Kitobni o'qish: «Малина для оборотня»

Книга написана при участии Анны Корчменной

Глава 1. Жизнь в Малине

Лето – пора веселья, отдыха и расслабления, но только если ты не живёшь в деревне. А мне посчастливилось родиться тут. Весёлая Малинка. Незаметная точка на громадной карте страны. Хотя чего это я? Посёлки вроде нашего на картах не отмечают. Красивые пейзажи, чистый воздух, ужасные дороги и необъятные земельные участки, засаженные угадайте чем? Конечно же, малиной.

– Алиночка, Аля, – плечо погладила тёплая ладонь. – Пора вставать.

– Ну, мам, – я накрылась простыней с головой. Прямо как в детстве. И плевать, что восемнадцать. Вставать по утрам я буду ненавидеть и в старости. – Ещё пять минут.

– Ты говоришь так каждые пять минут последние полчаса, – мама рассмеялась и сдернула простынь с моей головы. – Давай, кофе остыл. Или хочешь в самую жару малину собирать?

– Я вообще не хочу её собирать!

Что за жизнь?! Лето, а вставать нужно так рано! Ага, понадеялась отоспаться за каникулы. Недовольно скосила взгляд на маму, которая вставала с моей кровати. Высокая и худощавая. Светлые длинные волосы без намёка на седину закручены в гульку, а черты лица броские, и это без косметики. В институте она выступала в театре на главных ролях. Ей прочили большое будущее, даже в столицу звали. Но она всё променяла на папу и малину. Смешно. Соседи и сейчас перешёптываются, как такая красавица загубила себе жизнь, но мама не жалуется. Да и вообще выглядит счастливой.

Может, и правда любовь? Та, что раз и на всю жизнь? Наверное, да. Не деньги держат, это точно. Мы, конечно, не голодаем, но и на широкую ногу жить не можем. Особенно теперь.

С делами у папы сейчас не очень. Урожай хоть и удался в этом году, но почти все магазины, с которыми мы работали, либо отказались, либо существенно снизили цену и объём закупок. Как специально! Папа расстраивается, мама его поддерживает. Романтика. Мне бы так. Но только чтоб было что-то, кроме огорода и неиссякаемой малины. Я надеюсь на другую жизнь.

С внешностью мне повезло, почти копия мамы. Только глаза у неё карие, а у меня – голубые, губы более полные и ярко очерченные. Из-за этого доставалось в старших классах школы. Девчонки дразнили уткой и рыбиной, а парни норовили зажать в коридоре, но со мной такие номера не проходят. Получали в ухо, живот или куда пониже. Зря, что ли, папа, бывший кикбоксёр, устраивал тренировки по самообороне? Что-что, а за себя постоять могу. Пригодилось, кстати, когда мой теперь уже бывший придурок-парень был пойман с поличным. Лапал какую-то девку, и это прямо перед экзаменами! Эх, мало я его поколотила.

Ладно, что-то я слишком много думаю. Надо вставать.

Нехотя стащив себя с кровати, я выполнила ежедневный ритуал: умывание, чистка зубов, борьба с волосами, не желающими лежать симметрично. И зачем я резанула это идиотское каре? Кто основал традицию обстригать волосы, когда начинаешь новую жизнь?

Оделась в светло-серую футболку и цветастые штаны-шаровары, а потом пошлёпала на кухню. Мама и папа возились во дворе, загружая в прицеп трактора пустые корзины. Залпом выпив еле тёплый кофе с лёгким привкусом корицы и закусив хрустящей гренкой с маслом, я тоже вышла из дома.

– О, а вот и наша Ягодка, готовая собирать ягоды, – отпустил свою неизменную шутку папа, кажется, в миллионный раз, и басисто рассмеялся.

– Если только различу их сквозь слипающиеся веки, – я преувеличенно громко зевнула и потёрла глаза.

– Ничего, как раз на этот случай захватил вилы. Сможешь подпереть, если станет тяжело.

– Спасибо, пап. Ты сама заботливость, – криво улыбнулась я, но тот хохотнул и, притянув к себе, взлохматил громадной ладонью мою чёлку.

Я, тоже не выдержав, рассмеялась и чмокнула отца в щеку. Этого хватило, чтобы я оказалась на свободе и прикатила с веранды велосипед.

– Ты что, не веришь в нашу технику? – папа в шутку схватился за сердце.

– Перестраховаться не помешает, – парировала я. – Ладно, поехали.

– Как скажешь, командир, – папа кивнул и залез в кабину, после чего завёл мотор. Мама села рядом, а я расположилась в прицепе между корзинками, садовым инвентарём и безотказным транспортом.

Когда трактор с гулом и лёгким дребезжанием тронулся с места, я прикрыла глаза, но знала, где мы проезжаем – отец часто ездил одной дорогой.

Сначала почти не трясёт, но с обеих сторон раздаётся кудахтанье кур, мычание коров, тихий звон колокольчиков и окрики мальчиков-пастухов – значит, следуем по главной сельской улице вдоль домов и амбаров. Затем поворот налево, и кожи касается ощущение приятной прохлады и влажности – выехали к широкому озеру, наполовину скрытому в лесной чаще.

Обязательно приеду сюда днём, для того и захватила велик. Отдохнуть и остудиться после тяжёлой работы – самое оно.

Ну, а теперь спуск. Настолько резкий, что приходится двумя руками ухватиться за бортик прицепа и… Остановка.

– Приехали, – бодро сообщил папа, хотя это и так понятно.

Я окинула взглядом наш участок. Аккуратные высаженные рядами, ярко-зелёные кусты малины простирались так далеко, что, казалось, огибали весь земной шар и возвращались с другой стороны поля. И на каждом из таких кустов не один десяток ягод, которым и посвящены мои ленные развесёлые деньки.

Папа взял инструменты и пошёл налаживать капельный полив. Это позволяло и орошать малину, и хорошо экономить воду. Мы с мамой разбрелись по рядам.

– Девчонки, песню запе-вай! – раздался громкий и бодрый голос папы.

Я хотела сказать, что все деревни в округе скоро нас возненавидят за разноголосый вой, который мы называем пением. Но тут мама затянула:

– Потолок ледяной, дверь скрипучая…

Очень актуально. Ага, в такую-то жарень. Но мама пела так заразительно, что слова песни начали срываться с губ сами собой. В чём папа точно прав, так это в том, что с песней работается легче и быстрее. Но, в конце концов, даже это перестало помогать. Когда солнце поднялось в самый зенит. Руки ломило, в горле пересохло, а в голове, кроме мечты о том, чтобы засунуть себя в холодильник полностью, ничего не было.

– Так, думаю, время перерыва или, скорее, сиесты, – папа намеренно исковеркал последние слова, пытаясь походить на испанца. – Домой, наслаждаться холодным вином на своей фазенде?

Мама рассмеялась.

– Как красиво ты обыграл предложение выпить. И что-то мне подсказывает, что вину ты предпочтёшь кое-что покрепче.

Папа скорбно цокнул языком и возвёл руки к небу.

– О, что за прагматичная женщина – моя жена? Никакой романтики.

– Я реалист, – мама покивала и положила руку мне на плечо. – Ну что, домой?

– Не, испанские традиции мне не по душе, – я отмахнулась. – Лучше по-русски – искупаюсь в озере.

– О, отлично! – оживился папа. – А по нашим традициям после работы в такую жару нужно пить не вино, а…

– Вот, – мама сложила руки на груди и прищурилась. – Об этом я и говорила.

– Я имел ввиду квас, – быстро выкрутился папа и тоже сощурил глаза. – Что? А ты о чём подумала? – после чего покачал головой. – Эх, пьющая жена – горе в семье.

– Зато пьющий муж – просто ходячее счастье, – хохотнула мама и толкнула его локтем. – Ладно, пойдём уже, испанский любитель кваса.

Глава 2. Странная просьба

– Аля, давай тоже с нами. Хоть подвезём, – предложил папа.

– Так и скажи, что нужен ещё один помощник с погрузкой корзин с малиной, – я посмеялась, а папа возвёл руки к небу.

– Прагматик номер два. С кем я живу?

– Не прагматик, а реалист, – повторила я мамины слова, и мы все рассмеялись.

Помогать родителям я собиралась в любом случае. Они устали не меньше меня. А так получилось и быстрее, и веселее. Погрузив все корзины, мы двинулись в обратный путь. Едва выехали к озеру, я вдохнула прохладный воздух полной грудью. Как же хорошо!

Трактор остановился, и я выбралась из прицепа. Но едва выволокла велосипед и огляделась, как сердце радостно забилось. На берегу я увидела сидящую прямо на траве одинокую фигуру в белоснежном топе и джинсах. Алина! Приехала! Схватив из кузова ведёрко малины, которое я собиралась пустить на личные нужды – проще говоря, слопать, я крадущимся шагом направилась к подруге и громко выкрикнула:

– Ты чего расселась тут, городская? Ишь, понаехали!

Она вздрогнула и вскочила. Так испуганно, будто я выстрелила из ружья у неё над ухом. Но, увидев меня, расслабилась, и карие глаза лукаво блеснули:

– Ты чего разоралась, деревенщина? Не знаешь, как интеллигентные люди себя ведут?

– Не-а, не знаю, – протянула я максимально тупым голосом, после чего мы расхохотались и обнялись.

Мы с Алиной мало того, что были тёзками, так ещё и очень походили друг на друга. Прямо сестры. Обе высокие, худощавые блондинки. Только у неё волосы прямые и светло-русые, которые она выравнивала краской, а у меня – вьющиеся, доставляющие массу хлопот. Ну и, спасибо огородам и вечному пребыванию на солнце, более смуглая кожа, в отличие от белой, почти мраморной, у подруги.

В детстве мы были не разлей вода, но потом мама Алины вышла замуж за богатого столичного бизнесмена, и жизнь круто изменилась. Шикарная одежда, модные аксессуары, учёба в престижном университете и светские тусовки. Но каждое лето она приезжала сюда, предпочтя Малинку и общение со мной дорогим курортам. Вначале я даже завидовала ей. Но потом стала замечать, что с каждым годом Алина приезжала всё более молчаливая и замкнутая. А сейчас… она выглядела не просто подавленной и грустной, а напуганной.

– Всё в порядке? – я отстранилась и нахмурилась, заглядывая Алине в глаза.

– Да, – она поспешно отвернулась, убирая локон за ухо. – То есть не совсем. То есть…– она вздохнула и посмотрела на меня. – Ты не представляешь, сколько всего произошло.

– Так расскажи, – я погладила её по плечу и подняла ведёрко с малиной. – Тем более смотри, какая красота. Помнится, ты ей объедалась так, что потом тебя тошнило.

– Нас, – поправила Алина и стянула яркую ягоду, но не отправила её в рот, а задумчиво разглядывала, зажимая между пальцами. – Кто бы мог подумать, что такую мерзость я буду вспоминать с теплотой и считать счастливыми днями.

– О, да мы скатились в стариковские «вот раньше было лучше»? – уточнила я. – У тебя год за десять проходит?

– Именно так, – кивнула Алина без тени улыбки.

Да что с ней такое?

– А я вот подстриглась, – сообщила я, поправляя пушащиеся кончики. – Да-да, спасибо, что заметила и всё такое. С парнем рассталась, и по давней женской традиции…

– Ты совсем? – неожиданно резко нахмурилась Алина. – Блин, сотворить такую тупость. И что же за идеал достоин жертвы?

– О, он достоин толстой задницы в леопардовых лосинах, с которыми я его поймала. Погорячилась. Надо было поколотить его сильнее, тогда бы не осталось нервов на стрижку. Ну да ладно. Это ж не рука. Отрастут.

– И всё же это бред, – Алина покачала головой. – Я вот мечтаю о кудряшках, как у тебя. Местные красавчики даже для развлечений не подходят. Впрочем, – она глянула вниз. – Не местным не интересны такие, как мы с тобой. Или только в определённом смысле. Ты ж понимаешь.

– Ну да. Им в столица-сити, – придала голосу карикатурный иностранный акцент, – хочется свежей крови. Там одни модели, питающиеся фотосинтезом. Но ничего, здоровье ого-го, как раз на такой случай. Ты чего грустишь-то?

– Да, – Алина махнула рукой. – Тоже проблема с парнями. Я замутила с одним, просто шикарнейшим. Эх, если б ты знала, кто он, стала зелёной бы, как речка-вонючка. А тут привязался ещё один. Нарисовался, и любите меня. Бесит.

– Пф, так пошли их, – я развела руками.

– Никак. У них деньжищ куча. Да ещё и это чудо из самой Англии прикатило. Блин, нежданно-негаданно. Я как в средневековье оказалась, – она уткнулась лицом в ладони. – А родители в принципе на стороне моего парня, но не помогают убрать этого. Я не знаю, что делать. Просто не знаю.

– А сказать, что ты встречаешься? – я нахмурилась. Не понимаю, в чём проблема.

– Да ему всё равно. Нет. Увидит меня, вообще с ума сойдёт. Как фанатик, понимаешь? – Аля закусила губу и взяла меня за руку. – А может, ты скажешь? Слушай, ты у нас девчонка боевая. Всегда могла отпор дать. Выручишь?

Я пожала плечами. Опыт в отваживании мужиков у меня свеженький.

– А что мне за это будет? – спросила в шутку, красноречиво щёлкая суставами и разминая плечи.

Но Алина всё восприняла слишком серьёзно.

– Блин, я не взяла с собой ничего… – она отбросила волосы, обнажая цепочку с ключом подвеской из белого и жёлтого золота с большим бирюзовым камнем и выложенной вдоль основания буквой “Т”, и стянула её. – Как насчёт этого? Ты слышала о драгоценностях от Тиффани? Возьми. Это как раз одно из таких.

– Обалдеть, – я округлила глаза. – Я, конечно, знала, что ты стала крутой и все дела, но Тиффани – вообще другой мир. Да она стоит как вся деревня и пара соседних! – в другое время я бы не заостряла на этом внимание, но не знала, как отвлечь и успокоить подругу. Тем в больший шок меня ввели её слова:

– Она мне не очень, если честно. Забирай.

Я моргнула.

– Аля, ты головой долбанулась? Это не игрушка из киндера, чтоб так просто давать. Она же дорогущая.

– Бери, серьёзно. У меня целая куча таких, – она расстегнула цепочку и надела на меня. – В знак дружбы. Ну и за избавление от этого придурка.

– Ну, ничего себе, – я не могла в это поверить. – Блин, а мне и дать тебе нечего. Кроме малины.

Аля нервно закусила губу.

– Это тоже круто. Только… слушай, а оттащи её этому придурку. Знаешь, типа откуп. Звучит тупо, но он сам с Англии приехал, вдруг там с этим беда.

– Он здесь, что ли? – я ещё от получения подвески не отделалась, а тут новые потрясения подъехали! – Слушай, у тебя точно всё нормально?

– Он прямо сейчас возле грибного ручья, и я должна туда прийти. Но не хочу. Ты разберёшься, да, Алин?

– Эм… Ну… да, – размяла плечи и присела затянуть шнурки. Не можешь победить, попытайся убежать. – Ладно. Давай ты засечёшь время на всякий пожарный. Если я не появлюсь через полчаса, вызывай полицию, скорую, ОМОН и ещё кого-нибудь.

– Я и без них помогу избавиться от трупа. – Алина слабо улыбнулась. – Шучу. Конечно засеку. И папе скажу тоже. В общем, отнесёшь этому чудовищу малину, лады?

– Я хоть пойму, какой он?

– Да здоровый такой. Блин, вряд ли найдётся другой придурок.

– Что ж ты творишь? Отправляешь меня в лес на встречу с одиноким парнем, – я рассмеялась. – А вдруг я его изнасилую?

– Ой, да пожалуйста, – Алина фыркнула. – Я только за.

– Ладно, пошла я. Хоть это всё и звучит зловеще. Если я умру…

– Нет, ты не умрёшь, – быстро прервала меня Алина, и я закатила глаза.

– О, блин, сейчас поговорю с твоим ухажёром… как зовут-то?

– Марк.

– Потом расскажешь, где оставила чувство юмора и зачем вместо него натянула лицо унылости. Велик сторожи!

– Обязательно.

Я направилась вдоль берега к лесу, но едва сделала первый шаг на тропинку, обернулась, сама не зная зачем.

Подруга стояла на том же месте. Длинные волосы рассыпаны по открытым белым плечам. Она кусала губы и, казалось, всхлипывала. Что ж, приятно, что она так волнуется обо мне. Или так переживает, что с настоящим парнем могут быть проблемы? Блин, сколько всего нужно будет обсудить, когда вернусь.

– Не думай, что это бесплатно. Украшение от Тиффани, конечно, хорошо, но, – прищурилась я, чтобы развеселить ее хоть немного, – с тебя шоколадный шоколад, политый шоколадом. Готовься.

Алина рассеянно кивнула, а я, развернувшись, шагнула в лес.

Глава 3. Встреча в лесу

Тишина закладывала уши. Погода безветренная, ни листочка не шелохнётся. Только ленивое кукование кукушки, да шорох мелких птиц в ветвях и зверьков в траве.

Лес я знала хорошо, да и заблудиться, идя по протоптанной тропинке, невозможно. Или возможно, но людям с запредельным уровнем тупости. По моему скромному мнению, я к ним не относилась. Ручей находился достаточно далеко. Странное место для свидания. С головой у этого психа явно не в порядке. Нужно быть настороже. Блин, зря я согласилась. Парень ждёт девушку в лесу, что может пойти не так? Щас будет ему сюрприз, конечно, но, надеюсь, это не станет самым тупым решением в моей жизни.

Я даже не спросила, если он из Англии, вдруг по-русски не говорит? Чистокровный англичанин? Ягодки-малинки… И тащился в нашу глушь? Он точно псих. Возможно, безнадёжно влюблённый.

Меня прошибло понимание. А если и правда на английском? Я особым познанием его похвастаться не могу. Ладно. Тогда просто швырну малину в рожу и свалю.

Поняла, что я на месте, ещё до того, как увидела ручей – в лицо повеяло влажностью, мокрой травой и чем-то вроде смолы.

Переступив через валяющиеся ветки, я вышла к воде. Там и правда бродил парень и… ого-го какой! Если она от такого отказывается, то я не знаю, кто может быть лучше!

Высоченный. Метра два точно есть. Белоснежная рубашка, заправленная за кожаный пояс чёрных брюк. Сидит в облипку, подчёркивая широченные плечи и узкую талию. Под закатанными рукавами перекатываются твёрдые бугры мышц. На запястье металлический браслет часов с широким квадратным циферблатом. Фига себе, даже туфли напялил. Сразу видно, англичанин. У нас бы до такого не додумались.

Услышав шаги, он поднял темноволосую голову со спортивной стрижкой. Золотисто-карие глаза сверкнули в полутьме чащи так, что спина невольно покрылась мурашками.

Блин, а ведь он меня переломить одним мизинцем может. Как-то я погорячилась с оценкой своих возможностей. Но отступать уже поздно!

– Кхм, – громко прокашлялась я и, сурово сдвинув брови, мол, я тут не шутки шутить пришла, как можно чётче произнесла. – Май нэйм из Алина. Хэллоу.

Он моргнул, а потом медленно наклонил голову к плечу. В глазах блеснул странный огонёк.

– I hope that’s not all you know in English.

– О, блин, – я закатила глаза. Ещё и на английском. И как с ним договориться? Наверное, начнём с еды. Может, поест, подобреет? – Дис ис тебе, – я протянула ведёрко. – Малина, – я показала жестами. – Есть. Андестенд?

Уголок его губ дрогнул. Блин, если улыбнётся – вылитый принц. Без коня только, но на коней мы в деревне насмотрелись, а вот принцы – звери редкие. Ну, Алинка, ты и переборчивая. Если такой не угодил… А можно себе забрать? Я, конечно, совсем не для свидания наряжена, но вдруг на малину поведётся?

– Raspberries? I think it’s creative, – он подошёл. Огромная ручища легла поверх моей руки и… как там говорят? Искра, буря, ух!

– Эм-м-м… ес. Ес овкос, – пролепетала я. Но тут же тряхнула головой, напоминая себе, что это двинутый ухажёр подруги.

– Алина… Алина донт лов ю. Андестенд? Щи лов… эм… другого. Гоу хоум.

– I… don’t understand you, – он сдвинул брови. – You are Аlina. Am I wrong?

– Да-да, в смысле, ес, – я закатила глаза. Дурацкий английский. – Ай ам ту. Но я другая Алина, – блин, он что, не помнит, по кому сохнет? Совсем ку-ку? – Ай эм Алина Ковалёва, – ткнула я себе пальцем в грудь. – Френд Алина Белоклыкова. Кароч, щи донт гоу к тебе. Щи хэв бойфренд. Плис, отвали от неё. Окей?

Казалось, что нахмуриться сильнее не получится, но принц преуспел. Я буквально видела, как мысли проносятся перед его глазами. Заметил подвеску Тиффани, висящую поверх моей футболки, и в его симпатичной, но всё же психованной голове случился сбой. Блин, реально странный. Это реакция на то, что любимая с другим?

Ты только в обморок не хлопнись, лады?

Он отступил на шаг, а потом запнулся о ветку и начал падать! Прямо в мокрые камни!

– Осторожно, – я инстинктивно дёрнулась, бросив ведёрко и схватила его за руку, пытаясь удержать. Само собой, о том, что при настолько разных габаритах это невозможно, в тот момент мыслей не было.

Как результат, принц из Англии не только шлёпнулся спиной, и оказался придавлен моей не столь важной персоной. А в довершение идиотизма ситуации мои губы покоились на его шее.

Ох, как от него пахнет…

Оттенки цитруса, мяты и чего-то древесного. Я не сдержалась и сделала глубокий вдох. Вспомнилась реклама, как парню стоило нанести на себя определённый дезодорант, и на него начинали вешаться девушки всего города. Теперь этот ролик казался очень правдоподобным.

– Ой, – я приподнялась на локте. – Ай м сорри. Что ж ты так? Би керфул.

Он не отвечал. Таращился на меня, будто понял суть теории относительности, и, кажется, не дышал.

О, только не говори, что с той стороны в тебя что-то воткнулось! Отогнать парня от подруги одно, но убить его – другое! Шутка про труп перестала быть смешной.

Я вскочила и взяла его за руку.

– Ю окей? Врача вызвать? – Радовало, что никакого штыря из груди я её видела, но по расширившимся зрачкам можно предположить, что он приложился головой.

– Алина…

Ещё никто не произносил моё имя таким бархатисто-медовым голосом. Моё ли?

Хотела попросить отстать от подруги, даже рот раскрыла…

В глазах резко потемнело. Мне показалось, что я куда-то падаю, но определить, вверх, вниз, вперёд или назад, не получалось. Сквозь черноту неожиданно и резко вспыхнул красный свет. Одновременно с этим моя спина ударилась обо что-то твёрдое. Когда это я падала?

Попыталась подняться, ориентируясь на красный свет, но именно в этот момент он погас. Голова кружилась от окутавшей меня тьмы и внезапно накатившей слабости.

– Эй, – позвала я не пойми кого. – Эй, есть тут кто?

Чернота наполнилась звуками, как только в воздухе завибрировал мой голос. Сперва они были где-то далеко, как если бы я вышла на крыльцо дома ночью и прислушалась к зверью в лесу. Но с каждым ударом сердца ночные твари приближались. Так, ясно-понятно, пора прекращать смотреть ужастики! Сердце тревожно забилось. Твою ж… Что происходит?

Мне наконец удалось подняться, но куда идти, я понятия не имела.

– Эй! Эй, англичанин! Марк! – позвала я того, кто точно должен находиться рядом. – Ты где? Вер ар ю? Марк!

Вместо ответа по глазам резанула новая красная вспышка, а после тусклое лиловое свечение ударило из-под земли, и я смогла оглядеться. Дымка прятала мои щиколотки и переваливалась вокруг туманными волнами. Страшные звуки, рычание, визги совсем рядом давили на затылок. Я растерянно крутила головой, не понимая, где опасность, а потом увидела глаза. Множество глаз, и человеческих среди них точно не было.

Понемногу среди очертаний прорисовывались звери. Но чудовищно больших размеров. Все смотрели на меня и скалились. Некоторые висели на деревьях, будто под куполом какого-то цирка ужасов. А я на арене. Охренеть.

Разорвут… Точно разорвут!

Даже бежать бессмысленно. Ноги тряслись, а дыхание сбилось.

Но первым на меня спикировала гигантская птица, один взмах крыла которой накрывал тенью всю поляну. Я с криком шарахнулась. Нога зацепилась за какую-то корягу, и я шлёпнулась назад. Птица плюхнулась в траву и расправила рваные крылья. Щёлкнув клювом, она противно заклекотала и вытянула ко мне длинную голую шею с остатками оперения. В темноте не разглядеть, что это за монстр. Не удивлюсь, если вообще дракон!

– Сожрать меня хочешь?! На, подавись! – я схватила первое, что под руку подвернулось, это оказался увесистый булыжник, и швырнула во врага.

Целилась в голову, но попала в крыло. Тоже неплохо. Птица качнулась и издала пронзительный визг. После чего уставилась меня красноватым глазам и резко бросилась в атаку.

О, блин! Меня к такому не готовили! Максимум к защите от собак! Раза в три мельче! Я попыталась отползти, но явно слишком медленно. Она точно мне сейчас клювом башку проломит. Силы будь здоров!

Внезапно в воздухе что-то глухо хлопнуло, и между мной и птицей появился здоровенный волк, перегородив дорогу. Чёрный и очень красивый. Согнув передние лапы, как перед прыжком, он глухо зарычал. Этого негромкого, но угрожающего звука хватило, чтобы птица затормозила и трусливо попятилась. Волк поднял голову. Под его взглядом гасли огоньки звериных глаз. Желающие полакомиться моей пропитанной малиной тушкой отступали.

Наконец он обернулся ко мне, и в темноте сверкнули золотисто-карие глаза. Голова снова закружилась. Утекающее сознание разглядело черты лица английского принца, который склонился надо мной.

– Марк, ты волк, что ли? – пробормотала я и отключилась.