Kitobni o'qish: «Игра со Зверем. Шах королю»
Автор выражает глубокую благодарность
Ольге Фост и Екатерине Казаковой
за подмеченные промахи и бесценные советы.
Это только начало игры,
Будто вниз головой летишь…
Группа «Пикник»
Часть I
Высокий светловолосый мужчина неподвижно стоял на широком балконе, смотрел, как тяжелые редкие капли дождя падают вниз, в темноту ночи, и вспоминал. Он был в растерянности. Впервые за многие сотни лет он чего-то не понимал, и данный факт повергал его в смятение. Непривычное и слегка пугающее чувство, которому требовалось найти объяснение. Поэтому мужчина перебирал в голове все то, что его… настораживало. Пытался докопаться до причины своего беспокойства, объяснить его, чтобы навсегда избавиться.
Он не был человеком. Человеческий образ мыслей был ему так же чужд, как чужды холодному камню теплые токи крови. Демон, живущий тысячи лет, не способен воспринимать мир, как простой смертный. Особенно, если учесть, что в его мире все простые смертные – безвольные рабы, которые существуют для того, чтобы угождать своим господам. Амон – квардинг – предводитель воинства почти бессмертных и неуязвимых существ, и его имя повергало в ужас равно ангелов, демонов и людей. Он не привык быть в растерянности долго, но вот, поди ж ты…
Люди. Демон всегда думал, что хорошо их знает и прекрасно разбирается в работе их примитивного разума, но… его рабыня, его ниида – любовница, ради которой он дважды убил равное себе существо, разнесла вдребезги привычные представления о жизни.
«Разве зло может согревать?» – так спросила она когда-то, когда даже не знала, кто перед ней.
Странная невольница. С виду такая же, как сотни, как тысячи других. Ее надо было всего лишь перевести в этот мир, чтобы использовать в священном ритуале. Чего бы проще? Но как она противостояла! Ей являлся во снах прекрасный ангел и сулил все блага, какие только есть, но она не соблазнялась. Лишь с удвоенным упрямством раз за разом сопротивлялась и не дрогнула даже тогда, когда в ее разум вторгся демон, которому попросту надоело ждать.
Человечка со странным именем Кассандра не желала повиноваться! Она сопротивлялась яростно, отчаянно, теряя рассудок, переставая видеть грань между реальностью и вымыслом, убивая себя, растрачивая силы души, но… по-прежнему не ломалась. Это становилось смешным. Жалкое создание противостояло двум – двум! – представителям высших рас!
Вот тогда-то друг Амона – Тирэн предложил наложить на строптивицу заклинание, вызывающее влечение. Квардинг демонов не колебался ни мгновения. Кому от этого станет хуже? Ангелу, которого девка одарит своим поклонением? Ему – Амону, уже уставшему ходить по ее снам и пугать?
Пальцы сжали перила. Все пошло не так. Она выбрала не прекрасного ангела, как предполагалось, а его – демона. Но даже несмотря на свой выбор, несмотря на наведенное влечение, противостояла, спорила… и раз за разом выбирала Амона.
Как же поначалу его забавляло ее сопротивление! То, как она боролась с колдовским вожделением, с темным желанием подчиниться, стать покорной рабыней. Но ведь так и не подчинилась. Квардинг усмехнулся. Дуреха. Тогда, на поляне, когда она сама отдалась его воле, чего ему стоило доиграть роль испуганного ее чувствами демона до конца? Это был прекрасный шанс ее сломить. Когда он пятился, а она наступала, прокручивая в голове жестокие слова, которые собиралась бросить ему в лицо. Всего шаг отделял ее тогда от полного поражения. И демон ждал этих слов, чтобы окончательно уничтожить ее, подчинить, раздавить. Он искусно притворялся, что и впрямь обладает слабостями, подталкивал ее, вынуждал поверить в иллюзию его уязвимости, выжидал, но… что получил в итоге?
«Поцелуй меня».
И вот так постоянно.
Здравый смысл пасовал перед ее поступками, столь неправильными для человека. Для человека из мира Амона.
ПОЧЕМУ? Ни беспощадная реальность, ни жестокие состязания, ни даже понимание его истинной звериной природы не отвратили глупую человечку. Одна из тринадцати претенденток на ритуал, рабыня, вещь… та, кто раз за разом удивляла своего хозяина.
Ее лишили воспоминаний, стерли из мыслей все, что было связано с Амоном, но она вспомнила, все равно вспомнила его. Невероятно! Вспомнила и вернулась, чтобы сказать: «Я люблю тебя!»
Его?
За что?!
Сейчас она спала всего в паре шагов и не понимала, чем рискует, так безоговорочно веря своему демону. Глупая!
* * *
Он провел ночь, меряя шагами балкон. Туда-сюда, туда-сюда. Хорошо хоть дождь кончился… Квардинг старался ходить тихо, почему-то не желая будить спящую. Но, едва небосвод начал бледнеть, невеликое терпение Амона иссякло окончательно. Он выглянул в коридор, отдал короткий приказ Фрэйно принести одежду нииды, и только после этого посмотрел на сладко сопящую рабыню. Она лежала, обнимая подушку, маленькая, тоненькая… и такая настырная. Вернулась к нему. Всегда возвращалась.
– Кэсс, просыпайся.
Уже приученная к мгновенным пробуждениям, она села на постели, потирая ладонями лицо.
– Еще темно. Неужели на тренировку? – простонала девушка, не открывая глаз.
– Ты меня не любишь, – сказал, наконец, квардинг вслух то, что твердил себе на протяжении всей ночи.
Кассандра замерла, открыла глаза и посмотрела на мужчину так, словно он разбудил ее обсудить позднее творчество Пикассо или поговорить о проблемах нереста осетровых. Словом, как на сумасшедшего, одолеваемого навязчивым бредом.
– Ты меня для этого разбудил? – уточнила она на всякий случай.
Демон стремительно склонился.
– Отвечай!
– А, так это вопрос? – Кэсс потянулась.
Он смотрел на розовое, горячее от сна тело, и лицо его каменело. Однако коварная соблазнительница сделала вид, что не заметила этого долгого и слишком пристального взгляда.
– Можно я хотя бы умоюсь и оденусь? Мне так проще с тобой соглашаться. Пожалуйста, – увидев, что глаза демона стали желтыми, попросила она.
– Все там, – махнул он рукой в направлении соседней комнаты.
Однако пока ниида поспешно совершала утренний туалет, за закрытой дверью раздавались нетерпеливые нервные шаги. Да что с ним? Она вышла, вытирая лицо полотенцем.
– Ты меня не любишь, – Амон выхватил полотенце и отшвырнул прочь.
Рабыня посмотрела спокойно, мягко взяла хозяина за плечи, чувствуя, как он напрягся от этого касания.
– Я поняла. Не люблю. Если тебе так проще. Больше никогда об этом не заикнусь, только не мечись, – сказала она, с облегчением видя, как гаснет в желтых глазах свирепый огонь.
Вот ведь глупая! Для чего все усложнила? Зачем сказала? Он от ее прикосновений до сих пор шарахается, привыкнуть не может, а теперь что?
Демон пристально смотрел на девушку, в зверином взгляде была боль.
«Кася, почему в твоей жизни все так сложно? Почему?»
– Амон, ты же всегда знаешь, что я чувствую и думаю.
Он медленно покачал головой.
– Я закрылся, – через некоторое время ответил квардинг, отвернувшись.
– Почему?
– Я… – он передернул плечами и вышел на балкон.
Он не справится со Зверем, если это неправда. Не справится. Он УЖЕ не справлялся.
Кэсс вдруг стало смешно. И жалко его. Все же хорошо, что он сейчас ее не читает. Жалости Амон никогда бы не простил.
Легкое прикосновение к плечу, от которого по телу побежали горячие волны, заставило квардинга оглянуться.
– Мне уйти, да? – спросила с тоской Кэсс.
– Нет. Никуда ты не пойдешь, – прорычал демон. – Ты будешь со мной.
Девушка улыбнулась и взъерошила короткие волосы.
Амон проследил за этим движением, подхватил рабыню на руки и легко взмыл вверх. Она взвизгнула. А он едва не рассмеялся.
* * *
Тот, кто сказал, что месть бессмысленна и не приносит удовлетворения, просто побоялся мстить. Риэль прикрыл глаза, вспоминая…
Мизраэль расправил плечи и небрежно тряхнул кистью правой руки, словно сбрасывал с кончиков пальцев воду. Ослепительный, как вспыхнувшая молния, меч просиял в ладони квардинга ангелов и залил поляну белым светом.
– Помнишь его, отступник? Именно я его у тебя забрал. И он служит мне так же покорно, как ты служишь демону, – оскалился хранитель Вилоры.
– О да. Мой меч очень похож на меня, – кивнул противник. Он долгим взглядом посмотрел на сияющий клинок.
Мизраэль довольно засмеялся.
– Вот только ты, Мизра, не забрал его у меня, – спокойно продолжил ангел. – Я лишь позволил тебе некоторое время считать его своим. Именно столько, сколько счел необходимым. А теперь я его заберу. И лучше ты отдай по-хорошему. Хотя, нет. Не отдавай. Убить тебя будет гораздо приятнее.
Удар достиг цели. Глаза неприятеля налились злобой. Квардинг Антара ринулся вперед. Однако его враг был не только уже в плечах и ниже ростом, но и легче. Неуловимым движением Андриэль ускользнул от падающего сверху клинка и оказался справа от нападающего. Мизра оттолкнулся от земли и развернулся в прыжке, на который был способен далеко не всякий ангел. Его противник счастливо засмеялся. Игра становилась интересной, ему нравилось злить врага.
Безоружный Риэль приглашающе улыбнулся и медленно пошел навстречу сверкающему клинку. Против Белой Молнии не мог выстоять ни один меч, потому отступнику нечем было защититься. Его недруг знал это и хищно скалился. Он не станет убивать противника, нет. Он отсечет ему крылья и вернет хозяину.
В этот миг Андриэль прыгнул вперед. Мизра отшатнулся и сделал шаг в сторону, оказываясь позади нападавшего. Свистнула белая сталь, полетела в незащищенную спину, грозя перерубить напополам. Но Риэль не зря был когда-то квардингом ангелов. Он знал этот прием, знал, что он вынуждает отпрянуть и слегка повернуться. Именно так он и поступил. Холодный свет резанул Мизраэлю глаза, тот на секунду ослеп, а когда вновь прозрел, ангел-отступник успел отпрянуть на шаг.
Игра, поначалу казавшаяся столь увлекательной, вдруг перестала быть таковой. Прыгать по поляне до утра предводитель воинства Антара не собирался. Занеся меч для очередного удара, он обрушил его на противника, и снова ослепительная вспышка помешала узнать, достигло ли оружие цели. Проморгавшись, Мизра увидел проклятого отступника всего в двух шагах от себя. Снова свистнула сталь. Клинок, оставляя в воздухе ослепительную черту, полетел в лицо Андриэлю. Однако тот, вопреки здравому смыслу, шагнул навстречу смерти. Понял, видимо, что теперь увертываться бесполезно и лучше погибнуть, не мучаясь. Во всяком случае, именно так подумал Мизраэль. Ведь противник даже вскинул руки над головой, будто наивно надеялся перехватить ими меч. Жест отчаяния!
Но вместо того чтобы упасть, заливаясь кровью, ангел-отступник протяжно вздохнул и замер. Смертоносный клинок оказался зажатым между его ладоней и сейчас сверкал так ярко, как никогда не сиял в руках нынешнего хозяина. Нынешнего? Нет, уже бывшего. Риэль дернул оружие за острие, но отскочил прочь не с отсеченными пальцами, а с драгоценным мечом.
Квардинг Антара растерянно смотрел на свои опустевшие руки. А напротив него, любовно поглаживая сверкающую сталь, замер ненавистный ангел-отступник.
– Я ведь обещал, что заберу тебя, – ласково сказал он мечу и с трудом оторвал взгляд от переливающейся Молнии.
Лицо Риэля больше не казалось безвольным, в нем не осталось привычного рабского смирения. Отступник словно в предвкушении улыбнулся, а сердце Мизры застыло. Напротив стоял воин. Его черты, будто подсвеченные изнутри белым холодным пламенем, больше не походили на человеческие. Он сделал шаг вперед. И хотя двигался неторопливо, не заносил оружие для удара, недруг попятился. В глазах Андриэля казавшихся совсем темными на меловом лице, не отражалось ни сияние клинка, ни даже бледные отблески разбрасываемых им искр. Беспросветную тьму, которой не может быть во взоре ангела, вот что увидел Мизраэль перед смертью. Он ринулся в небо, чувствуя, как неловко раскрываются парализованные ужасом крылья. Тьма. Тьма!
Он забыл про лес! Резкая боль швырнула обратно в траву – ветви проклятых деревьев не дали взлететь. Ненавистная чащоба была повсюду! Мизра приподнялся на локтях и запрокинул голову.
Два огромных крыла развернулись за спиной Андриэля. И этим крыльям не мешали ветви деревьев.
Но самое страшное было в том, что он молчал.
Противник попытался встать, но не смог сложить крылья, и теперь они, как тяжелые мокрые простыни, сковывали движения. Однако с третьей попытки бывший предводитель воинства Антара (и, надо понимать, бывший хранитель претендентки) все же поднялся, сперва на одно колено, потом на другое. Риэль смотрел. Он не мешал неприятелю. И по-прежнему ничего не говорил. Молния в его руках заливалась ликующим светом.
Как? Как он смог? Поверженный противник смотрел в глухую непроглядную тьму устремленных на него глаз. Белое лицо. Огромные белые крылья.
– Постой… – сипло произнес Мизраэль. – Я принесу клятву верности.
Он даже поднял руку, чтобы наложить на себя заклятие. Однако Андриэль медленно и по-прежнему безмолвно покачал головой. Смертоносная молния взлетела, прочерчивая в ночном воздухе сияющий полукруг. За спиной мучителя Вилоры влажно хрустнуло. Тьма из глаз отступника пролилась в сердце. Оно глухо стукнуло в последний раз, и Мизраэль ничком повалился в траву.
…Да, возмездие сладко, и после него легче на душе. Мститель поудобнее устроился в излюбленном кресле на балконе. Из серебристого тумана медленно выплывало солнце. Андриэль любил наблюдать восход и наслаждаться покоем. Там, в комнате, спал неожиданный подарок – вампирша. Он пришел к ней накануне вечером, чтобы залечить синяки, оставленные Мизраэлем. А она, похоже, настолько верила во всемогущество своего хранителя, что до сих пор боялась его воскрешения и скорой мести. Наивная. Риэль никогда не оставлял недобитков.
Впрочем, может, она просто не хотела оставаться одна… Так или иначе, гнездо Антариэля первый раз за долгое время приняло в свои стены гостью. Кстати, достаточно красивую для того, чтобы вызвать интерес. И пусть Ви даже не подозревала о мыслях, бродивших в голове ее заступника и спасителя, сам ангел расчетливо взвешивал «за» и «против» претендентки в своей постели. Совсем как Амон когда-то.
Амон… его друг сказал однажды, что он все больше становится похож на демона. В устах квардинга Ада это звучало как наивысшая похвала. И сейчас раб-отступник был с ним согласен. Только демоны не прощают обид. Обитатели Антара все больше бьют исподтишка, как делал это Мизра. А ведь когда-то тоже, как и остальные, ратовал за разрушение алтаря, но вот торопиться что-то делать… Нет.
Риэль хмыкнул и прищурился, увидев высоко в светлеющем небе черную точку. Амон.
Ангел вернулся в гнездо и прикрыл дверь спальни, не желая показывать другу свою гостью. Выйдя обратно на балкон, он какое-то время неверяще смотрел на Кэсс, стоящую около демона. Ее волосы…
– Она и тебя довела? – наконец насмешливо спросил Андриэль.
Квардинг Ада нахмурился, а потом хмыкнул:
– Нет. Решила показать характер и сама их отрезала.
– Сама? И еще жива? Как?
– Человек. Что с нее возьмешь? Верни, как было.
Девушка, которой надоело чувствовать себя бездушным предметом обсуждения, показательно кашлянула. Квардинг посмотрел на нее вопросительно.
– Не надо их возвращать! За них все дергают! – попросила ниида.
– И сделай так, чтобы, кроме меня, никто не мог их дергать, – милостиво разрешил хозяин.
От этой снисходительности рабыне очень захотелось ударить его чем-нибудь тяжелым. А ведь скучала, мучилась.
– Сволочь бездушная, – пробурчала она, а потом посмотрела на ангела. – А ты со мной даже здороваться не считаешь нужным? Вроде знакомы.
– Прости, Кэсс… Стоп. Ты меня помнишь?
– Я все помню, – скрестила руки на груди невольница, копируя позу своего демона.
После лицезрения набора этих вполне однозначных жестов Риэль принял притворно-испуганный вид:
– Господин уже меня наказал: убил, потом воскресил и заставил жить, чтобы мучиться дальше.
Девушка перевела взгляд с Амона на Риэля и медленно, задумчиво протянула:
– Ты изменился.
Ангел пожал плечами.
– Иди сюда. Чтобы наложить заклинание, надо дотронуться до волос. Или ты мне не доверяешь?
– Ну, раз ты все еще жив, значит, Амон тебе верит. И бояться мне нечего, – резонно ответила девушка, и, не обращая внимания на удивленный взгляд собеседника, бесстрашно шагнула вперед.
Андриэль положил руки ей на затылок, поворачивая к себе, и застыл. Зеленые, как малахит, глаза на миг стали черными. От заглянувшей в лицо Тьмы Кэсс затрясло. Мягко проведя пальцами по огненным прядям, хозяин поместья беззвучно проговорил заклинание и улыбнулся, видя, как подопытная морщится – проклятые волосы снова свисали до талии!
– Как же ты все вспомнила? – поинтересовался ангел и тут увидел на ее плече безобразный синяк, заметный в распахнутом вороте рубахи.
Пронзительный взгляд прожег квардинга, ибо без объяснений было понятно, кто мог оставить такой уродливый кровоподтек. Осторожно отогнув ткань одежды, ангел присвистнул.
– Ну ты даешь, Мышка. Болит?
Она кивнула и залилась краской. А ведь не болел этот синяк, пока он не спросил. И тут вдруг сразу начал пульсировать.
– Сейчас вылечу, – тонкие губы опять что-то зашептали, а когда заклинание отзвучало, Риэль спросил: – Как же тебе удалось все вспомнить?
– Она уникальна, – ответил Амон, все это время неотрывно следивший за действиями своего раба.
Демон подошел к девушке и тоже посмотрел туда, где была гематома.
– Еще где-нибудь больно?
– Нет.
– Уникальна… – Риэль грустно улыбнулся, а потом сказал: – Там в комнате есть расческа. А если спустишься на первый этаж, увидишь столовую. Амон ведь наверняка не кормил.
– Не кормил, – согласилась ниида и ушла.
– ЧТО ОНА ТУТ ДЕЛАЕТ? – резко развернулся Андриэль к хозяину, едва излеченная скрылась за дверью. – Мы вроде решили, что ты возьмешь ее после того, как все кончится.
– Вышло иначе, – последовал короткий ответ.
– Иначе? Ты в своем уме? Убить ее хочешь? Она была бы в безопасности! Какого… Тьма тебя пожри, она же умрет!
– НЕ УМРЕТ! – рявкнул демон, вмиг залившись антрацитовой чернотой. На лице вспыхнули багряные узоры. – Я не позволю…
– Ты уже позволил! – за спиной ангела развернулись два белых языка пламени.
Крылья. Риэль редко раскидывал их.
Амон глухо зарычал и прыгнул. Свистнули когти. Но ангел был готов к нападению и взмыл в небо. С высоты он видел, как квардинг перемахнул через перила балкона. Распахнулись призрачные, словно сотканные из копоти, крылья. Черный воин исчез из виду, а белый метнулся еще выше, зная, что последует за этим исчезновением. Демон обрушился сверху, темный, как летучая мышь. Андриэль успел извернуться в воздухе штопором, однако сделал это недостаточно проворно, а может, ветер помешал… Стальные когти демона рванули так, что кровь безобразными потеками расползлась по ослепительным ангельским перьям. Торжествующий рык разнесся в воздухе.
Риэль канул вниз, нырнул под демона, но тот ловко перевернулся в полете, снова оказавшись лицом к лицу с противником. Белое крыло сверкнуло в лучах солнца, тяжелой россыпью слетели с перьев багряные капли, воин Антара издал торжествующий вопль. Амон взвыл зверем – крылья ангелов обманчиво мягки, но в бою могут разрубить противника надвое. Из рассеченной брови лилась кровь. Не столько больно, сколько досадно. А ведь этот гаденыш нарочно так сделал!
Демон снова ушел вниз, преследователь камнем упал следом, нагнал противника у самой земли, мешая ему взмыть ввысь и набрать скорость, необходимую для нападения. Они снова сцепились, стараясь разодрать друг друга, выплеснуть взаимную ярость. Квардинг – досаду из-за того, что совершил ошибку, поддавшись невразумительным мотивам. Его друг, раб и сообщник – горечь, что не смог удержать его от этого промаха и упустил единственный шанс освободить Кэсс. Черное и белое сплелось в беспорядочно мечущийся клубок, который рухнул на балкон.
Неприятели разлетелись в стороны, разбросав чинно стоящую мебель, но через секунду уже вскочили на ноги и застыли друг напротив друга: окровавленные, взъерошенные, тяжело и часто дышащие. Один с поврежденным крылом, другой – с рассеченной бровью и в изодранной окровавленной рубахе.
– Тебе меня не победить, – сказал Амон.
– Тебе меня тоже, – парировал противник. – А вот поколотить смогу. Ты о чем думал?
– Я… не смог.
– Чего? Чего не смог?! – ангел резко сложил крылья и шагнул вперед.
– Сказать ей «нет», – прорычал демон. – Я не могу думать, когда она рядом!
Он с размаху ударил кулаком в стену, и по розовому мрамору разбежалась сетка трещин. Не утруждая себя словами, квардинг швырнул другу воспоминания последних полутора недель.
– Я не могу ее отпустить, – кулак снова впечатался в стену. – Скорее убью.
– Уверяю, ты преуспеешь.
Риэль замолчал.
Он не знал, что еще сказать.
Его хозяин был воином. Отправь его убивать Безымянных – справится без проблем. На поле битвы он был всесилен. Но сейчас перед обычной человеческой девчонкой оказался беспомощен. И никак не мог понять того, в чем столь прочно запутался. Как это получилось? В чем ошибка? Когда ситуация начала выходить из-под контроля? Почему он этого не заметил? Ведь замечал раньше, всегда замечал. Хотя нет… раньше у него ничто не выходило из-под контроля.
А вот Андриэль осмыслил, наконец, произошедшее. И осознание масштабов катастрофы холодной волной хлынуло по телу.
– Ты… чувствуешь, – потрясенно сказал ангел. – Ты любишь ее.
– Нет. Демоны не умеют любить, – хрипло отверг эти слова собеседник. – Я не…
Риэль сделал пальцами небрежный пасс и спросил:
– Ты любишь свою нииду?
– Амон! – Кассандра вылетела на балкон бледная, как привидение, и даже не заметила погрома. – Там… там эти серые! Они всюду!
– Серые? – хозяин гнезда свесился через перила и цветисто выругался.
Демон подошел к другу и, проследив за его взглядом, на миг застыл, а потом ровно произнес:
– Безымянные в Антаре. Немного раньше, чем я предполагал.
– Их кто-то ведет – посмотри, как они собраны, – ангел указал вниз. – И вооружены.
Ниида оперлась о плечо квардинга, разглядывая творящееся внизу. Туман, словно напуганный, отступал от идущих нестройным шагом страшных существ. В руках Безымянных были секиры, у некоторых луки.
– Бессмысленно – здесь живут духи, – озадаченно сказал Риэль. – Зачем против духов оружие? Да и стая небольшая…
Амон глубоко вздохнул, раздраженно втягивая воздух.
– Они идут не убивать ангелов. Они идут разрушать гнездо левхойта, бестолочь.
– Тьма… – выругался недогадливый обитатель особняка. – ВИЛОРА!!!
Дверь спальни распахнулась, и оттуда выбежала вампирша. Она на миг застыла, увидев наставника и подругу, но ничего не сказала, гордо вздернув подбородок.
– Нужна твоя помощь, – без всяких прелюдий сказал ангел, после чего повернулся к Амону. – Господин?
Демон отвлекся от созерцания серых полчищ и вытер рукавом рубахи упрямо льющуюся по лицу кровь. Кэсс только сейчас заметила, что ее Хозяин, несколько минут назад целый и невредимый, где-то уже нашел приключений на свою голову. Невольница хотела спросить, как его так угораздило, но в последний момент осеклась. Вряд ли предводитель квардинг нуждался в ее расспросах и заботах. Пока она над этим раздумывала, он обернулся и сказал:
– Кэсс, считай вслух до восьмидесяти. Я должен знать, сколько у меня времени.
Девушка ничего не поняла, но послушно начала:
– Один, два, три, четыре…
Амон на миг прикрыл глаза, словно погрузился в раздумья. Против всякой логики нииде показалось, будто он отдал кому-то мысленный приказ. Но уже через мгновенье Амон встрепенулся, выходя из состояния сосредоточенности, и скомандовал:
– Вилора, неси воду и полотенце.
Вампирша сразу исчезла.
– Риэль, убери это, – демон повернулся к другу, подставляя изуродованное лицо. – Я не могу дать тебе больше пятидесяти счетов.
– …Двенадцать, тринадцать…
Ангел положил руки на распоротое надбровье, свел края уже припухшей раны и сосредоточился. Было видно, что он собрался и действует на пределе возможностей – целительная магия обитателей Антара была практически всесильна, но на нее требовалось время, которого сейчас не было.
– …Тридцать семь, тридцать восемь, тридцать девять…
Пальцы лекаря охватило сияние, будто солнечный зайчик отразился в зеркале. Кэсс зажмурилась, продолжая считать.
– …Сорок пять, сорок шесть…
Вошла Вилора с кувшином воды и чистым полотенцем.
Риэль убрал пальцы. Демон повернулся к вампирше и кивнул, подставляя пригоршни. Девушка плеснула.
– Шестьдесят пять, шестьдесят шесть…
Окровавленная вода розовыми ручейками лилась на белый мраморный пол. Кассандра продолжала считать, а про себя думала о том, что всем почему-то казалось очень естественным подчиняться Амону. Даже строптивая Ви, и та не возражала. Ни у кого ни на секунду не возникло сомнений ни в его праве распоряжаться, ни в логичности его действий. Тем временем, оставшаяся в кувшине вода оказалась вылита на светловолосую голову, а на мокрые волосы сразу же легло полотенце.
– …Семьдесят восемь, семьдесят девять…
Полотенце было отброшено на пол, вслед за ним отправилась изодранная окровавленная рубаха, которую демон сдернул, чтобы не стесняла движений.
– …восемьдесят!
– Мой квардинг.
На балкон мягко опустился Фрэйно. «Как он его призвал?» – недоумевала про себя Кассандра, а потом перестала ломать над этим голову.
Амон, после умывания наконец-то обретший способность нормально видеть, смерил прибывшего внимательным взглядом. Следом за охранником Кассандры на балконе появился молодой серокожий демон, однажды девушка его уже где-то видела. Вспомнить бы – где? Эти пепельные волосы, забранные в хвост на затылке, эти черные глаза с темно-синим отблеском в глубине…
И лишь заметив, как смертельно побледнела Вилора, ниида поняла – да это же хранитель! Они всречались на подъезде к дворцу левхойтов. Герд. Его зовут Герд. И он буквально прожигал свою претендентку взглядом. Пожалуй, лишь присутствие старших мешало ему подойти к ослушнице и с пристрастием расспросить о том, как она оказалась так далеко от столицы, которую запрещено покидать под страхом смерти.
– Фрэйно. Внизу.
– Я видел, квардинг.
– Герд.
Молодой демон вздрогнул. Видимо, не ожидал, что Амон вспомнит его имя, услышанное лишь однажды, да и то много дней тому назад.
– Да, мой квардинг?
– Пойдешь справа от отца. Будешь оттеснять стаю в низину. Видел здесь низину, когда летел?
– Да.
– Фрэйно. Ты подгоняй их в спины – на меня. И высматривай вожака, но близко к нему не подходи. Риэль.
– Слушаю, господин.
– Ты следи, чтобы эти двое не пытались высунуться из гнезда. Если же они все-таки высунутся – это будет твой последний день в Антаре.
– Я понял.
Более предводитель скромного отряда не утруждал себя ни объяснениями, ни детальной проработкой стратегии – махнул своим воинам, и те сразу снялись с места, вызвав на балконе небольшую воздушную бурю. Их предводитель перемахнул через перила следом, даже не успев принять демонический облик. Кэсс зажала ладонями рот, сдерживая крик ужаса. Да почему же она так за него боится? Жил ведь сотни лет без нее и не собирался умирать, отчего же ей постоянно казалось, что он вот-вот свернет себе шею?
Девушка провожала три темные тени испуганным ищущим взглядом и пыталась определить, кто же из летящих Амон. Вилора, все еще белее полотна, подошла и встала рядом. Внизу в медленных потоках тумана нестройно шагали серые силуэты.
* * *
Они упали с неба точно в центр стаи, разметав ее и сея панику. С высоты гнезда не было видно подробностей схватки, растерянные наблюдатели определяли местонахождение каждого из трех демонов только по смятению в рядах Безымянных. Там, где в нестройных полчищах начиналась беспорядочная свалка, окрашивающаяся пурпурным и багряным, следовало искать кого-то из воинов Ада.
Стая медленно отступала в затянутую туманом низину. По правую сторону ряды уродливых великанов смешались: там кипела ожесточенная схватка. Девушкам казалось, они слышат рычание, сиплое дыхание и гневный рев. Кэсс вдруг почувствовала резкую боль и поняла, что изо всех сил вцепилась зубами в ладонь. Вилора стояла рядом белее муки и, не отрываясь, смотрела на кипящую схватку. Там, в гуще рвущихся тел, сверкания стали и кровавых брызг был ее хранитель.
Амон! Где Амон? Ниида поняла, что не видит его, так как демоны сгоняли противника все дальше – туда, где их скрывал от глаз вязкий молочный туман. Квардинг уже полностью исчез в сизой дымке. К горлу подкатила тошнотворная паника. Девушка рывком обернулась к ангелу, который хладнокровно и заинтересованно наблюдал происходящее внизу.
– Где он? – она встряхнула хозяина гнезда.
– Успокойся. Он уже в долине, тебе его просто не видно.
– Он там один, а если…
Андриэль оторвал от себя судорожно сцепленные пальцы и жестко сказал:
– Прекрати. Амону сотни лет. За этот срок он научился не впадать в ребячество. Ничего с ним не случится. Я бы больше переживал за Герда.
Рядом судорожно вздохнула другая, не менее взволнованная зрительница. Кэсс оторвала взгляд от происходящего внизу и посмотрела на подругу. Та вглядывалась в молочную пелену, а лицо делалось страшным… Кассандра знала, конечно, что Вилора вампир, но никогда не задумывалась об этой стороне ее сущности. А зря. Ибо оказалась совершенно не готова к тому, что увидела.
Лицо претендентки стремительно менялось – наливалось восковой бледностью, губы, напротив, делались сочнее и алее. Девушка непроизвольно начала скалиться, а длинные белые клыки сделали лицо хищным. Налет человечности таял, огромные глаза заволокло блестящей, словно ртуть, пеленой. Кэсс с ужасом поняла, что в эти зеркальные бездны можно смотреть, не отрываясь, теряя силу воли и связность мыслей. Не без труда она оторвала взгляд. Это была и Вилора, и нет – страшное существо, безумно прекрасное и опасное, готовое к решительному шагу в бездну.
Кэсс снова обернулась к Риэлю.
– Я хочу вниз!
– Ну уж нет, Мышка. Мне и так достанется. За нее, – он кивнул в сторону вампирши. – Не хочу получить еще и от Амона.
– Если не поможешь, прыгну! – она перебросила ногу через перила.
Ангел сокрушенно покачал головой.
– Зачем? Я ведь все равно затащу обратно.
– Даже если вспыхну огнем? – шантажистка опасно наклонилась, словно собираясь кануть вниз. – Мне нужно его видеть!
– Стой, – собеседник удержал ее и затащил обратно. – Если бы он хотел, чтобы ты видела, то не оставил бы здесь.
– Пожалуйста…
Вместо ответа Риэль стиснул рукам ее виски и что-то тихо сказал. Голова на секунду закружилась, а когда Кэсс открыла глаза, то оказалась в самой гуще схватки. Демоны теснили стаю, которая была плохо выучена, еще хуже организована и застигнута врасплох. Клинки свистели тут и там, но девушка не чувствовала ни толчеи, ни жара взмокших тел, ни запаха крови. Она оказалась лишь зрителем. Что бы ни сделал ангел, участвовать в битве он ей не позволил. Наблюдательница скользила бесплотной тенью туда, где в молочной пелене тумана слышали яростные крики, знакомое рычание и лязг оружия.
