Kitobni o'qish: «Кок звездолёта «Серёга»»

Глава первая. Тонкая, однако, работа или Как управлять звездолётом для чайников

– Вань, а Вань, – привычно подёргал меня за майку Гришка. – А что делать-то будем, а?

Хороший вопрос. Только ответа я не знаю, но, как и положено строгому и мудрому начальнику всей нашей компании, я откашлялся и солидно ответил:

– Можно застрелиться по очереди, чтобы не мучиться. Ты же бластер дядюшки Сига приныкал?.. Да ладно, не отмазывайся, я видел. Вот тебе и решение всех проблем.

– С дедушки Егорыча начнём или с Сан Саныча? – деловито поинтересовался наш зелёный инженер-механик.

– Спасибо тебе, внучек, – поклонился дед, – за доброту и ласку, за то, что я с тобой, паршивцем зелёным, последними креветками делился, от сердца пиво отрывал, котлеты Ванькины, со слезами, но отдавал тебе, паразиту ушастому…

– Креветки ты мне так и зажал, дедушка Егорыч, – справедливо заметил Гришка.

– Да ладно, дед, – вмешался наш пилот Саня. – Что ты на Гришку накинулся? Ванька панику гонит, ему по ушам и надавать надо… Хотя, какие у него там уши, по сравнению с некоторыми…

И Саня покосился на Гришку.

Ну, это да. Первое, что бросается в глаза при взгляде на нашего технического гения – это окраска и уши. Цвета Гриша у нас зелёного, хорошего такого, тёмного, болотного, но мы привыкли и уже не вздрагиваем при его внезапном появлении из какой-нибудь переборки. Ага, сквозь переборки он тоже умеет проходить. А вторая особая примета нашего славного представителя расы гремсвуш – это ушки. С мой локоть длиной, торчащие в стороны из тех мест на голове, где у обычных, нормальных людей, вроде нас с вами, растут обычные человеческие уши. Прибавьте к этому небольшой рост, мне где-то до груди, а я, для справки, остановился в росте на метре восемьдесят, потом, конечно руки-лапы с шестью пальцами и когтями на них. Ну и ступни на ногах с тремя большими пальцами и с когтями, понятное дело. Вот вам и портрет нашего инженера. А ну да, еще ротик а-ля пасть с множеством острых треугольных зубов. Ногу кому откусить – плёвое дело. Мы уже такое видели.

А в целом, Григорий у нас хороший. Во всякой этой мудрёной технике – он просто бог. Сломается у вас, не дай Вселенная, конечно, к примеру, двигатель на вашем любимом катере, так наш Гришка спокойно пройдёт через переборки, зайдёт в двигатель… Что? Ну, да, просто просочится в него, а что такого? Мы привыкли… Так вот, покопается там немного и будет ваш движок как новенький, а то и лучше. А видели бы вы, как он компы взламывает… Сказка! Запустит лапы прямо в сенсорную панель, пошурудит ими и все ваши секреты, как на блюдечке вот они.

– Вань, – протянул у меня над плечом этот юный хакер, читая всё это только что написанное, – ты про бабочку-то не забудь, а? Для полноты образа.

Забудешь тут. Григорий у нас красуется в джинсовом рабочем комбинезоне, натянутом на красную рубашку в крупную клетку. Но как настоящий интеллигент, он, не снимая носит чёрный галстук-бабочку. Чем сильно гордится.

Хороший он у нас, в общем. Только жрёт много. Уж и не знаю почему, но Гришка у нас всегда голодный ходит. Нет, конечно, голодать я ему не даю, но от дополнительного бутерброда к шестому перекусу между третьим завтраком и первым обедом, он никогда не отказывается. Даже наш бухгалтер, Ринкус Павлович, на Гришку последнее время неодобрительно коситься начал мол, разоримся мы с ним, тем более что доходов пока нет, одни расходы.

А с Ринкусом спорить – себя не уважать. Как и большинство денеболанцев, он выбрал себе карьеру финансиста, по совместительству с юридической деятельностью. Ну, занудливые они очень эти денеболанцы, понимаете? Во всё им влезть надо, во всём разобраться, а потом подозрительно глазеть на вас своими вертикальными зрачками мол, а не врёшь ли ты, не обманываешь? Бр-р-р… Худой, за два метра ростом, с коротким «ёжиком» волос да еще эти глазки… Захочешь соврать, а не станешь. Да и не стоит денеболанцам врать, честно скажу. Народ они мирный, спокойный, случайно на ногу плюнешь – даже морду не начистят, если, конечно, извинишься сразу. А вот попробуй обмануть их… Всё, кровная обида с последующим, в лучшем случае – избиением обидчика. А драться с ними я ни кому не советую.

И это, я вам про среднестатистического денеболанца рассказываю, а наш Ринкус Палыч, далеко не средний. Не, он хороший, душевный, милый такой бухгалтер, но временами – зверь лютый.

А как это я с Гришки на Ринкуса перескочил? А, да ладно, всё равно про всех рассказать надо. Но раз уж я отвлёкся, я лучше вам про наш корабль расскажу, тем более что Гришка опять мою многострадальную майку дёргает:

– Вань, а, Вань, тогда не будем стреляться, да? А что делать будем?

Ну откуда я знаю? Ну да, я вообще-то глава нашей фирмы «Вагнер», причём с контрольным пакетом акций, но во всех этих технических штучках совершенно не разбираюсь. Вот кухня – это моё. А что такого? Нравится мне готовить, а особенно – новые блюда придумывать. А если потом съедобно получается, то нравится и похвалы нашей команды выслушивать. Вот прямо перебарываю свою врождённую скромность и слушаю, пока наши мою готовку уплетают.

– Разбираться будем, Гриш, – вздохнул я. – Кто из нас тут главный инженер, а? Вот и давай, действуй, чего ты меня тиранишь?

– Не могу, Вань, – он присоединился к моим вздохам, – не пускает меня никуда корабль.

– Как это?

– Ну, вот так. Куда ни полезу, хоть антиграв посмотреть, хоть двигатели пощупать, да хоть просто с компом повозиться, а корабль мне так ласково и намекает мол, не лезь, убью.

– И зачем нам эта морока, – вздохнул и Егорыч. – Вот же урвали на свою голову подарочек…

– Вы не правы, Иван Егорович, – мягко пожурил деда Ринкус. – Потенциал у нашего приобретения огромный, надо просто осваивать новое имущество и начинать получать прибыль.

– А ты, тёзка, что скажешь? – дед повернулся ко мне.

– Да что говорить, деда? Всё верно Ринкус Палыч сказал. Надо Гришку заставить работать начать.

– Не могу, Вань, – развёл лапы Гришка. – Я же уже сказал – не пускает меня корабль. Ты бы ему сказал, что я свой, а?

– Ну и как ты это себе представляешь? Мы же даже до командной рубки… Или – мостика? Как правильно? А, не важно. В общем, даже до командного пункта ещё не добрались, как я кораблю сказать могу?

Мы пока так и торчали на первой палубе. Как вошли сюда, так и застряли. Нет, выйти из корабля мы тоже могли, что и успешно сделали, пока прощались с дядь Серёжей и господином Козловым, а потом еще и перетаскивали сухпайки с корабля Пларикуса на этот, наш новый корабль…

Так. Ладно. Придётся всё-таки кратко пояснить предысторию нашего появления здесь, а то запутаетесь.

Есть у меня классный дядька – космический археолог, дядь Серёжа. Мы с ним очень дружим и всё такое. Так вот, он, мотаясь по экспедициям, в каком-то древнем архиве откопал информацию, что на пустынной планете спрятан корабль одной древней расы – зеронов. А эти зероны, скажу вам, те ещё типчики были. Летали себе без проблем по галактике, а, может и между галактиками, как муха по моей кухне от кастрюли к кастрюле, используя для быстрого перемещения между звёздами Лабиринт. Ну, про Лабиринт все знают, так, напомню чуть-чуть. Ныряешь ты, к примеру, около Земли в эдакую противную розово-бугристую кишку и по специальному маршруту, вбитому в комп, летишь себе, посвистываешь на Денеболу. Или на Альфа Центавра. Да всё равно куда. Важно, что все эти световые года ты проходишь за неделю, а если есть особый маршрут, то и за час. Только маршруты эти с неба не падают, их покупать надо. И чем время пути короче, тем, понятное дело, цена дороже. Вот эти древние зероны, обладая практически любыми маршрутами и рассекали себе тихо-мирно по Лабиринту. Так и рассекали, фиг их знает, сколько тысяч, а может и миллионов лет, пока не вымерли. Может и не вымерли, а улетели куда подальше или перешли в бестелесную форму жизни, но как бы то ни было, а в один прекрасный момент, взяли они и исчезли. А вот корабли ихние кое-где остались. Например, брандосы, это раса такая вредная у нас в галактике, урвали такой кораблик, но как мы подозревали, не целиком. Маршруты для Лабиринта они изредка на аукционах выставляли, а вот в каких-то там особых древних технологиях, замечены не были.

А вот мой дядь Серёжа, откопал целый корабль, представляете? Перспективы открылись просто умопомрачительные. Только тогда это в теории пока было. А на практике, за моим дядькой тут же охота началась и что самое обидное – мы до сих пор так и не выяснили, кто заказывал все эти нападения на дядь Серёжу, а потом и на меня сотоварищи. Единственная зацепка для выхода на заказчиков – коллега моего дядьки, дядюшка Сиг. Он много нам вредил, но наконец-то попался и сейчас из него будут инфу вытаскивать, может, что и узнаем. А вообще, мне он нравится, хоть и злодей.

После того, как на дядь Серёжу началась охота, он решил и меня посвятить в свою тайну. Я к тому времени уже и повзрослел, а потом и в космическо-пехотных войсках пару лет отслужил, так что, вполне подходил на кандидатуру дядькиного напарника. Только вот действовать мне пришлось без него. Зато, по пути на Пустышку, это планета такая, где мы сейчас все и находимся вместе с зеронским кораблём, я приобрёл себе попутчиков, которые быстро стали мне друзьями, а потом и коллегами по бизнесу.

С Гришкой я вас уже познакомил. Вторым к нам присоединился Саня, он же Сан Саныч, он же Александр Александрович Сорокин, если официально. Только так его кроме таможенников и полицейских никто не зовёт. Таможню Саня, мотаясь меж звёздами, проходит регулярно, как пилот. Сразу отмечу – классный пилот. И в полицию попадает регулярно, но не за злостные нарушения, не пугайтесь, а обычно, после своего любимого отдыха в барах всех космопортов. Мы уже привыкли и не ругаемся, только Ринкус Палыч, вздыхает, когда выплачивает штрафы за Сашку. Но на самом деле, Саня у нас – отличный парень, не подумайте чего. Да еще и красавец. Почти два метра, широченный в плечах, узкий в талии, с приличными такими бицепсами, да еще и волосы свои соломенные отпустил ниже плеч. И, хоть и завязывает их регулярно в хвостик, но девчонки от него просто с ума сходят. Ну и он, честно говоря, не равнодушен к ним. Даже, наоборот.

Уф-ф-ф… Устал. А знаете, не буду я больше рассказывать о минувшем, а то про настоящее сил не хватит рассказать. Кому интересно – читайте мои прошлые записки, я там подробно всё описал.

Коротко про деда скажу и всё.

Дед у нас классный. Прибился к нам случайно и, честно говоря, только ему не говорите, взяли мы его из жалости. Старенький он и одинокий, понимаете? Только и оставалось ему, как торчать в баре на Луне, да радоваться хоть какому общению с залётными пассажирами. А потом оказалось, что мы вовсе и не зря его в нашу команду включили. Дед, к примеру, наравне со всеми бился с врагами. Да и кораблик нам свой подогнал, когда в нём нужда возникла. Кстати, надо кораблик этот забрать из ремонта с Денеболы. Ладно, потом. Сейчас нам с этим чудом зеронской техники справиться надо.

Корабль принял меня как капитана, что ли… Короче, я тут главный сейчас. Он при первой встрече, когда я ввёл правильный код, потребовал руку к обшивке положить, а потом полизал её, образно говоря, понюхал, кровушки напился из пальца и всё, теперь я могу управлять им. Знать бы еще как.

Кстати, про деда только заговори и он уже тут как тут:

– А знаешь, внучек, а ты снова руку-то на корабль возложи, да и объясни ему мол, мы все тут свои, все хорошие. Вот тот же Гришутка наш мол, не проходимец какой зелёный, а теперь – твой самый наиглавнейший инженер!

Я фыркнул, представив себе болтовню с кораблём, но тут и Саня поддержал деда:

– Давай, Ванька. А чего нам терять? А вдруг, сработает?

Я пожал плечами, мне не жалко, только кивнул Гришке:

– Давай, со мной. Пусть и с тобой познакомится. Только бред это всё.

Ну а верно, если опять укусит, то хоть не меня одного.

Я пока этот корабль понять не мог. Да ладно, я – Гришка и то не смог разобраться. Он-то и на вид совсем не обычный, а уж что у него внутри должно быть… Сами представьте, громадный такой цилиндр, высотой в пятьдесят, а диаметром в сорок метров, гладкий светлый металл… Ну, думаю, что металл. Никаких швов, заклёпок, иллюминаторов, да еще и обшивка меняться может. Я когда первый раз вход на корабль затребовал, он просто взял и создал из себя подходящий для нас трап, да дырку в себе для входа прорезал. Ага, вот просто стёк металл с корпуса и принял форму трапа.

Вот и сейчас, я с опаской приложил ладонь к обшивке, кивнул Гришке, чтобы он действовал как я и, чувствуя себя полным идиотом, нерешительно забубнил:

– Корабль… ну это… Это – я, Иван. Ну ты знаешь. А это, вот рядом со мной, зелёный такой с ушами, это наш Григорий, а теперь – твой главный инженер и помощник по всем вашим техническим и прочим штучкам… Ну это… Ты ему доступ дай как и мне ко всему. А то сломается что-нибудь, а он и рад бы починить, а ты его никуда не пускаешь… Ну, так как-то.

Не опуская руки, я оглянулся через плечо на коллег, но те, к моему удивлению, не хихикали как обычно, а вполне так внимательно и с интересом наблюдали за нами.

Я взглянул на Гришку. Он, положив лапу на обшивку, по своему обыкновению внимательно прислушивался к кораблю. А корабль взял да и начертил на стене вокруг моей ладони прямоугольник. Показал, надо понимать, что услышал меня. А потом такой же прямоугольник возник и вокруг Гришкиной лапы, только там этим не ограничилось – все его шесть пальцев вместе с ладонью, так же обвело светлой линией. Похоже, корабль начал Гришку сканировать, как меня тогда, в первый раз. А когда Гришка тихо ойкнул, я чуть не завопил от радости – это у него сейчас образец крови взяли! Такой завершающий этап идентификации нового члена команды.

Прямоугольник исчез и Гришка развернулся к нам, зажмурил глаза и, раскинув в стороны лапы, замер, как он это обычно делал при сканировании. Или, как там у него называется знакомство с новой техникой.

А потом этот маленький негодяй, распахнул широко глазки, заулыбался нам во все свои восемьдесят зубиков, закивал довольно головой, да так, что уши запорхали в воздухе и удрал. Вот взял просто и удрал. Ну, понятно – помчался корабль изучать, а нам-то что теперь делать? Хотя…

– Саня, деда, Ринкус Палыч, – зашептал я, косясь на обшивку, – давайте все сюда, да руки, как я прикладывайте. Я вас тоже официально представлю.

И, знаете, получилось. Не уверен, что корабль понял, кто такой дедушка-боцман и зачем ему, кораблю, то есть, нужен юрист-бухгалтер, но вдруг над нами раздался мужской голос, говоривший, правда, медленно и запинаясь:

– Команда корабля. Прошла. Прошла тест. Экипаж принят.

– Ух, ты! – заорал я в восторге. – А ты и разговаривать умеешь?

– Да.

– Класс! Погнали, полетаем?!

После паузы, голос так же неуверенно уточнил:

– Что или кого и куда нужно гнать для полёта?

– Забей! – отмахнулся я. – Потом полетаем.

– Ванька, – зашептал тревожно дед, – ты слова-то подбирай, когда с этой махиной разговариваешь.

– Ага, – кивнул Саня, посасывая уколотый палец, – а то он тебя сейчас и забьёт. Чем-нибудь и во что-нибудь… Ну что это за детский сад? – он брезгливо оглядел точку на пальце. – Супер цивилизация, а анализы крови берёт…

– Корабль! – не обращая внимания на Сашкино ворчание, крикнул я, задрав голову кверху. – А чего ты так плохо разговариваешь?

– Идёт обработка данных базы. Для быстрого результата, желательна… тренировка. Диалог. Коррекция.

– А, понял. Побольше болтать с тобой надо?

Пауза.

– Да. Коррекция.

– Да легко. Только давай сразу договоримся, если мне что от тебя понадобиться, то я, чтобы не орать тут непонятно чего, буду…

– Ванька, ты бы попроще, а? – перебил меня Саня.

– Верно, – кивнул и дед, – человек только учиться, а ты ему уже навалил тут, как Сашка после протухших креветок.

– О. Верно, – я почесал в затылке. – Корабль! Тебя зовут – Серёга. Понятно?

– Принято. Серёга.

– Во. Если что-то не понятно – спрашивай.

– Принято.

– Теперь… Серёга, а как нам попасть в центр управления?

– Командный отсек находится на третьей палубе. Лифт.

– А лифт, это?..

– Сюда, – потянул меня за собой Саня.

Мы сейчас находились на круглой нижней палубе. Значит, нам вверх. Думаю, тут все палубы круглые, раз сам корабль цилиндрический. А вот, интересно, вот этот столб посреди палубы, он везде будет? Ладно, увидим.

Лифт, как лифт, ничего особенного. Тоже круглая такая кабина, метра три в диаметре. По крайне мере, мы там вчетвером поместились легко. Таких кабин, как я успел заметить, было еще три. Ну, правильно – запаришься бегать по палубе, чтобы наверх подняться, а тут, четыре штуки, выбирай любую, которая поближе. Наверное.

– Ну, чего стоим? – проворчал дед. – Поехали уже, посмотрим на этот ваш мостик.

Я снисходительно глянул на деда и произнёс:

– Серёга! Подыми нас на главную, ну, командную палубу.

Полукруглая дверь выползла прямо из обшивки лифта, закрыла нас и пол легко дёрнулся под ногами и тут же утих, а дверь открылась.

– Быстро, – уважительно протянул Саня. – Если, конечно, вообще ехать не передумало.

Перед нами простирался точно такой же отсек, с такой же большой трубой по центру. Свет, как и внизу, лился не пойми откуда и был ровным, мягким, не ярким. А нет, тут было различие. Недалеко от нас прямо из стены выходила стена.

– Туда, – совершенно ненужно пояснил Саня и первым зашагал из лифта.

Стену я тут впервые увидел, не считая общей внешней обшивки. А ещё точно такая же стена с другой стороны, огораживала помещение командного центра. Или рубки. Или мостика. Или ещё как-то. Да, не важно. Широкий проём загораживала дверь, которая уползала в стену от лёгкого нажатия на пластину рядом с ней. Это мы сразу поняли и все вместе зашли в довольно большое, конусообразное помещение, с любопытством оглядываясь по сторонам. Ну, да, усечённый такой конус. С дугой там, где дверной проём был и округлой же задней стеной и прямыми стенами по бокам. Уж, пардон, я один раз немного подробно опишу, чтобы потом не повторяться. Из-за круглых палуб, все помещения, если преграждались переборками, то были такой же формы – две дуги, побольше и поменьше, а с обеих сторон прямые стены. А вот размерами они отличались. Командный центр был десяти метров в длину, метров пятнадцати около борта и метров семь около двери.

– Несуразица какая-то, – вздохнул дед. – Вот как в такой неприличной форме жить и работать?

– А чего тут неприличного, дедушка Егорыч? – высунулась Гришкина голова из стены. – Очень даже симпатично и аккуратно.

И Гришка снова исчез, я даже не успел заорать, чтобы остановить его.

По всей дальней от двери стене, шёл полукругом длинный пульт с кучей цветных кнопочек, полосок и прочими командно-нажимательными приспособлениями. Сверху на всю длину пульта и почти до самого верха, матово светился экран, разделённый на части, на котором пока ничего не отображалось.

– Ага, – Саня потёр ладонью о ладонь и шагнул к одному из кресел, стоявших перед пультом.

А кресла эти, скажу вам, не очень подходили для людей. Но я и не удивился, вспомнив, как при моей первой проверке, корабль высветил странный контур зеранской ладони. Не люди они, определенно. Вот и кресла были гораздо тоньше наших, я даже не удивился, что плечи и спина Сани не помещались в нём. Зато и в высоту спинка была с меня ростом. Короче, длинные и худые, вот вам и зеранцы во всей красе.

Егорыч вдруг зевнул:

– А где мы спать будем?

Хороший вопрос, кстати, как и миллион других, связанных с этим кораблём.

– Водички бы, – пробурчал Саня, сосредоточенно разглядывая странные надписи на пульте.

– Да и покушать не помешает, – согласился и Ринкус.

– Кто-то сказал про покушать? – снова высунулась голова Гришки.

– Стоять! – заорал я ему, пока он снова не исчез. – Пошли, Гришка, поможешь мне с ужином.

– Вань, тут такое! – восторженно верещал он всю дорогу до нижней палубы, где мы свалили припасы, а потом и обратную до мостика. – Классно, офигеть просто как! Я даже и не подозревал, что такое возможно! Только мечтал о таком.

– Ага, – я что-то внезапно устал и мне все эти чудеса как-то поднадоели, – потом расскажешь, ладно?

Да и день сегодня выдался на редкость сложным и богатым на события.

Выбрав место на пульте, где кнопочек было поменьше, я принялся за составление бутербродов на всю нашу банду, а Гришка приплясывал рядом от нетерпения, внимательно следя за тем, как размазывается горчица с майонезом по ломтю консервированного хлеба, сверху кладется пара колечек колбасы, сдабривается каплей кетчупа и намазывается сверху слоем плавленого сыра. Ну, что уж было под рукой, из того и приготовил. Вообще, я сюда и микроволновку с корабля Пларикуса утащил, только, скажите мне, пожалуйста, а куда вилку от неё воткнуть? Не надо, не отвечайте банальными остротами.

– Господа, – взмахнул я своим бутербродом, – сейчас надо бы нам со сном определиться. По общегалактическому уже за полночь перевалило. А завтра с утра, ну или когда проснёмся, предлагаю выслушать предварительный доклад нашего главного инженера о системах корабля. Слышишь, Гришка? Чтобы был тут утром, понятно?

– Да понятно, Вань, – Гришка облизнулся. – А десерт?

– Держи галеты и три упаковки джема. Это – всё на сегодня и не делай такую несчастную рожу. Не поможет. Экономить надо… На еще шоколадку, ладно, только не плачь, маленький…

Я соорудил из коробок и пакетов от сухпайков стильную композицию «Походная подушка для суровых условий» и вручил её деду. Он хоть и отбивался, ворча, что «мне и не на таком спать приходилось!», но отбивался несильно. А вскоре и вся наша компания устроилась на полу мостика, кроме Гришки, разумеется – он, едва только проглотил десерт, сразу умотал куда-то сквозь стену.

Было очень твёрдо и неуютно, но других вариантов не было. Предыдущая команда зеронцев подчистила за собой всё, спасибо, хоть кресла у пульта оставили.

– Серёга, – тихо позвал я, – а можешь уменьшить яркость света до… ну-у… процентов до десяти от текущей?

– Могу, – после короткой паузы отозвался корабль.

Саня хихикнул, Егорыч фыркнул, а Ринкус вздохнул. Ну да, конечно.

– Серёга, уменьши яркость света. И спокойной ночи тебе.

Мостик погрузился приятный полумрак, а корабль после долгой паузы нерешительно произнёс:

– Спокойной ночи.

* * *

Утром я проснулся позже всех, зато хорошо выспался, хотя всё тело ломило от ночёвки на твёрдом полу.

Три кресла из пяти имеющихся уже были заняты. Саня, сидя в центральном, водил руками над кнопками, будто в нерешительности, на какую нажать. Примерялся или просто изучал, наверное. Рядом дед, хихикая, давал ему советы, а с другой стороны от Сани, Ринкус, как обычно, что-то чёркал по экрану своего планшета.

– Саня, а что тут с удобствами? – кряхтя, встал и кое-как распрямился я.

– На двор беги, внучек, – фыркнул дед.

Саня кивнул:

– Без вариантов.

Нет, надо что-то срочно решать и с удобствами и вообще с обустройством быта.

На свежем воздухе природа сегодня порадовала меня мелким противным дождём и я с радостью поспешил вернуться на корабль, едва только покончил с утренними процедурами. Нет, ну что за жизнь – даже умыться негде! Да и нечем…

Зато я уже стал привыкать к «Серёге». Вполне уверенно ориентировался и в лифте, и на палубах и даже ни разу не заблудился.

Тушёнку я разогревал Гришкиным бластером, выставив его на минимальную мощность, и когда по мостику разлетелся божественный аромат походной третьесортной еды, как по волшебству к нам присоединился и Гришка. Гречка или перловка на выбор в качестве гарнира и галеты с джемом на сладкое. Нет, с едой тоже надо что-то срочно решать. Отощаем же.

После завтрака нам удалось перехватить нашего инженера, намыливающегося тут же удрать к своим железкам, и устроить ему настоящий допрос. Без применения физического воздействия, конечно, но усиленно грозя дисциплинарными карами за малейшую попытку слинять.

– Докладывай! – приказал я, когда мы все уселись в кресла, расположив их кругом.

– У, Вань, тут такое! Такое! – восторженно заверещал Гришка. – Я только краешком смог пока посмотреть, но тут такое!

– Содержательно, – хмыкнул Саня.

– Да это мы и без тебя знаем, Григорий, – строго произнёс дед. – Ты по существу давай. Сперва вот прямо нам скажи – летать-то корабль может?

Гришка кивнул, а Саня развил вопрос:

– А по каким принципам полёт…

– Стоп, господа, – прервал я Саню, – все подробности потом. Сейчас первоочерёдная задача – наладить быт. Еда, вода, спальные места, санузел. Иначе вместо нас полетят в путешествие только обезвоженные и истощавшие тела. Гриша?

– Еды нет, Вань, – вздохнул Гришка, – совсем нет. Воды много, сколько надо, столько и сделаю.

– Как это – «сделаю»? – поразился Саня.

– Это легко тут, – отмахнулся Гришка. – Или тебе, Сан Саныч, подробно рассказать, схемы нарисовать?

– А ты и рисовать умеешь? – хихикнул вредный Саня.

– Завязывайте, – попросил я. – Ближе к делу.

– Каюты и любые другие помещения, я вам какие угодно тоже сделаю, – задрал нос Гришка. – Только пальчиком ткните, где надо стенку поставить.

– Это как? – удивился я. – Запас кирпичей на складе обнаружил?

– Всё гораздо проще, Вань. Про нанороботов слышал?

– Разумеется. Нам еще в школе рассказывали, что это – перспективная технология будущего.

– Будущее уже тут, Вань, – пафосно сказал Гришка.

– Рассказывай, – попросил я, – только коротко и попроще.

– Они, нанороботы эти, тут везде, Вань. Помнишь, как панель с ладонью на обшивке появилась? Или как трап прям тебе под ноги спустился? Это всё они, Вань… А, подожди, я лучше покажу… Вот прямо тут, – он махнул лапой перед нами, – они сейчас небольшую стену возведут.

– Тушёнка несвежая была, – громко прошептал дед. – А медпункт тут есть? Или, хоть аптечка какая завалялась? Надо спасать Григория.

– Да ну тебя, дедушка Егорыч, – не обиделся Гришка и простёр над полом лапу. – Смотрите.

– Ничего не вижу, – хмыкнул Саня.

– Подожди минутку Сан Саныч… Ага! Видите?!

Видим. Я даже пару раз глаза протёр, а дед трижды сплюнул через плечо.

Прямо из пола начала расти небольшая такая перегородка в метр длиной и сантиметров пять толщиной. Ага, вот как показывают по головизору ускоренный рост растений, так и тут так же, только в реальном времени и не растение, а самый настоящий металл. Или похожее что-то на металл.

– Ну, вот! – Гришка торжествующе махнул лапами и стенка начала всасываться в пол. – Понятно?

– Офигеть, – согласился Саня, глядя на уже ровный, гладкий пол.

– Отлично, теперь можно делать и каюты и что угодно, – порадовался и я. – Гриш, а сколько тут вообще палуб и какие они?

– Снизу и сверху идут… ну как бы гравитационные секции, метра по три высотой, – начал объяснение наш инженер, – но туда нельзя. Дальше – грузовой отсек, куда мы с вами с самого начала попали…

– Рудой такой под завязку набить, – заявил Егорыч, – так и обогатиться в раз можно.

– Дальше – ангар. Это – первый ангар, есть еще поменьше, прямо над нами сейчас.

– Пустой? – заинтересовался Ринкус.

– С корабликом! – замахал ушами Гришка. – Хороший такой кораблик, даже немного больше дедушкиного будет. Только я с ним еще совсем не разбирался, только издали посмотрел.

– А зачем два ангара? – спросил Саня.

– Не знаю, Сан Саныч, – развёл лапами Гришка, – второй, это может и не ангар вовсе. Там небольшая палуба, даже пониже чем эта и тоже стоит совсем маленький корабль, шлюпка на двоих. Можно перегнать её вниз и будет нам лишнее пустое помещение. Хотя последняя палуба, что над ангаром этим, она совсем пустая и очень большая.

– Гриш, а если что, мы можем, к примеру, эту совсем большую палубу разделить на две или три? – я опять полез в затылок от открывшихся перспектив по благоустройству.

– Да хоть на десять, Вань, – кивнул Гришка.

– Ладно, с конструкцией палуб в целом разобрались, давай теперь, Гриш про воду и санузлы. Пока мы каюты себе не сделали, предлагаю сделать хоть один санузел на всех. Временный. Что скажешь, Гриш?

– Ну-у… можно, – протянул он. – Небольшую каюту рядом с рубкой вырастим. Подачу воды из преобразователя я налажу, а слив отходов – просто утилизатор поставлю снизу и всё. Сделаем, Вань.

– Что еще за преобразователь? – удивился Саня.

– Это такая фиговина, Сан Саныч, которая преобразовывает энергию в материю.

– Синтезатор?

– Наверное, – Гришка пожал плечами. – Я в терминологии разбираюсь, как наш Ваня в технике.

А я даже и не обиделся. Оно мне надо, как и что работает? Ну, бегают там по проводам или кристаллосхемам электроны с какими-нибудь хренонами наперегонки, ну и пусть бегают, не интересно. Вот про кулинарию меня спросите, это я запросто. Или про сельское хозяйство. Нет, про сельское хозяйство не надо – достала меня эта фермерская жизнь с самого детства.

– Хорошо, с водой и туалетом разобрались, – кивнул я. – Молодец, Гриш. И именно этим и займись в первую очередь. А вот что это по центру через весь корабль труба здоровая идёт, разобрался?

– Это не труба, Вань, – хихикнул Гришка, – там сначала инженерный отсек, небольшой, метра три в ширину, зато на всю высоту корабля. А посерёдке – энергетическая установка и двигатели.

– Так тут не один движок? – заёрзал Саня.

– Вань? – Гришка вопросительно глянул на меня.

– Давай. Только коротко и попроще.

– Два двигателя, Сан Саныч. По факту – один, но с разделением на основной для космоса и маневровый.

– Для космоса? – удивился Саня. – Так он же и для атмосферы должен быть, нет, разве?

– Не-а, – широко улыбнулся Гришка. – Только для космоса, а для атмосферы, ну или без атмосферы, но если захочется над планетой полетать, то тут совсем другие принципы. Корабль использует гравитацию и если есть достаточное, то и магнитное поле планеты. И еще чего-то там, я пока не разобрался.

Я заскучал, но не стал мешать этим грамотеям разбираться в процессах движения. Тоже ведь нужно.

– Фигня какая-то… – задумчиво произнёс Саня. – Давай-ка подробнее.

– Я не знаю, Сан Саныч. Не могу объяснить.

Кстати, вот это Санино «фигня какая-то» и Гришкино «Не знаю» и «Не могу объяснить», были самыми частыми словами в эти дни. Ну и еще «Покушать бы».

– Ну, вот мы сейчас, – попробовал всё-таки объяснить Гришка, – висим в полуметре от поверхности, да? И уже почти сутки так висим, а кораблику нашему ни жарко, ни холодно. И двигатели никакие не включены. Понимаешь, Сан Саныч?

– Не понимаю, – вздохнул Саня, – но принимаю. Ладно, полетаю для пробы и будет понятно. А в космосе он как летает?

– А в космосе не летает, Сан Саныч, в космосе только прыгает.

– Ну, это понятно – ныряет в Лабиринт и вперёд…

– Нет, – прервал Саню главный инженер. – Лабиринт – это другое. А когда надо на небольшие расстояния полететь, ну, от планеты к планете, например, то корабль прыгает.