Kitobni o'qish: «Иномирье. Том 2. Скарабей»

Глава I

1989 год

Уже который день футбольная команда старшей школы города Пайнскол праздновала победу на турнире. Учебный год подходил к концу, и никто не стал портить праздник местным звездам: педагоги закрыли глаза на несделанную домашнюю работу и поставили всем хорошие оценки.

Даже в полиции только пожимали плечами:

– Этих ребят все с пеленок знают – они и мухи не обидят.

Ничего страшного действительно не происходило, но по истечении трех дней (и одного граффити на эстакаде) мальчишкам намекнули, что пора закругляться.

Завершить команда решила с размахом – поездкой на пляж.

С погодой повезло. В лучах оранжево-желтого заката воды залива Пенсакола напоминали расплавленное золото. Песок сверкал, будто кто-то рассыпал золотую крошку. Ветра почти не было, и темные силуэты пальм стояли неподвижно, словно колонны по всему побережью до самого еще не успела прогреться, да и сам пляж был далеко от города. Вдали от взрослых. Как раз то что нужно, рассудили ребята. Идеальное место, чтобы в вечерних сумерках, под шум волн сжечь чучело в футболке команды соперников – «Дельфинов» Крествью.

В назначенный день члены команды и подружки из группы поддержки приехали на место на нескольких машинах, сложили огромный костер и нетерпеливо ждали ночи. Когда разговоры и музыка перестали развлекать, кто-то открыл багажник автомобиля. И вот в руках «Тигров» Пайнскола зазвенели бутылки, на землю полетели крышки, в воздухе запахло сигаретным дымом, и раздалось торжественное:

– За лучшую команду графства Эскамбия!

Музыка стала громче, танцы развязней. Вечеринка была в разгаре, когда, оглушая ревом округу, на стоянку неподалеку влетел желтый спорткар с откидным верхом. Подростки мигом бросили дела и поспешили к гостю. Автомобиль выглядел диковинно даже по меркам Флориды: вытянутый горбатый кузов, ярко-желтый цвет, плавные линии.

– Ого! Уоррен! Это прямо как из того телешоу. «Понтиак Файрберд»? – спросил кто-то.

– Нет, – самодовольно протянул Уоррен, отпуская руль. Парню едва можно было дать восемнадцать. Высокий, с длинными ногами, спортивно сложенный, с огненно-рыжими волосами. Он запрокинул голову и самодовольно ухмылялся, посматривая на ошарашенных товарищей через затемненные очки. Да, именно такого «приема» и ожидал будущий король выпускного (а как могло быть иначе?) Чарльз Уоррен Рейвентлоу младший. Для всех просто Уоррен. Первое имя он берег для близких.

– Какие еще варианты?

Ребята начали угадывать, но никто не был даже близок к верному ответу. Во всеобщем гомоне не участвовали двое. Тодд Грейден, парень, похожий на звезду подростковых фильмов Эмилио Эстевеса, и смуглая девушка в светлой одежде, с шляпкой поверх непослушных кудрей. На ее шее висел тяжелый фотоаппарат, который девушка бережно поддерживала. Ребята тихо общались, но выкрики явно сбивали молодого человека, который и так с трудом подбирал слова. Их никто не замечал, кроме Уоррена. Он слегка прищурился и перестал реагировать на вопросы одноклассников. Те говорили все громче и громче.

Наконец, шум стал невыносим, и Тодд выкрикнул:

– Это какая-то поделка.

Тодд Грейден был новой звездой футбольной команды. Он отошел от своей собеседницы. И внимательно осмотрел кузов. Толпа услужливо расступилась, пропуская Тодда ближе.

Уоррен плотно сжал губы.

– Ты хочешь сказать, что я езжу на подделке?

– Не подделка, а поделка. Какая-то поделка, сделанная навроде «Форда Шелби», ручная сборка, не серийная модель, – пробубнил под нос Тодд, смущенный всеобщим вниманием.

– Это «Скарабей Родстер», коллекционная модель, а не какая-то сварганенная на скорую руку машинка из гаража, – высокомерно поправил Уоррен. Он пригладил взлохмаченные волосы и выпрыгнул из машины, не открывая дверцы. На парне был темно-красный бомбер с тигром, как и на других спортсменах. Когда Уоррен Рейвентлоу поравнялся с Тоддом, то стало заметно, что несмотря на свою долговязость он проигрывал сопернику и ростом, и шириной плеч. – Хотя откуда тебе знать? У твоей семьи одно ржавое корыто на всех, и то в кредит.

Тодд метнул испепеляющий взгляд на Уоррена, но не успел ничего сказать.

– Ну наконец-то! Мы заждались, – кто-то услужливо протянул Уоррену бутылку, чтобы отвлечь от спора. – Ты посмотри, какой мы сложили костер! Как полыхнет! Алекс еще и бензина притащил, а Синди уговорила прийти ребят из школьной газеты. Фотки будут что надо. Правда, Синд?

Вперед вышла высокая девушка с модными кудряшками, как у Мадонны, и закивала, показывая всем новенькую камеру.

– Да Ломакс где-то тут. Но я и сама принесла фотик! Посмотри какая красота. Его только купили!

Но Тодд и Уоррен по-прежнему не сводили друг с друга взгляда.

– Никогда не слышал о «Скарабее». Подожди, это же машина твоего отца, да? – не отставал Тодд, облокотившись на отполированный до блеска кузов.

– Убери лапы, – огрызнулся Уоррен, делая глоток. – Сегодня отца, завтра – моя. Таких «Скарабеев» можно по пальцам пересчитать. Даже ты справишься. Модификация одной из тех гоночных машин, которыми занималась фирма отца. Сувенир.

– А… отсылка на древнюю гоночную тачку, которую можно увидеть разве что в воскресном мультике. Круто, – без восторга отозвался Тодд.

– Ну, тебе виднее. Я воскресные мультики не смотрю, – фыркнул Уоррен.

– И твой папаня знает, что сыночек угнал раритет?

– А твой папаня знает, что его сын – идиот? – Уоррен недовольно поморщился, а компания, едва загоготавшая, тут же стихла. Тодд, обиженно насупившись, отступил.

– А если он узнает? И что ты пьешь за рулем?

– Ему плевать. Собрался меня заложить?

– Больно надо, – фыркнул Тодд. – К тому же у твоего предка достаточно денег, чтобы тебя отмазать.

Глаза Уоррена недобро сверкнули. Он знал, что слова, вертевшиеся на языке, были злыми, очень злыми, но ему хотелось ответить. Хотелось побольнее хлестануть соперника. Выплеснуть все обиды, накопившиеся с тех пор, как Тодд появился в школе и показал, что неплохо играет в футбол. Он тут же стал всеобщим любимчиком и талантливым мальчиком из бедной семьи, который сам пробивает себе дорогу. Уоррен тоже хорошо играл в футбол, но у него за спиной говорили совсем иное. «Понятно почему».

И вот сейчас этот идиот Тодд прилюдно унижал его! Уничтожал момент триумфа. «Опять».

Нет, этого нельзя было допустить. Уоррен выпалил свой монолог быстрее, чем подумал о последствиях:

– Завидуешь? Хотя понимаю. Бедные всегда завидуют. Тебе же всей школой на форму скидывались. Несчастный талантливый мальчик, чьи родители не смогли собрать на шлем, а на остальное они где достали? Шарились по фонтанам и помойкам, собирая мелочь?

Тодд стиснул зубы.

– Ну да, завидую. В меня мои родители хотя бы верят. А ты настолько бездарь, что твоему папочке проще все купить. Учебу, машину, права на вождение, даже место капитана. Жаль, деньги не всегда могут помочь. Мой капитан, ты нам чуть всю победу не угробил, – Тодд опасно приблизился и продолжил тише. – Разочаровал старика, да? Сколько в тебя не вливай – все пустое. Твои родители ушли с трибун после первого тайма. Все это видели. А еще все знают, что когда папочка не покупает, то ты просто забираешь, что считаешь нужным. Воруешь. Победу, команды, например, которую вырвали без тебя на поле, а ты смеешь гордо ходить и называть себя «чемпионом». И эту тачку ты угнал. Твоя машина действительно подделка, и ты сам – подделка. Слепленная наспех подделка под «золотого мальчика».

Это был удар ниже пояса. Уоррен застыл, впервые не найдясь, что ответить. Ладонь невольно сжалась в кулак.

В толпе послышался неодобрительный ропот, прежде чем Уоррен успел кинуться на обидчика, несколько ребят вклинились между спорщиками, а еще несколько вцепились в куртку Тодда, чтобы и он не полез в драку.

– Тихо! Остыньте! Сегодня праздник! – наперебой загалдели ребята.

– Ты пожалеешь, Грейден! – закричал Уоррен, пытаясь пробиться к обидчику. – Ты еще увидишь!

– Тебя увижу! В аду! – успел крикнуть Тодд, прежде чем его увели подальше.

Другие принялись отвлекать капитана разговорами о машине. Красотка Синди схватила Уоррена под руку, от девицы пахло дешевым пивом и сигаретами, и затараторила:

– Не слушай его. Тодду вскружили голову слухи, что его уже берут в колледж и обещают карьеру. Но какая разница? Ты же и так поступишь. Слушай, у нас сегодня праздник… А ты знаешь, что…

Девушка болтала без умолку, как радио. Даже когда Уоррен отошел подальше, чтобы успокоиться, она увязалась за ним, крепко держась за рукав куртки. Казалось, Синди даже не нужен был собеседник. С каждой секундой Уоррену все сложнее было скрывать раздражение.

– Синди, – наконец перебил парень, осторожно выбираясь из цепких рук, – ты не видела Кристи?

– Что? Кристи Ломакс?

– Вроде вы подруги?

– Скажешь тоже, – фыркнула девушка и вновь попыталась взять парня за руку, но тот отодвинулся. – Я её видела перед тем, как Грейден к тебе пристал. Кажется пошла в сторону дома. Не знаю, может, стало скучно. А давай покатаемся, Уоррен? А твоего отца нет в городе? Может, потом засядем в джакузи?

Уоррен всучил Синди свою пустую бутылку, запрыгнул назад в машину и завел мотор. Девушка покраснела от возмущения.

– Какого черта?! Рейвентлоу, ты что, меня бросаешь?

– Я тебя не подбирал, чтобы бросать, – монотонно ответил Уоррен. Машина резко сорвалась с места, и Синди выкрикнула вслед:

– Ну и катись! Я для тебя пустое место, да? Да ты сам пустое место! Ты ничто!

Уоррен вцепился в руль и вдавил педаль газа.

Кристи Ломакс брела вдоль дороги, когда желтый «Скарабей» промчался мимо, окатив пылью. Парень резко затормозил, девушка испуганно подпрыгнула, но успокоилась, увидев Уоррена. Она окинула парня таким же оценивающим взглядом, каким недавно Тодд смерял автомобиль.

И это задело сильнее.

В один вечер мир Уоррена Рейвентлоу – красавчика, спортсмена, любимца семьи – рассыпался.

– Что это было? Опять выпендриваешься?

– Да вот наскучило сборище идиотов. Тебя подвезти?

Кристи не была похожа на остальных девушек. Словно Молли Рингвольд из «Милашки в розовом», она носила старомодные вещи и странные аксессуары. Чего стоила широкополая шляпка или объемный брелок с позолоченным жуком-скарабеем в эпоксидной смоле, висевший на поясе.

Кристи коротко стригла черные кудряшки и украшала прическу разностильными заколками, которые делала сама. У нее были нежные черты лица и смуглая кожа. Карие глаза, обрамленные черными ресницами, несмотря на теплый цвет, всегда оставались холодными.

Кристи тоже была из небогатой семьи и училась в платной школе на стипендию. Она любила читать, увлекалась фотографией, состояла в школьном совете, умудрилась даже выбить субсидию на обучение младшей сестре.

А еще Кристи Ломакс была единственной девушкой во всей старшей школе, которая когда-то заговорила с Уорреном просто так.

– Ты выпил и опасно водишь, Чарли. Я лучше пешком.

Уоррен вздрогнул – она назвала его первым именем? И это прозвучало так тепло… В голосе парня пропало самодовольство и заносчивость.

– До города семнадцать миль, – мягко заметил он.

Кристи подобрала полы длинной юбки и продолжила путь.

В голове Уоррена щелкнуло, словно кто-то резко ударил хлыстом.

Почему? Почему все в его жизни начало рушиться? Одна крохотная ошибка на поле, и отец не разговаривает с ним. Тренер хочет убрать. Даже самая отзывчивая девочка в школе стала еще холоднее и предпочитает стирать ноги об асфальт!

Будто все только и ждали, когда он оступится, и теперь насмехались.

– Вам всем весело, да? Весело меня пинать?

– Тебя никто не пинает.

– Я же не сделал никому ничего плохого! Что не так?

– Чар… Уоррен, я не хотела тебя обижать, – спокойно отозвалась Кристи.

Впервые в жизни второе имя взбесило молодого человека.

– А чего так? Давай! Чего тебе бояться, у тебя же предки – разорившиеся адвокаты. Глядишь, и поднимутся, засудив меня!

– Прошу, мы же друзья…

– Друзья? Ну давай, выдай мне правду, как другу.

Кристи остановилась и тяжело вздохнула:

– Ты опять никого не слышишь. Знаешь, порой, чтобы люди не замечали твоих недостатков, достаточно удачно родиться. Ты родился настолько удачно, что не замечаешь вообще ничего.

– И что это значит? А, понял. Не ожидал этого от тебя. Старая песня снова в моде: мои предки богаты, и я в этом виноват.

– Дело не в твоих богатых предках, а в том, что ты творишь! Постоянно требуешь к себе внимания. Футбольный матч? Рейвентлоу на первой полосе. Ты первый схватил кубок и позировал с ним, но победа – заслуга Тодда. А когда был сбор еды для бедных? И здесь кадр, как Уоррен Рейвентлоу притаскивает целую гору консервов. Плохих консервов, Уоррен! За кадром их утилизировали. На картинке одно, а в жизни другое. Но люди видят все.

– Ты думаешь я в них разбираюсь? И я виноват в том, что меня фотографируют?

– Дело не в этом. Ты можешь хотя бы попытаться разобраться, подумать, прежде чем делать…

Уоррен сжал губы плотнее.

– Это все?

– Уоррен, ты считаешь себя идеальным мальчиком, которого все должны любить. Просто так. И, совершив ошибку, ты её не видишь. Ничего не делаешь, чтобы исправиться. Не хочешь слушать… Это всех раздражает.

– Что за бред?

– Вот о чем я говорила. Оставь меня в покое, пожалуйста. Нам осталось учиться всего ничего, и потом я исчезну. Улетучусь из твоей жизни.

К удивлению молодого человека, Кристи сняла с пояса брелок со скарабеем, подошла к Уоррену и протянула ему. Тот не шелохнулся. Тогда девушка осторожно положила сувенир на сиденье.

– Прости, я же говорила, что не хочу обижать. Но это все правда. Не забывай, пожалуйста, о нашем разговоре. А если забудешь, то «скарабей» напомнит. Ты можешь быть лучше.

После этих слов она вернулась на обочину и побрела дальше.

«За что все это?» Он же действительно никогда не делал никому ничего плохого! Он старался всем помогать. Сколько раз команда пировала за его счет?

А новая форма, а экипировка…

А теперь школа заканчивается и Уоррен не нужен.

– Да что же это… Кристи! Стой!

Уоррен догнал девушку и схватил ее за руку. Все, что случилось дальше, напоминало кошмарный сон. Обрывочный, хаотичный, безумный. Он даже толком не помнил, что говорил что-то глупое, кажется…

– Кристи, я хороший парень… дай мне шанс. Послушай! Давай проедем всего несколько миль, поболтаем, ты увидишь, что все изменится. Я хочу исправиться. Мы же друзья…

Дальше была темнота.

* * *

От машины почти сразу избавились. Ее продали за бесценок, как только мистеру Чарльзу Уоррену Рейвентлоу-старшему вернули авто.

С трудом восстановленный энтузиастом-любителем, «Скарабей Родстер» не проехал больше и мили – его новый хозяин умер в середине девяностых. Редкая машина, стоившая сотни тысяч долларов, пылилась в частной автомастерской. Судебные тяжбы все не заканчивались, на здание и имущество владельца был наложен арест.

Про «Скарабей» забыли, канула в Лету и история его молодого хозяина. Ценная коллекционная модель стала очередным экспонатом на аукционе брошенной техники в пригороде города Тампа, Флорида.

* * *

Наши дни

Толстый слой пыли почти обесцветил ярко-желтую краску на необычном вытянутом кузове. Сиденья салона порезали, проверяя на закладки наркотиков. Грызуны уничтожили пластик приборной панели, но каким-то чудом не добрались до проводки. Ветровое стекло покрылось темными пятнами.

Именно среди брошенных машин и обнаружил «Скарабея» молодой человек, которого звали Томас Уинслоу.

До того момента парень считал себя неудачником – родители переехали в ненавистную ему Флориду, где он никого не знал, кроме дядюшки. Именно он позвал Томаса поработать на аукционе подержанных машин, пообещав красивые тачки и незабываемый рабочий опыт. Последнее оказалось правдой: работу на бескрайней асфальтовой сковороде, заполненной разбитыми колымагами, парень запомнил надолго. Уже к концу первого дня Томас жалел, что зазвал с собой и новую подружку.

Как и следовало ожидать, они поссорились. Томас уже хотел все бросить, но наткнулся на интересную машину. Хватило часа поисков в интернете, чтобы узнать, что за сокровище парень нашел и примерную стоимость машины. Настоящую стоимость, а не те гроши, что за нее просили на аукционе. Но была проблема – зарплаты на покупку не хватало, поэтому Томас уговорил подружку не бросать работу.

После этого Крис стала еще невыносимей. Вскоре Томас твердо уверовал, в то что у девушки в голове обитала куча «тараканов». Слишком большая, по мнению парня. Крис с поводом и без вспоминала старые обиды и неприятности. Считала себя неудачницей, ведь ее назвали в честь покойной тетки. Верила в приметы: боялась открытых дверей, спала с ночником и ловцами снов на стенах. Но это было не самое странное. Однажды Томас застал девушку, когда та сидела посреди гостиной и сверлила взглядом старого сувенирного скарабея, стоявшего на полке. Будто загипнотизированная. Ни разу не шелохнувшись, даже не моргнув за все то время, что Том на нее смотрел.

В ту минуту Томас решил: ради редчайшей гоночной машины он готов вытерпеть все. Даже странности Крис. Затем подзаработает еще деньжат, вернет их девушке и больше никогда не будет с ней видеться.

План казался простым, а самое главное, рабочим.

По окончании смены Томас, гордо задрав голову, вышел из трейлера, где сидел дядя, и, размахивая документами и ключами, сообщил:

– Все, обменял месячную зарплату и мою тачку на раритетную красавицу! Машина на ходу! Дядя сам вчера проверял!

– Тебе голову напекло?

Но парень не шутил. Томас поспешил к автомобилю, запрыгнул в грязный салон и вставил ключ в замок зажигания.

– О нет… – прошептала девушка, когда мотор все же завелся. – Ты не мог…

* * *

Несколько часов спустя, застелив салон бумажными полотенцами, молодые люди ехали домой. Чтобы сократить путь, Томас поехал по пустынной дороге, проложенной в самом сердце заповедника Ричлом. Дикий лес в долине реки Уитлакучи был не менее болотистым, чем печально известные топи Эверглейд, где до сих пор находили тела давно пропавших людей.

Дневная жара сменилась вечерней духотой, на дорогу опустился густой туман неестественно желтого цвета от ярких дорожных фонарей. Но освещена была только трасса. Кроны высоких раскидистых сосен, обвитых плющом кудзу, закрывали собой небо. И за обочиной начиналось царство мрака.

Радио в машине не работало, молодые люди молчали. Единственным звуком в округе было только рев мотора.

Крис была напряжена, как никогда раньше. Она стиснула зубы, вцепилась мертвой хваткой в свой талисман. Томас даже сбавил скорость, но это не помогло.

– Да ладно тебе, Крис, – не выдержал парень. – Слушай, когда я приведу тачку в порядок…

– Дело не в деньгах, я же тебе рассказывала.

Томас попытался вспомнить. Кажется, Крис не говорила ничего интересного в последние дни. Хотя он ее и не слушал.

– Про мою тетю, про аварию, и что мама потом… Ох, ладно. Я не готова опять все пересказывать, – Крис отвела взгляд. – Эта машина… она так похожа на тот «Скарабей» из маминых рассказов…

– Это и есть «Скарабей», – удивленно заметил Томас.

– Что?

– Да. Я его починю и…

– Как ты назвал машину? – голос Крис задрожал.

– «С… Скарабей», – пробормотал Томас.

– Останови.

– Что? Да ладно, Крис, – парень хмыкнул, но девушка нервно завертела головой и повторила громче:

– Останови.

– Я ее потом могу не завести… – оправдывался Томас, и Крис закричала:

– Останови эту чертову машину!

Испуганный парень ударил по тормозам. Раздался громкий скрип. «Скарабея» пронесло несколько метров, и машина замерла на обочине. Крис выронила талисман, несколько секунд его поискала и не найдя, выскочила из машины. Томас, поколебавшись, последовал за ней.

Оставаться в лесу надолго совсем не хотелось.

Совсем стемнело. В ярко-желтом свете фар покачивались черные силуэты сосен.

– Отдай мне мой брелок, он там на полу, и я уйду! – распорядилась Крис.

– Ты что, собралась идти через лес? Хочешь увязнуть или встретить маньяка? Слушай, у дяди Стэна есть своя автомастерская, и он как раз занимается… – Я не могу… понимаешь, не могу кататься в этом… гробу!

– Да почему? – Томас оглянулся на машину, пытаясь найти хоть какое-то сходство. – Я не понимаю почему. Ты сама не своя. Что ты там уже надумала?

Девушка тяжело вздохнула.

Томас нервничал; он спрятал руки в карманы, переступал с ноги на ногу, ожидая ответа. И чем дольше молчала Крис, тем сильнее парень беспокоился: вдруг дело не в машине, а в том, что он потратил ее деньги? Крис решила, что ее использовали? Теперь «незадачливого афериста» ждет разбирательство с папашей?

Напряжение становилось невыносимым.

Еще и этот туман, пропахший тиной и подгнившей хвоей! Хотя нет… не только. Томас отчетливо почувствовал морскую соль в воздухе – но этого не могло быть! До побережья было несколько десятков миль.

По спине пробежался холодный ветер. Казалось, в темноте, у кромки болот, воздух уплотнился, превращаясь в неровную стеклянную стену. Туман, словно подхваченный невидимым течением, полз к подросткам, облизывая корни деревьев.

Глаза, не привыкшие к темноте, улавливали едва заметное свечение в глубине леса.

Подумалось про блуждающие огоньки – потерянные души, обреченные вечность сверкать в мглистых топях.

Хотелось поскорее сесть в машину и уехать из проклятого места. Томас крикнул:

– Да верну я тебе твою часть! Это будет только моя машина! Хорошо? Что за сцены. Честное слово, ведешь себя как конченая истеричка…

– Ты даже не хочешь узнать… – сквозь зубы процедила Крис, но спор прервал отчетливый хруст в кустах. Из мрака вынырнул черный ворон, огласив хриплым карканьем округу.

А затем в нескольких шагах от парочки послышался глухой удар.

Нечто тяжелое приземлилось в корни сосен, разгоняя туман. Крис вздрогнула и отступила к парню – ссора вмиг была позабыта.

– Что это? Кто здесь? – громко позвал Томас.

– Уйдем, пожалуйста. Увези меня…

Но парень заметил, как в тусклом свете что-то ярко блеснуло. Томас схватил первую попавшуюся палку, подошел и осторожно ткнул в загадочный предмет.

– Это книга, Крис!

– Только не… Том! Черт возьми, ты хоть когда-нибудь думаешь?

Томас быстро поднял странную находку и повертел в руках.

– Ого! Это что-то старинное… дорогое.

– То есть «Зловещие мертвецы» тебя ничему не научили?

– Научили, – раздраженно отозвался Томас, подходя ближе к машине, чтобы рассмотреть обложку в свете фар. – Что литры кетчупа и дешевый грим выглядят эффектно на фиговой пленке. И позволяют собрать кассу.

Крис фыркнула, а парень с восторгом рассматривал кожаный фолиант, украшенный рунической вязью.

– Да это же настоящее сокровище…

– Которое кто-то благородно выкинул нам под ноги и растворился в воздухе?

Томас громко засопел. Он никогда не думал, что Крис настолько суеверна! Это же смешно! Она что, действительно считала, что здесь побывал призрак?

– Книгу наверняка выкинули давно, а шум и треск издала ворона. Эти сосны легко ломаются, с них падают шишки.

Томас замолчал, не закончив фразу. Кожа обложки нагревалась под пальцами. Из узоров заструился призрачный свет.

Вскрикнув, Томас швырнул книгу, отшатнулся и упал навзничь. Фолиант, перевернувшись в воздухе, шлепнулся на капот.

– Да что за…

Земля под ногами задрожала, машина вздрогнула и с грохотом провалилась передними колесами в асфальт. Несколько секунд спустя в яме исчез весь кузов.

– М… моя машина… – прошептал Томас, подползая к краю дороги, и пощупал асфальт.

Твердый, шершавый, обычное дорожное покрытие.

– Где моя машина?!

Крис стояла как вкопанная.

– Это был автомобиль из ада… – пробормотала девушка. – Тот самый «Скарабей».