Kitobni o'qish: «Капля королевской крови»
Глава 1
«Совершенно секретно!
Данный меморандум недопустим даже для частичного оглашения в среде адептов первого круга, а также оруженосцев и вассалов, не имеющих третьей степени посвящения.
Всецело чтя Истинного Творца и Разрушителя всего сущего, мы, его верные слуги, сего числа рассмотрели и обсудили вопросы стратегии и тактики, нацеленных на расширение сфер влияния Единственно Верного Учения на те страны, которые пребывают во мраке невежества и заблуждений.
На основании высказанных мнений господ Магистров и преданных им Рыцарей-Властителей следует констатировать, что наше влияние на политические и социальные процессы во всех странах мира, как напрямую подчиненных нашей идеологии, так и разделяющих позиции «Пламени Истины», должно расти в геометрической прогрессии. Верховенство нашего Ордена должно быть бесспорным и абсолютным, и ради этой великой цели его адепты не обязаны сковывать себя какими-либо нравственными или правовыми рамками.
Настал момент резкого усиления нашей воинствующей деятельности и в отношении России, что имеет чрезвычайно важное значение. Россия как варварская, чуждая западным ценностям страна требует приложения максимальных усилий – финансовых, организационных, пропагандистских. Лишь это позволит сделать ее нашим очередным завоеванием, нашим покорным вассалом и рабом, безропотно выполняющим нашу волю. Если же эта задача выполнена не будет, все иные наши завоевания, безусловно, девальвируются до минимума. Россия должна или покориться нам, или исчезнуть с карты мира, а русские как народ или коллапсировать до нуля, или раствориться в других, более толерантных народах…»
(Из меморандума совещания Рыцарей-Властителей высшего круга посвящения тайного ордена «Пламя Истины»)
* * *
Сотрудники главного управления угрозыска в звании полковника старший оперуполномоченный Лев Гуров и оперуполномоченный Станислав Крячко неспешно шествовали по аллее одного из городских парков столицы. Сыщики только что навестили в соседней с парком больнице своего шефа и старого друга, начальника главка угрозыска, генерал-лейтенанта Петра Орлова.
Орлов, всегда отличавшийся отменным здоровьем, теоретически вообще не должен был там оказаться. Просто случилось так, что нестерпимо жарким днем, вернувшись из поездки, он достал из холодильника бутылку ледяного лимонада и тут же ее опорожнил. Уже наутро у него поднялась температура, и ему пришлось обращаться к докторам. К счастью, обошлось без воспаления легких, и Петр, отлежав в больнице пару дней, стремительно пошел на поправку. Он бы убежал оттуда и сегодня, но врачи воспротивились, пообещав, если все будет нормально, выписать его завтра к вечеру.
Разговаривая о всякой всячине, в том числе о погоде, о качествах выпускаемого ныне лимонада («Это ли – лимонад?! То ли дело – лет тридцать назад выпускали!..»), приятели обратили внимание на прилично одетого пожилого субъекта, который полулежал на садовой скамейке. Со стороны его можно было принять за любителя «употребить», слегка перебравшего «лимонада» с немалым количеством градусов.
Скорее всего, именно этого мнения о нем были и прочие пешеходы. Они, кто – с сожалением, кто – с оттенком презрения, поглядывали в сторону этого человека. Приостановившись и немного подумав, опера подошли к мужчине, и только тогда им стало ясно, что выпивка тут ни при чем. Скорее всего, у незнакомца с внешностью школьного учителя отчего-то серьезно прихватило сердце.
Потрогав сонную артерию и убедившись, что тот еще жив, Гуров достал телефон и вызвал «Скорую». Проверив карманы неизвестного и не найдя в них никаких документов (при нем не оказалось денег и даже ключей от квартиры), он заглянул в полуоткрытый кейс, лежавший рядом на скамейке. Судя по всему, там уже успел пошарить кто-то посторонний. Возможно, именно поэтому у незнакомца ничего не нашлось и в карманах – их, как видно, тоже уже успели проверить наряду с кейсом.
Переворошив в кейсе лежавшие там бумаги – какие-то рекламные буклеты фармацевтических фирм, пару технических журналов, несколько общих тетрадей, малоразборчивым почерком исписанных, и иную макулатуру, – краем глаза Лев схватил необычный заголовок на брошюре, лежавшей под тетрадями. На яркой обложке крупными буквами, отливающими золотом, было написано: «Спасение человечества – Единственно Верное Учение».
Усмехнувшись, он быстро пролистал брошюру, вскользь пробегая взглядом по страницам, и, показав ее Стасу, иронично прокомментировал:
– Сектантская хренистика на темы спасения мира от глобального зла. Вроде того, близится конец света – это мы уже сто раз слышали, и спасение человечества возможно, если только оно уверует в это самое «Единственно Верное Учение». Вот интересно, этот мужик сам состоит в сектантах или его кто-то надумал агитировать?
– Не исключено, что и сам состоит… – Крячко пожал плечами. – Люди старшего поколения, мне кажется, слишком внушаемы и поэтому чаще попадают под влияние всяких «гуру» и «пророков». Я вообще не могу понять, почему у нас до сих пор свободно распространяются всевозможные «истинные учения» и орудуют «святые наставники»? Их давно нужно выставить за пределы наших границ…
В это время в конце аллеи, выскочив из-за деревьев, остановилась машина «Скорой». Лев помахал рукой, и две не очень крупные санитарки с носилками-каталкой поспешили к ним. Рядом с ними с большим кофром в руке спешила докторша средних лет.
– А он кто? У него документы, страховой полис есть? – спросила она, проверяя пульс у лежащего.
– Он?.. – Лев на мгновение задумался. – Э-э-э… Очень важный свидетель, которого непременно нужно спасти. Я – полковник Гуров, из главка угрозыска.
Лев показал свое удостоверение, и это стало решающим доводом, определившим решение докторши. Приятели помогли погрузить лежащего без сознания на носилки и довезти его до машины. Когда «Скорая» умчалась, Стас оглянулся и сокрушенно махнул рукой:
– Эх! А кейс-то куда теперь?
– Да ладно, заберем с собой, – возвращаясь к скамейке, ответил Гуров. – Девчата сказали, куда отправят этого человека. Так что оклемается – завезем, отдадим…
Защелкнув замочки кейса, он поднял его и удивленно произнес:
– Увесистый, однако! Неужели столько весят журналы и буклеты?
Лев и Станислав обменялись встревоженным взглядом. Каким-то шестым чувством, ощутив неладное, Гуров, оглядевшись, подбежал к открытому канализационному колодцу и, заглянув туда, бросил в него кейс. Едва он успел отскочить в сторону, как из шахты с оглушительным грохотом вырвался столб огня и дыма. Эхо от взрыва разлетелось по всей округе. Где-то за зеленью парка на разные голоса взвыла автомобильная сигнализация.
Приятели ошарашенно смотрели друг на друга. Во взгляде каждого из них было написано: «Это что же мы сейчас? Чуть-чуть не взлетели на воздух?!» Лев почувствовал, как по его спине ящеркой пробежал неприятный холодок. Судя по всему, что-то похожее ощущал и Стас. Он растерянно вытер лоб тыльной стороной ладони и только и смог сказать:
– Обалдеть!..
Со всех сторон к месту взрыва стали сходиться люди. Явив потрясающую оперативность, примчался экипаж ППС. Лев тем временем набрал номер телефона своего хорошего знакомого – полковника ФСБ Александра Вольнова и, услышав знакомый голос, поздоровался и представился.
– …Лев, да я тебя уже узнал! – ответив на приветствие, жизнерадостно откликнулся тот. – Как жив-здоров?
– Будешь смеяться, но это настоящее чудо, что мы со Стасом в данный момент живы и даже здоровы. Тут сейчас такое случилось – хоть стой, хоть падай.
Он вкратце рассказал о загадочном сердечнике, которого увезла «Скорая», и о его не менее загадочном пластмассовом чемоданчике.
– …Думаю, кроме той брошюры, которую я увидел, в кейсе было спрятано еще что-то. Наверняка имелось двойное дно, где в тайнике хранились материалы куда более секретного характера, – заключил он.
– Ну и ну!.. – только и смог произнести ошеломленный Вольнов. – А куда, говоришь, его увезли?
Поблагодарив за информацию и выразив свою радость по поводу того, что они со Стасом не пострадали, собеседник Льва пообещал сообщить о результатах своей проверки. Дав необходимые пояснения прибывшим к месту взрыва эмчээсовцам, опергруппе соседнего райотдела и следователю районной прокуратуры, приятели отправились к автостоянке, где был припаркован «Пежо» Гурова. Оглянувшись и окинув взглядом сразу несколько команд телевизионщиков, которые, примчавшись «на рысях», с ходу набросились на службистов, находившихся там, Крячко торжествующе рассмеялся.
– Вовремя мы оттуда смылись! – резюмировал он.
Когда опера садились в машину, неожиданно зазвонил телефон Льва. Встревоженный голос Орлова недоуменно вопрошал:
– Лева, что это там так бабахнуло в парке? Вы сейчас где?
– Мы? Да, вот, на автостоянке, собираемся ехать в «контору». А бабахнуло… Пацанята хулиганят – спасу нет! – придав голосу беспечность, соврал Гуров.
Однако Петр ему не поверил.
– Лева, ты кончай мне баки заливать! Рассказывай как есть, что там произошло! – недовольно потребовал он.
– Какой же ты настырный! Это, наверное, на тебя так простуда повлияла… – сокрушенно определил Лев.
– Хватит из меня дурачка делать! Говори немедленно – что там случилось?! А то я сейчас прямо в пижаме пойду разбираться!
– Да, скажи уж ему! – вздохнул Стас. – Не угомонится же, пока не расскажешь.
Стараясь по максимуму смягчить детали случившегося, Гуров вкратце изложил суть происшедшего. Выслушав его от начала до конца, Орлов сердито проговорил:
– Японский городовой! Это вы, считай, сегодня второй раз родились.
Лев в ответ искренне рассмеялся.
– О чем ты говоришь?! Да у нас со Стасом тогда круглый год – второй день рождения. И в огне горели, и в болоте тонули, а теперь вот и чуть в воздух не взлетели…
– Да-а уж! Ни хера себе, выдался бы у вас полет! С доставкой прямо на небо! – явно в душе очень переживая из-за своих друзей, поддакнул Петр.
– Вообще-то, радоваться надо, что именно мы взяли с собой тот чертов кейс, – отметил Гуров. – Страшно даже представить, что могло бы произойти, если бы его нашли ребятишки. Так что недаром говорится: что бог ни делает – все к лучшему!
Немного помолчав, уже совсем другим тоном Орлов согласился:
– Ну-у… Понимаешь… Это, конечно, правильно.
Сев в «Пежо», приятели вырулили на улицу и покатили в общем потоке машин. В последний момент оглянувшись назад и увидев обескураженных телевизионщиков, которые самую малость не успели их перехватить, Крячко торжествующе рассмеялся.
– Что, ребята, обломилось интервью? Гуд бай, «четвертая власть»!
Однако когда они прибыли к главку, то рассмеялся уже Гуров – у крыльца их «конторы», взяв на изготовку свои видеокамеры, стояли около десятка человек.
– Нет уж, Стас! – иронично провозгласил он. – Тут как в той комсомольской песне о тревожной молодости: готовься к великой цели, а слава тебя найдет! Ну, вот, как видишь, она нас, ешкин кот, все-таки нашла… Идем уж, идем на эту телеголгофу!
…Через день после описанных событий, рано утром прибыв на работу, Лев Гуров едва вошел в свой кабинет, как зазвонил телефон внутренней связи.
«Да он что?!! Установил для отслеживания моих действий систему видеонаблюдения, что ли?» – мысленно отметил Гуров и, подойдя к столу, поднял трубку.
– Лева, привет! – бодрым, как хруст свежего огурчика, голосом жизнерадостно загромыхал Петр. – Ты, это… Ко мне зайди. Если вдруг свершится чудо, и наше штатное чудо природы – Стас, появится на пороге, веди его тоже.
Хлопнула дверь, и, подозрительно воззрившись на Гурова, на пороге замер Крячко. «Уж не обо мне ли речь?» – было написано на его лице.
– Чудо природы появилось… – в тон Орлову сообщил Лев. – Уже идем.
– Чего он там спозаранок затеял? – поморщившись, спросил Стас, вопросительно глядя на приятеля. – Небось опять какую-нибудь работенку подкинет? Знаю я его! Если с утра звонит – все! – готовься к какому-нибудь сюрпризу. Как самочувствие-то?
– Да, ничего. А ты как? – догадываясь о подоплеке вопроса, чуть заметно улыбнулся Гуров.
– Башка разламывается. И прошлую, и эту ночь плохо спал. Только уснешь – начинают мельтешить репортеры, суют под нос свои микрофоны и задают какие-то тупые вопросы. А я, вроде того, пытаюсь придумать, что бы им ответить, и понимаю – ничего дельного сказать не могу. Просыпаюсь в холодном поту. Тьфу, едри его!.. А тут еще сегодня ночью в подъезде трое отморозков устроили потасовку…
По словам Крячко, примерно в третьем часу ночи его разбудили какие-то вопли, доносящиеся из-за входной двери. Наскоро одевшись, он вышел на лестничную площадку и увидел на пролет ниже троих очень даже не слабого сложения неизвестных, которые, то ли что-то не поделив, то ли что-то не уточнив, бурно выясняли между собой отношения. На подоконнике стояла недопитая бутылка водки, а рядом с ней на газете лежала закуска. Парни были не из их дома – Стас это понял сразу. Как они смогли войти в подъезд с кодовым замком – догадаться было несложно. Скорее всего, набрали на домофоне номер одной из квартир, а кто-то спросонья «на автопилоте», не спрашивая, открыл им дверь.
Из-за дверей своих квартир выглядывали заспанные соседи, пытающиеся на словах убедить хулиганье дать людям поспать. Но те их словно не замечали, продолжая демонстративно бузить. Спустившись ниже, Крячко вполне миролюбиво предложил парням собирать свой «дастархан» и валить на все четыре стороны. Ответом ему стала отборная матерщина и угрозы «выпустить кишки». Дабы продемонстрировать серьезность своих слов, один из выпивох выхватил длинный нож и побежал по ступенькам навстречу Станиславу.
Заведясь с полоборота, он, не дожидаясь, когда отморозок исполнит свое обещание, проворно ударил того ногой в лицо, раздробив нос подошвой ботинка. Выронив нож и отчаянно взвыв, отморозок закувыркался вниз по ступенькам. Его приятели, отреагировав на это очередной порцией брани, ринулись сразу оба вверх по лестнице. При этом один из них выхватил травматический пистолет. С досадой припомнив, что свое табельное оружие он впопыхах взять с собой не догадался, Крячко сам решил напасть на негодяев, чтобы опередить выстрел из «травмата», но в этот миг внизу по лестнице затопало несколько пар ног и прозвучала жесткая команда:
– Не двигаться! Стреляю на поражение!
Это прибыл наряд ППС, вызванный кем-то по телефону.
– …Самое интересное, что это уже не первый такой вот случай. Наш подъезд для всяких отмороженных придурков – как медом мазаный! Тут пресса задергала – всем «экшн» подавай. А тут еще и эти раздолбаи!..
Приятелям последние два дня и в самом деле досталось основательно. Репортеры, можно сказать, их задергали своими расспросами, без конца уточняя одно и то же. Впрочем, опера договорились заранее о том, какие именно подробности стоило опустить и даже не намекать на некоторые детали. В частности, на сектантскую брошюру, обнаруженную Львом. Было ясно, что люди, снабдившие своего адепта заминированным кейсом, должны быть уверены в том, что тайна кейса для посторонних осталась нераскрытой.
Минувшим днем Гурову позвонил полковник ФСБ Вольнов, который сообщил о том, что в одной из городских больниц он разыскал того загадочного типа. Как оказалось, всего через час после доставки в стационар неизвестный скончался. Оказывалась ли ему медицинская помощь – осталось загадкой. Правда, узнав, что к нему пожаловала ФСБ в лице сотрудника в звании полковника, главврач отчего-то заволновался и начал доказывать, что в их больнице очень охотно помогают всем без исключения, вплоть до бездомных.
К этому моменту неизвестного уже отправили в морг. Вольнов распорядился, чтобы судмедэксперты его осмотрели как положено. Впрочем, вскрытие ничего особенного не выявило. Причиной смерти мужчины стал банальный инфаркт, причем уже третий по счету. А вот при наружном осмотре неизвестного судмедэксперт обнаружил нечто необычное – на левой лопатке была нанесена странная татуировка. Фантастическая пернатая змея, свернувшись восьмеркой, держала сама себя зубами за хвост. В верхней петле восьмерки находилось стилизованное изображение солнца, наполовину скрытого тенью. В нижней – такая же стилизованная луна.
Рассказав Льву об этом рисунке, Вольнов особо отметил, что подобный сектантский символ он видит впервые. А в том, что тут замешана какая-то глубоко законспирированная секта, причем международного масштаба, он не сомневается. Причем секта весьма жесткого, ультратоталитарного пошиба, склонная к опасным действиям террористического характера.
– …Начинаем ориентировать свою агентуру на идентификацию этого псевдорелигиозного сообщества, – повествуя о результатах судмедэкспертизы, подчеркнул Вольнов. – Похоже на то, что скоро нам доведется столкнуться с этими адептами «единственно верного учения». Чую, крови они нам попортят немало…
Жена Льва Гурова – ведущая актриса одного из столичных театров Мария Строева, увидев репортаж из парка, очень переживала из-за того, что могло бы случиться со Львом, взорвись кейс до того, как он отправил его в канализационную шахту. По ее словам, подобное ее всякий раз надолго выбивает из колеи, и на репетициях в театре ей бывает трудно сосредоточиться и войти в образ.
…Петр при виде приятелей, ввалившихся в его кабинет, просиял и указал на кресла.
– Присаживайтесь, мужики! Как самочувствие, как настроение? – радушно поинтересовался он.
Покосившись в сторону Гурова, Стас настороженно пробормотал:
– Что-то уж очень мягко стелет… Ой, чую, жестко будет спать!..
– Ну, ну, ну! – Петр изобразил великодушный жест руками, вознеся их перед собой. – Что уж так пессимистично-то? Хотя… Ну да, есть у меня для вас одно интереснейшее дельце!
Как явствовало из его дальнейшего рассказа, минувшим днем в главк, на имя генерал-лейтенанта Петра Орлова (причем лично!), пришло конфиденциальное послание. И не откуда-нибудь, а с брегов Туманного Альбиона. Ее Величества королевы Великобритании служба уголовного сыска, известная во всем мире как Скотланд-Ярд, обратилась к своим российским коллегам с не совсем обычной просьбой. Учитывая ее чрезвычайно деликатный характер, наследники инспектора Лестрейда попросили ограничить круг лиц, посвященных в суть вопроса, дабы не возникло совершенно ненужной информационной шумихи.
Суть дела заключалась в том, что неделю назад родственник королевы – ее какой-то там по счету племянник Дэниэл, носящий громкий титул герцог Урриморский, отправился в Россию под чужим именем – Том Хантли. О его поездке монаршей семье стало известно только тогда (во всяком случае, в письме говорилось именно так!), когда лайнер «Бритиш эруэйз», на котором молодой человек и отправился в далекую Россию, уже приближался к Москве. Впрочем, уверяли скотландярдовцы, несмотря на то что Дэниэл готовился к этому вояжу в обстановке секретности, для них это секрета не составляло. Поэтому столь же секретно, только уже для самого герцога, тем же рейсом отправились два опытных агента, задача которых была подстраховать представителя королевского рода от возможных неожиданностей.
И вот уже в Москве, в аэропорту Шереметьево, произошло невероятное: английские сыщики в сутолоке потеряли своего подопечного! Они ринулись на его поиски, но безуспешно – Дэниэла найти им так и не удалось. Скотландярдовцы – стоит отдать им должное – духом не пали и занялись поисками его высочества по всей Москве. Они ухитрились даже вступить в контакт с некоторыми ОПГ, надеясь через них найти похитителей своего соотечественника. Впрочем, не рассекречивая его настоящего имени.
И лишь когда стало ясно, что даже крутые, татуированные «братки», несмотря на обещанное им нехилое материальное вознаграждение в фунтах стерлингов, бессильны чем-либо помочь, сыщики рискнули доложить о своей неудаче по инстанциям. Это известие стало в определенной мере (опять-таки если верить письму) потрясением для всей монаршей семьи. Вместе с тем всякому было ясно, что поднимать шум и панику опасно. Кто знает, в чьих именно руках оказался герцог Урриморский? Ведь если похитители не знают, что за иностранца они удерживают, то, вполне возможно, удастся отделаться заурядным выкупом, пусть даже и выражаемым цифрой с шестью нулями. Ну а если им вдруг станет известно, кем на самом деле является липовый Том Хантли, то тогда выкуп рискует стать по-настоящему королевским. Если только негодяи не выдвинут еще и политических требований. А это уже может стать чем-то запредельным, что крайне нежелательно.
Как стало известно, Дэниэл вроде бы в разговоре со своим близким другом как-то проговорился, что собирается найти в России одну девушку. Якобы во время фестиваля русской культуры, проводившемся месяц назад в центре Лондона, прямо под открытым небом, он обратил внимание на юную исполнительницу песен донских казаков. Хотя сама она была, как ему удалось узнать, родом из Подмосковья. Дэниэлу удалось разыскать девушку и переброситься с ней парой слов – юная певица относительно неплохо говорила по-английски.
Продолжить знакомство ему не удалось – на следующий же день концертная бригада, закончив свою программу, отбыла обратно в Россию. А герцог Урриморский с какого-то момента вдруг совершенно потерял сон и даже аппетит, напрочь отвергая не только какие-нибудь там сэндвичи и ростбифы, но даже традиционный, обожаемый англичанами порридж (овсянку). Это и подвигло его отправиться на поиски предмета своего обожания, хотя он знал только имя девушки и название ансамбля – Russkie zateynitsi.
Кроме того, Дэниэл намеревался посетить подмосковный Свято-Петровский монастырь, поговорить с его настоятелем отцом Владимиром, который среди прихожан славился своим умом и праведными делами. Его высочество очень интересовала сущность некоторых черт русского характера, которые разительно отличают этот народ от западноевропейцев. Памятуя, что Виндзоры – какие-то дальние родственники Романовых, он хотел понять, насколько он сам англосакс, а насколько, может быть, еще и русский.
– …Девушка Пра-сковья, из Пад-масковья!.. – выслушав Орлова, с заметным оттенком иронии продекламировал Стас. – Если честно, то эта мармеладная история особого доверия мне не внушает. Что-то тут не так… Там, в английской знати, такого уровня романтиков, мне кажется, днем с огнем не найти. Особенно если учесть, что русских, как и славян в целом, эти снобы всегда считали вторым сортом. Так что не будем питать по этому поводу иллюзий.
– Ну-у, ты это уж слишком! – укоризненно протянул Гуров. – Как это – у них нет вообще романтиков? Наверняка есть. В семье, как говорится, не без клоуна. Даже если это наследные трагики.
По достоинству оценив прикол Льва, Крячко разразился заливистым смехом. Петр с укоризненным видом покачал головой:
– Я думал, Лева что-нибудь дельное скажет. А он, гляди-ка, тоже надумал упражняться в остроумии. Кстати, девушку зовут не Прасковья, а Людмила, людям мила… Короче, мужики, я не спрашиваю – возьметесь вы за это дело или нет. Я просто говорю: беритесь. И – точка!
Опера, переглянувшись, уже без смеха просто и конкретно объявили, что искать то, не знаю что, отправившись туда, не знаю куда, – это не их профиль. Нельзя ли чего-нибудь другого – пусть и со стрельбой, но скромненького и со вкусом? Однако Орлову уже «вожжа попала под хвост», и он с ворчливым упрямством уведомил их в том, что они уже заелись, вознеслись и, самое главное, смерти его хотят, паразиты хреновы.
– А использовать запрещенные приемы – нехорошо! – скрестив руки на груди, Гуров осуждающе посмотрел на генерала. – Ты хотя бы представляешь, с чего нам начинать поиск этого аристократика? А-а-а!.. Не знаешь. Вот и я тоже на полном нуле. Теперь… У тебя хотя бы его фото имеется?
– Да, да, фото есть! – сразу же оживившись, закивал Петр.
– Лева, ты чего? Уже согласился? – покосившись в сторону приятеля, с нотками упрека спросил Станислав.
– Стас, а тебе думается, что от этого «глухаря» нам удастся отделаться? – усмехнулся Гуров. – Ты вон глянь, глянь на Петра! Ишь, как насупился – чисто коршун над добычей. Одно слово – Орлов! Отбрыкаешься – сразу получишь генеральским клювом в темечко.
– Понятное дело, не отбрыкаться, – с сокрушенным видом причмокнул Крячко, перейдя на полушепот. – Но уж помучить-то его хоть немножко надо, чтобы не заболел генералией – особой генеральской болезнью, которая выражается в бонапартистских настроениях и фанфаронских закидонах. Инфекция очень заразная, склонная к рецидивам!.. – с сочувственным видом добавил он, многозначительно воздев указательный палец.
Не выдержав, Петр совсем не по-генеральски рассмеялся.
– Ну, черти! Что-нибудь да отмочат! – покрутил он головой. – Ну ладно, мужики, приступайте к делу. Я сейчас фото этого Дэниэла сброшу на информотдел, пусть распечатают. Найдете – орденов не обещаю, но выходные и премия, причем очень даже солидная, – будут.
…Вернувшись в свой кабинет, приятели, как это у них стало уже традицией, решили обсудить сложившееся положение дел. Вначале нужно было определиться – что вообще может представлять собой подобная история. То ли это провокационная проделка западных спецслужб, замаскированная под романтическую историю, то ли и в самом деле сумасбродство аристократа, пресытившегося жизнью в роскоши и возмечтавшего о неких приключениях.
Стас в большей степени придерживался первого варианта истинной подоплеки загадочной истории с герцогом Урриморским. Гуров, не исключая отдельных элементов деятельности спецслужб, считал вполне реальным и некоторое сумасбродство (а как это еще назовешь?!) королевского племянника.
– …Видишь ли, Стас, с некоторого времени монархические кланы внутренне осознали, что династические браки – штука хлипкая по многим причинам… – задумчиво рассуждал он. – Во-первых, они чреваты наследственными генетическими заболеваниями – например, гемофилией. Во-вторых, весьма непрочны, поскольку в их основе не взаимные чувства, а расчет. Чарльз и Диана – тому характерный пример. Почему Уильям женился на Кейт, которая с точки зрения кондовой аристократии – простолюдинка, хотя и у нее дворянские корни? Инстинктивный страх за то, что династия выродится и вылетит из игры. Чарльз уже никогда не получит корону. А Уильяму надо доказать, что он способен стать примером крепости семьи и родить здоровое потомство.
– Вот! Кейт-то все-таки – дворянка! – Крячко торжествующе тряхнул воздетым кулаком. – А наша «девушка Прасковья» – или из крестьян, или из казаков, раз уж любит казачьи песни, что для английских снобов – одно и то же. Ты мне назови хоть одного монарха, кто женился именно на девчонке без аристократических примесей. Ну?
– Петр Первый и Марта Скавронская. Она же – Екатерина Первая, – снисходительно улыбнулся Гуров. – Ну и у скандинавов, у кого-то из королей жена – спортсменка не из дворян, победительница мюнхенской Олимпиады. Так что…
– Ну, ладно, согласимся с фактором романтики как имеющим место быть, – заявил Крячко. – Хорошо. Теперь давай прикинем: куда он мог податься, этот самый Дэниэл? Вот, прибыл он в аэропорт. Что могло быть там?
Лев пожал плечами.
– Да все, что угодно. Вплоть до похищения.
– Ты думаешь? – озабоченно сказал Стас и нахмурился. – А мне почему-то подумалось, что этот малый «просек» за собой слежку и решил оторваться от «хвоста». Типа, нечего за мной таскаться…
– Ну-ну, оторвался он. А дальше куда? – вопросительно взглянул Гуров.
– М-м-м… Да-а-а, вопрос… – Стас озабоченно почесал затылок. – Хорошо! А что думаешь ты?
– Что думаю я? – Лев откинулся на спинке стула. – Надо начинать с элементарного. Сначала стоило бы обследовать первый пункт, где мог появиться этот герцог. То есть аэропорт. Далее. Нужно разыскать этих «Русских затейниц» и поговорить с Людмилой. Ну и последнее – монастырь. Это все, чем мы на сегодня располагаем. Сам знаешь, что у нас нет возможности подключить к розыску полицию на местах, мы не можем дать информацию через газеты или телевидение. Мы только можем работать, как разведчики в глубоком тылу противника. И – все…
Некоторое время поразмышляв, Крячко с тягостным вздохом согласился:
– Увы, но ты прав… Ну, давай распределять направления. Если ты не против, беру на себя монастырь. Кстати! А что, если эти сыскари из Скотланд-Ярда еще не свалили домой? Было бы интересно с ними пообщаться, узнать максимум информации по этому пропавшему.
– Очень дельная мысль! – Гуров энергично кивнул и поднял трубку телефона внутренней связи. – Слушай, Петр, тут вот Стас интересную идею подкинул…
Выслушав Льва, Орлов тоже одобрил эту задумку и пообещал немедленно связаться с англичанами. Определившись с тем, что Гуров берет на себя Шереметьево и хористок-вокалисток, приятели отправились каждый в своем направлении.
