Kitobni o'qish: «Потусторонние шалости»

Дело 1. О заблудившейся школьнице

1

Здание магазина «Потусторонние шалости» было небольшим и стояло на углу неоживленной улицы. В окружении более высоких и новых домов оно выглядело, как школьник, над которым одноклассники потешаются из-за роста. Тем не менее ни Саша, ни Игорь не задумывались о ремонте. Все-таки важнее то, что внутри. К тому же обветшалые доски и покосившаяся вывеска больше подходят для антуража магазина, где продают всякие штуки для любителей паранормального.

«Хотя вывеску все-таки не мешает поправить», – подумала Саша, когда запрокинула голову, чтобы лучше ее рассмотреть. Она выкатила велосипед с заднего дворика и остановилась перед главным входом, чтобы закрыть дверь на ключ. Вряд ли, конечно, сюда кто-то сунется по доброй воле, но осторожность Саше еще никогда не вредила.

Помпон сел рядом. Он вилял хвостом, от чего взвилась облачком пыль на дороге, которую еще не успели разогнать редкие автомобили.

– Ты остаешься дома, – сказала Саша, наклонившись к Помпону и почесав его за ухом. – Можешь хотя бы в последний школьный день не доставлять мне неприятности? Ты же знаешь, Светлана Николаева тебя не любит.

Помпон тряхнул мордой. Вряд ли это значило «нет», но Саша удовлетворилась ответом. Она надела на плечи обе лямки рюкзака, чтобы он не спал, когда она будет проезжать какой-нибудь резкий поворот. По привычке Саша дотронулась до шеи, где висел кулончик в виде ключика на тонкой, светло-коричневой веревочке. Убедившись, что он на месте, Саша забралась на велосипед и покатила по тротуару. Помпон, как и каждый день до этого, увязался следом.

– Плохой мальчик, – сказала Саша, но улыбнулась.

Из-за линейки в честь последнего звонка прийти в школу нужно было на полчаса раньше. Солнце уже пару часов как вышло из-за горизонта, но улица, где на углу стояли «Потусторонние шалости», все-равно оставалась серой, будто Саша смотрела на нее сквозь фильтр для обработки фотографий. Правда, едва она выехала на оживленный проспект, серость куда-то пропала. Яркое утреннее солнце слепило пешеходов, пассажиров автобусов, и золотило темный асфальт, по которому неслись машины. Хорошо, что у Саши была привычка носить очки от солнца круглый год, поэтому сейчас ей было комфортно ехать в восточном направлении.

Очки вообще хорошая вещь. Можно смотреть на человека, а он и не поймет, что ты на нем сосредоточен. Особенно полезно это бывает, когда человек из тех, кто умер, и парит над землей.

До школьного двора Саша добралась минут за двадцать. Можно было и быстрее, но сегодня хотелось насладиться дорогой. Все-таки Саша преодолевала этот путь в последний раз.

Очутившись около всегда открытой калитки у входа на территорию школы, Саша на ходу спрыгнула с велосипеда. Помпон тявкнул на нее, но не со зла, а испугавшись. Помпон вообще был трусливой собакой, хотя его вид внушал людям страх. Большой белый лабрадор с мощной челюстью кажется страшным лишь тем, кто не знает, что на самом деле эти собаки добродушные и любят людей.

Саша оставила велосипед на специальной «парковке» с подставками. Кроме ее велосипеда там больше ничего не было. Похоже, сегодня в честь линейки школьников, которые живут далеко, родители решили подвезти на машине. Чтобы не испортить прически, и не измять рубашки.

Заправив за уши волосы, которые выбились из низкого хвоста, Саша спустила одну лямку рюкзака, и пошла в крытый двор школы. Музыка оттуда сотрясала окрестности. Как жители ближайших домов выносят линейки в честь первого сентября и последнего звонка? У Саши ум за разум зашел бы уже на третьем «первоклассник, у тебя сегодня праздник!»

Нарядные ребята под ручку с родителями топали к своим классам. Многие держали букеты, подарочные пакеты, и коробки конфет. Саша как-то ездила с классом на экскурсию на шоколадную фабрику, но даже там она не видела в одном месте столько конфет, сколько собиралось на школьных линейках.

На больших клумбах у крыльца школы высадили новые однолетние растения. Они красными пятнами разбавляли серый асфальт, на котором черно-белой массой толпились школьники.

Саша подошла к зоне, где белой краской было начертано «11-В». Никто из одноклассников с ней не поздоровался. Первой к Саше подошла Светлана Николаевна, но она, как всегда, обратилась с упреком.

– Саша, я же просила не приводить твоего пса на территорию школы.

– Извините, Светлана Николаевна, – сказала Саша. – Но я каждый день говорю Помпону остаться дома, и каждый день он идет со мной в школу.

– Саша, пожалуйста. Уведи его куда-нибудь, линейка скоро начнется. Я не хочу, чтобы он выбежал посреди речи директора или…

– Помпон воспитанный, он бы не стал.

– Саша, уведи.

По тону, с каким Светлана Николаевна проговорила последние слова, Саша поняла, что разговор исчерпан. Он повторялся почти каждый день.

Один раз Помпон и правда забежал в здание школы. Саше прилетело от Светланы Николаевны. Было обидно – Помпон ничего такого не сделал. Подумаешь, булку со стола стащил? С кем не бывает. К тому же, где еще Помпону поесть булок? Игорь был за здоровый образ жизни, и потому мучного дома не водилось. А Саше было все-равно, что есть. Главное, чтобы не тушеную капусту.

– Ладно, пошли, – сказала Саша Помпону и, обращаясь к Светлане Николаевне, добавила: – Сейчас вернусь. Одна.

Придерживая лямку рюкзака, Саша направилась в сторону небольшой посадки, которая означала конец территории школы. Помпон увязался следом.

Посадка была отличным местом для собаки. Здесь были тень и множество деревьев, между которых можно побегать. Иногда Помпону везло, и он находил белку. Правда, белки быстро от него убегали, взбираясь на верхушку дерева.

Очутившись под сенью деревьев, Саша присела на корточки и потрепала Помпона между ушей.

– Все, сиди здесь. Я сегодня недолго, у меня только линейка. А потом пойдем домой и забудем школу, как страшный сон.

Помпон печально тявкнул, и Саша поднялась на ноги. Уходить не хотелось. Здесь музыка не так сильно резала уши, было не жарко, и отсутствовали люди. Последнее было самым приятным. Отчаянно захотелось прогулять, но Саша решила, что последний день стоит отмучить по полной программе.

Вдруг в паре метров что-то пронеслось. Саша сразу натянула очки, которые пришлось снять для разговора со Светланой Николаевной. Только потом Саша посмотрела в сторону. Ничего. Наверное, показалось. Однако, Помпон притих и тоже смотрел в глубинку посадки.

«Не лезь, пока не позвали», – было Сашиным девизом по жизни, так что она собралась уйти. Даже сделала несколько шагов в сторону школы, но услышала чей-то громкий смех. Который, однако, тут же затих.

– Не так громко! – сказал кто-то. – А то засекут.

Саша узнала голос. Это был ее одноклассник, вероятно, в компании друзей. А то, что кто-то из них смеется, значит, что кто-то рядом страдает.

Саша была уверена, что пожалеет о своем решении. Она тяжко вздохнула и пошла в сторону, откуда доносились голоса. Саша их не боялась, хотя эта компания отличалась постоянным желание всадить кому-то кулак между глаз.

Забравшись в чащу, которая тут была едва ли более густой, чем опушка настоящего леса, Саша остановилась, чтобы прислушаться. Голоса притихли и пришлось понадеяться на удачу, выбирая направление, в котором двигаться дальше. Солнце, пробиваясь сквозь густую крону, оставляло на земле кружевные тени, в которых угадывались очертания листьев тополей и ладошек кленов. Пейзаж был простым, но красивым. Даже не верилось, что среди такой красоты кто-то может заниматься чем-то нехорошим.

К счастью, Саша обнаружила компанию прежде, чем они обнаружили ее. Она зашла за дерево, и выглянула, пытаясь сперва понять происходящее, а потом уже решать, вмешиваться или нет. Помпон бесшумно опустился где-то рядом.

Все было так, как она и представляла. Три ее одноклассника, похожие между собой, как братья, вырядившиеся на праздник в черные костюмы, стояли полукругом. Саша видела их со спины, но догадывалась, какое выражение на их лицах. Они улыбаются, но не добродушно, а хищно, как гиены из «Короля Льва». По лбу течет пот, вот, один даже попытался вытереть его рукавом пиджака. В такой одежде сейчас и стоять жарко, что уж говорить про драку.

Потом один из них снял пиджак со словами:

– Лучше сниму, а то будет жалко, если из-за тебя он порвется. Мамка его уже раз пятый зашивает.

Говоривший повернулся лицом к Саше, отчего она вздрогнула. Но он ее не видел. Повесив пиджак на сучок дерева, он вернулся к друзьям. Надо же какой аккуратный. Видимо, мамка таких люлей прописала, что в очередной раз порванный пиджак стал бы смертельным приговором.

Когда парень с пиджаком отошел, Саша наконец-то смогла увидеть того, чьи тяжелые вздохи она все это время слышала. У нее почти что вырвался раздраженный стон, когда она опознала этого человека. Стас. Опять.

Он стоял, опершись о ствол широкого старого дерева. От одного взгляда на это дерево Саше почудились занозы по всему телу. Ей захотелось почесаться, но она не стала, чтобы не привлекать внимания. Зато Стас так хватался за старый ствол, будто он был его последней надеждой. Наверное, если б Стас его отпустил, то повалился наземь, потерял сознание, и эти хулиганы если б не прикончили его, то довели до больницы.

Пиджака на Стасе не было, как и галстука, хотя Саша могла поспорить, что он просто не мог не надеть их на праздничную линейку.

А еще у Стаса на лице была кровь. Саша не могла понять откуда она – из носа или из разбитой губы. Вероятно, и то, и другое. Стас так морщился и так хватал ртом воздух, что, казалось, кровотечение у него не только внешнее, но и внутреннее.

– Ну что? – сказал тот, кто снимал пиджак. – Ты хочешь снова назвать меня маменькиным сынком?

Саша скривилась. Ну что за детский сад?

Прежде, чем ответить, Стас собрался с силами, поморщился, и плюнул справа от себя. Саша не видела, куда он попал, но была уверена, что теперь то место пропиталось кровью.

– Не хочу… – наконец выдохнул Стал.

Ребята обрадованно заулюлюкали.

– Вот и моло… – начал один из них.

Закончить не успел, потому что Стас его перебил.

– Не хочу, но назову. Маменькин сынок!

Саша цокнула, уже не боясь, что ее обнаружат. Хулиганы снова зашумели, но теперь не радостно. Ох уж этот Стас. Сам выглядит, как типичный маменькин сынок, но лезет, куда не просят. Просто ангелочек с открытки на Пасху – с русыми кудрявыми волосами, большими серыми глазами, и пухлыми губами с милой улыбкой. По крайней мере, когда она не запятнана спекшейся кровью. И к чему эта принципиальность? Сказал бы, что не хочет его никак называть, получил бы еще разочек, и пошел бы по добру по здоровому. А теперь с этой выходкой не ясно, когда хулиганы его отпустят.

Стас даже попробовал улыбнуться, когда один из одноклассников Саши вплотную подошел к нему.

– Уверен? – сказал он.

– Если бы я не был уверен…

Договорить Стас не сумел. Кулак прилетел ему в живот, и он так застонал, что у Саши сжалось сердце. Ну все, пора выходить.

Чтобы лучше улавливать смену эмоций этих бандюг, Саша сняла очки и зафиксировала их в волосах так, чтобы они не упали, даже если придется бежать. Она перехватила взгляд Помпона, кивнула ему, и вышла на прогалину.

– Вы чего маленьких обижаете? – громко сказала Саша.

Она сунула руки в карманы темно-зеленой джинсовой куртки, чтобы выглядеть более уверено. Не понятно, помогло это или нет. Но прежде, чем рассмеяться, ее одноклассникам потребовалось несколько секунд.

Первым очнулся тот, чей кулак прилетел Стасу в живот.

– Маленьких? – почти добродушно сказал он. – Какой же он маленький? Такой же, как и мы.

Вообще-то Стас действительно по возрасту был таким же, как Саша. Но на фоне этих хулиганов выглядел, как котенок в стае волков.

– Не надоело еще? – спросила Саша уставшим тоном. – Он же вам даже сдачи дать не может.

Наверное, за эти слова Стас ее потом не поблагодарит, но Саша решила попробовать надавить на жалость, а потом уже, если что, прибегать к более действенным методам.

– Ну ему же не надоело глупости про меня морозить.

– Разве это глупость? – пошутила Саша, но оказалось, что у ее одноклассников отсутствует чувство юмора.

– Че ты сказала?

Саша поняла, что допустила ошибку. Может, одними лишь переговорами ей бы в конце концов удалось высвободить Стаса. Но теперь ребята снова разозлились. Саша заметила, что они медленно, едва заметно, стали образовывать полукруг, и двигаться на нее. Саша испугалась. Но она знала, что в таком деле главное – не подавать вид. Саша сжала кулаки в карманах куртки и еле устояла перед тем, чтобы не начать пятиться.

– Че слышал, – сказала она, и поразилась твердости голоса.

– Ну ты напросилась.

Ребята быстро двинулись к ней, а Саша крикнула:

– Помпон!

Доселе он не показывался на прогалине, а теперь выскочил будто бы из ниоткуда. Он оскалился, и занял пространство между Сашей и хулиганами. Помпон так рычал, что в какой-то момент с его пасти даже слюна капнула. Саша поражалась тому, какой артистичной может быть эта собака. Вряд ли Помпон хоть раз в жизни отважится по-настоящему кого-то цапнуть. Но вот по части испуга он был профессионалом.

Как и всегда, это сработало. Хулиганы остановились, а когда Помпон медленно двинулся вперед, они отступили на пару шажков.

– Сумасшедшая, – сказал, будто плюнул один из них. – Городская сумасшедшая с тупой собакой.

Саша не обратила внимания на эти слова. Как ее только не называли – сумасшедшая, полоумная, странная, ненормальная… И все из-за одной особенности.

– Отпустите его, – сказала Саша.

Ребята переглянулись и рассмеялись, но не дружно, как логично было бы для такой сплоченной компании, а вкривь и вкось. Ну точно гиены.

– Что еще прикажешь нам сделать, полоумная?

Саша сжала зубы, она хотела рявкнуть что-нибудь обидное – все-равно ситуацию уже не спасти. Но тут голос подал Стас.

– Саша! Сзади!

Саша обернулась почти мгновенно. Она была уверена, что сзади подошел четвертый дружок, и занес руку, чтобы стукнуть ее по голове или еще чего. Но четвертого хулигана не было. Хотя лучше б там стоял именно он.

Позади Саши была девочка. Первоклассница, ну или максимум второй класс. Она была наряжена на линейку – красивенькое платье до колен, правда, не очень опрятное, не поглаженное, и неаккуратные косички, которые, казалось, девочка заплетала себе сама. Там, где косички начинались, торчали большие полупрозрачные тюлевые банты. Большие тюлевые банты. Полупрозрачные. Как и вся девочка.

– Черт! – сказала Саша.

Она отвернулась, но было поздно. Девочка уже посмотрела ей в глаза.

– Ты видишь меня?! – воскликнула она. – Видишь?! Видишь!

Не было причин отнекиваться – ведь если скажешь, что не видишь, то очевидно, что слышишь, а это значит, что и видишь.

Саша захныкала. Не нужно было вмешиваться. Ну почему так всегда? Хочешь сделать доброе дело, а в итоге вляпываешься в неприятности по самую макушку.

– Что такое? – усмехнулся один из одноклассников. – Испугалась дерева?

Он стоял чуть поодаль, и выглядел самым свежим – белая рубашка чистая и аккуратная без единой капли крови, словно на манекене висела, а не на живом человеке. От прически ни одни волосок не отпал, а сама прическа, будто бы с салона. Саша сразу поняла, что он у них за главаря, сам грязную работу не делает, и единственное его занятие – удерживать авторитет.

– Посмотри на меня! – закричала девочка, бросаясь к Саше. – Посмотри!

Девочка будто бы не слышала ребят. Она подлетела к Саше так близко, что ее сковало ощущение могильного холода.

– Отстань, – сказала Саша.

Она надеялась, что ребята ее не услышат. Но нет.

– Че там? Опять сама с собой разговариваешь?

– Там девочка… – сказал Стас, будто стараясь защитить Сашу.

Она обернулась, чтобы глянуть на него со злостью, но получилось лишь с удивлением. Так Стас тоже их видит?

–Ты поможешь мне?! – продолжала орать девочка.

Ее голос был визгливый, и говорила она так громко, что Саша не сомневалась – с живыми людьми она уже давно не общалась.

– Не ори, пожалуйста, – сказала Саша.

– Она реально сама с собой говорит, – сказал один из хулиганов так, будто сделал великое открытие.

Саше все это надоело.

– Помпон! – крикнула она.

Помпон был с Сашей так давно, что мог различить любую ее интонацию. И потому сейчас он сразу понял – хозяйка в бешенстве, и ей нужна его помощь. Он вытянул хвост в струнку и пошел на хулиганов, скалясь и рыча.

– Брысь, псина! – сказал главарь, махнув рукой перед Помпоном, словно это могло его напугать.

Помпон дернулся в его сторону. Затем он сделал вид, что бросается на других ребят.

– Идемте отсюда, – сказал главарь, и Саша поняла, что слышит в его голосе страх. – А то покусает нас, и мы станем такими же сумасшедшими.

Ребята ушли, озираясь, и кидая гневные взгляды на Сашу и Стаса. Последним ушел тот, кто снимал с дерева пиджак.

Саша вдруг обнаружила, что тяжело дышит. Она провела руками по лицу и волосам, словно хотела умыться. Как бы она ни старалась не смотреть на девочку, та все-равно маячила в ее поле зрения, то и дело повторяя фразы в духе «я потерялась!» и «посмотри на меня!».

– Спасибо, – вдруг услышала Саша.

Она обернулась и увидела Стаса, о существовании которого уже и забыла.

– Ты меня выручила. Не знаю даже, что бы я делал, если бы ты не пришла.

Саша ничего не отвечала, а просто смотрела ему в глаза. Она так увлеклась тем, что производила грозный вид, что не сразу заметила, как девочка снова коснулась ее.

– Да отстань ты! – крикнула на нее Саша, и девочка зарыдала.

Правда, ни одна ее слеза так и не коснулась земли. Все до одной растворились в воздухе серой дымкой.

– Ты тоже их видишь, да? – сказал Стас.

Саша не ответила и в этот раз. Да, она их видит.

Она подошла к Стасу и вгляделась в него. Понятно теперь, почему он так и не отошел от дерева, и куда делись его галстук и пиджак. Хулиганы привязали ими руки Стаса так, будто бы он обнимает ствол, но спиной.

– Развяжешь меня? – осторожно спросил Стас.

– Конечно, – сказала Саша, поняв, что, если сейчас не скажет хоть что-нибудь, то еще один человек станет считать ее городской сумасшедшей.

Правда, в следующий миг Саша со всей силы влепила Стасу пощечину. От неожиданности он взвизгнул, как только что пищала эта полупрозрачная серая девчонка.

– За что?! – сказал Стас, когда обрел возможность шевелить языком.

– Из-за тебя я теперь должна с ней возиться! – сказала Саша, указывая на малышку-школьницу.

Не дожидаясь оправданий, Саша обогнула ствол и стала развязывать тканевое месиво, которое образовали пиджак и галстук Стаса.

– Возиться? – осторожно спросил Стас, потирая запястья, когда Саша его развязала.

Саша тяжко вздохнула.

– Что тебе известно о таких, как она? – спросила Саша.

– Каких таких? – скривился Стас, и посмотрел на Сашу, как на… да, как на городскую сумасшедшую.

Надо было плюнуть на него и пойти на эту дурацкую линейку. Точнее сначала решить дело девочки, а потом пойти.

– А как ты назовешь это? – Саша махнула рукой на девочку, и та закружилась на месте так быстро, что в какой-то момент стало видно только размытое серое пятно.

Затем Саша стянула рюкзак, поставила на землю, и стала в нем рыться. Стас пожал плечами.

– Я думал, что схожу с ума.

Саша не ответила, пока не вытащила из рюкзака вкусняшку для собак. Она подозвала Помпона и скормила ему всю пачку. Тот так смачно чавкал, что у Саши заурчало в животе, и она пожалела, что ничего не съела с утра. Она же думала, что приедет только на линейку, и уже через полтора часа вернется обратно.

Закончив с Помпоном, Саша спрятала в боковой карман обертку от вкусняшки, вытерла руки об штаны, и наконец-то обратилась к Стасу.

– Ты не сходишь с ума, – сказала она. – Просто у тебя есть одна особенность. Ты можешь видеть привидений. Как и я.

Стас нахмурился.

– Я думала, – продолжала Саша, – что это особенность только моего рода. Но, похоже, я ошибалась.

– Ты говоришь «привидений»?

Ради приличия Стас выдержал секунд пять, а потом засмеялся. Саша пожалела, что ударила его недостаточно сильно, и он не потерял сознание. Так одной проблемой было бы меньше – не нужно читать ему лекцию о привидениях.

– Хотя знаешь, – сказала Саша. – Ты прав. Нет никаких привидений. Просто я сумасшедшая. И ты тоже.

Саша развернулась, собираясь наконец-то заняться девочкой. Она уже отчаялась попасть на линейку, оставалась только надежда добраться до дома к обеду. По случаю последнего звонка Мария наверняка приготовит что-нибудь вкусное.

– Постой.

Саша остановилась. Оборачиваться не хотелось, потому что Саша знала – сейчас Стас с трудом сдерживает смех просто чтобы ее не обидеть. Но развернувшись, Саша увидела, что на самом деле Стас предельно серьезен.

– Она со мной с сентября.

– С сентября?! Почему ты не… А, забей.

Саша хотела спросить, почему он не обратился к ней раньше. Вся школа знала, что Саша в плохом смысле особенная. Поговаривали, она может общаться с привидениями. Это не было правдой. Все могут общаться с привидениями. Саша просто еще и могла их видеть.

– Она постоянно была рядом, когда я находился в школе, – сказал Стас. – Смотрела в окно, преследовала меня до проезжей части, и постоянно орала, просила, чтобы я ей помог. Я чуть с ума не сошел. Но потом я понял, что нужно делать вид, будто не видишь ее.

Все так и было. Если хочешь, чтобы привидение от тебя отстало, не взаимодействуй с ним. Правда, это работает не всегда.

– Нельзя было смотреть ей в глаза, – сказала Саша. – Так она понимает, что ты ее видишь, а значит, можешь ей помочь.

– Ну спасибо, очень вовремя.

– Это я тебе на будущее говорю.

– Какое еще будущее?

Саша имела привычку не отвечать на глупые вопросы, и потому проигнорировала Стаса. Она присела рядом с девочкой и всмотрелась в нее. Сперва Саша подумала, что умерла она сегодня, раз ее наряд такой праздничный. Но раз Стас говорит, что видит ее с сентября, то, вероятно, умерла она первого сентября, а значит прошло уже девять месяцев. Еще три – и эта девочка стала бы гораздо большей проблемой, чем она есть сейчас.

– Как тебя зовут? – спросила Саша.

Девочка подняла голову. Доселе она пыталась копаться в песке, но у нее ничего не получалось – привидения не имели власти над физическими объектами. Наверное, девочка была очень этим расстроена, и потому Саша дождалась от нее только очередного потока слез.

– Это будет тяжелее, чем я думала, – сказала Саша, поднимаясь, и отряхивая руки.

– Про что ты? – спросил Стас.

Саша цокнула языком. Она опять забыла, что он здесь.

– Ты свободен, – сказала она. – Можешь идти.

Потом ее взгляд упал на рубашку Стаса. Нет, в таком виде ему нельзя выходить на люди. На белой рубашке красные капли крови выглядели слишком ярко, они словно светились. Саша поджала губы. Как могло одно дурацкое решение прийти на помощь запустить цепочку стольких неприятных последствий?

– Ладно, – сказала Саша, и поклялась себе, что это будет последнее одолжение, которое она сделает сегодня. – Снимай рубашку.

Сама она стала стаскивать куртку. Стас даже если и подумал себе чего не того, то не подал виду.

– Ну? – сказала Саша.

– Что ты собираешься сделать?

– Ты не можешь появиться на людях в рубашке в крови, поэтому я собираюсь одолжить тебе свою куртку. Огромная просьба постирать ее, и вернуть мне. Адрес знаешь.

Саша была уверена, что Стас знает адрес «Потусторонних шалостей». Все знали. Правда, никто из школы туда не заглядывал – боялись. Или, может, считали себя слишком крутыми, чтобы появляться в таком магазине.

– Не нужно, – сказал Стас, нахмурившись.

– Я не спрашивала.

Саша протянула ему куртку, оставшись в одной футболке.

– Ой, – сказала она, так и не дождавшись от Стаса действий. – Мне нужно отвернуться…

– Да не в этом дело! Просто… Хотя, ладно уже. Давай свою куртку.

Саша уже успела вернуться к девочке, когда услышала, как Стас бросил:

– Спасибо.

Пока Стас занимался рубашкой, Саша пыталась наладить контакт с девочкой, но она не поддавалась. Вопросы игнорировала, а как только Саша замолкала, начинала плакать и кричать, просить о помощи. Саша морщила лоб. От этого крика ее голова раскалывалась.

– Чего она хочет? – спросил Стас, поравнявшись с Сашей. – Она меня тоже постоянно просила помочь. С чем помочь?

Куртка, которая Саше была велика, и досталась ей в наследство от папы, на Стасе сидела как укороченный, приталенный жакет. Саша мельком оценила эту картину, и даже улыбнулась уголком губ.

Но настроение тут же испортилось, когда Саша поняла, что лекцию о привидениях все-таки придется прочитать. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

С детьми-призраками обычно все просто. А эта упрямится. Да и Стас мало чем отличается от ребенка-призрака – маячит рядом, и задает тупые вопросы.

– Чтобы она отправилась дальше нужно помочь ей выполнить ее последнее дело.

Стас несколько секунд обрабатывал информацию с выражением полной потерянности на лице, а потом сказал:

– Что?

Саша захныкала.

– Ты вообще ничего не знаешь о привидениях?

– Откуда? Я что, похож на сумасшедшего, который станет таким увлекаться? То есть… Ну, извини. Ты сама должна понимать, как такое выглядит со стороны.

Саша понимала. Люди плохо ее воспринимали, но у нее уже выработался иммунитет.

– Забей, – сказала Саша. – Я просто подумала, раз ты тоже их видишь, то интересовался, кто они такие.

– Ну… – протянул Стас. – Немного. Типа… Привидения это же души умерших…

Саша видела, как неловко Стасу говорить о привидениях вслух, и это ее позабавило.

– Все правильно. Почему тогда не все умершие оставляют свои души в нашем мире?

Стас пожал плечами. Он опустил голову, словно ему было стыдно, что он не знает правильного ответа. Его внимание переключилось на браслетики из больших деревянных бусин. Стас поправлял их, пока Саша говорила:

– У тех, кто остался, есть какое-то незавершенное дело. Неважно – серьезное оно или бестолковое. Оно называется последним делом. Если призрак его выполнит, то отправится дальше.

– Куда отправится?

Теперь настал Сашин черед пожимать плечами.

– Туда, куда уходят все, кто в нашем мире умирают. Я просто говорю «отправить дальше». Типа, призраков же нельзя убить – они и так мертвые. Когда они исчезают, то просто совершают переход, отправляются куда-то дальше… Понимаешь?

Стас кивнул, но Саша поняла, что он так и не уловил, о чем она. Ну и ладно. По ходу дела догонит. А не догонит – его проблемы.

– Так что теперь нам нужно выяснить какое у этой девочки последнее дело. Затем выполнить его, и тогда она отправится дальше. То есть исчезнет, и перестанет тебе надоедать.

– Понял, – сказал Стас, обрадовавшись, что хоть что-то до него дошло. – А как выяснить, что это за дело?

– А с этого начинается самое интересное.

Саша улыбнулась. Выяснять, какое у привидения последнее дело – самое сложное. А сложное синоним к интересное.

– Обычно это выясняется в ходе разговора, – сказала Саша. – Но эта не идет на контакт. Надо думать, как иначе выяснить.

– Мы можем…

– Нет! – сказала Саша. – Ты идешь на линейку… Или домой. А я остаюсь и разбираюсь с этой девочкой.

– Но это же моя забота. Я ее… ну… приручил.

Саша удивилась. Неужели Стас по доброй воле останется, и будет помогать ей решать этот вопрос? У него что, других дел нет? Хотя вероятно он просто хочет побольше узнать о привидениях. Что же, помощник Саше не помешает. У нее было ровно ноль идей о том, как заставить девочку говорить с ней.

– Ладно. Можешь остаться.

– Правда?!

Радость Стаса была такой сильной и искренней, что Саша смутилась.

– Рано радуешься, – сказала она. – Мы можем и неделю выяснять ее последнее дело. Сложно идти на контакт с привидением, которое не хочет с тобой контактировать.

– Со мной захочет, – сказал Стас, и подошел к девочке.

Саша хотела его осадить. Но уж лучше пусть сам посмотрит, что бывает, когда привидение не в духе. Она даже отошла, чтобы не мешать.

– Привет! – сказал Стас так приветливо, что у Саши возникло фантомное ощущение того, как от приторности сводит щеки. – Знаю, что раньше я не очень тебя почитал, но сейчас мне нужно с тобой поговорить. Я хочу тебе помочь!

Девочка посмотрела на Стаса. Она была недовольна. Вряд ли она забыла, какой человек игнорировал ее девять месяцев.

– Тебе лучше прекратить, – сказала Саша.

Стас зыркнул на нее, давая понять, что все под контролем.

– Скажи, какое дело ты не доделала первого сентября прошлого года? Ну, в тот день, когда умерла.

– Стас, не надо! – спохватилась Саша, но было уже поздно.

Девочка сгустилась, ее бледная серая кожа стала в разы темнее, а сама она немного увеличилась. Языки серого дыма, которые заменяют привидениям голени и стопы, угрожающе заклубились.

Наверное, даже если бы Стас послушался Сашу, то не успел бы вовремя отскочить. Уже в следующую секунду девочка пронеслась сквозь него, на мгновение обратившись в бесформенную серую массу.

Саше было знакомо ощущение, когда привидение проходит сквозь тебя. Кажется, что тебя пронзили ледяным колом, внутренности словно снегом покрываются, воздух в легких замораживается. А самое неприятное – чувство, как сквозь тебе что-то протягивается, что-то не живое, но и не мертвое.

Стас согнулся, и по инерции отступил на пару шагов. Первую секунду он не издал ни звука, а потом из его груди вырвался стон. Саша поморщилась. Бедненьким она бы его не назвала – сам напросился. Но все же Саша понимала, что ему нужно помочь.

Девочка, которая остановилась у края прогалины, уже приняла прежнюю форму. Даже брови было четко видно – она их так насупила, что Саша не сомневалась, на одном таком «проходе» девочка не остановится. Тогда Саша стянула с большого пальца серебряное кольцо.

– Надень, – сказала она Стасу.

Тот продолжал строить из себя великомученика, хотя все симптомы «прохода» исчезают ровно в тот миг, когда привидение от тебя отделяется. Саша хотела сказать, чтобы Стас прекратил придуриваться, но подумала, что раз это случилось с ним в первый раз, то он имеет право так себя вести.

– Скорее! – сказала она, протягивая Стасу кольцо.

Он нахмурился.

– Что… – начал Стас.

Но краем глаза Саша заметила, что девочка снова расформировывается на «стрелу». Схватив Стаса за запястье, она натянула кольцо на его безымянный палец. Налезло до середины фаланги. Саша удивилась, ведь на ее большой палец кольцо было слегка велико.

Обернувшись, чтобы посмотреть на девочку, Саша увидела только клубы серого тумана, которые, казалось, были повсюду. Стало жутко холодно, как, наверное, пингвинам в Антарктиде. Неосознанно, точно словно пингвин, Саша прижалась к Стасу, и зажмурилась. Но уже через секунду туман рассеялся. Никаких неприятных ощущений кроме холода, который отступил так же быстро, как и накатил.

Отстранившись, Саша глянула на девочку. Та сообразила, что у нее больше не получится обижать живых людей. Тогда она села, точнее стала нависать пятой точкой над землей.