Kitobni o'qish: «Комната страха (сборник)»

Shrift:

* * *

Комната страха

Глава 1

Гуров сразу узнал это лицо. Фамилия, которую ему заранее назвал генерал Орлов, ничего Гурову не говорила, но вот лицо человека было, безусловно, узнаваемым. Обладая несомненными организаторскими способностями, этот человек успел за последние десять лет многократно засветиться на самых ответственных должностях как в бизнесе, так и в управленческих структурах, пока наконец не оказался на министерском посту. Долго ли он продержится в этом качестве или это будет лишь дополнительным штрихом в его удивительной биографии, не знал, наверное, и сам министр, но можно было по крайней мере надеяться, что теперь публика хорошенько запомнит и его фамилию, а не только моложавое энергичное лицо, которое многократно появлялось на телеэкране.

Полковник Гуров был уверен только в одном – ни в каком из известных периодов своей жизни человек этот не был замешан в событиях криминального свойства, и это делало ему честь. Тем более было немного странно, что теперь, на вершине успеха, ему вдруг понадобилась консультация работника правоохранительных органов. Генерал Орлов выражался именно так – должность начальника главка обязывала его быть осторожным в высказываниях. Правда, Гурову он давно уже доверял как самому себе, а поэтому, начав издалека и напустив туману, в резюме генерал оказался грубовато прямолинеен.

– Одним словом, попросил человек свести его с профессиональным сыщиком. Выразился в том смысле, что на любом участке деятельности предпочитает видеть профессионала, даже если речь идет о поисках носового платка. Афоризм своего рода… Наш министр счел эту мысль глубокой и пообещал, что профессионал будет. Ясное дело, придется посылать тебя. Этот новый министр пожелал встретиться с сыщиком лично, а кто у нас самый представительный? Полковник Гуров, естественно… У тебя и вид, и стать. Костюмчик на тебе – хоть в палату лордов запускай. И жена у тебя – известная актриса. Короче, тебе сам бог велел…

– Носовые платки искать? – невозмутимо произнес Гуров.

– А хоть бы и платки! – сердито пробурчал Орлов. – Когда рекомендует министр, дискуссии не разводят. Да и вроде бы не в платках там дело. Был намек, что человека найти нужно. Но это только намек, понимаешь? Как говорится, то ли он украл, то ли у него украли – дело хозяйское. При личной встрече получишь всю информацию. Завтра он тебя будет ждать у себя в министерстве, в самом высоком кабинете, во второй половине дня. Все уже оговорено, так что возражения оставь при себе.

– Никаких возражений, – сказал Гуров. – Каждому приятно вот так, на халяву, пообщаться с министром, а если еще и поискать что-то надо, так это просто именины сердца.

– Ирония – дело хорошее, – проворчал Орлов. – Только я слышал, что министры ее на дух не переносят. Ты это учти на завтра.

– Обязательно учту, – пообещал Гуров.

– И это, – протестующе махнул рукой генерал. – К министру один поедешь. Не вздумай с собой дружка своего Крячко потащить. С тебя станется. Вы с ним как нитка с иголкой. Для работы это, допустим, хорошо, но больно вид у твоего Крячко непредставительный. Боюсь, как бы у министра от его вида инфаркт не случился. Еще решит, что у нас на его счет сомнения возникли.

– Лично у меня они действительно возникли, – заметил Гуров. – Не нравится мне эта история. Намеки, профессионалы… Как лицо должностное, этот человек понимать должен, что в случае если проблема действительно серьезная, то ему следует действовать по законам и инструкциям, а если пустяк какой-то, то не стоит отрывать от работы этих самых профессионалов. В крайнем случае нанял бы себе частного детектива.

– Ну вот завтра ему об этом и скажи, – милостиво разрешил Орлов. – Я не возражаю. А вообще, я думаю, много времени у тебя это не займет. Определишься с проблемой, а дальше уж будем решать, что делать конкретно. Если пустяки какие-то, то найдем человека, который этим займется. А на сегодняшний день мы демонстрируем готовность к сотрудничеству и взаимопониманию.

– И на завтрашний тоже, – улыбнулся Гуров.

– Завтрашний – тем более, – подтвердил Орлов и тут же подозрительно спросил: – Надеюсь, ты не принял всерьез мои слова про твои будущие разговоры с министром? Больше помалкивай. Ведомство, конечно, не наше, и министр – новичок, но все равно: молчание – золото.

– Я это еще сто лет назад понял, – сказал Гуров.

Он и в самом деле не собирался ничего говорить новоиспеченному министру – не из-за пиетета, а просто потому, что не хотел делать скороспелых выводов. У сильных мира сего бывают причуды, но иногда бывают и неприятности. Наверное, они тоже нуждаются в сочувствии и снисхождении. Гуров решил не забивать себе голову до завтра.

Единственное, что его беспокоило, – не забудет ли сам министр о назначенной встрече? Не отвлекут ли его в последний момент дела государственной важности? Терять время в приемных ему не улыбалось. В конце концов, старший оперуполномоченный по особо важным делам – тоже не пустое место.

Но все опасения оказались напрасными. Новый министр проявил себя человеком слова. Гурову не пришлось ждать ни секунды. Предупредительный выхоленный секретарь, едва взглянув на удостоверение Гурова, тут же препроводил его в святая святых – в кабинет хозяина.

– Валентин Алексеевич вас ждет, – с многозначительной улыбкой сообщил он.

Гуров прошел через тамбур и сразу же увидел то самое знакомое лицо. Строго говоря, увидел он два знакомых лица – но второе глядело на него с большого цветного портрета и являлось изображением президента. Хотя Гуров был вынужден признать, что художник постарался и президент смотрелся почти как живой.

Хозяин же кабинета не только смотрелся, но и действовал очень живо. Едва увидев Гурова на пороге, он лишь на долю секунды изобразил в лице сомнение, а потом расплылся в улыбке и, встав из-за широкого стола, лично двинулся навстречу гостю.

– Да-да-да! – заявил он на ходу. – Я помню! Лев Иванович, кажется? Я ничего не перепутал? Очень приятно! О вас отзываются как о первоклассном специалисте. Это очень важно – быть профессионалом. Этого нам всегда не хватает – настоящих профессионалов! Очень, очень приятно! – Он подошел к Гурову вплотную и дружественным, но осторожным жестом взял его за плечи – так поправляют на стене дорогую картину в тяжелой раме.

Такое начало предполагало довольно интимное продолжение, и Гуров несколько приуныл. Ведь он до сих пор представления не имел, чего от него ждут. Чтобы не ходить вокруг да около, он сразу же решил воспользоваться дружественной атмосферой и задал вопрос напрямик:

– Если позволите, то мне хотелось бы сразу перейти к сути дела, Валентин Алексеевич. В связи с чем вам потребовались услуги профессионального сыщика? Чем быстрее мы решим этот вопрос, тем проще будет нам обоим. Да и делу это наверняка пойдет на пользу.

Министр быстро посмотрел Гурову в глаза, шагнул в сторону и с виноватой улыбкой развел руками.

– Вы попали в самое больное место, Лев Иванович! – с хорошо завуалированным упреком сказал он. – Действительно, мои претензии выглядят несколько эгоистично. Может создаться впечатление, что я пытаюсь заставить работать на себя лично Министерство внутренних дел! Но, поверьте, это не так. Этот путь посоветовал мне не кто иной, как ваш министр. Впрочем, если вам в тягость…

– Нет-нет, продолжайте, – хладнокровно отозвался Гуров. – Просто мне хотелось бы максимально ускорить процесс. Итак, что же у вас случилось?

Валентин Алексеевич быстро замаскировал обиду. Он опять был деловит и доброжелателен.

– Я долго вас не задержу. Просто попытаюсь в общих чертах… Одним словом, произошло странное происшествие. Я, видите ли, немного увлекаюсь охотой. Предпочитаю крупного зверя. Люблю, когда трофеи производят впечатление. У меня дома отличная коллекция чучел. Это, так сказать, производное от основного хобби. Большинство чучел делал мне один и тот же прекрасный мастер – может быть, вы слышали – Ликостратов Сергей Степанович. Берет дорого, причем многим вообще отказывает, но если уж соглашается, то выполняет работу по высшему классу. И вдруг этот человек пропал! А у меня как раз великолепный экземпляр кабана дожидается, так сказать, своего воплощения. Вот представляете мое разочарование? Туша, конечно, в холодильнике, но она же не может находиться там вечно!

– С тушей все ясно, – заметил Гуров. – Наверное, в крайнем случае ее можно отдать другому мастеру. Давайте лучше разберемся с вашим Ликостратовым. Что это значит – пропал? Имеется в виду что-то серьезное?

– Боюсь, что ответ на этот вопрос придется давать вам, – заявил министр. – Я же со своей стороны могу повторить, что Ликостратов пропал, и это означает только одно – его нигде нет. Мои люди искали его под Москвой – у него загородный дом в одном из поселков, – искали в московской квартире, которую он оставил жене после развода, где-то еще искали… Тщетно! Никто не знает, где он. Но ведь так не может быть, чтобы человек исчез без следа и никто не обратил бы на это внимания! Нужно что-то делать!

– Вообще-то существует прописанная в законе процедура, – начал Гуров.

– Знаю я эти процедуры! – махнул рукой Валентин Алексеевич. – В нашей стране важен фактор личного участия. Если не вмешаешься лично, результатов можно ждать бесконечно долго.

– Гм, но мне хотелось бы знать, действительно ли есть основания беспокоиться? – сказал Гуров. – Человек мог куда-то уехать. Например, срочно вызвали на похороны в Сибирь. У вашего мастера имеются родственники в Сибири? Или он мог взять путевку и укатить в солнечную Испанию.

– С его доходами Ликостратов хоть в Новую Зеландию мог укатить, – согласился министр. – Но это исключено. Мне приходилось контактировать с этим человеком довольно часто, и если у него возникали какие-то нестыковки по времени, все оговаривалось заранее. Он очень обязательный и педантичный человек. Просто так сорваться с места, никого не поставив в известность, он не мог категорически. А что касается родственников, то тут я пас. Строго говоря, я не настолько близко знаю этого человека, сами понимаете… Вам придется поговорить с моим референтом. Все подробности узнаете от него. Можете располагать им всецело по своему усмотрению. И прошу вас, не стесняйтесь, Лев Иванович! Понадобится куда-то съездить, побеседовать – в любое время дня и ночи. На этот счет он строго предупрежден. Кстати, ему выделены средства на бензин и все прочее. Вам остается только приказывать.

– Но, вероятно, нам с вами придется еще раз встретиться, – сказал Гуров. – Что-то подкорректировать. Или обсудить результаты поисков, наконец…

– Не думаю, что сумею вот так сразу выбрать для этого время, – озабоченно наморщил лоб Валентин Алексеевич. – Сами понимаете, впрягаюсь в новый для себя хомут. Дело непростое! Но вы можете все необходимое передать через Пивоварова – это фамилия референта. Желаю удачи, Лев Иванович!

Он опять коснулся кончиками пальцев плеч Гурова, точно хотел убедиться, что любимая картина по-прежнему находится в рамках, и снисходительно улыбнулся.

– Рад был бы побеседовать подольше, но это все, что мне удалось выкроить! – с тайной гордостью сказал он. – Увы, этот вечный цейтнот руководителя!

Он, кажется, надеялся увидеть почтение и благоговейный ужас в глазах Гурова, но тот только слегка поклонился и сразу пошел к выходу.

– Если что-то заслуживающее внимания будет действительно обнаружено, – объявил он на пороге, – Пивоварову я сообщу.

Гуров вышел и плотно прикрыл за собой дверь. Он был серьезно раздосадован и уже не скрывал этого. Встреча с руководителем такого высокого ранга, по его мнению, могла бы быть и более толковой. В данном же случае ему пришлось столкнуться с элементарным проявлением руководящего эгоизма, когда малейшее неудобство, причиняемое руководству, возводится в ранг государственной проблемы. Однако резких телодвижений Гуров совершать не собирался. Он дал слово генералу Орлову, и теперь приходилось терпеть.

К его удивлению, референта Пивоварова не пришлось ни разыскивать, ни даже ждать. Напротив, это он уже поджидал Гурова, прохаживаясь по комнате, в которой сидел секретарь.

Пивоваров оказался худощавым мужчиной лет тридцати пяти в отлично сшитом сером костюме и бледно-голубой сорочке, воротничок которой вопреки этикету был расстегнут, а галстук в туалете референта и вовсе отсутствовал. Лицо этого человека было не лишено приятности, но глаза были наполнены такой смертной скукой, что Гурову сделалось даже немного не по себе.

Пивоваров представился – довольно почтительно, но так флегматично, точно они с Гуровым встретились где-нибудь в переполненном аэропорту и через полчаса обоим предстояло улетать в совершенно противоположные концы планеты.

Вдобавок секретарь министра бросил на Пивоварова такой странный взгляд, что это вызвало у Гурова некоторые подозрения.

«Похоже, братец, ты здесь не совсем в фаворе, – подумал он, рассматривая Пивоварова. – Если не сказать больше. Уж не отрабатываешь ли ты положенные две недели, если в ваших кругах вообще имеют значения такие пустяки, как положения Трудового кодекса? А вот то, что ты крутишься возле министра без галстука на шее, – это уже совсем не пустяк…»

Вслух же Гуров сухо сообщил, что надеется получить от Пивоварова полноценную информацию о Ликостратове, и по возможности быстро.

– Меня зовут Лев Иванович, – добавил он. – Не буду возражать, если будете называть меня полковником – возможно, это вас как-то дисциплинирует.

– А я – Николай Иванович, – лениво сказал Пивоваров. – Званий достойных не имеется, поэтому, кроме имени, ничего предложить не могу. Впрочем, можете звать меня попросту – Николаем. Плюс, если нужно, могу сбегать за пивом или сигаретами – в этом плане прошу не стесняться.

– Меня уже предупредили, что стесняться не нужно, – сердито сказал Гуров. – Но мне не нужны сигареты. А что нужно – я уже сказал.

Пивоваров немного подумал и вдруг предложил Гурову зайти вместе с ним в буфет министерства.

– Всего на пять минут, если не возражаете, – мягко сказал он. – Здесь очень качественные продукты. А некоторые особенности моего организма вынуждают меня то и дело обращаться к диете. Врачи усиленно рекомендовали мне кисломолочные смеси. Вообще-то гадость, но…

Гуров не стал возражать против рекомендаций врачей. Пивоваров тут же приободрился и повел его вниз. Держался он уверенно, но в глазах Пивоварова по-прежнему стояла смертная тоска, и Гурову подумалось, что окружающий мир референт должен видеть непременно в черно-белом варианте, с преобладанием серого.

В большом светлом зале буфета Пивоваров заказал себе чашку простокваши и стакан вишневого киселя и, усевшись за столик, принялся неторопливо поглощать эту странную комбинацию блюд, флегматично посматривая по сторонам. Он и Гурову предложил заказать что-нибудь, но тот ограничился небольшой чашкой черного кофе и, махом проглотив его, предложил Пивоварову заняться делом немедленно.

– Да сколько угодно, – равнодушно ответил референт. – Только позвольте сначала нескромный вопрос. Вы за бабки работаете или по воле начальства? Зная нашего шефа, смею предположить, что бабками тут и не пахнет. Такие, как он, предпочитают «нажимать рычаги». Я угадал?

– Ну, вам лучше знать вашего шефа, – заметил Гуров. – Но хочу напомнить, что я – полковник МВД и работаю не за бабки, а за идею. Хотя в чем-то вы правы – сегодняшний случай из ряда вон выходящий, и без «рычагов» не обошлось. А для вас это важно?

– Это важно для вас, – глубокомысленно заметил Пивоваров, вытирая губы салфеткой. – Не смею вам советовать, но мне кажется, полковник, что вам сейчас лучше всего не торопиться. Усердие не всегда приносит успех. Вы, наверное, знаете это не хуже меня.

Гуров недовольно посмотрел на него.

– Я много чего знаю, уважаемый Николай Иванович, – сказал он. – Не знаю только одного: чего вы здесь крутите? Я от вас жду информации, а вы мне афоризмы зачитываете. Давайте-ка не размазывайте кашу по тарелке, а говорите по существу, куда делся этот ваш чучельник?

Пивоваров с сожалением покосился на него и бросил на столик измятую салфетку.

– Да я и сам не знаю, где он. Неделю назад шеф вызвал меня и говорит: «Что-то ерунда какая-то получается! Я такого зверя завалил, а Степаныч даже знать о себе не дает! Ему уже по всем телефонам названивали – никакой реакции. Тоже мне, премьер-министр!» Это у нас теперь тема такая болезненная. Ущемленное самолюбие – источник прогресса, сами понимаете. И ведь что интересно – немедленно составили и представили список специалистов, которые занимаются таксидермией. На вполне приличном уровне. Не катит. У нас ведь как? Приказ исполняется буквально, как в армии, иначе какое же к нам уважение? Куда деваться – пришлось мне взять ноги в руки и обскакать все точки, где мог засветиться наш чудо-мастер.

– И что же это за точки? – спросил Гуров.

– Ну, начал я с того, что поближе лежало, – ответил Пивоваров. – Навестил бывшую жену. Живет она в Раменках, на Мичуринском проспекте. Молодящаяся дама, злая, как ведьма. Кстати, и род занятий у нее подходящий – она на картах гадает. Таким же озлобленным разведенкам. Кстати, не бедствует. Но о бывшем муже даже слышать не хочет. В общем, ушел я от нее несолоно хлебавши. Дальше я попробовал сынка ее найти. То есть их общего с Ликостратовым сына. Он на другом конце Москвы живет, в Измайлове…

– Вы семьями дружите, что ли? – проворчал Гуров. – А сами вроде бы на самолюбие намекали?

– Когда шеф еще только раскрутку в бизнесе начинал, тогда ему незазорно было и с Ликостратовым водиться, – объяснил Пивоваров. – Потом, конечно, стал отдаляться. А нам куда ж деваться? Шестерки и есть шестерки. Со всякой сволочью приходится дело иметь.

– Это на кого же вы сейчас намекаете? – прищурился Гуров.

На спокойном лице Пивоварова не дрогнул ни один мускул.

– Да никогда мне этот Ликостратов не нравился! – убежденно заявил он. – Дело свое он, конечно, знает. И связи у него среди охотников имеются. Только сейчас ведь охота уже не в том почете, что раньше. И Валентин Алексеевич туда скорее по инерции ездит. Думаю, через месяц-другой он о ней и думать забудет. Неактуально это и даже не слишком расчетливо, принимая во внимание сопутствующие обстоятельства, вроде того же Ликостратова. А раз так – на хрена нам с вами, полковник, суетиться?

– Предлагаете плюнуть на просьбу министра? – небрежно спросил Гуров.

– Именно, – подтвердил Пивоваров. – С высокой колокольни. В конечном счете он же вам за это спасибо скажет. То есть не скажет, конечно, но от лишних неприятностей вы точно будете избавлены.

– До сих пор вся эта история не вызывала у меня никакого интереса, – заявил Гуров. – Но последнее заявление меня, признаться, насторожило. Вы что-то недоговариваете.

– Да я, собственно, все сказал, – удивился Пивоваров. – Ликостратов – скользкий тип, это однозначно. Ну, сами понимаете, человек, нигде не работающий, не может позволить себе загородный особняк и крутой внедорожник. Откуда-то он берет деньги? Понятно, чучела, хорошие знакомства – но этого мало. А такие, как Ликостратов, не брезгливы. Подозреваю, что он никогда не упустит возможность заработать. Сплошной черный нал, короче говоря. На каком-то уровне это приемлемо, но сейчас лучше бы держаться от него подальше.

– Зачем же в таком случае ваш Валентин Алексеевич ищет сближения? – поинтересовался Гуров. – Может быть, вы сгущаете краски?

– Я же говорю, по инерции, – объяснил Пивоваров. – Вот увидите, через неделю он и не вспомнит о Ликостратове. И про чучела свои забудет. Их у него, кстати, и без того предостаточно. А в его сегодняшнем положении всегда можно найти чем заняться.

– Вы как-то странно об этом говорите, – заметил Гуров. – Будто сторонний наблюдатель.

– В каком-то смысле так оно и есть, – кивнул Пивоваров. – Это мое последнее задание. Далее я буду безработным.

– Ну вот видите! Может быть, стоит постараться в таком случае? – сказал Гуров. – Глядишь, и сохраните рабочее место…

– Нереально, – помотал головой Пивоваров. – Для моего увольнения имеются веские причины, а для продления контракта их нет. Думаете, если я найду этого лишнего человека, что-то изменится? Лучше уж я спокойно доживу эту неделю и лягу в дрейф, пока что-нибудь не подвернется. Того же и вам желаю.

– С дрейфом пока ничего не выйдет, – категорически заявил Гуров. – Я уже сказал, что вся эта история мне с самого начала не нравится. Но в таком варианте она нравится мне еще меньше. Она начинает как-то скверно припахивать. Меня пока не интересует судьба неизвестного мне Ликостратова, и карьерные соображения вашего шефа меня тоже мало волнуют. Но я обещал своему начальству разобраться, и я разберусь. Так что будем продолжать поиски. Можете взять себе на добавку простокваши и расскажите, что там было дальше. Вы говорили про сына.

– Сына я тоже не нашел, – спокойно ответил Пивоваров. – Этот фрукт постоянно в разъездах. Так сказали соседи.

– А кем он работает?

– А бог его знает. Самого Ликостратова я видел неоднократно, общался. А вот сынок его для меня – загадка. Он большей частью при матери жил.

– Ясно. После того как сына вы тоже не нашли, что предприняли?

– Ну, тут уж я понял, что придется катить в глушь, – признался Пивоваров. – Терпеть не могу выезжать за пределы Садового кольца, а уж за пределы Москвы тем более.

– И все-таки пришлось?

– Ага, пришлось. Правда, недалеко. Шестьдесят километров от Москвы. Там деревенька была под названием Плетнево. Неперспективная. Русь уходящая, так сказать. Но места хорошие, приятные взору. Инициативные люди подсуетились и воздвигли там новое поселение. Название, правда, сохранили. Кое-какие избушки тоже еще целы. Но в основном там современные коттеджи. Черепичные крыши, глухие заборы, тарелки, гаражи, все как полагается. Уже не менее полусотни строений. Въезд, однако, свободный – ни шлагбаумов тебе, ни фейсконтроля. Правда, охрану они там себе наняли – в центре поселка есть сторожка, где сидят трое, следят за порядком. Если в поселок забредут чужие – шпана какая-нибудь или колхознички подвыпившие, – то они меры принимают. Какие – не скажу, потому что при мне ничего подобного не было. Еще они могут справку дать по местному населению – если, конечно, вы им понравитесь. Но вы-то им точно понравитесь, со своей красной книжечкой. Хотя где живет Ликостратов, я теперь и сам знаю…

– Значит, и у него побывали?

– Не то что у него, но рядом был. Хоромы знатные, хотя, на мой вкус, мрачноватые. Казематом отдают. Может, внутри по-другому, но внутрь я не попал. Ворота на замке, в доме ни огня, и охрана сказала, что вроде бы хозяин дней десять как уехал уже – в неизвестном для них направлении.

– И все?

– А что еще? Потом ему снова звонили – ни ответа, ни привета. Кабан в холодильнике протухает…

– Так это был кабан? – удивился Гуров. – Вроде бы не сезон?

– Ну, это уже другой вопрос. – Пивоваров развел руками. – Не станете же вы обвинять министра в нарушении сроков охоты?

– А интересно было бы попробовать, – улыбнулся Гуров.

– Попробуйте, – предложил Пивоваров. – Тогда уж вам точно будет не до Ликостратова. А кабан, по правде сказать, был знатный. Вепрь, одним словом. Клычищи – во! Так и просятся на стену в гостиной. Боюсь только, что протух он уже.

– Значит, вепрь, говорите? – переспросил Гуров. – Тогда действительно жалко, если пропадет. Значит, прямо сегодня и поедем.

– Куда? – не понял Пивоваров.

– Да в Плетнево, – ответил Гуров. – Нужно же наконец выяснить, куда мастер запропастился.

– В самом деле? – огорченно сказал Пивоваров. – Все-таки не хотите прислушаться к голосу разума? Ну, вам виднее. Только, мне кажется, сегодня уже поздно – за полдень уже давно перевалило. Что же, на ночь глядя ехать?

– Ну так что же, что поздно? – невозмутимо заметил Гуров. – Лучше поздно, чем никогда.