Kitobni o'qish: «Смешанные чувства»

Глава 1

Каменная стена, увенчанная черными металлическими зубцами, как всегда казалась бесконечной. В детстве Марилу нравилось, что, чтобы дойти до ворот, надо сделать вдоль стены немало шагов. Казалось, чем сложнее сюда попасть, тем более важным становится визит. А если по дороге смотреть на ряды плотно уложенных камней, можно почувствовать, как неприятные мысли уносятся из головы, остается только путь, цель и свежий воздух. Сейчас Марилу думала об этой стене как о неизбежной детали бытия. Неприятных мыслей с годами прибавилось, так что смотреть на камни было почти бесполезно. Но оставались путь и цель. Да и воздух на исходе октября был, пожалуй, слишком свежим. Марилу плотнее закуталась в плащ. В отличие от сестер она не боялась холода. Однако вечер выдался ветренный, поэтому Марилу была рада, что надела теплые перчатки и шерстяной шарф. Тем более, ей предстоит еще путь домой. И пролегать он будет вновь вдоль бесконечной стены. Слева показалась кованая калитка. Запертая столько лет, сколько Марилу могла помнить. Значит, совсем скоро она дойдет до цели. Через множество шагов и один поворот Марилу оказалась перед гостеприимно распахнутыми коваными воротами. Девушка выдохнула, стараясь оставить дурные мысли здесь, на пороге. Многолетний опыт подсказывал, что на кладбище стоит приходить только с лучшими мыслями и намерениями.

Кладбище встретило Марилу привычной тишиной и спокойствием. Сухие листья приятно шуршали под ногами. Ряды каменных надгробий были хорошо изучены за много лет. Раньше Марилу нравилось рассматривать памятники. Некоторые были с хорошенькими завитушками, другие строгими, прямоугольными, без лишних деталей. Некоторые надгробия выглядели как ствол срубленного дерева, что всегда казалось Марилу очень трогательным и поэтичным. Некоторые надгробия представляли собой статуи. От простых плакальщиц в тогах до сложных многофигурных композиций с непростым сюжетом. С годами Марилу начала различать, в какие годы какая форма надгробий была особенно популярна и даже могла бы прочитать лекцию об этом. Вот только никого не интересовали надгробия. И, кажется, мало кого интересовала сама Марилу.

Небо в этот вечер было особенно красивым. Розовым ближе к линии горизонта, чуть выше бледно-желтым, а потом, до самого небесного предела нежно-голубым. Впрочем, Марилу, попадая на кладбище, в уединении и покое, начинала видеть красоту повсюду. Сейчас ей казались необыкновенно красивыми и тополя с порыжевшими листьями, и старенькая скромная церковь, и птица, присевшая на ветку неподалеку. Марилу неспешно двигалась по кладбищу, взглядом хозяйки подмечая, все ли хорошо с могилами. Не пробился ли где коварный сорняк. Не занесло ли последнее пристанище какого-нибудь достойного гражданина опавшими листьями. Сегодня все выглядело благопристойно.

Наконец Марилу дошла до цели. Матушкино надгробие было красивым и скромным. Над ним раскинуло ветви большое дерево, словно защищая вечный покой от непрошенных гостей. Птицы, часто сидящие на этом дереве, с детства радовали Марилу тем, что матушка в покое, но не в одиночестве. Девушка придирчиво осмотрела могилу. Благодаря частым визитам, поправлять и убирать было особо нечего. Лишь убрать листья и веточки, заменить старые засохшие цветы новыми. Летом Марилу приносила живые цветы, но в этот раз, в преддверии зимы, принесла те, что смастерила из ткани. Забота и любовь остаются заботой и любовью даже после смерти. Умирая, матушка попросила ее быть доброй, заботиться о людях и любить их. Бедная наивная матушка! Знала бы она, как сложно это сделать в этом мире. Заботиться, впрочем, получалось. Для того, чтобы быть доброй, требовались усилия. А вот с тем, чтобы любить окружающих, иногда было совсем тяжело.

Закончив наводить порядок, Марилу присела на землю. Ненадолго, чтобы не почувствовать холода. Она редко говорила с матушкой, но важно было не только ощутить близость, почтить память, но и побыть немного в тихом спокойном месте, где намного чаще приходилось встречать белок и птиц, а не людей. Марилу в целом были интересны люди, но то безумие, в которое несколько лет назад превратился родной дом, заставляло ценить уединение. Наконец Марилу встала, отряхнула юбку и плащ, бросила последний взгляд на могилу. Все было хорошо. Предстоял путь домой.

Многие бывалые путешественники, и даже люди, которые не считают себя таковыми, но много перемещаются между разными местами, подтвердят: обратный путь всегда кажется более коротким. Марилу согласилась бы с этим. Вот только в случае с визитами на кладбище краткость обратного пути ее неизменно расстраивала. Обратный путь вдоль каменной стены был довольно приятным. Обратный путь по городу был радостным и интересным, в городе всегда что-то происходило. Марилу нравилось подмечать странных прохожих, подслушивать смешные обрывки чужих разговоров и подмечать, как изысканно одеты некоторые дамы и кавалеры. Иногда ее внимание привлекала нарядная витрина магазина. Иной раз, когда в ее распоряжении оказывалось достаточно денег, она могла провести немало времени, перемещаясь между магазинами и рассматривая интересные вещицы. Нередко она покупала себе нечто приятное и желанное. А иногда даже позволяла себе смелые фантазии о том, что будет, когда она заживет своим домом. Конечно же, у нее будет самый щедрый и понимающий муж. Желательно, молчаливый, но неглупый. Гостиную они оформят в зеленых тонах. Библиотека в их доме будет наполнена редкими книгами. Возможно, они заведут пару кошек. И проведут немало прекрасных вечеров, сидя у камина с книгами. Возможно, она даже могла бы научиться прилично музицировать. Чтобы было чем развлекать многочисленных друзей и подруг, которые будут приходить в этот самый лучший дом.

Увы, до этой прекрасной поры еще предстояло дожить. А пока перед Марилу был ее родной дом со всеми его проблемами. Когда-то дом был действительно родным. Она смутно помнила, как было при матушке, но казалось, что хорошо. Отец, конечно, не был силен в создании уюта. Большую часть детства Марилу дом казался немного запущенным. Словно недоделанным. В нем было все нужное для жизни, но, если бы дом был картиной, к нему следовало бы добавить несколько завершающих мазков. Отец вполне искренне старался, но не преуспел. Марилу сначала была слишком мала. Потом постепенно ее ощущения поменялись. Дом как будто настойчиво просил внимания, а она оказалась единственным отозвавшимся человеком. Где-то она поместила свой рисунок. Для какого-то столика связала салфетку. В одну из комнат поставила цветы в вазе. Так она приручала дом. Так дом становился все более живым и приятным. Самое главное, что и при сомнительных успехах отца, и при маленьких действиях Марилу дом был живым и теплым. За несколько лет многое изменилось.

Анна появилась в их доме неожиданно. Марилу на отца за внезапную женитьбу не обижалась. Чувствовала, что он просто не знал, как ей сказать. Анна по природе своей не была злой или жестокой. Но с Марилу у нее поладить не получилось. Все, сказанное ими друг другу, получалось как-то неловко и невпопад. Стараясь быть справедливой, Анна хвалила Марилу за особые успехи. Не имея глубокой любви, Анна отчитывала падчерицу за малейший промах и неаккуратность. Говоря себе, что совершает великое благо. Воспитывает приличную девушку из чужой дочери.

Переехала Анна не одна. Строгая и отстраненная Диана была на пару лет старше Марилу. Ее светлые, как у матери, кудри напоминали прически кукол из магазина с игрушками. А глаза были голубыми и холодными. Диана любила читать, но не отличалась особой сердечностью и предпочитала любой компании одиночество. Так что дружбы с Марилу у них не вышло. Вышло молчаливое принятие. Близнецы Антуан и Антуанетта были одногодками Марилу, но им было настолько весело друг с другом, что сводную сестру они замечали только когда нуждались в помощи. Дом был просторным, комнат хватало на всех, поэтому при желании можно было проводить дни так, как будто в доме нет еще четырех людей, с которыми не очень-то просто ужиться. Только дом становился все менее своим, искажаясь и меняясь под тяжестью чужих вещей и характеров новых жильцов. Вскоре Марилу заметила, что дом остается хоть сколько-то уютным только ее стараниями. Потом поняла, что Анна и ее дети нередко готовы поругаться друг с другом по самым нелепым поводам. Отец, волевой и решительный в делах, терялся перед самыми простыми человеческими переживаниями. Поэтому Марилу кроме забот о доме начала заботиться о том, чтобы никто ни с кем не поругался. Попутно взращивала свой сад, вязала все новые салфетки, старалась быть хорошей, чтобы Анна не шпыняла, а только хвалила. Когда родился крошка Пип, у Анны стало еще меньше любви и сердечности для падчерицы. Отец всегда на проявления эмоций был скуп. Сводные брат и сестры с появлением нового члена семьи приятнее не стали, даже наоборот. Поэтому Марилу с появлением младшего брата лишь вздохнула и продолжила свой молчаливый труд, обеспечивающий всем более спокойную жизнь.

Отец, конечно, старался обеспечить ей лучшую жизнь. У нее всегда были лучшие учителя. Подарки от отца были неизменно щедрыми. Он никогда не критиковал и не требовал. Когда родился Пип и потребовалось переобустроить дом, Анна в сердцах отправила падчерицу жить на чердак. Отец тогда свел недовольно брови, жене ничего не сказал, но позволил Марилу обставить чердак так, как она захочет, ни на что не поскупился. Теперь это была, пожалуй, самая уютная комната в доме. Если дело касалось модных нарядов, новых книг, украшений и прочих капризов, которые можно удовлетворить с помощью туго набитого кошелька, Марилу не знала отказа. Такая вот плата за то, что дом больше не был домом. За то, что все силы уходили на поддержание хрупкого уюта. За то, что все вечно чем-то недовольны, и надо выслушивать, помогать, убаюкивать, успокаивать…

Марилу даже рада была жить на чердаке. Ведь там, вдали от странной семьи, которая по какой-то случайности оказалась ее семьей, можно было не думать о том, насколько она в эту семью не вписывается. Спокойный черноволосый отец. Худая и высокая Анна, хихикающая, как совсем юная девчонка и жеманно накручивающая светлый локон на палец. Тонкая бледная Диана, пристально всматривающаяся в книжные страницы. Хорошенькие, как херувимчики, близнецы. Со светлыми кудряшками и загадочными шепотками. Крошка Пип, черноволосый, в отца. Но с материнской улыбкой. И она. Бледненькая маленькая Марилу. С волосами, отливающими медью. С бледными веснушками. Всегда с вышивкой или вязанием. Какая-то совсем чужая. То ли обслуга, то ли заплатка, нужная для того, чтобы не расползлась ткань дома, в котором живет эта семья. Живет вот уже десять не самых простых лет.

Войдя в дом Марилу как всегда прислушалась. Это была ее привычка, слушать, кто где. Смотреть, чьи плащи висят в прихожей. Прикидывать, удастся ли проскользнуть к себе на чердак незамеченной. Судя по звукам, близнецы крутились на кухне, стремясь, как обычно, полакомиться чем-нибудь перед ужином. Пип играл в саду. Отец и Диана, видно, были на втором этаже, так как их не было слышно. А вот Анна…

– Марилу, наконец-то ты пришла. – мачеха вышла из гостиной с таким видом, будто поджидала там нерадивую падчерицу не меньше часа.

– Что-то случилось, Анна? – растерянно спросила Марилу, снимая плащ. Наверное, могла бы и не спрашивать. В этом доме постоянно что-то случается. У всех, кроме самой Марилу, которая должна всем помогать.

– Случилось. – кивнула мачеха. – Очень важное письмо! – на этих словах она потрясла конвертом для большей убедительности. – Так что изволь разделить сегодня ужин с семьей. Это письмо и тебя касается.

Глава 2

Получив такое многозначительное приглашение на семейный ужин, Марилу к привычному времени принялась накрывать на стол. Конечно, Анна ее об этом не просила. Да и задача была такая, что и служанке можно доверить. Но за годы существования в одном доме с мачехой Марилу научилась чутко улавливать адресованные ей невысказанные просьбы и желания. И чем точнее она выполняла эти желания, чем приятнее была, тем больше спокойствия и молчаливого принятия могла получить взамен. Марилу плавно обходила стол, привычными движениями поправляя салфетки и расставляя тарелки. Сервиз выбрала нарядный, но не самый роскошный. Анна, конечно, дала понять, что повод серьезный, но радостной не выглядела. Мысли лихорадочно метались, заставляя вспоминать тон мачехи и крошечные движения мышц на ее лице. К некоторым новостям нужно подготовиться, так что хорошо бы понять до ужина, что за повод. Что за письмо. Конверт, взломанная печать…Кажется, печать была красной. Если бы в коридоре не царил полумрак, Марилу наверняка смогла бы разглядеть очертания герба на печати и узнать отправителя. Хотя бы предположить. Впрочем, у нее есть еще один способ, только нужно, чтобы Анна не заметила.

Марилу окинула стол взглядом, все ли выглядит безупречно. Красивый сервиз, сервировка по всем правилам, в вазочках сухоцветы, так как сезон свежих цветов уже закончился. Вряд ли Анна найдет, к чему придраться. Значит есть пара минут и возможность узнать чуть больше. Марилу проскользнула на кухню. Кухарка Берта, занятая последними приготовлениями к ужину, рассеянно кивнула молодой хозяйке. Марилу предпочла бы остаться в одиночестве, но Берту ее делишками было не удивить. Марилу осмотрелась в поисках подходящего материала, заглянула в пару шкафов. Под руку попалась толстая коричневая тетрадь, куда Берта записывала рецепты. Это могло подойти. Сжимая тетрадь в руках, Марилу закрыла глаза и еще раз вызвала в память образ Анны с письмом. Как она стояла, как двигалась рука с конвертом, как выглядел сам конверт. Наконец, Марилу резко распахнула тетрадь и ткнула пальцем в страницу. «Говядина по-королевски с картофелем». Иной человек счел бы такой способ узнавать информацию нелепым и бессмысленным. Однако Марилу стало очевидно, что письмо из королевского дворца, дело, вероятно, касается молодого мужчины, и все это выльется в какую-то просьбу, которую должна выполнить их семья. Марилу хмыкнула. Уже что-то. Теперь становилось понятнее, почему Анна была такой серьезной. Вот только неясно, какие просьбы могут прийти их семье из королевского дворца. Может, кого-то приглашают ко двору? Анна когда-то думала о том, что ее дочери могут стать фрейлинами. Пригласить могли и саму Марилу, происхождение вполне позволяло. Девушка поспешила убрать тетрадь на место.

– Опять ваши штучки, дорогуша! Вот мачеха не видит… – проворчала Берта.

– Видит или не видит, а такова моя природа. – ответила Марилу. – Никто не осуждает красавицу за то, что она выбирает наряды, подчеркивающие цвет глаз. Никто не осуждает одаренного умом человека за то, что тот занимается науками. Нелепо осуждать ведьму за то, что она колдует.

– Ох, душечка, вас не переспорить. Но сами же понимаете, что госпожа недовольна, когда вы колдуете, потому что так вы напоминаете ей, что до нее была ваша матушка. Она тут давно хозяйка, все по-своему постаралась устроить, наследника хозяину родила. Все у нее хорошо. А тут вы, такая хорошенькая, рыженькая, с матушкиной магией и наставлениями. Тут она и вспоминает, что была здесь до нее целая история. Неприятно это. Это еще хорошо, что вы и на хозяина сильно похожи. Так хоть какое-то тепло в ней иногда просыпается. А то бы…

Марилу только понимающе кивала. Берта не первый раз делилась подобными размышлениями. И Марилу понимала, что рассуждения вполне справедливые. Вот только легче и радостнее от этого не становилось.

Ужин был подан вовремя. Про сервировку Анна ничего не сказала, из чего Марилу сделала вывод, что со своей задачей справилась. В сборе была вся семья и, прежде чем Анна приступит к оповещению собравшихся о новостях, изложенных в письме, Марилу украдкой оглядела каждого. Отец как всегда выглядел спокойным, лишь чуть более резкие движения правой руки, когда он нарезал мясо, говорили о том, что не все ладно в доме. Анна поджимала губы, словно выжидая уместный для слов момент. Диана как всегда была погружена в свои мысли. Наверное, о письме и новостях еще ничего не знает. А вот близнецы были непривычно тихими и смущенными. Даже не перешептывались. Наверняка уже разведали что-то. Пип после игр на улице был весел, но, чувствуя общее настроение, волю веселости не давал.

– Сегодня я получила одно не совсем обычное письмо. – наконец прервала молчание Анна.

Отец продолжал невозмутимо поглощать ужин. Близнецы и Пип пристально посмотрели на мать, Диана, оторвав взгляд от тарелки, удивленно приподняла бровь. Марилу сделала глоток воды и приготовилась слушать.

– Это письмо из королевского дворца. – Анна изо всех сил старалась звучать спокойно и уверенно, но Марилу слышала нотки тревоги в голосе мачехи. – Не просто письмо, а приглашение.

– Кого-то сделают фрейлиной? – не выдержала Антуанетта.

– Не совсем. Нет. – Анна сделала глубокий вдох. – Вы наверняка слышали про традицию отбора невест. Не зря же мы нанимаем вам лучших учителей по истории. – Марилу кивнула. Она, в отличие от сестер, историю учила прилежно и про традицию отбора невест могла рассказать немало. – Принц Фердинанд пожелал продолжить старинную традицию. И так вышло, что на первый этап отбора приглашены все незамужние девушки из нашей семьи.

– И она?.. – Диана опять удивленно приподняла бровь и многозначительно кивнула на Марилу. Антуанетта и братья повернулись к ней.

– Почему же принцу не пригласить Марию-Луизу? В королевстве найдется не так много девушек, которые отличаются столь же хорошим происхождением, отменным воспитанием и многочисленными талантами. Или ты, Диана, опасаешься конкуренции? – дружелюбно произнес отец.

– Знаем мы про ее таланты. – шепотом произнесла Диана. Это был тот особый шепот, который должны были услышать все.

– Диана, где твои манеры? – раздраженно произнесла Анна. Марилу почувствовала, как накаляется атмосфера. Пора было действовать.

– По-моему, это просто замечательно, что принц пригласил всех. Вместе нам будет гораздо веселее. А потом, когда меня отправят домой, ты, Диана, достойно представишь нашу семью. Как и Антуанетта. – радостно произнесла Марилу. Диана недоверчиво посмотрела на сводную сестру, но комментариев больше не последовало.

– Вас ждут во дворце Озеро Слез через неделю. Повезло, что нам ехать туда всего лишь час. Некоторые наверняка прибудут издалека. У вас, дорогие, целая неделя, чтобы подготовиться и достойно представить нас во дворце. Стать невестой принца – большая удача. Если кому-то из вас удастся пройти отбор до конца, я буду счастливейшей матерью! – отец многозначительно кашлянул. – Или мачехой. – добавила Анна. – В любом случае, приглашение на отбор большая честь. Так что после ужина внимательно изучите свой гардероб. К письму также прилагается краткая инструкция. Ничего необычного вы там не найдете, но советую посмотреть. И почитайте что-нибудь про предыдущие отборы невест. Некоторые испытания повторяются или просто оказываются очень похожими друг на друга.

Некоторое время ужин продолжался в тишине, все пытались осмыслить неожиданные новости. Марилу не без удовольствия отметила, что ее предсказание на тетрадке с рецептами оказалось достаточно точным. Позже малыш Пип что-то спросил, Антуан ему ответил и ужин стал похож на обычную семейную трапезу. Марилу думала о том, что известие о приглашении на отбор невест означает для нее. Для начала это возможность вырваться из дома. Да, Озеро Слез находится недалеко, но ей просто необходимо сменить обстановку. Хотя бы одни комнаты на другие. Конечно, Диана и Антуанетта поедут с ней, но там будут и другие девушки. Другие люди. За принца она, конечно, не выйдет. Марилу думала так не потому что сомневалась в себе или своей возможности пройти отбор. А потому что знала: если она обойдет кого-то из сводных сестер, Анна не обрадуется. Да и сами сестры тоже. Нет, надо действовать иначе. Дойти до какого-то этапа, по возможности и сестрам помочь. Попутно обзавестись знакомыми, может, очаровать пару кавалеров. А вот потом достойно уйти. Так, чтобы хотя бы одна из сводных сестер ее обошла. А уж если получится кого-то из них выдать за принца…Главное, вовремя уйти самой. Чтобы Анна не злилась и имела повод похвалить ее за достойно пройденные испытания. Чтобы отец порадовался за нее. Чтобы потом, когда судьба принца будет устроена, выждать приличный срок и получить предложение руки и сердца от кого-то достойного. Участницы королевского отбора невест обычно удачно выходили замуж в течение года после окончания отбора. А там свобода от придирок Анны и хлопот по дому. Новый красивый дом. Наконец-то ее дом, с большой библиотекой и гостиной в зеленых тонах. Может, даже большая оранжерея. Больше, чем тот уголок, который Анна разрешила организовать здесь. Вот это будет жизнь. Дело за малым. Пройти необходимые испытания и не пройти лишние, помочь сестрам, быть умницей. Задачи выглядели посильными.

После ужина Анна прочитала девушкам несколько нотаций о том, как следует вести себя при дворе и на что обратить внимание при сборе вещей. После чего все были официально отпущены по своим делам, только Марилу вслед получила многозначительное замечание о том, что мачехе понадобится помощь с подготовкой нарядов и прочими занимательными вещами. Но помощь должна была начаться только завтра. А сейчас у Марилу был вечер, чтобы вспомнить все о традиции отбора невест.

У себя на чердаке на большом столе она разложила книги и несколько листов, на которых чертила схемы и заметки. Через час все факты и исторические очерки сложились в относительно стройную картину. Отбор невест традиционно начинался с бала, на котором сам принц не присутствовал. Только наблюдал из укромного места. По поведению девушек на балу принц и несколько доверенных лиц из специального комитета делали выводы о том, кого можно допустить к дальнейшим испытаниям, а кто должен отправиться домой. Оставшиеся девушки проходили краткое собеседование с кем-либо из комитета, после чего отбор могли покинуть еще несколько человек. Самые достойные и удачливые занимали гостевые покои во дворце, чтобы на протяжении срока от двух недель до двух месяцев проходить испытания и участвовать во встречах с принцем. Постепенно отсеивая неподходящих кандидаток, принц в итоге останавливал свой выбор на той девушке, которой предстояло стать его женой.

Тактику Марилу придумала быстро. Надо очень хорошо проходить испытания, но на встречах с принцем вести себя так, чтобы он не захотел на ней жениться. Никаких конфликтов и грубых провокаций. Просто убедить его, что она ему не подходит, при всех своих достоинствах. Так ведь бывает. Некоторые люди просто несовместимы друг с другом. Можно почаще напоминать, что она немного колдует. Колдовство давно считалось чем-то нормальным, и даже полезным. Но ведьма еще ни разу не становилась королевой, а Марилу не хотела быть той, кто докажет, что это возможно. С ней все просто. А вот что делать с сестрами? Как можно будет им помочь? Магией? Но хотя бы один маг будет следить за испытаниями, иначе и быть не может. Хитростью? Сможет ли она, девчонка, обхитрить комитет, специально созданный, чтобы следить за соблюдением старинной традиции? Как бы то ни было, а свою цель в этой игре Марилу поняла. Конечно, Анна называла некоторое качество падчерицы упрямством, но Марилу знала: это большое достоинство, которое называется целеустремленностью.