми сослуживцами, но сошёлся и даже стал другом своему сержанту Бурому. Прозвище у него такое было не потому, что его звали Михаилом, а потому что габариты у него были как у медведя, пулемёт в его руках выглядел игрушечным. Сошлись мы с ним из-за того, что он тоже был детдомовским, тут много таких было, но в нашем взводе только я и он.

Вскоре нам наскучило сидеть просто так, поэтому нас стали отпускать в город, но только не по одному, а большими группами, тут запросто могли за краюху хлеба прирезать. К тому же кроме нас недалеко отсюда были и другие наёмники, я просто офигел, когда узнал, что в стране, которая была на грани бунта, находится так много частных военных компаний из разных стран.

Даже удивительно, что по телевизору постоянно болтают про демократию, мир во всём мире и прочую чушь. Да я даже в детском доме по сравнению с местными жителями жил как князь, тут же абсолютная нищета, несмотря на то, что много разных природных ресурсов. Вероятно как раз из-за этого здесь так много разных иностранных наёмников. Видимо на африканские страны демократия не распространяется и их можно грабить без разных красивых слов. На самом деле я ни разу не слышал, чтобы хоть кто-то из европейских политиков, да и из наших тоже, «трещал» про то, что в Африке люди с голоду мрут тысячами, если не десятками тысяч. Наёмников из местных чернокожих это тоже не особо беспокоило, главное самим пристроиться.

Если быть до конца откровенным, меня это тоже особо не волновало, если дают себя грабить, значит, сами виноваты. Вон они вместо того, чтобы прогнать наёмников, наоборот, хорошо к нам относятся, хотя не все ведут себя прилично. Даже мне во время выходов в местные забегаловки два раза пришлось участвовать в поножовщине с местными. Просто к нам липли негритянки, потому что мы при деньгах, а их мужикам это не нравилось, поэтому иногда доходило до рукоприкладства. Однажды мы за один вечер прирезали четверых, хотя одному из наёмников тоже хорошо досталось, с трудом до врачей успели донести. Нужно отметить, что не мы первые пошли на конфликт.

Самое удивительное, что власти никак не реагировали на беспредел в городе, я тут даже полиции не видел, только военных, которые всегда делали вид, что ничего страшного не происходит.

Вскоре обстановка накалилась до того, что нас перестали отпускать в город, появились вооружённые мятежники, которые пришли хрен знает откуда и где взяли оружие. Сержант мне объяснил, что наше руководство поддерживает местного президента, а вот некоторые наёмники из других государств наоборот хотят его свержения, так что рано или поздно мы с ними можем схлестнуться.

Как в воду глядел, засранец, вскоре нам поручили проводить рейды по улицам города и поддерживать порядок. Мы несколько раз вступали в бой, начали нести первые потери, но пока это были африканцы, а они, нужно отметить, особой доблестью не отличались, получат по соплям и тут же отступают. Я впервые в своей жизни убил человека, увидел в одном из окон африканца, палящего по нашему солдату, который прятался за столбом и пристрелил его. Как-то никаких угрызений совести после этого не почувствовал, не знаю почему, может потому что бой ещё шёл, а может я просто бездушная тварь и никого мне не жалко.

Столкновения начали учащаться, не знаю, почему в город вводили не всех наёмников, а только небольшие группы. Городок был маленьким, можно было запросто его весь зачистить, но командованию виднее. Хотя не было причин им не доверять, людей берегли, всё же много средств на наше обучение потратили. Вскоре эта загадка разрешилась, оказывается, они просто ждали, когда на помощь людям в городе придёт крупная банда. Едва она зашла в город и начала наводить там свои порядки, как нас послали их зачищать. На этот раз в город входили со всех сторон и тут же вступали в бой. Продвигались улица за улицей, проверяя каждый дом. Видно и бандиты поняли, что их зажали, поэтому сопротивлялись довольно яростно. Если честно, первое время мне было страшно участвовать в боях, но потом привык, а сейчас так даже азарт какой-то появился.

Двое суток мы зачищали город, даже пленных взяли, сначала сдалось всего несколько человек, а потом сдача началась массовая, видно поняли, что никто их расстреливать не будет, по крайней мере, сразу. Всех пленных передавали властям, а что там они с ними дальше делали, я не знал. Наёмники из других стран в разборку не вмешивались, но судя по слухам, это они снабдили аборигенов оружием.

Не успели мы толком отдохнуть, как нас перебросили вертолётами в другой город, где началось то же самое. В общем, в стране был жуткий бардак, мы тут защищали интересы какого-то бизнесмена или группы торгашей, а может и интересы государства, кто его знает, для нас главное, чтобы не забывали платить, а зарплата была всегда вовремя, ни разу не было даже малейшей задержки.

– Не спать, боец, – толкнул меня в плечо Бурый.

Как оказалось, я так задумался о своей жизни, что не услышал, как закончился развод и пропустил, куда нас посылают и зачем.

– Куда едем? – Спросил я у сержанта, когда мы уже ехали в машине.

– Ну, ты даёшь, – хохотнул он. – Что, о бабах думал? Не стоит этого делать, местных красоток лучше не трогать, если заразу на шланг намотать не хочешь. Короче, – сделал он серьёзное лицо, видно привык, что я часто о чём-то задумываюсь. – Нам приказали зайти в город и занять там оборону. Это второй по численности город в стране, поэтому так просто тут не будет, наши конкуренты тоже если ещё не зашли, то обязательно в него зайдут.

– Зачем нам этот город вообще нужен?

– Да хер его знает, – пожал плечами сержант. – Как по мне, то и остальные города можно было не освобождать, я вообще не уверен, что тут хоть какая-то власть имеется. Ладно, плевать, какая на хер разница, наша задача делать то, что скажут, а зачем – не всё ли равно?

Неожиданно перед идущей колонной раздался громкий взрыв, а потом ещё один.

– Покинуть машину! – Заорал Бурый и первый перевалился через борт и тут же откатился к стене.

Мы последовали за ним, только не все успели, едва я упал на землю и тоже пополз стене, как раздалась ещё серия взрывов, видно с крыш стреляли гранатомётчики, попали и в наш грузовик.

Мы ехали по улице, по сторонам от дороги были обшарпанные четырёхэтажные дома, вот с крыш этих домов по нам сейчас и стреляли. Одного из стрелков я заметил, только сделать ничего не успел, сержант уже выбил одну дверь и ввалился внутрь, но перед этим он швырнул туда меня. А если нас там ждут, он об этом не подумал?

Квартира, если это помещение можно было так назвать, не была пуста, тут была женщина и несколько детей, которые забились в угол. Ничего удивительного, мы постоянно вламываемся в чужие квартиры, а на местных даже внимания не обращаем, если они нам не угрожают. Бурый тут же подскочил к окну и дал длинную очередь по крыше здания напротив, я тоже присоединился к отражению нападения. Вскоре к нам заскочило ещё несколько наёмников, которые тоже принялись уничтожать живую силу противника.

Тем временем стрельба на улице продолжалась, не все смогли уйти в здания, многие залегли за горящими машинами и теперь изо всех сил огрызались.

– Надо прорываться на крышу! – Крикнул сержант. – Пошли!

Легко сказать да трудно сделать. Если на первом этаже боевиков не было, то лестницу они держали. Благо, что о подобном мы подумали и не стали лезть как бараны, оказалось не зря. Едва только Бурый высунулся, как тут же раздалась очередь, впрочем, цели враги не достигли, а потом сержант метнул вверх гранату, причём с таким расчётом, что она взорвалась в полёте. Стрельба наверху тут же стихла, а после звон в ушах заменили вопли раненых, сержант тут же выкатился из-за угла и дал длинную очередь. Крики тут же затихли, ну да, от пулемёта особо не спрячешься, он даже стены пробивает, если они не сильно крепкие.

На второй этаж удалось добраться без потерь, только вот тут мы застряли. Не знаю, кто на нас напал, местные или такие же наёмники как и мы, но выше даже мешки с песком наложили, чтобы не дать возможности нам пройти. С гранатой тоже ничего не получалось, просто не давали высунуться.

Благо, что на улице стрельба понемногу начала стихать, похоже, нападающих было не так много. Я смотрел в окно, поэтому видел, что в здания начали втягиваться наши бойцы, некоторым на дороге даже начали оказывать помощь, а это о многом говорит. К тому же сейчас наверняка уже вертолёты вызвали, так что на крышах лучше не оставаться, а тут мы.

Нам пришлось взломать ещё одну дверь, потому что сверху могла прилететь граната. Тут также были люди, похоже, несколько семей забились в одну комнату, как только началась стрельба. У этих положение было намного хуже, чем у тех, которые остались на первом этаже. Здесь и со стороны двери стрельба идёт, и со стороны окон нет-нет постреливают.

Мы присоединились к хозяевам этой квартиры, уселись у стены, не зная, что делать дальше. Один из солдат дал из подствольника вверх по лестнице, но видно не добился успеха, потому что стрельба в ответ стала ещё интенсивнее. Как по мне, то лучше выбраться отсюда, пусть вон с вертолётов по крышам постреляют, потом туда группу высадить и начать зачищать здание сверху, заблокировав его со всех сторон. Так удобнее, хоть гранаты вниз скатываться не будут.

Почувствовав на себе взгляд, я посмотрел на сидящих детей, меня сверлила взглядом девочка лет восьми. Тут полно таких, но эта выделялась среди прочих своими ярко-голубыми глазами, они были такими пронзительными, что я даже немного растерялся. Мало того девочка продолжала внимательно на меня смотреть, даже неловко стало, такое ощущение, что я тут один.

Дальше всё было как в замедленной съёмке. С крыши противоположного дома нас всё же заметили, причём на моё несчастье это был пулемётчик, который тут же дал очередь. Я видел всё как в кино, сначала пули начали дырявить стену, быстро приближаясь к сидящим детям. Только эта девочка, которая привлекла к себе моё внимание, зачем-то встала, всё так же глядя на меня. Сиди она на попе ровно, то очередь прошла бы поверх головы, а так…

Не знаю, что на меня нашло, никогда я не был благородным человеком, да и людей особо не жалел, потому что сам получал от жизни только неприятности. Как правило, все дети из нормальных семей, как и их родители, смотрели на нас даже не с жалостью, а в лучшем случае с опаской. Обычно с презрением как на кучку дерьма, которая по какому-то недоразумению попалась им на глаза. В общем, не знаю, что меня дёрнуло подскочить к этой девочке и попытаться повалить её на пол, чтобы оградить от пуль, но я не успел упасть вместе с ней и тут же почувствовал сильные удары в спину.

Даже промелькнула мысль, что всё обошлось и это просто куски от стены. Но это были не они, мои товарищи тут же открыли шквальный ответный огонь по крыше и заставили пулемётчика замолчать.

– Ты как?! – Подскочил ко мне Бурый.

– Нормально, – хотел было сказать я, но вместо этого только выплюнул кровь.

– Да твою ж мать, – выдохнул Бурый, после чего его лицо начало терять форму и как будто бы поплыло. – И на хера ты только это сделал?

Глава вторая.

Когда я пришёл в себя, то сразу не понял, где очутился. Вокруг было темно, вообще ничего не было видно, даже возникла неприятная мысль, что я ослеп. Хотя мне же в спину очередь дали, так что не должен был ослепнуть. Хотел провести рукой по лицу, чтобы проверить, всё ли в порядке с глазами, но и тут ничего не вышло. Я просто не чувствовал своего тела. Несмотря на такое печальное положение, какого-то дискомфорта или боли я не ощущал, был абсолютно спокоен. Думаю, что сейчас придёт врач и всё объяснит.

– Ты умер, – услышал я рядом с собой незнакомый голос. – Никто не придёт и ничего тебе не объяснит.

– Как это умер? – Удивился я. – Что за идиотские шутки?

После этих слов я попытался разозлиться, но почему-то продолжал быть спокойным и невозмутимым, лишь на краю сознания появилось лёгкое любопытство, на этом всё.

– Правильно нужно говорить не идиотские, а глупые шутки, – поправил меня голос. – Теперь это всё не важно, считай, что ты находишься в чистилище или на границе жизни и смерти.

– Что я тут делаю? Вроде бы после смерти люди отправляются в рай или ад, или я ошибаюсь?

– Какая теперь разница, ты всё равно уже прошёл свой жизненный путь, сейчас решается твоя дальнейшая судьба, слишком неоднозначной была твоя жизнь, а своим последним поступком ты многое изменил, прикрыл собой ребёнка, это многого стоит.

– А ты кто? – Поинтересовался я, вполне спокойно приняв тот факт, что там что-то насчёт меня решают.

Удивительным было то, что своему собеседнику я сразу же поверил, как будто его слова были чистейшей правдой, хотя доверчивым меня не назовёшь, как и многих людей.

Мой вопрос остался без ответа, видно собеседник не захотел больше беседовать или ушёл. Я же продолжал спокойно лежать, или висеть, я просто не мог понять, каким образом нахожусь в пространстве. Весь прошедший бой я помнил до мельчайших подробностей, как и то, что мне в спину прилетела очередь, три раза точно попали. Видно только благодаря бронежилету меня не пробило пулями насквозь, а может, били не из пулемёта, а из какого-то не самого мощного автомата. Я видел, что бывает с людьми, когда в них попадают из пулемёта, никакой бронежилет с такой дистанции не спасёт.

– У нас мало времени, – снова я услышал голос. – Тебе дадут ещё один шанс.

– Я выживу после ранения? – Уточнил я.

– Нет, ты мёртв и этого не изменить, ты попадёшь в другой мир и получишь второй шанс.

– Ребёнком буду, меня заново родят?

– Нет, – мне показалось, что мой собеседник улыбается. – Ты точно не будешь новорождённым, но возможно попадёшь в тело ребёнка, этого никто не знает.

– Значит, существует множество миров? – Начал я, но потом спохватился. – То есть я могу попасть в тело женщины?

– Нет, это противоестественно, ты точно будешь мужского пола и хватит об этом, я сам не знаю, в кого ты попадёшь, но точно в мужчину. Возможно, ты будешь князем или вообще императором, как повезёт.

– Другой мир, – пробормотал я. – В средневековье, что ли?

– Не знаю, сам всё увидишь.

– Я всё забуду? – Тут же уточнил я. – Можно как-то память оставить?

– Не стоит задавать мне такие вопросы, – собеседник даже вздохнул. – Я просто стараюсь делать так, чтобы ты жил по совести, а куда тебя отправят, мне неизвестно, будешь ли ты всё помнить, мне тоже неизвестно, так что, как у вас говорится, не сотрясай воздух попусту.

– Так ты мой ангел-хранитель? – Удивился я.

– Можно сказать и так, но это не совсем точное определение.

Следующий вопрос я задать не успел, потому что резко начала возвращаться боль. Причём боль я чувствовал не в теле, как можно было бы ожидать после ранения, а в голове, она буквально раскалывалась на части. Несмотря на плачевную ситуацию, у меня промелькнула мысль, что я остался жив, а то, что совсем недавно случилось, просто бред раненого человека, хотя бред довольно реалистичный.

Открыв глаза, я огляделся, только толком ничего рассмотреть не смог. Валялся я на какой-то лежанке из веток и листьев, рядом тлели угли от костра, недалеко было ещё несколько лежанок, на которых, судя по силуэтам, спали дети. Больницей тут не пахло, зато воняло какой-то плесенью и сыростью, даже промелькнула мысль, что я попал в плен и меня держат в каком-то непонятном помещении.

Немного покряхтев, я уселся на свою лежанку, да так и замер. Похоже, да не похоже, а на самом деле всё, что я недавно видел, не бред, а самая настоящая реальность. Тело было не моё, а какого-то совсем мелкого подростка, худого, грязного и в какой-то мешковине вместо одежды. Конечно, лица я своего не видел, но и по телу было понятно, что принадлежать взрослому человеку оно просто не может, слишком маленькое, ну или я карлик, которого совсем не кормят.

Судя по тому, где я нахожусь, точно не являюсь императором и даже не его слугой, возможно, это тело даже дворец императорский никогда не видело. К сожалению, до чистого и опрятного дворянина тоже как до луны. Забавно, но я как-то легко принял тот факт, что оказался в другом теле, как будто это нормально. Ладно, с этой странностью можно потом разобраться, а сейчас лучше осмотреться и понять, где я оказался.

Долго разбираться не пришлось, я, как и остальные дети, находился в полуподвальном помещении, когда-то это был каменный дом, но видно со временем он совсем обветшал, к тому же долгое время стоял заброшенным. Даже из подвала было видно, что крыши нет, даже тут от дождя не скроешься, если он начнётся. Мало того, было прохладно и я начал махать руками и ходить по этому помещению, чтобы согреться. На улицу пока выходить не хотелось, держался поближе к костру, даже несколько небольших веток нашёл и бросил их в костер, чтобы поддержать огонь.

Радовало, что голова начала понемногу проходить, хотя при резком движении отдавалась боль, такое бывает при высокой температуре, хотя никакой слабости я не чувствовал, а значит и температуры нет. Скорее всего, болела моя буйная головушка только из-за того, что по ней кто-то крепко приложился, ну или сам ударился, иначе откуда такая большая шишка на макушке. Самое печальное, я помнил всё, что со мной происходило в прошлой жизни, но не помнил ничего из жизни этого парня. Даже не знаю, как зовут этих ребят, которые тут спят, но сразу видно – беспризорники, за прошлую жизнь я на таких насмотрелся.

– Очнулся? – Услышал я позади незнакомый голос и резко развернулся, но снова поморщился, резких движений лучше пока не делать.

На меня, сидя в своей постели, если можно так сказать, смотрел такой же чумазый мальчишка лет семи – десяти, тоже худой, как из концлагеря, видно недоедает. У меня, например, в животе бурчало, кушать хотелось очень сильно.

– Очнулся, – кивнул я и приложил палец к губам, мол, не разбуди остальных.