Kitobni o'qish: «Камень Дропа»

ПРОЛОГ

Прошло уже больше недели с того момента, когда в присутствии трех свидетелей Венедикт уничтожил один лист из приложения к Авесте. Этим детектив предотвратил воплощение тщеславных планов очередного желающего завладеть властью над всем миром.

Трагически потеряв жену и неродившегося сына, он жил, как робот. На автомате ел, пил, занимался текучей работой. Светлана и Алексей старались чаще обращаться к нему, чтобы не оставлять его наедине с тяжелыми мыслями. Стоило появиться свободной минуте, как в голову Венедикта назойливо лезли картины, как ужасно погибали его жена и малыш. И тогда он словно каменел, уходил в себя, закрывался щитом от окружающего его мира.

В одну из таких минут тяжелого размышления в кабинете Струкачева раздался телефонный звонок. Он неохотно отвлекся от мыслей и поднял трубку.

– Венедикт, здравствуй дорогой! Верещагин тебя беспокоит. Мы можем с тобой сегодня пообедать в «Ласточке»?

Детектив недовольно скривился. Верещагина он уважал, и в другое время встреча с другом была бы ему очень приятна. Но сейчас… Любое событие, так или иначе связанное с перенесенной трагедией, было мучительно болезненным. А разговор, хочет он этого или нет, но все равно затронет эту болезненную тему. После трагедии они еще не разговаривали с Верещагиным. Сколько ни тяни с разговором, а он неизбежен. Подавив усилием воли недовольство, спокойно проговорил:

– Хорошо, Антон Павлович. Во сколько встречаемся?

– Давай в четырнадцать, – предложил Верещагин.

– Ладно. В четырнадцать буду в кафе.

– Тогда до встречи.

Венедикт пришел в кафе за две минуты до назначенного срока. В этот час в кафе было многолюдно, шумно. Был час обеда. В большом зале не было ни одного пустого столика. Он оглядел зал в поисках друга. Как Верещагину удалось в таких условиях разыскать свободный столик, для Венедикта осталось загадкой, но он увидел его за двухместным столом у самого окна. Антон Павлович призывно махал рукой. Поприветствовав друга, Струкачев расположился напротив и вопросительно взглянул на него.

– Я позволил себе сделать заказ. Извини уж, заказывал исходя из собственных гастрономических пристрастий. Сейчас нам должны принести.

Венедикт согласно кивнул головой. В ожидании заказа друзья не проронили ни слова. Струкачев бесцельно смотрел в окно, рассматривая обычную городскую суету. Эта картина была хорошо знакома и привычна. И смотрел в окно, изображая исключительное внимание, чтобы оттянуть время неизбежных неудобных вопросов друга. И раздумывал, что ответить, когда Антон Павлович спросит, как он живет?

Верещагин внимательно наблюдал за отпечатками эмоций на лице друга и думал, как начать разговор, чтобы не нанести дополнительные раны на и так кровоточащую душу.

Вскоре появилась молоденькая официантка, которая ловко лавируя среди столов, несла на вытянутой руке поднос с заказом. Венедикт, забыв на мгновение о постигшем горе, с интересом разглядывал подходящую девушку. Явно крашеная блондинка с длинными наклеенными ресницами, с ярко накрашенными губами, она привлекала внимание мужиков. Девушка прекрасно это осознавала и явно рисовалась, весьма сексуально покачивая при походке крутыми бедрами.

Официантка подошла к их столу и стала сервировать, не забывая при этом многообещающе стрелять глазками, не обделяя вниманием ни одного из друзей. Венедикт с волнением обратил внимание, что под форменным костюмом не было и намека на нижнее белье.

Когда девушка наклонялась над столом, между лацканами пиджака показывалась поразительно красивая, волнующая мужское начало, грудь. Фантазия мгновенно разыгралась, представив, как великолепно выглядела бы девушка, если сорвать эту тонкую ткань, отделяющую тело от нескромного взгляда.

Ноздри носа напряглись, затрепетали крыльями испуганной бабочки. Венедикт начал медленно втягивать в себя воздух, пытаясь познать девушку по аромату. Отбросив все посторонние запахи, неизбежные в кафе, обостренный нюх уловил умопомрачительную смесь запахов чистого девичьего тела, ароматного мыла и едва уловимый запах каких-то дорогих духов. Венедикт прикрыл глаза и почувствовал приятное томление в паху.

Но все когда-нибудь заканчивается. Расставив заказ на столе, девушка развернулась и, привычно покачивая бедрами, отошла от столика. Венедикт проводил ее разочарованным взглядом.

«Боже, какие ножки у этой юной чертовки, какая изумительная талия! А грудь какая!.. Любой мужчина, у которого в жилах течет кровь, а не подкрашенная водица, был бы не против с ней переспать. Нужно признаться, хотя бы самому себе, что я соскучился по женскому телу».

Отвлекся он от мыслей, когда за спиной раздался намеренно громкий стук столовых приборов. Венедикт неохотно прервал созерцание и повернул голову к Верещагину.

– Полюбопытствовать можно, зачем вы позвали меня, Антон Павлович?

– Соскучился по тебе, – несмело улыбнулся тот. – Да кое-что хочу сообщить тебе, воспользовавшись случаем. Только давай, Венедикт, сначала пообедаем спокойно, а потом уж и поговорим. Приступай, дружище, ешь, не стесняйся. Обед я уже оплатил. Сегодня я тебя угощаю. Ты что-то похудел, по-моему?

Венедикт невесело усмехнулся этой фразе своего друга и пододвинул тарелку с ароматной ухой.

– Наверно, сбросил пару килограммов. Да все это мелочи. Говорят, что лишний вес очень вредно сказывается на здоровье, – ответил он, лениво помешивая ложкой суп.

– Пожалуй, правильно говорят. Это я уже по себе сужу. Что-то последнее время одышка какая-то мучить стала. – Верещагин смущенно покашлял в кулак и взглянул на Венедикта, ожидая от друга слова поддержки или хотя бы элементарного слова успокоения. Но тот сидел, полностью уйдя в невеселые мысли. Немного обидевшись на друга за такое вопиющее невнимание к его насущным проблемам, Верещагин продолжил монолог, чтобы занять возникшую неловкую тишину. – Да что там говорить по этому вопросу? Работа у меня сидячая. Двигаюсь мало, спортом заниматься времени нет. Вот и растет мое благосостояние, – Антон Павлович с кривой усмешкой посмотрел на кругленькое брюшко, и тяжело вздохнул. – А ты давай, не кукся, налегай на харчи. Тебе до такого состояния еще расти и расти.

В ответ Венедикт грустно взглянул на товарища. Тот, смутившись, отвел взгляд, понимая состояние друга. Покончив в молчании с обедом, Верещагин откинулся на спинку стула, с удовольствием закурил.

– Как поживаешь, Венедикт?

Детектив неопределенно пожал плечами и оглянулся в поисках так понравившейся девушки. Но официантки нигде не было видно.

– Извини, что я тебя отвлекаю от созерцания красоты женского тела. Тут ты прав, ничего не могу сказать. Девчонка хороша. Но этим вопросом займешься чуть позднее. Мы с тобой давно уже не виделись, так что позволь отобрать у тебя совсем немного времени, – отвлек его голос друга. Венедикт повернулся к Верещагину. – Я попросил тебя о встрече, по двум причинам – хотелось тебя увидеть и поговорить немного о наших общих делах. Дело об убийстве Максима Кузьмина мы закрыли. На месте преступления были обнаружены многочисленные следы, оставленные Арсением Машковым, как ты и предполагал. Доказательств его причастности к убийству у нас предостаточно. Руководству пришлось доложить, что он убит при задержании. Сам понимаешь, не мог же я докладывать, что Машкова святой Христофор превратил в оборотня, а потом его загрызли и съели псоглавцы? – Верещагин сокрушенно помотал головой и тяжело вздохнул. – Не все еще, к сожалению, понимают, что окружающий нас мир мы непростительно плохо знаем.

Венедикт улыбнулся словам друга, отвлекаясь от грустных мыслей.

– Антон Павлович, и давно вы стали так рассуждать?

Верещагин непонимающе посмотрел на собеседника, пытаясь понять подоплеку вопроса, и неожиданно рассмеялся.

– Ох, Венедикт! Я стал так рассуждать с тех времен, когда познакомился с тобой. И должен сказать откровенно, что я стал несколько по-другому смотреть на окружающий мир. И признаться, я с тобой теперь соглашаюсь, что мы плохо знаем мир, в котором живем. Другое дело, что я пришел к выводу, что работать с миром мистики могут далеко не все, а только люди, обладающие специфическими качествами. Одни из них – ты.

– Согласен с вами, Антон Павлович. Мир мистики интересен и многогранен. За все свои прожитые годы я не познал и малой толики его. По роду своих увлечений мне приходится сталкиваться с мистикой, которая носит криминальный характер. А существует мистика, которая несет в себе исключительно положительные основы. Ну, например, я вам рассказывал о Галине. Весьма отрицательный персонаж. Одним словом – ведьма. Для большинства обывателей одним этим словом все и сказано. Добавить больше нечего, да и незачем, и так все всем понятно. Но… Объективно говоря, этим словом совсем еще ничего не сказано. Вот, например, вы знаете, откуда взялось само слово «ведьма»?

– Честно говоря, никогда не задумывался над этим. И что же оно означает?

– Это очень интересно на самом деле, – детектив, сам того не замечая, увлекся темой, над которой не раз задумывался. – А само слово произошло из понятия «ведать». То есть первоначально им называли людей, которые ведали, то есть знали, говоря современным языком, окружающий нас мир и использовали свои знания во благо людей, лечили и их и животных, решали возникающие психологические проблемы и отдельного человека, и семейные, и коллективные. Но, как всегда нашлись люди, которые соблазнились использовать знания во вред им. И теперь уже мало кто задумывается, к сожалению, что первоначально оно означало. Слово приобрело, в основном, негативный характер.

– Спасибо, Венедикт, за эту короткую познавательную лекцию, но давай вернемся к тому разговору, ради которого мы сегодня встретились. Я вот хотел спросить у тебя, Веня, мнение о… – он стушевался, исподлобья поглядывая на друга, и не зная как завершить фразу. – Понимаешь, мы дело… ну, то… пока не закрыли, но это «висяк» для отдела в чистом виде. За все время расследования мы не смогли выдвинуть ни одной более или менее весомой версии. У меня лично сложилось мнение, что там, действительно, действовала нечистая сила. Все следы, обнаруженные на месте преступления, об этом аж кричат.

– Так вы о «висяке» для отдела волнуетесь? – Венедикт почувствовал, как в душе непроизвольно вскипают гнев на всех окружающих и обида на друга. Он смотрел на Верещагина и глаза зло сощурились.

– Да как ты мог такое даже подумать?! – возмущенно прошептал побледневший от незаслуженного обвинения товарищ. – Ты мне друг и я хочу, чтобы это проклятие над тобой, наконец, закончилось. И завел я этот разговор исключительно ради того, чтобы узнать твое мнение об этом преступлении. Извини, если я был излишне неловок в построении своей фразы.

– Извините и вы меня. Что-то нервы в последнее время ни к черту стали, – при виде искреннего возмущения друга гнев затихал, и во взгляде Венедикта появилась грусть.

– Может тебе съездить куда-нибудь, отдохнуть? – Верещагин раздраженно раздавил окурок в пепельнице и, справившись с обидой, участливо наклонился к детективу. – Хочешь, я тебе устрою путевку в санаторий МВД? Отдохнешь пару неделек, отвлечешься от всех дел. За какой-нибудь красоткой приударишь. Там их пруд пруди. Я сам, правда, там ни разу не был. Все как-то время не могу выбрать. Мне жена уже всю плешь проела, видишь какая у меня обширная лысина, – Верещагин провел ладонью по гладко выбритой голове, – «Все ездят, отдыхают, как белые люди. А ты, начальник отдела полиции, только и имеешь право на круглосуточную работу». А вот те, кто побывал там, рассказывали о своих амурных приключениях. – Антон Павлович тяжело задумался, погладил свою лысую голову. – М-да! Живут же люди, черт меня подери. Даже завидно, ей Богу! Да не кривись, не кривись. Я все понимаю. Понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Ну что делать-то теперь, дружище? Да, случилась трагедия! Трагедия страшная, ужасная. Она нанесла тебе кровоточащую рану. Но жить-то надо! Понимаешь, жить! Это я тебе как другу говорю. При всем трагизме возникшей ситуации жизнь на этом не заканчивается.

– Спасибо, конечно, за предложение, но я никуда не поеду. Как говорил кот в каком-то мультике: «Нас и здесь хорошо кормят». Может цитата и не точная, но суть от этого не меняется. А по тому преступлению… – детектив задумался. – Вы правы. В моем доме действовала нечистая сила. Когда-то я с Анатолием Дмитриевичем Ерохиным, вашим предшественником, убил ведьму, но, как оказалось, не в полной мере. Где-то я допустил ошибку, чего-то не учел. Я не господь Бог, чтобы все знать. И имею право на ошибку. Не каждый день мне приходится убивать ведьм. Видно здесь есть какие-то тонкости, о которых я не знаю. Вот она и мстит мне за свое уничтожение даже с того света.

– Но как она может тебе мстить оттуда? – удивился Верещагин.

– После долгих раздумий я пришел к выводу, что ее дух вселяется в тело сына – Андрея Во. И тот действует, руководимый ее духом. Я о таком явлении тогда не знал. Да и сейчас лишь предполагаю, что это так. Я пока просто не могу найти другого объяснения произошедшим событиям.

– Заметь, Венедикт я уже совсем не удивляюсь твоим парадоксальным высказываниям, не вписывающимся в рамки реализма. После знакомства с тобой готов поверить любым, самым экзотическим, твоим заявлениям, – полицейский невесело рассмеялся. – Андрей Во? Что-то мне знакома эта фамилия. Где-то я ее уже встречал, – Верещагин задумчиво почесал лысину.

– Андрей Во когда-то служил в вашем отделе полиции, – напомнил Венедикт. – Он был замешан в таинственном исчезновении девушки из закрытой изнутри ванной комнаты. Мне, тогда еще студенту, посчастливилось поучаствовать в расследовании этого необычного преступления. Я рассказывал вам об этом деле с разбитым зеркалом при нашем знакомстве. Андрей был уволен из МВД. Насколько я помню, его даже не посадили. А вся проблема была опять-таки связана с мистикой. Не мог же Анатолий Дмитриевич докладывать руководству, что прапорщик Во при помощи обычного зеркала отправил девушку в параллельный мир, а потом, с использованием его же, благополучно ее оттуда вернул? Правда, при нашем активном воздействии на него и участии в этом необычном мероприятии. Не знаю, что Ерохин придумал, чтобы под благовидным предлогом уволить его из рядов полиции. Меня этот вопрос, честно говоря, не особенно интересовал. Свою работу я, как мог, выполнил.

Я думал, что больше с ним не встречусь, но спустя несколько лет, перед самой командировкой в Надобу он приходил ко мне, когда я брился в ванной комнате офиса. Объективности ради, скажу, что приходил он ко мне не по своей воле, а ведомый матерью, той самой ведьмой, которую мы с Ерохиным убили несколько лет назад. И встречался он со мной снова при помощи зеркала. Мне что-то везет с зеркалами, – усмехнулся Венедикт.

– Я вспомнил о Во и прекрасно помню об этом деле. Но зачем он приходил к тебе? – поинтересовался Верещагин. – И почему ты мне ничего не рассказывал об этом случае?

– Он приходил, чтобы напомнить, что Галина даже на том свете помнит обо мне и вынашивает планы мщения. И я почти на сто процентов уверен, что убийство жены это очередной этап ее мести. А рассказывать вам об этой встрече… Зачем? Что бы это изменило? Вы все равно ничего не смогли бы сделать и ничем не могли бы помочь. Да и события разворачивались так стремительно, что не было времени говорить вам об этой мелочи. Кстати, и ваше сообщение о котах на месте преступления меня не очень удивило. Перед появлением в зеркале Андрея Во в офисе неожиданно появился кот. У нас их никогда не было. Сначала я решил, что может кто-то из моих сотрудников или посетителей случайно запустил его в офис. Но позднее пришлось переменить решение. Что тогда меня насторожило, так это его глаза.

– Глаза кота? – снова удивился Верещагин. – И что тебя могло в них насторожить? Ты в них что, ярость увидел или еще чего-нибудь подобное?

– Да нет! Ничего такого в его глазах я не увидел. Да и встреча наша длилась всего несколько мгновений. Вы не удивляйтесь этим моим словам. У представителей кошачьих, если вы помните, зрачки глаз расположены вертикально в виде щели, а у этого странного кота зрачки были круглыми, как у человека.

– Да ты что! Вот уж никогда не обращал внимания на этот факт. Сегодня же постараюсь его проверить. Ну, надо же! Кто бы мог подумать? У кошек вертикальные зрачки! Очень интересное сообщение.

– Я и сам раньше не обращал на это внимание. Сначала на этот факт я обратил внимание скорее на интуитивном уровне. Пришлось даже забраться в интернет, чтобы подтвердить возникшие подозрения. И они подтвердились. Мне тогда это не понравилось, но особого значения я этому не придал, за что и поплатился через несколько минут, встретившись с Во.

– Понятно. Значит, Галина исполнила свой коварный план, применив для его осуществления тело сына. Это мне более-менее понятно, но причем здесь коты в твоем доме? Для чего они были там нужны?

Прошло несколько секунд тяжелого молчания.

– Я думаю, что это были просто статисты в жутком спектакле, который устроила для меня ведьма, в лице Андрея. Для большего эффекта, так сказать. И в назидание. В очередной раз поучила меня, что ко всем происходящим событиям нужно относиться серьезно.

– М-да! Венедикт, мы что-нибудь можем сделать, чтобы раз и навсегда закрыть вопрос с ведьмой, чтобы она больше никогда не появлялась в твоей жизни?

– Пока не знаю. Дело об убийстве семьи никоим образом не касается Авесты. Их ничего не связывает. Это совсем другое. С точки зрения реализма вы никогда не сможете закрыть его. Парадоксы расследования этого дела заключаются в том, что вы знаете имя убийцы, и в то же время вы никогда не найдете и не посадите его, поскольку убийцы нет на этом свете. На этом свете у нас есть Андрей Во. Казалось бы, что именно он является исполнителем убийства, но если полиция арестует Андрея, он, во-первых, очень удивится, поскольку может совершенно искренне ничего не помнить из того, что было совершено его телом, а во-вторых, вы ничего не сможете доказать. У вас нет никаких улик против него. Вы обнаружили в помещении, скажем, следы ног его или другие чьи-либо?

– Нет, следов никаких обнаружено не было, хотя мои специалисты все тщательнейшим образом облазили, проверили каждый сантиметр поверхности. Ну, кроме следов кошек. И ваших, конечно.