Kitobni o'qish: «За завесой дождя»

Глава 1

По ухабистой лесной дороге ехал старенький тёмно-синий форд, забрызганный грязью. Водитель, девушка с длинными светлыми волосами, заплетенными в косу, и большими зелеными глазами, смотрела вперед, погрузившись в свои размышления. Ямы и кочки уже не отвлекали и почти не раздражали, а осенний лес больше не вызывал восторга. И как ее занесло в такую глушь? Анастасия Рощина направлялась в Питер на международную выставку современного искусства, но где-то свернула не туда… Навигатор, казалось, сошел с ума и водил девушку кругами. Теперь она здесь, в этой забытой Богом глуши, петляет уже часа три. Вокруг только деревья… Деревья… Деревья! Дубы да осины… Иногда дикие яблони… Она и подумать не могла, что под Питером может быть такая дичь! Зачем Настя вообще поехала на эту дурацкую выставку?..

Вообще-то было зачем: туда ее пригласил Роман Бергер – популярный австрийский фотохудожник с русскими корнями, причем знали его не только в России. Роман наткнулся на ее блог и заинтересовался Настиными работами. Это было прекрасной возможностью, чтобы наконец-то выбиться в свет! Она с четырнадцати лет занимается фотографией, сначала подружек снимала, потом стали на свадьбы приглашать. Но фотографировать свадьбы и «лавстори» сладких парочек не предел ее мечтаний, хоть это и приносило определенный небольшой доход. Но мысль о мировой известности и заграничных выставках плотно укрепилась в ее голове и не давала покоя.

– Неужели! – воскликнула девушка, выехав из леса. – Ну наконец-то! Хоть какие-то признаки цивилизации!

Вдоль дороги показались небольшие домишки, но довольно приличные и ухоженные на вид. Хотя на улице, почему-то, никого не было. Солнце уже садилось, да и в перспективе намечался дождь, вероятно, что все местные уже сидят по домам… Она все ехала и ехала… Впереди на холме виднелся огромный особняк. Тут девушка заметила, что на лавочке возле одного из домиков сидит старуха, типичная деревенская бабулька в черном платке ватной телогрейке, с палкой. Машина остановилась, Настя вышла и направилась к дому.

– Добрый вечер, – сказала девушка, подойдя поближе.

– Кому добрый, а кому и не очень, – ехидно ответила старуха, с любопытством рассматривая новое лицо.

– Бабушка, а не подскажете ли, как отсюда выехать на трассу? – спросила девушка осторожно.

Старуха молча продолжала разглядывать девушку. Потом ее тонкие сухие губы едва заметно обозначили улыбку на морщинистом лице.

– Заблудилась, внучка? – усмехнулась, наконец, бабуля. – Сегодня ты отсюда не выедешь уже… Погляди какие тучи с запада идут! Дождь будет проливанный… Дорогу размоет, в лесу ночевать останешься. А леса у нас дикие… Опасные. Во-о-он там видишь дом на холме, внучка? Вот поезжай туды, там тебе всё подскажут и расскажут. Сейчас дождь начнется, я тебя не пущу к себе домой. Я одна живу. А я видела по телевизору про всяких жуликов. Не пущу к себе ночевать, внучка. Уж не обижайся, не пущу, – старуха погрозила сухим длинным пальцем и прищурила свои и без того маленькие слезящиеся глазки.

– Ох… – вздохнула девушка. – Бабушка, я к вам ночевать и не прошусь… Скажите, как выехать на большую дорогу.

– Поезжай на холм, там тебя встретят, – повторила старуха.

Ударил гром.

– А чей это дом? – наконец спросила девушка, поняв, что от бабули она ничего не добьется.

– Это?.. А… Это Тамары Павловны дом… Громовой Тамары Павловны… Статная женщина… Только она сейчас в городе. В Ленинград уехала. Хм… По делам…

– Ну, так если ее дома нет, зачем же я туда поеду?! – не выдержала несчастная путница.

Старуха на мгновение замолчала и уставилась в одну точку. Потом снова посмотрела на девушку и сказала:

– А так там же Андрей Федорович, управляющий ихний, дворецкий по-нынешнему если… И хозяин…

– Какой хозяин? – девушка схватилась за голову.

– Не знаю, – бабушка пожала плечами. – Езжай отсюдова, внучка. Дождь начинается.

И, правда, начало моросить.

– Спасибо… Бабушка… – сквозь зубы процедила Настя.

Настя села в машину, хлопнув дверью, и поехала в сторону особняка. Старуха же осталась сидеть на лавочке, провожая слепым взглядом гостью. При въезде на холм девушка заметила сторожевой домик. В окне горел свет, а на пороге сидел недоброго вида дед. Он бросил сердитый взгляд на проезжающую машину, но никаких действий предпринимать не стал, только поднял шлагбаум и подал рукой знак, что можно проезжать.

Противный дождь становился все сильнее и сильнее. Форд тонул в грязи, и метрах в пятистах от дома он все-таки увяз в черную жижу.

– А-а-а-а-а! – девушка начала стучать по рулю, как будто это была его вина. – Черт! Черт! Черт! Ну почему мне так не везет?! Почему?!

Некоторое время Настя сидела в машине, не желая выходить на улицу. Но всё же спустя пару минут нерешительно открыла дверь и, глубоко вдохнув, словно собиралась нырять, окунулась в дождь. Одежда тут же промокла насквозь, в белые кроссовки залилась вода с грязью. Ей предстоял подъем на холм, который казался непреодолимым из-за стекающих вниз грязевых потоков. Деревья громко переговаривались о чем-то с дождем и возбужденно шелестели желтыми листьями, которые сыпались с них, не выдерживая натиска дождевых капель. Пару раз Настя умудрилась упасть, и она начала опасаться, не примут ли ее за бродяжку… Джинсы, пальто, лицо, руки, все было в грязи! Наконец, добравшись до особняка, – весьма и весьма немаленького, – она позвонила в дверь. Через долгих пять минут ей соизволили открыть.

Перед мокрой, грязной злой девушкой стоял высокий приятный мужчина лет сорока пяти – пятидесяти, его черные с проседью волосы были зачесаны назад, на нем была белая рубашка, синий галстук, серебряная приталенная жилетка с синими узорами, черные брюки и черные лакированные туфли. Девушка догадалась, что это, вероятно, Андрей Федорович…

– Вечер добрый, – сказала она и попыталась улыбнуться.

– Кому как… – протянул дворецкий, спустив очки на кончик длинного острого носа, оценивающе оглядывая визитершу. – Чем… Чем могу помочь?..

– Вы, наверное, Андрей Федорович…

– Наверное. А кто Вы, позвольте поинтересоваться? – холодно спросил дворецкий.

– Меня зовут Анастасия Рощина, я заблудилась, а моя машина застряла неподалеку… А тут по дороге я встретила бабушку, она сказала, что в этом доме мне смогут помочь…

– Проходите, – перебил ее заикания дворецкий, перед этим сняв очки и прищурившись.

В доме было тепло и сухо. Андрей Федорович помог снять Насте пальто, но вешать его в шкаф не решился.

– Анастасия… Простите, как по батюшке?

– Петровна…

– Анастасия Петровна, а куда Вы направлялись на ночь глядя, позвольте полюбопытствовать?

– Я из Воронежа ехала в Петербург на международную выставку современного искусства… Но где-то не там повернула… И вот я здесь…

– Из Воронежа стало быть… – мужчина скептически изогнул бровь. – Как далеко Ваша машина?

– Да здесь рядом, буквально за поворотом…

– Анастасия Петровна, – произнес дворецкий, и холодность сменилась некой брезгливостью, – возможно, я покажусь бестактным, но у меня к Вам просьба, ничего здесь не трогайте, пока не примете душ и не переоденетесь. Уважайте труд горничной.

Настя ничего не смогла на это возразить, она просто застыла с открытым ртом. Вид у нее был, конечно, непрезентабельный, но это уж совсем наглость и откровенное хамство!

– Я отправлю ваше пальто в химчистку, оно в ужасном состоянии, – продолжил дворецкий. – Идемте, провожу Вас в ванную комнату.

Он открыл перед ней дверь, и повел ее по узкому коридору с тусклым освещением. В кроссовках мерзко чавкало, а половицы зловеще скрипели под ногами. Затем они поднялись по лестнице на второй этаж, потом прошли через очередной коридор в самый его конец. Андрей Федорович указал Насте на деревянную дверь с белой облупившейся краской и равнодушно произнес:

– Ванная, приводите себя в порядок. Я принесу халат и полотенце и оставлю на столике в предбаннике.

Он развернулся и пошел обратно по коридору, брезгливо держа двумя пальцами Настино пальто на расстоянии от себя.

Девушка вошла в ванную, которая состояла из двух комнат. Первая была маленькой, с компактным столиком возле двери, зеленоватой раковиной и огромным зеркалом, вторая комната – больше, там располагалась глубокая чугунная ванная советских годов. Старая зеленая плитка начищена до блеска, но кое-где со сколами, старый застиранный коврик, ведро с половой тряпкой в углу. Девушка чувствовала себя неуютно, она только вошла, а ее сразу купаться отправили… Настя разделась, задернула шторку – зеленую, с рыбками, включила теплую воду и закрыла глаза. Она пыталась расслабиться, но даже теплые струйки воды, плавно стекающие по ее телу, не могли снять того напряжения, которое она испытывала, находясь в чужой ванной, совершенно голой и беззащитной. Минут через двадцать довольная Настя надела, принесенный дворецким белый махровый халат, и выглянула в коридор. Возле двери, прислонившись спиной к стене и скрестив на груди руки, ждал Андрей Федорович.

Дворецкий бросил холодный взгляд серо-голубых глаз сквозь стекла очков и, не сказав ни слова, повел девушку в другой конец коридора. Открыл перед ней дверь и равнодушно бросил:

– Я приготовил Вам чай и несколько бутербродов, мы не ожидали гостей, поэтому ужин подадут чуть позже.

Настя вошла в просторную светлую гостиную в черно-белых тонах. На маленьком стеклянном кофейном столике стоял поднос с бутербродами и горячим чаем. Девушка присела на потертый кожаный диванчик, взяла в руки белую чашку из тонкого фарфора и вдохнула аромат напитка. Вот это чай так чай, не то что пойло из пакетиков… Настя осмотрелась вокруг: старый паркет, в углу массивный книжный шкаф и два белых кожаных кресла, старомодный торшер, выцветшие обои с едва заметным рисунком, нанесенным полупрозрачной краской, это была тема осеней прогулки в парке, сквер, мощеная дорожка, скамейки, березы, на другой стене городок под дождем, одинокий прохожий… Что ж… Хозяйка дома, какая-нибудь бывшая жена олигарха, не меньше. Особняк старый, но все же немалых средств стоит содержать такой дом, при этом имея как минимум дворецкого и горничную.

Внимание Насти привлекли картины на стенах. В большинстве это были мрачные пейзажи и натюрморты. Ничего интересного. Но взгляд девушки остановился на портрете юноши, сидящем в кресле с высокой спинкой. Настя поставила нетронутый чай на поднос и подошла поближе. Мужчина в белоснежной рубашке игриво смотрел на нее с холста, опершись подбородком на руку, и едва заметно улыбался, в другой руке он небрежно держал бокал с красным вином, вот-вот готовый упасть на пол и разбиться. Черные волосы падали ему на плечи и были единственным элементом, нарушающим всю безупречность его стиля. То, как он держал бокал, его идеально выглаженная рубашка, неестественно белая, черты его лица, мягкие, плавные, его взгляд, такой дерзкий, почти дьявольский (художник для усиления эффекта даже добавил немного красного оттенка) – все это было идеально.

– Интересуетесь живописью? – раздался голос дворецкого у Насти за спиной, от неожиданности девушка подпрыгнула.

– Э-э… Да… Немного. Красивый портрет. Цепляет.

– Неужели? – дворецкий с нескрываемой неприязнью бросил взгляд на картину. – На мой взгляд – весьма посредственно.

– Хм… Дело вкуса, наверное. Мне кажется, что художник очень натурально передал характер мужчины – властный и нарциссичный.

– О-о-о, последнее очень точно подмечено, – протянул Андрей Федорович, потом будто вспомнил, зачем пришел и сказал. – Анастасия, позвольте ключи от Вашей машины, я принесу вещи, и, возможно, мне удастся пригнать ее.

– Эм… – девушка замялась. – Ключи остались в машине…

– Ясно, – Андрей Федорович резко развернулся на каблуках и вышел из комнаты, оставив оторопевшую Настю в одиночестве.

Дворецкий вернулся примерно через час, уже переодевшийся, но его волосы еще были влажными. Настя успела заскучать и обойти гостиную несколько раз, снова и снова останавливаясь у портрета.

– Анастасия Петровна, прошу за мной, – холодно произнес дворецкий. – Ужин уже на столе.

Они вышли в коридор, потом спустились по лестнице, четвертая ступенька снизу устало скрипнула, затем попетляли еще по мрачным коридорам, и наконец дворецкий открыл перед Настей дверь в столовую, откуда сразу же донесся приятный аромат. Желудок девушки предательски нарушил тишину. Посреди просторной темной столовой стоял длинный стол на резных ножках. Настя села на тяжелый дубовый стул, который для нее с легкостью отодвинул дворецкий, и почувствовала себя совершенно маленьким и одиноким человеком. Очень голодным человеком.

– Скажите… – начала было девушка, но Андрей Федорович не дал ей закончить.

– Мне удалось пригнать машину. Она в гараже. Когда приедет водитель, я скажу, чтобы он помыл ее, а также провел диагностику. Есть риск, что автомобиль получил гидроудар. Вода даже в салоне.

– Спасибо… – пробормотала Настя, уткнувшись в тарелку. Мысль о том, что движок накрылся совсем не радовала.

– Приятного аппетита, – холодно проронил дворецкий и медленно пошел к противоположной двери.

Настя осмотрелась еще раз. Было видно, что особняку уже не один век, хотя периодически здесь делают ремонт. Мебель в столовой – явный антиквариат, но в очень хорошем состоянии. Желудок снова издал жалобное урчание, и девушка решила перейти к ужину, но обнаружила, что Андрей Федорович забыл положить вилку, и ей пришлось вылезти из-за стола. Скрежет отодвигаемого тяжелого стула эхом разнесся по столовой. Настя пошла к той самой двери, за которой скрылся мужчина, коснулась холодной дверной ручки, но не успела ее повернуть. С той стороны были едва слышны два мужских голоса. Один определенно принадлежал дворецкому.

– Вы напугали меня, – произнес Андрей Федорович, хотя голос его оставался таким же спокойным и равнодушным.

– Да неужели? – насмешливо спросил второй мужчина негромко.

– Вы редко поднимаетесь наверх. Я не ожидал Вас здесь увидеть.

– Мне стало скучно. Я решил прогуляться по дому.

– У нас гости, – сообщил дворецкий.

– Я знаю, – усмехнулся второй, – поэтому и выполз из своей норы. Надеюсь, чуть поразвлечься.

– Вы помните, что говорила Тамара Павловна?

– Помню-помню, – протянул незнакомец. – Я имел в виду, что мне нужна компания. Хочу пообщаться с новым человеком. Не все же с тобой трепаться, старый пес.

– Смотрите, Константин, если что…

– Не беспокойся, Андрей. Никаких «если что».

Голоса их совсем стихли и перешли на еле слышное шипение, Настя уже не могла понять, о чем идет речь. Неожиданно дверь распахнулась, и прямо перед ней оказалась высокая худощавая фигура дворецкого.

– Я… Я… – Настя начала заикаться, ее «спалили», совершенно ясно, что она подслушивала. – Я… Вы забыли дать мне вилку! – выдохнула, наконец, она.

– Прошу прощения, – холодно произнес дворецкий, смотря на нее сквозь стекла очков. – Сейчас принесу.

– Кто это у нас здесь? – раздался за спиной Андрея Федоровича приятный голос, и в дверной проем протиснулся (а вернее будет сказать элегантно просочился) он. – Добрый вечер, – молодой человек протянул Насте свою белую красивую руку, с тонкими музыкальными пальцами.

– Д-добрый… – Настя смотрела в его насмешливые карие глаза, лицо парня было таким знакомым.

Молодой человек поцеловал Настину ручку, девушке показалось, что его губы холодны, как и его рука.

– Константин.

– Анастасия… Петровна…

– Я уже знаю, – парень мило улыбнулся.

Вспомнила! Настя вспомнила, где его видела! Это тот самый парень с портрета! Такой же безупречный. Серая футболка, слишком прилегающая к телу, давала волю фантазиям, темные джинсы и черные, как его ботинки, волосы, падающие на плечи, контрастировали с аристократической бледностью.

– Вы не будете против, если я поужинаю с Вами?

– Нет, конечно…

– Андрей, вина!.. Пожалуйста… Сделай милость…

Константин сел на другом конце стола и, не скрывая любопытства, наблюдал за гостьей. Насте даже стало неловко, что она в халате. Через несколько минут вернулся Андрей и налил Константину вина из высокой узкой стеклянной бутылки. Настя уткнулась в тарелку, она чувствовала на себе пронзительные взгляды обоих, и ей хотелось закутаться в этот махровый халат с головой.

– Скажите, госпожа Рощина, – нарушил тишину Константин, медленно потягивая вино. – чем Вы занимаетесь?

– Я фотограф, – ответила Настя, чуть не подавившись куском мяса.

– Вы работаете на какой-то журнал? Газету? Или занимаетесь свободным творчеством?

– Свободный художник. Я веду несколько блогов в соцсетях.

– А-а-а… Блогер, стало быть… Современно… Вы зарабатываете себе этим на жизнь? – сделав очередной глоток, он закрыл глаза и слегка откинул голову назад, получая явное удовольствие от вечера.

– Ну… Вообще-то нет… – Настя прикусила губу. – Я работаю в книжном магазине продавцом.

– И Вам хватает, того, что Вы там получаете?

«К чему он клонит? – Настю это начало раздражать. – Такое чувство, что он заранее знает мои ответы на его дурацкие вопросы и хочет задеть этим! Всё, хватит с тебя информации, милый!».

Константин усмехнулся.

– Я сказала что-то смешное? – спросила Настя и нахмурилась.

– Нет, совсем нет, – он продолжал улыбаться. – Просто Вы очаровательны…

– Константин, – раздался голос дворецкого, – может, Вы дадите даме поесть? Она голодна и устала с дороги.

– Я тоже очень голоден… – медленно произнес тот, покачивая бокал в руке.

Андрей Федорович снова наполнил его.

– Чем же я могу Вам помочь, Константин, в данной ситуации? – спросил дворецкий, пытаясь изобразить искреннее беспокойство, но у него не очень получилось.

– Лично Вы уже ничем, – хмыкнул Константин и одним глотком допил свое вино.

Настя заметила, как дворецкий покачал головой, это движение было похоже на «ай-ай-ай».

– Анастасия Петровна, после ужина, я провожу Вас в спальню, всё уже готово, – сказал Андрей Федорович. – Вероятно, дождь продлится всю ночь. Возможно, Вам придется задержаться здесь на несколько дней, пока дорога не просохнет. К тому же с машиной надо разобраться.

– А ваша хозяйка не будет против? – Насте не очень хотелось оставаться в этом доме, да и времени до выставки оставалось всего ничего.

– Думаю, что нет, – улыбнулся Константин. – Тамара любит гостей.

– Анастасия Петровна, – раздалось у нее за спиной, и она вздрогнула, а по телу пробежали мурашки.

Андрей Федорович склонился над ней черной зловещей тенью.

– Вина? – спросил он.

– Да… – тихо произнесла Настя, не отрывая глаз от красивого лица сидящего напротив мужчины.

Девушка обратила внимание, что дворецкий налил ей вино из бутылки из мутного зеленого стекла, а Константину из прозрачной с изогнутым горлышком.

«Странно, – подумала Настя, – почему он пьет вино из другой бутылки? Это по меньшей мере невежливо! И подозрительно!».

Дворецкий вернулся на кухню.

Внимание Насти привлекла картина, висевшая на стене слева от плотно зашторенного окна: огромный волк, оскалившись, смотрел на сидящих за столом… Его глаза пылали ненавистью и голодом…

– Вижу, Вас заинтересовало мое творчество? – произнес Константин и сделал глоток из бокала.

– Это Ваша работа?

– Да, я, так сказать, «пописываю» время от времени… Видели автопортрет в гостиной? Правда же оригинал лучше? – он ехидно улыбнулся. – Но самая моя большая страсть – это музыка!

– Возможно, мой вопрос будет слишком пафосным… Но что Вы хотели сказать этой картиной? – спросила Настя.

– Жажда, моя дорогая… Жажда. Непреодолимое желание. Этот зверь готов разорвать любого, кто попадется ему на пути. Он одержим жаждой крови. Все люди, как и этот зверь, чем-то одержимы… Жаждой славы, жаждой власти, богатства… Нет людей без жажды…

– Но ведь именно жажда помогает людям добиваться чего-то в жизни… Без желания нет и действия, а если и есть, то бессмысленное… – Настя посмотрела в карие глаза мужчины.

– Я не отрицаю этого. Так и есть.

– А чем одержимы Вы? – спросила девушка.

– А Вы уверены, что я человек? – Константин не улыбался, лицо его не выражало ничего.

Молчание длилось долгих десять секунд. Настин смех нарушил его. Мужчина только сдержанно улыбнулся.

Ударил гром. Сверкнула молния. Дождь усилился. Настя налегла на мясо и на картофель. Константин молча наблюдал за ней. Он ничего не ел, только пил. Покончив с ужином, девушка принялась разглядывать собеседника. Парень был красив. Очень. Это пугало и завораживало одновременно. Было невозможно определить его возраст. В зависимости от того, как падал на него свет, можно было сказать, что ему двадцать или тридцать. Его юношеские черты, фарфоровая кожа сочетались с задумчивым взглядом взрослого человека. Она чувствовала его силу и власть. По его наглому оценивающему взгляду сразу понятно, что он не привык к отказам. Он привык брать всё, что захочет.

– Очень странно, – нарушила тишину Настя. – Гроза в октябре. Я в жизни такого не встречала.

– Да, это редкое явление. Но октябрь в этом году на редкость теплый. Мир меняется. И очень стремительно.

Константин сделал глоток из своего бокала и облизнул губы.

– Так что… – протянул он. – Не вижу ничего удивительного. Сто лет назад многих бы удивила температура в плюс пятнадцать градусов в октябре. А сейчас это вполне себе норма.

– Да, Вы правы, наверное… – Настя поджала губы, не зная, как еще продолжить разговор. О погоде как-то не получилось.

Через полчаса в столовую вошел Андрей Федорович и нарушил гробовую тишину, за это время ни Настя, ни Константин не проронили больше ни слова. За исключением пары глупых фраз, которыми девушка пыталась разрядить обстановку, они просто молча наблюдали друг за другом. Поэтому она была рада появлению дворецкого.

– Анастасия Петровна, следуйте за мной, я проведу Вас в комнату, – произнес Андрей Федорович, отодвигая тяжелый стул.

– Спокойной ночи, Анастасия… – Константин едва заметно улыбнулся, делая глоток вина.

Настя шла за дворецким по узкому темному коридору, лампы иногда «моргали», на улице шумел ветер, и зловеще скрипели деревья. Они поднялись на этаж выше, в конце коридора Андрей Федорович остановился, достал из кармана связку ключей, нашел нужный ему ключ и отпер дверь.

– Приятных снов, Анастасия Петровна, – сказал дворецкий, развернулся на каблуках и пошел обратно.

Девушка осторожно вошла, нащупала выключатель, и люстра тускло осветила желтым светом просторную комнат. У стены напротив стояла большая двуспальная кровать с пологом, девушка присела на нее и осторожно провела руками по покрывалу. За окном снова загромыхало, и свет погас. У другой стены стоял стол и какой-то шкаф, трудно было рассмотреть – всю комнату теперь освещали только короткие вспышки молнии. На кровати лежала ситцевая ночная рубашка. Очень старомодная, как из бабушкиных закромов. Но копаться в полной темноте в сумке и искать свое белье не было никакого желания. Настя переоделась, рубашка была ей до самых пяток. Девушка задернула шторы, затем расправила постель и нырнула под тяжелое одеяло, но, несмотря на усталость, не могла уснуть. Настя вообще трудно засыпала в новых местах, а ещё и ветер воет… Но ровное шелестение дождя всё же убаюкивало… Она любила дождь… Девушка лежала на боку, поджав ноги, и смотрела в густую темноту. Ей показалось, что из вязкого мрака появляются бледные красные круги, она моргнула, но они не исчезли.

– Спать, – тихо сказала Настя себе. – Надо спать.

И плавно, словно проваливаясь куда-то в бездну, девушка окунулась в свой собственный сон, а может и не в свой, а в чей-то ещё, чужой, но, так или иначе, сон…