Kitobni o'qish: «Дедушкины Сказки»

Об авторе

Алексей Владимирович Мурашкин родился в городе Челябинск в 1961 году, 13 декабря. Будучи подростком, Алексей вместе с отцом переезжает в Молдавию, Кишинев.

В 1988 году Алексей с женой и детьми отправляются сначала в Украину, а затем, в 1991 году, на Север, в холодную и неизведанную Карелию.

В течение жизни Алексей работал в разных областях: электриком, старшим следователем, журналистом, представителем в суде, кинологом и даже ухаживал за животными в зоопарке. Алексей очень любил братьев наших меньших: он искренне переживал за бездомных кошек и собак, помогал им как мог.

Писать Алексей начал рано: многие стихи и рассказы были созданы им еще в юности. Позже к ним добавились повести, сказки, статьи и фельетоны: Алексей несколько лет проработал собственным корреспондентом газеты «Северный Курьер» (позже – «Курьер Карелии»). Имеет публикации в республиканских и местных газетах Карелии.

Отдельно нужно сказать о сказках, которые сочинил Алексей Владимирович для своих детей. Те из них, что были им записаны и впоследствии найдены его семьей, публикуются в этой книге.

Дети уже выросли, сказки уже читаются внуками Алексея Владимировича, поэтому книгу было решено назвать «Дедушкины сказки».

Отсканируй телефоном QR-code

https://www.litres.ru/author/aleksey-vladimirovich-murashkin/

Ссылка на личный кабинет автора, в котором можно ознакомиться с биографией и другими произведениями Мурашкина А.В.

Сказка про капризную девочку

ЖИЛА-БЫЛА девочка. Звали ее Света, а может и не Света, а вовсе Катя или Маша. Неважно как ее звали, важно, какая она была, и что с ней случилось.

А была девочка красивая и, в общем-то, не очень противная, скорее, даже добрая. Только уж больно капризничать любила. Чуть что не по ней – сразу капризничать: губы надует, голову наклонит и давай глаза кулаками тереть, чтобы слезы появились. А если это не помогало, девочка начинала орать и ногами топать. Ну, а, как и это не помогало, девочка на пол падала, руками-ногами по нему колотила и так орала, что стекла дрожали.

Родители девочку очень боялись и поэтому старались ее до капризов не доводить. Не успеет Света сказать «хочу», они сразу: «Вот тебе “сникерс”, вот тебе “барби”, вот тебе мобильник, вот тебе все, что душа пожелает». Неправильно ее родители воспитывали, поэтому Света и привыкла всего через эти самые капризы свои добиваться. Только вот незадача какая: на родителей ее капризы действовали, а на ребят во дворе – нет.

Играет, например, какая-нибудь девочка с куклой, а Света подойдет и говорит:

– Дай!

Девочка говорит:

– Это моя кукла.

А Света говорит:

– Дай, я хочу!

Девочка говорит:

– Давай вместе играть.

А Света свое:

– Дай куклу! Дай куклу!! Дай куклу!!! Я хочу-у-у-у!!!

Девочка играет, куклу не дает. Тут Света и начинает губы надувать, ногами топать и на землю падать. Девочка посмотрит на нее и убежит в другое место играть. А Света на земле валяется, ждет пока бабушка прибежит. Бабушка услышит, дома все дела бросит и скорее на улицу. Поднимет Свету и сразу давай ей шоколадки совать.

«Не плачь, – говорит, – моя деточка, ну эту плохую девочку. Я тебе такую же куклу куплю. Даже лучше».

Бабушка тоже ее неправильно воспитывала, хоть и взрослая была. И вот результат: привыкла Света губы надувать. Чем дальше, тем больше. По любому пустяку. А губы, скажу вам, – это не воздушный шарик: захотел – надул, захотел – спустил. Губы стали привыкать надутыми быть. Только Света на них внимания не обращает, в зеркало не смотрится. Зачем? Ее все время бабушка причесывает. А для бабушки любимая внучка все равно самая красивая, пусть даже у нее хвост растет.

Так бы и раздулись губы до пола, да случай Свете помог.

Решила мама подарить Свете красивые сережки. Света по этому поводу целую неделю капризы закатывала: купи и все! Как на знакомой девочке сережки увидела, так и начала ныть: «Хочу такие сережки! Хочу такие сережки!» и с каждым разом все громче и громче. Мама ей объясняла-объясняла, что девочка уже большая, а Света еще маленькая, и ей рано такие сережки носить – не помогло. Света только губы надула. Целую неделю дулась. Губы больше чем у самой настоящей африканской обезьяны стали. Мама испугалась и побежала у бабушки деньги просить, да Свете сережки покупать.

Купили сережки. Света так обрадовалась, что даже «спасибо» никому не сказала. Схватила сережки и побежала к ушам прикладывать. Да в зеркало любоваться. Приложила, посмотрела в зеркало, да и села прямо на пол. Что такое? Из зеркала на нее какое-то чудище смотрит. Голова как у Светы, хвостики как у Светы, бантики как у Светы, глаза как у Светы, нос тоже, вроде, как у Светы, а там где рот – непонятно что. Верхняя губа еще ничего, в нос уперлась и больше не растет, а нижняя уже ниже подбородка свешивается. Света как заорет! Папа прибежал, мама прибежала, бабушка, и та услышала, из соседнего дома прибежала. Все ахают, охают, как будто до этого ничего не замечали.

Кинулись «скорую» вызывать, только все перепутали и пожарных вызвали. Приезжают пожарные:

– Где горит? Чего тушить?

А им говорят:

– Ничего не горит. У нас что-то с девочкой случилось. Может, вы поможете, раз мы вас по ошибке вместо «скорой» вызвали?

Один пожарный посмотрел и говорит:

– Это у нее от капризов. Капризничать поменьше надо.

Бабушка кричит:

– Так сделайте чего-нибудь!

А пожарный говорит:

– Губы – это не по нашей части. А вот голос ее нам очень понравился. Мы можем ее к себе взять. Будет «сиреной» работать. Для «сирены» все равно, какие губы.

Тут бабушка хлоп в обморок, а за ней и папа с мамой в обморок собрались, только кто-то в дверь постучал. Еле услышали. А там незнакомый мужчина стоит и говорит:

– Я начальник городского штаба по черезвычайным ситуациям. Чего это вы «сиреной» баловаться вздумали? Из-за вас в городе черезвычайно нервная обстановка. Жители беспокоятся: то ли пожар это, то ли воздушная тревога?

А мама испугалась:

– Это не «сирена», – объясняет, – это у нас дочка плачет.

Начальник по ситуациям очень удивился и решил на Свету посмотреть. Посмотрел и говорит:

– У вас очень черезвычайная девочка. Нам по инструкции положено такие опасные предметы в сейф прятать. Давайте ее в сейф спрячем и опечатаем на всякий случай.

А пожарный говорит:

– Поздно. Мы первые приехали, она теперь у нас работать будет. Мы ей на машине, возле синей лампочки, стул поставим, и пускай воет на здоровье.

Начали они спорить, кому Света достанется, а она, оказывается, давно не воет. Она слушает и боится. Не хочется ей ни в сейфе сидеть, ни «сиреной» работать. Втянула Света губы в рот и молчит. Тут пожарный говорит: