«Мозг во сне. Что происходит с мозгом, пока мы спим» kitobidan iqtiboslar

Но извлечь смысл из сновидения с помощью "универсального словаря снов" невозможно, каким бы этот словарь ни был — основанным на теории Фрейда, древних китайских верованиях или какой-либо иной системе расшифровки, применяемой в сонниках, rоторыми уставлены все полки книжных магазинов.

Усмехаясь, Уилсон показывает на горы бумаг, которые громоздятся на всех возможных поверхностях в его кабинете: «Навести здесь порядок — задача невероятной сложности, перед мозгом стоит приблизительно такая же задача. В течение дня я могу урывками сортировать всю эту информацию, отбирать то, что стоит сохранить, раскладывать записи по файлам так, чтобы до них было удобно добраться, но все-таки куда эффективнее было бы заниматься этим после работы, когда меня никто не отвлекает». Он считает, что, когда разум засыпает, у мозга появляется замечательная возможность отфильтровать дневной опыт, оценить его относительную значимость, а затем отправить нужное в огромное хранилище предыдущего опыта — в долговременную память. Потому что в это время у нас нет необходимости вступать в отношения с внешним миром.

Он говорит, что те, кто полагает, будто он считает сновидения бессмыслицей, неправильно его трактуют: «Сновидения переполнены значением, но их не надо истолковывать. Сновидения таковы, каковы они есть, и, возможно, причины их возникновения даже более фрейдистские, чем о том говорит Фрейд. Это некая переработка того, что заложено в памяти, но это отнюдь не подавленное и не спрятанное воспоминание. Как раз наоборот: путем сновидения мы пытаемся прийти к согласию с трудными и болезненными чувствами».

Фрейд был на 50 процентов прав и на 100 процентов не прав

Беспощадная, бескомпромиссная свобода спящего мозга, позволяет нам прыгать с крыши небоскреба и парить над городом, - это именно то, в чем так нуждается творческий процесс, поэтому нет ничего удивительного, что те, кто способен видеть яркие, невероятные сны, тянутся к творчеству в реальной жизни.

Однажды я, Чжуан-цзы, увидел себя во сне бабочкой - счастливой бабочкой, которая порхала среди цветков в свое удовольствие и вовсе не знала, что она - Чжуан-цзы. Внезапно я проснулся и увидел, что я - Чжуан-цзы. И я не знал, то ли я Чжуан-цзы, которому приснилось, что он бабочка, то ли бабочка, которой приснилось, что она - Чжуан-цзы. Чжуан-цзы, китайский философ.

Сновидения - это не только послания, это наши самые интимные, самые личные творения. И будучи таковыми, они безошибочно демонстрируют, кто и что мы есть и кем можем стать.

В 1960-1970-х годах когнитивный нейробиолг Бенджамин Либет провел серию экспериментов, показавших, что, прежде чем любое ощущение достигает нашего сознания, оно примерно полсекунды обрабатывается в соответствующем центре мозга. Когда кто-то дотрагивается до вашей руки, вы чувствуете это только через половину секунды, но не осознаете задержки. Мозг автоматически вводит поправки на время обработки, чтобы вам казалось, будто ощущение прикосновения возникло одновременно с тем мгновением, когда чьи-то пальцы коснулись вашей руки. Либет также использовал записи мозговых волн, чтобы показать, что мозг посылает сигнал мышцам поднять руку за 350 миллисекунд до того, как ваше сознание решит, что следует сделать именно это. То есть нас, можно сказать, постоянно ставят перед свершившимся фактом.

В одном из экспериментов пациенту, перенесшему операцию по разделению полушарий, показали две картинки, при этом его поле зрения было ограничено таким образом, что левое полушарие воспринимало лишь изображение цыплячьей лапки, а правое полушарие - только изображение заснеженного пейзажа. При этом рукой, которая управлялась левым полушарием, пациент выбрал соответствующую лапке картинку с цыпленком, а другой - изображение лопаты для разгребания снега. Когда его попросили объяснить свой выбор, ответ, полученный от левого полушария, гласил, что когда он увидел лапку, то, естественно, выбрал соответствующее ей изображение цыпленка, а лопату выбрал потому, что надо же чем-то чистить сарай, где содержатся куры. Он не мог назвать настоящую причину выбора лопаты, потому что левое полушарие не подозревало о существовании картинки с заснеженным пейзажем, но интерпретатор в нем расположенный, все-таки предложил удобное объяснение - при этом объяснение звучало не как догадка, а как уверенное утверждение факта.

В другом эксперименте Газзанига попросил пациента встать и отправиться на прогулку, но это требование поступило только в правую половину мозга. Когда пациента спросили, почему он отодвинул стул и собрался выйти из комнаты, он, не колеблясь, ответил: "Мне просто захотелось сходить попить". Левое полушарие опять же не имело понятия, почему пациент собирается выйти из комнаты, однако тут же соорудило подходящее объяснение.

Он обнаружил, что если каждые десять - двадцать минут спрашивать человека, о чём он сейчас думает, то мы увидим, что в состоянии бодрствования сознание ещё более непоследовательно и образы в нём меняются ещё чаще, чем в фазе быстрого сна.