Hajm 810 sahifalar
1907 yil
Дух времени
Kitob haqida
«Это было осенью 1903 года.
С утра упорно моросил дождик, окутывая город гнилым туманом. Но это не помешало огромной толпе собраться на похоронах талантливого, «безвременно умершего», как говорили газеты, писателя. Студенты несли на плечах гроб, слева валила толпа: представители редакций, репортеры, курсистки; очень много женщин и учащейся молодежи вообще. Сзади ехало несколько линеек, пустых пока. В одной только сидели старушка, мать покойного, и трое его ребят…»
Книга впечатлила.
Во-первых, контрастом с современными авторами. Есть что-то неуловимое в романах ста и более летней давности. Быть может, изящная сложносочиненность против телеграфного темпа современных? Не знаю, но определенно приятно временами почитать что-то, где, даже не заглядывая в год издания, чувствуется другое время.
Во-вторых, есть здесь что-то и от масштабности Толстого, и от метаний Достоевского. И вместе с тем чувствуется, что автор – женщина. В начале чтения меня забавляли ее слишком чувствительные мужчины. По стереотипам нашего времени их можно было бы заподозрить в нетрадиционной ориентации :)
Но это только начало, с развитием сюжета характеры раскрываются, становятся сложнее и перестают казаться романтизированными.
В-третьих, у автора прекрасно вводятся новые герои – как будто случайный персонаж, промелькнувший буквально, вдруг перехватывает сюжет и закручивает, закручивает с каждым новым лицом. Описываемые события охватывают период лет в пять, кажется, но читается как семейная сага, эпопея поколений. Отчасти, из-за описываемого времени – перелома эпох Царской России и будущего СССР, но больше я отношу это к заслуге автора – живому, искреннему взгляду на драму обывательской жизни в эпоху перемен.
В-четвертых, главный герой такой матерый индивидуалист, что неудивительно, почему Вербицкую пытались запрещать к печати :)
В-пятых, нельзя однозначно сказать, что это: роман о любви (очень разной) или политический роман? ода феминизму или индивидуальности вообще? Здесь есть всё и даже больше. А самое дальнее послевкусие, пожалуй, о том, какого масштаба (мысли) были женщины сто лет назад: и автор, и ее героини.
Прекрасны были только её глаза, синие как васильки; широко размахнувшиеся черные, гордые брови и зубы, как бы освещавшие все её смуглое лицо, когда она улыбалась.
Izohlar, 1 izoh1