Kitobni o'qish: «Потомки Элейн. Мерцающая долина»

Глава 1. Кристалл неизвестности.

Далеко-далеко на невообразимо высоких склонах белоснежных гор, под густыми облаками и яркими лучами солнца, пряталась от злых и завистливых глаз одна загадочная страна. А дело в том, что её жители были немного необычны…

В той стране у самого края, лицевой стороны горы, заснеженной и блестящей, будто приветствуя неведанных гостей, стояла маленькая девочка, в голубом наряде, длинными светлыми волосами, что дико развивались на ветру. А рядом с ней угрюмо стоял грозный отец.

– Олейна, дитя моё, с тобой всё хорошо? – спросил обеспокоенно отец, глядя на свою совсем ещё маленькую дочь, которая стояла прямо у обрыва, не отрывая своих больших, светло-карих глаз от парящих облаков в дали. Её светло-русые волосы были небрежно завязаны в два хвоста аккуратными золотыми стеблями. Она смотрела вдаль, будто пытаясь, увидеть невидимый город, что хитро скрывался в облаках только, надо было взглянуть чуть по-другому, под другим углом, но пока был только этот ракурс.

Отец стоял немного позади в блестящей броне из тонкого металла, у него были отросшие каштановые волосы и негустая борода, он стоял, совсем неопасаясь края обрыва, будто порхая над землёй. Глаза его были печальны и почти прозрачны.

– Папа, ты говорил, мама улетела далеко… она улетела на облака? Она теперь живёт там? Почему она не может вернуться? – спросила девочка, обернувшись к отцу. Она сложила маленькие ручки перед собой и терпеливо ждала ответа.

– Мама не может вернуться, потому что там есть вход, а выхода нет. Но она будет ждать нас там. Но только при условии, что мы с тобой здесь сделаем все-все дела. Позаботимся о друзьях и близких… и, конечно же, ты должна вырасти сильной! «Хорошо?» —ласково сказал отец, подходя к дочери, наклонившись начал гладить её по пушистым волосам.

– А ещё прожить долгую и счастливую жизнь… А мне главное – тебя вырастить и защитить… тогда я смогу улететь к своей Марте… А ты должна прожить до полной старости… – подумал он, не решаясь, это произнести вслух.

– Хорошо, папа! – воскликнула милая девочка, широко улыбнувшись отцу и немного поправив платьице с мелким белым кружевом.

– Сегодня небо необычайно прекрасно Олейна, всё растёт, цветёт, движется и продолжает жить своим чередом, и мы продолжим жить… – сказал ей обеспокоенный отец.

– Как дикие розы? – спросила неожиданно девочка.

– Да, как дикие розы…– тихо согласился он.

Девочка вдруг обернулась и прыгнула отцу на руки, весело взмахнув руками и отбросив всю грусть, как свою, так и отцовскую. И недавно грозный отец, превратился в милого папу и унёс свою дочурку вглубь необычной страны. А страна эта величалась – Элейн., волшебная и таинственная, давно забытая другими, горная обитель.

Так как страна находилась на одиноких и мерзлых горах, их дома немного напоминали тёплые гнёзда здешних горных птиц. Дома были до ужаса уютны внутри и главное защищали от холода в морозные ночи. Плетенья тёплых гнёзд были из необычайно плотных волшебных отростков, напоминающих бамбук, только золотого цвета, они были словно старинные узоры, ювелирного мастера. Стебли излучали магические свет и тепло. Из того же материала была и их одежда, орудия и многое другое.

Деревья, дающие им столько необходимых благ, в том числе и не скромные дома, были Дрины, волшебные растения, обитающее там и помогающие народу не первый век.

Жители использовали лишь то, что Дрины давали, не губя и не истребляя, древнее и мудрое чудесное создание. Магическое дерево Дрин было великолепно, их было всего несколько по всей стране, в высоту достигали не больше трёх метров, оно сияло и источало теплоту и заботу. Листья чудесного древа были круглыми, а стебли пластичными и разными по ширине в зависимости от возраста, роста. Климат жителей не баловал высота, холод, но жители были отнюдь не просты и имели свои весомые причины для такой экстремальной жизни.

Обитатели скрытой страны эллины – крылатые люди. Крылья эллинов были больше их самих, они с лёгкостью поднимали их на нужную высоту и набирали невероятную скорость. Крылья этого народа не были белыми, как принято во всех сказках, а зависели от цвета глаз эллина. Так же у них была яркая особенность, при опасности и злости цвет их глаз становился огненно-красными с чёрными вкраплениями, и крылья воплощали тот же цвет. Одевались они тепло, изготавливая одежду из тонких стеблей золотых Дрин, что приносили тепло и комфорт в носке и полётах. Подходя к Дрину, чтобы получить нужный материал, эллин протягивал руку к самому плотному стеблю, кладя другую руку себе на сердце и закрыв глаза, произносил молитву, и через несколько минут, стебель начинал расти с необычайной скоростью и отторгал от себя нужную часть просящему, как сильно отросший волос. Страна была небольшая, но и у них были свои грозные армии. Грозных сражений они давно не видели, так как много лет назад скрылись от глаз других народов, но расслабляться и быть начеку, не переставали. Крылатые рыцари были великолепны, облачались они в тонкие, серебряные латы, и каждое перо было защищено и вооружено, что лишь одним взмахом противник будет повержен. Та была великая крылатая армия, обученная древними боевыми манёврами.

Другие эллины занимались обыденными делами, которые приносили пользу.

А тем временем минуло уже десять лет, и маленькая девочка подросла, отец постарел, а страна всё оставалась неизменной.

Олейна тихонько раскачивалась на самодельных, узорных качелях у огромного Дрина. Дул слабый ветер, и снег незаметно поднимался в воздух и раздувал, и путался в золотых волосах, уже подросшей девушки.

– Олеееейнинка?! – вдруг раздался громкий голос.

Издали в её сторону бежала девушка с чёрными, длинными, блестящими волосами, сжимая из-за всех сил на спине чёрные крылья, что мешали бежать против ветра. Она умудрялась размахивать руками и беззаботно улыбаться, радуясь встречи.

– О, привет, Гера! ты откуда бежишь?! – широко улыбаясь ей, спросила Олейна, продолжая немного раскачиваться. Руки её мёрзли на ветру, но девушка, совсем этого не заметила.

– Я с обучения по боям, – с довольным лицом сообщила подруга, – у меня сегодня большие успехи, а ты почему не пошла сегодня? – широко открыв глаза и рот, спросила Гера.

– Плохо себя чувствовала с утра, и я не уверена, что это прямо моё, – сказала Олейна и резко спрыгнула с качелей. Она выгнула спину и расправила крылья, немного разминая от продолжительного безделья.

– Издеваешься! – громко крикнула Гера, – у тебя так круто получается, намного лучше, чем у меня. Знаешь, с самого детства у тебя во всех боевых искусствах получалось всё так чётко и легко. Или просто мне так казалось, всё-таки мы были маленькими. Ну ты это и так знаешь. – высказалась подруга.

– Это всё заслуга отца… если бы он со мной не тренировался и не заражал своей бесподобной техникой боя… я бы никогда не была такой! – промолвила девушка, ловя снежинки на розовые ладони.

– Моя бабушка рассказывала про твоего отца… То, что ему не было равных в серьёзных взрослых боях. Техника Оума была уникальна, сочетание скорости полёта и четкости ударов, его меч невозможно было отследить, дыханье невозможно было услышать… Он должен был возглавить великую армию, но не стал… – воодушевлённо говорила Гера, очерчивая идеальный образ легендарного воина, которого не постигло увидеть пока ни одной войны.

Олейна только улыбнулась в ответ, искренне не зная, что ответить лучшей подруге.

– Герааа, тренировка пока не закончилась, ещё бои в полете, – выкрикнул парень, в десяти метрах над землёй, взмахивая голубыми крыльями, которые немного сливались с небом.

– Всё я полетела, скажу учителю, что тебе не здоровится, пока!!!! – расправив крылья, выкрикнула Гера и улетела, вместе с пареньком, только вдали виднелись голубые и чёрные крылья на фоне одиноко летающих хлопьев снега.

Олейна снова грузно уселась на качели и томно начала смотрела вдаль, думая о подруге.

– Всё-таки быть рыцарем Элейн ей больше подходит, чем мне, – подумала девушка. – Я до сих пор не могу понять, что именно мне нужно. Мне нравится сражаться, только вот зачем здесь это нужно! Здесь меняется только погода, и то редко какие там враги…

Вдруг необъяснимая тревога заставила её сердце биться чаще, как будто маленьким молоточком кто-то стучал по её нервам эхом, отдаваясь в сердце. Олейна не могла понять, что с ней, словно что-то должно произойти, что-то ей неведомое. Она замерла в ожидании, сердце продолжало стучать, как бешеное, пот проступил на лбу. Мир словно остановился, всё стало до ужаса тихо…

Незаметно волшебное дерево рядом с ней, начало немного поблёскивать, словно подгорающая лампочка. Девушка обернулась, и дерево засияло ярким, ослепляющим синим светом, будто кто-то включил мощные фонари, только почему-то синие. Что-то звало её в том свете не было голоса, лишь невообразимое чувство внутри. Оно всё всколыхнуло и перевернуло с ног на голову. В том свете ей вдруг отразились яркие синие крылья. Свет закружился сильным водоворотом в центре ствола на минут пять и потух, лишь только блеснуло что-то, и бухнулось незаметно в рыхлый сугроб.

Олейна начала моргать и тереть руками глаза…

– Почудилось, что ли?!!! – подумала девушка, успокаиваясь и щупая себя в районе сердца, не выпрыгнуло ли оно.

Она медленно подошла к великому Дрину и взглянула под ноги, ища доказательства невероятного для неё события…

– О, вот оно!!!! – крикнула в пустоту Олейна, а эхо всё подтвердило.

В снегу одиноко лежал маленький, синий кристалл, он сиял, будто чьё-то холодное и морозное сердце.

Подняв кристаллл, девушка села на корточки и ждала. Ждала, что будет что-то ещё, великое дерево даст ей ответ на произошедшее. Но пока было тихо…

Она сидела прямо у крона. Солнце уже садилось, и ветер начинал дуть ещё сильнее, наступала морозная ночь.

Её светло-карие глаза немного отдавали рыжиной, и такие же по цвету крылья аккуратно лежали на её тонкой спине. Одета Олейна была в золотую форму для тренировок, она обтягивало тело и имело хорошую эластичность, в нём девушке было комфортнее всего, и в силу своего характера одевала лишь то, что было удобно. Олейна немного замерзала и погружалась в глубокие раздумья.

Девушка думала о своём месте в этом мире, в своей стране, и кто она в нём.

Из родных у неё был только отец. Он теперь занимался выращиванием экзотических и необычных растений, плодовых деревьев и кустарников, некоторые из них иногда кусались. Сначала девушка пугалась, но постепенно привыкла, давая сдачи хищным растениям.

Олейна же мечтала о другом, читая местные, древние книги в странном переплёте, но всё же помогала отцу и невольно вобрала все секреты и хитрости в этом ремесле. Отец Олейны Оум, конкурировал с парой смельчаков по выращиванию плодов и вкусных фруктов. Но определённые сорта фруктов мог вырастить только старый Оум, что никак не давало покоя раздутому самомнению конкурентов.

Не дождавшись ответов, Олейна побрела тихонько домой, топая по хрустящему снегу и потирая раскрасневшийся от холода нос. Девушка изо всех сил дёрнула за ручку круглой двери, своего гнезда видного дома, поняв, что она закрыта, потопала к заднему двору, к большим теплицам. Подходя ближе, Олейна услышала недовольные голоса.

– Опять эти пришли, доста-а-али, – недовольно высказалась девчонка.

Заходя в теплицу, она увидела старую женщину с огромным горбатым носом и бородавкой на лбу, с тёмно-коричневыми крыльями и высокого мужчину средних лет с такими же крыльями, но более милыми чертами лица. Он молча поддакивал своей матери, а та очень нагло требовала что-то.

– Оум, почему ты не хочешь нам помочь?! мы же с тобой в одной стране живём, – громко выкрикнула женщина, при этом хитро улыбаясь.

– Поделиться могу, но только не с вами, уходите!!! Здесь вам не рады, – сухо ответил Оум.

– Да мы же хотим лучшего для всех, Оум, не глупи, да-а-ай, – недовольно топнув ногой, словно маленькая девочка, старая женщина Фита вздёрнула свой нос ещё выше.

– Я не буду повторяться, если не уйдёте, я вам помогу, – скрестив руки, сказал Оум.

– А я присоединюсь, – вмешалась Олейна, с боевым настроем. Ей нетерпелось, наконец навалять приставучим эллинам.

– Ах, вы наглые, старую женщину трогать вздумали, я вам это не прощу, не спущу, – крепко сжав кулаки, возмущалась Фита, не понимая и нехотя понимать элементарных вещей.

– Пойдём мама, придём в следующий раз, может, одумаются, – сглаживая углы сказал молодой мужчина и, подхватив мать, за руку увел её за наружный двор, там и след простыл. Такие типы, как он порой бывают милы и любезны, но коварны и изворотливы, улыбаясь, но потирая ручонки от следующей подлости, что задумали втихую.

– Даже старые эллины порой бывают глупы, всё ради своей выгоды, сколько бед и подлянок они нам приносили, и думают, я буду это терпеть… – возмутился Оум.

– Какие наглые, они меня так раздражают, что аж уши краснеют, – нахохлившись, возмутилась девчонка.

Отец, глядя на неё, начал громко смеяться…

– В следующий раз надо будет им дать семена терпкого леена, чтобы вся их теплица разрослась им и завоняла… – предложила девушка и начала тоже смеяться, схватившись за живот, представив необычайную картину и удивлённые лица.

Сложные эллины упрямые и гордые и дело не в возрасте, а от точки зрения, которая, к сожалению, не расширяется и не углубляется. Когда года идут, а разум застывает на определённом отрезке территории ума. И объяснить никак, спасёт лишь только смех, что сглаживает понятия и даёт возможность к прощению.

Глава 2 .Свежий запах перемен.

Старые деревянные часы пробили семь часов утра.

Олейна открыла глаза и начала быстро моргать, вспоминая сон. Ей снился уже не в первый раз удивительный молодой человек с необычными синими крыльями и бледной немного синеватой кожей. Во сне он о чём то её просит, словно умоляя, глядя в глаза и схватив нежно за руки. Проблема только в том, что каждый раз она не может вспомнить о чём именно, её так умоляют.

Олейна, наконец встала и посмотрела в окно, там белыми хлопьями шёл снег и одевал золотые деревья, и земля словно покрылась белой периной, а у края окна поблёскивали ледяные узоры.

– Ну почему, я никак не могу вспомнить, а-а-а-а-а, – и девушка, схватив блокнот с записями, кинула в стену, но попала об эластичный край золотой отделки, она предательски отскочила и попала ей прямо в лоб, Олейна упала на кровать некрасивой звёздочкой и с маленькой шишкой на лбу.

Праздник уже прошёл, новый лунный год, наконец ступил на их заснеженную гору. Настала пора исполнения всего загаданного и открытия неизведанного.

– Доченька, я много думал, о том, что ты мне рассказа и беспокоит, – начал разговор Оум, за столом попивая ароматный чай из горных трав.

Олейна сидела невообразимо лохматая, в старой тёплой пижаме, развалившись на стуле и уплетая хрустящий хлеб.

– На самом краю северного склона живёт старая ведунья, я её давно знаю, толи гадалка, толи шаманка, но мудрость в своих словах имеет немалую, тебе надо к ней сходить. – сказал отец, после долгих раздумий.

– Так точно, а она меня не покусает, слухи про неё, не очень хорошие идут, – с набитыми щеками сказала Олейна, тянувшись за следующими лакомствами.

– Она тебе что, собака! Старушка уже много лет живет, и может быть старее и мудрее многих в нашей стране, так что иди и не умничай! – прикрикнул Оум, разбалованной дочери.

– Хорошо, я поняла… – обиженно ответила девчонка.

На улицах страны наступил полдень, жители копошились кто где, кто-то летал по своим нуждам, пара торговцев громко ругались, дети смеялись и играли, бегая друг за другом и размахивая палками. Всё, впрочем, как всегда.

Олейна собрала плетёную корзинку фруктами из отцовских теплиц, и, собравшись с духом, направилась к ведунье. Долетев до нужного ей места

Она тихо постучала в ветхое жильё и, не дождавшись ответа, открыла скрипучую дверь.

– Добрый день! – как можно громче произнесла девушка. Но никто не отвечал. Тишина.

– Здравствуйте!– немного пройдя, проголосила Олейна.

И здесь на свет показалась старая женщина, волоча за собой ярко-зелёные крылья, волосы у нее были совсем седые аккуратно собранные в идеальный пучок. Глаза у ведуньи были невероятные, ярко-зеленые словно у прекрасной девушки, но только глаза, вокруг них окутывались мелкие и глубокие морщинки, еще бы, старой эллине Белле было уже 130 лунных лет.

– Ой, здравствуй, а я тебя знаю дитя. Ты же дочь Оума, он ко мне тоже по своей юности захаживал за советом. Ой, сколько интересного могла бы рассказа-а-ать, но не буду…не положено… Ой хи-хи-хи…Ну может быть потом…хи-хи-хи…– проговорила старушка с хитрющим видом, будто маленькая озорница.

– Интересная женщина, – подумала Олейна, выпучив глаза.

– Я слышала от отца, что вы очень мудры и много знаете, а если не знаете, спрашиваете у карт. Говорят, ваши карты волшебные… – присаживаясь на скрипучий старый стул, проговорила девушка.

Старая ведунья встряхнула свои зелёные крылья, взглянула на неё и произнесла: ну что же, я тебя внимательно слушаю.

Отдав с почтением корзинку, Олейна начала рассказывать о снах, что беспокоили её уже каждую ночь, о неизвестном кристалле, что появился ниоткуда, излучая пронзительно-сияющий свет и о пугающей неизвестности…

Оум велел дочери никому об этом не говорить, а когда, придёт время начала нового лунного года, всё поведать кое-кому, как оказалось, старой Белле, ибо её мудрость безгранична, а ум выточен на старый лад.

Старушка грузно встала и пошла к старому сундучку, что стоял в метре от неё, по-старчески кряхтев, она достала толстую колоду старых и пыльных карт. Положив их на стол, начала тихонько петь хриплым голосом неизвестную песню на древнем языке. Олейна глядела, оцепенев, и боялась пошевелиться. Истошно напевая, старая Белла взяла карты в свои грубые и морщинистые руки и начала мешать, будто впадая в транс. Пыльная колода при их движении начала издавать знакомый до боли сияющее – синий свет.

– Неужели!? – подумала девушка и замерла от предвкушения предстоящего.

Свет от карт становился более глубоким, и Олейна почувствовала тепло на груди, где висел кристалл. Он словно откликнулся на призыв волшебных карт, будто старые друзья друг друга приветствуя. Постепенно сияние превращалось в густую дымку, и разрастался по всей территории маленькой ветхой комнаты. Жадно взирая на дымку, старушка Белла начала раскладывать колоду, карту за картой, щебеча нечто непонятное Олейне, похожее на скрип и пение птиц одновременно. Выглядело это со стороны ужасно странновато и страшновато для девчонки семнадцати с хвостиком лет. Олейна скукожилась, но вида не подавала, всё-таки она какой-никакой воин, хоть и ещё на обучении. Дымка сгущалась и начала копировать картинки из карт, и эти картины меняли образ и двигались, словно невидимый художник незаметно рисовал и стирал, рисовал и стирал, постепенно образы начинали обретать смысл…

Из тонкой дымки возникла фигура эллина паренька, он показывал рукой вдаль, там были огромные, страшные клетки и рогатые существа с большими топорами, что ходили вдоль них, охраняя, словно там была их добыча. Всё это было размыто и не чётко, но было видно, что эллин просил о помощи, и в клетках, размыто виднелись пальцы крепко обхватыватывающие толстые поручни ужасных, ржавых клеток.

Девушка со старушкой стояли, оцепенев, и молча наблюдали ужасную картину, и тут старушка заговорила:

– Когда-то эллины были защитниками более слабых рас! Грозными войнами, которых боялись и уважали! И никто не прятался, но это было очень давно, наверное, где-то более 150 – 170 лет назад… – промолвила старушка, опуская грустные зелёные глаза вниз.

– Не может быть!? «Мы кого-то защищали?» «Мы вели войны и сражались с врагами!?» – спросила Олейна с горящими глазами, крепко сжимая кулаки. Представляя невольно себя сокрушающую злобного змея, похитившего ребёнка.

– Возможно, эллин из видения, что показали нам карты, и есть твой ежедневный посетитель снов, это древняя душа, которая откликнулась на мольбы несчастных и слабых существ в той клетке. И эта душа всегда с тобой…

Олейна немного задумалась и невольно схватилась за кристалл, картинка для неё сложилась, и воля к действию загорелась ярким пламенем.

– Что мне делать? – спросила девушка, и на минуту замерла в ожидании и предвкушении…. Старая Белла достала из своего векового сундучка потрёпанную карту с красными отметками, и долго рассказывала девушке её дальнейший путь, эмоционально и иногда немного непонятно.

Постепенно и этот длиннющий день подошёл к концу.

На следующий день Олейна сидела на ветке дерева, скрестив ноги и расправив крылья, чтобы кубарем не рухнуть назад, как это постоянно с ней случалось в детстве.

Гера сидела на ветке повыше и болтала ногами в воздухе, внизу оживлённо шла тренировка, затем наблюдали и тихонько разговаривали девчонки, отлынивая от занятий по полёту.

– Ты не можешь просто улететь, не зная, куда тем более одна! – тихо прощебетала Гера – подумаешь, бабка какая-то сказала…Ты вообще думаешь иногда! – возмутилась подруга, скрестив руки на груди и хмуря лоб.

– Так летим со мной, Гера! Мой отец не против, он всегда хотел улететь из страны, вот только не получалось… Видимо, из-за меня… – задумавшись, сказала Олейна.

– Вы с отцом всегда были не от мира всего, так легко идёте на любые начинания и ничего не боитесь. Я и моя семья совершенно другие, мы больше любим сидеть дома, пить чай и готовить вместе вкусные блюда. Так, моя семья ни за что не согласится меня отпустить, и я, если честно не горю желанием улетать из страны… я тебя люблю Олейна, ты моя лучшая подруга, но у меня другие планы… И… и ты уверена, что ты улетишь? Из страны уже давно никто не улетал, наша страна закрыта… «И уже много-много лет…» – внимательно глядя на подругу, сказала Гера.

Олейна озадачилась, и с глуповатым выражением лица задумалась ненадолго. Гера широко улыбнулась и размахивая руками выдала: а я тебе говорила не прогуливать уроки, ладно тренировки, ты в них асс, а вот с научными предметами и историей Элейн, ты тупишь конкретно!

И Гера продолжила смеяться, хватаясь за живот.

– Добрая ты подруга, ничего не скажешь, лучше помоги мне в этом, ты же на все предметы ходила…– надув щёки попросила подругу Олейна.

– Ты не передумаешь, да? Ну ладно, есть у меня одна идея… Только обещай, что будешь осторожна и вернёшься к нам? – умоляюще взглянув на подругу, спросила Гера, с теплотой и тревогой в глазах.

У Геры была огромная семья, со своими традициями и понятиями. У неё помимо родителей и бабушек с дедушками были и две младшие сёстры и совсем ещё крошечка братик. Они с семьёй держали маленькую чайную, куда часто приходили одинокие эллины страны, и Оум там тоже частенько бывал. И являлся даже их поставщиком фруктов. Чайная была небольшая, по форме пчелиного улья, только более шарообразная со столиками и стульями, громкими речами по вечерам и уютными беседами.

– Мне кое-что говорила старая Белла о выходе из страны, я её тогда не совсем поняла, но теперь прояснилось. Старушка говорила, что главные ворота не единственный выход, позади её старого гнезда есть закоулок, где можно пробраться не замеченной, – сказала Олейна, глядя на Геру. – Ты мне поможешь? А у тебя, была какая идея?

– Я думала невзначай, ловко узнать у учителя по истории Элейна, он всё-таки должен кое-что знать, но твоя идея мне нравится больше. Конечно, я тебе помогу. Когда ты решила улетать? Нам нужно будет всё разведать… – решила Гера командным голосом, что так для неё был привычен,. как старшей сестре.

Страна была окружена магическим барьером, что наложило древние правительство, двести лет назад, решившие закрыть страну и закрыться самим. Их с тех пор, никто не видел, и неизвестно живы ли они. А причины знали лишь посвящённые и, конечно, само древнее правительство, и пока неизвестно, откроются ли все эти тайны…

Олейна с Герой уже были у дома старой Беллы, сидя на крыше соседнего заброшенного дома, тихонько обсуждали стратегию к бегству. У Геры на самодельном кенгуру восседал кроха, брат, наблюдая за ними и посасывая свои вкусные пальцы.

– Зачем ты его взяла? А вдруг нас поймают? – спросила с тревогой Олейна.

– Скажем, что гуляли с малышом. А что? Забрели не туда… А тут вдруг и лазейка из страны… А мы и не знали… – начала рассуждать Гера.

– Клёво! Я думала, ты серьёзная. А ты оказалась, такая же, как я! – сказала Олейна и широко улыбнулась.

– Ну, мы же не просто дружим, и с кем поведёшься, знаешь… – выдала Гера.

Именно с Олейной, она себя никогда не чувствовала напряжённой, ведь дома всегда надо было быть серьёзной как старшей сестре, и на занятиях хорошей ученицей. А с Олейной ей всегда было легко и спокойно там, где-то внутри. У Олейны на спине висел собственноручно сплетённый рюкзак, набитый к бегству. Маленький Кристан уже выдувал пузыри из собственных слюней, и смотрел куда-то вдаль с очевидным интересом. Олейна развернула пергамент с картой и начала что-то объяснять Гере, парадируя невольно телодвижения старой ведуньи. Через минут двадцать они наконец, разобрались со стратегией и начали двигаться. Добравшись до места, подружки, как маленькие обезьянки озирались вокруг, у одной малыш свисал у животика, у другой рюкзак, для удобства уже находился там же.

– Ну что никого? – глядя на Геру, спросила Олейна, с лёгкой тревогой и сладким ожиданием невероятных событий.

– Никого вроде… – ответила Гера нехотя. Она до последнего думала, что не получится и Олейна останется с ней, но она не может ей мешать, если подруге это по-настоящему нужно. Это было бы эгоистично с её стороны.

Впереди под рощей диких хищных роз виднелась пробоина, вся страна окутана прозрачно-голубоватой магией, а из пробоины озарялась масса совершенно разных цветов и оттенков.

– Вот оно! Идем поближе! – с энтузиазмом сказала Олейна и схватила Геру за руку, слегка таща её вперёд.

Они протиснулись сквозь хищные розы, конечно же, не без укусов, у кого-то на попе, у кого-то на бочке, только Кристана не тронули, видно с такими типами, они не связываются. Выйдя из пробоины, они вдохнули полной грудью, как будто до этого момента они и не дышали вовсе. Вроде бы такой же снег, такие же скалы, такое же небо, но ощущение совершенно другое, воздух другой он окутывал каждое пёрышко и поднимал на сантиметр от поверхности. Олейна посмотрела вдаль, как когда-то в детстве, только сейчас она всё-таки увидит, что там дальше.

У Геры в первый раз появилось желание улететь вместе с подругой, будто со свежим воздухом она вдохнула ещё кое-что, то, что её взбудоражило и заразило. Но Кристан вдруг аукнул и повернулся к ней, взглянув прямо в глаза своими карими пуговками, и это чувство покинуло ее, так же внезапно, как и появилось. Но Гера запомнила это чувство и пообещала себе испытать его вновь, как её смелая подруга.

– Олейна, возьми это, пожалуйста, и будь осторожна, умоляю тебя, – сказала Гера, протягивая ей круглый листок Дрина.

– Зачем он мне? – спросила озадаченно Олейна.

– Это лепесток – близнец, а второй у меня, если с тобой что-то случится, сожги его, тогда другой тоже обратится в пепел. – глядя на подругу, сказала Гера и крепко её обняла.

Потом Гера долго смотрела на летящую подругу, вспоминая их яркое детство и первую встречу с Олейной.

Был первый день учёбы, Гера сидела, оцепенев так боялась, что забывала, как дышать, и вдруг появилась Олейна.

– Привет, как тебя зовут? – спросила она тогда и взглянула прямо в глаза. Тогда Гера перестала бояться и долго слушала, как болтала без умолку её будущая лучшая подруга.

А сейчас она стояла и наблюдала, пока та не скрылась за горизонтом, а ее братик тем временем проснулся, требуя порцию пищи и внимания.