Kitobni o'qish: «Письма из 90-х с надеждой и разочарованием»

Shrift:

Письма читателей в газету «Куранты», 1990-е годы

Эти письма читателей газеты «Куранты», отправленные в редакцию в первой половине 1990-х годов, дожили до двадцать первого века чудом. Ведь газета перестала выходить осенью 1998 года, вскоре после августовского дефолта. Вся почта уже была списана в архив. А это – случайно сохранившиеся остатки от того огромного массива, из которого мы публиковали лишь некоторые письма. И поскольку редакция не вступала в переписку, то оставшиеся письма подлежали уничтожению. Конечно, их можно было бы сдать в госархив. Однако новое административное руководство газетой (с 1996 года я был лишь главным редактором, но уже не директором издательства) этим не заинтересовалось, и при вывозе остатков редакционного имущества один мешок с письмами оказался у меня.

Собираясь уничтожить пожелтевшие, обветшавшие листки, я зачитался ими и поразился тому, как эти частные, субъективные свидетельства того времени отразили правду и вымысел, надежды и разочарования тех далёких лет. И я предположил, что эти непридуманные истории и искренние мнения, чрезвычайно разные, станут интересны другим людям, которые могут острее почувствовать пульс общественной жизни весьма спорных 90-х годов и сравнить переживания того непростого переломного времени с нынешними размышлениями.

Отдаю себе отчёт в том, что почта «Курантов» отличалась от писем, присылаемых тогда же, скажем, в «МК», «Московские новости», «Коммерсант», «Независимую газету», поскольку наши позиции по некоторым политическим и экономическим проблемам не совпадали, и тем более от писем в прокоммунистические издания – «Правду», «Советскую Россию», «Московскую правду», «День»… Но в том-то и поразительны эти курантовские письма, в том-то их историческая ценность, что, несмотря на чёткую антитоталитарную позицию нашей газеты, они, как ни странно, отражают широкий спектр общественного мнения тех лет: от ультраправых до ультралевых, от безоговорочной поддержки Бориса Ельцина и его соратников-реформаторов до проклятия лично первого российского президента, а также всех начавшихся при нём реформ и первых шагов по переходу от командно-административного большевистского социализма к капиталистической системе с её демократическими законами и институтами. Примечательно, что «чисто московскую газету» (формально она распространялась лишь в столице и Подмосковье, а за пределы региона выходило лишь еженедельное приложение «Дайджест-Куранты», с 1992 года) читали во многих областях страны: кто-то по своей инициативе распространял её там, кто-то посылал родственникам и друзьям.

По непонятной мне причине в мешке оказались письма разных лет. Причём все – первой половины 90-х. Но в этой сохранившейся почте я заметил пробелы по некоторым горячим событиям тех лет, и для более полного отражения мнений читателей «Курантов» я вставил в эту книгу некоторые публиковавшиеся в газете письма (об этом даётся ссылка).

Таким образом появилась возможность познакомить с этими истинными свидетельскими показаниями того самого жаркого времени, когда только складывалась президентская власть Ельцина и начинались первые реформаторские шаги, вызвавшие столь неоднозначное отношение россиян. И в том, повторюсь, ценность этих показаний, что они были сделаны тогда, а не много лет спустя, не по воспоминаниям, и могут кардинально отличаться от надуманных аргументов нынешних ярых противников преобразований 90-х годов, хотя некоторые могут и совпадать.

Даю письма, как правило, в хронологическом порядке – так чётче видна динамика изменения настроений. Дата каждого письма указывается или по авторской подписи (предпочтительнее), или по редакционной регистрации, или по дате публикации в «Курантах». Фамилии подлинные – как они указаны в письме (если указаны, или если их можно распознать по витиеватой подписи). Домашние адреса (если вообще они сохранились, или если их сообщали авторы писем) даю не полностью, без номера дома и квартиры. Грамматические ошибки исправлял не все, это придаёт особенный колорит эпистолярному документу.

Поскольку нынешнему поколению, в двадцать первом веке, фамилии некоторых деятелей и конкретные события того периода уже мало известны, даю информацию о должностях конкретных личностей и реальных фактах. Мои разъяснения (они выделены в квадратных скобках) короткие, но при желании сейчас можно найти немало достоверных исторических источников, где подробнее рассказано и о событиях тех лет, и о людях их творивших. 90-е годы заслуживают того, чтобы о них знали лучше, подробнее, без искажения реалий. Это – тот период нашей истории, который круто повернул путь развития России.

Каждому письму я по собственной инициативе дал отдельный заголовок, используя авторскую фразу.

Подготовив письма к публикации, я решил попытаться связаться с авторами, указавшими точные адреса. Колебался: большинство их и тогдабыли не молоды (некоторые – уже пенсионерами), и столько лет прошло – живы ли? К тому же за минувшие десятилетия могли измениться их адреса: и дома посносили, и просто люди поменяли место жительства, даже страну. И всё же попробовал установить контакт. Было интересно, как те давние курантовские читатели или их потомки теперь воспринимают написанное по горячим следам в бурные 90-е, и вообще, что они думают теперь, в другой эпохе, о событиях тех лет. Увы, я получил немного ответов. В некоторых случаях наша доблестная почта сообщила: «адресат выбыл», «помер»… В большинстве случаев – ни ответа, ни привета. И всё же на свой запоздалый запрос я получил несколько ответов. Привожу их рядом с авторскими письмами 90-х годов.

О советском коммунизме: идеях и практике

Публикуемые в этой книге письма хронологически начинаются с первых лет 90-х годов. Тогда превалировала идея замены надоевшего, загнавшего страну в экономический и политический тупик коммунистического режима более гуманным, демократическим строем. И естественно, что значительная часть читательских писем в то бурное время была посвящена огрехам в строительстве коммунизма, критике руководящей силы государства – Коммунистической партии Советского Союза (КПСС).

К тому времени уже несколько лет шла «перестройка», начатая Михаилом Горбачёвым после его избрания генеральным секретарём ЦК КПСС в 1985 году. Власть разрешила «гласность». Многие ранее скрываемые «мудрым руководством страны» факты стали достоянием советских людей. Это побуждало и читателей «Курантов» внести свою лепту в оценку многолетней деятельности Компартии СС, а также её действий в последние, уже перестроечные годы.

1991.01.17. (Опубликовано.)

«Не хватило у верхушки КПСС ни совести, ни ума, ни чести, чтобы начать перестройку с покаяния перед народом»

Хорошо известно, москвичи по выходным дням устремляются в Подмосковье, чтобы глотнуть свежего воздуха.

Куда меньше известно о том, что есть движение и в обратном направлении. Нет, не за колбасой. Люди при первой возможности едут в Москву, чтобы глотнуть свежего воздуха правды. Здесь, в столице, хоть что-то де лается, здесь можно услышать иное мнение. Если приехать пораньше, выстоять благородную очередь у киоска «Союзпечати» и заполучить «Куранты», «Московские новости», «Российскую правду».

Ну, а в глубинке? Да что в глубинке, в том же Подмосковье люди не слышат и не знают правды – запуганные, доведенные до отчаяния, целенаправленно превращаемые в толпу…

Этот фоторепортаж о палаточном бунте недалеко от стен Кремля опубликован в первом номере «Курантов» (20 сентября 1990 г.). Уже была «перестройка», но – при коммунистической власти. Многим советским людям и жить было не на что, и есть было нечего…

И на шестом году перестройки все еще не сказана во всеуслышание горькая, страшная правда о том, что и культ Ленина – Сталина, и так называемый «волюнтаризм Хрущева», и застойный период Брежнева, и откровенная демагогия команды Горбачева – это всего лишь разные лики одного явления – диктатуры номенклатуры КПСС, крайне антидемократической, реакционной формы управления страной и обществом, первопричины и источника наших и не только наших бед.

Не хватило у верхушки КПСС ни совести, ни ума, ни чести, чтобы начать перестройку с покаяния перед народом. Да и что она собиралась перестраивать, когда в ее руках, как всегда, КГБ, МВД, ВС [Верховный Совет], которых перестройка не задела так же, как и ее?!

…Главные творцы перестройки – это такие люди, как А.Д. Сахаров, народ в этом не ошибается. Номенклатура совершает очередное преступление, взваливая вину за провал перестройки на демократов и на народ, благо терпеливый он.

Да, народ терпелив. Но терпеть будет при условии, что управлять станет избранная им сила. Нужен «круглый стол» с участием на равных всех партий, нужен коалиционный орган Доверия народа, нужен новый парламент, избранный подлинно демократическим путем, а не тот, где решения номенклатуры проходят благодаря послушному и серому большинству…

Е. Девятисильный, пенсионер. Московская обл., Истринский район, Снегири-1.

На горбу советских «рабов» держалась кремлёвская власть. («Куранты», 27 сентября 1990 г. Автор рисунка – Михаил Златковский.).

1991.01.17. (Опубликовано.)

«Партократия всегда делала то, что ей позволяли»

С тех пор как грянула Великая Октябрьская социалистическая революция и одна партия захватила в стране власть, она все время рядится в тогу защитницы народных интересов и социальной справедливости. Но посмотрите внимательно вокруг.

Видите: там дом стоит «господский», а вот черный лимузин прошмыгнул перед замершим потоком машин. Дачи и особняки за городом, правда, обнаружить затруднительно: они спрятались за высокими заборами. И уж совершенно невозможно узнать каналы спецснабжения. Здесь слуги народа пустили дымовую завесу: мол, льготы и привилегии ликвидированы, мы чисты, как младенцы. А чисты ли?

В Перовском районе, например, ветераны компартии получают еженедельные и праздничные заказы наравне с ветеранами Великой Отечественной. Интересная льготная категория, не правда ли? И за какие такие заслуги?

А по какому праву нынешние капэсэсовские функционеры получают заказы в нескольких магазинах? В том же Перовском районе райком КПСС пасется в магазине «Океан» на Вешняковской улице и в продмаге № 78. В первом берут икру и лососинку, шпроты и креветки (губа не дура), во втором – окорок и колбаску разного копчения, масло, импортный сыр, шоколадное ассорти, гречневую крупу… Не дают себя в обиду и местные исполком райсовета, милиция, прокуратура, суд…

А вот что остается простому люду – вопрос. Да ничего хорошего – крохи, причем добытые в безразмерных очередях. И мы это заслужили. Ведь партократия всегда делала то, что ей позволяли.

М. Коваленко, юрист.

1991.01.17. (Опубликовано.)

«Дошло до того, что мать ребенку не может сварить манной каши»

До каких пор Россия будет откармливать, холить, баловать Президента [речь о Горбачёве], обанкротившееся правительство, депутатов Верховного Совета СССР, верхушку министерств и т. д., в то время когда для нас пустые прилавки в магазинах? Дошло до того, что мать ребенку не может сварить манной каши. Когда кончится наше рабство и их господство?

И еще у меня вопросы. М. Горбачеву – Нобелевская премия? А. Сахаров и М. Горбачев – рядом?

Как можно называть М. Горбачева поборником мира, когда в его стране идет гражданская война, льется кровь, людей преследуют, убивают по политическим мотивам! Он сам должен был отказаться от нее, и то, что он этого не сделал, подтверждает его соответствующий уровень.

С уважением С. Чернякова.

1991.02.22. (Опубликовано.)

«Согласились бы посмертно реабилитированные быть в одной партии с теми, кто на них клеветал, кто выносил смертные приговоры и хладнокровно расстреливал?»

Сейчас многочисленные жертвы необоснованных репрессий после реабилитации торжественно восстанавливаются в партии (КПСС). При этом согласия не спрашивают ни у тех, кто митинговал и кричал, требуя смерти «врагам народа», ни у самих реабилитированных, так как делается это посмертно.

И все-таки у нас, ЖИВЫХ, возникает вопрос: а согласны были бы те, которых назвали ВРАГАМИ, возвращаться в ряды партии, организовавшей физическую расправу со своими политическими противниками и разномышленниками, не сумевшей отстоять честь и достоинство своих членов? А захотели бы реабилитированные быть в партии, поверившей в ложь и оклеветавшей невиновных? А сочли бы бывшие заключенные (униженные и оскорбленные, испытавшие жестокости лагерного режима, погибшие от рук сталинских палачей) за честь состоять в партии, которая, находясь у власти, допускала произвол и беззаконие, привела к миллионным человеческим жертвам, геноциду, столкнула народы в братоубийственной бойне, довела страну до глубочайшего кризиса? И, наконец, согласились бы реабилитированные быть в одной партии с теми, кто на них клеветал, кто зверски и с пристрастием допрашивал, бдительно и усердно надзирал, кто организовывал процессы, от имени народа выносил смертные приговоры и хладнокровно расстреливал?

Замерзая в болотах тундры, падая от изнеможения на лесоповале в тайге, умирая под пытками на допросах, ложась с простреленной головой в братскую могилу, жертвы геноцида, очевидно, не могли воскликнуть: «Умираю… прошу считать меня коммунистом!»

КПСС путем восстановления в своих редеющих рядах бывших «врагов народа» пытается выступать в роли великомученика, страдавшего вместе с народом и за народ. Она вновь пытается разжалобить легковерных, поднять пошатнувшийся авторитет и подорванное доверие, возвратить потерянную совесть и отмыть испачканную честь.

Понятно, что мнение восстанавливаемых может не совпадать с мнением восстанавливающих. Поэтому считаю, что реабилитированным не может быть безразлично, в какой партии состоять посмертно. КПСС надо прекратить записывать их в свой актив. Все-таки это ЖЕРТВЫ коммунистической партии…

В. Петровский.

Устами самого авторитетного советского социолога Татьяны Заславской глаголет истина («Куранты», 18 октября 1990 г.).

1991.05.07. (Опубликовано)

«Госпартэлита построила и до сих пор тщательно охраняет спецорганами свой коммунистический быт»

Выписывая вашу газету вместо «Московской правды», я был уверен, что поступаю правильно, и действительность превзошла все мои ожидания. Ваша газета оказалась намного лучше, содержательнее, а главное нужнее для всех нас, остро переживающих за прошедшее время поиска «светлого будущего» и болеющих за судьбу нашего многострадального Отечества.

А написать я вам решил после прочтения статьи Е. Березневой «Квартира специального назначения». Это не «жареные» факты и не погоня за сенсацией и дешевой популярностью, как часто квалифицируют такие материалы газеты госпарторганов. Это очень нужная для народа информация. Об этом не говорить – кричать надо, до полного искоренения всех «спец». Считаю, причина нашего неуспеха в строительстве нового, справедливого, счастливого общества кроется в захвате госпартаппаратчиками льгот, привилегий и строгой охране тайн всех этих «спец»: спецквартир, спецпайков по спецценам, спецбольниц, спецаптек, спецсанаториев и даже спецателье со спеццехами и спецучастки, где выращивают и готовят спецпродукты. Госпартэлита построила и до сих пор тщательно охраняет своими спецорганами свой коммунистический быт. Такие публикации нужны, потому что сейчас вопиющая социальная несправедливость открыто поддерживается Горбачевым и его близким окружением. Говорят они одно, а делают другое…

А. Кишко, член КПСС с 1952 года.

Наделили президента Горбачёва «неограниченной властью», и каков итог?

1991.05.07. (Опубликовано.)

«Противно заходить в пустые магазины и бегать в поисках мяса или картошки»

Я бывший сын «врага народа», бывший фронтовик – инвалид ВОВ, бывший разработчик электронной аппаратуры предприятий МРП [Министерство радиопромышленности] и МЭП [Министерство электронной промышленности], бывший сторонник Президента Горбачева… И как бы мне не стать бывшим человеком! Противно смотреть наше ТВ, еще противнее читать большинство газет и журналов. Противно заходить в пустые магазины и бегать в поисках мяса или картошки.

Стало противно жить в нашей противной стране, которой отдана вся жизнь, все способности, работа и надежды!

Куда же дальше? Партия коммунистов, державшая в своих руках всю промышленность, армию и правоохранительные органы, начала, и как всегда от имени народа, наступление на демократию, а проще говоря – на народ, стремящийся к свободе личности. Я чувствую, что приближается повторение сталинской эпохи подавления и расправ…

Социал-демократы прождали – получили фашизм. Русские партии в 17-м году прождали – получили большевизм. А что получат наши демократы и народ теперь?

Лев Теплов.

1991.05.07. (Опубликовано.)

«Назрел вопрос о парткомах КПСС на предприятиях и в учреждениях»

…Нам кажется, сейчас очень назрел вопрос о парткомах (КПСС) на предприятиях и в учреждениях… Коммунисты как щупальцами, охватывают все предприятия России. До каких пор это будет продолжаться? Парткомы ведут на предприятиях свою лживую агитацию среди рабочих, делят их на касты: если коммунист – то тебе блага. И сколько людей отвлекают от работы своими собраниями, бесплатно используют площади под свои парткомы…

Семья Семеновых.

1991.06.06. (Опубликовано.)

«Потери населения от финансового трюка союзного правительства составят миллиарды»

Хочу признаться в том, что в 75-м тираже выигрышей по займу 1982 года, состоявшемся 15 мая в Харькове, мои облигации потерпели поражение. Но этим я ничуть не огорчен. Более того, я искренне радуюсь удаче нашего премьера Валентина Павлова, ведь самый крупный выигрыш в этом тираже (да и во всех последующих) достался ему. Игра в одни ворота получилась предельно простой.

Как известно, в соответствии с указом Президента СССР от 22 марта 1991 года «О компенсации населению потерь от обесценивания сбережений в связи с единовременным повышением розничных цен» произведена переоценка денежных средств населения, помещенных в облигации Государственного внутреннего выигрышного займа 1982 года. Нарицательная стоимость этих облигаций увеличилась на 40 процентов и составила вместо 100, 50 и 25 руб. соответственно 140, 70 и 35 руб. Но при этом количество и размеры выигрышей, разыгрываемых в тиражах, осталась без изменений. В этом решении и проявился в очередной раз финансовый гений нашего премьера.

Если вплотную заняться подсчетами, станет ясно, что, по ориентировочным оценкам, в одном тираже сумма выигрышей составляет (в 53 разрядах займа за все три вида облигаций) около 900 млн. руб., за год – 7 млрд. руб. Должна же быть, учитывая новую нарицательную стоимость облигаций, в 1,4 раза больше, то есть около 10 млрд. руб. Как видите, разница довольно существенная – 3 млрд. руб.

Во-вторых, поскольку в сумму выигрыша включается нарицательная стоимость выигрышей облигации (а она теперь возросла на 40 процентов), то одновременно… уменьшился размер выигрыша…

Всего же потери населения от этого финансового трюка составят около 3,4 млрд. руб. в год.

С выигрышем вас, Валентин Сергеевич!

М. Певзнер, лауреат Государственной премии СССР, доктор технических наук, профессор.

1991.06.06. (Опубликовано.)

«Расплата за свободу»

Создав малое предприятие, мы впервые почувствовали, что такое не на словах, а на деле работать на себя… Производительность труда по сравнению с аналогичными государственными предприятиями у нас в 10 раз выше. И зарплата – 700–800 рублей в месяц. От заказчиков отбоя нет – шьем мы рабочую одежду. Коллектив в 70 человек продает товаров на 400 тысяч руб лей в месяц.

Наверное, именно эти успехи МП [малое предприятие] вызвали откровенную зависть у нашего учредителя – МГПО «Силуэт». Администраторы старой закваски решили не упустить свой куш. На базе «разбежавшихся» на вольные хлеба бывших своих «производственных единиц» они задумали создать единое арендное предприятие и уже на наших плечах въехать в рынок.

Что ж, в бизнес ведут разные дороги. Но мы уже не захотели работать на «доброго дядю», кормить бездельников. Словом, отказались входить в предложенное объединение. Реакция «Силуэта» последовала мгновенно: освободите занимаемое помещение!..

И. Лычкин, электрик малого предприятия «АПИС».

1991.10.29. (Опубликовано.)

«Конечно, невозможно посадить в тюрьму всех стукачей, но…»

Пять лет играл я роль пионера-доносчика [имеет в виду Павлика Морозова] в школьном драмкружке. Играя на сцене, каждый раз предавал своего отца за украденный им мешок зерна, и каждый раз отца забирали в тюрьму, а меня перед всей школой на пионерской линейке награждали тряпочной красной звездой. Перестал я играть эту роль лишь тогда, когда в реальной жизни нашу соседку посадили на 10 лет за полкило картофеля. Она из лагеря так никогда и не вернулась, а ее осиротевшую семнадцатилетнюю дочь насильно взял в жены сорокалетний, на вид страшнее Бармалея, коммунист, председатель колхоза. Его любимое занятие состояло в том, что он обшаривал карманы у возвращавшихся с работы колхозников по написанным им же самим доносам.

Этот омерзительный случай окончательно перевернул мое одураченное сознание, и даже сейчас, спустя многие годы, мучает совесть за мои сценические «подвиги»…

Я внимательно смотрел по Российскому ТВ беседу бывшего советского диссидента В. Буковского с новым председателем КГБ СССР В. Бакатиным… В. Бакатин несколько раз повторял, что не собирается разыскивать и преследовать доносчиков.

Конечно, невозможно посадить в тюрьму всех стукачей. Для них не хватит тюрем. Но, рассекретив архивы… мы окончательно перекроем кислород тоталитаризму. Никто не собирается учинять погромы. Но уж если кто-то комуто плюнет в лицо, то здесь ничего страшного – доносчики это заслужили. Плевок в лицо все же не десять лет тюрьмы и не расстрел…

Л. Закиров.

Повышение цен началось в СССР задолго до прихода во власть демократов.

1992.01.04. (Опубликовано.)

«Хорошо, что снесли памятники Сталину, Свердлову, Дзержинскому и прочим, которые привели к гибели миллионы людей»

Я родился в Соединенных Штатах Америки, однако судьба забросила меня в Советский Союз, который, скорее, должен был называться страной тюрем, лагерей и психушек. Я знаю, о чем говорю, так как испытал все это на собственной шкуре, будучи осужденным по 58-й статье Уголовного кодекса СССР как враг коммунизма. От других заключенных я отличался тем, что прошел лагеря и тюрьмы не один раз, а два раза. На лагерном жаргоне это называлось осуждением по 116-й статье (в кодексе такой статьи не было).

Меня сочли человеком, представляющим угрозу для системы, так как я был противником коммунизма. К тому же я был и остаюсь верующим и беспартийным. Все это произошло в стране, где говорили и пели, человек счастливо живет и вольно дышит. Счастлив был Маяковский, который покончил жизнь самоубийством. Он гордился перед всем миром своим советским паспортом. Я же оказался в противоположной ситуации. Мне советский паспорт всучили против моей воли, тогда как я добивался американского гражданства.

Все эти переживания довели меня до попытки самоубийства: я бритвой перерезал себе горло. Во всем этом был виноват коммунизм, дело Ленина, творением которого были чека, чекисты, ГПУ, НКВД и Министерство госбезопасности (МГБ).

То, что в этой стране все называли себя товарищами, для меня звучало как оскорбление – гусь свинье не товарищ. Это слово коробило меня так же, как и вписанная в советский паспорт национальность, чего нет ни в одной стране мира. Это делается только в Советском Союзе, чтобы разъединить людей, клеймить их, как скот.

В Польше я живу уже более тридцати лет. Даже после получения польского гражданства я подвергался преследованиям со стороны польской службы безопасности. Меня допрашивали на Раковецкой [варшавская тюрьма], в моем доме производили обыски. Ведь все делалось под диктатом Москвы, даже ее люди работали в здешней охранке. Это проклятие окончилось, когда отсюда выгнали коммунистов и этот дьявольский механизм перестал действовать. Только теперь, на старости лет, я живу наконец без страха, но еще часто истерически кричу и вскакиваю по ночам, когда мне снятся пытки. Успокаиваюсь только тогда, когда включу радио, телевизор, посмотрю на разложенные рядом газеты с фотографиями президента Леха Валенсы и когда я осознаю, что нахожусь не в СССР, а в Польше…

Хорошо, что снесли памятники Сталину, Свердлову, Дзержинскому и прочим, которые привели к гибели миллионы людей. Долгие годы люди будут помнить об этом.

Это вообще никогда не должно быть забыто – ни через века, ни через тысячелетия. Чтобы помнить все несчастья, кошмары, за которые несет ответственность Ленин, создавший это. Нужно оставить мавзолей Ленина на Красной площади… В этом месте, где бывают туристы со всего света, посещая Кремль, Красную площадь, должен быть открыт общественный туалет… Я тоже тогда специально приеду, чтобы войти в мавзолей Ленина со своей физиологической потребностью…

Написать это письмо меня побудил переворот, начавшийся в Москве 19 августа. Я наблюдал по телевидению за ходом событий, видел также похороны трех молодых людей, убитых в Москве. Они погибли, чтобы спасти не только Советский Союз, но и весь мир…

С уважением Гарри Пикфорд.

Митинговали в 90-е много. Всякие, с разными лозунгами. В левой части газетной страницы – репортаж о митинге защитников горбачёвского, то есть коммунистического режима, в правой – сторонников реальных демократических преобразований… Для меня так и осталось загадкой, почему последний советский маршал, министр обороны СССР Дмитрий Язов читал газету «Куранты» во время митинга и что он там вычитал. Видимо, неглубоко проник в курантовский текст, иначе полгода спустя не присоединился бы к заговорщикам из ГКЧП и не попал бы на лефортовские нары. («Куранты», 26 февраля 1991 г.).

1992.05.28.

«Всё это осуществляло руководство КПСС…»

Уважаемая Редакция я очень люблю вашу газету, особенно мне понравилась статья 21 мая «Тайная вечеря парткома». Прочитав ее мне захотелось написать статью. Никогда не писала в газеты и не умею, ну я попробую. Напишу о коммунизме, напишу не по учебникам, не по газетам, не по слухам, а как очевидец.

1922 год, мне было шесть лет, коренная москвичка. Семья наша жила в Петровском парке (за стадионом «Динамо»). Место это знаменитое своей обустроенностью. Там находится Петровский дворец, «Петровская академия», много ресторанов (было конечно) Яр, Стрельня, Мавритания, Аполла. Много лачуг и хибарок, где в основном жили цыгане, которые пели и выступали в ресторанах. Были и шикарные особняки – имения, где жили богатые люди, я не знаю, имели ли они какое сословие, но их называли – буржуями.

Мою бабушку в этих домах знали, она ходила туда убирать квартиры, стирать белье, ухаживала за садом. Отправляясь туда, она всегда говорила, что идет как на праздник. Говорила, что там люди особые, не похожие на нашу чернь. Культурные, благородные, широко образованные, деликатные и добрые. Бабушке в этих домах хорошо платили, и я любила, когда она в эти дома ходила, она приносила мне подарки игрушки, книжки, конфеты. Так вот из этих домов, богатых, людей выселяли, мало того, что их выселяли, их отправляли в Сибирь где они умирали в нищете как преступники, а осуществляло это все руководство КПСС или тогда ВКП(б), ну это все равно.

До революции все дома почти были собственные, их имели и люди среднего достатка. Происходило уплотнение, если семья в 3–4 человека жила в четырехкомнатной квартире, ее заселяли в одну комнату, а в остальные вселяли людей, приехавших из деревень, из захолустья или появившихся тогда членов партии. Среди людей происходили большие переживания, все это было страшно тяжело, люди плакали, страдали. Бурно развивалась эмиграция. Под’езжали ямщики, нагружались повозки. Мы ребятишки смотрели на это тоже с тоской. Люди уезжали плакали целовали свой дом, землю. Раздавались голоса… в Германию… в Италию, прощались с родиной навсегда. Осуществляло это рук. КПСС.

Мой дедушка в конце девятнадцатого года приехал из деревни на заработки, семья была большая, и устроился он работать к капиталисту Рябушинскому в его имение «Черная лебедь» (имение сохранилось). Устроился работать плотником, жил в бараке.

Проработав какое-то время он решил жениться и построил свой домик из трех комнат с террасой и небольшой сарай добротный. В 1922 году его выселили, отобрали дом и оставили сарай, где жила наша семья. Когда его выселяли он сел на крыльцо и горячо заплакал, я подошла к нему припала головой к плечу и сказала: «не плачь дедушка, я буду тебя во всем слушаться». Он ответил: «как же мне деточка не плакать, ведь я выстроил домик своими мозолистыми руками».

Мы переселились в сарай, 14 метров, семья в 5 человек. А в дом вселилась семья откуда-то приехавшая. Хозяин член партии, который стал руководить домовым комитетом, вечно пьяный, вселяясь, стал из окна выбрасывать мои оставшиеся игрушки. Я ему сказала: «не бросайте так игрушки, вы их ломаете, разбили куклу». Я плакала. Он ответил: «Заткнись буржуазная тварь».

Сарай дедушка утеплил, но жить нам стало плохо. В семье присутствовала нервозность, раздражительность. Дедушка стал болеть и вскоре умер. Я плохо спала, у меня появилось снохождение, показывали врачам. Все стало плохо. Осуществляло это руков. КПСС.

Однажды бабушка пошла со мной гулять, дошли мы до церкви, которая называлась «Благовещение». Недалеко от ресторана «Стрельня». Это была единственная церковь в Петровском парке. Когда подошли к церкви видим много народу, в основном прихожане, что-то случилось! Оказывается церьковь закрывали, снимали колокола, кресты, разбивали рамы. В толпе стон стоял от рыданий, плакала бабушка, заплакала и я.

А осуществляло это руководство КПСС.

Летом мы с бабушкой поехали в деревню, к дедушке на родину, когда собирались ехать, бабушка все приговаривала: «как то там наш Петр Андреевич, повидать бы его, как его здоровье. Семья Петра Андреевича во всех церковных поминовениях крестьян была записана «о здравии». Кто ж это такой Петр Андреевич? Это был деревенский помещик, благодаря которому деревня процветала. Он благоустраивал дороги, колодцы, открыл школу, амбулаторию, где его сыновья и дочери лечили и учили крестьян и крестьянских детей. Когда мы с бабушкой приехали, слышим играет гармошка, крестьяне поют песни, оказывается Петр Андреевич был именинник. У него был хороший дом усадьба, на территории построена небольшая эстрада. В этот день его сыновья и дочери устраивали представления, приглашались все крестьяне. Сыновья его играли на различных инструментах, а дочери танцевали и пели, детям раздавали подарки.