Kitobni o'qish: «Счастливый брак по-драконьи. Вернуться домой»
© Черчень А., 2017
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017
* * *
Пролог
Дворцы междумирья прекрасны. Невероятная, чуждая человеческому глазу архитектура: ломаные линии, странные материалы. Непередаваемые цвета, которые, переплетаясь со странной вязью архитектурных замыслов, создают красоту.
Звук шагов гулко катился по пустынному темному холлу.
– Здравствуй, старый враг, – хозяин дома улыбкой поприветствовал вышедшего из портала Князя.
– Мир этому месту, – церемонно сложил руки новоприбывший фейри. – Ты знаешь, зачем я тут?
– Догадываюсь, Лаллин Черное Золото… догадываюсь. И приглашаю к беседе.
Князь неторопливо двинулся вслед за собеседником по коридорам дворца. Уже через несколько минут оба расположились в уютных креслах у большого стрельчатого окна. Между друзьями-врагами стоял маленький шахматный столик простого белого мрамора.
– Доиграем? – предложил Лаллин, кивнув на фигуры, расставленные на доске. Словно некогда партию уже начинали, но не закончили.
– Почему бы и нет, – легко согласился второй. – Мне всегда нравилось беседовать за шахматами. Насколько помню, я играл белыми?
– Как и всегда, – тонко усмехнулся Лаллин. – Что удивительно, учитывая твою жизнь, цели и свершения. Я хотя бы не лицемерю. Черный ворон и есть черный ворон. Глупо ждать от меня иного.
– При чем тут жизненные ценности? Цветовые пристрастия не имеют к ним никакого отношения. И я совсем не понимаю, о каких свершениях ты говоришь.
– Ты с детства неплохо лгал, – задумчиво начал Князь Черное Золото. – Умел обвести вокруг пальца любого. Кроме меня.
– У всех свои дары, – философски пожал плечами хозяин и, откинувшись на спинку кресла, устремил в окно задумчивый взгляд. Замок стоял на вершине скалы в бушующем океане. Темные грозовые небеса разрезали молнии, по изящным витражным стеклам хлестал дождь.
– Дивное место проживания, – хмыкнул Лаллин Черное Золото.
– Ты знаешь мои пристрастия, – лениво напомнил второй фейри.
– Раньше они были иными. Ты все еще не забыл свою женщину? Столько лет прошло, а ты самоуничтожаешься то в одиночестве, то в отчаянных кутежах.
– Тебе не понять. Такая боль не забывается. На место вырванного куска сердца заплатку не поставишь.
– Именно потому ты и возродил мой проект?
– О-о-о… – в глазах собеседника появились искры интереса. – Ты не только узнал, но и поверил, что твоим проектом занимаюсь именно я? Неожиданно.
– Да, узнать было непросто, а поверить – еще сложнее. Ты был восхитительно нелогичен в своих поступках и долго сбивал меня с толку.
Рука одного из игроков зависла над доской, потом опустилась, ласкающе провела по изгибам белого слона и сдвинула на несколько клеток по диагонали. Какой-то миг очертания костяной фигурки текли, менялись, и вот вместо слона на доске – ящер. Маленький, верткий, изящный. С гривой и кисточкой на кончике хвоста.
– Мне нравятся твои игрушки, Лал, – откровенно усмехнувшись в лицо создателю хейларов, протянул второй игрок. – Подвижные, живые, послушные. Восхитительно.
– Я тоже был доволен, – дернул уголком рта Князь и небрежно переставил на клетку вперед черную пешку. – Пока не понял, что они слишком живые. Как мы.
– Почти как мы, – небрежно поправил его хозяин дворца, отбрасывая с высокого лба прядь волос, занавесившую глаза. – Но странно слышать, что ты начал о них думать только потому, что у твоих творений обнаружились душа и чувства. Ты уничтожил всю информацию… но лишь для того, чтобы никто не посмел повторить твой триумф.
– Но ведь не повторили? Твои звери – бледное подобие моих. К тому же без хейларов они неуправляемы.
– Увы, – без малейшего сожаления согласился коварный злодей. – Из-за этого дефекта зверушек пришлось кардинально менять план и будить твои творения. Я потрудился, разыскивая город… Ты так старательно его прятал! Тысяча лет… почти тысяча лет поисков!
На последней фразе эмоции все же вырвались из-под контроля, и под тонкими, но сильными пальцами тихо хрустнула фигура многострадального белого слона.
– М-да… – Лаллин наблюдал, как старый враг элегантно стряхивает с ладони каменную крошку, смешавшуюся с кровью из мелких порезов. – Могу утешить.
– Как же?
– Тебе этот слон все равно уже не пригодится. – Черный ферзь двинулся по доске, небрежно раздвигая гранями осколки от уничтоженной вражеской фигуры. Лаллин удовлетворенно посмотрел на расклад и протянул: – И да – шах.
– Временно, – отмахнулся любитель белого и заслонил короля пешкой.
– Мне вот что интересно… – ученый задумчиво потер подбородок. – Ты наверняка просчитал мой ход и шах. Еще через ход твой король снова попадет под удар. Ты мог избежать этой ситуации, но позволил ей случиться. Проведем параллель с реальностью?
Ты позволил юной драконице добраться до Анли-Гиссара, хотя в твоих силах было ей помешать. Позволил Сотнику проснуться и вернуть часть отряда. Позволил городу и его народу получить шанс на возрождение, более того… отчасти сам это все подстроил. Зачем? Зачем так рисковать, вручая врагу столько преимуществ?
– Потому как неинтересно побеждать заранее обреченного и знающего об этом соперника. В такие игры я успел наиграться. Прискучило. Гораздо увлекательнее выиграть у того, кто сам может перегрызть тебе глотку. И если на данный момент у него это пока не получается… не грех помочь. Поверь, поистине сладко забрать самое дорогое тогда, когда надежда на лучшее сильна как никогда.
– Ты знаешь, что болен? Это ненормально.
– Знаю. Итак, твой ход, Лаллин.
Князь окинул доску беглым взглядом и, не трогая ферзя, сделал ход конем. Потянулся к вражеской пешке, скользнув по оголовью фигуры загнутым когтем. И вновь очертания поплыли, показывая длинную, непропорциональную ящерицу – подобие хейларов.
– Если говорить об успехах… На деле все ваши «фигуры» заслуживают одного – выбраковки. Это бледное подобие оригинала. Давно стоит признать провал подражательского проекта.
– Чего не дано – того не дано. Я не ученый.
– Если не можешь творить сам, стоит использовать с умом чужие наработки. Кстати, об этом… Что мешает мне самому с умом использовать знания о твоей игре?
– То, что в итоге виноватым окажешься ты? – На губах хозяина дворца расцвела усмешка. – Неужели ты думаешь, что я не продумал, на кого свалить вину в случае окончательного провала? Ай-яй… а ведь знаешь меня достаточно давно и хорошо.
– Думаешь, поверят?
– Конечно, поверят! Ты же у нас само зло и кошмарный ученый, именем которого до сих пор пугают первокурсников в академиях! Лаллин Черное Золото и «так делать нельзя» – почти синонимы!
Судя по тому, как прищурились черные глаза Князя, его собеседник попал в точку и по больному месту.
– Ладно… Тогда что мешает мне просветить Арвиля?
– Ты сам, – открыто ухмыльнулся фейри, заправив волосы за острое ухо.
– В смысле?
– Я тоже знаю тебя. В твоих глазах Сотник – грубый и неотесанный зверь. Творение, по нелепому капризу судьбы оказавшееся одушевленным. Ты считаешь себя ответственным и желаешь дать им шанс? Да. Но суть твоего брезгливого неприятия к хейларам не изменилась и за тысячи лет. Ты воскресишь умерших и самоустранишься, как только получишь возможность. Предоставишь им самостоятельно выгрызать у мира свою свободу. И у меня.
Хозяин замка, затерянного в бескрайнем океане погибающего мира, вывел на поле своего ферзя и насмешливо прищурился:
– Итак, ситуация: вилка классическая. Тебе шах, Лаллин. Если ты защитишь своего короля, я съем ферзя. Я в выигрыше. В любом случае.
– Так-то оно так… – неблагой фейри поднял глаза от доски. – Но в погоне за красивым ходом ты, как и всегда, упустил из вида важную деталь. Коня. Самую непредсказуемую фигуру в шахматах. У нас пат, враг мой.
Прикосновение к коню, очертания привычно меняются, и вот на доске стоит миниатюрная светловолосая девушка. Да, самая непредсказуемая фигура этой партии. Поединок глаз ничего не дал. Они давно не конкурировали, наверное, с самого детства… Да и сейчас – что делить бессмертным фейри?
Глава 1
Анли-Гиссар… Как много в этом слове.
Я полулежала в кольце рук мужа, откинув голову ему на плечо, и задумчиво смотрела на пляшущий в камине огонь. Мы находились в общей гостиной. Небольшой зал был отделан деревянными панелями, по которым плясали янтарные отблески волшебного пламени.
Настоящий огонь мы пока не рисковали разводить. Уже не в целях конспирации, ибо после состоявшейся встречи с представителями Изначальной империи поздновато переживать на эту тему. Но не стоило забывать, что город стар. И система дымоходов – последнее, о чем думали сейчас те, кто возвращал его к жизни.
Было тихо. Только легкое потрескивание таких же иллюзорных дров нарушало безмолвие. Это уже стало своеобразной традицией. Собираться тут и… наслаждаться тем неуловимым, что витает в воздухе.
Сюда приходили те, кто хотел особенной тишины. Фейри, драконы, хейлары. Какая разница кто ты, если душа требует неведомого? Известно, что острее всего мы чувствуем одиночество именно в галдящей толпе. Как ни странно, то, что ты не одинок, можно ощутить и там, где много людей и нелюдей. Вот, например, в этом зале.
Я повернула голову. На шкуре у камина разлегся большой черный хейлар с фиолетовыми глазами. Он бездумно смотрел в пустоту.
Господин Анли-Гиссара. Арвиль Тейнмир. Тот, кого я называла другом. Тот, с кем нам предстоит пройти большой путь, чтобы сохранить чувства. Мы оба это понимали.
Рядом с Аром растянулась стройная рыжеволосая девушка, словно опоясанная длинным черным хвостом Сотника. Все же странно. Как бы Арвиль ни развлекался с другими, он всегда возвращался к огненной драконице. Я не представляю, как Криона это терпела, с ее-то собственнической натурой. А может, просто была недостаточно привязана, чтобы ревновать? Хотя когда для этого чувства требовались крепкие связи? Увы, ревность рождается гораздо раньше любви.
Беглая принцесса Огненной Долины стала умнее.
Окинув красивую и гармоничную пару еще одним взглядом, я покосилась на группу фейри в другой стороне зала. Презрев диваны, пуфы, ковры и подушки, они растянулись прямо на полу. Беспорядочно, порой закидывая друг на друга руки и ноги. И они… светились. Едва заметно, словно кожа искрилась. Как объяснял Тайлин, таким образом его народ обменивается энергией, если отношения между особями достаточно доверительны. Так и сказал! Особями…
– Все же фейри – это такие… фейри, – чуть слышно протянул над ухом Ринвейл.
Я только кивнула и отвела взгляд от занятной дивной компании. Конечно, открыто и долго смотреть невежливо. А то и опасно. Ведь это не просто работники, специалисты, которых пригласил Лаллин для решения сложной и увлекательной задачи под кодовым названием «возродить то, что я разрушил». Это древние фейри. Скучающие. Которые цепляются за любой шанс разнообразить жизнь. И последнее, что нужно, – стать объектом такого интереса.
– Любопытно, Арвиль не боится заводить необременительные отношения с девушками-бабушками такого толка? А если древняя остроухая дева им всерьез увлечется?
Я пожала плечами и постаралась выкинуть из головы мысли о личной жизни Сотника. В конце концов, это не мое дело.
С вылазки в столицу Изначальной империи прошло полторы недели. Полторы недели с момента обнаружения у меня уникальных способностей, родственных тем, что имеются у командира хейларов. И ничего не произошло! Все с интересом на меня посмотрели в различных уровнях магического зрения, что-то записали, сказали «угу» и отправили восвояси.
Я по-прежнему занималась с десятником Алишином, который самоотверженно пытался сделать из огненной драконицы – драконицу воинственную. Кое-что получалось. В условиях полуосадного положения Анли-Гиссара и опасностей подгорного мира данные навыки были очень актуальны. Проводились и обычные занятия: настоящая (читай – не сфальсифицированная) история; дипломатия; психология… Но ни слова о загадочной магии хейларов!
Я пока ждала. Разговоров на эту тему не заводила, так как понимала, что дел у всех – воз и тележка. Но… странно это.
От размышлений о недавнем прошлом меня отвлек Ринвейл. Рука мужа скользнула по изгибу талии, и я вопросительно покосилась на рыжего дракона. Он выразительно мотнул головой в сторону выхода из зала. Чуть подумав, я кивнула и медленно поднялась. Супруг сразу же беззвучно встал и, взяв меня за руку, направился к дверям. Когда за нами закрылись тяжелые створки, отрезая от зала тишины, спокойствия и медитации всея населения Анли-Гиссара, муж сказал:
– Ну как, полегчало?
– Да, – я улыбнулась и прижалась к груди Вейла. – А то распереживалась что-то.
– Из-за Лады? – вскинул медную бровь Ринвейл.
– Из-за нее – в первую очередь, – согласилась я с выводами супруга. – Она давно должна окончить преобразование и выйти из комнаты. Но пока показатели жизнедеятельности показывают, что все хорошо, ломиться к ней не совсем правильно.
– Только кажется мне, наш рыжий десятник скоро разнесет не только вход в покои к твоей «доченьке», но и меня за компанию.
– Тебя за что?
– А я ему пока этого сделать не позволяю, – усмехнулся Вейл. – Диар уже пытался поднять вопрос о Ладе на общем совете, но его не одобрили. Потому он стремился решить данную проблему самостоятельно, и мы… несколько повздорили на этой почве.
Вопрос о том, чтобы вмешаться в цикл взросления хондрии?..
Муж неосознанно потер челюсть. Я удивленно округлила глаза. Они что… подрались? Увы, супруг в последнее время частенько пропадал в залах, спаррингуясь или с Тринвиром, или с хейларами, и было невозможно понять, какой синяк он получил в зале, а какой – в «частной беседе» с рыжим отравителем.
– И чем все закончилось? – на всякий случай спросила я.
– Ну, буду надеяться, что он не настолько обиделся, чтобы «случайно» увеличить дозу яда, которым нас потчует ежедневно в целях привыкания ко всякой гадости.
– Интересно, что с Диаром вообще творится? Если бы Лилада была девушкой, было бы хоть как-то понятно. Но…
– Ирка, – рассмеялся Вейл, – он относится к ней, как к ребенку. Ребенку, к которому очень привязался. Хейлары вообще трепетно воспринимают малышей любых народов, будь они даже совершенно чужими. А тут почти родная хондрия. Можно сказать, любимый объект для экспериментов! Что ты… Эмоций больше, чем к любой даме!
Я молча покачала головой в ответ на такое сенсационное заявление.
– Ладно, солнышко, – супруг коснулся виска поцелуем и сказал: – пойдем обедать?
– Рановато вроде. – Я покосилась на закрытые двери зала Тишины. – Да и остальные еще там.
– Думаю, что душа – душой, молчание – молчанием, но про еду они точно не забудут, – хмыкнул дракон. – А то, что рано… Мы с тобой длинной дорогой пойдем. Заодно и поговорим. А то последние дни настолько суматошные, что встречаемся лишь за приемами пищи и ночью в постели.
– Да, – вздохнула я и прижалась к Вейлу, прикрыв глаза, вдыхая запах мужа.
Надо заметить, связь между нами все крепла, а отношения были нежными, доверительными и очень… интимными. И, разумеется, дело далеко не в том, что между нами в постели происходило. Просто все стало гораздо более… тонко. Грани стирались, мы сближались, и нам это нравилось.
Во время прогулки по второму жилому уровню я воспользовалась возможностью узнать последние новости.
Увы, молоденьких дракониц не посвящали в политические дрязги, и потому я не была в курсе перемен. Подчиненные чужой воле рядовые по-прежнему носились по степям, городам и весям четырех стран. Как говорил Вейл, почти все было готово к ритуалу воскрешения десятников, и совсем скоро начнется большая охота. Как на обычных хейларов и зверей, им подобных, так и на кукловода, стоящего за нападениями.
Ведь если бы не пробуждение Сотника, если бы Арвиль не смог до меня достучаться, а у меня не хватило авантюризма, чтобы рвануть в лиловые дали вослед за мечтой… На территориях империи и Долин драконов царил бы хаос. Новая сила – это всегда неприятная неожиданность. А уж та, о которой ничего не известно, – неожиданность вдвойне.
Отношения с Изначальной империей пока находились на начальной стадии взаимного прощупывания друг друга. Посольство имперцев в Анли-Гиссар не пустили, но, полагаю, это дело времени.
Подгорное Королевство тоже активно стремилось налаживать мосты с новым, непонятно откуда взявшимся народом. Но при этом отдавать Гиллар-Хор, основанный возле ворот города Арвиля, дроу не спешили. Их в общем-то можно было понять… Невыгодный шаг как по экономическим (все же «жемчужина подземелий» была крупным туристическим центром), так и по политическим мотивам (вот отдадут они так легко этот форпост, а там и другие соседи захотят кусок земель пожирнее оттяпать).
Про драконьи Долины Ринвейл ничего рассказывать не стал, аргументируя тем, что настроения с той стороны меняются буквально со скоростью света. На мой взгляд, объяснение муж предоставил малость бредовое, но что поделаешь. Если рыжий дракон твердо стоит на своем, сдвинуть его с места и выведать то, что хочется, не получится. Так что зайдем с другой стороны! Криону спросим, к примеру.
Час спустя. Столовая
Население города росло, соответственно мы уже не могли питаться на кухне. Выбрав один из залов, неугомонные фейри вызвались привести его в надлежащий вид. Как аргументировал один из остроухих, он, может, и привык к лишениям, мрачным подземельям и кладбищам, но есть предпочитает в приятной обстановке. И ради оной готов на многое. Притом, судя по враждебному взгляду, как минимум убивать. Ну или устроить безобразную истерику. Кстати, фейри это могли! Могли и даже практиковали. Да и вообще эти дивные на всю голову создания, кажется, впадали из крайности в крайность. От подросткового максимализма – в старческий маразм.
Наверное, именно поэтому Арвиль решил не связываться с ненормальными и не конфликтовать с ними по пустякам, отдав один из залов с наказом сотворить из него что-то «нормальное и подходящее». Надо было еще добавить – «подобающее». Потому что критерии нормальности фейри несколько отличались от общепринятых.
В итоге столовая получилась в прямом смысле фееричная. Цветастая, искристая, волшебная, с летающими столами и стульями. Поначалу из-за этого возникало немало казусов. У драконов, хейларов и людей, разумеется. Дивные чувствовали себя замечательно. По мне, чем замечательнее было им, тем более своеобразные ощущения испытывали остальные.
В общем, я уже дала понять, что у нас тут дурдом творится, да?
В свете этого не нужно удивляться тому, что Спящий свел контакты с остальным населением города до рабочих. Ибо во время отдыха немногочисленные вроде бы фейри толпились буквально везде! Это было сложно терпеть даже тем, кто относился к дивным нейтрально. И я представить боюсь, каково приходилось Арвилю, искренне ненавидевшему весь остроухий народ как вместе, так и по отдельности. Но у хейлара имелись на это причины. Надеюсь, со временем при виде той пользы, что приносят сейчас фейри, его неприязнь исчезнет.
– Ну что, какой столик ловить будем? – спросил муж, провожая задумчивым взглядом медленно проплывший мимо круглый стол с привязанными к нему стульями. Да-да, именно привязанными. Как оказалось, наши дивные на всю голову дизайнеры, когда наделяли предметы повышенной летучестью, не предусмотрели, что стулья вместе с седоками могут улетать от стола.
– В смысле – какой? Они тут все примерно одинаковые.
– Я о том… Вдвоем покушаем или к кому-нибудь присоединимся?
Я окинула зал изучающим взглядом. Выбор знакомых был невелик.
– Вейл, что предлагаешь? Можно подсесть к Дашке и Тринвиру, но дроу вряд ли будет доволен. Кажется, наш герцог в очередной раз пытается поговорить с переселенкой и, если посмотреть на каменное выражение ее мордашки, – не преуспевает! Будем спасать целительницу?
– Из мужской солидарности… нет, – покачал головой дракон. – Кстати, что твою подругу не устраивает? Ей, между прочим, супружество предлагают!
– Роль второй жены в гареме дроу, – скривила губы я. – Замечательная вакансия.
– Ты сама знаешь, что это честь. А учитывая род господина дель Мередита – Подгорная Королева просто не даст племяннику сделать первой женой человечку.
– Делить своего мужчину одинаково неприятно любой женщине, – тихо ответила я. – Будь то человечка, эльфа или драконица. Особенно если ты не привыкла к институту брака с подобным занимательным строем. Так что, дорогой мой солидарный с многоженцами муж, пошли к Дарье!
– Ну, я не к этому, – пробормотал рыжий дракон, сраженный моим саркастическим тоном. – Я вообще… Просто в прошлый раз ты говорила, что сидеть за одним столом с фейри-некромантом – то еще удовольствие.
Я кинула взгляд на одинокого темноволосого паренька в другой стороне зала, который с крайне скорбной физиономией ковырялся в тарелке. Поежилась. Да, Улинри и так тот еще… овощ. Что-то не хочется повторять. Он в прошлый раз с таким воодушевлением рассказывал за столом про расчлененные и обгоревшие трупы… Как раз тогда, когда нам жаркое принесли!
Я только улыбнулась и, тряхнув волосами, прикинула траекторию до столика Дашки и дроу. Столик как раз неторопливо пролетал над нами. Я оттолкнулась от пола и взмыла в воздух. Рассчитала правильно и, уцепившись за спинку стула, быстро примостилась на сиденье. Рядом приземлился Ринвейл.
– Здравствуйте, – почти хором поздоровались мы с мужем.
Дашка и Тринвир смотрели на нас с самыми разными чувствами. Переселенка вздохнула с огромным облегчением и, судя по всему, была морально готова расцеловать вновь прибывших. Взгляд дроу был утомленным и раздраженным.
– Как я рада вас видеть! – воскликнула Дашка.
– О да, – протянул темный эльф, но почти сразу исправился: – Добрый вечер. С-с-счастлив вновь лицезреть столь чудесную и гармоничную пару.
– Спасибо, – потупила взгляд я, пряча удивление под маской смущения и легкого кокетства.
С чего это дроу решил отметить наши с мужем гармоничные семейные отношения? Спустя пару минут беседы ни о чем и обо всем стало ясно.
– Все же чудесно, когда люди идут друг другу навстречу, договариваются и прощают. Пытаются понять и принять, – с нажимом сказал Тринвир, выразительно покосившись на Дарью.
Дарья сидела с нейтральным выражением лица, и я ей даже посочувствовала. Интересно, в который раз переселенка это выслушивает? И как быстро сие надоест гордому темному эльфу? И самое интересное – что будет после того, как это случится? Женщины – переменчивые и ветреные создания. И если то, что мы вроде как считали своим, вдруг внезапно исчезает… Это вызывает изумление. И желание вернуть потерянное.
Надо бы поговорить с целительницей и узнать, из-за чего она упирается.
Если этот конкретный мужчина ей нравится, может, имеет смысл покопаться в себе и понять, хочет ли она, чтобы он и правда исчез из ее жизни? Ибо его возвращение может обойтись дороже, чем согласие переселенки на отношения уже сейчас.
– Ирьяна, как у тебя дела? – спросил кудрявый предмет моих раздумий. – А то мы так мало видимся в последнее время. А говорим еще реже.
– В общем и целом все чудесно, – ответила я спустя несколько секунд и повела плечами. – Не без вопросов и непоняток, конечно, но когда было иначе?
– О да, – тряхнула кудрявыми волосами Дашка. – Загадки в последнее время стали нормой жизни. Впрочем, не могу сказать, что мне это не нравится. Я благодарна небу за то, что мы с тобой некогда столкнулись.
– Я тоже, – тепло улыбнулась в ответ и, окинув обеденный зал взглядом, заметила парочку постоянных посетителей целительницы душ. – И уверена, что не одна я.
– Ага, – чуть порозовела от удовольствия переселенка. – У меня получается все лучше и лучше!
– Очень рада за тебя!
– И я, – добавил Ринвейл. – Даже за тот небольшой срок, что я тут нахожусь, перемены в десятниках заметны. И это твоя заслуга.
– Если бы они не хотели меняться – ничего бы не получилось, – возразила подруга. – Я только подсказываю путь. Дальше они сами. Очень волевые… Очень сильные. Молодцы!
В глазах Дарьи стояло искреннее восхищение доблестными хвостатыми мужчинами.
Впрочем, судя по хмурому лицу, Вир был недоволен тем, что восторги его избранницы адресуются кому угодно, кроме него. Полагаю, для подгорного герцога ситуация была из ряда вон выходящей. Если ему и отказывали женщины, то явно не переселенки без роду-племени. А эту еще и нельзя ни умыкнуть, ни склонить к отношениям, чтобы потом уже разбираться. За свою целительницу хейлары любого на тонкие ленточки порежут. Приходилось обхаживать строптивую добычу.
Тем временем нам принесли еду. В Анли-Гиссаре все еще было не до разносолов, и потому мы ели то, что дают. Хорошо хоть готовили наши повара вкусно. Кстати, Диар в последнее время почти полностью устранился от этого и днями пропадал в лаборатории. Решил, что хорошего понемножку? В любом случае кормили всех сейчас фейри.
Ох, куда ни кинь – везде фейри! Вот и попробуй не быть им после всего этого благодарной.
К нашему столику медленно подлетели два больших подноса и спланировали вниз. Я с любопытством заглянула в тарелки. Ага, сегодня без первого. Но порция второго – пюре с курицей – была более чем внушительной. Плюс салат и десерт. Голодными не останемся.
Я возрадовалась и вознесла небесам благодарность за хлеб насущный. Правда, поесть спокойно не удалось. Ближе к десерту за нашим столиком разрядилась обстановка, и теперь все были вовлечены в активную беседу и уже не кидали друг на друга странные взгляды. Все тихо, мирно и позитивно. Разумеется, ненадолго.
– Вы не будете против, если я присоединюсь к вашей теплой компании? – раздался низкий голос.
Повернувшись, я узрела висящего в воздухе Улинри. Некромант улыбнулся во весь рот. Не знаю как остальным, а мне мелкие хищные зубы фейри тут же испортили аппетит. Память любезно подкинула воспоминания о том, что ничего он просто так не делает, а самое великое удовольствие для этого типа – вывести из равновесия окружающих.
Но отказываться было, во-первых, невежливо, а во-вторых – чревато.
С Улинри лучше не ссориться. Да что там! В данный момент открыто высказывать ему свое мнение мог только Арвиль. Притом совершенно не стесняясь в выражениях. Судя по всему, ненормальный слуа испытывал от этого какое-то извращенное удовольствие. Но никому другому следовать примеру Сотника не стоило. Некромант отвечал очень жестко и хлестко.
Вспомнив все это, я улыбнулась и кивнула на свободное место.
– Конечно, Улин! Присаживайся. Мы очень рады.
Остальные, хотя и без должного энтузиазма, покивали.
Судя по искре иронии в темных глазах остроухого, он нам не поверил, но игру поддержал.
Я глубоко вздохнула и, ощутив могильно-затхлые нотки, мотнула головой. М-да, все же слуа есть слуа. Мертвый воин-некромант, который какого-то демона ведет себя так, словно живее всех живых. Сидит вот, улыбается, нам аппетит портит.
– Как дела? – невинно осведомился новоприбывший, умостившись на свободном стуле.
– Отлично, – ответил Ринвейл, спокойно и выжидательно глядя на фейри. – С чем пожаловал?
– Я скорее к вашей супруге пожаловал, льер цай Тирлин, – проговорил некромант и перевел на меня тяжелый взгляд. – Юная льета, имею честь пригласить вас на беседу с Властителем Анли-Гиссара.
О, Арвиль у нас теперь титулом обзавелся? Помнится, он долго настаивал на том, что всего лишь Сотник. Командир отряда, но никак не правитель. Судя по всему, под давлением наших более подкованных политически товарищей хейлар смирился с данными переменами. Впрочем, оно и понятно. Беседуя с повелителями соседних стран, лучше представляться хозяином своего маленького государства, а не временным заместителем до пришествия более сильного, а вернее – наглого кандидата.
– Как понимаю, господин Тейнмир ждет только Ирьяну? – спросил Ринвейл, склонив голову и внимательно глядя на некроманта.
– Верно понимаете, – чуть щурясь, благожелательно улыбнулся Улинри.
По спине прокатился холодок. По моему скромному мнению, вот так вот широко и искренне улыбаться этому фейри было противопоказано. Во имя психического здоровья окружающих. Сейчас он более всего напомнил мне смесь жабы с крокодилом. Рот большой, скалится широко, зубы там треугольные, и такое ощущение, что как минимум в три ряда. Жуткий тип. Совершенно необъяснимо жуткий. Потому что тварей разной степени отвратности я уже повидать успела, и Улин не самый ужасный. Наоборот, даже симпатичный… местами… выборочными… на любителя. Но впечатление слуа производил поистине сногсшибательное.
– Ну что же… – Вейл пожал плечами и, повернувшись ко мне, сказал: – Тогда встретимся уже вечером, милая.
– Да, мой хороший. – Я кивнула в ответ и, потянувшись к мужу, нежно поцеловала его в уголок губ.
Потом попрощалась со всеми и, поднявшись в воздухе, кинула вопросительный взгляд на некроманта.
– Прошу, льета, – он любезно предложил мне локоть.
Я даже немного удивилась. Когда я поднималась, манеры этого дивного гуляли далековато от чертогов Анли-Гиссара. А теперь вдруг вернулись? Да и зачем под локоть, тут было бы уместнее предложить руку? Но делать нечего. Уцепилась за предложенное и спустя миг поняла – зачем.
Улин бодрым голосом заявил: «А сейчас мы на секундочку отключим невесо-о-омость…» – а после щелкнул пальцами, и мы стремительно рухнули вниз. Почему я не заорала – только Великим Драконам известно! Приземлилась, спружинив коленями, краем сознания понимая, что почти у пола фейри все же замедлил падение.
Я отпустила его локоть. Медленно выдохнула, подавляя желание устроить скандал, а лучше без разговоров набить морду зарвавшемуся мерзавцу. Итак, все замечательно, все чудесно, у меня в душе совершенно нет негатива… ну ни капельки…
– Здорово же? – раздался над ухом голос некроманта, который звучал так звонко и радостно, что во мне мигом воскресла жажда крови.
– Чудненько, – сухим тоном отозвалась я. – Так мы идем? Или вы и дальше будете восторгаться своим ребяческим поведением и его последствиями?
Улинри с веселым удивлением посмотрел на меня и кивнул. Уже когда мы вышли за дверь и неторопливо двинулись вперед по длинному, утопающему в тусклом лиловом свете коридору, мой спутник тихо ответил:
– Дорогая юная драконица… открою вам маленькую тайну, которую вы, несомненно, вспомните через несколько столетий. Именно в ребяческом поведении и заключается молодость души.
Я потерла висок и сказала, все же решив не держать при себе мнение, раз уж фейри первым ступил на скользкую дорожку взаимной откровенности:
– Вам не кажется, что проявлять это нужно в определенном кругу? Привыкшем и понимающем шуточки подобного рода?
– Не кажется, – эхом отозвался дивный и, заправив прядку черных волос за острое ухо, закончил: – Видишь ли, девочка… Выделываться среди тех, кто к этому привык, – занятие бесполезное и даже отчасти рисковое. Всегда можно нарваться на ответ.
