Kitobni o'qish: «Варяг. Княжич Варяжский»

Shrift:

Иллюстрация на переплете Андрея Клепакова

Часть первая
Коварство и прелесть зимних дорог
Зима года от Рождества Христова 910-го, а от сотворения мира 6417-го¹

Глава 1
Вартислав Дерзкий выражает несогласие

– Нет.

– Нет? – Стемид удивился.

Не он один. Трувор, Рёрех и Турбрид тоже одарили Сергея изумленными взглядами. Равно как и прочие присутствующие. Например, Траинов папа ярл Геллир.

– И что это значит? – Стемид нахмурился.

– Я безмерно уважаю тебя, князь. – Сергей встал и поклонился. В пояс. – Но в поход этот не пойду. Скучно мне. Разумею, что челядью торговать – выгода немалая, но я славы хочу, а какая слава в том, чтобы со смердами ратиться, у коих даже наконечники стрел – из кости. Вот норегов пощипать я бы сбегал… – Сергей мечтательно прижмурился. Демонстративно. – Харальд Прекрасноволосый хорош в бою. Хрольв Пешеход рассказывал о том, как Харальд его побил. А Хрольва побить непросто. И сына Харальда Эйрика неспроста Кровавой Секирой зовут. Вот с ним бы сразиться! Таким и проиграть – великая слава!

Это был ловкий ход. Беспроигрышный. Вполне укладывающийся в репутацию Вартислава Дерзкого. В стиле: а почему бы нам, храбрым годовалым волчатам, не напасть на полярного мишку?

Князь варяжский переглянулся с сыновьями. Ну да. Безумие и отвага – это хорошо. Для берсерка. Не для серьезного продуманного вождя, коим был Стемид.

Однако без комментариев. Хочет молодой волчина задраться с мишкой, его право. Останавливать не принято. Лишь бы у стаи проблем не было.

– Как знаешь, – буркнул Стемид.

И общество вернулось к обсуждению будущего похода.

Сергей в процессе участия не принимал. Его это уже не касалось. И славно. К тому, что здесь вовсю процветала работорговля, он уже как-то попривык. Есть свои, есть чужие. И это взаимно. Его собственная здешняя «карьера» тоже с рабства началась. Опять-таки свобода нужна далеко не всем. Родившийся холопом, как правило, холопом и умирает.

Обсуждение завершилось. Стемид встал. Нашел глазами Сергея… Но ничего не сказал. Отвернулся.

Обозначил: я недоволен.

Тоже понятно. Здесь повиновение младших старшим – абсолют. Не нравится – прошу на выход. И Сергей пару раз уже был в шаге от этого «выхода».

Не сегодня. Он знал, что князь давить на него не станет. В Белозере у Сергея дом. И большущее подворье в посаде. И не меньше дюжины «торговых баз» на территории княжества. Однако и в Новгороде у него тоже дом имеется. Причем побольше здешнего, и не в посаде, а в самом городе. И в Киеве, в посаде, что-то вроде торгового двора. Конечно, это не повод сменить базу. Главное в здешнем мире не торговые точки. Главное – люди. И связи. Да, в сравнении с «международным торговым домом имени князь-воеводы Серегея» здешние возможности – сущая ерунда. Мелочь. Но это – в мировом масштабе. А для белозерского княжества кузница, способная выдавать по элитному клинку раз в три месяца, стоит больше, чем трижды три примученных саамских племени. И кузница эта – Сергея. И меч у Стемида на поясе тоже Сергеем подарен. И он лучше того, что носит тесть Сергея Торвард-ярл. За такой подарок князь белозерский многое готов простить. В том числе и определенное своеволие. Он умен, Стемид. Так что Сергей не сомневался: белозерский князь сделает все возможное, чтобы несущей золото курочке было максимально комфортно в белозерском курятнике. Даже не возражает, чтобы Сергея белозерским княжичем именовали наравне с родными сыновьями Стемида. Тем более формальный повод есть: родство по браку тоже родство. Особенно если неплохо усиливает позиции рода.

– И куда ты нацелился?

Рёрех. Брат по браку, покровитель, побратим и просто друг. Он тоже своего не упустит. Но со своими непременно поделится. Взаимно. Ты мне, я тебе. Язычество, однако.

– Реки встали, – сказал Сергей. – Зима начинается. Хочу на полдень сбегать, поглядеть, как там в Киеве дела.

Рёрех вздохнул. Он бы тоже не прочь пробежаться на юг. Всяко веселее, чем традиционный грабеж ближних соседей, именуемый сбором дани. Тем более соседи эти от недавнего разгрома вряд ли оправились, так что одни откупятся, другие разбегутся по лесам кто куда. Искать их там – так себе развлечение.

– Пойдем, брат, пива выпьем. Кольгрима свежее сварила.

Женившись на старшей дочери ярла Торварда Кольгриме, Рёрех обзавелся и собственным домом. Папа Стемид позаботился. Кольгрима за время семейной жизни похорошела. Буквально расцвела в сравнении с тем, какой была во время их первой встречи. Колхульда сообщила Сергею по секрету: непраздна сестричка.

Но младшая все равно успеет первой. У Кольгримы пока даже животик не заметен, а Колхульда уже практически на сносях. Ходит уточкой, живот руками придерживает. Но – бодра и чувствует себя прекрасно. И имя для сына уже придумала: Эринг². Потому что пинается очень активно.

Сергей не спорил. Пусть сначала родится, а тогда уж он сам решит, кого и как назвать. А пока он принял пиво, поднесенное свояченицей, уселся за стол и вкусил от щедрот братских. Основательно так вкусил. Аж потяжелел.

Рёрех тоже не отстал. А в пиве и обогнал изрядно. Так что о насущном говорить не стали. В основном о перспективах. В частности о том, что новый поход на ромеев, затеваемый Олегом, в ближайшее лето вряд ли состоится. Еще о том, что было бы не худо развивать торговый маршрут по Волге, поскольку днепровский с каждым годом становится беспокойнее. Хазар-то Олег потеснил немного, вот только в эту щель тут же просочились печенеги. Даже не столько просочились – в этих степях они и раньше обитали, а изрядно обнаглели. И вдобавок, как говорили приходившие с югов купцы, обзавелись неплохой воинской оснасткой. Откуда бы, интересно?

Сергей, впрочем, догадывался откуда. Византия. Обычная политика империи. Традиционная и эффективная. Влить золото в степняков, натравливая тех на хузар, с которыми у ромеев исторические терки, и на русь, которая пусть и вышла на это поле сравнительно недавно, но зубки уже показала, и зубки преострые. Зачем воевать самим, если можно заплатить печенегам, чтобы те резались с Хузарией и Русью, уграм – чтобы кусали всех подряд, а в особенности дунайских булгар, которые под властью хакана Симеона усилились невероятно. И, как слышал Сергей от тех, кто постарше, лет десять назад вломили этим самым уграм по первое число. Причем сделали это в союзе с печенегами. Тем более золото, вложенное потом в империю, в империю же вернется. Как плата за всякие полезные товары. Золото не цель, а инструмент. И сейчас его у Сергея маловато для серьезной работы. И пополнить собственную кубышку можно оттуда, где его много. Например, из ромейских запасов.

И тут путей два.

Первый, сложный, втереться в доверие и обозначить себя как византийского агента влияния.

Второй, очень сложный: хапнуть золото, которое ромеи, скорее всего, уже начали отправлять в Дикое поле для подкупа больших ханов. Сергей уже провернул нечто подобное в прошлой жизни. Да, по фантастическому везению. Но теперь все иначе. Теперь он знает. И не только о самом факте финансирования печенегов, но и о логистике этого процесса. Найти клад куда проще, когда знаешь, где и как его искать. Однако есть проблема. Вернее, две проблемы. Первая: не факт, что финансирование печенегов в Приднепровье уже началось. Вторая: дружина Сергея слишком мала и недостаточно готова к полноценной степной охоте. Да, численность можно увеличить. Например, за счет дружины Рёреха. Но стоит ли втягивать в это дело Рёреха? Да, дружина у княжича хороша. Пожалуй, даже лучше, чем у Сергея. И точно более многочисленна. Но готовность белозерских варягов для действий в степи еще меньше, чем у бойцов Сергея. Вот заполучить пару сотен соплеменников Машега – другое дело. Но не получится. Максимум десятка полтора молодых из рода Рузиев.

Да, варягов Рёреха получить легче. И поднатаскать для действий в Диком поле тоже можно. Но тут возникнет другая сложность. Рёрех – старший. И как брат, и по уже сложившимся отношениям. К тому же молодой и амбициозный. А уступить ему лидерство в степи было бы как минимум рискованно.

Ладно, время еще есть. И возможность отщипнуть от золотого ромейского пирога никуда не денется. Это система, а не разовая акция.

– …С отцом говорил. Пообещал, что летом отпустит меня в Киев, под руку Олега.

Сергей, который до этих слов не особо вслушивался в то, что говорил Рёрех, встрепенулся.

– С дружиной отпустит?

– Ну да, – Рёрех даже удивился вопросу. – Это же моя гридь.

– А сам он что?

Нога у князя белозерского зажила, боеспособность восстановилась, Стемид же был не тем человеком, который в летний сезон будет сидеть в собственной столице. Оставит старшего сына «на хозяйстве», а сам двинет в… Куда, интересно?

– Хочет к руянам сходить.

Что ж, это можно объяснить. Если руянский князь сменил мирный вектор на пиратский, то варяжскому князю он точно будет рад. Вдвоем они могут замахнуться на добычу покрупнее.

Сергей даже на некоторое время задумался: а не пойти ли ему со Стемидом? Причем не с грабительскими планами, а с торговыми. Связи у франков у него теперь неплохие. Опять-таки Харальда Золотого можно повидать… И Маргред.

Маргред. Ее образ сразу вытеснил все прочее из головы Сергея. Включая и ромейское золото. И это было четким сигналом. В Европу ему нельзя. Иначе может не устоять и остаться там надолго. А это неправильно. Место Сергея здесь, на Руси. Потому что здесь его место силы. А Европа… Европа подождет.

Глава 2
Походные сборы и семейные хлопоты

– Ты меня не любишь! – объявила Колхульда, гордо подбоченившись.

Сергей с трудом сдержал улыбку. Из-за животика его юная супруга выглядела далеко не так грозно, как сама себя представляла.

– И почему ты так решила? Из-за того, что я ухожу, когда тебе рожать?

– Да при чем тут твой поход! – отмахнулась Колхульда. – Иди куда хочешь. Хоть сам, хоть со Стемидом. Это твои дела. Тебе лучше знать, где добычи больше. Ты бабку велел с моего двора гнать! А она…

Ах вот в чем дело! В жуликоватой тетке, выдающей себя за жрицу Рожаны. Терлась около Колхульды, глупости всякие нашептывала, а кроме того, и это главное, подбивала жену в торговые дела Сергея лезть. На этом, собственно, и прокололась. Когда Колхульда вдруг ни с того ни с сего начала с важным видом советы давать: что скупать, куда везти…

В прежние времена Колхульда сама бы тетку погнала поганой метлой, но беременность сильно снизила ее умственные способности, а вот мнительности добавила изрядно. Агента влияния вычислили вмиг. Искора постаралась. А дальше все просто. Шуганули тетку со двора, причем жестко, напугав до расслабления сфинктера. И поглядели, к кому побежит. И та побежала. На подворье одного из новгородских купчин.

А следом за ней купца посетил и Сергей с нурманами. Купец все понял правильно. Извинился подарками, поклялся Сварогом больше такого не делать и о случившемся помалкивать.

– Это в твоих интересах, – сказал ему Сергей. – Узнаю, что от тебя к моей жене подсыл был и от того ущерб славе моей, придется мне тогда тебя по-настоящему наказать.

И кивнул на страхолюдного Грейпа Гримисона.

Купец опять все понял правильно и болтать лишнего не стал. А тетка хитрая из Белозера пропала. Сергей был склонен думать, не только из Белозера, но и вообще из мира живых.

И вот через два дня после событий его милая женушка решила права покачать.

Зря.

– Ты забыла, кто ты! – строго сказал Сергей.

Оправдываться и что-то объяснять в таких случаях категорически противопоказано.

– Я? Я – твоя жена и дочь ярла!

– И давно ты, дочь ярла, отреклась от богов предков? Хочешь на моего сына, – он указал на животик Колхульды, – их гнев навлечь?

Растерялась.

– Нет, нет, ты что, я никогда…

– Твои боги – боги Севера! – суровым тоном изрек Сергей. – А ты хочешь променять их на богиню здешних трэлей! Хочешь, чтобы твой ребенок стал рабом?

– Я… Я не подумала!

И кинулась обниматься и реветь.

Конфликт был исчерпан.

Тем не менее спать Сергей ушел к Искоре. Пусть прочувствует размеры его недовольства.

За Искорой тоже имелся косяк. Это ее задачей было обеспечение безопасности Колхульды. В том числе и от таких вот теток. Зато с Искорой можно была заняться тем, чем с Колхульдой заниматься не стоило. Дабы не спровоцировать выкидыш.

А на следующее утро Сергей собрал своих хольдов и сообщил, что у них есть седмица для подготовки к походу.

Кажется, семь дней – это много, но на самом деле – в обрез. Для начала следовало утвердить список тех, кто пойдет в поход, а пойдут не все. Кто-то слишком молодой и зеленый, кого-то надо оставить в Белозере – охранять «промышленные предприятия» и прочую собственность, кто-то будет сопровождать отряды «сборщиков» Войста, а Прастен, например, сразу сказал, что никуда не поедет, потому что надо кораблями заниматься. «Хродгейр»-то более-менее в порядке: только просмолить наново и кое-что из такелажа поменять, а «торговый флот» придется ремонтировать капитально. И для этого Прастену тоже люди нужны. В том числе и воины: присматривать за наемными плотниками и чтобы материал не тырили. Так что в итоге коллегиально набрали восемь десятков. Треть – классическая тяжелая пехота, основу которой составляли нурманы. Остальные – стрелки из более-менее натасканного молодняка. Нет, строй они тоже держать умели, но даже сейчас, зимой, Сергей решил делать ставку на дистанционные атаки. На перспективу. В степи первичны именно лучники, причем лучники конные. Да, обучить их непросто, но у Сергея имелся отменный учитель – Машег.

Сам Сергей тоже кое-что умел, но предпочитал делегировать обязанности: кому подготовка пехоты, кому – конницы, а кому и комплектация торгового поезда. Тому же Машегу предстояло не только стрелков отобрать, но и лошадок, возничих и конюхов. Две сотни коняшек – это серьезно.

По поводу товаров Сергей тоже намеревался побратима привлечь, а вот у Дёрруда и Грейпа, который стал у Убийцы чем-то вроде правой руки, была задача попроще. Им предстояло определить состав штурмовой пехоты.

Сам же Сергей взял Милоша и занялся выбором маршрута. Вернее, маршрутов. Потому что если до Новгорода дорога была однозначна, то далее имелись варианты. Не такая уж простая задача, если учесть, что в составление маршрута входит не только линию на условной карте нарисовать, но и проработать систему обеспечения всех входящих в будущий санный поезд двуногих и четвероногих.

В семь дней не уложились. Но это оказалось кстати. Приехал Избор.

Остановился ведун, понятно, в княжьем тереме, но Сергея посетил. Снизошел, так сказать.

Приняли Избора со всем уважением. Колхульда лично ковш поднесла. Ведун поцеловал ее с явным удовольствием, но в пределах допустимого обычаем. Подмигнул Сергею, а через полчасика, улучив момент, сообщил по секрету:

– Дочь у тебя будет. Огонь девка.

Сергей подумал, что «огонь» относится к Колхульде, но оказалось – к будущей крошке.

– Жене не говори, – попросил он.

Расстроится. По нынешним временам дочь – это косяк. Существенное понижение в рейтинге для женщины.

Сергей сделал отметку в памяти: поговорить с юной супругой. Вложить загодя в ее беременную головку, что он первым ребенком как раз именно дочь и хочет.

То, что в его доме Избор вел себя так, будто он не гость, а инспектор, Сергея немного раздражало. Но только его. Даже нурманы впечатлились, увидав, с каким уважением с варяжским дедушкой общается Дёрруд. И то, что княжий родич колдун, свою роль играло. Хотя называть Избора колдуном было чревато.

– Я – ведун! – сказал он в свое время Сергею. – Назвать ведуна колдуном или там нойдой суомским, духам навьим прислуживающим, – это как твоего кормчего лодочником обозвать. Заруби это, Варт, на своем курносом носишке. Мы не колдуем. Мы ведаем. Нас даже навьи боги не трогают, не говоря об их прислужниках. А если рыпнется кто, сразу к богу и отправится. Как твой приятель Прорвич.

И захихикал. Хорошая шутка. И заодно напоминание. Тогда он Сергея спас, без вариантов. И совет, кстати, правильный дал: Прорвичеву девку, синеглазку Марву, ему оставить. Послушал бы его Сергей, была бы жива девка.

Плотно покушав за столом Сергея, ведун забрал хозяина и увел из города. Когда в хорошем темпе отмахали километров пять на лыжах, Избор выбрал местечко на озерном мысу, с которого ветры сдули большую часть снега, и заставил Сергея продемонстрировать секретный комплекс упражнений семьи варяжских князей.

Сергей исполнил. Не без труда, потому что сытный обед и лыжная пробежка бодрости не прибавили.

Ведун смотрел молча. Без комментариев.

Сергей тоже ничего особенного не почувствовал. Разве что в какой-то момент показалось, что на плечах ведуна – совиная голова. Здоровенная, с глазами-блюдцами.

Померещилось.

Когда вернулись в Белозеро, Избор двинул сразу в Детинец. А Сергею на прощанье сказал:

– Все хорошо у тебя. Делай дальше, не пропускай. Ножик мой – с собой?

Сергей расстегнул шубу, вытащил из-за пазухи ведунов подарок.

– Добро, – кивнул Избор. – Живи, не зевай, на чужой каравай рот не разевай… А разинул – глотай целиком и сразу! Ха-ха-ха! Будет тебе во всем удача и братняя жизнь на сдачу. Кузнецу своему, немцу-франку, вели ножик мне сковать. Вот такой примерно, с локоть.

Сунул Сергею позаимствованные лыжи и почесал вверх по улице.

– Доброго! – крикнул ему вслед Сергей, но Избор попытку попрощаться проигнорировал.

Сергей не обиделся и не расстроился. Привык. За все, что Избор для него сделал, он был готов ему любое хамство простить. С ведуном всегда так: вроде и не сказал важного: пошутил, похамил, поприкалывался, а в итоге внутри Сергея как-то все… упорядочилось, что ли. И уверенности сразу прибавилось, будто благословение получил.

«Ей-богу, если бы не пообещал жене стать конунгом, подался бы в ведуны», – мысленно усмехнулся Сергей.

И про тесак тоже надо запомнить. Надо же! Тесак из булата! Ну да ведуну виднее.

И еще одна польза от задержки обнаружилась. На следующее утро в Белозеро приехал Войст с очередным меховым поездом. Прекрасный повод устроить производственное совещание.

Помимо тех, кто был непосредственно задействован в торговом процессе, Сергей прихватил Дёрруда и Милоша. Милоша, потому что планировал поручить ему функции походного интенданта вместо остающегося в Белозере Прастена. А Дёрруд… Этот сам присоединился. Ну да лишним Сигтрюггсон точно не будет.

У Сергея в дружине Дёрруд был вторым после самого Сергея. И иногда и первым, если требовалось кого-то высококвалифицированного на ту сторону Вечности отправить.

Встретились на загородном подворье. Там, где склады для товаров не самой высокой ценности и основное производство. В первую очередь три оружейные кузницы. Да, уже три. Спрос рождает предложение. Главное, чтобы правильного металла хватило. Из болотных криц элитное оружие не сковать. Легирующие добавки в этом времени находили только случайно, и Сергей ничем помочь не мог. Тут настоящие специалисты нужны. И франкский мастер тоже ничем помочь не мог. К экспериментам был не склонен. Просто воплощал родовые технологии ковки.

Впрочем, Сергей не отчаивался. Среди молодых помощников было несколько пытливых умов. Глядишь, сдвинут прогресс в нужную сторону. Правильную идеологию Сергей им даст, а дальше – сами.

На общем сборе франк-мастер присутствовал. По-словенски он толком говорить так и не научился, но большинство присутствующих владело универсальным языком европейских торговцев, который как раз на франко-германском и был основан.

Мастер отчитался. По всем направлениям, хотя Сергея в первую очередь интересовали именно мечи. И тут все обстояло неплохо. Одну элитку в месяц команда выдавала. И около десятка «брака», который тоже по местным меркам был оружием запредельного качества. И франк был готов «расширяться», то есть брать новых помощников. Когда большая часть работы заключается в том, чтобы раздувать меха и дубасить молотами по полоске металла, рабочих рук всегда не хватает.

Сергей вспомнил вчерашнее и выдал задание на булатный тесак. А чтобы мастер осознал важность задачи, добавил, чтоб делал, как для самого Сергея. Потому что этот примитивный по форме клинок предназначен человеку, который ему, Сергею, не единожды жизнь спасал.

Мастер проникся и пообещал исполнить шедевр. Лично.

По прочим производствам отчитывался Гестов брат Валь. Очень толковым оказался парнишка. Все склады – в порядке, все артели снабжаются вовремя и продукцию сдают аккуратно.

– А что Тороп? – спросил Сергей, вспомнив своего приятеля, которого за леность отстранил от руководства.

Войст и Валь переглянулись. Что-то не так?

– Сбежал он, – неохотно сообщил Войст. – Своровал с нашего склада и сбег. Летом еще.

Обидно. Тороп и Ратша были первыми его товарищами в этом мире. Ратшу убили новгородцы, а этот…

– Много украл?

– Так-то нет, – подумав, ответил Валь. – Пару связок мехов. Но хороших, не белки.

– Мы искали его… немного, – покаянно сообщил Войст. – Сами искали, тебя решили не беспокоить. И сейчас ищем. Людей оповестили.

– Да и вороны с ним, – решил Сергей. – Не надо его искать. Пусть живет.

«Прощу его, дурака. В память о прошлом». Пусть живет. И опасается.

– Холопья кровь, – проворчал Валь.

Сергей усмехнулся. Ну да, нашелся, блин, благородный.

А-а… пусть думает что хочет. Главное, чтобы дело делал.

– Машег, что скажешь?

– Сначала ты скажи. Куда пойдем? Новгород? Смоленск? Киев?

Правильный вопрос. Проблема в том, что Сергей еще сам не определился. У него в планах был Новгород обязательно: базу тамошнюю проверить и укрепить. Смоленск, скорее всего. И в Полоцк надо заглянуть непременно. Город важный. Через него путь на западную Балтику, в будущий Рижский залив. И вообще город важный. Это Сергей еще с прошлой жизни помнил. Важный и сильный. Был. Пока Владимир Роговолда с сыновьями в Ирий не определил. Собственно, он и потом наособицу стоял. Вроде бы и под Киевом, да не совсем. Локальная кривичская столица. Нет, Полоцк навестить непременно следует. Может, даже с прицелом на будущее. Устах Сергею рассказывал: Роговолод его не по наследству получил, а прибрал силой. Может, и у Сергея так выйдет? В перспективе. Сесть князем в Полоцке было бы очень недурно.

Размечтался, однако.

– Так что, дойдем до Киева? – с напором повторил Машег.

Сергей глянул на друга недовольно. Да, они побратимы и многое у них в пополаме, как говорили в самой первой жизни Сергея. Но вождь все-таки он, а не красавчик хузарин.

– Пока не решил, – неторопливо произнес Сергей. – До Смоленска точно, а Киев… поглядим.

– А мне что делать, пока ты будешь глядеть? – раздраженно проговорил Машег. – Вино пить да девок валять?

Сергей уставился на друга специфическим «взглядом воеводы».

Проняло. Немного. Напугать хузарина в принципе было невозможно, однако чутье у него имелось. Смутился. Пошевелил темными усиками, почесал тонкий прямой нос, не испорченный обычными в воинской среде переломами, и сказал, оправдываясь, уже без прежней агрессии:

– Варт, мне надо понять, какие товары с собой брать. Что сейчас грузить, а что на лето оставить, когда мы точно на юг пойдем.

– Понимаю, – кивнул Сергей. – Но правда пока не решил. В Смоленске определимся. Помнится, брат твой собирался летом сюда, в Белозеро прийти?

– Собирался, – подтвердил Машег. – По нашему пути, не через Киев.

«По нашему» – это по системе рек и озер к верховьям Волги и через Волжскую же Булгарию.

– То, что для него отложишь, мы с собой не возьмем, – сказал Сергей. – Надеюсь, цену он хорошую даст.

– А как иначе? – пожал окольчуженными плечами Машег. – Мы же родня.

Кстати, а почему он в кольчуге?

– А ты что нынче в железе? – поинтересовался Сергей. – Опасаешься кого?

– Не-а, – мотнул головой хузарин. – Обвыкаюсь. Расставить пришлось.

Успокоил. Просто растет парень.

– Княжич, можно я племяша в наше дело пристрою? – подал голос Войст. – Погост у кирьялов держать.

Сергей нахмурился, пытаясь припомнить, где это. Войст истолковал неправильно.

– Он толковый! Что молодой, не сомневайся. Наш он, варяг!

– Варяг?

Вот это уже непонятно. Все правильные варяги по дружинам разобраны. А этот в тиуны нацелился? Тоже накосячил, как сам Войст?

– Да ты сам на него глянь! – поспешно предложил неудавшийся полусотник. – Тут он, ждет, когда кликнут.

– Ну зови.

Когда парень откинул полог, Сергею сразу стало все понятно. Так-то парень выглядел неплохо. Сразу видно, что воинскому делу сызмала обучался и в свои лет двадцать примерно, скорее всего, успел даже в гридни выйти. Но выйти… И выйти. Левый рукав шубы у бойца был пустым.

– Как зовут? – спросил Сергей.

– Фудря.

– Чьим был?

– Труворовым гриднем.

– Выход какой тебе Трувор дал?

– Серебром двадцать гривен.

Не много. Но и не мало. Нормальные отступные.

– Сотник еще тридцать накинул. Это его я от копья прикрыл.

– Щит прошило?

– Угу. Моя вина. Не смог вскользь пустить.

«Не такая уж и твоя, – подумал Сергей. – Просто поспешил».

Обычный щит удар брошенного копья не держит, как правило. Даже если в умбон попадет, пропороть может. Но отбить или хотя бы принять на край – базовый навык. Это когда – сам. А когда товарища прикрываешь, рефлекс срабатывает не всегда.

Однако пятьдесят гривен – это больше пуда серебра. Изрядный стартовый капитал. Даже детям до старости хватит. До их, детей, старости.

– Скучно, – ответил на заданный вопрос Фудря.

– Жена есть?

– Нет, – мотнул головой калека. – Наложница только.

«А он мне нравится, – подумал Сергей. – Не сломался. Виноватых в беде не ищет. И смотрит уверенно. Откажу – повернется и уйдет. Тоже без обиды. Правильный муж».

– Войст, о погосте кирьяльском напомни. Что там стоит? Острог?

– Какой острог, княжич? Хутор скорее, только ограда покрепче.

М-да. Не укрепленная точка, а так… От случайных разбойников.

– Теперь слушай меня, гридень…

Дернулся ус. Неприятно такое обращение. Думает, издеваюсь?

– Гридень, гридень, не сомневайся! Перунов дух – он на всю жизнь. Предложение у меня к тебе: в долю войти.

Не понял.

– Деньги у тебя есть. На эти деньги ты на том погосте острог поставишь. Людей подходящих наймешь…

– Так есть там люди! – вставил Войст. – Годные.

– Годные или нет, твой племянник сам решит. – Все это время Сергей неотрывно держал взгляд калеки. – Его дело – погост держать. Об остальном сами решайте. По-родственному. А если что нехорошее узнаю, спрошу с обоих.

– Не узнаешь! – твердо произнес Фудря. – Благодарю тебя, княжич Вартислав!

И, снявши шапку, поклонился в пояс.

Дорогого стоит. Варяг если и поклонится так, то собственному князю. И то не всегда.

– Три дня у вас, чтобы торговый поезд подготовить, – сказал Сергей. – Товар сам проверю. Оружие на продажу и на подарки – особо. Машег, на тебе кони. И товар, который для родни твоей отложить. Валь, провиант людям и фураж, тебе скажут сколько. Если в наших закромах не будет, докупишь. Денег тебе Войст выделит. Милош, на тебе воев обеспечить. Если кому что надо, пусть заранее объявит. Смотр – послезавтра утром. Предупреди строго: кто из выбранных не будет готов, оставлю. Будет с Войстом по стойбищам рыбий зуб собирать. Дёрруд, проверка на тебе.

И ушел.

Хороший руководитель тот, кто умеет делегировать обязанности, занимаясь только теми, которые перепоручить нельзя. В случае Сергея это семья. В расширенном варианте. Надо со Стемидом плотно потолковать. У Сергея как названого сына не только права имеются, но и обязанности. В первую очередь не войти в противоречие с той политикой, которую ведут белозерские князья. Так что придется Стемиду поделиться своими планами, чтобы новоявленный сынишка их по незнанию не порушил.

* * *

Белозерский князь Стемид пребывал в благодушном настроении. Новая наложница, которую он взял осенью, понесла. Не то чтобы Стемид испытывал недостаток в рожденных вне брака детях, но, во-первых, сама наложница была хороша и собой, и нравом, а во-вторых, ее беременность свидетельствовала о плодовитости самого князя.

«Родит сына, возьму младшей женой», – подумал Стемид.

А почему нет? Рода женщина правильного. Отец ее у Стемида лет десять в гриднях ходил. Природный варяг, а мать у наложницы из фризских данов. Родословную ее Стемид тоже знал. На семь колен, среди которых были и ярлы, и хёвдинги. У самого Стемида и то славных предков меньше.

Когда в горницу заглянул отрок и сообщил, что пришел Вартислав, Стемид даже обрадовался. Вот кому можно о новости рассказать. Варт оценит. Умен не по годам. Иной раз кажется: даже и чересчур не по годам. Пусть и говорит не всегда с должным вежеством, но так, что вроде и осерчать на него должно, а не получается. А иной раз глянет так… Словно он, мальчишка, со Стемидом даже и не вровень, а повыше. И сразу вспоминаются слухи, что ходят о парне. Дескать, отец у него – не менее чем великий князь. Правда, узнать хоть что-то о Вартовом отце так и не удалось. А ведь не один Стемид старался. Люди его даже селение отыскали, которое разорили нурманы, с чьего драккара Рёрех снял мальчишку.

Вот только из выживших в том селении никто не ведал о приметном мальце, болтавшем на дюжине языков, как на родном словенском. И не только болтавшем, но и грамоте разумевшем.

Норегов тех уже не расспросишь, а из смердов, что вместе с Вартом на драккаре были, все розно говорят. И только в одном сходятся: не из их краев он, а откуда взялся, не знамо.

Хельгу Киевский тоже им заинтересовался. И тоже искал… Искал, а потом взял и перестал. И вряд ли потому, что разуверился. Скорее узнал правду… И оставил при себе.

Тут мысли князя белозерского перепрыгнули на самого Хельгу-Олега.

У того и самого происхождение непростое. Стемид как-то слышал, что дед Стемидов, перебрав на пиру, назвал Хельгу сыном двух отцов. Потом, правда, сказал, что оговорился. Но отец Стемида ему не поверил. И сам Стемид тоже. Ой непрост он, Хельгу! Совсем непрост. К примеру, лет ему, по прикидкам Стемида, уже должно быть хорошо за пятьдесят, а встань они с Хельгу рядом, никто не скажет, что Хельгу старше, да еще и настолько.

Тут мысли Стемида вернулись снова к Вартиславу. О том, как говорили о нем позапрошлой весной в семейном кругу, и Геллир вдруг сказал: может, и не человек вовсе Вартислав. Мол, у них, нурманов, скальды истории сказывают о героях, что сходят на землю в трудные времена. И выглядят те совсем как люди. И отличить их можно по тому, что родни у них в Мидгарде нет, откуда взялись, неизвестно, зато сила в них великая, знания многие, а еще старости они неподвластны. И Варт под эти сказы подходил всем, кроме одного: пришел мелким и рос, как все мальцы растут. С ними тогда еще дядька Избор был. И его прямодушный Турбрид спросил прямо, так ли это? Человек ли Вартислав? А ведун хмыкнул и ответил по обыкновению уклончиво: сказителевы сказки – сказки и есть. Ради красивого слова все переврут и запутают.

1.Хронология книги может не совпадать с хронологией ПВЛ. Однако это не ошибка автора, а попытка совместить данные разных источников хотя бы в литературе.

2.Яростный.