Kitobni o'qish: «Космоугонщица»

Вербовка

Датчики на кителе офицера отреагировали на появление постороннего в помещении. Сразу же ярко озарились неоновым светом лейтенантские погоны АПСК – Альянса Полицейских Сил Конфедерации. На груди засветилась эмблема Земного Подразделения Солнечной системы. Так же высветился бейдж удостоверения

«Стас Хазанов», – прочла про себя вошедшая женщина. Ей было чуть меньше тридцати, но из-за неестественной худобы смотрелась она как угловатый подросток.

– Нелли, детка, рад тебя видеть! – лейтенант развернулся в сторону женщины, подпёр кулаком подбородок и ухмыльнулся. – О, да ты прибарахлилась… Эти наручники так идут твоим изящным ручкам! – в его циничном тоне не было ни намёка на комплимент.

Быстро окинув взглядом маленькую каюту, Нелли села на боковую скамью, бросив испытывающий взгляд на человека напротив. Она могла бы поклясться, что впервые видит этого парня.

Ему было около тридцати или немногим более того. Выглядел он как те парни из рекламных роликов о наборе кадетов в космический патруль. Широкие плечи, накачанный торс, короткая стрижка и правильное лицо с волевым подбородком… Полный набор внешних качеств для идеального образа апскашника.

Хазанов быстро пробежал пальцами по клавиатуре, возникшей на рукаве униформы. Проекция экрана встроенного в одежду компьютера возникла из пустоты и взяла их обоих в цилиндрическое кольцо.

Нелли хмыкнула. В шлюпке они были вдвоём. Неужели лейтенант решил экранировать их разговор от любого постороннего прослушивания? Но кто их мог прослушать здесь? В шлюпке больше никого не было

«Он один? Что ему нужно? Ведёт себя фамильярно, как старый знакомый… Но я бы, конечно, запомнила такого красавца».

Она криво усмехнулась, когда на внутреннем экране сканера высветилась её просвеченная рентгеном фигура в трехмерной проекции. Это была стандартная процедура проверки на наличие встроенных гаджетов, оружия и спрятанных запрещённых веществ.

У неё ничего особенного в теле не было, не считая обычных медицинских имплантатов, которые позволяли защититься от всевозможной заразы, которую можно было подхватить через нос, рот и половые органы.

– Волнуешься? – спросил Хазанов, покосившись на данные её пульса. – Не бойся, у меня нет желания делать тебе больно…

– Зачем звал, лейтенант? – спросила Нелли, дунув на отросшую, давно полинявшую малиновую чёлку, закрывающую глаза. – Мы встречались? Я тебя не помню.

Апскашник усмехнулся, внимательно разглядывая бледное, осунувшееся лицо с огромными глазами, под которыми лежали тёмные круги.

– Неужели забыла, Нелли Амбер? Облава на Деймосе…

По губам женщины скользнула кривая улыбка. Бойню на спутнике Марса она хорошо помнила, но апскашников там было много, и по лицам она их не запоминала. Впрочем, Нелли не сомневалась, что лейтенант мог хорошо её знать. Тогда какая-то падла слила базу данных контрабандистов перед разгромом. Оттуда её данные могли попасть в руки АПСК.

– Ты тогда ускользнула … Надо сказать, ты сильно подурнела. Тюрьма не пошла тебе на пользу, – пухлые губы лейтенанта растянулись в ухмылке, когда он смотрел на ссутулившуюся фигуру напротив.

Она бросила резкий, ненавидящий взгляд в сторону холёного собеседника. Как будто он не знает, что кормят тут, на Меркурии, одними питательными пилюлями, чтобы заключённые совсем не подохли.

Некоторое время Хазанов держал поединок взглядов, но глаза отвёл первым. Он не ставил себе целью играть в «гляделки», поэтому повернул голову на проекцию её тела.

– Ты без одежды более безнадежна, чем я думал, – неожиданно сказал он. – Скада трюмная… Впрочем, это мы поправим моделирующим комбезом…

– В сутенёры подался, лейтенант? – Нелли откинулась спиной на стену, бросив ещё один взгляд на экран. – Чего рассматриваешь? Может, мне раздеться? Всё интереснее нам обоим будет… Или ты меня продать хочешь?

Хазанов обернулся в её сторону, сверкнул белозубой улыбкой, взъерошил пятернёй жёсткие волосы.

– Ты высокого мнения о себе, детка. Не обольщайся на свой счёт… Я ещё подумаю, доставить тебе удовольствие или ты перебьёшься… – Его ехидный взгляд скользнул по бесформенному балахону. – Но это будет не раньше, чем с тебя отвалится двухгодичный слой грязи. Что касается продажи… Почти угадала. На эту тему мы поговорим серьёзно, – он перехватил её заинтересованный взгляд и пояснил: – Тебя кое-кто готов выкупить отсюда, детка…

– Вот как? Наш разговор становится всё интереснее, лейтенант. Могу я узнать имя этого «кое-кого?» При чем тут АПСК в твоём лице?

– Имя заказчика не назову. Что касается меня, я выступаю посредником в переговорах, – он снова ослепительно улыбнулся. – Не забываем, что ты у нас осуждена на двадцать три меркурианских года¹.

– Поэтому таинственный «кто-то» нанял апскашника? Забавно.

Нелли задумчиво крутила крашеную прядь волос пальцем. Она никогда не идеализировала полицию Конфедерации. Там были разные ребята. Кто-то был принципиальным, честно выполняя служебный долг, но коррупционеров и взяточников среди офицерского состава тоже хватало.

– Вытащить тебя с меркурианских карьеров не так сложно, имея связи и деньги. Так что тебе придётся их отработать. Сечёшь?

– Лейтенант, что я слышу? – она прищурилась, как хищница в засаде, – Не боишься вляпаться в сомнительную сделку и вылететь со службы?

– Детка, не передёргивай. Я твою репутацию знаю, – он наклонился к ней, глядя в дерзкие, наглые глаза. – Если не я тебя, стерву, поймал, а кто-то другой, не моя вина. Честно говоря, считаю, что тебе тут, на Меркурии, самое место… Но раз я – здесь, стало быть – не боюсь… У тебя есть выбор, Нелли Амбер. Или ты идёшь со мной, действуя, как я прикажу, или тебе мотать срок ещё двадцать один меркурианский год… Что молчишь? Нравится перспектива таскать грузовики от карьера до развалюхи-космопорта и обратно? Тебе, с твоей квалификацией профессионального пилота?

Нелли закусила кончик прядки, что означало высокую степень задумчивости.

Двенадцать лет, что она занималась контрабандой в Солнечной системе, ей удавалось уходить от патруля… Два с половиной меркурианских года назад удача отказала. Результатом стал быстрый суд и каторжные работы на графитово-алмазных карьерах Меркурия.

Западло действовать в паре с законником, но сейчас до безумия, до отчаянной тоски хотелось вырваться из череды безрадостных дней каторги, на которую её осудили. Бежать отсюда иначе невозможно. Корабли прибывали раз в четыре местных года. Это были, в основном, хорошо охраняемые грузовики промышленных корпораций.

Хазанов давал шанс, и Нелли готова была на всё, чтобы он её вытащил. Главное было не показать, как сильно ей хочется удрать с этой планеты.

– Выбор не велик, – Нелли независимо закинула ногу на ногу. – Будем говорить, как деловые люди. Что мне надо сделать?

Он снова провёл руками по сенсорной поверхности нарукавника формы. На экране возникло трехмерное изображение роскошной квартиры. Интерьер для Нелли был непривычным ввиду большого количества мебели из баснословно дорогой натуральной древесины. Из окна в комнату лился рассеянный атмосферой солнечный свет.

– Погоди… Это… Земля? – её широко распахнутые глаза, в которых отразились оконные рамы, устремились на Хазанова.

– Узнала… Перед тобой квартира земного города Санкт-Петербург… Если тебе это название о чём-то говорит.

– Впервые слышу…

– Хм? – апскашник бросил на неё заинтересованный взгляд. – Ты же регулярно нарушала закон Конфедерации о запрете на посещение этой планеты… Что ты там пыталась вывезти в последний раз? Палки какие-то?

Нелли закусила нижнюю губу. Поймали её глупо – на вывозе саженцев яблонь для частного парка на Марсе. Это было безумием – соваться в закрытый сектор Солнечной системы. Она рискнула, так как тайный клиент готов был платить бешеные деньги… Именно в результате этого безрассудного поступка она сейчас сидит напротив лейтенанта в тюремных браслетах.

Хазанов, не дождавшись ответа, продолжил:

– Ты видишь сейчас земную квартиру Ксении Вертинской… Тебе достаточно знать, что эта особа была замужем за сыном некого магната из элит Конфедерации. То есть, сама понимаешь, какого уровня дамочка. После развода она оттяпала себе жирный кусок. Живёт безбедно на Земле.

– Она не дура. Я бы на её месте сделала тоже самое, – Нелли не удержалась от вздоха.

Земля в Конфедерации была закрыта для свободного проживания, считаясь «раем» для избранных. В облачным городе Венеры, который Нелли считала своим домом, существовал религиозный культ, в котором утверждалось, что после смерти праведник обязательно возрождается на Земле, где вдоволь бесплатного воздуха и воды, а еда существует в виде естественной флоры и фауны.

Хазанов бросил на Нелли долгий, испытывающий взгляд, покачал головой.

– Для нас важно то, что там, на Земле, Ксения Вертинская стала одним из крупнейших акционеров предприятия «Заслон», которое находится в городе Санкт-Петербурге.

– Не удивлюсь, если этот «Заслон» – «дочка» какой-нибудь из мега-корпораций Конфедерации.

– Это не важно. Масштаб у них в любом случае узко-планетарный. Точнее, он даже не распространяется на всю планету, а зациклен на одну из стран Земли – Россию. Слышала о такой?

Нелли показалось, будто бы в этом слове есть что-то знакомое, но она плохо знала географию закрытой планеты.

– Там стран больше, чем поселений во всей Конфедерации. Ты мне континент лучше скажи…

– Санди, покажи Евразию, – обратился Хазанов к Искусственному Интеллекту.

В центре завертелось голографическое изображение Земли, которая развернулась к ним самым большим континентом.

Лейтенант ткнул пальцем, и под ладонью оказался залитый огнями Санкт-Петербург.

– Если я правильно поняла, где-то там есть контора, частью акций которой владеет Вертинская. Так?

Хазанов рассмеялся.

– То, что ты назвала конторой – это крупный, по земным меркам, научно-технический центр с собственным производством. Они занимаются разного рода разработками для местной оборонной промышленности, медицины и всего того, что связано с информационными технологиями. Очень тесно сотрудничают с другими предприятиями России. Как говорится, двигают прогресс вперёд.

– О, да ты умные слова знаешь, лейтенант.

– Я сам имею инженерное образование.

– Тогда понятно…

Он удивлённо шевельнул бровью.

– Я имею ввиду, что ты, лейтенант, судя по всему, подрабатываешь промышленным шпионажем, – пояснила Нелли. – Что, неужели апскашникам мало платят?

Он взглянул на свою эмблему, рассмеялся в ответ. У этой истощённой, посеревшей от каторжных работ женщины, оказывается, острый ум.

– Не будем отвлекаться. Давай введу тебя в курс дела, но начну издалека, – он обвел рукой голографический шар планеты. – В данный момент основное население Земли не подозревает, что является частью Конфедерации.

– Врёшь! – заключённая вскинула на него огромные глазищи.

– Так и есть. Земля при этом делает мощный, почти революционный скачок в развитии, по некоторым параметрам и инновациям обгоняет другие планеты Солнечной системы.

– Тогда мы движемся друг к другу навстречу. Они – активно развиваясь, а вся прочая Конфедерация – деградируя… – Нелли презрительно сплюнула. – Лейтенант, скажи, это правда, что почти вся элита Солнечной системы живёт на Земле?

– Почему – все? Это ты мотаешься в космосе туда-сюда. Ты точно знаешь, что Земля – настоящая, что она существует… А те, кто жили и умирали в закрытых полисах на менее пригодных для жизни планетах, не всегда рвутся из привычных мест обитания. Для одних Земля – мечта, для других – ужас непредсказуемого климата, где слишком много воды…

Нелли, сколько себя помнила, бредила третьей планетой от Солнца и рвалась туда. Никак не могла смириться с тем, что ей, как и подавляющему большинству людей в Конфедерации, путь на Землю запрещён.

– Какой смысл скрывать правду от землян?

– А зачем им об этом докладывать? – ухмыльнулся Хазанов. – Представляешь, какое количество бедных конфедератов решат, что пора эмигрировать на планету, где не надо платить за воздух и воду? Земля погрузится в катастрофу, в которое её вовлечёт контакт с Конфедерацией. Всё просто, детка. Элиты, как могут, тормозят прогресс по выходу землян в космос. В последнюю сотню лет им это делать всё труднее. Хотя бы из-за того, что основное население планеты уже достигает почти восьми миллиардов человек.

– Неужели у наших элит в чём-то есть согласие? – недоверчиво хмыкнула Нелли. – Обычно они грызутся между собой.

– Власть есть власть… – пожал плечами лейтенант. – У наших элит, в отличие от коренных аборигенов Земли, есть единая позиция о том, чтобы как можно дольше удерживать население планеты в неведении об обитаемости космоса вокруг… Они сейчас привели планету к обрушении экономики в планетарном масштабе. Их главная цель – если не уничтожить, то сильно затормозить международные космические программы аборигенов.