Kitobni o'qish: «Демон снаружи»

Демон снаружи

Демон только снаружи

Глава 1

Монотонно стуча резиновыми колёсиками по бетонному полу, каталка резко остановилась возле двери больничной палаты. От чего меня на ней тут же качнуло, и я начал понемногу приходить в себя. Первым делом мыча сквозь губы продрал слипшиеся после наркоза глаза. Затем начал их медленно открывать, как свет тут же резанул по ним острой болью. От чего я моментально зажмурился, повернулся чуть на бок и не стесняясь, в пол голоса матюгнулся. Повторную свою попытку их открывать я повторил только когда первая боль окончательно стихла.

– Очнулся! – раздался у меня где-то над головой безучастный голос.

Проморгавшись, задрал голову к верху, непонимающе уставившись на смотревшую на меня сверху вниз медсестру. Моментально осознав, что сейчас происходит, начал быстро возвращаться к реалиям жизни. – Долго они меня там “пытали”? – пролепетал присохшим к нёбу языком.

– Не знаю! – непринуждённо пожала она плечами. – Часа два, наверное, – а сама тем временем уже открыла дверь и заталкивала меня на каталке в палату. Вплотную подкатила её к моей койке, что была самая дальняя у окна. – Сам перелезешь? – спокойно наблюдая за тем, как я барахтаюсь на каталке, запутавшись в накрывавшей меня простыне.

Наконец разобравшись с туго обвившей меня материей, я привстал на локтях, тут же ощутив, что после наркоза меня всё ещё мутит. И первым делом потянувшись с неё, схватил стоявшую на прикроватной тумбочке специально оставленную мной бутылку минералки, жадно к ней присосавшись. Поставил её на место, только когда та почти опустела. Сухость во рту пропала и язык зашевелился охотней. – Сам! – начал, кряхтя перебираться на койку, при этом одной рукой придерживая злосчастную простынь, которой меня укрыли. Так как под ней я был совершенно голый.

Только я оказался на койке, сразу же устало уронил голову на подушку. – Ну я пошла! – и медсестра покатила каталку обратно, в сторону выхода. – Чуть позже зайду. – обронила не глядя. – и если к тому времени боль не утихнет, то поставлю тебе укол обезболивающего. Ногу свою не тревожь! – напомнила мне напоследок. – А завтра с самого утра повезу тебя на гипсование. – на это я ей ничего не ответил, только проследив за ней отрешённым взглядом.

– Ну ты как там, живой? – только медсестра удалилась, закрыв за собой дверь, как раздался смешок с противоположной стороны палаты. Оттуда, где на противоположной койке лежал закатанный в гипс Семёныч. – А то к нашим коновалам только попади в руки…!

Я внимательно осмотрел свою левую ногу. Голень которой была по самое колено плотно перемотана бинтом, поверх которого всё равно выступала свежая кровь. Попытался ей пошевелить, легонько болтая из стороны в сторону. Пальцы на ноге послушно сжимались, при этом особой боли в ноге не ощутил. – Вроде собрали все кости! – ответил Семёнычу. – Последнее, что помню, так только то, что меня местный наркоз не взял! Они даже мне двойную дозу в позвоночник вкатили. И всё равно после этого я свои ноги чувствовал! Тогда они меня уже под общим наркозом, газом вырубили. – сделал акцент на последнем. – Уроды! Нельзя что ли было сразу под общим меня усыпить!? А то я чуть не обоссался, когда хирург меня по живому начал резать, и кости отвёрткой на пластину накручивать!

– Я ж говорю, коновалы! – снова хохотнул со своей койки Семёныч. – Ну ничего, ко мне сегодня вечером дружок в гости заглянет, принесет для поднятия настроения пару пузырей “жидкого анальгина”! Ты как, будешь?

– Посмотрим! – тем временем достал из прикроватной тумбочки свои трусы и начал их аккуратно натягивать на ноги, чтобы не потревожить свежесобранную по частям конечность.

– А ты дед, как, с нами? – переключился Семёныч на своего соседа, лежавшего от него по правую руку.

– Куда же вы, сынки, без меня? – отозвался ещё крепкий дедок. У которого от кончика пальцев по самое плечо была загипсована вся левая рука. Как он рассказывал, со стремянки слетел, когда на крышу дома залазил, в каких-то своих ремонтно-строительных целях.

Помимо уже мной перечисленных, в нашей шестиместной палате находилось ещё трое: молчаливый Валера, что сейчас напоминал человека-паука, висевшего на длинных растяжках, с прикреплённым на их концах солидными грузами. И ещё два молодых паренька, один также, как и я, с раздробленной на части левой ногой, которую ему надёжно фиксировал аппарат Елизарова. И второй, умудрившийся циркулярной пилой отрезать себе сразу два пальца на правой. Но что бы там не говорили про нашу суровую медицину, но их ему успели вовремя присадить обратно на место! Пообещав, что в дальнейшем будущем, он ими всеми, даже самостоятельно в носу ковыряться сможет.

Пока словоохотливый Семёныч позабыл про меня, переключившись на остальных её обитателей. То так как моя кровать находилась у самого окна, и раз я был пока не “ходячий”, то достав сигареты из тумбочки, подполз поближе к подоконнику, и высунувшись в окно закурил. Наш лечащий врач на это конечно ругался, что в палате постоянно накурено! Но в тоже время смотрел на это сквозь пальцы, видимо понимая, что таким увечным как мы, попросту не остаётся ничего другого. Даже Валера, наш человек-паук, и тот, изредка, но просил, чтобы ему кто-нибудь подкурил и вставил в рот сигарету. А он её уже как-нибудь сам, помуслявит!

Пока я докуривал, радуясь обдувавшему меня летнему ветерку, что, задувая в палату разбавлял собой порядком надоевший запах медикаментов. Дверь в палату громко скрипнув открылась. Я моментально выкинул окурок в окно и сполз обратно на койку. Только сейчас заметив, что в палату вошёл вовсе не врач, и даже не медсестра. Гостем оказался невысокий, с небольшой залысиной мужичок в чёрном деловом костюме, державшим в руках видавшею виды, потёртую кожаную папку. Ненадолго замерев у самого входа, он какое-то время осматривал всех присутствующих, через свои дорогие очки в тонкой оправе.

– Кого потерял? – окрикнул его Семёныч, полагая, что тот просто ошибся палатой. Не слова не говоря мужик посмотрел в мою сторону и тут же направился прямо ко мне, замерев в ногах у кровати.

Какое-то время мы изучающе пялились друг на друга, наконец он произнёс первым. – Сергей Анатольевич, я не ошибся?!

Я удивился, что он подошёл именно ко мне. – Да, а ты кто такой будешь?

Мужичок деловито поправил очки. – Моё имя Вам ничего не скажет, поэтому своё представление я, пожалуй, пропущу. А пришёл я к Вам. – сделал многозначительную паузу. – С деловым предложением!

Этого мужика я видел впервые, и такой поворот событий никак не укладывался у меня в голове. – Говори, раз пришёл, что у тебя ко мне за предложение? – тем более, он меня знает. При чём, что бросалось в глаза, даже не поинтересовался, кто из нас Сергей Анатольевич, а сразу же, безошибочно, подошёл именно ко мне.

– Я хочу предложить Вам работу! – с лёгкой улыбкой на своих тонких губах, выдал он.

– О, как!? – я уселся на задницу, облокотившись спиной на подушку. – А что, теперь работодатели в поиске кандидатов на должность, шерстят по всем местным больницам? Да и если Вы не заметили, то я пока временно не трудоспособен! – я тоже перешёл на более вежливый тон, для пущей наглядности высунув из-под простыни кровоточащую сквозь бинты ногу.

– Это ничего страшного! – кивнул тот на мою конечность. – Ваша временная травма этому совсем не помеха!

– И что же это за работа такая, если Вам пришлось проводить собеседование в травматологии? – меня такой его ответ немного обескуражил и одновременно с этим насторожил.

– Сергей Анатольевич! – мужичок позволил себе вновь только слегка улыбнуться. – Работа, которую я хотел бы Вам предложить, как раз по вашему профилю!

– Это на заводе, гайки, что ли крутить? Это что, межцеховые перемещения, в связи с моей временной нетрудоспособностью? – я уже начал в уме прикидывать так и этак, откуда он такой взялся? – из отдела кадров, или может из отдела подбора персонала?

– Нет, не по второму. – он лишь отмахнулся от моих мыслей. – И так полагаю, что по основному вашему профилю!

Вот тут я удивился ещё больше. – Это про контрактную службу, что ли? – однозначный кивок головой, без намёка с его стороны на какую-то шутку. – Но я уже почти как год, уволился из армии и теперь живу на гражданке, а работа в органах МВД меня не прельщает.

– Вот тут вы попали в самую точку, я намерен вам предложить некое подобие воинской службы! – утвердительно закивал.

– Кем же? И где? – это было уже действительно для меня любопытно.

Так и не представившийся мужик начал топтаться на месте. – Видите ли, тут такое дело, что кандидатов на такую работу, которую я предлагаю, можно по пальцам пересчитать. И Вы, как раз один из тех немногих, кто полностью удовлетворяет нашим заявленным требованиям. – оценивающе посмотрел на меня. – Непросто знаете было, отыскать среди прочих, ваше личное дело, изучить его, и после этого отыскать уже лично Вас!

– Ты из госструктур что ли будешь? Чекист? Раз у тебя есть доступ к моему личному делу?

– В какой-то степени да! – не стал он отнекиваться, дав тем самым понять, что я где-то не так уж далёк от истины.

– Так да или нет, ты что мне голову-то морочишь!? Столько всего наговорил, а по итогу никакой конкретики я от тебя не услышал! – я даже повысил немного голос. Меня всегда раздражали такие скрытно-слащавые личности, которые того и гляди, хотят тебе в “зад без мыла залезьти”!

– Хорошо! – кивнул на это непонятный работодатель.

Я тем временем обвёл взглядом палату, где на койках лежали такие же, как и я товарищи, по несчастью. И меня удивил тот факт, что даже вездесущий свой нос Семёныч, и тот почему-то молчит. Так же, как и все остальные прикинувшись “ветошью”, тупо пялясь в обшарпанный потолок. – Давай уже по существу! -поторопил своего визави.

Кивок головой. – Я представляю некую могущественную структуру, которой как никогда требуются такие специалисты как Вы! – без всяких затей выпалил тот.

– Это какие такие специалисты? Я ведь ничем таким выдающимся не обладаю!

На что мой собеседник оголил ровные белые зубы и расплылся в дружелюбной улыбке. – Ну не скромничайте! Вы же кадровый военный! Который к тому же имеет за спиной богатый жизненный опыт в управлении личным составом, с применением им всех видов огнестрельного оружия. Прошли три войны, пусть даже первую вы застали в десятилетнем возрасте. Но ведь именно она и сформировала ваше будущее сознание, подтолкнув на дальнейшую службу в армии. За которую, кстати, вы были неоднократно награждены правительственными наградами.

Я молча кивнул, внимательно всё это слушая. Выходит, он действительно имел доступ к моему личному делу, раз всё это знает! И это значит, что этот “гусь” не из простых!

– Вот я и хочу Вам предложить поступить к нам на службу! Где Вам в дальнейшем и представиться шанс и дальше командовать довольно большими подразделениями, всеми силами выполняя поставленные перед вами задачи! – призадумался, подбирая слова. – Вы ведь это умеете, и это не составит для Вас никакого труда!

– Это уже интересней! Но я так и не услышал, что это за госструктура такая? То, что это не обычная служба в армии, я уже и сам догадался! Силовики, спецы, разведка, координаторы, ликвидаторы, наёмники? – закончил с перечислением тех, кто меня действительно мог бы заинтересовать. – А если это просто какой-то там ЧОП, с бывшими силовиками и с раздутой манией величая, то сразу говорю, что я пас!

Мужичок вновь улыбнулся, но на этот раз заметно скромнее. – Вижу, что Вы всё-таки заинтересовались, моим предложением! Да, всё то, что Вы только что перечислили, в совокупности и является сферой нашей постоянной жизнедеятельности.

Я молчал, переваривая услышанное, а тот словно уловив моё сомнение, всё продолжал говорить. – Вы ведь не будите отрицать, что скучаете по своей прежней жизни. Вам не хватает того постоянного адреналина, что присущ только воинской службе, с постоянной угрозой для жизни! И думаю, что нисколько не ошибусь, сказав, что Вас постоянно мучают сны, в которых Вы переживаете свою отставку. Да и армию Вам пришлось покинуть не по своему собственному желанию. А Вас попросту попросили её оставить после произошедшего конфликта между вами и подполковником Смирновым. Который Вас в последствии и подставил, подложив “свинью” в секретные документы. И теперь Вы вынуждены искать себя на “гражданке”, трудясь на газоперерабатывающем заводе. – дал мне немного времени осмыслить вываленную на меня информацию. – И на сколько я могу об этом судить, то нынешняя работа Вам не доставляет прежнего удовольствия!

– Всё-то ты знаешь! – я лишь огрызнулся на это.

– Если Вам станет легче, то я всецело согласен с Вашим решением, набить морду Смирнову, за то, что он вёл себя не по-мужски, приставая к противоположному полу. И не смотря на всё это, я готов предоставить Вам ещё один шанс вернуться на службу!

– Но я пока не боец! – в ответ на его речь горько выдохнул я. – У меня нога собрана на титановую пластину, и я ещё минимум, месяца три- четыре толком ходить не смогу!

– Вы это про свою небольшую аварию?! Где вам пришлось уклоняться от лобового столкновения с легковым автомобилем, управляемым вылезшей не на свою полосу движения женщиной. – начал перечислять последствия. – В следствии чего, Вы слетели с мотоцикла в овраг, где и сломали голень своей левой ноги. – при этом он даже как-то брезгливо взмахнул рукой. – Поверьте, для нас это сущие пустяки! Наши доктора мигом поставят Вас на ноги! Буквально уже на следующий же день, ты будешь способен бежать марш-бросок по полной выкладке!

Вот эти его слова меня действительно обнадёжили. Мне совсем не улыбалось следующие несколько месяцев чувствовать себя калекой и передвигаться на костылях!

– Ну так Вы согласны!? – уловив мою нерешительность, вновь оголил свои зубы.

На что я кивнул. – Допустим! Но я бы хотел узнать побольше о вашей конторе!

– Сергей Анатольевич, это не тот ответ, который мне от Вас нужен! А что касаемо подробных деталей, то Вы ведь сами прекрасно всё понимаете, что это не то место. – обвёл руками палату. – Где всё можно вот так запросто обговорить.

– Ладно! Согласен! – рубанул я с горяча. – Но при условии, что речь идёт именно о службе, а не о чём-то другом! – внимательно посмотрел на поющего соловьём мужика. – Что дальше?

– Во-первых! Ваше согласие! – улыбка моментально сползла с его холёного лица. – И Вы его мне только что дали! Во-вторых, Вам ещё нужно подписать всего лишь одну единственную бумажку! – говоря всё это, он ловко перевернул в руках папку. Расстегнул на ней скрипучий замок и действительно, извлёк из неё вместо целой кипы бумаг, всего лишь один единственный, желтоватый листок. Который как я разглядел, был какой-то уж больно затасканный, и больше напоминал измочаленную, драную тряпку. Однако, передавать его мне не спешил. – Это упрощённая форма нашего с Вами договора! – всё же пояснил мне значение данной бумаги. – И только Вы её подпишите, как после этого за дело берусь уже я. А вам до указанного в ней срока, больше не о чем будет беспокоиться!

Я протянул в его сторону руку, желая взглянуть на эту самую бумажку поближе. Но вместо того, чтоб передать её мне, до этого такой весь из себя вежливый мужичок, резко наклонился над моею кроватью. Одной своей ругой жёстко схватил мою травмированную ногу чуть ниже колена, а второй просто приложил её к кровавому пятну на моей ноге. При этом, как следует обваляв в нём тот самый листок.

На это моя нога тут же отозвалась резкой болью. – Ты что, придурок, творишь? – заорал я на него, только вырвав ногу из его стальных пальцев, подогнув её поближе к себе. Затем привстал на локтях, пытаясь руками схватить того за воротник, но тот уже отскочил на безопасное для себя расстояние. А мне оставалось лишь сидя на заднице материться, ощущая всю свою беспомощность.

– Ну вот! – тот демонстративно потряс передо мной испачканным моей кровью листком, прежде чем засунуть его на прежнее место в папку. – Теперь я Вас поздравляю! С этого самого момента, у Вас появился шанс стать частью, вновь набирающей былую силу армии Тиамат.

– Ты что несёшь? – заорал я на него. – Ты меня на что тут уговаривал? Что за Тиамат? Опять вылезшая наружу из напольной щели недобитая группировка каких-то уродов? Пошёл-ка ты на хрен отсюда! И радуйся, что я сейчас толком встать на ноги не могу! А то бы я тебя одними руками несколько раз пополам сломал!

– Не сомневаюсь! – снова заулыбался мужик, только на этот раз его ровные белые зубы оказались длинными, жёлтыми, остро заточенными клыками. А вместо привычного языка, изо рта вывалился чёрный, тонкий раздвоенный пополам, прям как у змеи. Параллельно с этим его глаза заволокло кроваво-красной поволокой, зрачки в них начали поворачиваться и остановились только тогда, когда заняли вертикальное положение.

От увиденного, я, непроизвольно засучил ногами по койке, отодвигаясь дальше к стене, не понимая, как такое возможно. – Пошёл на хрен отсюда! – заорал на него.

– Да! – соглашаясь кивнул на это мужик своей обезображенной головой. – Вы правы, мне действительно пора Вас оставить! Но с тобой я не прощаюсь! А говорю, до скорой встречи! – и на моих глазах, в пару секунд растаял прям в воздухе, словно его здесь и не было вовсе.

Я продрал с перепугу глаза. Да что это только что было? Вытер вспотевший лоб. Может меня это всё ещё после наркоза “глючит”, и всё это бредни моего воспалённого мозга? Машинально ущипнул себя за руку. Нет! Инстинктивно отдёрнул её назад, боль была вполне реальна, да и травмированная нога после его захвата разболелась и ныла, постоянно напоминая о переломе. Бегло осмотрел остальные больничные койки, на которых лежали их квартиранты.

– Семёныч! – во всю глотку заорал я соседу. Услышав мой дикий крик, тот зашевелился, слегка оторвав голову от подушки. – Ты его видел?

– Кого? – вытаращил в непонимании тот глаза.

– Мужика, который только что был здесь!

– Ну и что ты орёшь? – спокойно проговорил Семёныч. – Он же вроде бы к тебе приходил!

– Так ты его видел? – не унимался я.

– Видел конечно!

– А рожу его страшную видел, и как он потом по среди палаты исчез?

– Не-е-еа! – почесал небритую щёку, явно что-то припоминая. – Меня сразу же в сон сморило, так, что о чём вы там с ним говорили не знаю. Да и как уходил он, не видел.

– Дед! – тогда я переключился на следующего. – А ты его видел?

– Нет. – неуклюже ворочаясь прокряхтел тот. – Я тоже спал. А что стряслось-то? Пропало чего? – я ему не ответил, и он, тут же позабыв про меня, начал ругать свою бабку, что должна бала его уже давно навестить.

Остальные увечные, на мой последующий поток вопросов, так же никакого вразумительного ответа не дали. – Спал! Сморило! Не видел, не знаю! – вот и всё, что я услышал от них.

Оказывается, что во время нашего с этим мужиком разговора все попросту спали. Причём уснув одновременно! А я тем временем боролся с собой, пытаясь понять, что это только что было? Сон или мой послеоперационный бред? Или же всё это было на самом деле? О последнем мне думать совсем не хотелось. Но тут от тяжких раздумий меня отвлекла открывшаяся дверь в палату, где возникла знакомая мне медсестра. На этот раз войдя к нам, она толкала перед собой на колёсиках небольшой столик, с лежавшим на нём подносом с готовыми к уколам шприцами.

– Обезболивающее? – обратилась сразу ко всем.

В ответ ей тут же посыпались пожелания, что все, без исключения, в нём нуждаются. – Давай! – я без раздумий повернулся на правый бок и приспустил трусы.

Сделав всем необходимые уколы и раздав полагающиеся по рецепту таблетки, она вновь удалилась. А я, чувствуя, как постепенно начинает действовать поставленное ей обезболивающее. Потому, как боль в моей растревоженной ноге, медленно, но начала уходить на второй план. Попытался выкинуть из головы все лишние мысли и просто забыться спасительным сном.

Проснулся я только тогда, когда на дворе уже была глубокая ночь. В палате свет не горел, только его слабые отблески от уличных фонарей пробивались через окно четвёртого этажа. Да ещё на тёмном фоне палаты, отчётливо выделялась входная дверь, с горящим в коридоре за ней дежурным освещением. Какое-то время пролежал в тишине, нарушаемой только скрипом больничных коек с редкими стонами их хозяев. Достал из тумбочки сигареты и выполз на подоконник, чтоб покурить. Высунувшись в окно увидел, как в “приёмник” подъезжает с мигалками автомобиль скорой помощи, из которого на каталке волокут ещё одного неудачливого пациента.

Докурив, попутно наблюдая за всем этим, выкинул бычок в окно и улёгся обратно в кровать. Как же та мне надоела за проведённую на ней неделю! Все бока себе уже отлежал, а сколько мне ещё предстоит валяться!? Угораздило же меня повстречать на дороге эту мамзель, из-за которой я теперь здесь валяюсь!

Тут в горле моём запершило, и я закашлялся. Открыл прикроватную тумбочку, достал ещё одну бутыль минералки и принялся жадно пить, но сухость во рту не пропадала, а зуд в горле только усилился. Только простуды мне ещё не хватало, вскользь пронеслось в голове. Следом в груди больно кольнуло, от чего я привстал на локтях, тут же упав обратно. – Что за…? – моё самочувствие резко начало ухудшаться.

Горло сковало спазмом, от чего я не мог толком вздохнуть, чтоб протолкнуть в себя воздух. Начал хрипеть и задыхаться. В груди, в области сердца нещадно кололо, от чего хотелось разорвать себе грудь, чтобы выпустить боль наружу. Понимая, что ещё немного и я попросту задохнусь, я попытался закричать во всё горло, чтобы позвать дежурную медсестру. Но вместо крика из горла вырвался стон не громче самого тихого шёпота. Тогда я попытался подняться с кровати, чтоб на второй, здоровой ноге доскакать до коридора. Но только уселся на задницу, намереваясь свесить с кровати ноги, как меня неведомой силой вдавило обратно в кровать, совершенно меня обездвижив. Теперь я не мог пошевелить ни одним своим мускулом, лежа на спине, словно парализованный. Только и ощущая, что совсем не могу дышать, в тщетной попытке вздохнуть, ещё кое-как раскрывая свой рот.

Кричать, дёргаться и шевелиться мне что-то мешало. Уставившись вылезавшими из орбит в потолок глазами, я отчётливо осознал, что видимо это конец! Как прямо над моей койкой сам воздух начал вибрировать, собираясь в тугой не просвечивающийся комок. Который казалось можно было даже потрогать, если бы я только смог до него дотянуться. После чего он сам опустившись упал на меня, целиком окутав меня вместе с кроватью. Образовав вокруг сплошной вакуум, через который я перестал различать даже малейшие звуки. А он, словно впитавшись в меня, вдруг резко отринул обратно, вырывая из моего тела вместе с собою и частицу меня самого.

Последнее, что я смог после этого разглядеть, только на этот раз уже будто со стороны. Так это то, как на больничной койке по-прежнему лежит моё замершее, бездыханное тело. А то, что можно назвать сознанием, разумом или душой, поднимаясь всё выше над койкой, уносится прочь, увлекаемое вслед за собой тянущей меня неведомой силой.

То, что со мной произошло дальше, не заняло времени больше минуты, по крайней мере мне оно так показалось! Вот я только что лежу на больничной кровати, корчась от боли, пытаясь вдохнуть. И вот я уже кувыркаясь несусь в каком-то размытом потоке необычно-чёрного света, при этом совершенно ничего не касаясь и не чувствуя: ни звуков, что меня окружают, ни боли, ни даже страха, от того, что сейчас происходит.

Полёт мой закончился также неожиданно, как и начался! В глазах поплыло, будто бы от сильного головокружения, но голова моя всё это время оставалась ясной, и при этом ничего похожего на недомогание я не испытывал. И вот, застилавшая глаза пелена передо мной наконец-то рассеялась, и мир вокруг меня приобрёл довольно чёткие очертания.

Глава 2

Я стоял на холодном полу посреди огромного тёмного зала, рядом с какой-то плоской жаровней. В которой на толстой каменной подставке, освещая вокруг себя небольшой пятачок пространства горело яркое пламя.

Первым делом посмотрел на себя. Как лежал в трусах на больничной кровати, так и сейчас на мне были одеты только они. Но на полу я стоял уверенно, без былого намёка на недавний перелом ноги. Желая в том убедиться, с силой притопнул больной ногой об пол. Никакой боли я не почувствовал, и тут же наклонился пониже, чтобы повнимательней её осмотреть. Но как бы в окружавшем меня полумраке я на неё не смотрел, никаких, даже малюсеньких шрамов, и тех на ней не нашёл. Чудеса…!

Но только я об этом подумал, как рядом со мной, в трёх шагах, воздух вновь колыхнулся, и из неоткуда появился ещё один человек. Одетый в распахнутый белоснежный больничный халат и обутый босыми ногами в домашние тапки. Пока тот испуганно озирался кругом, не понимая, что с ним происходит, я окрикнул его. – Эй! – только после этого, он остановил более-менее осмысленный взгляд на мне. А у него за спиной возник уже следующий человек, только почему-то одетый в чёрную рясу священника, и судя, по одетому на ней белому воротничку, с висячей бахромой вокруг плеч, скорее всего католическую.

Раскрыв было рот, чтобы окрикнуть и его тоже, я прикусил язык, так как появился ещё один. На этот раз на голо стриженный, одетый в “костюм двойку”, синие однотонные семейные трусы и такую же майку. Тут же начавший громко шлёпать босыми ногами по каменистому полу. И судя по разнообразным синим картинкам, что сплошняком покрывали почти всё его тело, это был зэк!

И видимо, чтобы хоть немного разнообразить наш сугубо ничего не понимающий мужской коллектив, следом за уголовником появилась красивая молодая девица. Словом, одетая совсем не кстати, в красный ажурный домашний халат, не дотягивающий своей длинной даже до середины бедра. И вот тут у меня угадать не получилось, кто же она такая могла быть?

Но долго ломать голову мне не пришлось, потому, что сразу за ней появился пухлый, круглый мужчина, одетый в бордовую шёлковую пижаму. Которые, видимо кто-то да носит! И который был последним из нашего пополнения, потому, что на этом дальнейшее пребывание людей из неоткуда оборвалось. И больше к нам так никто и не присоединился. Хотя нет, я ошибся! Чуть с большим интервалом по времени, появилась ещё одна интересная особа. Только не такая, румяная и женственная, как первая. А более, я бы сказал, грубая и угловатая, даже скорее по своему внешнему виду мужиковатая.

Одетая в простую обтягивающую спортивную майку-топик, таких же чёрных обтягивающих трусах поверх мускулистого тела. Короткие волосы, аккуратно убранные в косичку. Да и все её движения, с самых первых секунд появления, были чётко размеренны, с оценивающей оглядкой на всех остальных. При своём появлении, она почти что, не растерявшись, внимательно начала озираться кругом. Хотела что-то спросить, но тут же сдержалась, смотря то на молящегося священника, то на периодически скулящего толстяка.

Как только из воздуха прибыл последний участник нашего “реалити шоу”, и пока остальные окончательно приходили в себя, в удивлении таращась вокруг и друг на друга глазами. Я, поняв всю неординарность случившегося, отошёл чуть в сторонку, пытаясь заглянуть подальше во тьму, что непроницаемой плотной стеной нас со всех сторон окружала. Но никаких успехов в том не достиг.

– Ау-у! – в пол голоса крикнул я, и мне в ответ вторило запоздалое эхо. Значит мы оказались действительно в большом помещении, потолок которого также было не видно, как и его стен. Заключил из всего этого я.

Мой крик моментально привёл в чувство всех остальных, и они начали безостановочно голосить. Особенно среди всех выделялся, тот самый пухлый мужик. У которого рожа была шире самих плеч. Я вернулся в круг света. – Кто-нибудь из вас понимает, что сейчас с нами произошло? – обратился сразу ко всем, и ни к кому конкретно.

Единственный из всех мужиков, кто не потерял своего самообладания, так это был зэк. – Ты сам-то, давно здесь? – спокойно ответил он мне вопросом.

– За минуту до тебя, так же из воздуха вылетел! Причём до этого был увечным. – поднял вверх левую ногу, хотя осознал, что это ему так ничего и не скажет, и опустил её обратно на пол, просто сплясав уже ими двумя на месте. Лихо ударив обоими пятками об пол. – тот видя всё это, не спеша почесал стриженную макушку.

– А как сам попал сюда, помнишь? – задал ему следующий вопрос?

– Лучше б не помнил! – начал рассказывать он мне свою историю, сразу же после того, как перестал чесаться.

Но я его перебил, выдвинув свою версию происходящего, опираясь только лично на своих ощущениях. – Я вас всех поздравляю, похоже, что мы все с вами скоропостижно померли! – желая увидеть реакцию остальных, внимательно заглянул в лицо каждого. – Больше я это никак объяснить не могу! – повторил уже более громче. И на каждом лице, в которое я заглянул, какие бы оно чувства в тот момент не выражало, помимо испуга и страха. Я чётко уловил скользнувшую тень не столько самого удивления, как скорее самого осознания, после которого у всех возникли вопросы. На которые почему-то пришлось отвечать именно мне.

–Ка-а-а-к? – выдохнул врач.

– Что ты можешь об этом знать? – это уже наш “внештатный” священник.

– Ау ай-я- ау! – услышал плач от девки в халате.

Толстяк же просто пошёл на меня, желая со мною сблизиться, но мне на это пришлось его оттолкнуть, что бы он этого впредь не делал.

– Говори! – грубым голосом, чего от неё и следовало, в принципе ожидать, рявкнула на меня вторая девица. Оказавшаяся мужиком даже больше чем причитавшие трое других.

Игнорировав все их нападки, я же обратился именно к зеку. – Ты со мною согласен?!

– Похоже на то!? – хладнокровно согласился с этим наш зек, и покрутив головой тут же окрикнул священника. – Эй, святоша, может хоть ты нам что-нибудь на этот счёт скажешь?

Тот прервал свою бессвязную речь, из которой я расслышал лишь “Дева Мария”, видимо тот в это время молился. – Поздно уже падре грехи искуплять, если жопа замарана! Раньше, о прощенье задумываться нужно было! – прервал я его причитания.

А зек тем временем уже сгрёб его рукой за загривок и начал водить вслед за собой, тыча свободной рукой в темноту. – Что это такое? Я тебя спрашиваю, что это? – но священника всё время колотила крупная дрожь и он только в испуге тряс головой, совсем ничего не соображая. Похоже, что адекватным из всей нашей компании остались всё же только мы двое. Кто всё ещё был способен трезво оценивать ситуацию, ну может быть ещё “баба-конь”, но в ней я пока был не уверен.

– Послушай, – обратился я к зеку. – К тебе случаем на кануне, того, как ты здесь очутился, никакой странный мужик не захаживал в гости?