Кощей. Перезагрузка

– Продолжай, Фёдор, – отмахнулся от деда Кощей.

– Да я вроде уже всё сказал, – пожал я плечами. – Попали мы в параллельный мир какой-то, а может и в другое время, вот и всё.

– В какой-какой мир? – удивился царь-батюшка.

– В параллельный. Это в моё время теория такая была, что в пространстве кроме нашего мира, существует еще бесконечное количество других миров, вроде таких же как наш, но не совсем.

– Бред, – фыркнула вегетарианка Маша. – Это, мсье Теодор, у вас от мясной пищи помутнение в мозгах произошло. Хотя, какие там мозги…

– В натуре, – согласился с вампиршей бес и подозрительно понюхал сгущенку. – Босс как отмочит чего, так и не знаешь, за бутылку хвататься или за нож.

– Вот когда вы, Ваше Величество, – не обращая внимания на отсталых коллег, продолжил я, – заклинание своё произносили, Лиховид Ростиславович и напортил вам всё своим встречным заклинанием.

– Так отловить его надо в натуре! – вскочил Аристофан. – Да конкретно заставить всё исправить!

– Хрен вам! – высунулась из стены бородатая голова и тут же спряталась назад.

– Нарушилось что-то, – признался смущённо Кощей, – не могу пока старого вредителя отловить…

– Ага! – снова показалась голова из стены.

… – но со временем обязательно поймаю, – заверил нас царь-батюшка.

– Хрен! – буркнул, исчезая Лиховид.

– У меня годовой отчёт на носу, – проворчала Агриппина Падловна, – да и доходы здесь откуда поступать будут? Возвертай нас обратно, батюшка!

– Калымдай, ты что скажешь? – не обращая внимания на бухгалтершу, повернул голову к полковнику Кощей.

– Мало данных, Государь, – пожал плечами тот. – Если версия Фёдора Васильевич верна, то мир тут для нас новый, неизведанный.

– Вот! – удовлетворённо кивнул Кощей.

Михалыч подозрительно глянул на него:

– Что это ты затеваешь, Кощеюшка?

Глаза царя-батюшки вдруг засветились, только не тем его жутким синим светом, а просто заискрились от удовольствия и предвкушения.

– Мир-то тут не паханный, – медленно протянул он, оглядывая нас. – Вспаши чисто поле, засей да и пожинай плоды …

– В наркобизнес реально переходим, босс, – шепнул мне Аристофан. – Будем коноплю выращивать, отвечаю.

– Ваше Величество, – я даже вскочил от удивления, – вы… вы хотите тут, в этом мире остаться?!

– А тебе не один хрен, где мне служить верой и правдой? – хмыкнул Кощей.

А я медленно опустился на лавку. Один хрен вообще-то. Варя моя тут, друзья – вот они, рядом сидят, компьютер работает. Чего мне еще надо? А новый мир – это интересно, это я вам со всей ответственностью и опытом попаданца заявляю. Меня когда Кощей сюда перетащил из моего времени, ух как я поначалу расстроился! Жуть просто. А сейчас не нарадуюсь. Ну а чего? Что мне светило в моём времени? В лучшем случае удалось бы устроиться в какой-нибудь банк программистом или солидную компанию на приличный оклад. И пахал бы я целыми днями, по пятницам, как положено, провожал бы пивом эту неделю и встречал бы новую. Женился бы, конечно. А потом бы и умер, вот и всё. А тут… Тут у меня не только работа не скучная и высокооплачиваемая, не только любимая Варюша с перспективой кучи детишек и семейного счастья, но тут ещё и невероятно интересно! Приключения, знаете, какие мне выпадали? У-у-у! Некоторые такие, что больше и не хочется, честно говоря, хотя вспомнить о них сейчас даже приятно. А на Горыныче полетать слабо вам? Слабо, конечно, а вот мне – запросто, только свистни этому проглоту трёхголовому. А магия повсеместно? «Колдунство», как у нас говорят. А еда тут какая? Хлебушек такой, что душу за один кусочек продать можно. Производство сгущенки я наладил, салат Оливье к Новому году мы тоже с Иван Палычем осилили. Шоколада нет, но купцы и какао и кофе привозят вместе с сигарами. Ой. Привозили, то есть. Без сигар и кофе я перебьюсь если что, хотя Кощей ворчать точно будет, а вот какао… Прощай тортики а-ля «Прага». Да ладно, «Наполеон» кушать будем. А может тут тоже купцы уже поставки наладили, чего я зря переживаю?

За полтора года попаданства я мир Кощея изучил неплохо, в рамках сказочной Руси, конечно и был вполне им доволен, хотя, честно говоря, этой осенью тут скучно уже стало. Как-то все авантюры и приключения вдруг исчезли, но я не сильно переживал. Наш царь-батюшка имеет удивительную способность всё время во что-то вляпываться, а разгребать последствия, конечно нам. Но и новый мир – это же интересно, правда? Конечно, интересно, чего я спрашиваю. Я раньше в своём времени много читал фантастики про таких же счастливчиков, как и я, попавших в совершенно фантастический мир и сам мечтал оказаться на их месте и не зря мечтал. Классно тут. И друзья у меня классные и Варя… Только обычных ужасов нет, что в тех романах описывали. Ну я про удобства и достижения цивилизации. Ха! Да у меня тут санузел с настоящей ванной, к которой подаётся магическим образом и холодная и горячая вода прямо из воздуха! И, пардон, непосредственно удобства в виде шикарного кресла с дыркой по центру, а где-то внизу ручеёк журчит. И медицина тут имеется. В местном стиле, конечно, но после бабушки из соседнего села, я бы к нашим продвинутым стоматологам и под дулом пистолета не пошёл бы. Летом у меня зуб разболелся, так Михалыч взял меня за шиворот и не слушая моего нытья, притащил к местной знахарке. Она там что-то пошептала, поплевала в разные стороны, три раза мне фигу в нос сунула и всё, зуб есть, а боли нет. Здоровый зуб, между прочим. Да тому же Михалычу, его, пардон, геморрой тут залечили в две секунды. Больше времени ушло на то чтобы деда связать – ему, видите ли воровская честь не позволяет никого к заднице подпускать, даже врача. Калымдай деду какого-то колдуна местного привёз, тот вокруг Михалыча поскакал, поорал что-то неразборчивое, выдул полбутылки самогона, спел нам про Марфушу, потом про вишнёвый садочек, а когда допил самогон и снова в пляс пустился, мы не выдержали и наехали на него мол, когда же он делом заниматься будет? А тот только удивлённо на нас поглазел, икнул и сказал, что Михалыча давно уже можно развязывать – здоров как Кощей после корпоратива. А царь-батюшка наш, надо сказать, похмельем никогда особо не мается.

Это я о чём? А, да. Так что, я был совсем и не против продолжить свою карьеру в совершенно новом мире. О чём тут же и сказал Кощею.

– Ты что скажешь, полковник? – кивнув мне, спросил Кощей у Калымдая.

– Дела тут могут интересные быть, – согласился со мной Калымдай. – Только, Государь, надо сначала разведывательные мероприятия провести. А самое плохое то, что мы без силовой поддержки остались. Мои три сотни только и уцелели.

Это да. Я об этом как-то и не подумал. Сам наш полковник и его ребята были выходцами из диких восточных племён. Ну, они-то тут пообтесались, закончили военную академию имени Кощея и дикими их назвать уже никак нельзя было, а вот их соплеменники… Там Орда самая настоящая. Была. А теперь мы остались без нескольких тысяч хороших бойцов, к тому же почитающих Кощея как бога и готовых в любую минуту пойти убивать, жечь и грабить туда, куда царь-батюшка своим костлявым пальчиком укажет. Беда…

– Разберёмся, – отмахнулся Кощей. – Неужто мы тут себе армию не создадим?

– Создадим, Государь, – согласился Калымдай, – только не сразу.

– Да в натуре я со своими пацанами на первых порах реально справлюсь, – подскочил Аристофан. – Зато перспективы тут типа конкретные намечаются!

И он довольно потёр ладонями.

Кощей довольно кивнул и перевёл взгляд на Михалыча.

– Я, батюшка, так думаю, – протянул дед, – людишки-то они везде одинаковые, а значитца и здесь разный народ обитать должен. И купцы и лихой люд, а потому, не пропадём мы с работой нашей грешной. Командуй, Кощеюшка, а мы завсегда сподмогнём в деле благородном!

– Агриппина Падловна? – Кощей настороженно глянул на бухгалтершу.

– Да мне лишь бы дебет с кредитом сошёлся, – махнула она рукой. – Да чтобы статья доходов не пустовала.

– Доходы мы обеспечим, – ухмыльнулся царь-батюшка, – для того всё и затеваем. Ну, значит, так и порешим. Начнём всё сначала на новом месте. Гюнтер!

– Слушаю, Государь.

– Как у нас дела с припасами?

– Всё в порядке, Ваше Величество. Еда восстанавливается в стандартном режиме. Зерном, овощами и фруктами мы до лета запаслись… Хотя, тут сейчас и так лето на носу.

– Как это – «восстанавливается»? – перебил я дворецкого. – В смысле?

– Вот же Федька… – укоризненно покачал головой Кощей. – Второй год ты у меня служишь, а в дела никак не вникнешь. Уволю я тебя и похороню у ворот под осиной для пущего романтизму.

– Объяснили бы лучше, – обиженно проворчал я. – Вам бы только похоронить кого романтически…

А всё просто оказалось. Я раньше думал, что все эти тонны мяса, скармливаемые и Горынычу и всем придворным, просто завозились крестьянами из близлежащих деревень, но на деле и тут магия работала. Колдунство, то есть. Никак не привыкну к местному сленгу. После разделки туш, косточки собирались и над ними, запрограммированный на это еще сотни лет назад дворец, еженощно проводил ритуал восстановления и всё. Утром можно было опять закатывать пир.

– Хорошо вы тут устроились, – протянул я.

– Хорошо-то хорошо, – вздохнул вдруг Кощей.

– А что не так, Ваше Величество? – заволновался я. – Если мясо свежее, так мне всё равно, откуда оно берётся.

– Тебе бы только пузо своё ненасытное набить, Федька, – снова вздохнул царь-батюшка. – Колдовство тут какое-то странное, не пойму я его никак.

– Так вы же колдуете? – удивился я. – Да и дворец со своими обязанностями справляется, разве нет?

– Так-то оно так, да не так, – в третий раз порадовал нас протяжным вздохом Кощей. – Колдую я, не переживай и сила во мне великая не пропала, просто отклик от местного колдунства другой идёт.

– Это как?

– Тебе подробно изложить? – усмехнулся Кощей. – С таблицами и схемами?

– Не надо, – решительно произнёс я. – Я вам, Ваше Величество, на слово верю. Говорите не то что-то, значит, так и есть.

– Спасибо за доверие, – хмыкнул Кощей и повернулся к нашему кладовщику. – Виторамус, ничего странного у себя не замечал?

– Как не заметить, Государь? – кивнул интеллигентный бес. – Некоторые артефакты ведут себя зело странно. К примеру, кастрюля Авдотьи-склочницы перестала, уж простите, матом крыть и поёт теперь колыбельные да так занудно, что пришлось её переместить в закрытый отсек, а то соседствующие с ней артефакты в голос стали плакать и источать слёзы, а сырость у нас никак недопустима. Статуэтка единорога, привезённая Вашим Величеством из Рима, внезапно ожила и пришлось для её поимки вызывать бригаду ассенизаторов и техников, но это вредное животное всё же успело атаковать магический плащ Фернагора Красного и понаделать в нём дыр. А посох святого Хенрика так и вовсе рассыпался в пыль. И это я вам, Государь, только вкратце излагаю, а подробный отчёт будет представлен в Канцелярию к утру.

– Понял Федька? – повернулся ко мне царь-батюшка.

– Понял, что глюки какие-то с вашим колдовством, – кивнул я. – Это поддаётся ремонту, Ваше Величество?

– Как раз и занимаюсь этим, – успокоил Кощей. – Потому и Лиховида обратно в заточение сразу вернуть не могу.

– И не вернёшь, хрен костлявый! – тут же отозвался откуда-то сверху вредный колдун.

Кощей только поморщился на эту реплику.

– Давай, Фёдор Васильевич, принимайся за работу, – скомандовал он. – Пока я буду со своими делами разбираться, изволь разузнать всё о мире, в который мы попали. Особенно – о соседних к нам землях. Сколько людишек, кто правит, чем живут, как торговля налажена, про военную силу разузнай. Всё ясно?

Чего тут не ясного? Ясно как день, что всё опять свалили на бедного меня. Эх, жизнь…

Глава вторая.

Для того ли я оставил свет, убежал из столицы, чтоб погрязнуть в болоте житейском!

К\ф «Формула любви»

– Наливай, Михалыч! – скомандовал я, едва царь-батюшка покинул Канцелярию, погрозив нам на прощание пальцем. – Мозги чуть-чуть прочистим и за работу возьмёмся.

Я малопьющий вообще-то, но иногда пятьдесят грамм хорошего Кощеева коньячку очень даже способствуют просветлению разума, я давно это понял.

Дед разлил коньяк по стаканам и кружкам, все оживились, даже Маша, сбегавшая к себе в комнату за бутылкой вина. Только Аристофан поморщился и от коньяка отказался напрочь. В пользу своего вонючего самогона.

– Вот что, господа мои хорошие… – сказал я едва отдышался.

– И дамы, – Маша полюбовалась на рубиновые искорки в своём бокале.

– Да куда ж без вас? – вздохнул я. – Так вот, первоочередной задачей, думаю, будет география этого мира.

– Босс, ты это… – попросил Аристофан, – попроще бы в натуре, а?

– Надо вызнать, что тут за земли, где какие города стоят, реки, горы. Если всё как у нас, то и проблем нет, а если всё другое совсем?

– Другое, Фёдор Васильевич, – подтвердил Калымдай. – По крайней мере, то, что мы с Горынычем увидели, совсем другое.

– Ну, вот. Как нам дела тут вершить, если мы даже не знаем где что находится?

– Так это, босс, у тебя же тот пьянчуга в коробочке есть, – напомнил бес. – Он и доставит нас куда надо реально.

– А куда нам надо, рогатенький? – хмыкнула Маша, а Аристофан призадумался.

– Ох, не уверен я что-то, – я достал из кармана коробочку со Шмат-разумом и положил её на стол. – Шмат-разум, ау? Живой?

– А куда я денусь, хозяин? – донёсся ворчливый голос из коробки.

– Пить будешь? – Михалыч отобрал у беса бутыль.

– Самогон! – поспешно согласился голос.

Дед, под укоризненным взглядом Аристофана влил половину бутылки прямо в коробочку и из неё тут же донеслось поспешное бульканье, а потом и мощный счастливый выдох.

– Остограммился, родимый? – покивал головой дед. – А скажи нам, мил-человек, можешь ты нас доставить к примеру… ну к городу Парижу?

– А чего нет? – удивился Шмат-разум. – Всех?

– Стой! – заорал я. – Никуда пока никого доставлять не надо. Это мы так, теоретически спрашиваем. А Берлин или Лондон?

– Легко.

– Ну вот, – обратился я к коллегам, – по крайней мере, Европа в таком же виде тут существует.

– Интересно, кто сейчас во Франции правит? – задумчиво протянула Маша. – Надо будет обязательно ко двору прибыть, представиться официально.

– Перебьютси, – проворчал дед. – Дойдёт до них дело тогда и представятся, а мы подмогнём. А ты, дружок, – он наклонился над коробочкой, – скажи-ка, милай, стольный град в этих землях как называется?

– Не ведаю, – тут же ответил голос. – Самогону плесни, а?

– Заслужи сначала, – отрезал дед. – Ишь, Парижы он знает, а свои города нет!

– Я виноват, что ли? – возмутился Шмат-разум. – Ты мне город скажи и если есть такой, я тебя тудыть сразу же и доставлю.

– Деревню Гадюкино знаешь? – хохотнул Аристофан.

– А тебе какую? – ехидно протянул Шмат-разум. – Их тут почитай, без малого четыре десятка по землям разбросанно и все Гадюкины.

– Однако… – смущённо протянул бес. – На, братан, глотни маленько, без обид в натуре.

– Завязывайте мне тут специалиста спаивать! – возмутился я. – Закончим с ним, тогда пусть и наливается по самую крышку.

– Толку с него, – махнул рукой Михалыч. – Ничего он не знает.

– А ты, Михалыч, – рассердился вдруг голос, – прежде чем накидываться, объяснил, что к чему, где какой город, где деревня каждая, а я уж тебя доставлю тогда куда угодно, не сумлевайся, а обвинять ценного сотрудника неча!

– Вот я и говорю, – вздохнул я, – географией придётся заняться. Калымдай, продолжайте с Горынычем ближние земли облетать, да карту подробную составляй. А ты, Аристофан, бери Михалыча и пусть вас полковник в пару городков по пути забросит. Проведёте разведку уже более тщательно, посмотрите, как и чем народ живёт, а главное – попробуйте карты купить самые разные и побольше. Купить! Слышишь, Аристофан? Не украсть, не отнять, а купить. Нам пока светиться не надо… Деда, будешь деньги на расходы в бухгалтерии получать, выбирай монеты старинные, а то начнёшь червонцами направо, налево швыряться, а тут их может и не придумали ещё.

– Поучи меня, поучи, – фыркнул дед.

– Деда, вы там не пейте только, – попросил я. – Ну, не сильно, я понимаю, что вам по кабакам ходить придётся, но всё же. И себя не светите, внимание не привлекайте, а то начнёшь байки из своего прошлого рассказывать, да подвигами своими похваляться, а оно нам сейчас совсем не надо, лишнее внимание.

– Я прослежу за дедушкой, босс, – заявил Аристофан и все дружно засмеялись.

– А какое мне задание будет, мсье Теодор? – томно спросила наша вампирша.

– Ну, если ты не хочешь присоединиться к Михалычу и побродить по городу, – я вопросительно посмотрел на неё. – Переодевшись, разумеется в местный наряд…

Маша наморщила носик и помотала головой.

… – тогда сиди во дворце. Вон, Виторамусу на складах помоги со всеми этими магическими штучками разобраться. Потребуется что-нибудь срочно, а оно не работает.

– А ты, босс, чем заниматься будешь? – спросил Аристофан.

– Не понял сейчас, – я приподнялся с лавки. – Это ты на что намекаешь? Что я тут бездельничать буду?!

– Ты чё, босс, в натуре?! – заорал он и поспешно спрятал бутыль с остатками самогона за спину. – Я думал, может тебе типа моих ребят в помощь дать?

– Помощники, блин, – проворчал я. – Пусть по округе пошныряют лучше, оглядятся.

– Сделаем! – торопливо заверил Аристофан.

– Фёдор Васильевич, – вмешался Калымдай, – я десятка полтора своих ребят с собой возьму. Высадим их по пути в разных точках, пусть осмотрятся, а на обратном пути подберём.

– Поместятся все на Горыныче? – усомнился я.

– Потеснимся, – хмыкнул Калымдай.

– Ну, тогда – спать, – я поднялся. – Завтра прямо с утра и отправляйтесь.

***

Утром, проводив Горыныча с моими товарищами на спине, мы с Варей отправились на кухню к Иван Палычу, где славно перекусили жареной картошкой, бифштексами, запечённой осетриной, пирогом с капустой, пирогом с курятиной, варениками с вишней, варениками с творогом, а на сладкое Иван Палыч предложил самые простые блины под сгущёнку, которые только называются простыми, а на деле являют из себя шедевр кулинарного искусства. После второго стакана чая я, было, намеривался тут и задремать, под убаюкивающий говорок шеф-повара, гудевший у меня над ухом о каких-то новых гастрономических экспериментах, но был безжалостно растолкан Варей. Гулять! Да я после такого завтрака не то, что гулять, я до кровати добраться не смогу! Да кто бы меня только слушал. Хотя, Варя оказалась права на счёт прогулки. Если вначале я плелся, как Михалыч домой с попойки и всё норовил посидеть под каждой второй берёзкой «ну хоть пару минуточек», то через полчасика неспешной прогулки и пересчитывания в полусне лбом деревьев, я оживился и шагал уже уверенно, даже изредка с любопытством оглядываясь по сторонам. Чего любопытного было? Ну, зелени много. Грибов полно, деревья все в листьях. Не интересно? Согласен. Лешего видел, правда, издалека. Так, мелькнуло что-то шишечно-чешуйчатое вдалеке и к нам подходить не стало, ну и мы как-то гоняться за этим местным чудом не стали. Сам придёт, когда нужно будет. Комары еще были, всякие ветки и корни под ногами и всякие там ёжики, прикидывающиеся лютыми мадагаскарскими дикобразами. Нет на Мадагаскаре дикобразов? А вы откуда знаете? А в зоопарке, к примеру, а?! То-то же. Лишь бы поспорить…

Пятёрка Аристофановых бесов и тройка Калымдаевских бойцов, двигались где-то рядом и их ни слышно, ни видно не было, а вот десяток скелетов, топавших за нами, издавали довольно сильный шум. Нет, не топаньем – клацаньем челюстей. Это они так радуются, что на прогулку попали. Понятное дело, во дворце-то скукота им, только и радости, если на работы отправят, а тут – целое путешествие по их масштабам.

На очередной полянке, когда Варя собирала ромашки и плела из них нам венки на голову, с противоположной стороны из леса вдруг вышел волк, внимательно оглядел нас и улыбнулся. Ну, может и оскалился, но я предпочитаю думать, что это был дружелюбный волк. Приветливо облизываясь, он направился к нам и тут его заметила Варюша и радостно заверещала:

– Ой, волчок! Иди-иди сюда, я тебя за ухом почешу!

Волк даже остановился на минуту, ошалев от такого приветствия, а Варя, маня его к нам, повернула головку ко мне:

– У меня в детстве такой был, только маленький. Мне тятя его как-то из лесу привёз, сказал, что сиротой остался. Так я его воспитывала целых три года, но потом пришлось в лес его отпустить – уж больно коровы его пугались, да и дворовые кобели из будок целыми днями не вылезали и всё выли, да жалобно так… Ой, худой какой… Надо покормить животинку.

Вслед за этим голодающим, из леса вышли еще четыре волка и стали организованно обходить нас с двух сторон.

– Ой, Федя, смотри, еще волки! – обрадовалась Варя. – Давай, бери их и пошли назад, мясца им вынесем, вон какие худющие!

Это она шутит так. Наверное.

Волки перестали улыбаться и облизываться, когда нас догнал десяток скелетов, а позади самих волков, будто из-под земли выросли бесы и спецназовцы.

– Командир! – ко мне подскочил шустрый бес, пока остальные, согнав волков в кучу и окружив их, не давали им разбежаться, ловко пинками сапог, загоняя их обратно в центр круга. – Командир! А можно мы шкуры тебе отдадим, а мясо реально сами сожрём?

– Никого мы есть не будем! – Варя погрозила бесу кулачком. – А ну, ведите их ко дворцу, да накормите от пуза! – Она повернулась ко мне: – И где ты только таких извергов себе в помощники набрал, Федька?

– Я и не набирал, – я кивнул бесам мол, выполняйте, – сами набрались, меня не спрашивая. Да они хорошие, Варь, просто о нас беспокоятся.

Мы вернулись обратно. Волков покормили под строгим присмотром Варюши, после чего отпустили, а тот самый, что первым с нами поздороваться вышел, даже лизнул Варе руку на прощание. Нормальные животные в этом мире, совсем и не злые.

Волк, повернувшись к моей жене, подставил лохматый бок, а Варя, ухватив с этого грязного, нечёсаного бока клок волос, увязала его в платочек.

Волк удрал, а Варя, немного смущаясь, пояснила:

– Не простой это волк, Феденька, глядишь и пригодится. Да и вообще, а вдруг это принц какой заколдованный?

– И что? Теперь для расколдовки его целовать нужно?! – возмутился я.

– Может, и не только целовать… – как-то мечтательно протянула Варя, но заметив мой насупленный взгляд, хихикнула и крепко прижалась к моей груди. – Дурачок ты у меня, Феденька!

– Ну, хоть не Иван-дурак, – проворчал я, покрепче прижимая к себе любимую.

– Федька – дурак, курит табак, – пропела Варя и снова хихикнув, высвободилась из объятий и зашагала к воротам.

– С табаком, да, проблемы, – огорчился я и поплёлся за своей суженной.

Проводив Варю в нашу квартиру, где её уже поджидали подружки – Тамарка, жена Калымдая и её неугомонная сестричка Елька, зашедшие к Варе с ворохом каких-то женских тряпочек и ленточек, я отправился в Канцелярию поработать, где благополучно и подремал на диванчике до самого обеда и даже Дизель с Машей и резвящиеся бесенята, не смогли мне помешать хорошенько подумать о той ситуации, в которой мы оказались. Проснувшись, так ничего определенного и не надумав, я снова повёл Варю на кухню – обедать. Тяжело всё же без деда, всё самому делать приходится. Как он там сейчас? Да и все наши…

После обеда, пренебрегши послеполуденным сном, я поплёлся к царю-батюшке. Может, у него какие новости есть? Наши булавки-говорушки, используемые, как аналог мобильной связи, тут почему-то не работали, что было весьма неприятно и я немного волновался за наших разведчиков.

Как обычно у дверей кабинета Кощея, дежурил дворецкий Гюнтер. Мы с Гюнтером сейчас уже в нормальных отношениях, не смотря на его перманентную склонность к мужскому полу. Ага, нетрадиционный он у нас. Я вначале от него шарахался и стороной обходил, брезгливо сплёвывая на пол, но он оказался вполне нормальным себе мужиком, особенно после того, как перестал проявлять ко мне повышенное внимание к жуткой печали моих сослуживцев, радостно хихикающих при каждом его появлении в Канцелярии. А когда Гюнтер в битве за царя и Отечество потерял один глаз, проявив при этом настоящие героизм и мужество, я так вообще зауважал его.

Я кивнул ему:

– Здорово, Гюнтер. Как жизнь половая?

– Вашими молитвами, Фёдор Васильевич, – кивнул он в ответ.

– То есть, никак?

– Увы. Дикая, отсталая страна. Никакого культурного и цивилизационного прогресса.

– Да ладно… Вон у нас какие орлы по дворцу бегают! Калымдая хоть возьми или Аристофана. Да тот же Михалыч у нас пусть и в возрасте, но орёл же!

– Какая интересная мысль, – прищурился одним глазом Гюнтер. – Непременно воспользуюсь вашим советом и обязательно передам вашим коллегам, что это именно вы их мне порекомендовали.

– Э, э! Пошутил я!

– Шутников у нас много, – согласился дворецкий, – ступить некуда.

– Ладно, – я кивнул на дверь кабинета. – У себя?

– Работает Государь.

– Тогда притащи-ка нам с Государем чего-нибудь освежающего, – попросил я. – Мне бы коньячку, можно прямо в пивную кружку набухать, а царю-батюшке тоже организуй пивную кружку, только молока ему тёплого с мёдом. Совсем Государь наш зачах, беречь его надо… И сигару мне организуй, потолще и повкусней.

– Даже и не знаю, – протянул Гюнтер. – Поставки нарушены, эксклюзивные запасы царя-батюшки беречь надо.

– Зажал, да? – вздохнул я.

– А и зажал, – согласился Гюнтер, а потом вздохнул и полез за подносом и бокалами. – Фёдор Васильевич, а как не найдём мы в этом мире ни коньяка, ни сигар, осерчает же Государь…

– Ещё как, – согласился я. – Ничего, мы ему самогон на дубовой коре настаивать будем, сойдёт за коньяк. А сигары из берёзовых веников крутить станем. Сделаем набег на ближайшую деревушку и проведём экспроприаторский рейд по баням.

Гюнтер только неодобрительно покачал головой, выуживая из шкафчика пузатую бутыль тёмного стекла, поправил повязку на глазу и протянул мне поднос:

– Вам дверь открыть или как обычно – пинком с петель вынести изволите?

Я фыркнул и подхватил поднос.

Царь-батюшка сидел в кресле за своим широким столом и по своей привычке задумчиво барабанил пальцами по столешнице. Около стены стоял известный мне уже стул с самозатягивающимися верёвками и на нём, крепко ими опутанный восседал местный Кощей. Ну, помните, тот худющий мужик, что на нас с дубиной кидался?

– Здрасте, Ваше Величество, – я поставил поднос на стол. – Всё в трудах и заботах? Перекурить даже минутки не найдёте… Ох, отощаете вы у нас с таким образом жизни. Вот, хоть коньячком силы маленько подкрепите.

Я наполнил бокалы, подтащил свободный стул к столу и, усевшись, выжидающе уставился на Кощея. На нашего Кощея, в смысле. Чего я в местном Кощее такого интересного не видел, чтобы его разглядывать?

– А, Федька… – очнулся царь-батюшка и не глядя, ухватив бокал, одним махом отправил содержимое в рот. – Ух-х-х! А лимончик где?

– А вы сигарой занюхайте, Ваше Величество, – посоветовал я. – Или Гюнтера крикнуть, чтобы закуски порезал?

– Не надо кричать, – в кабинет зашёл дворецкий и поставил перед Кощеем блюдечко с порезанным лимоном, пересыпанным сахаром. – Крика и шума и так во дворце с избытком.

– Видал? – Кощей кивнул на Гюнтера. – Дожили, уже дворецкий ворчать себе позволяет.

– А как мне не ворчать, Ваше Величество? – вздохнул Гюнтер и, сняв с подноса еще один пустой бокал, поставил его на стол и выжидательно поглядел на меня. – Всё, что старательно строилось и налаживалось годами, буквально в один миг было разрушено. И, осмелюсь заметить, Государь, не без участия вашей разлюбезной Канцелярии. Страсбургского суда на них нет.

– Почему именно Страсбургского? – поинтересовался я, разливая по второй, не забыв и про Гюнтера.

– Ой, да какая разница! – дворецкий опрокинул в себя коньяк и поспешно добавил: – Ваше здоровье, Государь!

– А то я сам не справлюсь, – проворчал царь-батюшка. – Я тут и суд, и прокурор, и палач с адвокатом в одном лице. Тяжело, конечно, да что делать?

– Произвол, – подцепил я колечко лимона. – Деспотизм и тирания.

– Они самые, – согласился Кощей. – Гюнтер, организуй-ка нам бутербродов живенько.

– Салями одна палка осталась, Государь, – вздохнул дворецкий. – Краковской вообще нет, капиколло на пару бутербродов всего, а последнюю коробку андуйет Агриппина Падловна забрали. Сказали, простите, Государь, что вы перебьётесь, а у неё отчёт за третий квартал горит. Да еще и круг рокфора прихватила.

– Хватит причитать, Гюнтер, – проворчал царь-батюшка. – Наладится скоро всё, не переживай. Неси пока, что есть. Мы с Статс-секретарём не привередливые и простой ветчиной перебьёмся, да Фёдор Васильевич?

– А то! – согласился я и сглотнул слюну. Недавно же ел, а как Гюнтера послушал с его перечислениями деликатесов, так снова готов в бой. Вредитель он у нас, надо кляузу на него написать.

Едва Гюнтер, неодобрительно качая головой, вышел из кабинета, как Кощей взглянул на меня:

– Ну, что у нас нового? Докладывай.

– Да пока нечего докладывать, Ваше Величество… Ну что вы сразу за меч хватаетесь?! Дослушайте сначала, горячий вы наш, хотя и справедливый, конечно. Силами вверенной мне Канцелярии ведутся картографические работы. Горыныч с Калымдаем разведку проводят. Кроме того, в близлежащие городки направлены малые группы лазутчиков. Даже Михалыч собственной персоной одну группу возглавил, прихватив с собой Аристофана в качестве специалиста по диверсиям.

– Хана городу, – прокомментировал Кощей. – Диверсии-то сейчас зачем?

– Не-не, это я так, – поправился я. – Какие уж диверсии? Просто оглядятся, посмотрят, как и чем народ тут живёт, какая власть существует, как торговля налажена, ну и вообще…

– Торговля, это хорошо, – кивнул Кощей. – Когда назад будут?

– К вечеру, думаю, Ваше Величество. Горыныч всех на обратном пути подберёт и назад доставит. А я уж сразу к вам с докладом, даже не сомневайтесь. Только и успевайте Гюнтера за коньяком гонять.

– Не борзей, Федька, – Кощей кивнул на бутылку. – Наливай.

– Виноват, Ваше Величество, – покаялся я, – атмосфера тут, на новом месте, какая-то расслабляющая. Не наша.

– Тоже заметил? – Кощей одобрительно взглянул на меня. – Вот я голову и ломаю…

– Над чем? А что не так?

– Колдунство, Федь, тут другое, – вздохнул царь-батюшка.

– Как это? Ваше Величество, я ведь в колдовстве, как вы в «Звёздных войнах», объясните, а? Попроще только.

– Другая сила тут. Другие источники, принципы, понимаешь?

– Не очень. И что? Колдовать не сможете здесь?

– С чего бы это? – удивился Кощей. – Смогу. Здесь просто колдунство древнее, я уже и отвык от такого. Вот, потихоньку встраиваюсь в этот мир, проникаюсь им. А ему даю мной проникнуться.

– Сложно-то как всё у вас, – посетовал я и снова разлил коньяк по бокалам.

– На самом деле – нет, – Кощей покрутил бокал в костлявых пальцах, полюбовался искорками на стекле от магических светильников и снова махом опрокинул в себя коньяк. – Просто на первых порах, пока не приспособился, приходится это древнее колдунство в привычное преобразовывать, а потом уж им пользоваться.