Kitobni o'qish: «Его добыча»

Shrift:

Иллюстрация на обложке – Ирина Круглова

* * *

Пролог

– Да что б его…

Профессор, следящий за изображением на голографическом экране, где источающая синее сияние клетка с яростной неукротимостью набрасывалась на куда более спокойные розовые, с раздражением оттолкнул сунувшегося было к нему помощника. Отскочил тот вовремя, лишь по счастливой случайности не ступив в смрадную лужу отвратительного мутно-зеленого цвета.

В обычно белоснежной лаборатории, стерильной, как операционная, сегодня было… грязно. Ошметки темных волос, сгустки крови, рвота, даже куски серой кожи и несколько зубов подметил цепкий, быстрый взгляд Трои, по долгу службы отслеживающей все, что здесь происходило.

Привычная к самым жестоким проявлениям человеческой натуры, сейчас она до последнего оттягивала момент, когда глазами неизбежно встретится с пленником. Подопытной крысой, как называли его ученые.

Обычно в обязанности Трои входило лишь сопровождать до непроницаемых дверей исследовательского блока конвоиров, ответственных за транспортировку подопытных. Сегодня она попала в число «счастливчиков», допущенных в святая святых, и потому оказалась в лаборатории. Да, стояла Троя не в зоне проведения эксперимента, а в зоне контроля, которые были разграничены прозрачным силовым экраном. Но впервые – внутри. Впервые она видела его. Кажется, ученые прозвали это существо… дьяволом?

Мощный, намертво принайтованный к наклонной поверхности прозрачного бокса силовыми фиксаторами. Пытающийся их вырвать, и потому со вздувшимися от напряжения буграми мышц. С лицом, искаженным гримасой, наполовину закрытым спутанными темными волосами, слипшимися от пота. Серо-синюшный – то ли от синяков, то ли это нормальная его окраска кожи… Страшный. Жуткий в своей первозданной мощи. Похожий на человека, но ровно настолько, чтобы не спутать его ни с кем иным. А ведь по своей сути он таковым не является…

Троя в столовой частенько слышала, как исследователи перебрасывались шутками, обсуждая своих подопытных, у которых не было даже имен, им давали прозвища или просто называли по номерам. То ли в последовательности участия в опытах, то ли в соответствии с номерами камер, точно Троя не знала. Лишь однажды видела такие клетки, без физических стен и дверей, ограниченные смертоносным силовым полем, где содержат этих существ. Амиотов. Жуткую, не знающую жалости расу, которая устроила настоящую бойню в Галактике. От них убегали, прятались, защищались, на них нападали, долгие десятилетия искали возможность уничтожить. В итоге все же победили. Одолели? Да. Сломили? Нет. И доказательством тому были пленные амиоты, которых держали где-то в глубоком космосе на базе с засекреченными координатами. Их… изучали. Так это называли между собой ученые, которые сейчас были заняты очередным экспериментом.

– Полное неприятие. Увеличиваем дозу гормона, – решил профессор, скрипнув зубами от злости, когда последняя розовая клетка бесследно исчезла, поглощенная синим монстром.

Вытащив из-под увеличителя микроскопа микропрепарат, ученый отправил его в утилизатор и бросил требовательный взгляд на лаборантов, облаченных в защитные костюмы. Впрочем, они и без его понуканий уже выполняли свою работу.

Шприц. Розовый опалесцирующий раствор. Покрытая синяками серокожая рука, по венам которой он потек, смешиваясь с кровью…

– Пульс и давление в норме, – спустя несколько секунд сообщил помощник, не отрывавший взгляда от монитора с физиологическими показателями. – Энергопотенциал растет. Десять процентов… Пятнадцать… Мозговая активность усиливается. Внимание!..

Договорить он не успел. По лаборатории разнесся дикий рев. Леденящий душу, страшный и при этом триумфальный, он парализовал ученых, заставив, холодея от ужаса, ждать, что за этим последует.

Тело подопытного, несколько минут назад напряженное и яростно бьющееся в своих оковах, неожиданно замерло и упало обратно на поверхность бокса. Налитые кровью глаза остекленели, рвущийся из раскрытого рта рев смолк на полувыдохе. А пространство за экранирующим полем, отделяющим экспериментальную зону от вспомогательных помещений, начало медленно заполняться призрачной сине-фиолетовой дымкой.

– Дьявол! Опять вырвался! – завизжал профессор. – Кирк! Стабилизатор на полную! Гони его обратно!

Наверняка помощник это и попытался сделать. Именно попытался, потому что спустя мгновение раздался уже его вопль и еще один нервный вскрик, на этот раз женский.

Отыскивать взглядом пострадавшего Троя не стала, опасаясь пропустить новую угрозу. Она сосредоточенно всматривалась в подопытного, и, несмотря на то что пленный не подавал признаков жизни, сильнее сжала рукоятку оружия. Была готова атаковать и одновременно выжидала. Знала, ее задача – контроль. Вмешательство – только когда на то будет соответствующий приказ.

Приказ… Его все не было. Дымка за силовым экраном сгущалась, в ней суматошно метались тени – горе-экспериментаторы.

– Уровень максимальный!

– Резервную включай…

– Кирк!.. Где Кирк? Стинс, давай ты!

– Я не вижу выключателя!

– Слева!

Хоть и готовая к неожиданностям, Троя невольно вздрогнула, когда вместо стандартного кода вызова заверещала пожарная сирена. Видимо, кто-то в смятении ударил кулаком по ближайшему пульту, до которого дотянулся.

– Это же не нам? – растерялась Троя, бросив короткий взгляд в сторону.

Лишь на миг, но этого было достаточно, чтобы глаза выхватили стоящую рядом коренастую фигуру в черной броневой экипировке.

– Не нам. Не вмешиваемся, – подтвердил напарник.

Доран. Его профессиональный опыт не сводился к контролю систем безопасности внешних границ станции. Это землянка сделала карьеру, проводя время за мониторами, а рарк участвовал в настоящих боевых операциях. И прекрасно знал, чем грозит вмешательство, если на него нет соответствующего разрешения. Инструкция в этом смысле была более чем ясной.

Он оказался прав. Истошно голосящий сигнал тревоги смолк, и в звенящей тишине раздалось радостное:

– Готово!

Словно сорванная порывом ветра, дымка исчезла. Пространство части лаборатории, отделенной невидимой стеной, приобрело присущую ему прозрачность, проясняя картину для напрягшейся охраны. Пленник ожил, выгибаясь, из его горла вырвался страшный хрип.

– Сильный… Тварь… – задыхаясь и вытирая вспотевший лоб, пожаловался профессор. В голосе немолодого уже мужчины, сверкнувшего лысым черепом, когда он стянул с головы капюшон защитного комбинезона, звучала если не паника, то отчаяние точно. – Никто больше так не сопротивляется! Что ж с этим не то?!

– Вы, профессор Вирхэ, выбрали не тот объект, – категорично заявила ассистентка, повторяя его движение. – Он опаснее остальных, нам его не удержать. На его счету третий прорыв оболочки. И вторая жертва! – Ее рука указала на лежащего без сознания Кирка. – Я настаиваю на уничтожении этого экземпляра.

Женщина резко обернулась к Трое и ее напарнику, однако продолжить ей не дали.

– Что ты такое говоришь, Анти?! Ты же ученый! Где твой профессионализм? Где самоотверженность? – искренне возмутился ее коллега-итранец. Тощий, как палка, он прижимал к себе и баюкал окровавленную руку, но, несмотря на увечье, настрой его был совершенно иным. – Между прочим, я, пострадавший, в отличие от тебя не требую его убить! А знаешь почему? Да потому, что живучесть этих тварей должна пойти на пользу Конфедерации и Содружеству! Дать новый толчок к развитию технологий и покорению новых миров. А ты хочешь истребить самое ценное, что у нас есть! Провалить важный опыт!

– С другим подопытным нам придется начинать с нуля, – подтвердил Вирхэ, просматривая записи на мониторе. – Нужно время, чтобы поднять концентрацию гормонов до тех доз, которые мы вводим ему сейчас. Если этот экземпляр уничтожить, потеряем полгода работы.

– Зато останемся живыми! Он не просто намного сильнее других. Он неконтролируем! Как же вы этого не понимаете? Я требую его убить! Вызывайте группу зачистки! – Последнее она рявкнула уже Трое с напарником.

– Отставить! – не менее громко приказал профессор. – Стинс, ты забыл, где у нас лечебный гель? Обработай уже рану! А ты, Анти, не забывайся. Пока главный здесь я! И я не позволю пустить под откос все, что мы уже сделали! Нам нужен его биологический материал! Эксперимент с зачатием крайне важен именно сейчас, мы не имеем права его прекращать. Мы уже совершили невероятное – смогли сделать амиотов материальными. Больше того, разнополыми! Но все это бессмысленно, если у них не проявится способность к размножению. К тому же самка уже в состоянии пробуждения в соседнем блоке лаборатории. Все готово для операции. Нам нельзя прерывать опыт!

– Болтун, – сердито пробормотала женщина, бросив косой взгляд на Трою и Дорана. – Им-то к чему об этом знать?

Услышал ли ее профессор? Вряд ли – пленник продолжал рычать и биться в оковах. Бокс ходил ходуном, грозя вылететь из опор и опрокинуться на пол. Монстр рвался на свободу.

– Хотя бы дополнительную охрану позовите, – громче потребовала Анти, склоняясь над бессознательным телом помощника и проверяя пульс. Окончательно убедившись, что Кирк мертв, скривилась, покачала головой и добавила: – Двух вояк будет недостаточно, если что-то пойдет не по вашему плану.

Последние слова прозвучали с отчетливым скепсисом, и Вирхэ решил хоть в этом ей уступить. Махнул рукой Дорану: мол, давай действуй.

– Первый пост! Запрос. Нужен резервный отряд в седьмую лабораторию, – деловито пробубнил безопасник в пуговичку-связник на воротнике. – Срочно!

– Продолжаем, продолжаем! – Профессор вернул себе былую активность, вновь усаживаясь за лабораторный стол и пробегая пальцами по виртуальной клавиатуре. – Стинс, займи место Кирка, все равно ты сейчас не способен ни на что другое. Анти, хватит уже скорбеть. Он тебе не сын и не муж. Закончим опыт – похороним со всеми почестями… Доводим дозу гормонов до максимума.

Натужно выдохнув, женщина натянула на голову защитный капюшон и вернулась к своим инструментам. Итранец, процокав по полу длинными, похожими на костыли ногами, забрался в сплетения панелей и проводов, идущих от датчиков.

Пленник неожиданно замер, его тело застыло, выгнувшись дугой, очевидно, испытывая колоссальное напряжение, как если бы он силился одним рывком сорвать оковы. Сквозь гриву засаленных, свалявшихся колтунами, невнятного темного цвета волос, а может быть, шерсти, мелькнул острый взгляд. Троя ощутила его почти физически – как стремительное, горячее прикосновение. И испугалась! Буквально задохнулась от ужаса – хватило одного пристального взгляда этого опасного существа, чтобы ее проняло холодной испариной.

– Где подмога? – невольно сорвалось с губ девушки.

– Не знаю, – тряхнул головой Доран, – не отвечают. Видимо, у меня проблемы со связью. Попробуй ты.

– Первый пост! Первый пост! Требуется помощь в седьмой лабораторный блок, – послушно, старательно контролируя себя и скрывая страх, повторила Троя призыв. Так ее голос звучал тише обычного, но хотя бы не дрожал.

– Это бессмысленно! – воскликнула Анти, отскакивая от пленника, который в очередной раз вздыбился, стремясь вырваться на свободу. – Я в вену не могу попасть! Стинс! Что у него с возбудимостью?

– На пике, – простонал итранец, изучая жизненные показатели подопытного. – Успокоить можно, только разрушив внутреннюю энергетическую структуру. На восстановление ему потребуется время. Мы как раз успеем завершить подготовку к опыту. Правда, я не дам гарантий, что после этого он будет совместим со своей физической оболочкой и не сдохнет… простите, не развоплотится.

Услышали его не только коллеги и конвоиры. Амиот зарычал. Грозно и одновременно отчаянно. Ладони Трои, сжимавшие рукоять энергетического кинжала, повлажнели.

Разрушать структуру амиотов могут только кинжальные лучи. А ими владеют исключительно военные. Значит, действовать будет либо она, либо Доран. Неужели ей предстоит атаковать амиота?

Причина волнения была не в страхе. Все в душе землянки протестовало против необходимости причинять еще большую боль и без того измученному пленнику. Да, овеянный шепотками и пересудами среди персонала станции монстр действительно выглядел ужасающе, но Трое он сейчас казался жалким. Истерзанным, даже ничтожным. Практически сломленным.

Происходящее виделось Трое до ужаса неправильным и несправедливым. Допустимо ли такое обращение с разумным существом? Или она сострадает ему лишь потому, что землян не так ощутимо затронуло противостояние с амиотами, как другие цивилизации, в чем на днях упрекнул ее Доран. Они сопровождали каталку с очередным подопытным объектом к дверям лаборатории, а возвращаясь, разговорились о прошедшей войне. Рарки стали ее непосредственными участниками, мало того – пострадавшими. Наверняка в этом и кроется жесткое, даже жестокое отношение напарника к амиотам.

– Что решаете, профессор? – позвала Анти, держа шприц наготове, но не имея возможности использовать его по назначению.

– Хорошо, – судя по тону, решение далось Вирхэ непросто, – разрушаем и вводим препарат. Надеюсь, он и это выдержит.

На сердце Трои стало тяжело. Даже если пленник был отъявленным злодеем, он заслужил смерть, но не муки.

Словно осознав, что миг поражения неизбежен, амиот принялся раскачивать свой бокс, стремясь оборвать таким способом ведущие к нему провода.

– Приструните его! – рявкнула Анти.

– Доран, работайте, – подтвердил профессор, и в тот же миг исчез экран, отделяющий смотровую зону, где находились конвоиры.

А это уже приказ, выполнить который – прямая обязанность службы безопасности. Следуя за напарником, Троя приблизилась к подопытному, крепко сжимая рукоятку энергетического кинжала. Особенное оружие, созданное с расчетом на возможности амиотов. Прежде пользоваться таким ей доводилось только на учебных тренировках. Сможет ли она пронзить кинжальным лучом живое существо? Разумное существо! И где, в конце концов, резервная группа? Эти мысли терзали девушку, пока она напряженно следила за действиями Дорана.

Он наверняка поступит просто – вырубит пленника коротким жестким ударом в голову. В точку между глаз. Такое ранение, как их учили на занятиях, срабатывает быстро и эффективно, но оно… не безболезненно.

И снова жалость и сострадание оказались сильнее. Недопустимые для воина, да. Но искусанные губы пленника, синяки на теле, мука, сквозившая в каждой черточке лица…

– Доран, погоди. – Троя не выдержала и неожиданно даже для самой себя остановила напарника, уже занесшего руку для удара. – Давай я?

– Справишься? – Рарк бросил на нее быстрый, полный сомнений взгляд.

– Да, – лаконичный ответ.

Выверенное медленное погружение луча… Оно, по крайней мере, будет для амиота безболезненным. Достаточно уже страданий этому несчастному.

– Хочешь попрактиковаться? Ну давай. Я подстрахую, – по-своему понял ее инициативу напарник.

Отступил, позволив Трое приблизиться к бьющемуся словно в агонии узнику.

Уверенно преодолев последний шаг до бокса, девушка решительно сдвинула предохранитель на рукояти клинка. Она делала подобное на симуляторе не раз и не два – этот навык давно стал автоматическим. Теперь отработается и сам удар. Нужно лишь решиться. Профессионалы не знают сомнений, часто твердили коллеги.

Сжав полоску-активатор, Троя провела в воздухе клинком, проверяя. Желтый луч послушно распорол пространство. Порядок.

Прицелилась, отключив эмоции и стараясь забыть о полном ярости взгляде амиота, о жутком хрипе, рвущемся из его груди… Медленное погружение. В область сердца, не в голову. И все будет кончено.

Что произошло дальше, она поняла не сразу. Сжавшаяся в кулак рука пленника со вздувшимися под кожей венами неожиданно словно раздвоилась. И та, вторая, фантомная, размытой фиолетовой тенью взметнулась вверх и перехватила запястье девушки.

Доран кинулся к Трое. Ученые синхронно вскрикнули. Кисть, зажатая в тиски призрачных пальцев, онемела. Все произошло одновременно, в краткую долю секунды, но для Трои время затормозилось, растянувшись как в замедленной съемке.

Неестественно долго приближающееся лицо напарника, видимое боковым зрением… Гулкие, деформированные голоса ученых на фоне дребезжащего звука… Это сирена орет в ее голове? Или бешено застучавшее сердце, получившее порцию адреналина?

Время остановилось. Но самое невероятное – не двигался и амиот. Его глаза, проглядывающие сквозь гриву волос, наполнились фиолетовым сиянием. Он в упор смотрел на девушку, прекратив сопротивление. Просто замер, перестав даже дышать…

– Троя!

Сильный рывок Дорана, и необъяснимый ступор исчез. Вновь нахлынул поток реальных ощущений: визг Анти, ругань профессора и неожиданный холод на запястье – оттолкнув напарницу, рарк вместе с ней оторвал и призрачную руку, через мгновение превратившуюся в медленно растаявший туман.

Доран на этом не остановился. Троя успела лишь ахнуть, когда слепящий световой поток вонзился в лоб пленника.

– Все, – отчитался безопасник, пряча оружие в ножны, пристегнутые на бедре. – Чтоб его… Одни проблемы с этой тварью! – Выругался и развернулся к напарнице, медленно осевшей на пол. – Ты как? Держишься?

– Порядок, – привычно ответила девушка, хотя мир перед ее глазами кружился, сливаясь в белый вихрь.

Лишь два ярких пятна просвечивали сквозь него: темно-сиреневые глаза амиота. Ладонь жгло, Троя и сейчас ощущала прикосновение фантомной руки дьявола.

И все же годы службы даром не прошли: для военнослужащего показать свою слабость – значит расписаться в некомпетентности. А за такое не только в должности понизят, могут вообще комиссовать на гражданку.

Доран наверняка это понял, потому и руку протянул, чтобы помочь встать.

– Не трогайте ее! – остановил его визг Анти. – Это, мать вашу, прямой контакт.

Ее голос прорвался к сознанию Трои словно сквозь вату. Как и негодующий мужской… Это Вирхэ орет?

– В карантин девчонку! Как вы это допустили?! – Гневный окрик в сторону Дорана: – Что за непрофессионализм! Думаете, вас просто так держат вне лабораторной зоны? А мы в защитные костюмы ради шутки разоделись? На что способен вернувший себе исходный облик амиот, никто толком не знает, и что от него можно подцепить – тоже!

Прелестно… Медленно проваливаясь в необъяснимый полутранс вопреки всем стараниям не отключаться, Троя больше всего боялась, что догадки профессора станут реальностью. Громадным усилием балансируя на грани потери сознания, продолжала разумом цепляться за происходящее.

– Что происходит? Отчитайтесь! Связь отсутствовала, входные двери в седьмой лабораторный сектор заблокировались. Чтобы попасть внутрь, нам пришлось едва ли не выжигать их. – Командный тон и громкий четкий голос.

Группа зачистки наконец прибыла.

Троя с облегчением закрыла глаза, ощущая себя совершенно обессиленной. Ее напарник не останется один на один с монстром. Ведь эксперимент… Они его продолжат…

Сомнений в этом у девушки не было, как не было их и у затеявших все это. А потому, дождавшись, когда военные закончат эвакуацию пострадавшей, а заодно заберут тело погибшего лаборанта и покинут зону проведения исследований, ученые вновь опустили силовой экран.

Но Троя этого уже не видела.

Глава первая
Троя

– Я ж тебе говорю, фиаско полное у них. Два часа ждали, пока тварь в себя придет – видите ли, в бессознательном состоянии не тот эффект. А в итоге ни фига не срослось. Так ни с чем и остались.

Бесцеремонно развалившись на кушетке напротив, Доран в лицах показывал это самое «ни фига». Выходило забавно.

– А что делали-то? – Я улыбнулась его горячности и попыткам меня развлечь.

Лежать в лазарете та еще скука смертная. И даже сканирующие системы, изучившие мое тело вдоль и поперек, – развлечение спорное. Во время осмотра меня не покидала мысль: амиот ощущает себя таким же бессильным и безвольным? На мне хотя бы опыты не ставят, не пытаются перевоплотить в нечто незнакомое и чуждое… Брр…

– Так это… – Напарник прошелся пальцами по ершику каштановых волос, погладив заодно остренькие кончики ушей – единственную из приметных черт его расы, и, чуть понизив голос, фыркнул: – Секс они там имитировали, извращуги. На клетках тренировались. Видела синие сгустки на мониторе у профессора? Они от того самого подопытного амиота взяты. А розовые – от самки-амиотки, про которую Вирхэ проговорился. Так вот, клетки его, вместо того чтобы по-мужски так сработать… то есть оплодотворить… тупо женские жрали. И никакие гормоны не помогли, даже в сверхдозах. Зря только суету развели, еще и тебе перепало. – Рарк красноречиво развел руками. – В общем, не полюбили они друг друга. И дите не сделали.

Зная Дорана давно, за этой нарочитой легкостью заподозрила попытку банально смягчить для меня последствия столкновения с подопытным.

– Получается, если бы амиота к самке допустили, он бы ее тоже сожрал? – изумилась, скрывая вспышку страха.

– Наверняка, – со знанием дела серьезно подтвердил рарк. – И энергию бы выпил, и оболочку по миру пустил… Щ-щ-щедар! – выругался, сжав кулаки. – Я думал, они только в своей энергетической форме это делать умеют. А в реальности, оказывается, ситуация еще хуже. Вот к чему все это затеяно? – последняя фраза больше походила на мысли вслух. – Ученые!.. От большого ума бед натворят, попомни мое слово. Эти твари и так жуть жутчайшая… а теперь… Эх… – Рарк в сердцах рубанул рукой, а мне тут же припомнилось, что в прошедшей войне его соплеменникам пришлось трудно.

– Они серьезно такие кошмарные? – Спохватилась, что напарник подумает, что я про ученых спрашиваю, и торопливо уточнила: – Амиоты.

Доран поднял на меня взгляд, впервые с момента сегодняшней встречи не таясь. В его глазах плескалась ненависть.

– Одно тебе скажу: землянам повезло, что твари до вас не добрались. Очень повезло! Как они всех в Галактике крушили! Планеты подчистую уничтожали, до пустого космического пространства, представляешь? Чуждый разум, никакого сочувствия, ничего человечного. Безжалостные монстры, пожиратели… Ты знаешь, что у них и разделения по полу нет? Семей? А значит, и чувств никаких. Любить они не умеют, к проявлению доброты, сопереживанию не способны. Твари. Как вспомню… Это было жутко. – Рарк встряхнулся, прогоняя вставшие перед глазами образы. – Не видела ты этого, и будь счастлива. И земной своей сострадательности не поддавайся, знаю я тебя – со вчера ведь переживаешь.

– Не то чтобы переживаю… – попыталась оправдаться, но он и слушать не стал.

– Не заслуживают они жалости, Тро! И сострадания! Окажись ты на пути этого амиота в прошлом – он бы тебя не пожалел. У него и мысль подобная не мелькнула бы. В следующий раз, когда с ним пересечешься, в первую очередь об этом вспомни.

– Хорошо. – С одной стороны, я согласилась, а с другой – не сдалась: – Но теперь ситуация иная. Их же изменили. Из бестелесных сущностей превратили в…

– Людей, еще скажи, – снова перебил Доран, буквально на глазах вспыхнув от гнева. – Почему вы, земляне, такие… такие… Глупые! Чужой опыт ничему вас не учит. Твержу тебе: твари они последние. И место им одно – на том свете. Только тогда я вздохну спокойно, когда во Вселенной не останется ни одного амиота. И ученые эти – идиоты, проблемы себе собственными руками создают. А расплачиваться придется, рискуя своей жизнью, таким, как мы, а то и вовсе беззащитным гражданским.

– Возможно, эти пленные – последние представители своей расы, – попыталась урезонить разошедшегося рарка.

– Троя, даже нескольких амиотов хватит, чтобы устроить настоящую катастрофу. И оставить после себя море жертв! Жизнь в Конфедерации что, стала слишком спокойной? Я б их всех прикончил! Так нет, изучают… – Доран сжал руку в кулак. – Ученые! Не люблю я эту братию, от них проблем не меньше. Нашли кого изменять. Тела самцов и самок из них сделали, потомства добиваются… – Он с отвращением сплюнул, спохватился и, затерев плевок ботинком, пожаловался: – Тошнит просто. Выведут нам всем на погибель новых тварей, только более совершенных. И что дальше? Копчиком чувствую, добром это не закончится!

– Тебе просто в отпуск пора. – Растянула губы в улыбке, как и напарник недавно, стараясь свести все к шутке. Уж больно много искренней злобы звучало в словах рарка. – Сколько мы торчим на базе? До конца вахты всего ничего, а там – домой. Я на Землю, а ты к себе на Ракис.

– Точно! Свалить бы отсюда. По бабам пройтись… – Он хохотнул, с явным усилием переключаясь на добродушие.

– Угу. А то все мысли о сексе, – поспешно поддела Дора, ухватившись за тему. – Ученые с их подопытными и экспериментами – только повод позлиться, а дело-то в их фокусах: спаривание, самочки-самцы… Вот тебя и накрыло похотью. Тоже гормоны играют? Скоро на персонал кидаться начнешь, кусать будешь! Уверена, эксперименты под контролем. Раз говорят, что они на пользу, значит, так и есть.

Напарник вздохнул, всем своим видом говоря: наивная. Как маленькую потрепал по макушке и охотно подхватил мой тон.

– Это ты тут отлеживаешься, а я замотался. – Карие глаза неожиданно уставились на мое запястье, в голосе появилось сомнение: – Кстати, Тро, ты правда в порядке? А то…

Он многозначительно и смешливо поводил бровями: мол, только намекни, я найду способ удавить твоего обидчика и не посмотрю на запреты и ценность… объекта.

– Нормально, – успокоила его. – Лучше расскажи, что в лаборатории дальше было? Когда стало понятно, что размножать не получится.

– Да ничего интересного, – отмахнулся Доран, – решили взяться за нового самца. Дьявола в клетку отправили, в общую камеру вместо лабораторной. Типа пусть с остальными пленными сидит, раз уж не выходит с ним успешного эксперимента. А потом я отчет часа три ваял… И перед начальством отдувался. Прости, поэтому только сейчас пришел.

– А ко мне и не пускали, пока полностью не обследовали. – С горячностью поспешила заверить: – Это ты меня прости, что подвела. Могу отработать! Следующий отчет сама напишу, а ты отдохнешь…

– Давай лучше ты со мной выпьешь? Расслабишься, – сбило с мысли встречное предложение. – Через пару суток как раз выходной.

Переходя от слов к делу, он резво пересел с кушетки на мою кровать и потянулся к лицу с очевидным намерением приласкать.

– Доран!.. – возмутилась, спешно отодвигаясь. – Ты все не угомонишься? Мы же договаривались! Ничего личного!

– Да, мы напарники. – Рарк примирительно поднял руки вверх, но даже не попытался вернуться на прежнее место. Более того, спустя миг он ловко расцепил верхние застежки пижамной рубашки на моей груди и завлекательно промурлыкал: – Но не стоит отвергать другие варианты отношений. Мы же взрослые люди. Никого не заботит, чем мы заняты в личное время, если это не отражается на работе.

В последние дни иметь дело с Дораном становилось все хлопотнее: первоначальный легкий флирт, который я приняла за поддержку мужского эго, перерос в настойчивое преследование. Всякий раз, оставаясь наедине с ним, слышала одно и то же: Троя, почему мы до сих пор не закрутили роман?

– Нет! – Решив внести окончательную ясность, на полном серьезе двинула кулачком в плечо рарка. – Мне это не нужно, пойми уже! Для меня ты – напарник, если хочешь – учитель, настоящий авторитет. Но никак не мужчина, извини. Найди себе другой объект для приставаний. Иначе – предупреждаю – пожалуюсь старшему.

Мне казалось, что рарк наконец услышит. По сути, многое в нем мне даже нравилось: решительность, умение принимать волевые решения и следовать им до конца. Импонировал его характер, спокойные манеры и взвешенный взгляд на мир. Но… Никогда в моей душе не возникала потребность переступить черту с этим мужчиной, выйдя за рамки профессиональных отношений. Никогда!

Это еще не учитываю мои жизненные убеждения: растрачивать себя на бесконечную череду необременительных романов – бессмысленно, а смешивать работу и отношения вовсе чревато. Как избежать неловкости, когда эйфория легкого флирта пройдет?

Без намека на романтику я смотрела на Дорана в упор, мысленно умоляя свернуть с выбранной им колеи. Увы… Перехватив мой кулак, он разжал пальцы и притиснул ладонь к своему телу. Мощная грудь, обтянутая тонкой тканью армейской футболки, ощущалась рельефной и твердой.

– Тро, ты чувствуешь это? – Рарк плотоядно подмигнул, с усмешкой сложив губы трубочкой для поцелуя. Сейчас он дурачился, буквально излучая уверенность в своем жизненном кредо: перед красавчиком не устоит ни одна самочка. – Мое сердце бьется для тебя, мое тело наливается силой и желанием, когда ты рядом. Отбрось свои ненужные принципы, только представь, как хорошо нам будет, если ночи перестанут быть одинокими.

Пф… Вот они, минусы работы в мужском коллективе. Да еще на изолированном космическом объекте, где служебная вахта длится полгода. Зачем я выбрала профессию военного? Бес попутал, не иначе…

– Ты совсем дурень? Или глухой? Сдать тебя медикам? По слогам повторяю: не хочу ничего между нами. Не прекратишь настаивать – попрошу другого напарника, – прошипела, силясь выдернуть ладонь из мощной хватки. – Может, разденешься еще? Товар лицом показать? Чего только грудь щупать? Хочу зад лицезреть. Девочкам это заходит!

Начиная закипать, я стала более резкой. То ли Доран перегнул палку, то ли его навязчивость стала последней каплей – я разозлилась.

– Когда тебя выписывают? Сегодня? Или завтра? Да неважно! Пусти меня к себе на ночь, я тебе все-все продемонстрирую. – Попавшись на крючок, он пошловато подмигнул, подскочил с кровати, отпустив мою руку. – Ты знаешь, какой я мастер стриптиза? Да от меня ни одна женщина недовольной не ушла!

В подтверждение слов рарк игриво подвигал плечами в такт только ему известной мелодии, прежде чем медленно задрал футболку, приоткрывая кубики пресса.

– Эй, на Луне, ау? – Со скучающим видом скользнула взглядом к потолку. – Я каждый день на занятиях в тренажерном зале и в бассейне таких пачками наблюдаю. Придумал, чем впечатлить девушку, – бюстом третьего размера. Серьезно повторяю: у тебя от недостатка секса проблемы. То, чего я опасалась, случилось – на коллег кидаешься. Видно, без напарника осталась…

– Вы что тут устроили? – Наше уединение, к моему невыразимому облегчению, прервал командный голос дежурного врача, немного ехидно добавившего: – Сержант Льеор, вам жарко стало? Перетрудились? И времени счет потеряли. Сколько вам выделили на посещение напарницы?

– Тридцать минут! – Дернув футболку вниз – она, бедная, аж затрещала, – Доран подскочил и щелкнул каблуками, замерев по стойке смирно.

Оно и понятно, врач – капитан медицинской бригады, повыше рангом будет.

– Прошло тридцать две, – непререкаемо сообщил доктор. – Свободны.