Kitobni o'qish: «Икотники и толстопятые»

Предисловие

Что общего между Архангельском и Пензой? Столицей русского севера и городом Лермонтова и Куприна? Да практически ничего! Кроме того, что действие моих рассказов, основанных на реальных событиях, происходит именно в этих местах.

Икотники – это северные колдуны, о них будет первая история, открывающая сборник. О страшной порче, "икотке", которую способны наслать в деревнях Пинежского района. Впрочем, и в Пензенской области ведьмы не отстают от своих товарищей по всяким пакостям. Например, вяжут особые носки со странными символами, напоминающими скандинавские руны. Кстати, именно из-за толстой пятки пензенцев прозвали толстопятыми. А придумал это сам Суворов во время перехода через Альпы, удивившийся, что солдаты умудрились обойтись без кровавых мозолей. Спасибо теплым носкам с толстой пяткой! Впрочем, это всего лишь легенда.

Но вернёмся к содержанию книги. Я пишу не только о волшебстве. Герои сборника встречаются с привидениями, русалками, снежным человеком и даже попадают в астрал. Это реальные истории в художественной обработке. Надеюсь, моё творчество скрасит ваш вечер и поможет скоротать время. Приятного чтения!

Икотка и колдуны-икотники – колдовство северного леса

Рассказ Альбины:

"Я проснулась поздно ночью. Оно подошло ко мне и оскалилось. Сначала я подумала, что это какая-то нечисть. Но потом поняла: передо мной человек, странно выгнувшийся на четвереньках, будто в гимнастической стойке "мостик".

Всех нормальных детей привозят на каникулах к бабушке в деревню, к морю или в летний лагерь. А меня вот сплавляли на север, в Пинежский район, в непроходимую тайгу. Там в глухой деревеньке на двадцать дворов жила моя бабушка. К счастью, отправляли меня в гости всего на пару недель. Родители понимали, что развлечений там никаких – даже купаться в речке Суре было холодно, а уж тем более меня, городскую девочку, не отпускали гулять в тайгу. Единственной радостью было общение с двоюродной сестрой Настей, моей ровесницей и лучшей подругой "на лето".

Когда я столкнулась с "икоткой", мне только исполнилось тринадцать. Помню, что в тот год взбунтовалась против поездки в Пинежье, но родители уговорили, ведь это была единственная возможность пообщаться с бабушкой и кузиной.

В тот день мы пытались загорать при температуре +15, но только замёрзли. Было очень скучно, я считала дни до возвращения. Вдруг Настя предложила полакомиться садовой клубникой у соседа в огороде. У бабушки эта культура не прижилась, а вот дед из дома напротив сумел посадить несколько грядок. Я сначала отказалась, уж больно нелюдимым и угрюмым был сосед. Поймает – устроит скандал на всю деревню. Не хотелось бы расстраивать бабушку. Но Настя сказала, что видела, как дед ушёл встречать автолавку с продуктами. И мы решились. Не то чтобы очень хотелось этой клубники, просто было невыносимо скучно в северной деревеньке.

Через забор даже перелезать не пришлось – в одном месте он упал. Не успели мы съесть по паре ягод, как явился сосед. Наверное, автолавка не приехала, и он вернулся раньше. До сих пор не понимаю, почему мы замерли и не убежали… Может, накрутили себя или просто затормозили от неожиданности. "Вот сейчас пыль до небес поднимется", – подумала я, встретившись взглядом с соседом. Тот смотрел на нас с искренней ненавистью. Но вместо ругани дед вдруг улыбнулся:

– Кушайте, кушайте. Что ж мне ягод жалко для хороших девочек? Давайте, принесу вам холодного молочка.

Ягоды больше не лезли в горло, но мы послушно ждали соседа. Он и правда явился с двумя кружками молока. Я сразу отказалась, а вот вежливая Настя пригубила. Затем мы извинились и ушли.

От бабушки происшествие было решено утаить. Дальше день прошёл своим чередом, а вот потом началась чертовщина…

Я проснулась поздно ночью. Оно подошло ко мне и оскалилось. Сначала я спросонья подумала, что это какая-то нечисть. Но потом поняла: это был человек, странно выгнувшийся на четвереньках, будто в гимнастической стойке "мостик". Моя двоюродная сестра! Я подумала, что Настя просто прикалывается, отвернулась к стенке и уснула.

Проснулась утром от собачьего лая. Но ведь у нас нет пса, только кошка! Затем раздались всхлипы и оханье бабушки. Да что случилось?!

Я натянула халат и побежала в кухню. Бабушка рыдала, прикрыв руками лицо. Настя сидела на табуретке, раскачивалась и лаяла! Именно лаяла, а не имитировала собачье гавканье. Длилось это пару минут, затем сестра начала ругаться грязными словами.

– Испортили мне девчонку! Это икотка! – воскликнула бабушка. – Вы что-то брали у посторонних? Еду, питье? Что молчишь?

– Нет, – выдавила я. – Только у соседа, который напротив живёт. Но он же не посторонний…

– С ума сошли! – охнула бабушка. – Да он же колдун-икотник!

Вдруг Настя разразилась истерическим смехом. Она ткнула в меня пальцем:

– Мамашка твоя на старости лет любовника завела! Вот чтоб не мешала, тебя к бабке и сбагрили.

Девочка затряслась, будто от мучительной икоты. А бабушка наоборот пришла в себя. Она умыла заплаканное лицо, повязала новый платок и… достала из шкафа деньги. Я разглядела несколько тысяч рублей, по тем временам солидную сумму. Затем бабушка собрала какую-то еду из холодильника в пакет и потянула Настю за рукав:

– Пойдём, колдуну кланяться.

Девочка обмякла и поплелась за ней.

Вернулись они через четыре часа, когда я уже готова была звонить родителям. Настя выглядела адекватной, но измученной.

– Вышла из неё икотка, – тихо сказала бабушка.

Весь день и всю ночь Настя проспала. Я боялась даже выходить из дома. Проклятье, колдуны, икота воспринимаются как детские сказки, когда ты находишься в городской квартире. Но если рядом древняя тайга, а твоя сестра ведёт себя, как бесноватая, выгибаясь в немыслимых позах, то невольно поверишь в любые чудеса.

Я не знаю, что бабушка сказала родителям, но больше меня не к ней возили, да и Настю тоже. Впрочем, через десять лет, когда бабушка приехала к нам "доживать", я все же спросила, что тогда произошло.

Оказывается, север России испокон веков населяли икотники – колдуны, которые умели насылать особый вид порчи через еду или питье. Обычно их жертвами становились женщины или дети. Они вели себя неадекватно: разговаривали мужскими голосами, ругались, издавали странные звуки, выгибались в неестественных позах. Икотка была заразной, а иногда даже поражала целые села. Почему-то она распространилась именно на Севере, а также среди финно-угорских народов. И это факт, а не выдумка. Впрочем, официальная наука относит икотку к специфическому виду невроза.

Может, и правда с сестрой случилось помутнение рассудка. Подростковый возраст, изменение гормонального фона… Но откуда она могла знать, что моя мать изменяла отцу?

А вы слышали об икотских колдунах?

Дама Треф из купеческой дачи

История Карины

Район Ахун – один из самых необычных в Пензе. И дело тут не только в красивой природе: водоёмах, реках, холмах, но и в загадочной истории места. Здесь обнаружено несколько древних селищ и капище. А ещё именно в Ахунах построили первый монастырь в городе, который триста лет назад стёрли с лица земли по приказу Петра Первого. Это была месть непокорному монаху Варлааму, который осмелился публично критиковать политику царя. До сих пор доподлинно не известно, где находился монастырь. Но никто не забыт и ничто не забыто.

Немало страшных историй рассказывают и о купеческих дачах, которые сохранились до наших времен. Терема построили ещё в конце девятнадцатого века богатые пензенские промышленники. Летом в них кипела дачная жизнь! Ведь в терема переселялись все домочадцы купцов вместе со слугами. На дачах устраивали концерты, давали представления театральные группы. В советские времена некоторые дома стали корпусами санатория, а другие сдавались в аренду горожанам.

История Карины произошла не в купеческих дачах, но отчасти связана с ними. Далее от первого лица.

Когда Дарья предложила мне отдохнуть на своей даче в Ахунах, я очень обрадовалась. Из-за знаменитого целебного воздуха и особенного микроклимата – я как раз недавно переболела гриппом. А ещё хотелось наладить отношения с новой коллегой. Даша устроилась к нам в январе, но мы почти не общались, хотя были ровесницами.

Домик построил дед Дарьи ещё в восьмидесятых. Планировка показалась мне странной: на второй этаж, в спальню, можно было попасть только по лестнице со двора. В первый раз я с опаской по ней поднималась – как бы не рухнула. Удивило, что коллега оставила домовому блюдце с молоком, но я решила промолчать.

День прошёл быстро за хозяйственными делами: надо было сделать уборку в доме и саду после зимы. Впрочем, Даша пообещала, что завтра мы обязательно пойдём в лес и устроим пикник. Весна в этом году ранняя, так что лужи уже высохли.

После ужина я как-то неловко себя почувствовала в обществе новой коллеги. Да и Дарье было не по себе. Чтобы заполнить паузу, она достала откуда-то альбом с витиеватой надписью "1980 год".

– Это фотографии моей мамы и её одноклассников, – виноватым голосом сказала Даша. – Извини, что потащила на дачу. Наверное, тебе здесь очень скучно. Ещё и работой нагрузила.

Я призналась:

– Мне не скучно, мне здесь неуютно. Но ты не беспокойся!

Дарья открыла первую страницу. На ней была общая фотография советских школьников. Девушки стояли в белых фартуках и бантах, а молодые люди – в обычной форме.

– И почему в советское время школьники выглядели такими старыми? – протянула Даша. – Этим девушкам и восемнадцати не было, а можно дать все сорок.

Я пожала плечами:

– Возможно, это из-за черно-белой плёнки. А где твоя мама?

Дарья показала на высокую блондинку с края.

– Красивая, – вежливо сказала я. – А это кто? Смешная прическа.

Я указала на девушку с очень узким лицом, пугающим своей неестественностью.

– Не знаю, но она какая-то неприятная. Похожа на рысь.

– Но прическа и правда смешная, – я улыбнулась. – Мода 80-х и 90-х – просто шик.

Дарья перелистнула страницу. Теперь ученики были сфотографированы по отдельности. "Коновалова Марьяна", – прочитала я подпись под фотографией девушки с узким лицом.

Затем я из вежливости посмотрела фотографии родителей Дарьи, дальних родственников и собак.

– Странно, зачем держать альбом на даче? – поинтересовалась я у коллеги. – Здесь же повышенная влажность и холод зимой.

Но та лишь пожала плечами:

– Это ж мамин альбом. А она у меня минималистка: все, что не использует год, сразу отвозит на дачу.

Улеглись мы на втором этаже. Несмотря на усталость, я долго не могла уснуть. Даже мысленно пообещала себе, что завтра уеду. Ничего я не должна Даше. Она мне даже не подруга, просто коллега.

Постепенно я начала погружаться в сон. Пока окончательно не проснулась от шепота над ухом. Дарья?

Нет, на моей подушке лежала чья-то белая рука с тонким запястьем. Шёпот усилился. Но я так и не смогла его разобрать.

Я лежала, не шевелясь. Очень хотелось закричать, но не было сил. Глаза защипало.

А оно что-то шептало мне на ухо, что-то не разборчивое, но жуткое.

Наконец, я смогла выдавить несколько слов из молитвы "Отче Наш". И оно замолкло.

– Карин, ты меня звала? – сонным голосом спросила Дарья.

Я почувствовала себя глупо:

– Мне показалось, здесь кто-то был и шептал.

– Это домовой, не бойся, он добрый, – пробормотала Даша.

Я попыталась пошутить:

– Скорее, домовиха. Как будто бы женщина шептала над ухом.

Дарья, наконец, проснулась окончательно. И подошла ко мне.

– Извини, что разбудила, – мне стало неудобно.

– Ай! – вскрикнула девушка. – Блин, наступила на что-то острое. Включи свет.

Мы с удивлением обнаружили, что Дарья напоролась на гвоздь. Но откуда же он взялся? Вчера мы тщательно вымыли пол во всем доме. Наверное, выпал из кровати.

– Странно, – Дарья покачала головой. – Гвоздь большой и ржавый. И откуда он тут? Ничего страшного, я только поцарапалась. Слушай, Карин, видела дубовый буфет в кухне, где альбом лежит? Там вроде была перекись и пластырь. Будь добра, принеси.

Я без лишних слов спустилась за аптечкой. Обработав ранку, мы тут же легли спать. Но кажется, я отключилась лишь на часок.

– Карина!

Я тут же подскочила на кровати.

– Мне кто-то руку положил на плечо, – пожаловалась Даша.

– Тебе приснилось, наверное. Я тоже во сне видела всякую фигню. Это просто такое состояние, между сном и явью.

– Наверное, – отозвалась Дарья. – Знаешь, здесь и правда домовой живёт. Но привидений никогда не встречала. Да и не верю в них. Может, позавтракаем? Или ещё поспишь?

– Думаю, уже не хочу. Мне бы чашку кофе.

– Без проблем, – улыбнулась девушка. – Пошли вниз!

А вот в кухне творилось такое, что мы надолго забыли о кофе.

На столе были рассыпаны гвозди всех мастей.

– Да что за чертовщина! – воскликнула Даша.

– Клянусь, это не я. Да и когда спускалась за перекисью, стол был чистым.

– У нас тут никогда не происходило ничего подобного, – девушка выпучила свои и без того большие глаза.

– Может, мне лучше уехать? Не нравлюсь я твоему домовому.

– Позвоню-ка маме, расскажу, что у нас происходит, – уже спокойнее сказала Дарья. – Пожалуйста, побудь хотя бы до вечера. И мне кажется, наш домовой не стал бы причинять мне вред.

Я пожала плечами, затем сфотографировала гвозди на всякий случай и быстро собрала их в пакет.

Разговор с мамой вышел коротким.

– Она сейчас же приедет, – сообщила Даша. – Слушай, Карин, не бросай меня, ну пожалуйста!

– Хорошо, это даже забавно. Приключение в доме с призраками. Только бы случайно не встать на гвоздь!

Мать Дарьи прилетела через двадцать минут с другого конца города. Кажется, она ведьма!

Едва поздоровавшись, женщина уточнила:

– Значит, гвозди? На столе и под кроватью? Целая куча?

Я показала ей фотографию на смартфоне.

– А ещё что-то происходило? Нечто странное?

Пришлось, рассказать ей и о наших видениях.

– Это не домовой, это Дама Треф, – вздохнула мать Дарьи. – Вы вчера случайно не смотрели мой альбом?

– И что? Я его тысячу раз листала, – пожала плечами девушка.

– Мы смеялись над прическами ваших одноклассниц, – призналась я. – Особенно над девушкой с узким лицом. Марьяной…

– Дамой Треф, – кивнула женщина. – При жизни это был нехороший человек, да и после смерти… Сейчас бы сказали, что она имела экстрасенсорные способности, но тогда девушку просто считали ведьмой. Да ещё семья Марьяны жила на купеческой даче, месте с плохой репутацией.

– Она предсказывала будущее, гадала на картах? Вот почему Дама Треф? – поинтересовалась Даша.

– И не только, к ним не иссякал поток посетителей, – скупо ответила мать. – Как же нелепо Марьяна умерла – от заражения крови. Гвоздь попал в ступню. Не спасли. Но сейчас некогда разговаривать, надо действовать. Вам придётся объехать семь церквей и в каждой поставить свечку за упокой души Марианны Коноваловой. Марианны, а не Марьяны, запомните. Извините, мне придётся остаться. Надо кое-что сделать.

Мы выполнили указания матери, потратив на поездку целый день. Честное слово, особо и не спешили. Не хотелось возвращаться на дачу.

Женщина встретила нас горой еды – в основном, выпечки.

– Возьмите по паре пирожков, а остальное Хозяину.

– Кому-кому?

– Домовому, – ответила Даша.

Мама осталась с нами на ночь. В её присутствии дома стало гораздо спокойнее и уютнее.

Правда, я несколько раз просыпалась от звуков борьбы и вскриков. А наутро увидела комья грязной земли у кровати.

Больше Дама Треф не беспокоила ни меня, ни Дашу.

Не понимаю одного: откуда мать коллеги знала, что делать? Может, она уже встречала Даму Треф? И отнесла альбом на дачу от греха подальше?