Kitobni o'qish: «Воспитать палача»

Глава первая

Утопающий в зелени яблоневых и вишнёвых садов, по – провинциальному тихий город Верхнегорск, известный разве что красотой своих церквей, да уникальным зданием старинного театра, потрясло страшное известие. Во время вечернего спектакля, в антракте, была убита актриса городского драмтеатра – Екатерина Морозова. Она была всеобщей любимицей. Редкий для провинции талант, красавица – как говорила о ней местная публика. Поэтому не удивительно, что на следующий день после убийства, на театральной площади с утра толпились любопытствующие. А между тем, никто ничего не мог прибавить к уже известной информации. Ни полиция, ещё с ночи выставившая посты вокруг театра, ни коллеги погибшей, ни вездесущие журналисты-газетчики…

И если вчера городское телевидение оказалось проворнее всех, первым сообщив в ночном выпуске новостей о преступлении, то, сегодня, и оно хранило молчание. До этого дня жителям Верхнегорска всегда казалось, что в их городе ничего такого ужасного не может произойти. Где-то там, далеко, в чужих землях террористы взрывали дома и автомобили, по чужим городам и посёлкам бродили кровавые маньяки-наследники Чикотило, а в их городе всегда было спокойно. Люди как-то незаметно рождались, незаметно жили, и умирали, вообще-то, тоже незаметно. И вдруг – УБИЙСТВО! Жестокое и, как всем казалось, бессмысленное. Это конечно, Слава Богу, не взрыв дома, но привычное душевное равновесие жителей города всё же было нарушено.

Оперативная группа, с особой тщательностью обследовав место преступления, явных улик не обнаружила. Следов же обуви и отпечатков пальцев было великое множество, поэтому подозревать можно было практически всех, кто служил в театре. Екатерина Морозова была открытым, общительным человеком. К ней в гримёрную часто заходили не только по делу, но и просто поболтать – и гримёры, и костюмеры, и коллеги-актёры. Вот и вчера, во время репетиции и перед началом спектакля, здесь побывало немало народу.

Но после первого действия, в антракте, как уверяли все в один голос, кроме самой Морозовой в гримёрную никто не успел зайти. А когда сотрудники театра открыли дверь, Катя уже была мертва и, кроме неё, в помещении больше никого не было. Всё тут выглядело как обычно. Только выдвинутый ящик гримёрного столика да опрокинутый стул свидетельствовали о какой-то борьбе. Возможно, Морозова сопротивлялась, сидя на стуле, а потом вместе с убийцей упала на пол. Но это только предположение, не более того. Можно было допустить, что преступник, убив Морозову, выбрался через окно в парк. Но ни на подоконнике, ни внизу, где зеленела густая трава, никаких следов не было обнаружено. Сотрудники полиции прекрасно понимали, что такое громкое дело привлечёт пристальное внимание общественности, да и собственное начальство будет требовать скорейшего раскрытия преступления. А, поди раскрой его, если даже овчарка след не берёт.

Родители убитой, почувствовав, что расследование примет затяжной характер, по совету знакомого юриста решили обратиться в частное сыскное бюро. Оно совсем недавно было открыто в городе, но, по слухам, успело зарекомендовать себя успешным раскрытием нескольких дел. Логика сломленных горем родителей была проста: пусть полиция ведёт своё расследование, а сыскное бюро своё – даст Бог, вместе быстрее убийцу найдут.

А найти и наказать преступника для родителей Екатерины Морозовой стало смыслом жизни.

* * *

У бывшего следователя особого отдела, отставного майора МВД, а ныне директора ЧАСТНОГО СЫСКНОГО БЮРО, Антыхина Владимира Олеговича, до глубокой ночи горел свет. Он сидел в кресле, подавшись вперёд, и в который раз просматривал видеоматериал, отснятый ребятами из полиции в день убийства актрисы. Спасибо, Коля Романов, многолетний сослуживец и друг – «профессор в деле экспертизы», как его уважительно называли коллеги, на свой страх и риск, сбросил этот материал на флешку. И сейчас Антыхин, по сути, смотрел копию, но от этого зрелище не становилось менее страшным.

Вначале видеокамера давала общий план гримёрной. Упавший стул. Перевёрнутая коробка с гримом на полу. Беспомощно разбросанные руки актрисы. Красиво, в театральной позе, подогнутые ноги, будто и в последние минуты жизни она хотела выглядеть эффектно. Но вот камера делает наезд на лицо убитой и Антыхину хочется отвернуться, однако он заставляет себя смотреть. В кадре пустые глазницы, запёкшиеся от крови. Вот всё, что осталось от изумрудно-зелёных, с загадочной поволокой глаз актрисы. Антыхину стало душно. Он раздражённо закрыл ноутбук, комната мгновенно погрузилась в темноту, одёрнул штору, открыл окно и закурил. Стояла глубокая ночь. Было так тихо, что Антыхин слышал удары собственного сердца, а вот сердце Екатерины Морозовой перестало биться…

Впервые он увидел её два года назад, когда ещё служил в МВД. После служебного дня, вдвоём с Николаем Романовым, они проходили мимо театра. Морозова стояла в окружении группы молодых людей и, слушая их, чему-то весело смеялась. Антыхин был очарован ею.

– Кто это? – шепнул он Романову.

– А ты не знаешь? – удивился тот. – А ещё следователь по особо важным делам. Да важнее этой девушки в нашем городе нет. Докладываю, товарищ майор. Перед вами Екатерина Морозова – новая актриса драмтеатра. Хочешь, познакомлю?

– Да куда мне! – отмахнулся Антыхин. – Я ей в отцы, пожалуй, гожусь. Вон, вся голова седая.

– Седина в голову, а бес в ребро! – подмигнул Николай.

– Нет-нет, товарищ эксперт, после развода с женой я стал целомудренным.

Так, смеясь и болтая, они прошли мимо Кати Морозовой. Тогда, может быть, впервые в жизни Антыхин пожалел, что ему сорок пять.

Но жизнь Кати уже в прошлом. Думал ли он, что ему придётся расследовать её убийство? Антыхин прикурил потухшую сигарету и, опёршись на оконную раму, задумался. Конечно, у Екатерины Морозовой биография непростая, особенно для провинциального города. После окончания школы сразу же поступила в столичный театральный институт. А конкурс там, говорят, будь здоров! Все, кто знал её, были уверены, что в Верхнегорск она уже не вернётся. В столице чего только нет. И театры знаменитые, и киностудии, и телевидение. Но Катя всех удивила. Вернулась домой после окончания института и поступила на службу в местный театр. Где логика? Все артисты в столицу рвутся, а тут и талант, и красота – всё при ней, а она решила посвятить себя провинции. Правда, Морозова, чуть ли не с первого дня, стала ведущей актрисой труппы. Могла привлечь её такая перспектива? Кто знает? Её об этом уже не спросишь. Но с другой стороны, если горожане и стали ходить чаще в театр, то, в основном, чтобы посмотреть на игру Морозовой. Конечно, это могло быть стимулом для неё. Сила её обаяния была такова, что не только мужчины, но и женщины восхищались ею. И вот её не стало. Антыхин чисто по-человечески ощутил горечь потери. Такие люди – украшение города. И кому она могла помешать? Разве что маньяк-убийца мог поднять на неё руку. Но в их городе сроду не было слышно о маньяках. Более того, статистические данные о преступности в Верхнегорском районе говорили о том, что за последнее время не то, что убийств, даже серьёзных правонарушений не было. Так, пьяные драки, мелкое хулиганство, в худшем случае, группа беспризорных подростков ограбит сельскую церковь или магазин на окраине города. И вот, на тебе – убийство с особой жестокостью. Н-да, задача… Горячий пепел от сигареты обжёг Антыхину пальцы, прервав размышления. Он опять включил ноутбук и, крепко сцепив пальцы рук, замер перед монитором. Распластанное тело девушки, зияющие пустотой глазницы…