Kitobni o'qish: «Загадай себе дракона»

Глава 1

Мила брела по улице, загребая ногами снег. Надо же, как насыпало, пока она была на репетиции. Мила работала балериной. Нет, не примой или солисткой, а в кордебалете, и так, небольшие номера иногда танцевала. Не знаменитость, но ей нравилось. Нравилось выходить на сцену, нравилось чувствовать себя легкой и воздушной. Хотя так-то она ударом ноги могла и мужика свалить, у балерин ноги сильные.

А больше всего ей нравилось ощущение внутреннего преображения, словно каждый раз, надевая пачку и пуанты, она переставала быть собой, превращалась в какое-то другое существо.

С завтрашнего дня она будет превращаться в снежинку. Мила улыбнулась и поймала на мохнатую варежку невесомый кусочек снега. Летит-порхает белый пух. Вот и она будет так порхать каждый день. Билеты раскупаются мгновенно, в кассах давка, как обычно, когда начинается Щелкунчик.

В этом году Мила танцует в Щелкунчике всего неделю. А потом едет на предновогодние гастроли по городам и весям с группой Борьки Эйлина. Он к ней поначалу подкатывал, когда Мила только пришла в труппу. Она его вежливо игнорировала, но однажды он подкрался сзади, схватил за талию и притянул себе: «Ага-а, кто это тут мне попался!» Мила пыталась вывернуться, но он смеялся и не давал. Тогда она спросила мягко: «Борь, ты в курсе, что балерина может ударом ноги уложить мужика?» Он хмыкнул и отпустил. Больше не приставал.

Борька, вообще, понятливый и такой, не зловредный, хоть и руководство. Не самое главное, конечно, но все же. Новеньких охаживает примерно каждую, если отшивают, не обижается, не мстит, просто переключается на другой объект. Но сейчас его плотно охомутала рыжая Ангелинка. Она в принципе хваткая девчонка. Пришла, огляделась, посмотрела, что тут плохо лежит, и решила, видать, начать с Бориса. Хотя говорит, что любит.

Эх… Мила вздохнула. Вот кто-то хотя бы говорит, что любит, а она даже сказать о себе такого не может, потому что не про кого. И парней, вроде, вокруг полно, а ей их не хочется, ей хочется… дракона. Да, самой смешно. Мила посмотрела на серое вечернее небо, представила, что вот та черная точка (птица, наверное), увеличивается, увеличивается и превращается в огромное крылатое огнедышащее существо, покрытое чешуей. Все бы, наверное, в страхе кинулись от него. А она, в восторге – к нему.

Мила вздохнула еще раз. Сердце знакомо, тягуче сжалось от привычной тоски по несбыточному. Ну почему, почему эти невероятные драконы, эти умопомрачительные красавцы, в которых они превращаются, бывают только в сказках?! Миле не нужен обычный земной мужчина, она хочет дракона, всем своим сердцем, и все тут.

Она покачала головой, усмехнувшись собственному чудачеству. Никому об этом не рассказывала. Хотя, нет, как-то за бокальчиком вина сболтнула подруге Светке. Вернее, долго с жаром изливала ей душу, говорила, мол, понимает, конечно, что не в сказке живет и дракона ей не видать, но она с таким положением дел в корне не согласна.

Светка посмотрела на нее внимательно, покрутила у виска.

– Мил, ты совсем кукушкой поехала со своим фэнтези, переставай уже читать эту муть, смотри на вещи пореальнее. И до скольких лет ты собираешься бредить сказочными персонажами? Надо жизнь строить, а не о волшебных мужиках мечтать. Блажь все это, Милка, – резюмировала подруга.

От этих слов весь ажиотаж с Милы как рукой сняло. Ну да, Светка права. Конечно, блажь это все, от переизбытка фэнтезийного чтива, пройдет со временем. Надо, и правда, найти себе кого-нибудь, семью создать, детей рожать. Ей ведь двадцать пять уже, не восемнадцать.

Но пока подходящий человек не нашелся, правда она, если честно, не очень-то и искала. Зато никто не помешает уехать на гастроли, не надо отпрашиваться, объяснять, оправдываться. Три поездки по шесть дней с однодневным перерывом между ними. Борька молодец, не загоняет их на все три недели до Нового года безвылазно, дает хоть по деньку отдохнуть дома, привести себя в порядок. Окончательно она вернется 31-го, прямо к празднику, ну и ладно. Завалится к кому-нибудь в гости на новогоднюю ночь, хоть к Светке той же.

– Купите газету, купите! Наступает год Зеленого Дракона, почитайте, как его правильно встречать, что сделать, чтобы он исполнил ваши желания. Девушка, у вас же есть желания? – пронзительным голосом, перекрикивая шум машин, вопросила у Милы старушка в тулупе, толстом пуховом платке и с кипой газет на руке.

Мила вздрогнула от неожиданности, выскакивая из своих мыслей. С газетной страницы на нее смотрело, вперившись желтым глазом с вертикальным зрачком, извивающееся зеленое существо.

– Ну что это за дракон, какая-то змея с лапами и усами. Неправильный у китайцев дракон. А крылья нормальные где? – недовольно подумала Мила, но газету все-таки приобрела.

Разнежившись в уютном тепле кухни, Мила запивала ароматным мятным чаем сладкую булочку с корицей. Один раз в сто лет можно себе позволить. В газете, которую она лениво листала, ничего особо интересного не было. Гороскопы, предсказания, советы в чем встречать, что поставить на стол, ритуалы…

– Дракон – могучее магическое существо, которому под силу сделать что угодно, – гласило набранное крупными буквами вступление к статье. Мила согласно кивнула. – Отдайте ему свою драгоценность, и он исполнит вашу мечту!

– Ха, драгоценность, – усмехнулась Мила, – мне бы на машину накопить, не до драгоценностей пока.

Она зевнула и, отодвинув газету, пошла спать. Завтра первый спектакль, дневной, надо хорошо отдохнуть, не стоит засиживаться допоздна. Хочется, чтобы завтра все было идеально.

Следующий вечер у Милы выдался свободным. Дневной спектакль прошел отлично, зрители были довольны, артисты счастливы, начало задалось. Домой она вернулась, как обычно после успешного выступления, в приподнятом настроении.

– Хм, следующий год еще не наступил, а Дракон уже выполняет мои желания, – засмеялась она, вглядываясь в забытую на кухонном столе газету.

– Та-а-а-к… отдайте ему свою драгоценность… за некоторое время до Нового года положите в фигурку дракона то, что является ценной или памятной вещью… если впоследствии она пропадет – радуйтесь, это означает, что Дракон забрал ее в свою сокровищницу, а взамен исполнит ваше желание, – Мила вчиталась в статью.

– В фигурку дракона? В? – озадаченно спросила она, – это что должно быть – дракон-коробочка? Дракон с секретиком? С тайным ящичком внутри и дверцей?

Мила пожала плечами. Вряд ли ей удастся найти фигурку дракона, внутрь которой можно что-то положить.

Через три часа она старательно лепила снеговика в палисаднике у глухого торца дома. Ну как снеговика… дракона она лепила, вернее, пыталась. Вышла прогуляться, поглядела на снежных баб, которых соседи наставили по всему двору, и в голову пришла мысль. Вот же фигурка, внутри которой можно проковырять полость. Наверное, если она сделает дракона сама, будет даже лучше? Вложит в это, так сказать, свою энергию, свои силы.

Идея так захватила, что Мила решила не откладывать, выбрала место, где обычно никто не ходит, и принялась за работу. Дракон получался так себе. Ну не умеет она ничего, что надо делать руками – ни лепить, ни рисовать, ни вышивать, нет способностей, ни капли.

– Ничего, – бормотала Мила, пытаясь придать снежной фигуре хоть какое-то сходство с персонажем. Я же буду знать, что это дракон, и он сам будет знать, что он дракон. Она отошла подальше, критически оглядела свое творение, вздохнула.

– Если не дано, то не дано, что уж, но в общем и целом, на дракона, в принципе, похоже, – констатировала она.

– Ах, да! Самое главное чуть не забыла!

Мила проковыряла палочкой в груди фигуры довольно глубокую ямку, положила туда свою драгоценность – очень дорогое для нее металлическое колечко с красным сердечком – память о первой романтической любви и еще маленькую записочку, чтобы Дракон уж точно понял, чего она желает, закрыла отверстие снежком и еще раз оглядела свою скульптуру.

– Исполни мое желание, Дракон! Я знаю, что оно неисполнимое, что такого не бывает в нашем мире, но я так хочу этого! – прошептала Мила, глядя в снежные глаза с вертикальными зрачками, сделанными из палочек, повернулась и побежала домой. Уже стемнело, и очень хотелось на теплую кухню с горячим чаем.

Глава 2

Неделька выдалась та еще. Несколько свободных часов, которые оставались в сутках после репетиции, спектакля и сна, Мила тратила на беготню по магазинам, в судорожных попытках закупиться подарками для родных и друзей. Потом будет уже не до этого. О снежном дракончике вспомнила только ближе к вечеру в день перед отъездом. Решила проведать творение собственных рук, напомнить о своем желании. Глупости это все, конечно. Ну, она просто поиграет в сказку, почему бы нет.

Мила раздвинула кусты, которые скрывали от редких прохожих небольшую полянку в центре палисадника, и ахнула.

– Как это… этого не может быть, ты… ты как стал таким? – Мила помотала головой, поморгала, потом еще зажмурилась и снова открыла глаза. Ничего не изменилось. На поляне посреди девственного не тронутого снежного покрывала стояла роскошная скульптура, настоящее произведение искусства. Дракончик был прекрасен. Четкие линии, плавные изгибы, чешуя, слегка раскрытые крылья, гребень на шее, мощные когтистые лапы – все было идеальным.

– Как настоящий, – пораженно выдохнула Мила. Это точно была не та смешная кособокая уродинка, которую вылепила она.

– А как же это? – Мила все не могла поверить своим глазам, обходя и обходя дракона по кругу, – разве так бывает? Ты что, и вправду волшебный? Так изменился… Как живой… только белый. О! – воскликнула Мила, – сейчас уже не успею, я через неделю приду с краской и покрашу тебя в зеленый цвет, чтобы ты был совсем как настоящий.

Она тихонько рассмеялась, а потом спохватилась: как там ее секретик, который внутри дракона, он остался или исчез?

И колечко, и записочка были на месте, их точно никто не трогал, потому что они даже вмерзли в снег. Только вместо снежка отверстие закрывал сверкающий ледяной кристалл – словно волшебный амулет на груди дракона. А на снегу у его ног лежал еще один такой же. Мила подняла его, покрутила в руках – красивый.

– Был один снежок, стало два ледяных алмаза, – Мила удивленно покачала головой. Вот это волшебство! Она осторожно дотронулась до скульптуры, покрытой тонкой белой корочкой, словно глазурью. – Я приду через неделю, – прошептала она дракону, – жди меня.

Домой она возвращалась в странном состоянии. Неверие, восторг и ощущение чуда, от которого замирало сердце. Раздеваясь в прихожей, обнаружила зажатый в варежке ледяной камушек. Сама не заметила, как принесла его с собой. Жаль, растает такая красота. Но он и не думал таять, оставался совершенно сухим и немного прохладным. Мила покрутила его в руках, не в состоянии даже размышлять – сознание пребывало в каком-то ступоре – и сунула в сумочку.

Глава 3

В поездку она отправилась с твердой уверенностью, что чудо с ней все-таки случится. То, которого она так хотела. Невольно начала даже присматриваться ко всем встречным мужчинам – в аэропорту, в самолете. Потом одернула себя. Чудо не может произойти вот так как-то обыденно, оно должно свершиться чудесно и само. Поэтому, нечего на всех глазеть, тем более, что коллеги уже начали посмеиваться и спрашивать, что это с ней такое сегодня.

По прибытии они дружной гурьбой погрузились в специально присланный микроавтобус, отправились сначала заселяться в гостиницу, а потом в местный театр – знакомиться с обстановкой. И Мила как-то отвлеклась от своих переживаний. Почти каждый день по два спектакля, вечером только бы до номера добраться. Да она и не переживала ни о чем, потому что ощущение предстоящего ожидающего ее чуда по-прежнему жило в душе, словно шептало: «Сейчас, сейчас, подожди еще немного, уже скоро». И она ждала. Знала: оно будет, оно произойдет, само, его не нужно подгонять.

В предпоследний день, после того, как они отыграли единственный на сегодня утренний спектакль, Борька Эйлин, обнимая красотку Ангелину, сообщил, что они решили пожениться, он сделал Ангелине предложение и по такому случаю приглашает всех на базу отдыха «На лесной поляне». Есть здесь такое романтическое место. Кругом настоящая природа, свежий воздух, а еще шашлыки, баня, ну, в общем, все удовольствия.

– Только, чтобы завтра на сцене были как огурчики, так что держите себя в руках, – заявил Борис, – ешьте мало, пейте еще меньше, лучше гуляйте по лесу, там, говорят, невероятная благодать.

Да им не привыкать к таким банкетам, между спектаклями всегда так. Никто не протестовал, наоборот, рады были хоть на вечер сменить обстановку. А у Милы сердце забилось быстрее. Она чувствовала: вот он, этот момент, он приближается, совсем скоро все произойдет.

На турбазе и вправду было хорошо. Уютно, чисто, жарко натоплено. Девчонки по-быстрому рубили салаты из привезенных с собой продуктов, мужчины занимались баней, шашлыком, кто-то даже колол дрова.

– Уф-ф, – Мила отодвинула от себя миску, полную оливье, и положила нож, – девочки, нужно еще что-то сделать или я пойду прогуляюсь?

– Да иди, – отпустили ее коллеги, – подыши, а то ты странная какая-то сегодня.

Мила надела пуховик, потом, вспомнив отчего-то газетную старушку, накинула сверху большой толстый пуховый платок из тех, что висели на вешалке – явно для гостей. Так будет уютней.

На улице было несказанно хорошо. Молчали сосны, укрытые снегом, звенел прозрачный морозный воздух, небо завораживало синевой. Мила восторженно ахнула – надо же, какая красота.

– Зимний родник, 100 метров, – прочитала она на указателе и пошла по тропинке.

В лесу царило умиротворение. И Мила тоже как-то незаметно попала в состояние внутренней тишины и покоя. В какой-то момент осознала, что прошла, наверное, уже полкилометра, а родника все нет.

– Где же он? Может, ошиблись с расстоянием? – она покрутила головой и повернула обратно. Вскоре вышла на полянку, через которую во все стороны тянулись тропинки.

– Странно, – подумала Мила, – не помню этой поляны, как же я ее прошла и не заметила.

Хуже было то, что она совершенно не представляла, по какой из тропинок нужно идти.

– Ну ладно, попробуем эту, куда-нибудь же она приведет, – пробормотала Мила и пошла по самой широкой и нахоженной. Тропинка увела ее в лес, поплутала, а потом вывела на ту же полянку.

– Это как так? – Мила нахмурилась, – ну ладно, тогда пойдем по этой. Через десяток таких попыток она растерянно опустилась на заснеженное бревно. Одна тропинка привела ее к болоту с редкими чахлыми березами, другая закончилась непроходимым буреломом, а все остальные вернули назад, на эту же полянку.

Мила посмотрела вокруг.

– Э-эй! Люди! Девчонки! Боря! – робко закричала она. И от того, как одиноко звучал ее тонкий голосок среди молчаливых сосен, ей вдруг сделалось жутко.

– Э-э-э-эй! Кто-нибудь! Ау! Помогите! Кто-нибудь меня слышит? – закричала она уже в полную силу. Лес ответил ей молчанием. Только снежный сугробчик свалился с сосновой ветки.

Миле стало как-то совсем не по себе. Достала из сумки мобильник. Не хотела звонить, беспокоить их, думала, сама выйдет. А теперь ей вдруг нестерпимо захотелось, чтобы ее вытащили отсюда, немедленно, прямо сейчас, сию секунду. Пять пропущенных? Опять забыла звук включить, вот дурында. Нетерпеливо нажала на кнопку вызова.

– Милка, ты куда пропала, почему телефон не берешь? Мы тебя тут обыскались уже, где ты ходишь-то хоть, мы за стол сесть не можем, – орал в трубку Боря Эйлин.

– Борь, я тут, в лесу, на поляне, – проговорила Мила, стараясь, чтобы ее голос звучал как обычно.

– На какой, к черту, поляне, что ты там застряла, иди уже обратно, мы все ждем, – снова прокричал Борька.

– Боря, я не могу, тут куча тропинок, но они все возвращаются назад, уже час по ним брожу и не могу выбраться. Я хотела сходить к ручью, там указатель есть, а попала сюда. Я не знаю, где я, Борь, – голос все-таки начал предательски дрожать.

– Та-ак, понятно, слушай, мы сейчас будем кричать и сигналить, а ты иди на звук.

Мила слышала, как Борис собирает всю их компанию, командует «три-четыре», как они кричат «Мила, ау!», одновременно кто-то жмет на гудок микроавтобуса. В телефоне слышала. Из леса до нее не донеслось ни звука.

– Борь, я не слышу вас, – прошептала она в трубку, чувствуя, что еще немного, и разревется, – вообще ничего не слышу.

– Так, Филатова, успокойся, давай, не раскисай. Ты тепло одета? Спички есть? Прыгай, скачи. Давай-ка, поработай там, все равно без дела стоишь, – голос Бориса вдруг стал совершенно спокойным. Он всегда переходил на фамилии, когда сильно злился или очень нервничал. И всегда начинал говорить подчеркнуто спокойным тоном.

– Да, я тепло одета, – упавшим голосом проговорила Мила. – Спичек нет. Что мне делать, Борь?

– Главное, не психуй и не замерзни, я вызову егерей, поисковиков, кто у них тут есть, не знаю, пойдем искать. Мы тебя найдем, очень скоро найдем. Ты поняла? – с нажимом спросил Борис.

– Да. Поняла, – шепотом ответила Мила. Ей показалось, что ее покинули и голос, и силы.

– Отлично, – бодро сказал Борис, – тогда отключаемся, не будем тратить заряд. Телефон убери во внутренний карман, чтобы аккумулятор на морозе не разряжался. Не вешай нос, Филатова!

Мила еще какое-то время держала телефон у уха, а потом послушно убрала его во внутренний карман пуховика.

Она сидела, оглядывала тихий пустынный лес – ни белок, ни птиц. Хоть бы какая-нибудь живность была, может, тогда ей было бы не так жутко. Ужасно захотелось развести костер. Хотя вряд ли она сумеет сделать это в снегу. И все-таки Мила полезла в сумочку, которую по привычке прихватила с собой. У нее то и дело там какая-нибудь зажигалка бегала – подруги бросят, а она носит потом неделями. Рука нащупала незнакомый предмет. Мила вытащила из сумки ограненный прозрачный камушек – тот самый кристалл из драконьего нетающего льда.

В отчаянной надежде Мила зажала камень между ладонями, зашептала: «Дракончик, дорогой, помоги мне, подскажи, как выбраться, дай знак». Она подняла вверх полные слез глаза, и заморгала от удивления. Над деревьями в небо поднималась струйка дыма, изгибалась, расходилась в воздухе, приобретая очертания дракона.

– Мне туда, туда, спасибо, дракончик! – рассмеялась она сквозь слезы, сунула кристалл в сумку и прямо по снежной целине побежала в направлении дыма. К ее удивлению между двумя сугробами обнаружилась тропинка, тоненькая, едва заметная, но она была и вилась по лесу все дальше и дальше.

Мила еще даже не успела толком вздохнуть от облегчения, всего метров двести прошла, как увидела сквозь деревья дом, большой, двухэтажный, из толстых бревен. Тот дымок вился из его трубы. Она без раздумий взбежала на крыльцо и постучала в дверь.

Ее сердце, казалось, стучало громче, чем ее рука. Он здесь, здесь, дракон! Не просто же так это приключение, полянка странная, дым над лесом. Ее специально сюда привели, чтобы исполнить желание! Дверь отворилась и Мила, затаив дыхание, подняла глаза.

На пороге стоял молодой мужчина. Длинные русые волосы закручены в дульку сзади, спокойные внимательные серые глаза. Красивый. Сильный.

– Проходи, – улыбнулся мужчина и посторонился, пропуская ее, – замерзла? Она сняла пуховый платок, потом пуховик, и мужчина улыбнулся снова.

– Во всей этой одежде ты выглядишь несколько иначе, – сказал он. Мила улыбнулась тоже. Ну да, в три раза толще.

– Святослав, – вдруг представился он.

– Э-э… Милослава, – от неожиданности она назвалась полным именем и тут же уточнила, – но обычно меня зовут просто Мила.

– А меня просто Свят, – кивнул мужчина и сделал жест по направлению к деревянному столу, – располагайся. Сейчас поставлю чай, мне кажется, тебя нужно согреть.

Мила села и спрятала под стол руки, которые слегка подрагивали от волнения. Он так по-простому вел себя, как будто они были давно знакомы, как будто он ее ждал, знал, что она придет. Все это было удивительно и правильно одновременно.

– Ты из города? – спросил Святослав.

– Нет, я с поляны пришла, – сообщила Мила, глядя на него во все глаза.

– С поляны? – он слегка нахмурился, будто вспоминая, что за поляна такая.

– Ну да, – кивнула Мила. – Там поляна странная, – она махнула рукой в неопределенном направлении, – через нее еще много тропинок идет, но все они возвращаются обратно. Тут недалеко, метров двести, может быть. Знаешь эту поляну?

– И как же ты оттуда выбралась, если все тропинки ведут обратно? – улыбнулся Свят, не отвечая на ее вопрос.