Kitobni o'qish: «И всё-таки она вертится!»

Космонавт Ник Каплеровский сидел в баре возле своего дома и хлестал любимое пиво. Это был уже третий бокал за вечер, но это был ещё не предел. Во время несения вахты на МКС-4 любой алкоголь был запрещён. Дело было даже не в ограничении поднимаемой на орбиту массы, а в социальной и техногенной опасности наличия алкоголя в замкнутом пространстве станции. Конечно, некоторые особенно вольнолюбивые учёные умудрялись гнать самогон в закутках километрового орбитального монстра, но пойманные за производством или употреблением нещадно наказывались, вплоть до закрытия дороги в космос. Ник же очень дорожил своей работой. Полгода поболтаться наверху, и потом год-полтора вольной и весьма обеспеченной жизни – это было очень даже неплохо. Поэтому сейчас Ник, только пару недель назад вернувшийся из последнего полёта, наслаждался недавно ещё запретным плодом.

– Господин Каплеровский, это ведь Вы? – за столик бесцеремонно подсел двухметровый гигант с чрезмерно развитой мускулатурой.

– Смотря кто его спрашивает, может, совсем даже не факт, что это я, – лениво ответил Ник.

– Нет, это Вы, я Вас узнал, Вы же местная знаменитость – единственный космонавт в нашем городе, – твёрдо возразил непрошеный собеседник.

– Ну значит это я, поймали Вы меня, ничего не поделаешь, – всё так же лениво, но уже с некоторым недовольством пробурчал Ник. Прерывать своё нынешнее блаженное состояние на беседу с мутным типом ему совершенно не хотелось.

Мужчина в течение нескольких секунд внимательно вглядывался в лицо Ника. Затем продолжил:

– Вижу, прерываю Ваш отдых, но, поверьте, это не со зла. А чтобы компенсировать… – тут мужчина на секунду отвернулся и подозвал официантку, – Девушка, освежите пиво моему другу, также добавьте тарелочку мясных закусок, а мне принесите стакан сока и пирожное, на Ваш выбор.