Kitobni o'qish: «Ум, голос и пальцы. Основы теории музыки»

Shrift:

Введение

В первую очередь мы должны определить, какие цели ставит перед собой данная работа, а какие – нет. Главная задача заключается в том, чтобы связать теоретический текст и освоение его на практике на музыкальном инструменте. Для этого потребуется ваше активное участие, готовность работать и трудолюбие, а не просто пассивное чтение. Дело в том, что термин «теория музыки» состоит из двух слов – и если первое из них, очевидно, имеет отношение к теоретической информации, то слово «музыка» указывает на его практическое освоение. Музыка не может существовать в теории, музыка – это звук, а звук – это движение. Практическая сторона данного теоретического вопроса требует прояснения. К примеру: можно прочитать множество книг про шоколад, где будет говориться про его внешний вид и незабываемый вкус, но все это останется лишь концепцией, если не попробовать шоколад по-настоящему. Очень важно, чтобы то, о чем мы узнали из книг и поняли умом, соединилось с нашим чувством, нашим непосредственным переживанием. Нам нужно применять полученные знания на практике, сделать их частью личного опыта. Подробнее об этом будет сказано чуть позже.

Что же касается целей, которые не ставит перед собой эта книга, то она ни в коем случае не претендует на то, чтобы охватить все возможные темы музыкально-теоретической дисциплины и изложить их в исчерпывающем виде. Тем более, как показывает практика, дать некий единственно верный, универсальный подход по этому вопросу, невозможно. Так что это скорее некая «оптика», которую я предлагаю применить вместе с вашим искренним желанием разобраться в вопросе музыкальной теории. Данный подход сложился у меня в ходе личной, многолетней преподавательской практики, основанной на полученном мной разностороннем образовании – как академическом, так и менее традиционном. Однако вклад, который внесла в мое музыкальное становление мой первый учитель музыки Оксана Ивановна Дроздова, и та любовь, с которой она передавала нам свои знания, просто неоценимы. Поэтому эту работу я от всего сердца и безо всяких сомнений посвящаю ей – спасибо вам, Оксана Ивановна, за ваш трепетный подход к преподаванию и любовь к музыке!

Что нам понадобится для занятий?

Для занятий нам понадобятся три вещи: ваш ум, ваш голос и ваши пальцы. Ум – это готовность читать, размышлять и понимать написанное. Если вы сейчас это читаете, значит, вы уже успешно задействуете в работе свой ум. В целом же на протяжении этой книги мыт будем упражняться с помощью трех символических систем: буквенной, числовой и графической. Это те три компонента, которые мы должны быть готовы объединять в своем уме по мере своего продвижения по данному пути.

Ваш голос – это готовность воспроизвести звук. Прямо сейчас произнесите короткое «а». Тем самым вы даете возможностьт вашей энергии воплотиться в материальном, показываете готовность активно участвовать – вы готовы к тому, чтобы, с одной стороны, живо откликнуться на услышанный звук, а с другой стороны, перевести его изт интеллектуальной сферы в звуковую. Нет никакой необходимости петь красиво. Важно слышать свой собственный голос таким, какой онт есть, чувствовать его вибрацию. Это очень важно. Если вы еще не произнесли краткое «а», то сделайте это немедленно – почувствуйте, как в примере с шоколадкой. Кого стесняться?

Наконец, потребуется использовать наше тело. Для занятий нам понадобится клавишный инструмент – примеры в этой книге проиллюстрированы в том числе с помощью фортепианной клавиатуры. Так что если у вас уже есть инструмент, то это замечательно, остается лишь использовать его и ваши руки. Если же у вас нет инструмента, то вам понадобится совершить чуть больше действий для того, чтобы он у вас оказался. Вероятно, самый простой вариант – миди-клавиатура. Она подключается к компьютеру, и с помощью того или иного музыкального программного обеспечения она зазвучит при нажатии на клавиши. Однако важно, чтобы на ней было не менее четырех октав – не ограничивайте себя, у вас должен быть доступ к разным диапазонам при игре двумя руками. Количество регуляторов может быть минимальным – во всяком случае, для наших целей они нам к чему. А вот педаль сустейна жизненно необходима! Если у вас есть возможность использовать акустический инструмент или стационарное электронное пианино – это будет просто прекрасно!

Итак, я хочу подчеркнуть, что все эти три средства совершенно необходимы. Инструмент выдает звук точной высоты – это идеальный образ и ориентир для нашего голоса. Наш голос – непосредственное воплощения знания. С одной стороны, это наш главный музыкальный инструмент, а с другой стороны – живая печать интеллектуального понимания. К примеру, если нам на ум пришла мысль, то попытка полноценно выразить ее словами по-настоящему вдохнет в нее жизнь. Уровень ума же необходим нам, чтобы связать все воедино и понять, чем мы вообще занимаемся. Таким образом в совокупности три уровня напоминают пирамиду, которая не будет завершенной без своей «умственной» вершины, но просто невозможна без своего среднего «голосового» яруса, выполняющего роль моста между двумя берегами. Так же невозможно построить ее без крепкого фундамента в виде музыкального инструмента, который даст нам уверенную опору. Именно с помощью музыкального инструмента еще у подножия наш голос (а следовательно и слух) калибруется, отстраивается и начинает проводить ток, преобразуя всю пирамиду в единый музыкальный флюид, в саму музыку. Только так теория музыки начинает работать на практике в полную силу. Поэтому я всячески рекомендую вам осознать это, произнести звук «а» и приготовить инструмент.

1. Предварительные практики

Теперь нам необходимо заложить основы знания и отработать их на практике. Очень важно описать территорию, на которой мы будем находиться в течении всех последующих глав. Это то же самое, что определиться с некой системой отчета, то есть задать ограничения, которые помогут нам ориентироваться в пространстве. Очень полезно знать свои границы – тогда мы можем спокойно работать в их пределах, подробно разбирая все возможные элементы, входящие в состав этого ограниченного пространства, и исследовать их разнообразные взаимоотношения. По сути, этим и занимается теория музыки. Однако этот подход также крайне плодотворен и для композиторской практики, так что я бы не стал сильно разделять эти вещи.

1.1 Хроматика

Итак, для западной музыкально-теоретической системы роль такой фундаментальной основы выполняет цикл из 12 равномерно расположенных звуков. Важно подчеркнуть, что такое их расположение характерно именно для западной музыки, а не музыки вообще – в других культурах мы можем встретить другие музыкальные системы, содержащее иное количество звуков с другим их расположением. Подобные отличия можно найти в обычаях, нравственных устоях, кулинарных предпочтениях и многом другом. Поэтому не стоит приписывать данной системе полную универсальность, несмотря на ее во многом безупречную и бесспорно гармоничную внутреннюю соразмерность. Запомним: нот 7, но звуков 12 – и между соседними звуками одинаковые расстояния. Нагляднее всего это можно представить в виде круга, разделенного на двенадцать частей, как на циферблате. Расстояние между двумя соседними элементами (нотами) – называется расстоянием в половину тона или просто полутоном:

Таким образом, существует 12 полутонов, которые называются также хроматической гаммой или просто хроматикой. Если мы расположим ноту До в начале этого цикла (на отметке «12 часов»), то сможем проследить взаимосвязь графической схемы с тем, как это выглядит на клавиатуре фортепиано. Обратите внимание, что буквенных символов для обозначения нот существует только семь: C (до) D (ре) E (ми) F (фа) G (соль) A (ля) B (си). На клавиатуре они соответствуют семи белым клавишам. Черные клавиши в данном случае являются повышением (диез – #) или понижением (бемоль – b) названия ноты на пол тона. Для удобства мы будем пользоваться только четырьмя бемолями (Db / Eb / Ab / Bb) и одним диезом (F#), хотя в музыкальной практике в зависимости от контекста и могут встретиться и другие комбинации:

* порой (преимущественно в академических источниках) можно увидеть букву «H» как обозначение ноты «си» и букву «B», как обозначение ноты «си бемоль». Это может сильно запутать, поэтому мы пользуемся буквой «B» для обозначения ноты «си» и «Bb» для обозначения ее понижения на полтона (си бемоль).

А вот как это выглядит на клавиатуре:

Обратите внимание: нота до (С) располагается в начале и в конце хроматической гаммы. На круговой диаграмме ее расположение соответствует полному обороту – мы возвращаемся к той же ноте, с которой начали. Такое расстояние (между нотами с одинаковыми названиями, равное 12-ти полутонам) называется октавой. Для теоретического понимания нам достаточно пользоваться кругом, потому что в одной октаве уже содержатся все необходимые элементы (12 нот), в то время глядя на клавиатуру можно увидеть, как эти же элементы повторяются в разных диапазонах – как выше, так и ниже. Подобное можно сравнить уже со спиралью, а не кругом, что будет более практическим (композиционным), а не теоретическим ракурсом. Ведь одна и таже теоретическая идея в разных диапазонах будет звучать по-разному.

Нас сейчас интересует именно круговая схема, потому что благодаря ей мы уже на этом этапе можем понять, что в целом представляет из себя такая дисциплина как теория музыки. Возникает вопрос: где же находится предел, если хроматика является, скажем так, первичным условием? Это уникальная способность нашего ума – играть на опережение и прозревать дальнейшие перспективы. Мы можем также назвать это мудростью. Вглядываясь вдаль, можно верно проложить маршрут, учитывая все особенности рельефа данной местности. В противном случае мы будем действовать подобно слепцу, который спотыкается на каждом шагу, пускай умеет ходить. Михаил Врубель как-то выразился следующим образом, приступая к очередной своей работе: «Все это надо расчертить – и пойдет веселая работа раскрашивания!» Вот так и мы сейчас «расчертим» весь, предстоящий объем «веселой работы». Однако заметьте, что таким подходом следует пользоваться умеренно – расчерчивать необходимо только с учетом определенных пределов, поэтому так важно задавать ограничения, знать их. Иначе мы так и не приступим к практике, к использованию метода (раскрашиванию), а увязнем в бесконечных (а они именно таковы) умственных чертежах. Их подлинная цель – побудить непосредственно к действию. Сами по себе они, можно сказать, дают бесконечный простор мудрости. Траектория пути оживает, проясняется и корректируется именно по ходу движения – и пока мы не взяли в руки инструмент, не начали наносить свои первые неуверенные штрихи на холсте, мы не знаем, с чем имеем дело на самом деле. Видите? Если понять принцип работы, можно применить его не только к изучению теории музыки, но и к любым другим сферам вашей жизни. Поэтому я и говорю сначала о том, чтобы увидеть направление пути. Действовать нам все равно придется совершенно искренне и открыто, как если бы мы бесстрашно ныряли в бездну навстречу неизвестному – ведь мы все равно не можем быть полностью готовы ко всему! Опыт всегда превосходит представление (как в том примере с шоколадом). Но теперь мы действительно можем позволить себе действовать необдуманно – ведь мы заранее расчертили площадку для эксперимента. Взяв лист бумаги и видя его границы, мы можем смело спонтанно делать на нем все, что заблагорассудится, используя ту или иную кисть. И тогда уже получается, что чертеж – «ограничивающий метод», а раскрашивание – «безграничная мудрость». Это можно назвать союзом метода и мудрости. И это есть сущность всякого творчества – «одухотворенная мысль» и «умное чувство».

Итак представьте, что все что у нас есть, – эти 12 нот, этот круг. Сколько мы можем провести отрезков от одной точки (ноты) ко всем остальным? Правильно, одиннадцать – но мы также будем учитывать «нулевой отрезок» (отрезок, соединяющий точку отсчёта с ней же самой) и аналогичный «полный оборот» по окружности. Причем если мы проделаем ту же операцию, но от другой точки, мы все равно получим тот же самый рисунок, состоящий их точно таких же отрезков. В музыкальной теории любой такой отрезок называется интервалом. А что, если мы захотим соединить три точки, то есть вписать в этот круг треугольник? Представляете, сколько разнообразных треугольников можно построить здесь от одной точки к другим? А четырехугольников? А пятиугольников? У каждой геометрической фигуры будет своя уникальная форма. Значит, для каждого понадобится отдельный музыкально-теоретический термин, улавливаете? Вот собственно, что изучает теория музыки. В конце концов мы дойдем так до двенадцатиугольника – и сможем вписать только один такой двенадцатиугольник в этот круг, потому что мы вообще-то с него и начинали. Круг был нашим исходным ограничением, и выходит, мы сделали полный круг. Но не беспокойтесь – конечно же, мы не будем изучать все виды музыкально-геометрических фигур. Среди обширных семейств нас будут интересовать лишь определенные группы, которые в силу своих акустических свойств выделяются на общем фоне и являются ключевыми для элементарной теории музыки. Вот семейство интервалов (то есть отрезков) будет интересовать нас в полном объеме! Ведь любые наши фигуры будут состоят из отрезков, не правда ли?

Итак, расстояние от одной ноты до другой называется интервалом, и таких интервалов у нас 12:

Обратите внимание, что расстояние от ноты до ноты мы представляем себе по часовой стрелке (например, интервал от ноты «до» (С) до ноты «ля бемоль» (Ab) количественно равен восьми полутонам), в то время как сам отрезок прямой линии показываем нам, скажем так, и более короткое расстояние к той же ноте (против часовой стрелки оно равно всего лишь четырем полутонам). На клавиатуре данный пример будет выглядеть следующим образом:

Как видите, между нижним C и Ab действительно восемь полутонов, а между Ab и верхним С – только три. Таким образом, это два разных интервала, однако составлены они из одних и тех же нот. Это свойство интервалов называется обратимостью. Каждый интервал можно представить в обращенном виде. Теперь давайте подведем небольшой итог для справки, и выпишем подряд все 12 интервалов последовательно с соответствующими им названиями и их обращениями:

[Унисон = прима]

В левой колонке указана величина интервалов, выраженная в полутонах. Полутон является минимальным элементом в нашей системе – нет величины меньше его. Но несмотря на то что с помощью полутонов можно посчитать любые расстояния, на практике мы никогда не используем его в качестве единицы измерения, поэтому в дальнейшем я расскажу вам, как соотносить интервалы по величине друг с другом, опираясь на практический навык, а не формальный количественный.

В средней колонке вы видите традиционные названия интервалов – это общепринятые наименования, которые этимологически соответствуют числам от 1 до 8 на латинском языке, с тем лишь нюансом, что некоторые из них (2, 3, 6 и 7) имеют разновидности (малый и большой), а тритон указывает просто на свою величину (шесть полутонов – это три целых тона).

Правая колонка знакомит нас с условными обозначениями этих наименований. Обратите внимание, что традиционно у тритона нет самостоятельного обозначения – он считается либо увеличенной (на один полутон) квартой (4#) – либо уменьшенной (на один полутон) квинтой (5b). А еще – он сам себе обращение! Тритон делит октаву из 12 полутонов ровно пополам. Относительно него выстраивается зеркальная схема обращений всех остальных интервалов, на что и указывают разноцветные стрелочки.

Теперь мы можем постепенно объединить в своем уме и на практике три схемы: круговую, линейную и «зеркальную». Круговая схема больше подходит для чисто умственного представления – благодаря ей мы понимаем, что не имеет значения, от какой ноты мы будем располагать данную систему интервалов, ведь, по сути, ничего не изменится. А еще на ней хорошо видно симметрию. Линейное расположение, которое представляет собой клавиатуру, уже гораздо практичнее – можно сыграть и послушать, как это звучит. Однако мы можем легко убедиться, что отложить эту систему интервалов от другой ноты может показаться не такой уж простой задачей, ведь нам все время придется задействовать разные комбинации белых и черных клавиш, а значит, одинаковые по своей величине интервалы будут порой выглядеть по-разному! Что же касается зеркальной схемы, то я не имею в виду не столько сам список названий, сколько взаимообратимость интервалов относительно середины октавы (тритона). А еще «зеркальность» со временем поможет увидеть, что круговая и линейная схемы являются на самом деле зеркальным отражением друг друга! Так теория и практика становятся нераздельны.

Что касается интервалов, важно поговорить об их сонантности. Сонантность – это качество созвучия звуков между собой, воспринимаемое нами на слух. Звучание нескольких (двух и более) звуков может ощущаться более созвучно (благозвучно) – и тогда мы говорим, что они представляют собой консонанс. Если же созвучность их менее благозвучна, то мы говорим, что это диссонанс. Однако существует множество побочных факторов, влияющих на наше восприятие сонантности. Среди них и тембр, и акустика, и динамика, и многие другие. Поэтому даже такое строгое деление на консонансы и диссонансы уже дает трещину – и мы говорим о совершенных и несовершенных консонансах и диссонансах. И даже среди этих видов мы можем выделить еще больше подгрупп. При желании об истории консонанса и диссонанса можно прочитать книгу Тенни Джеймса, которая так и называется. Традиционно же мы делим все интервалы на следующие сонантные группы:

Bepul matn qismi tugad.