Kitobni o'qish: «Как карта ляжет. Пики»

«Последний аванс…»

«Когда ты оказался в низшей точке, не вешай носа, ведь оттуда есть только один путь – наверх. Кто не падал – высоко не взлетит.»

Б. Акунин

***

Что случилось? Тоска или горе?

Почему стало вдруг не до сна?

На коленях стоишь, ты в соборе,

Напряжение, будто струна…

Жизнь прошла, теперь стало ясно,

Что былого уже не вернуть…

И стремился куда-то напрасно?!

Был неверный тобой выбран путь.

Как же горько и больно, паршиво!

Это ясно сейчас осознал…

Оценил наконец объективно,

Почему вдруг ты все потерял!

Жизнь твоя была вечной игрою.

И хороших людей не ценил…

Счастье мимо прошло стороною.

Никогда никого не любил…

Что же делать, куда идти дальше?

Как теперь тебе все изменить?!

И отчистить себя, как от фальши?!

Все былое пора отпустить…

На коленях стоишь ты в соборе.

И у Бога опять просишь шанс.

Выбрать верную дверь в коридоре

Дать последний, лишь этот аванс…

Он услышит в том нет и сомненья,

В сердце луч озарения зажжет.

Ты получишь свое очищение,

Оглянись, Свет тебя уж зовет!

Автор: Юлия Алексеева – Фловерс

Инстаграм: @yuliya_flowers__

2020 год

Миг перед вечностью

Рия Трип

Говорят, есть такая связь на свете, что не важно, сколько раз ты её разрываешь. Вы всё равно встретитесь. Мальчики краше цветов (Kkotboda namja)

***

Марселлис вылетел из своей башни-жилища и, махая тонкими прозрачными крыльями, направился к месту арены. В голове молодого феястра царило радостное волнение, смешанное с капельками безумия. Его планета, детище всей жизни, вышла в финал конкурса «Новые миры». Осталась лишь финальная схватка с неведомым соперником по имени Алит.

Вспомнив об Алите, Марселлис едва не сорвался в тёмную бездну, которая таилась в самом низу его родного мира. Феястр знал, на что шёл: конкурс жесток. И, если первая часть отбора – представить модель планеты перед суровыми судьями, то в конце два финалиста должны друг с другом сразиться. И в этой схватке одному из создателей нужно стереть с лица Капедонии другого, вместе с придуманной им планетой.

А Алит был силён. И его планета – одно из самых логичных и разумных творений. Марселлис же до сих пор не ведал, как очутился в финале.

Наконец, полёт подошёл к концу, и Марселлис опустился на круглую площадку-арену. Пока что он был здесь один – таинственный соперник задерживался. От страха голубые ладошки Марселлиса покрылись жёлтыми капельками. Феястр знал, что не сравнится с Алитом и его мощью. Но ради идеи готов был идти до конца. Иначе, зачем он родился на свет?

Марселлис присел на мягкую коричневую поверхность арены, как вдруг его оглушил силовой удар. В последний момент феястр успел увернуться, и луч попал ему в руку.

– Сражайся! Сражайся, слабак, а не уклоняйся от моих ударов! Докажи, что твоя никчёмная планетка не зря оказалась в финале! – раздался удивительно звонкий голос, и на арену спустилась фигура в чёрном плаще и с тёмно-синими крыльями.

– Вы… женская особь? – удивлённо пробормотал Марселлис. – Или просто тембр такой?

– А какое это имеет значение? – выкрикнул Алит и сбросил капюшон, явив противнику нежное фиолетовое лицо со сверкающими бирюзовыми глазами.

– Зачем же вы притворяетесь феястром? – спросил Марселлис, продолжая избегать её силовых лучей.

Алит вспыхнула и подняла коричневую бурю над головой соперника.

– Ты даже не изучал модель моей планеты, глупыш? – презрительно усмехнулась она, заваливая врага комьями грязи и силовым полем одновременно. – А в моём мире воины именно мужские особи, а не женские!

– Поэтому вы притворяетесь той, кем не являетесь? – из последних сил прохрипел Марселлис, попав под очередной луч и получив глубокую рану.

– Я не притворяюсь! – взвизгнула Алит, почернев от злости. – Я – исключение из всех правил! И моя планета – лучшая! А тебя и твоё досадное недоразумение я сейчас сотру с лица Капедонии!

Феястра вытянула руки вперёд и зашептала на древнем фарскрите. Марселлис побледнел, догадываясь, что это за заклинание. Ему не выжить. Разве что…

Он быстро хлопнул в ладоши, а затем щёлкнул двумя пальцами. Есть! В воздухе повис маленький шарик – модель его планеты.

– Куда попёр? – завопила Алит, но было поздно: Марселлис прыгнул на шарик и растворился в воздухе.

– Трус, подлый трус! Сбежать решил? Я всё равно тебя убью, выиграю этот конкурс и запущу свой планету в мир!

Феястра в гневе бросилась прямо на шарик и вскоре растворилась вслед за соперником.

***

В глаза что-то светило. Решительно распахнув их, Алит удивлённо оглянулась. Она стояла на холме, усеянном невиданными растениями. Разноцветные, они вздымались к нежно-розовым небесам, либо прижимались к самой поверхности. Состояли из исполинских толстых стволов и огромных веток, либо тоненьких стебельков и душистых лепестков.

Феястра замешкалась на мгновение, невольно любуясь окрестностями, но вскоре грозно дёрнула головой и отправилась на поиски Марселлиса. Казалось, кроме растений здесь никого не было. Но вскоре внизу раздался шорох. Опустив взгляд, Алит чуть не вскрикнула: раненый соперник лежал неподвижно, а прямо на него ползло длинное гладкое существо, скаля зубы. На своей планете феястра назвала таких «змеями».

– Хочешь убить его первым? Ну уж нет, змей! Он – мой! – прищурившись, Алит наградила существо силовым лучом, и злодей навсегда застыл.

Марселлис слегка приподнялся и в изумлении уставился на противницу.

– Спасибо, – прошептал он. – Вы спасли мне жизнь…

– Не обольщайся! – резко оборвала его феястра. – Лишь затем, чтобы убить самой! Лучше скажи: почему на твоей планете ползают эти твари?

– Похоже, вы тоже плохо знакомы с моей моделью, – слабо усмехнулся Марселлис. – Он появился здесь из-за вас. А вы – из-за возникших ко мне чувств.

Алит задумалась, а затем презрительно скривилась.

– Я читала, что твоя планетка посвящена любви. Но так и не поняла, что это такое. Разве могу я любить того, кого жажду убить? Судя по описаниям, это что-то добренькое.

– Не только любви, но и всем остальным чувствам тоже! – терпеливо пояснил Марселлис. – Вами двигала ненависть, поэтому вы сюда попали. Но она может перерасти во что угодно.

Алит села рядом с врагом и задумалась. Но вскоре её лицо просияло. Она придвинулась вплотную к Марселлису, заставив его посинеть от смущения.

– Вспомнила из тирад о твоей любви что-то о душевной и физической близости. А на моей планете существа как раз должны размножаться с помощью слияния тел. Давай-ка попробуем, как это будет на практике, если у нас с тобой якобы чувства?

Не дожидаясь ответа, Алит прильнула к губам Марселлиса. Феястр неловко ответил на её жаркие объятия, и вскоре пара соперников уже наслаждалась процессом, быстро двигаясь и постанывая. Когда стоны достигли самых высоких нот, любовники остановились и шумно выдохнули.

– Слушай, а прикольно вышло! – воодушевлённо прошептала Алит, рассеянно гладя Марселлиса по груди. – И почему у нас не принято таким заниматься… Но, кажется, я поняла, почему ты вышел в финал!

Она вдруг резко вскочила, натягивая чёрный плащ на голое тело.

– Эта твоя любовь – то, что мне не хватало для полной победы! – Алит коварно прищурилась. – Если же добавить её к устройству моей планеты – я создам лучший мир, какой только видело мироздание!

Феястра порылась в кармане и выудила из него маленький светящийся предмет. А затем вырвала с корнем цветное растение и загадочно улыбнулась.

– Прости, малыш. Несмотря на то что нужно было сражаться, мы хорошо провели время. Но всё же я хочу победить. Поэтому заберу этот экземпляр в свой мир, а твой – уничтожу. Вместе с тобой.

Она нежно погладила растение и положила его в карман, а светящийся предмет кинула далеко вперёд.

– Ты же позволишь мне победить? Во имя любви? – Алит расхохоталась.

– Позволю, – тихо ответил Марселлис. – Твоя планета действительно лучше моей. А с любовью она станет непобедимой… Вот только… Если мы покинем этот мир вместе с моей планетой, то сможем переродиться и снова встретиться. Останься со мной? Твою планету в любом случае запустят хранители.

Светящийся предмет оглушительно пикал, отсчитывая минуты до конца существования мира с розовыми облаками и цветными растениями. Алит застыла, неуверенно глядя на соперника.

– Ну уж нет! – тряхнула она головой. – Что за вздор? Я жить хочу! Я хочу сама открыть запуск моей планеты! Я…

Феястра продолжала говорить, пока до взрыва не осталось буквально мгновение.

– Тогда уходи! – вдруг жёстко сказал Марселлис. – Уходи сейчас же! Иначе не успеешь.

Пространство начало покрываться туманом, предвещая начало конца. Алит пристально смотрела на врага, а в уголках её глаз что-то блестело.

– Уходи! – завопил Марселлис, но было поздно.

Растения стали крошиться на миллиарды частиц, и неведомая сила бросила Алит прямо на соперника.

– Я всегда мечтала создать свой мир… – еле слышно шепнула она. – И, кажется, уже это сделала… Мир, в котором я больше не одна.

Последние слова слетели с губ Алит, и тела двух феястров рассыпались, отправляя их души в иные миры.

***

– И никакой ты не дефектный! – ласково шептала бизнесвумен Алёна одноглазому коту Марсику, заставляя пушистика мурчать от удовольствия.

К сожалению, она всё забыла. А он помнит, но не может сказать – вот же насмешка судьбы! Но это не страшно, ведь теперь они всегда будут вместе. И каким бы ни был снаружи мир, и сколь различными телами ни наградила их природа – души, встретившиеся на планете Любви, теперь друг друга ни за что никуда не отпустят.

Автор: Рия Трип. (Инстаграм: @riya_trip)

Иллюстрация: @dichillustrator

Сбой системы

Цанова Евгения

Не хочу я удобств. Я хочу Бога, поэзии, настоящей опасности, хочу свободы, и добра, и греха. Олдос Хаксли. О дивный новый мир

Пролог

В учебниках земной истории конца двадцать третьего века описано, как прекрасен стал мир за последние двести лет. Человечеству больше не угрожают смертельные и опасные болезни. Практически любые поломки организма можно починить. Весь тяжёлый и скучный труд автоматизирован. Отходы перерабатываются. Производство, сельское хозяйство и транспорт стали экологичными. Глобальное потепление и вымирание многих видов растений и животных остановлены. Мир дикой природы постепенно восстанавливается. Появилось недорогое производство заменителей животного белка и прогрессивные методы сельского хозяйства. Голод и нехватка пресной воды больше никому не угрожают.

После этих достижений основной задачей земных властей стало сделать каждого человека счастливым, добиться массового душевного благополучия. Для этого был создан Международный институт счастья. К работе в нем привлекли лучшие умы человечества. Ведущие мировые державы выделили на этот проект огромные гранты.

После десятков проведенных исследований и сотен экспериментов выяснилось, в чём заключается самая большая проблема: люди почти никогда не способны понять, чего они на самом деле хотят и что им нужно для счастья. Учёные установили: чем больше возможностей открыто человеку, тем хуже он себя чувствует. Слишком широкий выбор приводит к неврозам и депрессии. В результате люди страдают еще больше от мучительных сомнений и последствий своих неправильных решений.

И вот он, настоящий прорыв – удалось произвести расшифровку всех сигналов человеческого разума и даже его подсознательного слоя. Сверхмощный искусственный интеллект – Система – формирует полную карту индивидуальных склонностей, желаний и устремлений каждого.

Благодаря этому достижению человек избавлен от мучений выбора и застрахован от ошибок. Он с детства занимается идеально подходящей ему деятельностью. Нет больше несчастных, которые десятилетиями прозябают на нелюбимой работе. Не только профессия: место жительства, домашняя обстановка и даже хобби – всё максимально созвучно внутреннему миру.

Ещё Система подбирает каждому идеального спутника жизни. Этим тоже руководит точный расчет. Счастливый гармоничный брак до конца жизни гарантирован. А если для кого-то счастье – в свободе? Тогда Система вовремя распознает одиночку, и ему не придётся тратить время на бесплодные попытки завести семью.

Преступления, войны, насилие, личные драмы – всё сошло на нет. Люди занимаются любимым делом и живут с самыми подходящими для них партнёрами, а потому попросту не нуждаются больше в конфликтах и агрессии.

Но было и то, о чём не писали в учебниках.

Линора

Утром в день своего рождения Линора чувствовала волнение. Совершеннолетие – двадцать пять лет – особенный момент в жизни каждого человека. Накануне этого дня у всех снимают первую взрослую ментальную карту. На основании составленной карты в день юбилея Система формирует профессиональное предписание. А вскоре можно ожидать уже и профайл с информацией о будущем спутнике жизни, за которым обычно следует первое свидание. И если с будущей профессией Линоре всё было уже ясно, ведь она готовилась к ней большую часть своего детства и юности, то предстоящая встреча с мужчиной, который станет её судьбой, по-настоящему будоражила.

В случае Линоры ожидание заняло всего полдня. Однако к тому моменту, когда на ее микромоне – двойном микро-мониторе, расположенном на вставленных в глаза линзах – возникло направленное Системой брачное предписание с фотографией и данными избранника, Линора уже извелась от нетерпения – так ей хотелось скорее увидеть человека, с которым предстояло провести вместе долгие годы. Она не рисовала перед собой никакого мысленного образа, но верила, что это будет самый лучший мужчина на свете. Предвкушение не обмануло. Будущий муж оказался невероятно мил, и с первого взгляда у неё возникло ощущение близости с ним. Открытая улыбка, взъерошенные волнистые волосы и родинка возле внешнего уголка глаза переполняли её сердце теплотой. И даже имя – Тим – звучало для неё приятно.

Когда они встретились, взаимное притяжение возникло с первой минуты. Говорить с Тимом, просто прогуливаться рядом казалось самой естественной вещью на свете. Разговор был полон лёгкости, искрился интересом:

– А читать ты любишь?

– Да, представляешь, вот такой я старомодный. Люблю читать текст глазами, причём лучше напечатанный на бумаге.

– Потрясающе! Я тоже. А что ты читаешь сейчас?

– «Щегол», это из классики, роман начала двадцать первого века, про бедного сироту и его скитания.

– Я знаю, знаю! – Линора слегка подпрыгивала от радостного возбуждения. – Я тоже его читала. Надо же, редкость в наше время – читать классику. Большинство предпочитает современные поделки про досистемную жизнь, а я люблю именно вот такое, настоящее, старинное.

– Как они тогда жили, бедные? Просто страшно представить: жизнь короткая, всё зависит от случайностей. Мне кажется, многие люди умирали, так и не узнав, в чём их предназначение, и никогда не испытывали радости гармонии…

Беседа текла непринуждённо. Как выяснилось, оба любили садоводство, теннис и логические задачи. Их смешили одинаковые шутки, им одновременно хотелось молчать.

Конечно, Линора всегда знала: Система подберёт для неё самого подходящего в мире человека. Но она даже не представляла, что совпадение может быть настолько идеальным, а счастье – таким полным.

Отношения Линоры и Тима развивались стремительно. Они проводили вместе почти всё свободное время, и спустя пару месяцев уже назначили дату свадьбы.

Семейная жизнь была полна любви, взаимного понимания, заботы и совместного досуга. Линора рисовала комиксы, Тим проводил спортивные занятия для детей. Через три года у них появился собственный ребенок – очаровательная девочка Алиса. Линора наслаждалась каждым прожитым днём и мыслями о будущем, о многих десятилетиях счастья.

Всё было идеально, но…

После того как Алисе исполнилось четыре года, Линора стала видеть странные сны. Сны, после которых она просыпалась с чувством беспокойства, с отчаянно бьющимся сердцем, и подолгу лежала в темноте с открытыми глазами. Сны, в которых она жила совершенно другой жизнью, не похожей на её обычную, и эта жизнь каждый раз была разной. В своих ночных фантазиях Линора то плыла по бурному морю на лодке, то ухаживала за животными в питомнике, то пробиралась через густые заросли джунглей, усталая и озабоченная неведомой, но очень важной целью.

На её настроение постепенно наползала мрачная тень. Краски окружающего мира казались потускневшими. Когда Линора занималась повседневными делами, ей удавалось на время отвлечься от тягостных ощущений. Но раздражение и тревога накатывали всё чаще. Девушка пыталась разобраться в своих чувствах и не понимала их. Однажды она осознала, что смотрит на камни на дорожке перед домом и представляет, как швыряет их в стекла собственного дома, а те разлетаются фейерверком во все стороны. Эта мысль доставила ей наслаждение.

Уровень счастья падал с каждым днём. После того как пять дней подряд указатель фелицитомера – домашнего прибора для измерения счастья – замирал в зоне за пределами нормы, Линора получила предписание о проведении внеочередного обследования.

Вариантов не было – исполнять указания Системы строго обязательно. Со смутной смесью страха и надежды Линора отправилась в Центр Гармонии. Тесты и ментальное сканирование предваряли личный приём. И вот она уже входит в просторную комнату с панорамным окном и прекрасным видом на стрелку реки. Линора много раз бывала здесь, в кабинете Артура – ее личного Доктора Гармонии.

Доктора Гармонии были посредниками между Системой и человеком. Они разъясняли предписания, помогали понять, как лучше их выполнять, отвечали на сложные вопросы. В жизни каждого этот специалист был одним из самых важных людей, часто даже важнее родителей.

Линора обрадовалась, увидев Артура. Однако её улыбка быстро померкла, когда она встретилась с ним взглядом. Доктор смотрел на неё серьезно и печально.

– Что со мной, Артур? Неужели я прохожу через период перемен? Я думала, он наступает не раньше сорока, и тогда я получу трансформационное предписание. Но мне только тридцать два! – залепетала Линора с порога.

– Нет, милая, дело не в естественных возрастных переменах твоей личности. К сожалению, всё гораздо серьезнее. Ты, наверное, слышала про такое нарушение, когда человек просто не способен находиться длительное время в состоянии счастья?

– Да, что-то такое ты рассказывал, когда я ещё маленькой приходила к тебе на приём. Ты говорил о последней болезни человечества – врождённом несчастье. Но ведь у меня нет этого диагноза?

– Врождённым несчастьем ты, действительно, никогда не страдала. Но есть и такие люди, у которых симптомы болезни появляются только с возрастом и предсказать заранее их просто невозможно. Печально, но таких людей становится всё больше. Человек начинает воспринимать Систему и её предписания не как инструмент счастья и гармонии, а как жёсткие рамки. Он испытывает беспочвенное беспокойство, потребность вырваться из воображаемой тюрьмы. При отсутствии лечения болезнь прогрессирует, несчастье проникает глубоко в душу, даже начинает разрушать тело и влиять на других людей. Поэтому придется тебе какое-то время побыть в специальном месте, где мы позаботимся о тебе, с помощью Системы изучим твою болезнь и подберём лечение.

– Какое-то время? Какое же именно? – растерялась Линора. – А как же Тим, Алиса?

– Не могу точно сказать, – развел руками Артур. – Пока болезнь ещё мало изучена, Система просчитывает варианты, и мы испытываем разные методы. Впрочем, я не сомневаюсь: рано или поздно проблема непременно будет решена. Что касается родных, тебе нельзя оставаться с ними, ведь твоя болезнь может сделать несчастными и их.

– Но… как же они будут без меня? – глаза Линоры наполнились слезами.

– Не переживай, Система сделает соответствующие корректировки, которые позволят им справиться с твоим отсутствием без ущерба для уровня счастья.

Он приблизился к Линоре, ласково взял ее за руку, и она успела почувствовать лёгкий укол, после чего сознание её отключилось.

Очнулась она в комнате без окон и дверей, залитой приглушённым успокаивающим светом. Линора отчаянно закричала и застучала кулаками по стенам. Но в этом месте все звуки растворялись и исчезали без следа…

Николь и Анита

Николь жила одна, хотя ей было уже почти тридцать. Она всё надеялась получить брачное предписание, но пока тщетно. Может, её идеальный спутник ещё слишком молод, и надо дождаться его совершеннолетия. Или она достигнет совпадения с другим человеком лишь тогда, когда пройдет через период перемен. Так или иначе, она верила в мудрость Системы и терпеливо ждала.

Николь была поэтессой, создавала словами образы живой природы. Она наполняла свои стихи светом, запахами и свежестью, воспевала гармонию мира.

У неё были соседи – молодая семья: Тим, Линора и их дочка Алиса. Иногда они по-приятельски приглашали ее к себе на чай или на пикник в саду. Николь нравилась эта дружба, пока она не начала замечать за собой некоторую странность.

Её раздражала Линора. Постоянная улыбка, наивное выражение полудетского лица, слишком высокий голос. Больше всего выводило из себя, как та ворковала со своим мужем, называла его «Милый» и «Лапуля», то и дело упоминала, какой он у нее прекрасный.

Впрочем, в том, что Тим замечательный, Николь была с Линорой полностью согласна. Огромное удовольствие – наблюдать за движениями его спортивного тела, слушать хрипловатый и такой теплый голос, смотреть, как его крупные сильные руки просто лежат на столе. Но каждый раз, когда эти руки обнимали Линору, противное сосущее чувство возникало у Николь внутри.

В один из дней Николь сидела после обеда в саду и сочиняла стихотворение. Перед ней маячил образ Тима. Когда она стала вполголоса читать только что сложенные строки, то услышала в них надлом и тревогу. Она прислушалась к себе и почувствовала боль, как бывает, когда ударишься с размаху локтем о дверной косяк и нервные окончания потом ещё ноют некоторое время. Только ныло внутри, в районе солнечного сплетения.

Николь вспомнились стихи досистемных поэтов. Те часто писали о любви. Николь нравилось, когда воспевали красоту возлюбленной или восторг быть рядом с избранником. Она мечтала: когда у нее появится партнёр, она тоже будет писать о любовной гармонии. Но встречались и другие стихи, которые ее пугали. В них Николь ощущала муки ревности, терзания от невозможности быть вместе. Эти чувства воспринимались как тёмные и больные. Николь ужасала жизнь до Системы, если она допускала существование таких эмоций.

Сейчас, когда поэтесса увидела в своих стихах такую же древнюю тьму, она по-настоящему испугалась. Непонятно, как это возможно. Ведь Система никогда не ошибается, Тим не предназначен для неё. Да и нет тут никакого сбоя. Стоит только поглядеть на Тима и Линору – нет сомнений, они созданы друг для друга. Неужели это она, Николь – ошибка природы? Ведь она терзается из-за мужчины, который ей не подходит. Он счастлив с другой, они составляют идеальную пару.

И как же ей теперь жить? Может быть, Система обнаружит в ней этот дефект и сможет его исправить? Впрочем, мысль об утрате тех чувств, которые она сейчас переживала по отношению к Тиму, была неприятной и вызывала у Николь странное сожаление.

***

Анита – одиночка. Это следовало из ее ментальной карты и полностью соответствовало действительности. Типичный интроверт, она жила по установленным ею самой правилам. В ее доме царил идеальный порядок, у каждой вещи было строго отведённое место.

Каждое утро Анита просыпалась не позже шести, делала гимнастику, ела сбалансированный завтрак. Потом прибиралась в доме. Иногда при этом у неё возникало недоумение, почему предметы вдруг оказываются не на своих местах. Это озадачивало. Но любимая работа увлекала мысли Аниты в сторону, и она быстро забывала о загадке заблудившихся вещей.

Анита была изобретателем и проектировала устройства, которые делали жизнь человека легче и приятнее.

В последнее время она работала в основном над личным проектом. Давно хотелось сделать себе электронного помощника с таким набором функций, который требовался именно ей.

– Ну вот, готово, – с удовлетворением пробормотала Анита, завершив сборку и разглядывая своё новое изобретение. Оно было сделано в виде стрекозы, только раза в три больше обычной.

Стрекоза получилась трогательно милой. Анита назвала своего нового помощника Страйки и решила, что «он» мужского пола. Всю первую половину дня она с удовольствием изучала возможности устройства. Страйки мог слушать и запоминать, поддерживать беседу, задавать умные наводящие вопросы. Он собирал и обрабатывал информацию, раскладывал по полочкам и выдавал новые идеи. Это было то, что нужно – идеальный собеседник для обсуждения рабочих задач, но без вторжения в её личное пространство, как это свойственно людям.

Изобретательница особенно гордилась уникальным летательным аппаратом устройства, как у живой стрекозы с её скоростью и маневренностью. Это позволяло давать ему особые поручения, требующие виртуозного умения перемещаться по воздуху. «Можно попросить его пролететь в узком пространстве над шкафами и оценить, пора ли вытирать пыль наверху, или, например, сказать ему разогнать комаров в саду», – фантазировала Анита.

Внезапно её посетила идея дать стрекозе полезное задание:

– Страйки, понаблюдай за вещами в доме. Они всё время оказываются где попало. Вот, сегодня нашла на веранде грязную кружку с остатками кофе. А я его пью только на кухне. Как она там могла оказаться? Следи за всем. Завтра, если увижу что-то не на своём месте, расскажешь мне, как это получилось.

На следующее утро она обнаружила в мусорке обёртки от шоколадных конфет, которые никогда не ела. Анита призвала Страйки к ответу.

– Конфеты ела Николь, – чирикнул Страйки.

– Кто такая Николь? – опешила Анита.

– Николь – это ты.

– Как это – я?! – Анита рассердилась и расстроилась. Похоже, она напортачила со своим изобретением, Страйки явно глючил.

– Другая ты, – Страйки был невозмутим, как и положено электронной стрекозе. – Я могу показать.

– Показывай!

– Смотри вчерашний день после трёх часов дня, – пропищало шестилапое существо.

Она подключила Страйки к своему микромону и стала просматривать события на ускоренной перемотке.

Вот она сняла верхнюю одежду и прилегла отдохнуть после обеда в спальне. Некоторое время ничего не происходит. Но буквально через десять минут экранная Анита открывает глаза, встаёт и одевается. Что она напяливает? Свободная блузка, длинная цветастая юбка.

– Откуда это у меня? Это же не моя одежда! – не удержалась Анита от восклицания.

– Рекомендую продолжить просмотр, – раздался в ухе невозмутимый голосок Страйки.

На микромоне Анита идёт на кухню, наливает себе кофе. «Кофе в середине дня?!» – внутренне возмутилась Анита-зритель. Потом она пронаблюдала, как её экранный двойник выходит в сад и ложится на шезлонг. «Как странно я двигаюсь, и лицо у меня тоже какое-то… чужое. Как будто другой человек, но очень похожий на меня». Взгляд девушки, за которой наблюдала Анита, устремлён куда-то вдаль, а губы шевелятся.

Похоже, Страйки подлетел поближе к объекту наблюдения, теперь Анита видела своё лицо крупным планом.

– Сделай погромче, – раздался в ушах у Аниты голос Страйки.

Она прибавила звук и услышала странное ритмичное бормотание.

– Что это? – удивилась Анита.

– Это стихи, – ответил Страйки, – такой вид литературы. Поиск в сети данного текста ничего не дал. Я сделал вывод, что ты, то есть она, придумывает их сама.

Анита почувствовала себя обескураженной. Она видела свой дом и девушку, которая была её копией, пусть и странно одетой. Да ещё и стихи эти… Анита попыталась восстановить в памяти вчерашние события. Вот она легла вздремнуть днём после обеда, как обычно, а потом… Что потом? В голове невнятная муть. Наверное, посмотрела вечером какой-то сериал, съела ужин и легла спать. Но уверенности не было, всё расплывалось.

– Что всё это значит? – с ужасом спросила Анита и заметила, как визгливо звучит её голос. Внутри было такое ощущение, словно она слишком много кружилась на карусели и теперь её тошнит.

– Для точного ответа мне нужны дополнительные наблюдения и анализ, – ответил Страйки, сел на плечо Аниты и ободряюще похлопал её крылышком по щеке. – Похоже на раздвоение личности. Редкое явление, но в досистемной медицинской литературе можно найти описания. Это мое предварительное заключение.

Страйки помолчал, давая Аните время переварить услышанное. Потом деликатно прошелестел прямо в ухо:

– Похоже, есть ещё одна проблема. Смотри и слушай внимательно с 17:45.

Анита снова включила запись.

– Николь, привет! Как дела? – позвал девушку на экране парень. Анита знала его в лицо, он жил в соседнем доме, но имени не помнила. Парень был простоват на её вкус, спортсмен, кажется. Да и внешне – ничего особенного. «Что у меня может быть с ним общего?» – размышляла Анита.

– Тим, привет! – девушка, которая отзывалась на имя Николь, вскочила с шезлонга, сияя неподдельной радостью.

– Я позволил себе взять у тебя, точнее, у неё, некоторые анализы, – стрекотал Страйки. – Ну знаешь, уровень гормонов, частота сердечных сокращений, всякое такое. Похоже, Николь всерьёз влюблена в вашего с ней соседа.

– Но… А как же Система, как же моя ментальная карта? Я ведь одиночка! А сосед женат на этой, как её… художнице в дурацких платьях, – у Аниты кружилась голова, во рту она ощущала сухость, язык еле поворачивался.

– Ну это же твоя ментальная карта! А для Николь, вероятно, ее никогда и не составляли. Да и уровень счастья, наверное, она не измеряет, – продолжал рассуждать Страйки, включив, на всякий случай, успокаивающую музыку.

– Что же мне теперь делать? – Анита закрыла лицо руками.

До следующего утра было не до сна. Она искала в Сети информацию о раздвоении личности. Самые поздние упоминания встретились в архивах восьмидесятилетней давности, в отчёте Международного института счастья: «Расстройство множественной личности или попросту раздвоение личности, как и многие другие патологические психиатрические состояния, удалось победить благодаря внедрению Системы в повседневную жизнь».

– А я что, урод? Ошибка природы? – мрачно пробормотала себе под нос Анита.

– Не соглашусь, твои черты лица довольно гармоничны, – услужливо сообщил Страйки, который висел в воздухе у неё над душой, точнее – где-то в районе уха.

– Так, изучи пока понятия «сарказм» и «переносное значение», – отмахнулась от него Анита.

Утром после бессонной ночи она решила пропустить ежедневное измерение уровня счастья, понимая: показатели сейчас могут оказаться критическими.

«А если залезть в закрытые архивы? – думала Анита. – Крис! Вот, кто мне нужен!»

Крис – это её брат. Общались они не очень часто, она вообще не сильно нуждалась в контакте с другими людьми. Но отношения у них всегда были вполне хорошие. Крис – мультипрофессионал: он принадлежал к элитной профессии администраторов Системы, а помимо этого писал картины маслом. И это не хобби, а именно вторая профессия, поскольку его работы продавались. Правда, недорого, но всё же.