Kitobni o'qish: «На Другом Берегу Любви»
* * *
Глава 1
Подарок Ветру
Лера
«Последний заказ на сегодня», – мысленно улыбаюсь, подставляя лицо заходящему солнцу, и продолжаю еще активнее крутить педали. Ноги, если честно, уже отваливаются, но в качестве подработки на каникулы пойдет. Кафе, где я весь год трудилась после универа официанткой, так некстати закрылось на капитальный ремонт. А сидеть на чужой шее совесть не позволяет.
Пока с бабушкой в деревне росла, я привыкла сама о себе заботиться. Вот только год назад бабушки не стало, и мне пришлось перебраться в город к единственной родственнице, хоть та поначалу и не была мне особо рада.
«Приозерная три, пять, семь», – мысленно отсчитываю номера домов, присвистывая от всей этой роскоши, в которой ненароком оказалось.
Вот это райончик! Ну, конечно, только роллов и пиццы им для счастья и не хватало. Заказ до того здоровый, что уже плечи ноют от его тяжести. Побыстрее бы вручить, и домой.
«Лер, на ужин не жди. Вернусь только завтра. Обнимаю», – прилетает голосовое от тети Марины, и я понимаю, что она снова застряла в командировке. Вроде и работает в обычной аптечной сети, но с таким графиком, словно в рабстве у них, ей-богу.
Отвлекшись на смартфон, едва не попадаю под колеса модной спортивной тачки. Дорога широкая и пустая, могли бы объехать. Но нет! Вместо этого мажор в солнцезащитных очках резко сигналит. От пронзительного гудка подскакиваю и испуганно дергаю рулем. Пока я лечу в кусты на обочину, девица рядом с ним заливается смехом. Уж лучше так, чем ненароком поцарапать дорогущее авто. За такое я в жизни не расплачусь.
Только и успеваю зажмуриться, стиснув зубы. Объемная термосумка за спиной перевешивает, и я группируюсь, наклоняясь вперед, подставляю под удар собственные колени, лишь бы не повредить заказ. Машина так же быстро, как и появилась, уносится восвояси. Все, что мне остается – проводить ее раздосадованным взглядом.
Тяжело вздыхаю, прогоняя обиду. Да уж! Это вам не у нас в деревне. Вот там люди, так люди. С кем беда случится, никто мимо не пройдет. А здесь ради забавы раздавят, как букашку, и не заметят даже.
Поднимаюсь на ноги, пытаясь оценить ущерб. Мое приземление вышло не самым удачным. Любимое платье, которое я с дури напялила, желая предстать перед работодателем и клиентами во всей красе, зацепилось за ветки, клок юбки так и остался на них висеть. Подранные колени и ладони саднят. На стареньком смартфоне, который я так берегла, разбит экран. Хорошо, хоть велик на ходу.
Делать нечего. Заказ нужно вручить вовремя. Смартфон запихиваю в сумку, сейчас от него все равно никакого толка, беру себя в руки и возвращаюсь на своего железного коня.
Возле дома под номером тринадцать я останавливаюсь, не сразу найдя место для видавшего виды велика. Вся парковка забита крутыми тачками, что и подойти боязно. Не дай бог еще поцарапаю. Из-за ворот доносится музыка и чьи-то громкие голоса, которые отчего-то кажутся знакомыми.
«Да нет, не может быть. Земля хоть и круглая, но не настолько же!» – гоню от себя непрошеные мысли. От Златы Никоновой, нашей первой красавицы с экономического, и ее преданной свиты, мне и так весь год доставалось. Не хватало еще и на каникулах пересечься, когда она в очередной раз звездит на вечеринке среди мажоров, а я с разбитыми коленями и в подранном платье работаю доставщиком.
«Без учебы и труда не придет на стол еда. Ну же, смелее, девочка моя», – вспоминаются бабушкины наставления, ее лучистые глаза и теплые, шероховатые ладони, которыми в моменты робости и сомнений она поглаживала меня по голове.
Кто бы там ни был, плевать! Пусть развлекаются. А у меня работа. Не самая престижная, ну и что? Пока они гуляют на родительские деньги, я честно зарабатываю свои, и стыдиться этого не собираюсь.
Нажимаю на кнопку вызова и расправляю плечи, хоть в душе мне больше всего на свете хочется превратиться в невидимку, и как можно быстрее покинуть это злосчастное место. Как оказывается, не зря. В этот раз интуиция меня не подводит.
– Ого, смотрите, кто это тут у нас?! – Злата собственной персоной сканирует мою скукоженную фигуру насмешливым взглядом карих глаз, наслаждаясь превосходством. Ухоженная, грудастая, с блестящими губами, сложенными на манер утки. В коротких шортах, которые почти ничего не скрывают, и топе от купальника. – Что, Травка, в разносчики заделалась? Там тебе и место, деревня.
– Я не Травка, а Травникова, – повторяю в миллионный раз, но кто бы слушал.
– Ребят, жрачка приехала! – голосит, перекрикивая сочные басы, Вадим Илюхин с третьего курса, теперь уже с четвертого, и уверенным движением крепкой руки оторопевшую меня затаскивает внутрь за ворота, на территорию роскошного особняка.
В доме полным-полно гостей: моих ровесников и тех, что постарше. Многие лица кажутся знакомыми по универу, но на меня с объемной термосумкой за плечами смотрят, как на пустое место. Оно и ясно. Между нами пропасть. Дети богатых родителей, родившиеся с золотой ложкой во рту, и я, которая и собственной матери толком не помнит. В их престижный универ я прошла по квоте, ну и благодаря золотой медали. Только своей среди чужих так и не стала. Все время чувствуя себя изгоем.
Даже интересно, что у них тут за тусовка и по какому случаю? Оглядываюсь по сторонам, больше всего боясь встречи с Егором Ветровым – звездой нашего универа. Ведь, где Илюхин, там и Егор. Красивый, спортивный, успешный. Недостижимая мечта для деревенских простушек вроде меня. И я, зная, что мне ничего не светит, предпочитаю мечтать о нем издалека. Пусть и впредь не догадывается о моем существовании. Лучше так, чем с легкой подачи Никоновой стать для него и всех этих ребят жалким посмешищем.
– Полегче, – пытаюсь вырваться из захвата Вадима, но куда там? Илюхин вцепился будто клещ и тащит за собой в неизвестном направлении.
– Не дергайся, Травка, – посмеивается Никонова, королевской походкой вышагивая впереди нашей процессии. – Мы и так тебя долго ждали. Будешь отрабатывать, – заговорщически подмигивает Вадиму, и тот лыбится как имбецил, хоть совсем недавно казался вполне нормальным парнем.
– Ничего вы не ждали. Я приехала точно в срок, – на всякий случай сверяюсь с часами. И правда, даже время в запасе осталось.
– Ага. Только мы заказывали нормальную доставку, а не вот это чучело, – мажет взглядом по моему разодранному платью и разбитым коленям, словно ей есть до этого дело. А еще вытаскивает из моих волос веточку кустарника. – Ты, похоже, когда летела, головой тормозила. Еще посмотрим, сохранился ли наш заказ в целости.
Ну надо же было так попасть?! Посмотрит она. Ладони сжимаются в кулаки от злости, нос щиплет от подкатывающих слез. Столько мороки было с этим заказом, теперь еще и их унижения терпеть? И ведь не факт, что заплатят.
Оглядываюсь по сторонам, недоумевая, что кто-то действительно так живет в этой, настоящей реальности, а не по телеку, и не ютится в крохотной хрущевке на окраине города от зарплаты до зарплаты. Дальше по дорожке, выложенной красивой тротуарной плиткой, моему взгляду открывается вид на бассейн. Судя по всему, с подогревом, потому что лето едва началось, до этого в начале июня погода жарким солнцем не баловала, а здесь уже плещется столько народу, распивая при этом напитки и пританцовывая. У бассейна за пультом крутит диски профессиональный диджей с разноцветными дредами, на чью работу я невольно засматриваюсь.
– Тебе не сюда, дуреха. Ты ведь не захватила с собой купальник? – резко схватив под локоть, дергает меня Никонова, нарочно впиваясь острыми ногтями. А еще гаденько смеется, словно сморозила что-то остроумное. – Таким, как ты, место среди прислуги.
Проглатывая очередное оскорбление, вхожу в дом, понимая, что разнообразных закусок здесь и так предостаточно. Минуя гостиную, где несколько пар застыли перед огромной плазмой, с азартом развлекаясь в видеоигры, и кажется, нас почти не замечая, мы втроем оказываемся на просторной кухне.
– Давай уже, деревня, снимай свою котомку, показывай, что привезла. А мы решим, стоит ли за это убожество платить, – выделяет с особой брезгливостью, тряхнув темной гривой наращенных волос, и складывает руки под грудью.
Как же она меня бесит! Давно бы уже послала ее куда подальше. Но имея папочку ректора, в конфликты с ней лучше не вступать, это я уяснила еще в первые дни учебы. Делать нечего. Пока Илюхин пускает слюни на аппетитные выпуклости своей подружки, или на аромат горячей пиццы, кто ж его знает, достаю их заказ, выкладывая на стол, а сама уже запускаю мысленный обратный отсчет.
Терпение и еще раз терпение. Скоро все закончится. Получу расчет и уеду. Ну, поизмывалась она надо мной, пользуясь положением. Так ведь не в первый раз. Как и бывает в природе, у меня на яд этой гадюки уже выработался стойкий иммунитет. Ничего, как-нибудь переживу.
Осмотрев заказ, который приехал целым и невредимым, Злата с Вадимом переглядываются, словно что-то задумали. Или мне это только кажется? Злая она, эта Злата, хоть родители и уважаемые люди, добра от нее не жди.
Здоровяк Илюхин, долго не думая, отрывает кусок пиццы, и смачно откусывает. Глядя на него, я сглатываю, желудок простреливает болью. По времени ужинать пора, а я с этой новой работой еще даже не обедала.
– Все, Травка. Что моргаешь? Можешь валить, – как ни в чем не бывало выдает Никонова.
– А заплатить?
– В другом месте заплатят. А здесь, на днюхе Ветрова, так и скажем, Травка угощает. Ты ведь без подарка приехала? – выдает девушка, плавно оттесняя меня к выходу, и Илюхин с набитым ртом ржет в голос аки конь.
– Нет, ребят. Так не пойдет, – хмурюсь, теряя терпение. – Я здесь по работе, а не по личному приглашению. Поэтому никаких подарков. Кто сделал заказ, тот за него и заплатит.
Полная решимости найти хозяина дома, пусть это сам Егор Ветров, будь он неладен, разворачиваюсь в сторону гостиной. Может хоть там, среди геймеров, найдутся нормальные люди? Не все же мажоры такие сволочи. Но не успеваю ступить и пары шагов, как Илюхин по указке Никоновой абсолютно бесцеремонно закидывает меня на свое крепкое плечо.
– Ну уж нет. Подарок Ветру мы все-таки оставим, – тащит меня куда-то на второй этаж за Златой следом.
– Помогите! – надрывно кричу, понимая, что ситуация вышла из-под контроля, и надо что-то делать, пока не поздно. Но Вадим тут же затыкает мой рот широкой ладонью.
– Напрасно стараешься. Только голос сорвешь, все равно никто не услышит. Здесь знаешь какая звукоизоляция? Наш Ветер любит тишину, – криво ухмыляется, затаскивая меня в одну из спален.
– Может, в гостевую? – чего-то опасается Злата, словно мы вторглись на священную территорию.
– Нет, сюда точно без надобности никто не зайдет, – заверяет Вадим.
Дверь закрывается, и в комнате действительно становится тихо, хотя на улице казалось, что от музыки будут сотрясаться не только окна, но и стены.
Мне страшно. Нет, я просто в ужасе. Если изначально это и было дурацкой шуткой, то теперь точно перестало ею казаться. Знать бы еще, что эти двое задумали? Может, сам Илюхин и не способен на какие-то подлости, даже со своей развитой мускулатурой совсем не тянет он на злодея, но под руководством Никоновой… О том, как далеко она готова зайти в своей ненависти ко мне, причем абсолютно не обоснованной, остается только гадать.
Вадим кидает меня на огромную кровать, скользит недвусмысленным взглядом по моим оголившимся ногам, словно впервые увидел, и я отползаю на другой край, подальше от него, пониже натягивая разодранную юбку.
– Чего вы добиваетесь? – нервно сглатываю, переводя взгляд с одного на другого. Сердце отбивает чечетку, к глазам подступают слезы. – У меня еще один заказ. Меня будут искать! – дрожит мой голос.
– Такая большая девочка, а врать до сих пор не научилась. Да кому ты вообще нужна? – ухмыляется Злата.
– Ну и что теперь, закроем ее и уйдем? – теряется Илюхин.
– Ага, как же! Что бы эта дура окно разбила, и Егору имущество попортила? Потом еще не досчитается чего, с нее станется.
– Вы нормальные вообще?! Я здесь и вас прекрасно слышу! – не понимаю, как реагировать на это безумие. Но им, кажется, плевать.
– Может, в ванной закрыть? – предлагает Вадим, кивая в сторону еще одной двери.
– Отлично! Рядом с унитазом ей самое место, – ехидно ухмыляется Злата. – Вот, держи, как знала, что пригодятся, – протягивает Илюхину наручники.
Господи, а они-то у нее откуда? И точно больная на всю голову.
– Пристегивай к батарее. Пускай посидит, одумается.
Этот план мне точно не по душе. Кажется, Вадиму тоже. Но выслужиться перед первой стервой универа для него дело чести. Глубоко вздохнув, парень смеряет меня взглядом недоделанного маньяка, и начинает наступать.
Я пытаюсь отвлечь их внимание, целюсь в Злату первой попавшейся под руку вещью, кажется, каким-то кубком, она вовремя уклоняется, и он ударяется в стену. Следом идет второй. Так, отбиваясь, успеваю добраться до двери, но не открыть ее. Илюхин прижимает меня всей своей массой к дверному полотну, выворачивая и без того ободранную руку, после чего на запястье защелкивается наручник.
– Попалась!
– А за эти кубки еще и от Егора получишь, – скалится гадина, заталкивая меня в просторную ванную с совмещенным санузлом.
Я сопротивляюсь насколько хватает сил. Только их двое, и они оказываются сильнее. Подходящая батарея находится сразу, к ней меня и пристегивают. А потом уходят, выключив за собой свет. Как ни в чем не бывало, переговариваются о своем, шутят, словно не живого человека тут насильно оставили, а так, заходили руки помыть.
По щекам от обиды катятся слезы. Вот за что они так со мной? Что я им сделала?
Дом полон гостей, вечеринка идет полным ходом, и только я сижу здесь прикованная, словно в чем-то провинилась.
Дергаю рукой, но куда там? Я скорее кости себе переломаю, чем сумею хотя бы погнуть эту чертову трубу. По привычке тянусь рукой к карману, но вспоминаю, что смартфон разбит и остался в сумке.
Кое-как дотягиваюсь до умывальника, и промываю ранки на ладони, после чего делаю пару глотков воды.
Вкусная, как в деревне из родника. Наверняка, у них здесь и вода из обычного крана идет уже фильтрованная.
Время тянется невыносимо медленно. Вот уже и слезы закончились. Доносящиеся до моего слуха звуки постепенно затихают, только ничего не происходит. Кажется, обо мне просто забыли. А в спальню хозяина дома, Егора Ветрова, как и говорил Вадим, действительно никто не заходит.
Устав терзаться бесконечными ожиданиями, подтягиваю разбитые колени к груди, и опускаю на них тяжелую голову. От нечего делать стягиваю резинку с косы и распускаю волосы, перебирая длинные пряди.
«Надо же, я застряла в его спальне», – глупо улыбаюсь собственным мыслям. И пусть в своих мечтах я совсем не так все это представляла, да и Егор все еще не в курсе моего существования. И все-таки я здесь! Разве это не удивительно?
Глава 2
Родовое гнездо
Егор
– Если хочешь, могу остаться. Не знаю, что с тобой происходит, но ты весь день не в своей тарелке, – толкает в плечо подпивший Илюхин и сам покачивается, потому что едва стоит на ногах.
Что-что, а в проницательности ему не откажешь. Наверное, за это и ценю. Только пить Вадиму нельзя от слова совсем. Пока трезвый, вроде, нормальный мужик, но в таком свинячьем состоянии нафига он мне сдался? Тоже мне, группа поддержки. И так на душе хреново, не хватало еще с ним возиться.
– Вали уже давай, бро. Я в норме, правда. Только устал от всей этой шумихи, – от одной Никоновой, присосавшейся ко мне напоследок, будто пиявка, чего стоило избавиться. Но Вадиму знать об этом не обязательно, он уже давно неровно дышит в ее сторону, да все безрезультатно. – Завтра клининг вызову, все уберут, отмоют. А с тобой вечером в клубе пересечемся. Лады?
– Лады, – жмет руку и наконец залезает в такси, хоть до последнего, дебилоид, рвался за руль, словно мало тачек до этого спьяну разбил.
Осветив фарами внутренний двор, машина разворачивается и отъезжает.
«Ну вот и все. Последнего спровадил», – выдыхаю с облегчением.
На улице хорошо, тихо. Только с озера доносится редкое кваканье лягушек и хоровое пение сверчков, которые снова завели свою тоскливую ночную пластинку.
Уже собираюсь уходить, как Илюхин на полном ходу высовывается из окна и орет во всю глотку, словно это что-то важное. Только отъехал он уже прилично, и я его почти не слышу, выхватываю обрывки фраз.
– Я ж тебе там это… Подарок оставил… Совсем забыл!
– Хорошо, спасибо! – машу ему вслед рукой, лишь бы этот дурень из окна не вывалился. И Вадим подобно улитке втягивает свою короткостриженую голову обратно в салон.
Плевать я хотел на подарки. Мне их сегодня целую гору надарили. Я улыбался, благодарил, только распаковывать нет никакого желания.
Отец вон тоже без подарка не оставил, дом на меня отписал. С самого утра прислал своего прилизанного адвоката с бумагами. Осчастливил, блин! А чтобы просто позвонить и поздравить с днем рождения, или приехать и обнять сына, как это делают в других семьях…
Нет, наша семья никогда и не была нормальной. Сперва, еще ребенком, меня бросила мать, укатив в закат с очередным любовником. А потом и отец, быстро нашедший ей замену, все чаще оставлял меня на попечение бесчисленных нянек. Где сейчас он сам? В Лондоне, или в Ницце – кто ж его знает? Он мне об этом не докладывает. А звонит и приезжает с каждым годом все реже, словно и не было у него никакого сына.
Сколько себя помню, из шкуры вон лез, лишь бы толику его одобрения заслужить: сначала победы на спортивных соревнованиях, потом призовые места на школьных олимпиадах. Только видать, разочаровался мой батя в отцовстве. Или во мне? Потому что других детей со своими новыми пассиями, которые с годами становятся все моложе, так отчего-то и не заводит.
Счет в банке, тачки, теперь еще и этот огромный пустой дом. Наготове директорское кресло в его фирме, которое отойдет ко мне сразу после получения диплома. Считай, откупился. Ну а что, мне теперь двадцать два, давно взрослый мальчик. По мнению отца, в его присутствии в моей жизни я больше не нуждаюсь.
Может, он и прав. Только отчего тогда на душе так паршиво, что хочется волком выть? Что это за чувство такое поганое, от которого никуда не деться?
Специально эту вечерину закатил. Думал, буду среди друзей и все пройдет. Целый день отрывался на полную. Девок не сосчитать, которые висли сегодня на моей шее, и любая из них по щелчку пальцев готова была запрыгнуть в постель.
Но нет же, не помогло, даже на сотую долю не отпустило, стало только хуже! Словно все не то. И не хочу я никого из них, из этих кукол штампованных. Уже вон и Илюхин, прокурорский сынок, с которым нас отцы свели и за одну парту с первого класса посадили, и тот бесит неимоверно.
– Дом, милый дом, – со злостью пинаю пивную банку, брошенную кем-то прямо посреди гостиной, и та с гулким звуком врезается в стену, выплескивая остатки содержимого.
Нет, какой это дом? Дом там, где тебя хоть кто-то ждет и любит. А это – склеп, мой личный, фамильный… Чертово родовое гнездо.
– Собаку что ли завести? Может, хоть с ней здесь не будет так одиноко, – само собой срывается с губ, и меня будто простреливает.
Вот оно, то самое слово, которого я отчаянно избегал, боясь произнести вслух. Одиноко, мать его! Несмотря на всех этих людей вокруг и их привычные фальшивые улыбки, мне до жути одиноко, так, что внутренности выворачивает.
Поднимаюсь на второй этаж в свою спальню и сразу замечаю скомканное покрывало на постели. Злость приливной волной подступает к горлу.
Предупреждал же, чтобы сюда никто не совался! Совсем страх потеряли.
Мимолетный взгляд на кубки, расставленные в идеальном порядке, – славную аллею моих спортивных побед, только подливает масла в огонь. Кого я обманываю? Отцу всегда было на меня плевать, сколько бы я ни старался. Ровно с тех самых пор, как мать вышла за двери этого дома, и меня для него будто не стало.
– Да пошли вы все! – одним резким движением скидываю содержимое полки на пол, следом летят медали за плавание.
Все пустое. Вся моя жизнь никчемная и пустая, будто ориентиры потерял, если они вообще когда-то у меня были.
Растираю ладонями лицо и стягиваю футболку. Сначала в душ, а потом спать. Может, завтра в голове прояснится и это дрянное состояние наконец отступит?
Включаю свет в ванной и захожу внутрь, попутно расстегивая ширинку на джинсах.
«Твою же…» – вздрагиваю от неожиданности.
– Ты кто такая? – присаживаюсь на корточки возле сонной перепуганной девчонки.
Чистое лицо, закусанные губы, ни грамма косметики. Выразительные голубые глаза смотрят, не моргая от ужаса, словно не меня, а приведение увидела.
– Лера.
Разорванной юбкой девчонка пытается прикрыть разбитые колени, стыдится. Но все мое внимание привлекают ее волосы, целый каскад светлых волос, волнами обрамляющий девичью спину и худенькие плечи. Густые, пшеничные, к которым так и хочется протянуть руку, прикоснуться, пропустить пряди между пальцев.
– И как ты сюда попала, Лера?
– Я… Я не сама. Вот, – произносит чуть ли не заикаясь, и дергает второй рукой, прикованной к радиатору наручниками.
«Вот же сволочи!» – тут же складывается в моей голове правильная картинка.
– Кто это сделал? – невольно рычу, чем еще больше ее пугаю.
– Никонова и…
– Илюхин? – заканчиваю я за нее, потому что сама малышка отчего-то не горит желанием выдавать своих мучителей.
– Сиди здесь, я сейчас, – дергаюсь к двери, но тут же оглядываюсь.
– Куда ж я денусь? Сижу, – неловко улыбается моя нежданная гостья, и я ловлю себя на том, что мне приятна ее улыбка, уставшая, ироничная, но такая искренняя и живая.
Вот сколько она уже так сидит в заточении? Два часа? Пять? Больше? Не об этом ли подарке ты вспомнил в последний момент, а, Вадим? И как только рука поднялась? Чертов садист.
С острым желанием набить лучшему другу морду спускаюсь в гараж, чтобы найти подходящие инструменты. Естественно, ключа от этих наручников Злата мне в подарок нигде не оставила. Ничего, она по заслугам тоже получит. Вряд ли сам Илюхин до такого додумался, без нее точно не обошлось.
«Им это с рук не сойдет, я об этом позабочусь», – созревает в моей голове нехитрый план, готовый к исполнению. Осталось уладить одну небольшую деталь с самой Лерой.
* * *
– Ну, Лера, рассказывай, как ты здесь оказалась? – отвлекаю девчонку разговорами, пока вожусь с чертовыми наручниками. Уже и видос на ютубе посмотрел, с какой стороны к ним подобраться, только навыков в подобных вопросах у меня не имеется, как и уверенности, что обойдется без вызова спецов.
– Я доставку привезла. Сегодня мой первый рабочий день, – неловко улыбается, а ее щеки заливаются румянцем. Вдруг понимаю, что уже и забыл, как это бывает. Девчонки из моего окружения яркие, надменные, уверенные в себе, у таких вся жизнь на десять шагов вперед просчитана. Знают стервы, чего хотят, и зубами вгрызаются. Какие там стеснения? А эта… Она будто хрупкий цветок из другого мира, неиспорченная всем этим дерьмом. Хоть ее лицо и кажется мне отчего-то знакомым.
– А Никонову откуда знаешь? Мы раньше случайно не пересекались?
– По универу, – опускает глаза в пол, словно там, в итальянской плитке, есть что-то занятное. – Мы же с ней на одном курсе учимся.
– Да ладно? – пользуясь положением рассматриваю девчонку в упор, скольжу взглядом по аккуратным чертам, часто вздымающейся груди, и длинным струящимся волосам, к которым так и тянет прикоснуться. Сейчас, поджав колени, она почти как русалка. – Я бы тебя запомнил.
– Может и так, но я стараюсь не выделяться, – снова отводит взгляд, словно боится посмотреть мне в глаза. И что, интересно, в них такого страшного?
– Выходит, ты знаешь, кто я такой. Представляться не обязательно?
– Не сказать, что знаю, но наслышана. С днем рождения, кстати. Прости, что вот так, без приглашения и подарка. Еще и возиться со мной приходится.
– День рождения уже прошел, а тебе не за что извиняться. Вещи твои где, смартфон? Поздно уже, родители наверняка волнуются, – перевожу тему. Мои друзья как последние сволочи с ней обошлись, а она еще за что-то извиняется. Ну что за человек?
– Смартфон разбился, когда я с велика полетела. Внизу в сумке так и остался валяться, – теперь понятно, откуда эти ссадины на ладонях и колени расшибленные. Хоть к этому Илюхин не причастен. – Только звонить мне все равно некому, – признается с потаенной грустью.
– Совсем? – удивленно вскидываю брови.
– У меня на этом свете только тетя осталась, но и ее в городе нет, в командировке застряла.
Сердце отчего-то учащает ход. Надо же, а мы с ней в этом даже похожи. Правда, мои родичи все еще живы, да только, что случись, даже не знаю, кого бы я в первую очередь набрал. Номер матери мне неизвестен, а батя… Ну уж нет, это скорее был бы мой личный тренер по плаванию, чем он.
– Еще немного потерпи, вроде выходит, – пыхчу над чертовым куском железа и наконец с сотой попытки у меня получается. Наручник открывается, и я, довольный собой, протягиваю девчонке руку, помогая подняться.
Она не сразу, но соглашается. Прохладные пальцы всего на мгновение утопают в моей ладони, а потом так же быстро выскальзывают, словно боится обжечься.
– Даже не верится. Спасибо! – награждает меня самой счастливой улыбкой и потирает тонкое запястье, которое совсем недавно сковывал браслет. Глупо, но я рядом с ней и сам чувствую себя героем. И мне нравится это чувство. Вот только насладиться им в полной мере не успеваю. – Ну, я тогда пойду, не буду мешать. И так отняла твое время.
Лера пытается незаметно прошмыгнуть в дверь, но я преграждаю ей путь. Мы замираем друг напротив друга. Девчонка снова краснеет и отводит взгляд. Стройная, среднего роста, чуть выше моего плеча. Шагни я немного ближе, ее аккуратный носик коснулся бы моей ключицы, и я зарылся бы руками в ее волосы. Сам не знаю, с чего меня атакуют подобные мысли, но я не хочу ее отпускать. И дело не только в том, что в такой час Лера рискует попасть в новые неприятности, и не в моем желании поставить на место Никонову с Илюхиным, которым отродясь все сходило с рук. В присутствии этой странной девчонки у меня на душе удивительным образом становится легче.
– И куда ты собралась ночью одна? Надеюсь, не на велике? Сама же сказала, никто не ждет.
– Не ждет. Но…
– Никаких «но», Лер, – беру ситуацию в свои руки. – Дом огромный и пустой, для одной гостьи места точно хватит. Тем более, у меня к тебе есть предложение. Ты же не хочешь, чтобы Злата и Вадим остались безнаказанными после того, что натворили?
– Не думаю, что хоть кто-то в полиции станет меня слушать, – нервно перебирает пальцами складки на рваном платье. – Ты же знаешь, кто ее отец? И у Вадима тоже. А я очень дорожу своим местом в универе. Второго такого шанса мне никто не даст.
– Это не то, о чем ты подумала. Обойдемся без полиции. У меня есть другой план.
Лера нервно сглатывает, и ее пустой желудок издает жалобное урчание. Она в который раз смущается, а я понимаю, что не вовремя завел этот разговор.
– Прости, совсем не подумал. Ты же наверняка голодная. Идем, – хватаю девчонку за руку и веду за собой на кухню. – Сначала поешь, потом примешь душ, и раны твои обработаем.
Вижу, что ей неловко. Но я решительно настроен. Усаживаю гостью за стол, и выставляю перед ней на выбор несколько блюд из холодильника.
– Выбирай, что нравится. Не стесняйся, – включаю чайник, поймав ее мимолетный взгляд. – Микроволновка там.
– А как же ты?
– Я не голоден.
Отворачиваюсь к шкафу, тянусь за чашкой.
– Черный, зеленый, молочный улун? Еще есть какао, какие-то печенья…
– Егор, – звучит совсем тихо, и я оборачиваюсь, впервые услышав, как она зовет меня по имени. Смотрит прямо в глаза, и я залипаю на ней взглядом. – Спасибо тебе за все. Правда. Я ведь и не ожидала, что ты такой.
– Какой? – не перестаю удивляться ее детской открытости.
– Ну… Простой, порядочный и заботливый, – говорит, а сама старается на меня не смотреть. Стесняется. – Не такой, как они.
Достаю и себе чашку. Так ей будет комфортнее, если я не буду сидеть с пустыми руками, пусть хоть что-то поест. Может, и договориться о чем-то получится.
– Спасибо, конечно. Но я ничего особенного не сделал. Это ты просто на эмоциях после тяжелого дня.
– Возможно, – пожимает плечами и хмурится, ковыряя вилкой в тарелке.
– Как так вышло, что они тебя к батарее пристегнули? Если не хочешь, не отвечай. Просто понять не могу, как Илюхин до такого дошел. Не ожидал от него, если честно.
– Да он и не хотел, это все Злата. Не знаю, чем я ей не угодила, с первого дня ко мне цепляется.
Только я наверняка знаю, чем. Девчонка-то симпатичная. Даже в этом драном простеньком платье есть в ней что-то сокровенное, что хочется смотреть и разгадывать, отслеживать каждую ее робкую улыбку, поворот головы, ясный взгляд голубых глаз. Златка, не будь дурой, и разглядела в ней соперницу, которая в любой момент расцветет и подвинет с пьедестала.
– А еще они за заказ отказались платить, вот и заперли меня ради шутки, а потом забыли.
Невольно сжимаю кулаки от злости. Тоже мне, нашли над кем издеваться, девчонка сирота. Оно и понятно, что забыли, оба в хлам напились, свиноты. Только я им это припомню.
– Все прошло, Лер. И с заказом твоим все решим, не переживай, – пытаюсь улыбнуться, и она вскидывает на меня обнадеженный взгляд голубых глаз. – А вот перед моей девушкой им придется извиниться. Как тебе такой план?
– Твоей девушкой? – удивленно смотрит, не моргая.
– Ну да. Только если ты, конечно, согласишься подыграть. Уже представляю их перекошенные физиономии, особенно Никоновой. Это ведь они сами оставили тебя в моей спальне.
Другая согласилась бы, не раздумывая. Но Лера, странная она, недоступная для моего понимания. Девчонка глубоко вздыхает, словно ей отчаянно стало не хватать воздуха, и взволнованно качает головой.
– Нет-нет, Егор, так нельзя. Ложь даже во спасение остается ложью. Ты меня совсем не знаешь. А это… Это твои друзья. Они сразу все поймут. В итоге ты рискуешь потерять их доверие. И все ради чего?
– Ради справедливости. Такой ответ устроит? – выдерживаю ее порицательный взгляд, но он быстро смягчается. – А узнать друг друга, это ведь несложно, – отвечаю чуть охрипшим голосом, чем привожу мою неискушенную гостью в замешательство.
В конце концов, у нас вся ночь впереди, и она уже не кажется мне такой скучной и одинокой.
