Kitobni o'qish: «Профессиональный оборотень»

Глава 1

Вечер был довольно холодный. Да оно и закономерно: январь месяц. Темнело по-прежнему рано, и возвращаться пришлось уже во мраке позднего вечера. Один раз даже в задумчивости чуть было не налетела на фонарный столб с соответственно разбитыми плафонами.

– Вот черт! Понаставили тут… прямо на дороге.

Со злости не удержалась и пнула столб ногой. Настроение и так было никакое, теперь еще и мизинец ушибла. Полчаса назад в институте я завалила зачет по специальности, после чего вспылила и наговорила преподу много чего лишнего. Из-за этой дурацкой вспыльчивости страдаю в первую очередь я сама, но поделать с ней ничего не могу. Мама говорит, во всем виноваты гены… Мои предки по отцовской линии были рослыми казанскими татарами, их древняя кровь вечно кипела и искрилась. Так что в синяках я ходила с самого детства, хотя и уважали меня как ни одну девчонку. Короче, в результате мои шансы пересдать зачет значительно снизились. И не то чтобы учеба слишком претила. Нет, лекции не всегда бывали скучными. Учиться, в общем, даже интересно. Но все-таки порой, особенно во время сессий, хотелось бросить все и уехать куда-нибудь подальше из этого города, подальше от института, от бесконечной зубрежки, зачетов и курсовых. А было как раз то самое время – начало зимней сессии.

Улочка, куда я завернула и где в тот вечер впервые встретила этого самовлюбленного типа, сплошь состояла из старых неухоженных одно- и двухэтажных домиков, построенных еще в прошлом тысячелетии, а точнее – лет пятьдесят назад. Прохожих почти не было, поэтому я сразу обратила внимание на одинокого кота, расположившегося за деревом. Здоровенный такой серый котяра с белыми полосами на шкуре сидел на перевернутой консервной банке в позе роденовского мыслителя и вроде кого-то ждал. В иное время я бы точно заинтересовалась столь откормленным экземпляром, но настроение, как я уже говорила, было… не ах. Поэтому я ускорила шаг и не сразу обратила внимание на вынырнувшую из-за угла и несущуюся в мою сторону тень. Хотя сразу же стало ясно, что это и не тень вовсе, а странное двуногое существо с хвостом, с темной лоснящейся кожей, заостренными ушами и оскаленными клыками, здорово напоминающее персонаж киноужастика. Сначала я не поверила, что все это всерьез, но зверушка улыбнулась и вроде бы даже сглотнула слюну…

– Хорошенькое дельце, – пробормотала я, лихорадочно пытаясь найти в сумочке газовый баллончик. Нельзя сказать, чтобы подобные существа частенько разгуливали по улицам моего родного города. Поэтому-то я не столько испугалась, сколько удивилась. Ничего подобного этому индивиду мне еще не приходилось встречать в жизни. Разве что вид моего пьяницы-соседа в дикое полнолуние мог бы конкурировать с этим монстром. Который, кстати, и не собирался оставлять мне время на бесцеремонное разглядывание себя. В общем, даже не останавливаясь перед прыжком, наглое чудовище бросилось с разбегу прямо на меня. В деталях описать, что конкретно произошло в этот момент, трудно.

Помню только, что, зажмурившись, я попятилась назад, повалилась на кого-то спиной. И упала, естественно, вместе с ним. Тут же грохнул выстрел! И только в этот момент я вспомнила, что сложилась ситуация, предусматривающая с моей стороны визг, ну там дикие вопли, и от души пронзительно заорала. Но зверь, видимо, не убежал в ужасе, потому что теперь я слышала его рык прямо над ухом и на мгновение даже ощутила скользнувшую по шее когтистую лапу. Для бодрости духа не переставая вопить и зажмурившись еще сильнее, я выкинула вперед руку с газовым баллончиком и пустила из него длинную – струю прямо в чью-то морду. С чего это я решила, что в морду? Ведь глаза-то были закрыты… Не знаю, но то, что попала в цель, легко можно было определить по чьей-то тихой, сквозь зубы короткой, но выразительной ругани. Монстры так не ругаются, однако, об этом потом… Глаз я благоразумно не раскрывала, а потому продолжала лихо разбрызгивать вокруг себя все содержимое баллончика. Через минуту он захрипел и сдох… Баллончик, разумеется.

И тут я услышала уже не рык, а просто рев какой-то и почувствовала зловонное дыхание. В ту же минуту меня толкнули в бок с такой силой, что я откатилась на пару метров от дороги. Опять выстрелы, слабое поскуливание, и тишина. Знаете, фронтовая такая тишина, когда в любой момент ждешь продолжения канонады, а немцы все не палят. Я полежала еще пару секунд, старательно не шевелясь. Но больше уже не смогла сдерживать все сильнее разгоравшееся внутри любопытство и открыла один глаз. Этим глазом я смогла увидеть только грязный снег и серую щебенку под щекой, на этой щебенке, видимо, и приходилось лежать, больше ничего интересного разглядеть не удалось. Еще через пару мгновений я решилась открыть второй глаз и увидела в нескольких метрах какого-то мужчину в длинном черном пальто и шляпе. В опущенной правой руке он сжимал здоровенную пушку, в левой – носовой платок. Спаситель старательно отирал слезы, а у его ног лежала какая-то темная масса.

«Сдохший монстрик», – радостно сообразила я, но, увидев, что незнакомец повернулся в мою сторону, спрятал оружие и направляется ко мне, тут же закрыла оба глаза. На шум, крики и выстрелы никто, естественно, и не подумал набежать. Иногда мне кажется, что милиция и дружинники у нас появляются только на народных гуляньях. А так – можно орать хоть до полуночи, никто и не почешется…

Я лежала без малейшего движения, черт его знает, что можно ожидать от вооруженного амбала, незнакомого к тому же. Нет, конечно, меня не оставило равнодушной то, как легко он расправился с антиобщественным элементом, чей хладный труп валялся сейчас в нескольких метрах от меня. Ну, по крайней мере, я хотела верить, что труп. Хотя, с другой стороны, он же вроде и рыдал над убиенным? Боже, с чего вообще все это? Шла себе тихо-мирно, никого не трогала. И нате вам… Тут мои мысленные жалобы были прерваны подошедшим гражданином, который довольно бесцеремонно потормошил меня за плечо. После нулевой реакции с моей стороны этот заботливый тип сообразительно попытался определить у меня пульс по руке.

– Вы меня слышите? – довольно прочувствованным тоном спросил он. Видимо, пульс был. Я бы посимулировала еще с полчасика, но он вздумал перевернуть меня на спину и, отложив пистолет, полез открывать мне веки. Чтобы посмотреть зрачки, видимо. Этого я уже стерпеть не могла.

– Что произошло? – слабым голосом выдохнула я, одновременно мягко, но настойчиво отодвигая его огромные лапищи от моего лица. Я медленно открыла глаза, боясь, что увижу что-то страшное. Может, этот тип и не человек вовсе и веселенький вечер с монстриками в подтанцовке еще не закончен. Но на самом деле все оказалось не так интересно, хотя и вдвойне более неожиданно. Передо мной на корточках сидел еврей с пейсами, черной бородкой, в очках и национальной касторовой шляпе. Под расстегнутым пальто виднелась жилетка поверх белой сорочки. Так как я лежала под единственным светящимся фонарем на этой улице, детали удалось засечь в две секунды.

– Лежи, пока я не обработаю царапину, – проговорил он, быстро доставая из-за пазухи какие-то лекарства. – Ну ты и вляпалась, подруга.

– Куда это я вляпалась? – глухо буркнула я, но ответа не дождалась. – И что это за покровительственный тон?

Дзинькнула металлическая коробочка, компактный одноразовый шприц тускло блеснул иголкой.

– И не надо со своими ампулами соваться, – запротестовала я, но парень уже разбил одну и отсчитывал кубики. Видимо, он собирался сделать мне укол. – Если это просто царапина, то я обойдусь без вашей анестезии.

– Сними куртку и закатай рукав свитера. Быстрее! – тоном, не терпящим возражений, скомандовал этот тип. Пришлось подчиниться. После укола он обработал мне рану какой-то страшно щиплющей кожу жидкостью.

– Да, формальности соблюдены. Но вряд ли это поможет, – как-то неоптимистично пробормотал себе под нос этот бодрый эмчеэсовец, убрав шприцы и ампулы. Потом философски поцокал языком и сделал похоронное лицо. В его глазах все еще стояли слезы, видимо, с баллончиком я не очень промахнулась.

– Вы меня так утешили, так утешили, слов нет! Что все это значит? Неужели вон тот ушастенький болел СПИДом, и, значит, мы умрем?! В чем, вообще, дело? Откуда тут монстры, как будто выпрыгнувшие из дешевого ужастика? Воинствующие евреи с большущими пистолетами?! Что за идиотский маскарад? – залпом сердито выдала я. Увы, безымянный спаситель в который раз проигнорировал все мои вопросы. Только сделал вид, что думает о чем-то важном, поэтому имеет полное право меня не слышать. Подобный тип мужчин всегда бесил меня до крайности.

– Ладно, не хочешь отвечать – не надо! Привет братьям-евреям – борцам со всякой нечистью. Пока-пока… Выживу как-нибудь сама. Ничего, оклемаюсь. – Пока я говорила, этот тип молча поднялся и уставился на меня, видимо ожидая, когда я закончу.

– И что ты хочешь этим сказать? – не выдержав, дрогнула я, глядя на него снизу вверх.

– Встать можешь? – осведомился он странно смягчившимся голосом. Так разговаривают с безнадежно больными.

– Попробую, но мне кажется, что я подвернула ногу.

Он подал мне руку и помог подняться.

– Большое мерси, – язвительно произнесла я. И только тут заметила, что у него довольно красивые серые глаза. Он посмотрел на меня задумчиво и улыбнулся.

– Ладно, мне пора, – промямлила я, поняв, что он и дальше собирается молчать. И, почему-то потупив взгляд, еще тише произнесла: – Пойду я. Темно уже. Извини, что я тебе попала в глаз из баллончика.

– Да ничего, сам виноват.

– И я о том же…

Конечно, было понятно, что меня никто и не держит, но почему-то хотелось оттянуть свой уход. Парень продолжал молчать, я покачалась туда-сюда на каблуках, нет, вроде ничего не подвернула. Царапина на шее уже не саднила, туша зверя лежала без движения, но, будь моя воля, я бы напомнила умнику о контрольном выстреле в голову. Хотя, может, он его уже сделал…

– Итак, что мы тут имеем? Алина Сафина, студентка второго курса заочного отделения института культуры, – четко и раздельно, но одновременно каким-то мурлыкающим голосом произнесли у меня за спиной. Я чуть не подпрыгнула на месте и резко обернулась. Да, неожиданности сегодняшнего вечера еще не закончились. На тротуаре в паре метров от нас валялась моя сумка, вероятно, отлетевшая, когда я падала. А рядом сидел тот самый толстый котяра серо-белой масти, самым наглым образом листающий мои документы. Сейчас он держал в лапах мой студенческий, рядом валялся паспорт. Не успела я возмущенно распахнуть рот, как еврей опередил меня:

– Слушай, агент 013, она ведь не объект охоты, поэтому довольно невежливо рыться в ее сумке, – и, повернувшись ко мне, добавил: – извини, Алина, чрезмерное любопытство моего напарника, но его не переделаешь.

Я все еще была в шоке и не могла произнести ни слова, как вдруг кот, выслушав эти слова с самым скептическим выражением на морде, произнес:

– В общем и целом ты прав, коллега, но я должен возразить, что…

Я не могла больше молчать:

– Все! Хватит! Отдавай мои документы, толстяк! – Схватив свою сумочку и запихав все ее содержимое обратно, включая и обидчиво протянутый котом студенческий, я, переводя взгляд с незнакомца на кота, продолжала справедливо возмущаться. – Откуда вы взялись на мою голову?! Сначала нападает ваш монстр. Молчать! – рявкнула я, увидев, что кот собирается вставить слово. – Я не оговорилась. Ваше появление и появление монстра естественным образом взаимосвязаны. Я еще ни разу не видела подобную тварь на улице, так же как и еврея с пистолетом и говорящим котом. К тому же все трое появляются один за другим в течение каких-то пяти минут!

– И что тут странного? – с умным видом возразил хвостатый тип. – Мы с агентом Алексом являем собой специальное подразделение по борьбе с представителями так называемой нечисти.

Ха! Значит, уничтожителя монстров зовут Алекс. Ничего, мне нравится, Алеша – красивое имя. Или Леха, Лешка – замечательно! А отчество наверняка Соломонович? Носит кипу, ест мацу и рыбу-фиш, празднует шабат и не любит арабских террористов. Тьфу ты, дура, ну какое тебе, мусульманке, дело до еврея со странностями и его драного кота, пусть хоть дважды говорящего?!

– Алекс… Какое-то неподходящее для иудея имя, не правда ли, ребе? – съязвила я.

– Я не иудей, с чего ты взяла? – скуксился парень и, задрав подбородок, отвернулся. Похоже, задело. Ну, наконец-то!

– А костюм?

– Это для конспирации, милочка! – пояснил за обидчивого агента его кот. – Я читал, что в вашем времени многие так одеваются. И вообще, что за допрос? Алекс, может, нам пора? На Базе уже ждут, а девочка пусть отправляется домой. Ее никто не тронет. Чудовищ тут больше нет, дорогуша, благодаря удачно проведенной операции, мозговым центром которой был ваш покорный слуга. Адиос, крошка!

Серый задавака демонстративно поклонился, положив правую лапу на грудь и привстав на задних лапах. При этом на его морде читалось столько собственного достоинства и уверенности в своих индивидуальных заслугах перед человечеством, что я, не удержавшись, прыснула со смеху.

Кот, казалось, был огорошен таким внезапным приступом веселья, нарушившим всю торжественность момента. Алекс тоже не удержался и пару раз усмехнулся, встретившись со мной взглядом. Но только, дабы не задеть самолюбие коллеги, постарался, чтобы кот этого не заметил. Теперь пришло время дуться разумному зверьку. По-моему, слишком уж разумному…

– Тут некоторые проблемы, приятель. Ее оцарапал наш объект.

Кот вытаращил глаза, похоже забыв об обиде, и посмотрел на меня таким же сочувственным взглядом, каким одарил в свое время Алекс. Пока они не сообщили мне самого страшного, я поспешила ретироваться. Почему-то не люблю неприятных известий. Когда ничего не знаешь, спокойнее спишь. Черт его знает, проснусь завтра утром и окажется, что все произошедшее со мной сегодняшним вечером и во что я уже постепенно начинала верить, как в реальность, было сном. Эти два субъекта сейчас здорово напоминали картинку из «Мастера и Маргариты». И были похожи скорее на плод больного воображения, чем на суровую действительность. Нет, нет, скорее домой и баиньки…

– Пока, ребята, приятно было познакомиться, спасибо за все, но мне действительно пора. – Я быстро перекинула сумку через плечо и чуть ли не рысью побежала прочь.

Услышав недоуменный вопль кота с упоминанием моего имени, пришлось пригнуться и закрыть уши, не сбавляя хода. Понеслись какие-то крики вслед, но я старалась не слушать.

– Минуточку. – Это произнесли так громко за моей спиной, что я встала как вкопанная. А обернувшись, увидела стоящих рядом кота и Алекса, который с улыбкой продолжил: – Не могла бы ты назвать свой точный адрес, где будешь находиться ближайший месяц-полтора?

В руках у него были блокнот и ручка. Кот тоже смотрел на меня, с интересом ожидая ответа.

– А зачем это вам? – распахнула я глаза. – Я вас не приглашала в гости.

– Это для того, чтобы не затруднять себя дополнительными поисками. При нашей работе время очень дорого, а через месяц, когда ты превратишься в монстра, нам придется вернуться в ваш временной отрезок и найти конкретно тебя. Надеюсь, ты понимаешь зачем. – Закончив эту тираду, парень довольно ехидно подмигнул.

Кажется, я начинала понимать. И мне это совершенно не нравилось… В поисках спасения я посмотрела на кота в последней надежде услышать опровержение фактам. Но кот, встретившись со мной взглядом, неумолимо кивнул и с самым мрачным видом принялся поглаживать лапой усы.

Я побледнела и, похоже, начала падать, так как почувствовала, что под спину меня поддерживают.

– Извини, мы вовсе не хотели так тебя шокировать. Но обстоятельств не изменишь. Тебя поцарапал Зверь, через пять-шесть недель ты превратишься точно в такого же, ну, может, чуть более обаятельного. Но это не меняет сути вещей, – ровно пояснил охотник на монстров.

Он развернул меня к себе и, держа за плечи, строгим взглядом посмотрел мне в глаза. Только тут я заметила, что он, наконец, удосужился снять свой дурацкий головной убор. Оказалось, что на самом деле он коротко подстрижен. Да, без еврейской шляпы и парика с пейсами парень выглядел вполне современно и во сто крат привлекательнее. И где их таких берут в агенты…

– Ты меня слушаешь? – прервал он мои размышления.

– Да, и не надо меня так трясти! – возмутилась я.

– Извини, – искренне покаялся он. – Но мне показалось, что ты снова начала терять сознание – у тебя глаза стали мутными.

– Ничего подобного! Все, проехали, валяй дальше, – любезно напомнила я в ожидании продолжения сказки.

– Ну вот. Теперь самое главное. У тебя все-таки есть шанс.

– Да? – наивным тоном вопросила я. – В каком смысле?

– При одном определенном условии тебя все же можно спасти, ты останешься человеком, – вмешался кот, он и так слишком долго молчал, что явно для него нехарактерно.

– А кто вам сказал, что я хочу остаться человеком? – притворно удивилась я.

Это уже походило на игру. Похоже, у меня начался сдвиг по фазе. Появись сейчас в небе огромный дракон в потертых джинсах и спроси, как быстрее пролететь отсюда к дискоклубу «Лабиринт», я бы ничуть не удивилась.

– Это же так прикольно, – продолжала я с самой обаятельной улыбкой на лице, фамильярно почесав кота за ухом. Толстун возмущенно шарахнулся, чем я вполне удовлетворилась, позлорадствовав в душе. Пинок под хвост я решила оставить на потом, пусть котик пока живет. – Представьте себе – бегать по улицам, тряся мускулами и громыхая огромным, мощным хвостом. О, хвост! Не об этом ли мечтаешь всю жизнь, даже зная, что такое великое достояние тебе не светит. А теперь у меня будет свой хвост, свой собственный! Ты, толстячок, понимаешь, о чем я, верно? – Я подмигнула ошарашено вылупившемуся на меня коту. На Алекса, похоже, тоже нашел столбняк, но я возбужденно продолжала: – А какая у меня будет челюсть – громобойная просто, иначе не скажешь. А эти заостренные ушки! И если кое-где по телу, да пусть хоть сплошь, будет расти мех, я не против. На шубу зимой не нужно будет тратиться, к тому же я давно мечтала о шубе из натурального меха. Это же так изысканно. А эти красные глаза! Ни у одной моей знакомой нет таких и не будет. Разве что мне взбредет кого-нибудь из них покусать. Парни так и попадают все без исключения, когда я в таком виде появлюсь на улицах. Веселенькая жизнь! В магазинах и на рынке все бесплатно. Голодать явно не придется.

А с вами мы договоримся, мальчики. Мы, похоже, уже добрые знакомые, поэтому я вас не трогаю и вы меня тоже. Ну как?

Ребята, судя по их мрачным лицам, не разделяли моего энтузиазма. Кот с хмурым выражением на морде почесывал брюхо. Алекс с жалостью смотрел на меня, потом напарники обменялись понимающими взглядами и, извинившись, отошли в сторону, – похоже, посовещаться. Я вся превратилась в слух.

– Знаешь, тут есть два варианта, – волнуясь, говорил кот. – Или она свихнулась, а тут я должен согласиться, что, испытав такое потрясение, девушка вполне имеет на это право. – Я фыркнула. Ни один из них даже не обернулся в мою сторону. А кот продолжал: – Если это так, то тут мы ничем не можем помочь. Как известно, психические заболевания плохо лечатся. Мы с тобой никакого отношения к психиатрии не имеем, поэтому наша совесть останется чиста. Второй вариант: девушка действительно очень рада так кстати подвернувшейся перспективе стать монстром. Это ее право! Как ни верти, она свободный человек и к тому же совершеннолетняя. По паспорту ей уже двадцать один год, значит, она вполне осознанно отвечает за свои поступки. Так что вне зависимости от того, какой из названных мной моментов имеет место быть, мы можем только извиниться и уйти. От нас уже ничего не зависит. Наша миссия в этом случае полностью выполнена. Что скажешь, напарник? – Он посмотрел на Алекса в ожидании ответа.

Я, естественно, тоже, не скрывая любопытства, уставилась на парня. Тот почесал затылок, подумал и согласно кивнул:

– Ты прав, дружище, пошли. Уберем труп, сдадим рапорт – и на боковую.

Увидев, что они собираются уходить, я не смогла больше молчать.

– Эй, вы чего? Неужели хотите меня бросить? Эй, эй, эй… Ребята, это была шутка! Я не хочу становиться монстром, я пошутила, – впадая в панику, заголосила я, с тоской глядя вслед уходящим агентам. Надо признать, Алекс тут же оглянулся.

– Ладно, подурачились, и хватит. – Он подошел ко мне. – В общем, дела обстоят так, что хочешь не хочешь – нам придется взять тебя с собой. Если ты согласна, конечно. Это единственный шанс. – Я поспешно кивнула. – Тебе нужно будет несколько раз ввести сыворотку, сделанную из крови различных монстров, на которых мы охотимся между делом. Вернее, это и есть наше основное дело. Может быть, и удастся тебя вылечить… Но честно предупреждаю: стопроцентных гарантий нет!

– Хм, значит, мне нужно будет бросить учебу, квартиру и что-то наврать родителям? – нахмурила я лоб, размышляя. – Ладно, придумаю что-нибудь.

– Это всего на месяц.

– Понятно.

– Я имел в виду, что уже через месяц будет ясно, получилось у нас или нет.

– Угу, вдвойне утешительно… А у меня есть время до завтра? То есть я хотела спросить, когда мы трогаемся?

– Ну, я думаю, до утра мы с тобой свободны, агент 013? – Алекс посмотрел на кота.

– Отлично, тогда переночуете у меня, а я как раз соберу вещи, позвоню родителям. Попрошу их связаться с институтом, – хмуро размышляла я вслух.

– Ладно, но при условии, что ты нас накормишь и не будешь беспокоить до утра. В смысле, не знаю, как насчет Алекса, но меня не будить. Мр-р-м. – Кот потянулся и, фривольно подмигнув, выгнулся дугой.

«Вот жирный нахал! Что он вообще о себе вообразил?!» – фыркнула я.

Спецагенты позвонили куда-то по сотовому телефону, и почти в ту же минуту в звездном небе мелькнуло темное пятно овальной формы. Матовый синий луч, ударив сверху, в считанные доли секунды «растворил» тело убитого монстра. Да, если бы и наши дворничихи работали так же оперативно, город блестел бы чистотой…

– А далеко ли еще до твоего дома? – спросил охотник, когда мы прошли пару километров. Кот уже спал, здоровенным воротником улегшись у него на загривке.

– Да нет, еще десять минут, и мы на месте, – успокоила его я. За то время, пока мы топали, я успела узнать некоторые интересные вещи о жизни спецагентов и пару историй из профессиональной практики Алекса и его четвероногого консультанта. Это была совершенно неперевариваемая смесь мистики, хорра, экшена и фэнтези. К концу его рассказа у меня все мурашки в обморок попадали. Кентервильское привидение рядом цепями не гремело… Склизкие вампиры, ожившие мертвецы, оборотни-людоеды – все это реальные персонажи, с которыми в скором времени и мне придется столкнуться. У каждого из них нам потребуется взять по кубику крови для сыворотки, иначе меня не спасти… Так выходило по его словам. По крайней мере, в этом меня пытались убедить.

– Не надо собак вешать, – произнесла я.

– Где собаки? – удивился Алекс.

– Я говорю, ты заливаешь. Не может все это быть правдой, – сказала я самым мрачным тоном, глядя ему в глаза. Без толку… Они у Алекса были сейчас такие чистые и ясные, как у трехлетнего ребенка. Наконец до него дошло…

– Зачем мне врать? – гордо возмутился он. – Сама увидишь, какие они живые. Таких живых и среди людей не часто встретишь. Наша задача как раз и состоит в том, чтобы…

– Мр-м, я же просил не будить, – примиряюще проворчал кот. – Не ссорьтесь, голубки…

* * *

Мои родители живут у судоремонтного завода, на другом конце города. Добираться оттуда в институт неудобно, и во время сессии я обычно переезжаю в маленькую двухкомнатную квартирку моей покойной бабушки. Это и ближе, и не достает никто… Отперев дверь, я заскочила в прихожку, зажгла свет и, отойдя от прохода, любезно произнесла:

– Проходите. Вон гостевые тапочки. Сейчас я что-нибудь, приготовлю на ужин. А вы пока располагайтесь. Туалет там, в конце коридора. Ванная рядом. Пользуйтесь. Но… – добавила я, глядя на окончательно проснувшегося котика, – ты не подумай, что я так вот могу запросто пригласить к себе домой первых встречных. Такое у меня впервые, усек?

– Как скажешь, подруга, буду считать себя избранным, – успокоил меня кот. Он спрыгнул с плеча своего товарища и, переваливаясь, побрел прямиком в гостиную, наверное, в поисках дивана. Алекса я отправила в ванную мыть руки, а сама принялась готовить ужин. Отварила макароны, вылила туда остатки аджики, в холодильнике нашла кусок зачерствелого сыра (он тоже пошел в ход) и, на счастье моих дорогих гостей, три магазинные котлеты, которые оставалось только поджарить. В принципе, я могла неделю не покупать продукты, один раз затарившись на рынке. Вопрос, что есть, меня никогда не беспокоил. Я вообще неприхотлива в еде, часто обхожусь парой бутербродов на ужин, не затрудняя себя готовкой. Но другое дело гости! У нас, на Востоке, это святое. Котлеты не слишком сильно подгорели, поэтому я надеялась, что голодные агенты будут удовлетворены моей стряпней и не заметят мелких недостатков. Закипел чайник, я полезла в шкаф за чашками. Вода в ванной перестала шуметь, и через пару минут в кухню заглянул агент Алекс с мокрыми волосами и встревожено горящими глазами. Усы и борода также исчезли, наверняка были приклеенными.

– Что-то случилось?

– Нет, я хотел только спросить, то есть сказать, – замялся он. – В общем, кушать очень хочется. О, котлетки, сто лет не ел! – Он покосился на плиту, радостно облизнувшись.

– Правда? А сколько тебе тогда лет? – простодушно и с искренним любопытством осведомилась я, отпихивая его от плиты. – На вид не больше тридцати, но, может быть, и все двести?

Он удивленно посмотрел на меня, явно недопонимая…

– Ну, я думала, у вас в будущем вполне могли придумать какую-нибудь вакцину против старения, – пояснила я.

– А-а… это образное выражение, просто давно не ел мясных котлет, – уклонился он от ответа.

Конечно, не мешало бы дать ему что-нибудь переодеть после душа вместо еврейского костюмчика. Да у меня не было ни одного сарафана его размера. Но, похоже, парень и так был доволен. Просто не стал надевать жилетку и пиджак и сразу стал похож на человека, в смысле на современного человека. Ореол таинственности с него сошел вместе с уличной пылью, поэтому я даже испытала некоторое разочарование. Хотя агент все равно оставался очень симпатичным.

Я быстро накрыла стол на кухне. Ну, решила, что к рангу почетных гостей агенты из будущего не относятся, поэтому сойдет и на кухне. Мы с Алексом принялись за ужин, но не подумайте, что я забыла о втором герое.

– Кота будем звать? – поинтересовалась я. – Просто он велел не беспокоить, а в итоге останется голодным. Хотя я не рискну обращать на себя его гнев – буди его ты, если хочешь.

– Он продрыхнет до утра, – ответил Алекс, заедая большим количеством хлеба, видно, они подгорели сильнее, чем я предполагала. Поэтому свою котлету я есть не стала, предложив ее гостю. Парень энергично замотал головой, отказываясь и убеждая, что он и так уже сыт, а ужин был очень вкусным.

– Ну, если вкусным, – сказала я, улыбаясь, – зачем мяться, ведь я вижу, что тебе и вправду понравилось. Кушай на здоровье! – И все-таки заставила съесть мою котлету. Приятно было наблюдать за его мучениями, но вскоре я почувствовала укоры совести, с которой примирилась, отпоив спасителя большим количеством чая и кофе.

Когда Алекс немного пришел в себя, мне захотелось поболтать.

– Скажи, а почему ты называешь своего напарника агент 013? У него что, нет своего имени, как у тебя, допустим?

– Напротив, имен у него слишком много, хоть отбавляй, – ответил Алекс, пытаясь держать глаза открытыми. Видимо, его уже сморил сон.

– Что ты имеешь в виду? Какие же это имена, и почему ты не можешь выбрать среди них что-то более достойное? Агент 013 – это как номер машины, совершенно безликое прозвище.

– Не подумай, что я его не уважаю. Просто когда ты узнаешь, КАКИЕ у него есть имена, сама поймешь, что лучше называть его так, по-простому. Он сам торжественно продиктует тебе весь список…

– А как это получилось, что он стал твоим напарником? – продолжала любопытствовать я. – У вас что, в будущем все животные образованные?

– Нет, пока он единственный в своем роде говорящий кот, – усмехнулся Алекс. – Но он гораздо охотнее сам расскажет тебе свою биографию. Не лишай его этого удовольствия.

– Ладно, – согласилась я и, видя, что Алекс вовсю зевает, задала последний на этот вечер вопрос: – А какая у тебя фамилия?

– Орлов, – почему-то страшно смутился он.

– Алекс Орлов? – неуверенно переспросила я. – Что-то очень уж знакомое…

– Увы, родители удружили… – Судя по его красной физиономии, никаких вразумительных разъяснений мне не видать. Пришлось встать и прикинуть, где его можно уложить. Котик мирно сопел в кресле. Замечательно. Я боялась, что он уснул на диване, а это было единственное место, которое оставалось для Алекса. Агент 013 был слишком больших размеров для кота и любил спать «раскидисто», чтобы они уместились там вдвоем. И пушистого агента пришлось бы переносить на руках. Это его больное самолюбие вряд ли бы пережило спокойно. Когда господин Орлов наконец смог лечь спать, я выключила в гостиной свет и унесла телефон в прихожую, звонить родителям.

Похоже, они не очень обрадовались, ведь было уже два часа ночи. Наскоро придумала и выложила им историю о том, что предложили вакантное место на курсах с перспективой на аспирантуру. Но это в другом городе, курсы престижные, стипендия приличная, все прочее – за счет приглашающих, поэтому выезжать нужно срочно, иначе место будет занято. Спросонья вроде бы поверили. Институт, видимо, придется просто бросить, временно. Если бы не выпало на эту проклятую сессию, моего отсутствия там могли бы и не заметить. Ничего, восстановиться будет не так трудно.

Немножко пугал завтрашний день. Честно говоря, даже очень пугал, хотя в глубине души я была уверена, что тысячи девчонок моих лет отдали бы все на свете, лишь бы их взяли в спецотряд Будущего по ликвидации монстров прошлого. Да плюс еще в компании такого мужественного красавчика. Алекс Орлов… Интересно, почему он не любит свою фамилию? Что в крови опаснейший вирус, верилось не очень. По крайней мере, я тешила себя надеждой, что просто понравилась этому сероглазому «еврею». Боже, ну кто додумался убедить его, будто бы в наше время так одеваются очень многие?! Ладно, будем работать вместе, я лично прослежу, куда и как он одевается, – коту такие вещи доверять нельзя. Хотя особенного страха все-таки, видимо, не было. Ни слез, да скулежа, ни попыток звать маму…