Kitobni o'qish: «Плохиш для хорошей девочки»

Shrift:

Глава 1

Её звали Агата, и она терпеть не могла своё имя, искренне не понимая, откуда родители умудрились его выкопать. Никаких сходств с пресловутым агатом она не имела. Глаза у неё были ярко-голубые, волосы не тёмные и не светлые, а русые, близкие к песочному, а кожа… Кожа из-за хронической анемии была болезненно- бледной, как у вампира. На вопросы: «Почему именно Агата, а не София, Эмма или, на худой конец, Есения?» её мать обычно отмахивалась, повторяя односложное: «Просто понравилось», а отец хмурился и уходил в другую комнату, ссылаясь на большую занятость и усталость. Лишь любимая домработница Аля, повар и няня по совместительству, которую все остальные домашние величали Алевтиной Михайловной, как-то раз сказала, что имя «Агата» переводится как «добрая и хорошая». Она запомнила это и решила, что родилась для того, чтобы стать хорошей девочкой.

В тот год август выдался тёплым, Агате было четырнадцать. Она сидела в одной из самых больших классных комнат учебного центра, которым управляла её мать, и изо всех сил корпела над английским произношением. Ветер гонял по дороге пыль и первые опавшие, пока ещё ярко-зелёные листья, а она и в мыслях не могла представить, что в эту самую минуту администратор центра Зоя Альбертовна Лопухина ведёт к ней его.

О нём мать начала говорить ещё неделю назад. Сначала вскользь, потом всё более  настойчиво и подробно. На первых порах, как о новом ученике центра, а позже, как о мальчике, который с сентября будет учиться вместе с ней. Агата плакала. Разговаривать, а уж тем более сходиться с новыми людьми ей было трудно. Она росла нелюдимой, молчаливой и обидчивой девочкой, грустила из-за отсутствия друзей, но проводить свободное время предпочитала в одиночестве. Определение «он нормальный – не такой, как Никита», на Агату действовало слабо. Знала она о своём новом однокласснике ничтожно мало. Разве только имя – Данил. И фамилию – Никифоров, а ещё то, что он приходился родным сыном самому Алексею Николаевичу. Вот его-то Агата знала давно. Алексей Николаевич Никифоров держал в городе самую известную офтальмологическую клинику, в которую она наведывалась для проверки зрения чуть ли не каждый год и причём всегда только к директору.

– А вот это твоя будущая одноклассница, – заявила Зоя Альбертовна и настежь открыла дверь.

Замешкавшись, Агата уронила карандаш, но голову поднять успела. На секунду ей показалось, что солнце за окном стало светить ярче и горячее. Данил был заметно ниже Никиты, её партнёра по бальным танцам, но плотнее и шире в плечах. Темноволосый, улыбчивый и загорелый. Глаза голубые, прямо как у неё, но более тёмные и глубокие. И, глядя снизу вверх, она бросилась в них очертя голову…

Глава 2

– Привет! – произнёс он, сделав шаг ближе.

– Привет, – выдавила она и бросилась записывать сложные английские глаголы в тетрадь по информатике. На щеках у Агаты тут же заалели маки, которые вспыхивали каждый раз, когда с ней случалось либо что-то очень приятное, либо чертовски неприятное. Какой из этих двух случаев пришёлся на сегодня, определить в данный момент она, увы, не могла.

– Ну, я пойду? – обратился он к Зое Альбертовне.

– Конечно, – та кивнула. – Расписание я тебе вышлю по вайберу вечером.

Ответ Агата не услышала. Она смотрела в тетрадь, но перед глазами у неё всё плыло, и когда дверь за Данилом закрылась, лучи солнца показались ей холоднее айсбергов Северного Ледовитого океана.

– Я не хочу учиться с ним, – прокричала она вечером матери, когда та вернулась домой. – Не хочу! Не хочу! И не буду…

Внезапно зародившиеся в груди чувства напугали Агату. Она не находила им объяснения, но знала наверняка и совершенно точно, что они не принесут ей ничего хорошего. «Любовь зла», – часто повторяла Аля, глядя на кого-нибудь из соседей. И Агата ей верила, хотя порой и мечтала проверить действительность этих слов на собственном примере.

Вот, кажется, и домечтала…

Мать устало скинула пальто и повесила в шкаф на плечики. Она до колик в печёнках устала убеждать дочь в том, что ей нужна какая-никакая компания, а центру – деньги, и что сын Алексея Николаевича может без труда решить обе эти проблемы, причём одновременно, а потому не стала пускаться в долгие дискуссии и просто ушла к себе. От такой «политики» Агата расстроилась ещё больше и, усевшись на танкетку в прихожей, взяла в руки телефон и кликнула по первой попавшейся на глаза социальной сети. Искать долго не пришлось. Профиль Данила был открытым, и величал он себя в нём никак иначе, как Даня Никифоров.

Агата это запомнила. Большинство тех, кого она считала друзьями или хотя бы приятелями, к шестнадцати уже вовсю пользовались полными именами, а Данил отчего-то напротив обращался к короткому.

«Общительный и компанейский», – подумала она, вглядываясь в число его друзей «ВКонтакте». Оно перевалило далеко за тысячу, а на многочисленных фотографиях Данил был всегда в окружении сверстников. Разных сверстников. С одними играл в футбол, с другими стучал по клавишам синтезатора, с третьими – гулял в лентах выпускников в парке. Впрочем, некоторые из его друзей появлялись на фотографиях чаще, чем другие. Особенно одна девушка. Рыжеволосая. Зеленоглазая. С длинными, стройными ногами, про которые Аля бы наверняка сказала: «От ушей». С ней он стоял в обнимку на аватарке. И она же без устали строчила комментарии на его «стене».

Кликнув на её фотографию, Агата внимательно изучила новый профиль, который, на счастье или на беду, тоже закрыт не был. Девушку звали Лера, а точнее, Валерия Андропова. Эффектная, яркая, судя по постам на «стене», заядлая фанатка уличных танцев.

«Ну вот, – раздражённо произнесла Агата и, выйдя из социальной сети, заставила телефон погаснуть.  – У него ещё и девушка есть…»

Этот факт выбил её из колеи полностью, и, вконец расстроенная, она легла спать в десять вечера.

***

Проснувшись, Агата потянулась и посмотрела на улицу. За окном уже рассвело. День обещал быть тёплым и солнечным. Вздохнув, она выключила будильник и поднялась с кровати. События вчерашнего вечера ещё не выветрились из памяти, но сегодняшним утром уже не казались такими ужасными. Открыв шкаф, Агата задумалась: сегодня ей предстояло двухчасовое занятие по истории и обществознанию теперь уже в компании Данила.

Посещать обычную образовательную школу Агата перестала ещё три года назад. Училась она всегда хорошо, материал осваивала быстро, и в какой-то момент мать решила, что проходить программу пятого класса Агате совершенно ни к чему, а потому добилась, чтобы девочка сдала все экзамены экстерном, а осенью перешла учиться в шестой. Дело выгорело. Анна Георгиевна Наумова была женщина упорная и целеустремлённая и всегда добивалась того, чего хотела. Все экзамены Агата сдала на «хорошо» и «отлично», но счастливее от этого ни на грамм не стала.

Новые одноклассники её не приняли. Она была другой и на них не походила ни капли. Во-первых, молчаливая и необщительная, во-вторых, умная и не любящая давать списывать, а в-третьих, чересчур правильная и занудная. В перемены Агата сидела за партой одна и смотрела в окно на проезжающие мимо трамваи или листала страницы учебников. Списывать у неё хотели все, а вот брать с собой в игры – никто. Хватило Агату ровно на одну четверть, а потом она начала канючить и упрашивать мать забрать её из этого класса.

– Или забираешь меня оттуда, или я вообще больше в школу не пойду! – прокричала она в последний день осенних каникул и на полсуток закрылась у себя в комнате.

Если что-то было не по ней, Агата либо ударялась в слёзы, либо играла в «молчанку» и отворачивалась. Последнее являлось самым действенным её оружием.

Переводить дочь в другой класс Анна Георгиевна смысла не видела. «А» считался лучшим на параллели. Об остальных трёх ходили такие слухи, что уши сворачивались в трубочку. О возвращении к прежним одноклассником не было и речи. Тогда бы Анне Георгиевне пришлось признать, что её рискованный эксперимент с треском провалился, а позволить себе такое она не могла, поэтому и выбрала третий вариант, а именно забрала дочь из школы и отправила на семейное обучение. Благо, все условия для этого у неё были.

Так Агата и попала в учебный центр, но не на полтора-два часа, как это делали другие ученики, приходящие готовиться к экзаменам в выпускных классах, а практически на полдня. Учиться на семейном обучении Агате нравилось. Она высыпалась, потому что уроки начинались ближе к одиннадцати, а всё внимание учителя было приковано только к ней. Правда, одно «но» мешало по-прежнему. Друзей от такого «выхода» у неё не прибавилось. Новые не заводились, а со старыми из-за отсутствия общих интересов порвались все имевшиеся ранее ниточки. Ещё через год мать отдала её на бальные танцы. Клуб оказался хорошим. Там ей сразу подыскали толкового партнёра, и Агата на километр раскатала губу, как только увидела ораву тренирующихся мальчиков и девочек её возраста. Но и тут не срослось. Тем, кто приходил за результатом, чесать языком и бесцельно слоняться по улицам было некогда: они бегали между клубом и школой, часто не успевая ни поесть, ни сделать уроки.  А те, кто приходил почесать языком, задерживались в клубе ненадолго.

С партнёром по танцам, Никитой, общение у Агаты и вовсе не клеилось. Он был донельзя противным парнем. Худым, как швабра, высоким и омерзительным. Когда у них долго что-то не получалось, Никита всегда обвинял её и громко материл, не стесняясь тренера. Агата при этом надувалась как мышь на крупу и бросала на всех присутствующих яростные взгляды. Так они и разговаривали два последних года. Он с помощью ругательств, она – мысленно и, чаще всего, не глядя в его сторону.

Дружба с Никитой не приснилась бы Агате даже во сне. Она танцевала с ним только потому, что особого выбора не было. Он подходил ей по многим характеристикам и главное – хотел работать. Анна Георгиевна сразу оценила в нём это качество, отчего и приняла, а после заставила принять дочь. То, что Никита – нахал и грубиян, её волновало мало.

А вот Данил был другим. Агата чувствовала это каждой клеточкой своего тела. Она слышала, как вчера он без устали твердил Зое Альбертовне: «Спасибо», «Пожалуйста», «Извините». Никита бы скорее умер, чем стал извиняться. Впрочем, самой Агате это тоже было несвойственно. А как при этом у Данила звучал голос – мягко, спокойно, дружелюбно… Агата даже глаза закрыла, пытаясь воссоздать в памяти приятные воспоминания.

– Проснулась, Шумелка?  – Дверь в комнату младшей Наумовой открылась с лёгким стуком, и сначала в проёме показался нагруженный поднос, а потом морщинистые руки и лицо Али. – С первым учебным днём в компании!

Женщина просияла и поставила поднос на тумбочку рядом с кроватью. Нос Агаты защекотали восхитительные запахи яичницы с ветчиной и горячего шоколада.

– Спасибо, – девочка улыбнулась няне и, схватив вилку, принялась есть.

Обычно завтраками в постель её не баловали, но иногда, когда Анна Георгиевна рано уходила по делам, Аля устраивала своей воспитаннице небольшие поблажки. Особенно, если та болела, или календарь алел каким-нибудь праздником.

Алевтина Михайловна знала Агату с полугодовалого возраста. Она пришла работать в квартиру её родителей, когда девочка была ещё пухлощёким грудничком, умеющим только ползать да пускать слюни на подушку. Именно она научила Агату держать ложку и натягивать колготки. Она по вечерам читала ей сказки, она укладывала спать, и она же на утро меняла пелёнки.

Имя «Алевтина Михайловна» Агате не давалось долго, отчего женщина однажды сжалилась и сократила его до простого «Аля». Так и повелось. И даже сейчас, в четырнадцать с половиной, Агата по-прежнему говорила ей Аля и называла исключительно на «ты», хотя её мать и отец всегда «выкали» этой седоволосой и хрупкой, как китайская ваза, женщине.

Когда она пришла в дом Наумовых, Алевтине Михайловне было далеко за сорок. Никто никогда не спрашивал её ни о муже, ни о детях, а она сама не стремилась рассказывать. По хозяйству управлялась быстро, лишнего не болтала, чужого не брала, а Агату любила до умопомрачения. Но особенно в Алевтине Михайловне Анну Георгиевну подкупило наличие высшего образования – учитель начальных классов. «Если всё сложится, Агата уже к пяти зачитает», – рассудила она и не прогадала. Агата зачитала раньше, а затем начала учить первые слова на английском.

– Ну что, какую тебе сегодня сделать причёску? – улыбнулась Аля, забирая у воспитанницы грязную тарелку.

Агата внимательно посмотрела на её тонкие как плети руки. Кожа на них была полупрозрачная, испещрённая широкими синими жилами.

– Я больше не хочу заплетать косы, – с чувством произнесла она.  – Я уже десятиклассница. В десятом классе косы никто не носит.

Повернув голову, Аля поспешила изобразить улыбку. В её глазах на минуту проскользнуло смятение, а ещё лёгкая грусть, которую Агата, естественно, не заметила. Алевтина Михайловна знала эту девочку с пелёнок, и сегодня эта девочка вдруг решила стать взрослой.

– Ну хорошо, давай тогда сделаем высокий хвост. Или распустим?

Агата задумалась. Она сама не знала, что лучше, но вовремя вспомнила, как красиво лежали на плечах Леры её ярко-рыжие волосы.

– Распустим, – произнесла она, и Аля согласно кивнула. Забрала поднос с остатками пищи, тщательно вымыла руки и вернулась в комнату ровно через десять минут, когда полностью одетая Агата уже сидела перед зеркалом и рассматривала своё лицо.

Сегодня оно особенно ей не нравилось. Поры по величине превосходили кратер Везувия, кожа лоснилась, зубы были не белыми, а бежевыми. Но больше всего её раздражали брекеты и очки с толстыми линзами. «Вот если бы не они, – мысленно рассуждала Агата, подразумевая под словом «они» сразу и брекеты, и линзы, – было бы ещё ничего, а так хоть сразу паранджу надевай…»

Взяв в руки щётку, Аля провела той по волосам воспитанницы. Раз, второй, третий, и ровные гладкие пряди легли на пологие плечи. Волосы у Агаты были густыми, длинными и ухоженными. Анна Георгиевна часто называла их главным очарованием дочери.

– Наверное, теперь я буду заплетать косы только на ночь, – проговорила Агата, продолжая смотреть в зеркало. – Тогда утром появятся волны.

Аля улыбнулась и, собрав выпавшие волосы, положила щётку на тумбочку. Ей нравилось расчёсывать Агату, особенно по вечерам, когда в свете уличных фонарей песочные пряди становились похожими на жидкое золото.

Встав со стула, девочка потянулась за рюкзаком, который собрала ещё с вечера. Сегодня она надела белую блузку с пуговкой на шее, что при застёгивании образовывала «капельку», и клетчатую юбку-плиссировку. Такой look она подглядела у одной известной блогерши, но решила не сообщать об этом Але. Та блогеров не жаловала и всегда ругалась, когда Агата говорила, что хочет завести свой канал на YouTube.

– Что на обед?

– Куринные голени и картошка с сыром.  И твой любимый кекс со смородиной.

Услышав про последнее, Агата захлопала в ладоши. Меню обычно составляла Анна Георгиевна, но иногда ей тоже разрешалось поучаствовать, тем более теперь, когда в особенно «плотные» дни Аля должна была приносить еду ещё и для Данила.

Учебный центр располагался на первом этаже дома, где жила семья Наумовых, поэтому Агата добралась до школы в кратчайшие сроки.

Данил уже сидел перед приёмной. Он был одет в тёмно-синюю водолазку, чёрные джинсы, кеды и… очки. Очки с округлыми линзами, как у Гарри Поттера. Очки, которые бессовестно ему шли.

– Привет, – произнёс он.

– Привет, – отозвалась она.

В учебную аудиторию они вошли вместе, и, когда дверь захлопнулась, а к учительскому столу подошла женщина лет сорока с кудрявыми русыми волосами, он по привычке встал. Поддавшись стадному чувству, Агата последовала его примеру. Она давным-давно забыла про команду «встали» в начале урока, но так боялась ударить в грязь лицом в первый же день, что усидеть на месте поросту не смогла.

Елена Павловна была женщина добрая и смешливая. Она замахала на них руками и приказала сесть: «Ну не в школе же. Чего вы в самом деле?» Агата выдохнула. Данил почему-то занял место рядом с ней. Это было странное и незнакомое чувство. Последний раз она делила парту с мальчиком больше трёх лет назад.

Историю он знал плохо, но там, где не мог взять интеллектом и логикой, брал обаянием и чувством юмора. Похоже, умение располагать к себе людей было у Данила в крови. Агата сразу заметила, что Елена Павловна «задышала» к нему с симпатией с первых же минут урока.

С обществознанием дело шло лучше. Данил явно любил порассуждать вслух, а потому говорил без умолку. Агата отмалчивалась. Она всё время боялась дать неправильный ответ и попасть впросак. Выглядеть в его глазах дурой ей хотелось сегодня меньше всего.

Мать не рассказывала, как Данил учился в прежней школе. В прошлую неделю она старательно приглашала его на мониторинги по всем предметам, но о результатах предпочитала говорить только с Алексеем Николаевичем.

Когда наступил долгожданный перерыв, Агата ждала, что он выйдет из класса и уйдёт от неё так же, как уходили прежние одноклассники, но этого не произошло. Данил не только остался, но и назвал её по имени:

– Агата?

Она внимательно посмотрела в его сторону. Глаза у Данила были бездонными, и Агата мысленно окрестила их океанами за то, что серого там плескалось намного больше, чем голубого.

– Ты давно учишься на семейном обучении?

– Четвёртый год.

Он чуть приподнял брови, выражая крайнюю степень удивления, а потом понимающе кивнул.

– А почему ты учишься на семейном обучении?

Когда-то давно Алевтина Михайловна объясняла Агате, что на «семейке» учатся, как правило, три категории школьников:

а) дети с серьёзными хроническими заболеваниями, чаще всего инвалиды.

б) одарённые дети, те, что осваивают программу быстрее других и хотят изучать её более глубоко и детально.

в) профессиональные спортсмены.

Анна Георгиевна с такой классификацией была не совсем согласна и обычно причисляла дочь к гибридам второй и третьей категории. Сама же девочка говорить о причинах перехода не любила, поэтому и сказала Данилу, что на «семейке» ей просто удобнее.

– График гибкий. Высыпаешься. Нет ненужных предметов. Программа составлена так, чтобы больше всего мы занимались тем, что пригодится при поступлении.

– И кем хочешь быть ты?

– Хирургом. А ты разве нет?

Он отрицательно покачал головой.

– Может, каким-то другим врачом?

– Пока я вообще не определился, чем хочу заниматься в будущем.

– А что говорили в твоей прошлой школе?

– В какой именно? – Он улыбнулся, и Агату словно огнём обожгло. – У меня их было три.

Глаза у девочки округлились. Она смотрела на Данила всё с большим интересом.

– И как?

– Что как?

– Три разные школы?

– Обычно, – он махнул рукой, – они, в общем-то, мало чем отличались друг от друга. Учителя, парты, одноклассники…

У Агаты не нашлось, что сказать, и она просто подпёрла ладонью щёку. В её глазах Данил тут же приобрёл статус греческого полубога Геракла. По крайней мере, три подвига он уже совершил.

– А почему тогда ты перешёл на семейное обучение? – рискнула спросить она.

Он растянул губы в улыбке от уха до уха.

– Да меня вообще-то не особо спрашивали. Решили, что так будет лучше. Контроля больше и знания вроде как глубже, потому что мы вдвоём учимся.

– Понятно, – без особого энтузиазма протянула Агата и уткнулась в телефон. На вайбер пришло сообщение о расписании тренировок на сегодня и на всю следующую неделю. Данил последовал её примеру, а ещё через несколько минут Елена Павловна принесла распечатки для домашнего задания, и их отпустили домой.

В квартиру Агата вернулась только для того, чтобы пообедать и переодеться. Тренировку назначили на шесть. Она прыгнула в автобус ровно за час до начала занятий. Вечер обещал быть тёплым, а солнце светило так же ярко, как и вчера. Её руки сами собой потянулись к телефону, сами нажали на иконку «ВКонтакте», сами нашли профиль Данила…

***

В танцевальном зале всё шло привычным образом. Ольга Викторовна брызгала слюной, Никита закатывал глаза и сыпал оскорблениями. Агата либо молчала, либо дулась, либо глядела в окно. После продолжительных каникул на море тело её не слушалось. Мышцы болели, голова кружилась, а настроение было отвратительным.

Когда её наконец отпустили, Агата еле держалась на ногах. В зале с неё сошло семь потов, и она боялась, что завтра утром не сможет разогнуться.

С танцев её обычно забирала мать, но сегодня отправила одного из работников центра, которому особенно доверяла. Усевшись на заднее сиденье и пристегнув ремень безопасности, Агата тут же схватилась за телефон. Как только в её руках оказывался розовый чехол в стразах, мир вокруг сжимался до размеров спичечной головки.

И сегодня оповещения на экране принесли ей необычную новость. Данил нашёл её «ВКонтакте» и постучался в друзья.

25 250,60 s`om
Yosh cheklamasi:
16+
Litresda chiqarilgan sana:
01 avgust 2024
Yozilgan sana:
2024
Hajm:
310 Sahifa 1 tasvir
Mualliflik huquqi egasi:
Автор
Yuklab olish formati:
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4,6, 10 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 4,9, 152 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 5, 3 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 4,9, 29 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 4,9, 15 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4,9, 16 ta baholash asosida
Matn PDF
O'rtacha reyting 0, 0 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 5, 4 ta baholash asosida
Audio
O'rtacha reyting 4, 1 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 5, 2 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 5, 3 ta baholash asosida
Audio
O'rtacha reyting 5, 2 ta baholash asosida
Audio
O'rtacha reyting 5, 1 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 5, 11 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4,6, 10 ta baholash asosida