«Жизнь и шахматы. Моя автобиография» kitobiga sharhlar

Невероятная книга величайшего шахматиста в мире. Восхищаюсь талантом Анатолия и считаю книгу невероятно интересной не только с точки зрения шахмат, но и как описание жизни интереснейшего человека и путешественника!

Книга захватила с первых страниц. Начав читать ознакомительный фрагмент, уже не смогла остановиться. Персонажи давно минувших лет оживают. Но здесь они представлены не такими, какими мы видели их с экрана телевизора, а со своим характером, положительными и отрицательными сторонами. Жизнь главного героя предстает как шахматная партия, в которой высочайший интеллект чемпиона мира помогает ему просчитывать ходы и выигрывать даже казалась бы самые безнадежные сражения не только в спорте, но и в житейских передрягах.

К чтению книги пришёл, как водится после просмотра отечественного фильма о поединке за звание чемпиона) Мне книга интересна уникальным опытом человека, пришедшего к успеху силой своего ума.

Интересная книга.

Много конечно про Европу рассказано.Турне такое получилось в книге, но про шахматы тоже много написано.

Видно что Анатолий Евгеньевич очень любит себя и в скромности ему не уступать.

Подводя итог, книга получилась.

Читается легко и интересно.

Спасибо

Слабая и тенденциозная книга.От бывшего чемпиона мира ожидаешь прежде всего увлекательного рассказа о шахматных сражениях,а не географический путеводитель по странам и вкусовых особенностях аргентинского стейка или испанского хамона.Книга рассчитана на молодого читателя,не знакомого с историей борьбы за шахматную корону последней четверти прошлого века.Строки,посвященные Каспарову(в главе "Заклятый соперник" и,эпизодически,почти в каждой) прямо-таки сочатся кровью и ядом от незаживающей раны проигрыша звания чемпиона мира.Мы,старшее поколение,все это уже видели и слышали в 80-х годах.Но пора уже успокоиться на восьмом десятке,выпуская в свет свою автобиографию.В книге ни разу не назван Каспаров великим или гениальным шахматистом,хотя сам автор в нескольких местах называет себя"великим гроссмейстером и чемпионом мира".А ведь в результате известного опроса гроссмейстеров и шахматных журналистов на тему "лучший шахматист всех времен и народов" был назван Фишер(мнения разделились между Фишером и Каспаровым,но победил Фишер).Популярный шахматный комментатор Ю.С.Шипов еще более категоричен-Каспаров и только Каспаров(хотя оговаривается,что если еще несколько лет чемпионом мира продержится Магнус Карлсен,то предпочтение надо будет отдать ему).Кстати,в книге Карпов ни разу не упоминает Карлсена,и это тоже симптоматично.Далее,в автобиографии замалчиваются некоторые малоприглядные факты матча с Корчным(Багио),а также неверны данные о матче-реванше с Каспаровым(1986).После Багио на вопрос корреспондента "Какое чувство Вы испытывали к Корчному?",Карпов ответил одним словом:"Ненависть!",а после лондонской половины матча-реванша счет был 2:1(а не 4:1,как пишет Карпов,стр.265)в пользу Каспарова.Не может не вызвать улыбку и красочный рассказ автора(рассчитанный на неискушенного читателя) о его победе в матче с Каспаровым по быстрым шахматам в Нью-Йорке(2002),как будто речь идет о матче на первенство мира.На самом деле,это широко разрекламированное шоу состояло из 4-х партий по 25 мин на каждую(Карпов выиграл 2:1 при одной ничьей) и ничем не выделялось в череде турниров и матчей по рапиду,в которых играл Каспаров.В общем,книга явно уступает биографиям других видных шахматистов.

При всем моем уважении к таланту, работоспособности и увлеченности своим делом у Анатолия Карпова, мне в этой книге не хватило многого : хорошего литературного языка, проработки деталей, глубины повествования. Я не знаю, почему одни биографии интересно читать, а другие -нет. Наверно, будет интересно узнать детали биографии человека, который был кумиров миллионов, но захватывающим чтением я эту книгу назвать не могу.(

Книга написана очень слабо. Понятно, что применялась технология литературной записи и что сам Карпов книги вряд ли касался, скорее, надиктовывал. Однако квалификация помогавшего журналиста явно была недостаточной. После ухода прежнего соавтора Евгения Гика перед Карповым возникла необходимость найти, как когда-то удалось Каспарову, своего "Плисецкого".