Kitobni o'qish: «Истинная одержимость дракона»
Глава 1. Проданная
– Да я скорее за гаргулью замуж выйду, чем за этого старого хрыча! – срываю голос, не понимая, как родители могут со мной так поступать.
В глазах всё расплывается от слёз, когда я сталкиваюсь с равнодушным взглядом отца и алчным матери. Ждут не дождутся, когда меня заберут, чтобы сделать идеальную постельную игрушку для императора, а им отдадут обещанную денежную награду.
– Инга, прекрати орать. Соседи смотрят! – шипит мать.
Отец стоит ближе и держит на вытянутой руке сумку, в которую собрали мои вещи. Понятия не имею, что там.
– А мне плевать! – снова взрываюсь я. – Ни сегодня, ни после академии я не отправлюсь в постель к похотливому старику! И мне всё равно, как полезно это для страны! Я не хочу быть жертвой!
– Это не наше решение, а воля богов! – поморщившись, отрезает мать, но я вижу, как она уже мысленно пересчитывает золотые, которые ей отстегнут за то, что заберут меня.
Для нашей семьи, где такой монеты-то даже и не видели, появившаяся на моей руке метка совместимости с императором – как благословение! Просто дар небес. И родителям, у которых, кроме меня, самой старшей и строптивой, от которой уже отказались два жениха, ещё четыре дочери, конечно, выгоднее продать меня.
Как мясо на базаре.
И всё из-за дурацкого цвета волос! Была бы я как все в нашей империи брюнеткой, императору было бы плевать. Он у нас любитель экзотики и необычной внешности. Но каждый год по всей стране собирают девушек предпостельного возраста и отвозят в Храм, чтобы провести ритуал совместимости.
Понятия не имею, зачем ему столько и когда он, наконец, остановится, но слухи про судьбу несчастных, что оказались совместимыми, ходили жуткие. Проверять на собственной шкуре не хотелось совершенно.
Первой мою особенность заметила бабушка и стала мыть мои волосы специальным отваром, так что ни я, ни даже родители не знали, что они лилового оттенка. Так иногда бывает, когда человек отзывчив к магии, а если уж тебе «свезло» обладать ещё и приятным лицом, необычная особенность становится приговором. Бабушка рассказала мне почти перед самой смертью, и я продолжила использовать чудодейственный отвар.
Но не так давно я не смогла найти один из ингредиентов и… С тех пор начались мои проблемы.
Больно и страшно осознавать, что сейчас вместо меня родители видят лишь мешок с деньгами… Только за то, что я прошла первый этап отбора, им заплатят больше, чем кто-либо из нас сможет заработать за всю жизнь. А если уж метка замкнётся вокруг запястья, золота будет ещё больше. Именно поэтому я сейчас стою перед домом, куда меня не пустят. Я уже не человек для них, а товар, который не должен уметь чувствовать и возражать.
Так и знала, что отец неспроста согласился отдать меня на обучение в академию. А ведь совсем недавно я мечтала об этом, но он всё отказывал. Мол, дорого. Пытался шантажировать тем, что, если стану чьей-нибудь женой, муж меня отпустит. Ага, конечно. Так я и поверила.
Позже думала, что раз не попаду в академию, смогу обучиться у местной травницы и помогать ей, чтобы в будущем, наконец, покинуть эту деревушку и увидеть весь мир.
От хруста умирающих планов накатывает новая волна безысходности, а вместе с тем протеста. Сбегу! Заберу сумку прямо сейчас и исчезну. Не позволю им распоряжаться моей жизнью! И подстилкой императора я не стану!
Пока под конвоем не увели, есть шанс сбежать! Вскидываю подбородок и выпрямляю спину. Затем выхватываю свои вещи и надеваю лямку на плечо:
– Да я лучше умру, чем выйду замуж за извращенца и садиста! – отчаяние лишает сил, надежды и, кажется, вообще всяких границ.
– Тс! Как ты смеешь так говорить о твоём повелителе и будущем муже?! – мать молниеносно оказывается рядом, чтобы замахнуться для удара.
Успеваю зажмуриться, зная, как горит лицо от её пощёчин. Ничего не происходит, и я медленно и аккуратно приоткрываю веки.
Над нами возвышается огромная тёмная фигура. Мужчина, в военной форме золотые нашивки на мощных плечах. Не представляю, как и когда он успел подойти так близко. И так тихо.
Незнакомец крепко держит занесённую надо мной руку и взглядом, полным ледяной тьмы испепеляет мою мать.
– Не думаю, что стоит портить внешний вид Избранной, – негромкий голос с хрипотцой звучит настолько величественно, что даже у меня начинают дрожать коленки, хотя скрытая угроза предназначается маме. – Император сам будет осматривать тех, кого ему подарили Боги в этом году.
Его слова возвращают меня в реальность. Вот и жнец пожаловал. Не успела скрыться…
Шкаф такой, я ему по плечо примерно. По лицу сразу видно, что ничего хорошего от него можно не ждать. Глаза цепкие и злые. Проклятье, от такого мне, наверно, не сбежать…
Мать сначала краснеет, бледнеет, а потом становится какого-то могильного серого цвета, так что я даже нервничаю, жива ли ещё. Она поднимает испуганный взгляд на незнакомца.
Золотые узоры мундира сверкают на солнце, подчёркивая широкие плечи и мощные руки. Таких мужчин нужно бояться, избегать, а уже если попал к нему в лапы, то только подчиняться.
– Д-д-да, – заикаясь, блеет мама. – К-к-конечно. Виновата. Больше не повторится.
Она, кажется, готова шлёпнуться на колени перед воякой. Как же это унизительно, вот так вот пресмыкаться, продавать свою же дочь, ещё и радоваться…
Сёстры робко выходят на крыльцо, не скрывая слёз. Кажется, они вот-вот подбегут, да незачем, мать разозлится. Мне-то её гнев уже не страшен, а им еще тут жить.
Перехватываю взгляд самой младшей и качаю головой: «Не стоит. Всё хорошо, – подаю ей сообщение на «нашем» языке жестов. – Я вас люблю. Будьте счастливы».
Сжимаю до боли челюсти и прикусываю щеку так, что чувствую во рту солёный металлический вкус.
– Больше и не повторится, – с едкой ухмылкой чёрный вояка повторяет слова моей матери и кидает к её ногам мешочек.
Он со звоном падает на землю, раскрывается, и оттуда высыпаются золотые монеты, поблескивающие в лучах заходящего солнца.
– Потому что вы больше не увидите свою дочь.
Глава 2. Побег
Дышать становится немного сложнее. Моя судьба решилась ещё в храме, когда на внешней стороне запястья правой руки появилась золотистая вязь метки, но только услышав эти слова, произнесённые низким хрипловатым голосом, всё встало на своим места.
В душе будто лопнула сильно натянутая нить. Я мажу взглядом по улице, задерживаюсь на доме и ясно понимаю, что всё это больше не моё. Родители теряют ко мне интерес сразу, присаживаются на землю, собирают монеты, показывают их друг другу, будто дети. Мерзко смотреть…
– Идём, – вояка сдёргивает с моего плеча сумку и закидывает на своё. – Экипаж стоит на главной улице.
И шагает прочь. Я поворачиваюсь к плачущим сёстрам. Лишь бы ничего не случилось, пока меня нет. Но, кажется, ни у кого из них волосы цвет не меняют. Значит моей невесёлой судьбы им удастся избежать.
Касаюсь ладонью груди, потом тяну к ним, девочки повторяют жест, плачут горше. Сердце будто в кулаке сжимают, когда я смотрю на них.
– Эй, – рычит уже на меня императорский вояка. – Тебе особое приглашение нужно?
Ну вообще-то да! Я претендентка в койку императора, можно и выпендриваться.
Поджимаю губы и смотрю на него оценивающе. Вещи мои забрал, но, если я сейчас сигану прочь, он побежит меня искать?
– Даже не думай, – чёрные глаза сужаются. Будто понял, о чём я думаю.
– Инга, только попробуй, – вскидывает голову мать. Тоже почувствовала, что золото может выскользнуть из рук.
Я беззаботно улыбаюсь, а потом резко срываюсь с места и бегу в другую сторону. Перемахиваю через соседский забор и лечу через заброшенный сад. Ветер глушит звуки, но я слышу за спиной крики. Испуганные – матери, подбадривающие – сестёр. Отец ругается, а что делает незнакомец, я не знаю. Слишком страшно оглянуться.
Старые яблони окружают заросли крапивы, в которые я влетаю на всей скорости. Я не обращаю внимания на колючие ожоги, лёгкие наполнены запахом травы, дыма и металла от располагающейся неподалёку кузницы, кровь горит.
Я понимаю, что это бесполезно. Все, кто носит имперскую форму, ловят преступников посерьёзнее деревенских девчонок, но иначе никак. Сдаваться без борьбы не в моём стиле.
А может, вояке станет лениво месить сапогами грязь, и он просто поедет восвояси? Ну помечтать же можно!
За садом узкая улочка, которую я пролетаю так же быстро, как и небольшой участок своей улицы. Дальше кукурузное поле, в котором играло в прятки не одно поколение детей, хоть и влетало за это часто.
Добегаю до середины и решаю оглянуться. Никого. Выдыхаю и останавливаюсь, опираясь руками на колени. Готова просто выплюнуть лёгкие.
Пытаюсь прислушаться, но из-за грохота пульса ничего не разберу. Неужели и правда не побежал? Я могла оторваться? Нет, я не настолько глупа, чтобы в это поверить. Наверняка затаился где-то. Чтобы сцапать. Нужно быть настороже.
Выпрямляюсь и лёгкой трусцой продолжаю двигаться вдоль стройных рядов кукурузы. Что я, блин, делаю? И главное, что мне делать дальше? Домой нельзя, там меня схватят под белы рученьки и внесут сразу в экипаж хмурому.
Но что дальше? Идти в лес? Попасться каким-нибудь разбойникам и надеяться на чудо? Там либо изнасилуют, либо убьют, а может всё сразу. Дурацкие идеи вроде «напороться глазом на ветку, чтобы выглядеть не очень» отметаю.
Поле заканчивается дорогой, за которой начинаются посевы хлеба, по ним бегать уже нельзя, да и незачем, спрятаться не выйдет. Низкое солнце красит всё вокруг в золотисто-алый. Воздух ещё душный от дневной жары, но после заката быстро станет холодно. Если не придумаю, что делать, ночь будет непростой.
При условии, конечно, что я смогу удрать.
Смотрю вправо. В деревне лают собаки, слышно крики. Меня начали искать? Вздыхаю и поворачиваю налево, к лесу. Если и бежать, то только сейчас, другого шанса не будет.
Деревья совсем близко. Кажется, мне пока везёт, никто не выходит искать… сейчас зайду в лес и…
– Набегалась?
Я подпрыгиваю с перепугу и чуть ли не на землю падаю. Между кукурузным полем и лесом тоже есть дорога, которую сейчас занимает четвёрка чёрных жеребцов, впряжённых в добротный экипаж. Вояка беззаботно гладит морды первой пары.
Гаргулья срань…
– Значит так, шпилька, – он величественно оборачивается и складывает ручищи на груди, – либо ты садишься в экипаж как леди, либо я загружу тебя как зверёныша. Выбирать тебе, конечно, но я бы не советовал испытывать моё терпение и продолжать демонстрацию своей бестолковости.
Я упираюсь руками в колени. Как же меня этот придурок напугал! Тело одновременно морозит и бросает в жар, в боку начинает колоть, будто намекая, мол, хватит бегать, Инга, помрёшь уставшей.
Пока пытаюсь привести дыхание в порядок, вижу подошедшие мужские ботинки. Кажется, я могу обе ноги в такой засунуть. Перед носом появляется ладонь. Я отбиваю её в сторону и выпрямляюсь. Вояка усмехается.
– Думаешь, если будешь дерзить, что-то изменится? Можешь не стараться. Мы и орешки понаглее ломали. Поехали уже. В эту дыру и так неблизкий путь.
Последнее обижает сильнее, чем насмешка над моим раздражением.
– Отвали от меня, – рычу сквозь зубы. – Я не поеду никуда! Там и без меня хватает дурочек!
– Но ни у одной нет волос такого цвета. Глаз тоже, – он наклоняет голову к плечу и ухмыляется. – Я не первый год девчонок собираю, да и на отборах присутствую, а таких ещё не видел.
Липкий взгляд, которым он меня окинул, неприятен. Хуже всего то, что на волосах его внимание не задерживается. Зато на губах, груди и бёдрах – да.
Вот меня ещё вояка на побегушках у императора глазами не раздевал!
– Охамел совсем? – вспыхиваю я и замахиваюсь, чтобы влепить ему очень даже заслуженную пощёчину. – Ты куда…
Он без труда ловит мою руку. Чего я ожидала, собственно? Он уже показывал, что так умеет. Не знаю, в какой момент его ладонь оказывается на моей талии, мешая вырваться и убежать. Держит так крепко, что я вытягиваюсь на носочках. Пойманную руку отводит в сторону, полностью обездвиживая меня.
– Я спрошу ещё раз, – вкрадчиво произносит вояка, наклонившись ко мне так, что я вижу своё отражение в чёрном зеркале его глаз. – Ты поедешь по-хорошему или… – он ухмыляется, отчего по моей спине разбегаются колючие мурашки, – хочешь чтобы я сделал это силой? Любишь наказания? Когда тебя связывают?
Сердце колотится так, что больно рёбрам. Я чувствую приятный запах пряностей и кофе, исходящий от него. В сочетании со всем остальным это обескураживает и выгоняет из головы абсолютно все мысли.
Не дождавшись ответа, мерзавец ухмыляется шире, показывая ровные белые зубы:
– Оу. Раз так, я привезу императору идеальную невесту. Может никакой отбор и не нужен будет?
Глава 3. В новую жизнь
По спине пробегают колючие мурашки. Вояка, кажется, тоже это чувствует и надменно ухмыляется:
– Славная девочка. А теперь полезай в экипаж и притворись милашкой, чтобы путешествие понравилось нам обоим.
– А если я далеко не милашка? – сама не знаю, зачем огрызаюсь я.
– Тогда поедешь у меня на коленях, – он сужает непроглядно чёрные глаза. – Как капризный ребёнок, которому не хватает внимания.
– Вот ещё! – хмыкаю я, упираясь в его грудь ладонью. Удерживать он не стал. – А император тебе морду не начистит за такие вольности в отношении его потенциальной невесты?!
Черноглазый хмыкает и надменно поднимает подборок.
– Шпилька, ты уж определись, будешь прикрываться его именем или сделаешь всё, чтобы избежать замужества. Тут, знаешь ли, и рыбку съесть, и на… – он осекается, но быстро придумывает вариант приличнее. – Кхм, в общем, на двух стульях ты с такими формами не усидишь.
Нет, ну вы поглядите на него! Гад какой! У нас в деревне и за меньшее можно по роже получить!
Мне приходится взять короткую паузу, чтобы сбившееся дыхание пришло в норму:
– А не твоего ума дело, на чём или ком я собираюсь сидеть!
О том, что ляпнула очередную глупость, я понимаю по дрогнувшим уголкам его губ. Ой, да плевать уже!
– В карету, – эту фразу произносит таким тоном, что чётко понимаю: либо подчинюсь, либо всё равно окажусь внутри, но как-нибудь позорно.
Поджимаю губы и, откинув за спину волосы, иду к экипажу, пытаясь выглядеть гордой и невозмутимой. Только бы не споткнуться – не хочу радовать гада.
Карета внутри, ожидаемо, такая же чёрно-золотая. Лямка моей сумки выглядывает из-под лавки. Садиться на мягкий диванчик в своём заляпанном после пробежки платье несколько неловко, но что поделать. Надеюсь, вояка потом сам будет потенциальную грязь с бархата счищать. Казённое имущество, как-никак.
Черноглазый залезает следом и садится напротив. Я надеялась, он застрянет в проходе, но увы, судьба ко мне не так благосклонна.
Хмыкаю и отворачиваюсь к окну. На глаза наворачиваются слёзы. Обидно до жути. Я понимаю, конечно, что он просто выполняет приказ, но не могу не злиться. Куда проще жить, если знаешь, кто твой враг. У меня – этот вояка.
Припёрся, гад такой, и жизнь мою в грязь втоптал. Нормально, да? Когда родители ребёнка меняют на мешок блестяшек? Его бы кто так выкупил, может и не был бы таким муд…
– Платок нужен? – в хрипловатом голосе слышится что-то напоминающее заботу.
– Зачем?! – вспыхиваю я.
– Ты у меня не первая, – отвечает он. – И не одной тебе паршиво, когда приходится прощаться с домом.
– Нормально всё, – цежу сквозь зубы и пытаясь задушить слёзы. Только перед военными я ещё не плакала!
– Ну да, сделаю вид, что поверил, – он наклоняется и кладёт платок на сидение рядом со мной, а после стучит по стене, и экипаж плавно трогается с места.
Само собой, колесить по дорогам общего пользования для таких как он слишком скучная задача. По всей империи разбросаны арки порталов, связывающих крупные города единой сетью и организующую быстрые перемещения, но не каждый мог воспользоваться. Нужен специальный артефакт, в некоторых случаях с особыми пометками доступа, чтобы попадать на закрытые от посторонних территории. Академию, например.
Уверена, у моего конвоира такой есть.
– Не держи зла на родителей, – говорит он, когда мы проезжаем кукурузное поле и минуем ведущий в деревню перекрёсток. – Сейчас слепы и радуются золоту, а к ночи осознают, что наделали, жалеть начнут.
– Мне-то что? – голос всё же подводит и скатывается в скрип. Кашляю, чтобы вернуть ему нормальное звучание. – На моей жизни поставлен крест, раз руку украсило клеймо.
– Необязательно. Если не пройдёшь, тебе подыщут мужа среди знати. Девушек хорошо учат.
– Замечательная альтернатива. Быть игрушкой у извращенца помельче.
Он смотрит на меня с неискренним интересом.
– Ты уже определилась, каких женихов к себе подпустишь?
Снова отмечаю липкий взгляд. Вот чуть ли рожу не облизывает, как кот, объевшийся сметаны. Как много ему позволено?
Или ему скучно ехать, и он специально меня бесит?
– Даже не надейся, – огрызаюсь я. – Рядовые мне неинтересны.
Черноглазый сперва вскидывает бровь, а после усмехается:
– Уверена, что правильно читаешь знаки отличия?
Я смотрю на его нашивки, делая вид, что разбираюсь в них. Это, конечно же, не так. Положи передо мной две разные, я ещё соображу, какая «старше», но так – увы.
– Попёрся за девчонкой в деревню, которой даже на картах не отмечают. Либо ты в чём-то провинился, либо просто прикидываешься важным, а на деле обычный рядовой.
Опять он весело скалится!
– Или ты слишком интересный экземпляр, чтобы оставлять без серьёзной охраны. Бестолковая, импульсивная и совсем не приспособленная к реальной жизни. Что глазами сверкаешь? Скажешь, ошибаюсь? Ты в лес рванула с какой целью? Умеешь искать еду? Строить укрытие? Разводить костёр так, чтобы не было видно дыма? Нет? Значит это было идиотское решение.
Закатываю глаза и отворачиваюсь. Нашёлся мне, наставничек. До академии доеду, там научат.
Мечта была, попасть в академию, это верно. Магию понять, может даже пользоваться чем-то начать… Вот только сбылась она совсем не так, как ожидала. Теперь получу образование, но не для того, чтобы исполнить другие цели, а на потеху императору, которому от меня совсем не это нужно.
За окном мелькают знакомые пейзажи. Грустно знать, что вижу их последний раз. На миг задумываюсь, не попробовать ли надавить на жалость и попросить отпустить меня. Впрочем, эта затея точно обречена на провал.
Вояка достаёт записную книжку и вносит туда пометки. Иногда я чувствую на себе его взгляд, но стоит обратить внимание, как он снова сосредотачивается на записях. Досье, что ли составляет? Умный самый?
Вот зуб даю, этот тип на низшей ступени «пищевой» цепочки. Не пошлёт император кого-то ценного на такое дурацкое задание. Я бы и сама смогла какую-нибудь девчонку в карету заманить. Может признаться, что я не хочу быть невестой, а лучше поработаю на них?
Впрочем, нет. Я бы просто отпустила всех по домам.
Поездка отнимает час или около того. Я смотрю в окно, вояка что-то пишет, все в плюсе. Наконец, впереди показывается каменная полукруглая площадка, на которой стоит арка. Солнце уже село, так что в темноте хорошо видно голубоватое свечение, расписывающих её рун. Конвоир убирает записи и складывает ладони перед собой.
Когда он снова размыкает руки, от кончиков пальцев друг к другу тянутся светящиеся голубые нити. Я замираю: впервые вижу магию.
– Держись, – мужчина ловит мой взгляд.
Я непонимающе свожу брови, а потом карету сильно встряхивает и меня резко швыряет вперёд.
Прямо на него…
Уши закладывает. Я зажмуриваюсь, пытаюсь сделать вдох, но получаются только короткие затяжки. Голову будто в тисках сжимают, а потом в глазах темнеет и всё стихает.
Не знаю, сколько длился мой обморок, но в себя я возвращаюсь тяжело. Всё ноет, как после работы в сезон сбора урожая, морозит, а с головы будто сняли кожу, болит очень.
– Тише, – слышу чей-то голос, но не могу узнать говорившего.
Меня гладят по голове? Странное ощущение. Непривычно, но приятно. И сразу как-то так уютно.
– Мне снился плохой сон, – жалуюсь я, прикрыв глаза и наслаждаясь ощущением. Спокойно так. Хорошо…
– О чём?
Я задумываюсь, пытаясь вспомнить детали. Лицо мужчины из сна. Тёмные глаза, запах кофе и пряностей…
Погодите-ка…
Медленно поднимаю голову и вздрагиваю, когда вижу это самое лицо в опасной близости от моего.
Глава 4. Новые знакомства
Вздрагиваю и резко отшатываюсь. Щёки обжигает краской.
Это я что сейчас… А он меня… Ой…
– Что ж, раз тебе стало лучше, можешь отправляться в свою комнату и отдохнуть там.
Сердце колотится в висках. Я. Только что. Буквально. Лежала. На нём.
Боги, какой ужас. Ещё и затылок теплеет отпечатком ладони. Меня пугает этот контраст. Вот только дерзил и подкалывал, а тут неожиданно не отшвырнул, а помог в себя прийти. Это почти… мило?
Нет. Никаких «мило», Инга! Он тебе не друг. Его задача просто сбагрить тебя в академию и шуршать по другим деревням, собирая обречённых. Вот и нечего видеть эмоции, которых нет и быть не может.
Не выдерживая его взгляда, поворачиваюсь к окну и вижу не знакомый лес, а затопленный в малиновых лучах заходящего солнца внутренний двор замка. Даже по маленькому фрагменту стены становится ясно, что я в очень красивом месте.
Вояка не комментирует произошедшее. Выглядит задумчивым, брови хмурит, будто мыслями витает где-то далеко. При этом смотрит на меня, словно решение беспокоящей его задачи находится на мне.
Качнув головой, он вытягивает мою сумку за лямку и выбирается из экипажа, дожидаясь меня снаружи. Я рассеянно приглаживаю волосы, понимаю, что они после пробежки и прочего похожи на гнездо. Мда. Ну, может так я быстрее не понравлюсь императору, и меня отпустят домой?
Выбираюсь на улицу. Вояка подаёт руку, но я намеренно её игнорирую и, стараясь не смотреть на него, оглядываюсь.
Блин, неловко теперь. Щёки горят. Леди я себя, конечно, не считаю, но всё равно такое поведение приличной девушке недопустимо.
– Твой временный новый дом, – как ни в чём не бывало объявляет вояка, хотя я ни о чём не спрашивала. – Попасть сюда можно только через портал. За территорию можно, но далеко не уйдёшь. Там лес, попробуй сбежать, если хочешь. короткая прогулка и выйдешь к внешней стене, в какую бы сторону ты не бежала. Можешь идти вдоль неё в любую сторону или попытать счастья ещё раз.
Ну конечно, издевайся. Припоминай неудачный побег и дальше, ты ещё о моём упрямстве не наслышан. Надеюсь, тебя же и отправят меня искать, если я найду способ. Просто на лицо хочу взглянуть.
Вояка, не догадываясь о коварных планах, устраивает лямку моей сумки на плечище. Она не тяжёлая, так что мне неловко оттого, что он её тащит.
Я, вообще-то, злиться пытаюсь, я он ведёт себя… так!
– Идём, покажу, где здесь женское общежитие. Скажу сразу, к тебе правила будут куда строже, чем ко всем остальным, так что на всякую ерунду не соглашайся, если не хочешь, чтобы к тебе приставили телохранителя.
– А ректор такое позволит? – хмыкаю я. – Чтоб за его студенткой кто-то левый шатался?
Мужчина оглядывается на меня с таким видом, будто я сморозила очередную глупость. Затем оборачивается и наклоняет голову к плечу.
– Ректор сам этот конвой организует. Хочешь, прямо сейчас?
Я собираюсь огрызнуться, но что-то не нравится мне темнота его взгляда… Как бы себя ни предложил. Обойдусь как-нибудь и без такого счастья.
– И что это за правила? – не слишком изящно меняю тему.
Может нарушить парочку да избавиться от навязанного жениха?
– Даже не думай. – опускает подбородок черноглазый.
– Что не думать?
Только не говорите, что он мысли мои читает…
– Ты, очевидно, надеешься нарушить правила в надежде, что сможешь избежать своей судьбы. Зря.
– Пф. Ни о чём таком я не думала, – вру я.
Он ненадолго задерживает на мне взгляд и продолжает маршировать. Вроде не быстро, но из-за того, что один его шаг как мои два, приходится почти бежать, чтобы не отставать.
– Главное правило – вести себя прилично, – меня всё же удостаивают ответом. – Это значит, что ты должна быть готова в любой момент предстать перед императором. Опрятная форма, чистые волосы, макияж, ухоженные ногти. Никаких синяков под глазами. Либо прячь их под косметикой, либо спи нормально.
– По этому отдельные экзамены будут? – морщусь я.
– Да. И внезапные. Император может приехать, чтобы пообщаться с вами в любой момент.
Поджимаю губы. Учить будут, оденут наверняка, но и про то, кто за всё это заплатит, забыть не позволят. Интересно, как часто император будет появляться? У него же наверняка полно дел…
– Академия с упором на военное дело. Парней много, а мозгов на всех не хватает, – мне кажется, или в хрипловатом голосе слышится недовольство? – Поймают тебя с кем-то – его под трибунал, тебя в казармы, развлекать солдат. – В чёрных глазах вспыхивает злая насмешка. – Если интересен способ выйти из отбора – вот он.
Во мне снова закипает раздражение. Чего прицепился, а? Какое ему вообще дело?!
– А за то, что ты грозился меня на колени усадить, тебе трибунал не светит?
Черноглазый останавливается на ступеньках перед входом в правое крыло здания и оборачивается с ухмылкой:
– То, что грозился – нет. Объятия после – уже на грани. Требуется выяснение. Ты прижималась ко мне с сексуальными намерениями? А то я так и не понял, соблазнение это было или нет. Хочешь испытать гарантированный способ отчисления?
Мне в лицо будто огнём дыхнули. Какое в пекло соблазнение?! Он за кого меня принимает?! Не думала я ни о чём подобном! Даже когда лежала на широкой мускулистой груди и не хотела возвращаться в жестокую реальность.
Или всё же…
Да нет. Точно нет! Он просто меня запутал и специально провоцирует! Снова!
Раньше, чем я формулирую ответ, из замка выходит высокая худая женщина и кланяется вояке.
– Лорд Тенгер, всё уже готово.
– Прекрасно. Передаю её вам, – кивает «лорд» и снимает с плеча сумку с таким видом, будто всего лишь объяснял мне местные правила, а не швырял из злости в смущение и обратно.
Очень хочется расцарапать ему морду, но я сдерживаюсь. Женщина забирает сумку раньше меня. Вояка остаётся у двери, а мне снова приходится бежать. Эта дамочка ходит ещё быстрее! У первого поворота я оглядываюсь и вижу, что он так и продолжает пялиться.
– Правила у нас строгие, – бубнит моя новая сопровождающая. – Еду в комнату не приносить, после отбоя не шататься ни по коридорам, ни в саду, нигде. Свет выключается после полуночи, настоятельно рекомендую закончить все дела до этого времени.
– Да, спасибо, а как…, – пытаюсь прервать её, но женщина игнорирует и скороговоркой вываливает на меня то, что уже объяснил вояка.
– А вот и твоя комната, – мы, наконец, останавливаемся, и она вручает мне вещи. – На ужин ты опоздала. Так что просто размещайся, приводи себя в порядок и ложись спать.
– Подождите, а… – я даже не успеваю спросить, как её зовут.
Потрясающе. Я только приехала, а уже хочу уехать. Сперва гад этот, теперь тётка злобная. Зуб даю, она-то первая побежит доносить ректору, если я случайно рядом с парнем окажусь.
Как же бесит.
Вхожу в комнату. Внутри приятный полумрак, справа от входа дверь, из-за которой слышно плеск воды. Факт наличия ванной, пусть и той, что придётся делить с соседкой немного поднимает настроение, но я всё равно злюсь.
Теперь, когда я, наконец, одна, можно дать себе выдохнуть, пока соседка не вышла, думаю я, но не тут-то было. В комнате есть кто-то ещё.
На одной из кроватей развалившись лежит серый кот. Я его даже заметила не сразу. Когда я оказываюсь в центре комнаты, он поднимает голову и удивлённо смотрит на меня выразительными сизыми глазами.
– Ух ты, – я не могу сдержать улыбки. – Киса, привет.
Роняю сумку на пол, подхожу к зверю и присаживаюсь рядом. Кот отзывается на приветствие мурчащим мяуканьем.
– Ты откуда здесь, – сперва даю ему понюхать руку, а после глажу между ушек. – Ты питомец моей соседки? Не знала, что сюда можно с животными. Столько правил зачитали, ужас…
Кот согласно мурлыкает. Трётся о руку щекой, потом и вовсе переваливается на спину и растопыривает лапы, явно намекая на необходимость почесать животик.
– Какой ты ласкуша, – умиляюсь я. – И окрас у тебя такой интересный. Будто снежный леопардик маленький. Клянусь, ты лучшее, что сегодня со мной случилось. Это не день, а кошмар просто. Сперва новости эти, потом мужик этот противный…
На меня накатывают воспоминания того, как он поймал меня за руку и прижал к себе. Потом я упала на него во время перемещения и…
Проклятье, мне кажется, я до сих пор пахну кофе с пряностями! Это нервирует даже сильнее, чем состояние одежды после пробежки.
– Так, мне надо срочно переодеться! – решаю я, прерывая поглаживания. – Прости, Барсик, я сейчас. Как только твоя хозяйка выйдет, сразу в душ. Мне нужно смыть с себя этот ужасный день.
Распахнув сумку, нахожу простое, белое платье с цветным поясом и стягиваю через голову то, в котором прошёл «незабываемый» день. Следом обувь и гольфы, остаюсь в одном белье и прислушиваюсь. Плеск воды стихает, значит, скоро ванна освободится.
Прекрасно! Значит пакать чистое не буду, шторы задёрнуты очень кстати.
В ожидании снова сажусь на кровать и тянусь погладить кота. Морщусь. Запах кофе никуда не делся. Кажется, он въелся в мою кожу. Плохо.
Дурацкий вояка! Надеюсь, я его никогда больше не увижу.
Кот мурлыкает, отгоняя ненужные мысли. Снова переворачивается на спинку, тянет лапки, пытаясь поймать мои волосы. Славный такой, будто тоже улыбается.
– Ты какого демона творишь?! – ударяет по ушам женский голос, переходящий в визг. – Совсем страх потеряла, перед моим парнем грудь вываливать?!
Не ожидая нападения, я резко оборачиваюсь. Из ванны появляется обёрнутая в полотенце девушка, с длинными тёмными волосами, лежащими на плечах. Мажу взглядом по комнате, но никаких парней, которых я могла бы соблазнять, я не вижу.
– Эм… и тебе привет, – поднимаю бровь. – Меня Инга зовут, и я понятия не имею, о чём…
– Руки от него убрала, я сказала! А ты обалдел совсем?!
– Ты про кота что ли… – я опускаю голову, и сердце пропускает удар.
Вместо милого пушистого зверя на кровати лежит… парень, а мои пальцы путаются в его волосах.
В горле застывает испуганный визг.
