Kitobni o'qish: «Честь в огне не горит»
Все, описанное в книге, является плодом авторского воображения. Всякие совпадения непреднамеренны и случайны.
Часть I
Глава первая
Лето выдалось необыкновенно жарким. Впрочем, метеослужбы предрекали такую погоду еще зимой, выдавшей забытые уже русские морозы и снег. Но предположить, что жара установится на столь длительный срок, не могли даже специалисты. Нечто подобное происходило в печально известном 1972 году, но теперь стихия побила все рекорды. Температура, превышающая отметку в тридцать пять градусов в тени, держалась второй месяц при отсутствии спасительных дождей. В результате, как и ожидалось, начали гореть торфяники, а вместе с ними леса, где преимущественно и располагались залежи торфа.
Что такое пожар в лесу, объяснять не надо. Это катастрофа, когда в считаные минуты сгорают гектары зеленых массивов. А в лесах – села, деревни, поселки, санатории, пансионаты, молодежные лагеря отдыха, оказавшиеся в плотном кольце сплошного огня… Вот и теперь: как ни готовились местные жители и службы пожаротушения, неистовой силы огонь пожирал все на своем пути. Горели населенные пункты, погибали люди. Смог от пожаров накрыл практически всю Центральную часть России, северные и юго-восточные регионы. Страна пылала.
Власти, как могли, реагировали на угрозу, возникшую, как и всегда, неожиданно, несмотря на прогнозы. К тушению огня были привлечены силы Министерства по чрезвычайным ситуациям, специальная пожарная авиационная техника, личный состав войсковых частей Министерства обороны и МВД. Но общая обстановка практически не менялась. Локализуют, ликвидируют одни очаги возгорания – тут же возникают новые, более мощные и губительные. И казалось, этому огненному безумию не будет конца. Люди, что оставались в городах, были измучены жарой, отравлены дымом, который, как туман, накрывал целые регионы, проникал в дома, под защитные маски. Нужны были дожди, проливные, длительные, но их не было. А люди продолжали гибнуть, и число погибших росло с каждым днем чуть ли не в геометрической прогрессии. Число уничтоженных этим летом населенных пунктов напоминало военную статистику. Это было настоящее бедствие.
Проснувшись в 6 утра воскресенья, 11 июля, полковник Тимохин, командир боевой группы «Орион», он же по совместительству заместитель начальника отдела специальных мероприятий Главного управления по борьбе с терроризмом, оделся и вышел из охлаждаемой кондиционером спальни на балкон. И тут же закашлялся: секретный военный городок размещения офицеров спецслужб и их семей был затянут плотной дымовой завесой. Настолько плотной, что полковник мог видеть лишь очертания соседнего коттеджа. Все остальное скрылось за дымом. Александр вернулся в спальню. От запаха гари, что проник в спальню вместе с мужем, проснулась супруга Татьяна.
– Что там, Саша? Опять смог? – спросила она мужа.
– Да еще какой! Ветер юго-восточный, вот и принес дым от горящих лесов…
– Господи, – простонала Татьяна, – когда же все это кончится?
– Это у нас коттеджи и квартиры оборудованы системами охлаждения и фильтрации воздуха, а каково сейчас тем, кто живет в обычных квартирах? Обычных домах? С закрытыми окнами не заснешь от духоты, с открытыми – угоришь к чертовой матери… Ты спи, Танюш, я перекурю и тоже прилягу. Сегодня выходной, да и на улицу захочешь – не выйдешь.
– Ты бы позвонил вашим метеорологам; может, ветер переменится?
– Вряд ли они скажут что-то определенное. Но позвоню…
Татьяна отвернулась к стене, подмяв под себя легкое одеяло. Кондиционер кондиционером, но температура в квартире не ниже 28 градусов. Жарковато…
Александр прошел на кухню, прикурил сигарету. Подтянул к себе телефон спецсвязи и набрал короткий номер метеорологов штаба службы. Ему ответил молодой женский голос:
– Лейтенант Левикина. Слушаю вас!
– Полковник Тимохин! Доброе утро, лейтенант!
– Доброе, Александр Александрович. Вот только для кого…
– Как в песне поется, Лена? У природы нет плохой погоды. И все надо принимать как благодать или что-то в этом роде…
– Согласна, у природы нет плохой погоды. Есть ужасная! Вы, наверное, хотели узнать прогноз на сегодняшний день?
– Вы читаете мысли на расстоянии?
– Нет, товарищ полковник, просто нам с утра звонили уже раз десять, не меньше, и всех интересовал один и тот же вопрос: изменится ли направление ветра и когда ожидать ослабления задымленности.
– И что вы им отвечали?
– То же, что отвечу и вам. Уже в ближайшие часы ожидается изменение направления ветра с юго-восточного на юго-западный. Это не очистит город и прилегающие к нему районы от смога, но заметно снизит уровень задымленности. Это все, что я могу вам сказать. Температура останется прежней, до 37 градусов, осадков не ожидается. Пожароопасность повышенная.
– Понятно, – вздохнул Тимохин. – Что ж, спасибо и на этом.
Докурив сигарету, он заварил себе кофе. Да, выходной сегодня просто замечательный – как у простого обывателя, привыкшего валяться на диване: смотреть телевизор и читать газеты, комментируя вслух новостные разделы. В общем, скукота.
Но относительно скуки командир боевой группы ошибся. Стрелки часов не приблизились и к семи, как телефон издал сигнал вызова.
– Да?
– Уже на ногах?
– Привет, Крым!
Звонил начальник отдела специальных мероприятий антитеррористического управления полковник Вадим Крымов.
– Привет! Что, не спится?
– Тебе, смотрю, тоже не до сна… Смог не дает спать?
– Да нет, Саня, в доме дыма нет. Генерал Феофанов разбудил.
– Сам начальник управления? С чего бы это?
– А то ты не знаешь: если Феофанов звонит рано утром, то не для того, чтобы поздороваться. В общем, вызывает он нас в загородную резиденцию…
– В резиденцию? – не без удивления переспросил Тимохин. – Но Феофанов же вроде как сейчас в комиссии по чрезвычайным ситуациям обретается… Или решил проверить, как мы без него справляемся?
– Я не знаю, что решил Феофанов, но в 9.00 мы с тобой должны прибыть в загородную резиденцию, – отрубил Крымов. – Таков приказ!
– И тебе сам Феофанов звонил?
– Лично Сергей Леонидович.
– Что бы это означало? Вчера вечером Потапов говорил, что обстановка спокойная, объявил выходной… А Феофанов вдруг вызывает…
– На то Феофанов и начальник управления, а Потапов – его заместитель.
– Да это понятно… Только как ехать в такой дым? Ты в окно выглядывал?
– Выглядывал. Пытался до метеослужбы дозвониться, у них занято. Попробую еще раз.
– Не стоит. Я разговаривал с метеорологами, обещали рассеивание дыма в ближайшие часы в связи с переменой направления ветра. Но ты же в курсе, насколько сейчас можно доверять каким-либо прогнозам. Телевидение третью неделю обещает снижение температуры и осадки, а в итоге? Жара только усиливается.
– Сань, я, конечно, понимаю, ехать не хочется, но все равно придется, так что готовь свою лайбу. Я через десять минут подойду.
– Почему мою?
– Я свою Вербину отдал, родственников жены проводить.
– Добро! В 7.10 встречаемся.
Александр положил трубку на рычаги телефонного аппарата. На кухню в легком халатике вошла супруга:
– Кто звонил, Саша?
– Крым.
– Крымов? Значит, уезжаешь?
– Да, Феофанов вызывает в резиденцию.
– Опять командировка?
– Возможно. Я звонил метеорологам. Обещают, что дым рассеется.
– Хорошо. Я успею приготовить завтрак?
– Нет, радость моя, завтракай без меня. И позвони в Москву, узнай, как там дела у дочери.
– Я хотела съездить к ней. С тобой…
– Не стоит тебе ехать. Дорога плохая, погода еще хуже. Достаточно будет и звонка.
– Там видно будет.
– Ладно! Надо идти, заводить машину.
Татьяна подошла к мужу, поцеловала его:
– Удачи тебе, Саша!
– Куда ж мы без удачи, Танюш? – улыбнулся в ответ Тимохин.
Он переоделся, спустился в гараж, завел «Тойоту» и выехал на улицу. Через минуту рядом сел полковник Крымов, пробурчав:
– Ну и погодка, мать ее… Дым глаза режет, дышать невозможно. По-моему, в 72-м легче было.
– Оно всегда легче, что уже прошло. Я помню, в 72-м, когда в школу шел, в воздухе пепел летал, такие здоровые ошметки… Кстати, о пепле: ты окно-то прикрой! В пепельницу вон стряхивай.
Александр, выставив температуру внутри салона и включив климат-контроль, поставил в плеер компакт-диск с инструментальной музыкой и повел «Тойоту» к выезду из секретного военного городка.
Пробок на МКАДе почти не было – из-за дыма машин было мало, поэтому Тимохин с Крымовым прибыли в загородную резиденцию практически без опоздания. У особняка «Тойоту» вышел встречать помощник начальника ГУБТ – Главного управления по борьбе с терроризмом – старший прапорщик Ларинов. Офицеры рассмеялись, увидев на его лице большую повязку, скрывающую нос и рот. Выйдя из машины, Крымов не упустил случая подколоть помощника начальника управления:
– Вася, ты ли это?
– Здравия желаю, товарищ полковник, – козырнул старший прапорщик, – генералы ждут вас в кабинете. Замечу, вы опоздали на пять минут.
Крымов повернулся к Тимохину:
– Сань! Кто же это нас встречает?!
– Вроде Ларинов! – улыбнулся Александр.
– Да? – Крымов снова взглянул на прапорщика. – Вась, а чего совсем башку полотенцем не замотал? Надежнее было бы…
– Я исполняю рекомендации медиков.
– За здоровье беспокоишься? И как, помогает?
– Помогает. А вам лучше подняться в кабинет. У Феофанова не лучшее настроение…
– Главное, чтобы ты в порядке был. Что мы без тебя делать будем? – Тимохин бросил ключи Ларинову: – Отгони машину, Гюльчатай! И сообщи начальнику о нашем прибытии.
– Я уже сообщил, а машина и здесь постоит. Так что ключи ваши мне ни к чему.
Старшие офицеры в сопровождении прапорщика поднялись на второй этаж и двинулись к кабинету начальника Главного управления. Внутри особняка дышалось легко, и жара не ощущалась – исправно работали системы вентиляции и кондиционирования.
Войдя в кабинет, где находились генералы Феофанов и Потапов, Крымов на правах старшего из прибывших доложил, обращаясь к начальнику управления:
– Товарищ генерал-лейтенант, полковники Крымов и Тимохин по вашему приказанию прибыли! – Повернулся к Потапову: – Здравия желаю, товарищ генерал-майор.
Феофанов вышел к офицерам, поздоровался с каждым за руку, посмотрел на часы:
– Вы, господа, опоздали!
– Так точно, Сергей Леонидович, – ответил Тимохин, – но ехать в таком дыму можно было лишь на малой скорости. Да и опоздали на каких-то пять минут.
– Ладно, – генерал указал на стол совещаний, – проходите, присаживайтесь, разговор нам серьезный предстоит.
Крымов и Тимохин заняли свои привычные места, Потапов устроился напротив, Феофанов сел в кресло руководителя.
– Какова обстановка в городке? – поинтересовался заместитель начальника ГУБТ. – Как семьи офицеров переносят жару и смог?
– Как все, Владимир Дмитриевич, – ответил Крымов. – Нормально. Детвора больше страдает. Детям гулять, играть хочется, а их закрыли в домах и квартирах…
– Наиграются еще. Большинство граждан страдают гораздо сильнее. Представьте, каково сейчас без кондиционера? Ваши же квартиры обустроены по высшему разряду.
– Ну да, хоть дома от жары и дыма отдохнуть можно.
– Вот и поговорим о пожарах, – поднялся из кресла Феофанов.
– А что о них говорить, Сергей Леонидович? – усмехнулся Тимохин. – Их тушить надо. Тушить же, судя по всему, не особо получается. А вы нас с Крымовым из-за пожаров и вызвали?
– Именно, судари мои.
Крымов с Тимохиным переглянулись.
– Мы-то каким образом можем повлиять на них? – спросил начальник отдела спецмероприятий. – Или нашу боевую группировку решено бросить на усиление подразделений МЧС? Тушить пожары?
– Я ценю твой юмор, Вадим Петрович, – прищурился Феофанов, – но скоро ты поймешь, насколько он неуместен в данной обстановке. Спрашиваешь, каким образом мы можем повлиять на пожары? Отвечаю: самым непосредственным. При этом никто не планирует использовать спецов антитеррористического управления в их тушении. Нам определена другая задача. А так как я вхожу в состав правительственной комиссии по чрезвычайным ситуациям, то нетрудно догадаться, КЕМ поставлена задача. – Начальник управления повернулся к своему заместителю: – Пожалуйста, на стол карту Переславской области, Владимир Дмитриевич, и материалы, полученные из Главного разведывательного управления Генштаба.
Генерал-майор Потапов разложил карту и положил перед Феофановым тонкую папку с грифом «Совершенно секретно». Феофанов присел рядом с Крымовым.
– Итак, общая обстановка в данном регионе. Состояние на среду 7 июля, квадрат… Шесть очагов возгорания, отмечены синим карандашом, так как в тот же день очаги были локализованы. Четверг, 8 июля. Пять очагов возгорания в квадратах…, что восточнее предыдущих очагов. К вечеру локализованы. Пятница, 9 июля, вновь шесть очагов возгорания, в квадратах… На этот раз западнее мест пожаров, что были потушены в среду. И эти очаги локализованы силами МЧС. В ночь с пятницы на субботу, неожиданно и совершенно в других местах, начинаются пожары в непосредственной близости от поселка городского типа Глумино. И только благодаря огромным усилиям пожарных, местного населения, развернутой у поселка трубопроводной роты и экипажей трех специальных самолетов, с рассветом пожары были потушены. Если бы огонь добрался до частных домов, то, думаю, сейчас мы имели бы еще один выгоревший дотла населенный пункт. И что характерно, во всех нижеперечисленных мной случаях очаги возгорания возникали внезапно и недалеко от населенных пунктов, причем таким образом, что огонь несло на деревни, села, пансионаты, лагеря.
– Поджог? – спросил Крымов.
– Да.
– Так уверенно? – подал голос Тимохин. – А если это все же случайность? Кто станет поджигать лес, находясь в нем? А мы видим, что очаги возгорания возникали и там, откуда поджигателям – если рассматривать вариант поджога, – выбраться было бы ой как нелегко, практически невозможно…
Кивнув, Феофанов перешел на свое место во главе стола.
– Вот такие же мысли высказывались и ранее на заседаниях комиссии. И возможно, подобное мнение взяло бы верх и мы продолжали бы упорно локализовывать все новые и новые очаги возгорания… Если бы вчера после очередного совещания меня не оставил в кабинете председатель комиссии и не передал вот эту папку.
– Позвольте узнать, что за папка? – поинтересовался Крымов.
– Как видишь, Вадим Петрович, обычная, канцелярская папка, но… имеющая внутри один очень интересный и важный документ.
– Товарищ генерал, не тяните, давайте по существу вопроса, – попросил Тимохин.
Начальник управления открыл папку, извлек из нее лист бумаги с напечатанным текстом:
– Это, товарищи офицеры, распечатка переговоров по спутниковой связи неких господ Дробуса и Амира Абушера.
Крымов и Тимохин переглянулись.
– Это не тот ли Дробус по кличке Обер, который готовил ряд террористических акций в Махачкале? – спросил Александр.
– Он самый, – ответил Феофанов. – Обер, как сам предпочитает называть себя Ирвин Дробус, вместе с группой таких же отморозков, как и он сам, готовил террористические акты в Махачкале – в больнице, школе и у мечети. Местные спецслужбы и милиция отслеживали действия групп Обера и на всех объектах планируемой террористической атаки выставили засады, дабы разгромить банду опережающим ударом. Но, как это в последнее время нередко случается, кто-то слил Оберу информацию о засадах, и тот ушел в Турцию, под крыло своего босса Абушера. Чтобы вновь объявиться в России, но уже не на Кавказе, а совсем рядом с Москвой, у Переслава. Хотя неизвестно, когда точно он прибыл в центр страны. Думаю – и мое мнение разделяет председатель, – с момента, когда возникновение очагов возгорания в мещерских лесах приняло организованный, а возможно, и плановый, характер.
– Дробус – поджигатель? – уточнил Крымов.
– Это решите сами, ознакомившись с текстом переговоров Дробуса и Абушера.
– Извините, – встрял Тимохин, – у меня вопрос.
– Да? – Феофанов перевел взгляд на командира группы «Орион».
– Каким образом и кому удалось перехватить переговоры по спутниковому, наверняка закрытому, каналу связи?
– Проясним этот вопрос. С момента объявления президентом чрезвычайной ситуации в ряде регионов страны части радиоэлектронной разведки ГРУ, как известно, имеющие на вооружении специальную технику, позволяющую перехватить и пеленговать любые средства связи, получили приказ полностью контролировать эфир в регионах действия чрезвычайной ситуации. У Переслава как раз стоит такая часть. Ее специалисты и перехватили переговоры Дробуса с Абушером, запеленговав место, откуда выходил на связь Обер. Разведка дешифровала, раскодировала сигналы и представила в комиссию распечатку, а также данные пеленгации. Председатель комиссии передал документ мне. И вот сейчас вы услышите, о чем говорили кровавый Дробус и его босс Амир Абушер. Внимание. Сеанс связи состоялся, как я уже говорил, в пятницу 9 июля, в 20.30 по московскому времени. Итак, зачитываю по тексту:
– Амир! Это Обер.
– Приветствую тебя, дорогой! Как твои дела?
– У меня все по плану.
– Я слежу за ситуацией. Результаты твоей работы просто неоценимы!
– Мне все же хотелось, чтобы работа имела определенную цену…
– Конечно, дорогой. К той сумме, что была тебе обещана перед вылетом в Россию, прибавь еще пятьдесят процентов.
– Это хорошая сумма.
– Когда ты намерен завершить акцию «Факел» в Переславской области?
– К концу следующей недели.
– Чем вызван такой большой перерыв?
– Мне необходимо подвести «шизы», изучить обстановку в районе водного потока, посмотреть, откуда дует ветер, – в общем, подготовиться. Людям надо отдохнуть, ведь сразу же после последней акции в Переславе нам предстоит уйти на северо-запад, где продолжить акцию. Пока погода позволяет без особых проблем решать задачи акции «Факел».
– Да, погода на нашей стороне. По данным метеорологических служб, которые я получаю ежедневно, прогноз на август для нас весьма благоприятен. Поэтому мы должны максимально использовать подаренное нам всевышним время, дабы нанести неверным такой урон, который не наносили бы даже широкомасштабные террористические акции. Лишь бы спецслужбы не просчитали тебя и не взяли в оборот!
– У меня все нормально, босс. Мои люди в надежном месте. Документы, что мы получили в Москве, позволяют нам свободно перемещаться по закрытым зонам. Отправленный за «шизами» человек сегодня доложил, что забрал заряды из схрона. Выждав пару суток, он перевезет их на базу. Думаю, уже в воскресенье 18 июля мы будем в районе Нижнего Новгорода.
– Я понял тебя. Следующий сеанс связи, как только начнешь перемещение в новый регион. До этого без экстренной необходимости выходить на связь не имеет смысла.
– Согласен.
– Тебе нужна поддержка? Усиление?
– Нет, справлюсь с теми, кто всегда со мной, кому я доверяю и на кого могу полностью положиться.
– С людьми понятно. Техника для переброски к Новгороду будет ждать тебя в условленном месте. Техника и новые документы. Всё! Да хранит тебя всевышний!
Генерал-лейтенант Феофанов оглядел подчиненных:
– Вот так. Ну, и как вам переговоры?
– Это что же получается, – воскликнул Крымов, – Обер со своей бандой находится в Переславской области?
– Да, и готовится к завершающему этапу проведения террористической акции «Факел», одно название которой говорит само за себя. Дробус занимается поджогами.
– В разговоре упоминается база террористов, но не указывается, где она размещена. Разведка запеленговала место выхода Обера на связь? – спросил Тимохин.
– Запеленговала, – ответил Потапов. – Ирвин Дробус выходил на связь из поселка Глумино, с северной окраины, из рощи за сектором частных домов. Можно предположить, что им на время сняты один или два частных дома.
– Как я понимаю, нам предстоит найти этого Дробуса и уничтожить банду до того, как она проведет завершающий этап своей операции «Факел»? – спросил Крымов.
Феофанов утвердительно кивнул:
– Так точно! Именно такая задача поставлена перед управлением. И не спрашивайте, почему на Обера решено вывести именно нас.
– Ясно! – вздохнул Тимохин. – Значит, предстоит командировка в Переславскую область. Не в первый раз, кстати… Какую группу вы решили использовать?
– Две группы, Сан Саныч, – ответил Феофанов, – твой «Орион» и «Мираж» подполковника Соловьева под общим руководством полковника Крымова.
– Почему две? Насколько мне известно, Обер предпочитает работать с постоянным составом из восьми человек, включая самого Дробуса. А у нас в каждой группе по семь спецов…
– Я думал о том, какими силами нейтрализовать банду. И пришел к выводу, что необходимо использовать две группы, – ответил Феофанов. – Почему? Ответ прост: завершающий этап террористической акции в Переславской области должен быть наиболее мощным и губительным. Мы тут с генералом Потаповым внимательно изучили карту региона… – Начальник управления указал на карту. – Смотрите сами: в разговоре Обера с Абушером первый упомянул реку, водяной поток. Следовательно, завершающий этап должен быть проведен где-то у реки. И боевикам надо не просто поджечь лес, а уничтожить какие-либо объекты, предпочтительно населенные пункты, деревни, откуда по той или иной причине жители не эвакуированы. И мы нашли такие населенные пункты. Это деревни Торфяновка и Плетневка в шестидесяти восьми километрах северо-западнее поселка Глумино, а также деревни Коршуновка, Горовка и Жуковка в пятидесяти километрах от поселка строго на север. К Горовке, кстати, идет прямая, частью асфальтированная, частью грунтовая дорога. Все названные деревни находятся непосредственно у реки Плета и практически являются продолжением одна другой. Это касается Торфяновки, Плетневки и Коршуновки, Горовки и Жуковки. Расстояние от Плетневки до Коршуновки сорок шесть километров. Их соединяет прибрежная грунтовая дорога. У Горовки – старый деревянный мост.
– Вопрос разрешите, товарищ генерал-лейтенант? – поднял руку Тимохин. – Как видно по карте, населенные пункты в квадратах…, которые, по вашему мнению, являются целями завершающей террористической атаки отморозков Дробуса, находятся в центре обширного лесного массива. И вероятность возникновения там очагов возгорания чрезвычайно высока. Почему руководством штаба по ликвидации последствий чрезвычайной ситуации не проведена эвакуации жителей оттуда?
– Не знаю, – пожал плечами Феофанов. – Возможно, потому, что сам народ не захотел покидать своих деревень, таких случаев было много. Возможно, сыграла свою роль близость реки. Плета хоть и небольшая, шириной от двадцати до пятидесяти метров, но глубокая – в некоторых местах глубина превышает десять метров. А у населения имеются пожарные средства, позволяющие сдерживать огненную стихию. Кроме того, там, в местах расположения данных деревень, очагов возгорания до сих пор не наблюдалось… Короче, точного ответа у меня нет, есть только предположения.
– А я думаю, – сказал Крымов, – местные власти просто хлебалом прощелкали эти деревни. Вовремя людей не эвакуировали, а когда хватились, то уже поздно, да и опасно. Безопасней поливать их водой с самолетов и надеяться, что они сами отстоят свои деревни.
– Или банально не хватило техники, хотя эвакуацию можно было бы провести и сейчас, – добавил Тимохин. – В общем, для нас не так важно, есть ли люди в деревнях или нет, ситуации это не меняет. Главное то, что Дробус планирует террористическую акцию в конце недели. А это может быть и пятница, и суббота, и воскресенье, и даже четверг. Судя по переговорам, банда Обера мобильна. То, что ей удается свободно перемещаться по закрытому району, говорит о том, что бандиты имеют хорошее прикрытие. Скорее всего, «косят» под сотрудников МЧС или какой-нибудь столичной спецкомиссии, имея все необходимые документы. Документы изготовлены профессионально, потому как ни у кого из правоохранительных органов и офицеров подразделений, осуществляющих оцепление опасных районов, сомнений в их подлинности до сих пор не возникло. Иначе банду уже давно прищемили бы у Глумино.
– Да, у них есть техника, скорее всего отечественная. «Нивы» или «УАЗы», документы, экипировка, наверняка оружие… и арсенал зажигательных средств.
Крымов постучал карандашом по карте.
– Дробус говорил о «шизах». Известная штучка. Шашка зажигательная бездымная, наиболее распространенная модификация ШЗБ-500, обеспечивающая мгновенное возгорание горючих предметов в радиусе пяти метров. Сейчас «шизы» все больше применяют для выкуривания бандитов из домов, что они занимают для обороны при преследовании милицией или спецами. Говорят, эффект превосходный. Загорается все и сразу. Духи, как пробки из бутылок, вылетают из домов, обработанных зажигательными зарядами. К тому же шашки незаметны при транспортировке. Это вам не огнеметы «Шмель». ШЗБ имеет форму цилиндра толщиной в пять сантиметров и длиной в тридцать. Кольцо активации. Сложил стерженьки стопочкой под сиденьем – и вези куда хочешь…
– Плохо то, – пробурчал Феофанов, – что мы не знаем, где находится этот арсенал, а также кто и когда должен подвести «шизы» Дробусу. И по той информации, что мы имеем из разговора Обера с Абушером, место расположения склада не просчитать.
– Может, еще удастся перехватить переговоры Дробуса с курьером? – предположил Тимохин.
– Может, и удастся, но уже вам, в Глумино. Радиоэлектронная разведка ГРУ в этом нам вряд ли поможет. Дробус если и будет выходить на связь с курьером, то не по спутниковой системе… Однако давайте переходить к конкретным делам. Итак, товарищи офицеры, слушай приказ! По возвращении в городок боевой группировке готовность «повышенная»! Группам «Орион» и «Мираж» до 15.00 подготовка к убытию в район поселка Глумино. Экипировка сотрудников МЧС, спецсредства и снаряжение для длительного нахождения в условиях сильной задымленности и ограниченной видимости. Также два автомобиля «Газель», внешне оформленный под экологические лаборатории, и «УАЗ» с символикой Министерства по чрезвычайным ситуациям будут доставлены на базу к 14.00. Владимир Дмитриевич, – Феофанов взглянул на Потапова, – это на тебе!
– Есть! – отозвался заместитель начальника ГУБТ.
– В 15.30, – продолжил Феофанов, – колонна из указанных машин с личным составом боевых групп должна начать выдвижение по маршруту База – Переслав – Глумино – пансионат «Ласточка» у села Выдово Переславского района. В 20.00 группы «Орион» и «Мираж» должны прибыть в назначенный пункт. Колонну встретит управляющий пансионатом подполковник ВДВ в запасе Гординец Станислав Владимирович. Он в курсе прибытия спецлабораторий МЧС, но, естественно, ничего не знает о том, кто действует под данным прикрытием. После доклада о прибытии до 21.00 размещение групп в пансионате и в 21.30 начало работы разведывательной подгруппы, состав которой определит полковник Крымов. Задача разведки: попытаться с ходу просчитать место базирования банды Дробуса. Предупреждаю: действовать предельно аккуратно. Наверняка бандиты устроились там, откуда имеют возможность либо быстро скрыться, полностью контролируя ситуацию вокруг места временного пристанища, либо захватить заложников из числа местных жителей. Поэтому разведка должна только определить место дислокации банды, а группы установят наблюдение за этим местом. Отрабатывать банду будем после согласования плана нейтрализации террористов, по обстановке – либо в момент доставки курьером зажигательных шашек, либо непосредственно после доставки, перед выходом банды к целям. Но из Глумино вы их выпустить не должны. Доклад по результатам разведки 12-го числа в 10.00. Тогда же представить план дальнейших действий. Вопросы?
Поднялся Тимохин:
– Что собой представляет пансионат «Ласточка», насколько надежен он в части обеспечения секретности нахождения в нем боевых групп управления?
– Ответь на вопрос, Владимир Дмитриевич.
– Пансионат «Ласточка», – начал рассказывать Потапов, – находится в сосновом бору, практически в селе Выдово, которое, в свою очередь, соседствует с деревнями Озерной и Панской. Ранее принадлежал одному из заводов Переслава, затем был приватизирован. Сейчас принадлежит некоему Эдуарду Максимовичу Темеринскому, выехавшему на постоянное место жительства в Израиль. Здесь его интересы представляет, как уже говорил Сергей Леонидович, подполковник ВДВ в запасе Станислав Владимирович Гординец. В свое время Темеринский и Гординец учились в одном классе, дружили. Поэтому Темеринский и оставил присвоенный пансионат, по сути, в полное ведение Гординца. «Ласточка», кстати, приносит неплохой доход. В отдыхающих нет дефицита круглый год, особенно зимой и летом. За исключением, конечно, лета этого года, когда всех отдыхающих эвакуировали в Переслав. Охрану пансионата осуществляет ЧОП «Заслон», которым руководит сын Гординца. Охрана состоит из 12 человек. Это на данный момент, в отсутствие отдыхающих. На территории постоянно находится расчет одной из пожарных частей Переслава. Он же прикрывает и близлежащие населенные пункты. Управляющий пансионатом предупрежден о временном размещении на территории «Ласточки» сотрудников и техники спецлаборатории МЧС. Боевым группам выделят благоустроенные номера. Гординец обещал обеспечить «сотрудников МЧС» трехразовым питанием за счет пансионата. От села Выдово до поселка Глумино 3 километра. Удобнее места временной дислокации боевых групп под прикрытием просто не найти.
– Еще вопросы есть? – спросил Феофанов.
– Есть! – отозвался Крымов. – Даже два вопроса: один по господину Гординцу, второй по спецсредствам и снаряжению.
– Слушаю!
– Гординец – десантник. Я хотел бы знать, участвовал ли он в боевых действиях, на каких должностях и кем закончил службу. Если, конечно, вы владеете данной информацией…
– Мы владеем данной информацией, – ответил Потапов. – Станислав Владимирович Гординец окончил воздушно-десантное училище в 1985 году. С 1986 по 1988 год служил в Афганистане, командиром взвода десантно-штурмовой бригады; следовательно, в боевых действиях принимал самое активное участие. Награжден орденом Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги». В 1988 году, за месяц до замены в Союз, получил тяжелое ранение, в результате чего проходить службу в частях ВДВ не смог, но и комиссован не был. С 1989 по 2006 год служил в Переславском областном военкомате, откуда был уволен в запас с должности начальника отдела в звании подполковника. Какое-то время работал преподавателем в одном из лицеев города. Затем встретил друга детства Темеринского, который и устроил Гординца управляющим в свой пансионат. По имеющимся у нас данным, с криминалом не связан, выполняет свою работу добросовестно. Темеринский же помог пристроить и сына Гординца – организовать частное охранное предприятие.
– С этим ясно, – сказал Крымов. – Теперь о спецсредствах, снаряжении и оружии…
