Kitobni o'qish: «Попаданец для нее»

Глава 1. Тайя

Дзень. Звякнула тетива. Стрела вошла в шею косули по самое оперенье. Животное вздрогнуло и, простояв еще мгновение, упало в высокую траву. Из-за кустов дикой акации вышла девушка, с обрезанными под мальчика черными волосами. Короткая грубого сукна прямая рубаха доходила ей до колена. Широкие проемы без рукавов скорее демонстрировали, чем скрывали маленькую девичью грудь. Если бы она в таком виде показалась в деревне, то ее наверняка забросали камнями, но здесь в лесу Тайя сама была и судьей и хозяйкой. Она подошла к убитой косули и опустилась на колени. Вырезая стрелу, она прочитала благодарственную молитву богине охоты и плодородия. Затем положила открытую ладонь на еще теплую шкуру и прошептала.

– Прости меня за то, что я взяла твою кровь и твою жизнь.

Косуля была не крупной, но все же очень тяжелой, тем не менее, девушка довольно легко взвалила тушу на плечи и, подняв лук, двинулась обратно в лес. Путь домой был не близкий, она уже второй день выслеживала добычу и успела уйти далеко. Босые ноги, не чувствуя боли, ступали по камням и шишкам, в изобилии валяющимся на тропе. Тайя родилась и выросла в лесу. Свою мать она никогда не видела, та умерла при родах. Так во всяком случае говорила бабушка, которая растила, кормила и воспитывала сироту. В деревне её называли колдуньей и боялись, переходили на другую сторону дороги, лишь только завидев. Люди их не любили, и они с бабушкой отвечали им тем же. Хоронились в лесу подальше от человеческого жилья.

Тайя уже подходила к дому, оставалось совсем немного, поворот и небольшой спуск. Но вместо того чтобы прибавить шагу девушка остановилась. На ее лице отразилось внутреннее беспокойство. Что-то было не так. Привыкнув полагаться на свою интуицию, Тайя решительно свернула с тропы и пошла в обход. Теперь она вышла к хижине с другой стороны. Сложив добычу на землю, девушка осторожно скользнула в густой кустарник живой стеной, отгораживающий лесную поляну. Отсюда ей был хорошо виден весь двор их ветхого дома. На ступенях крыльца сидела бабушка. Рядом стоял незнакомый мужчина. Высокий статный со светлыми вьющимися волосами он даже понравился ей, но только до того момента как она поймала его взгляд. Правильное практически идеальное лицо портил безжалостный взгляд хладнокровного садиста и убийцы.

– Я вижу ты не рада меня видеть, Раина. – Голос у чужака звучал глухо, но четко.

Старая женщина подняла взгляд и вздохнула

– Удивлен?

– Нисколько. – Красавчик скривил рот в усмешке. – Я привык, что людишки неблагодарны и добра не помнят.

– Твою доброту забыть трудно, Кадеш Алазар. – Старушка улыбнулась одними глазами. – Да и напомнить ты не постесняешься.

Тайя затаилась в кустах. Интонация бабушки ей очень не понравились. Незваный гость подошел к крыльцу, и поставил ногу в щегольском сапоге на ступень, где сидела женщина.

– Как поживает твоя внучка? Что-то я ее не вижу. – Алазар наклонился к самому лицу Раины.

– Какое тебе дело до моей девочки? – Глаза женщины сверкнули открытой неприязнью.

Вместо ответа чужак ударил женщину по лицу тыльной стороной ладони. От сильного удара голова ее дернулась, и Раина завалилась набок.

– Не люблю, когда мне хамят. – Голос Кадеша не выдавал ни малейших эмоций. – Так, где твоя внучка?

Женщина выпрямилась и вытерла разбитый рот.

– Скоро придет. – Она сплюнула кровавой слюной. – Если только грозный господин не испугает ее.

– Не шути со мной, старуха. – Кадеш приблизил свое лицо вплотную и с жаждой впитывал ее энергию. – Ты же ведь знаешь, мне даже мараться об тебя не надо. Одно только слово, и тебя и девчонку твою сотрут в тюремную пыль. Если мне нужна твоя внучка – радоваться надо. Ведь в тот момент, когда вы перестанете меня интересовать, вы просто исчезнете. И никто, никто этого не заметит.

Усмотрев промелькнувший в глазах женщины страх, Алазар удовлетворенно поднялся. Раина закрыла глаза и опустила голову к коленям. Казалось, она полностью раздавлена и напугана. На лице чужака появилась брезгливая гримаса и тут же исчезла, когда вдруг раздался ее приглушенный старческий смех.

– Вот закрыла глаза и слышу, будто прямо передо мной сам Великий, Бессмертный бог и хранитель Аллисар. – Голос Раины источал сарказм. – А открыла, и что я вижу. Всего лишь его смертного бастарда.

Она еле успела договорить. Удар кулаком в лицо опрокинул ее навзничь.

– Для тебя старая ведьма хватит и бастарда. – Кадеш с удовольствием всадил свой щегольский сапог в ребра старухи.

Он замахнулся еще раз, но не ударил. На мгновение замер. И вдруг исчез. Стрела со свистом пронеслась через то местоб где он только что стоял, и вонзилась в дверь. Бум. Хлопнула дверь об косяк.

Тайя не понимала, что происходит. Куда подевался чужак. Она наложила новую стрелу и крутила головой в поисках исчезнувшего врага.

– Ты плохо слушала свою бабку. – Голос Алазара раздался у нее за спиной.

Девушка выхватила нож и развернулась одновременно. Скорости реакции позавидовала бы кобра, но сзади никого не было.

– Сломать ей шею или ты, наконец, угомонишься. – Кадеш вновь был на крыльце и сапог его стоял на шее Раины. – Одно легкое движение.

– Не надо. – Тайя бросила нож. – Чего ты хочешь?

– Правильный вопрос, с него и надо было начинать. – Алазар убрал ногу. – Подходи, поговорим.

–

Обе женщины сидели на полу своей хижины. Тайя придерживала голову бабушки и утирала ее окровавленное лицо. Кадеш прохаживался перед ними.

– Почему вы еще живы, спросите себя. В чем ваша ценность? – В голосе Алазара сквозило самолюбование. – Когда-то, Раина, я спас тебя от гнева толпы. Справедливого, между прочим, гнева. Спрятал в этой глуши. И вот она человеческая благодарность, твоя милая, расчудесная внучка бросается на меня с ножом.

– Ты ударил мою бабушку. – Тайя прожгла чужака гневным взглядом. – Когда я до тебя доберусь, тебе не помогут все твои дешевые уловки.

– Ну, вот опять. – Алазар вспыхнул холодным бешенством. – Повторю в последний раз. Ты нужна мне, но ты не единственная. Если я решу, что ты безнадежна, то клянусь перед смертью ты увидишь, как собаки жрут кишки твоей бабки.

Раина сжала ладонь внучки, и этот жест означал только одно. Терпи и соглашайся на все.

– Итак, попробуем еще раз. Почему я трачу на вас свое бесценное время? Да потому что ты. – Алазар ткнул пальцем в Тайю. – Исчадие ада, порождение тьмы. Твою душу не видит и не ощущает присутствия мой великий и всемогущий отец. Да, как бы странно это не звучало, повелитель богов, громовержец и светлый Аллисар тоже имеет слабые места. Уж не знаю, с каким демоном зачала тебя твоя мать, Тайя, но с рождения тьма стоит у тебя за спиной. Твоя душа черна и недоступна для светлых богов. Немного на земле людей подобных тебе. Способных на земле спрятаться от бессмертных.

Алазар повернулся к женщинам и его губы растянулись в язвительной ухмылке.

– Но от меня как видишь спрятаться невозможно.

– Ушам своим не верю, Алазар, ты затеял интригу против своего отца? – Раина отвела руки внучки и выпрямилась.

Кадеш продолжал ухмыляться.

– Ну, до чего же ты сообразительна, старая ведьма.

– Хорошо, ты сам своими руками роешь себе могилу. – Старуха болезненно поморщилась и потерла посиневшую скулу. – Мы то чем тебе можем помочь в этом?

– Ты ничем. А вот твоя внучка… – Кадеш оценивающе посмотрел на Тайю. – Мне нужна женщина, способная заставить мужчину сделать то, чего он бы никогда сам по доброй воле не сделал.

– Тогда тебе лучше было бы поискать помощницу в ближайшем борделе. – Раина хмыкнула. – Моя девочка не по этой части.

Алазар еще раз осмотрел девушку.

–Да, к сожалению, формы оставляют желать лучшего. – Он подошел и поднял голову Тайи за подбородок. – Но это поправимо, было бы желание. Оно есть?

Девушка покорно позволила поднять свою голову и безвольно смотрела в глаза мучителя. Ее взгляд молил о пощаде и снисхождении. Кадеш бесконечно долгое мгновение впивался глазами в лицо жертвы, и лишь найдя то, что искал, отпустил. В этот момент эмоционального триумфа мучителя над жертвой в руке Тайи блеснул нож. Клинок взлетел и ударил прямо в ненавистное лицо. А попал в пустоту. В следующий миг стальные пальцы сдавили ей горло и вздернули в воздух. Затылок с грохотом впечатался в стену, в глазах потемнело.

– Какая актриса погибает в этих лесах. Я почти купился, но будем считать эту попытку последней. Договорились? – Голос Алазара звучал обыденно и спокойно. – Сделаешь, что я скажу, и будете жить. Я свое слово держу, спроси у своей бабки.

Он бросил девушку на пол.

– Собирайтесь, мы уезжаем. – В подтверждение его слов снаружи раздалось конское ржание и топот копыт.

–

Небольшой караван въезжал в город Бельдерун. Две скрипящие на выбоинах повозки в окружении пяти вооруженных всадников. В одной из них сидела Раина, закутавшись в старую дерюгу. Алазар верхом на гнедом жеребце возглавлял колонну. Сегодня он не блистал как обычно, наоборот закутавшись в дешевый серый плащ, старался войти в город как можно незаметней. Тайя шла пешком и крутила головой. Ее переодели в длинную домотканую рубаху с длинными рукавами и глухим воротом. Обнаженными оставались лишь босые ноги, месившие придорожную пыль. В этом одеянии она еще больше стала похожа на парня, впервые в свои восемнадцать лет покинувшего родной дом.

Она, позабыв обо всем, восторженно рассматривала могучие крепостные стены, дворцы знати, раскинувшиеся на вершине холма, лица людей, идущих ей навстречу. Все вокруг было так интересно и жизнерадостно, что Тайи не хотелось думать о смерти и грозящей опасности в этот весенний солнечный день.

Город Бельдерун стоял на самой границе цивилизованного мира. Форпост империи на севере, один из алмазов в императорской короне. Дальше были лишь бескрайние леса на север и бесконечные степи на восток. Периодически орды варваров оттуда накатывались на стены Бельдеруна, но ни разу город не пустил их дальше. Всякий раз бесчисленные волны дикарей разбивались о каменные башни города. Поистине Бельдерун был одним из самых красивых и богатых городов империи. Широкие монументальные проспекты пересекались узкими колоритными улочками. На площадях били фонтаны, и буйствовала зелень. Южные пальмы и кипарисы соседствовали с северной сосной и березой. Стоящий на берегу моря, связывающего его со столицей, он был центром всей северной политики и торговли. Сотни талантов золота проходили через банки Бельдеруна. Тысячи пудов зерна с юга на север, лучшие меха, первоклассные степные скакуны и конечно рабы всем этим славились его базары. Город был огромен. Десятки тысяч иноземцев приезжали и уезжали ежедневно. Никто не мог уследить за такой массой людей. Именно поэтому Алазар выбрал Бельдерун. Столица севера, как еще называли город, могла спрятать в своих каменных джунглях десяток таких караванов как у него.

Глава 2. Дагор

Алазар остановил коня перед огромными воротами из массивной дубовой доски. В два человеческих роста, исписанное искусной резьбой в стиле ранней империи, это произведение искусства больше бы подходило царской усыпальнице, чем дому провинциально толстосума. Два воина спрыгнули с коней и, отворив калитку, вошли во двор. Тяжелые створки начали медленно расходиться. Алазар ткнул пятками своего жеребца. Понятливое животное зашагало во двор. Навстречу хозяину выбежал человек в сером хитоне раба.

– Все исполнено, как вы приказали. Дом выкуплен полностью. Купчую оформили только вчера. – Человек торопливо перебирал маленькими ножками, еле успевая за лошадью Кадеша.

– Были проблемы?

– Нет, нет, все прошло гладко.

– Хорошо, Дорио. – Алазар спрыгнул с коня.

– Скажи Ровали, что с этих. – Он указал пальцем на старуху и стоящую рядом девушку. – Глаз не спускать. Бабенки прыткие. Особенно старуха.

Конвой весело заржал. Раина предпочла оставить подобный юмор без внимания, что до Тайи, так девушка даже не расслышала. Она с искренним восхищением рассматривала тончайшую резьбу, украшающую колонны.

Аллея из кустов роз вела дальше к дому, налево пошла мощеная дорожка к конюшне и хозяйственным пристройкам. Большой сад, раскинувшийся по всему участку, выглядел запущенным. Длительное отсутствие хозяина бросалось в глаза.

Кадеш бросил поводья рабу.

– Гости?

– Мельсана и Дагор приехали днем. Я принял. Отвел им комнаты наверху.

– Приведешь их утром. Сегодня уже поздно. – Кадеш посмотрел на красный диск заходящего солнца и пошел к дому.

–

Алазар вышел из бассейна, утреннее солнце заставило его зажмуриться. Дорио подставил ему халат из дорогого имперского сукна.

– Мелисана и Дагор просят разрешения присутствовать при вашем завтраке. – Слуга говорил и поправлял халат одновременно.

– Пусть заходят. – Кадеш опустился в плетеное кресло. – Еще вот что, Дорио. Приведи девчонку ту, что я привез вчера.

– Будет исполнено, мой господин. – Дорио склонился в поклоне, и по знаку руки удалился.

Алазар развалился в кресле, и попытался расслабиться. Пока все шло хорошо, но напряжение не отпускало, главное все еще впереди. Переход из другого мира, это преступление высшего порядка. Если узнают. Никто не спасет. Что бы полукровка покусился на власть бессмертных, да отец первый прикажет затравить бастарда адскими псами.

Дзинь. Звякнул колокольчик. По бледно-желтым мраморным плитам спускалась Мелисана. Полупрозрачный хитон не скрывал точеные формы, а длинный разрез до самого бедра подчеркивал стройность и длину ее ног.

– Кадеш, мой милый друг. Как я рада тебя видеть. – Женщина изобразила интерес и влечение.

Алазар поднял на нее свой убийственный взгляд.

– Не напрягайся, милая. Я позвал тебя не за этим.

– Как скажешь. – Молодая женщина мгновенно сменила тон и грациозно опустилась в соседнее кресло.

Дорио принес вино и фрукты. Налил темно-бордовую жидкость в хрустальные бокалы и разбавил водой.

– Парфюмер спускается. – Слуга предупредил еще не сорвавшийся вопрос хозяина.

– Алазар, я уже здесь. Не сердись. – Дагор двигался, как и говорил, с какой-то ленцой и неохотой, как будто весь мир ему должен уже за то, что он здесь, за то, что он соизволил прийти.

– Я постараюсь, но только сегодня. – Кадеш приветливо улыбнулся. Он не любил этого хлыща, но знал. Его гость получил кличку парфюмер, только потому что преступный мир империи по серости своей не видел разницы между парфюмером и фармацевтом. Дагор разбирался в ядах гораздо лучше, чем в духах. И еще. Лучше него никто в городе не владел ножом.

Дорио закончил разливать вино и приступил к нарезке буженины и сыра.

– Её уже ведут.

Алазар удовлетворенно кивнул.

– Друзья мои, сейчас я вам покажу экземпляр. Мне бы очень хотелось, чтобы вы приложили максимум старания и передали ей хоть крохотную частицу вашего богатого опыта и знаний.

Мелисана убрала с губ улыбку.

– Какие сроки?

Дагор кивнул, соглашаясь с вопросом.

– Сроки плавают. Максимум месяц. – Алазар рассмеялся, увидев кислые мины своих гостей. – Зато оплата двойная.

– Ну, разве что так. – Удовлетворенно согласился парфюмер.

Мелисана ничего не сказала, но улыбка вновь появилась на ее лице.

– А вот и та, про кого я вам говорил. – Кадеш указал на скользящую по мрамору Тайю. – Ваше мнение?

Мелисана встала и подошла к девушке. Провела глазами снизу вверх и обошла вокруг. Затем дотронулась до лямок хитона.

– Сними.

Тайя сжала зубы, и глаза ее нехорошо заблестели.

– Мне показалось, или мы договорились. – Алазар недовольно поморщился. – Может привести старуху, и начнем по новой.

– Не надо. – Тайя спустила лямки и хитон белой тряпкой упал к ее ногам.

– По мне так неплохо. – Дагор рассматривал обнаженную девушку, чуть склонив голову. – Мышцы сухие, прокаченные. Реакция.

Он резко бросил пустую тарелку в сторону девушки. Тайя играючи поймала летящий на неудобной высоте диск.

– Отличная. Я возьмусь. – Дагор взял со стола свой бокал и сделал глоток.

Алазар перевел взгляд на Мелисану. Та по-прежнему хранила на лице недовольное выражение.

– Ну? – Кадеш проявил нетерпение.

– Слишком сухая и агрессивная форма. Замаскировать такое трудно. Мне надо знать, что она должна сделать.

– Мелисана ты еще так молода, а уже хочешь умереть. – Алазар совсем не шутил.

– Скажи хотя бы на кого охота? Мужчина, женчина, старый или ребенок.

– Ну, хорошо. – Алазара недовольно скривил рот. – Молодой мужчина.

– Вот как. – Мелисана вновь обошла девушку. – С таким объектом возможно.

Она опустила ладонь и провела ею по внутренней стороне бедра Тайи, та вздрогнула, но осталась стоять.

– Хорошо. Тебе нравится? – Ее рука поднялась выше и легла на темный треугольник курчавых волос.

– Нет. – Тайя сжала губы.

– Не нравится. – Правая рука продолжала ласкать девушку между ног, а левая коснулась пальцем соска. – Может тебе нравится, когда на тебя смотрят.

– Нет. – Губы Тайи превратились в бескровную нить.

Мелисана убрала руки и обернулась.

– Немного зажата и закомплексована, но это поправимо. Я возьмусь.

– Превосходно. – Кадеш поднял свой бокал. – Тогда она ваша, начинайте. Время не ждет.

–

Дагор сидел молча, закинув ногу на ногу, и смотрел на Тайю. Комнату для занятий выделил Дорио, когда-то это был фехтовальный зал. Большое светлое помещение с высокими стрельчатыми окнами. Парфюмер вздохнул и перевел взгляд за окно, там искрился зеленью весенний сад. Глядя на бьющую через край жизнь, он подумал, что эта девочка такая же, как этот сад – юная, чистая и добрая, а он делает из нее монстра. Пауза затягивалась. Наконец он как обычно в такие моменты мысленно наорал на себя, назвал слабаком и мямлей и решил, что время раскаяния еще не пришло. Затем выложил на стол три ветки разных растений.

– Предположим. Тебе надо чтобы человек, который придет к тебе на ужин принял правильное решение. Что из этого ты выберешь.

– Я правильно поняла, человек должен остаться в живых.

Дагор кивнул.

Прошло уже больше трех недель с начала занятий. Первые уроки парфюмера были посвящены тому как сделать яд быстро и из того что есть под рукой. Тайя никогда не думала, что убить человека так легко. Потом был нож. В этом девушка всегда радовала учителя. Сегодня Дагор начал с вопросов.

– Думаю вот это. – Тайя показала на листья конопли. – Высушить перетереть и положить в хлеб и пироги. Это расслабит человека и добавит положительного восприятия, что увеличит вероятность нужного выбора.

– Что ж. Неплохо. – Протянул Парфюмер и поднес листок к носу. – И излагаешь складно, прям слово в слово. Хорошая память в нашем деле это все. А если цель изменилась и нужно чтобы человек умер. Что тогда?

Девушка внимательно всмотрелась в растения.

– Из того, что здесь есть, ничего не подходит. Даже если взять не сами листья. – Она подняла ветку белладонны. – А корень. Нет, все равно смерть маловероятна. Мучиться будет сильно, но умереть не умрет.

– Согласен. – Дагор внимательно посмотрел в глаза девушки. – А что бы ты выбрала?

– Смотря где?

– Вон там. – Парфюмер показал за окно. – Там сад, где полно всяческой травы. У тебя времени – вот столько. – Он перевернул песочные часы.

– Найти, приготовить и принести мне. – Дагор изобразил удивление. – Чего сидим? Действуй. Забыла где дверь?

Тайя вскочила, сделала первый шаг к двери, затем передумала и побежала к окну. Распахнув створки, она выпрыгнула прямо в сад. Оставив Дагора возмущаться сквозняком в одиночестве.

Девушка бежала по путаным заросшим тропинкам, и мысли ее перескакивали с одного на другое. Ну, где же я видела эту дрянь. А Парфюмер занятный мужчина, хотя и странный. Она нагнулась и сорвала цветок. Нет не этот. Сильный, красивый, а вызывает только жалость. Будто у него вся душа выжжена. О, вот она. Тайя сорвала цветок цикуты. Возьму еще парочку со стеблями. Сорвав, девушка бросилась обратно.

Спрыгнув с подоконника на паркетный пол фехтовального зала, она услышала ворчание.

– Ну, слава богу. Я уже думал, ты никогда не вернешься. – Дагор предпочел закутаться в плащ, но с кресла так и не поднялся. – Первым делом окно закрой.

Тайя затворила рамы и подошла к рабочему столу. Нарезать, выжать сок и готово.

– Будете пробовать?

– Смешно. – Парфюмер бросил взгляд на часы. Песок еще оставался. Он поднялся, подошел к столу и посмотрел на остатки цветов. – Неплохой выбор. Покрутил головой и, найдя глиняную миску с водой, вылил туда выжатый сок.

– Пошли. Только теперь через дверь. – Дагор направился к выходу. Тайя удивленно поджала губы и пошла следом.

Они шли по прокаленной солнцем улице. Мужчина в вычурно дорогой одежде со скучающим выражением лица и юная девушка в легком белом хитоне и восторженной улыбкой в глазах. Народу было много. Сновали носильщики, степенно двигались груженые верблюды, из лавок громко и призывно орали зазывалы. Тут и там взгляд натыкался на бритые головы паломников. Совсем недалеко находился храм Аллисара, громовержца и покровителя города. Дагор повернул за угол, и они вышли на храмовую площадь. Парфюмер поискал кого-то глазами и, найдя то, что искал, повернулся к Тайи.

– Видишь вон того старика. Сидит отдельно в тени платана.

– Седая борода и повязка на бедрах.

– Да он.

– Что надо сделать?

Дагор повернулся и, глядя девушки прямо в глаза, протянул миску.

– Разве ты не видишь, старика мучит жажда. Дай ему напиться.

Тайя в ужасе отпрянула.

– Зачем? Что он вам сделал?

– Девочка не понимает. Странно. Странно. – Парфюмер демонстративно закатил глаза к небу. – Девочка думала, что мудрый добрый человек учит ее собирать гербарии.

– Нет! Я так не могу. – Тайя отгородилась растопыренными пальцами.

– Твой выбор. Я всего-лишь учитель. – Дагор спрятал миску и повернул обратно. – Вот только кое-кто будет очень недоволен и, зная его бешеный нрав, скажу. Все равно кто-нибудь умрет. Ты, этот нищий, твоя бабушка или может быть даже я. Алазар знаешь ли абсолютно непредсказуем.

– Подожди. – Тайя протянула руку, в глазах ее стояли слезы. – Дагор, прошу тебя, давай не сегодня.

Парфюмер понимающе посмотрел на девушку.

– Первый раз всегда трудно. Хорошо, попробуем в другой раз.