Kitobni o'qish: «Сквозь лёд и снег. Часть III. Острота превосходства»
ПРЕДИСЛОВИЕ.
Итак, в который раз я приветствую вас, дорогие читатели, на страницах уже теперь третьей части моей фантастической истории о приключениях сновигаторного мира, который, несомненно, является на сегодняшний день практически единственным с точки зрения технического прогресса, реально возможным в ближайшем недалёком будущем. И, конечно же, благодаря вашему покорному слуге, сегодня мы вместе с вами можем взглянуть на этот мир с той позиции, которая создаёт для нашей страны неоспоримое преимущество перед мировой культурой в отношении продуктивных форм развития собственных технологий, а не бесконечных амбиций, фантазий и заблуждений о каких-то сверхъестественных и порой даже неадекватных субстанций и структур, которые постоянно пытаются создавать угрозу извне по бесконечно необъяснимым причинам, разнящимся с естеством нашего бытия.
Несомненным является и то, что параллельно с развитием космоса и его новых технологий, мы должны максимально приближать к себе способы постижения и своего Земного пространства независимо от мест и условий пребывания в них. Любому здравомыслящему инженеру хорошо известно, что окончательная победа в достижении нового технического скачка вперёд всегда и везде складывалась из множества конструктивных экспериментальных форм, которые предшествовали итоговому результату на протяжении долгого времени своего развития и становления. Таким образом, сегодня, и как бы мне не хотелось, возможно, уйти от этого признания по ряду определённых причин, здесь, именно на территории Российской Федерации мы можем говорить с вами о возникновении не только истории, но и новой формы передвижения с помощью моего изобретения под названием «Сновигатор», которое возможно когда-нибудь в недалёком будущем позволит осваивать не только полярные районы нашей планеты, но и другие планеты и спутники нашей Солнечной системы.
Переходя к сути и настроениям романа, я сразу хочу сделать оговорку, что все возможные предрассудки, настроения и прочие психологические факторы абсолютно никак не касаются моего какого-либо отношения ко всему. Всё это просто полёт моей творческой фантазии без лишних подноготных, и никакие мнения с моими личными взглядами на происходящее вокруг не были специально завязаны в этом произведении, а являлись случайными, отражающими непринуждённую форму выражения собственных мыслей.
В заключении я хочу добавить, что на этой сформировавшейся по своей литературной структуре трилогии, я не заканчиваю свои поиски в данном жанре произведений, а, напротив, в скором времени собираюсь продолжить развитие эпопеи «Сквозь лёд и снег» и представить обывателю ещё одну, по крайней мере, часть, которая пока не имеет названия, но имеет заложенный порядок развития своего сюжета.
ГЛАВА I. НАЧАЛО ЭТАПА ПОДГОТОВКИ.
По длинному коридору раздавались размеренные монотонные шаги. Высокий плотно сложенный человек в чёрных классических туфлях, чёрных брюках стрейч и чёрном плотном свитере с высоким воротником спокойно и уверенно двигался в холодном полумраке мимо больших окон, то и дело сворачивая в очередные лабиринты, казалось бы бесконечных переходов, поворотов и лестничных маршей. Слабый дневной свет от пасмурного неба сквозь частично затонированные оконные стёкла периодически проскальзывал по его каменному лицу, наполненному невозмутимостью и даже некоторым утомлённым равнодушием. Внезапно раздался рингтон мобильника, играла незатейливая мелодия песни Жанны Фриске «А я всё летала, но я так и знала…» Человек, не останавливаясь, достал свой телефон из заднего кармана и низким хриплым голосом коротко ответил: «Да…»
В ответ некоторое время слышалось долгое синтетическое шуршание мобильного динамика, разнося резонансом высоких стен и потолков смену интонации говорящего.
– Хорошо, я понял! – послышался короткий и утвердительный ответ, – я сейчас в госпитале несу заключение на подпись.
Наконец человек дошёл до окончательной точки своего маршрута, впереди показалась большая тяжёлая дверь с надписью «Главврач Молотов Александр Николаевич». Подойдя вплотную, человек потянул за массивную дверную ручку из нержавеющей стали и дерева и скрылся за дверью.
– Здравствуйте, моя фамилия Зордин, – сказал вошедший, сидящему в большом глубоком кресле человеку в белом халате, из под которого явно выражено выступала рубашка с галстуком между белоснежными, аккуратно отглаженными до атласного состояния, лацканами воротника.
Судя по могучему торсу и шейно плечевому сложению мышц сидящего можно было сделать вывод о том, что главврач по основной специальности был скорее всего хирургом.
– Что вы хотели? – коротко и серьёзно спросил он.
– У меня заключение на подпись, – прозвучал ответ.
– Давайте сюда!
Вошедший сделал несколько шагов вперёд и протянул пачку листков скреплённых степлером.
– Вот… – произнёс он, немного замявшись.
– Почему так неуверенно?! – жёстко переспросил сидящий в кресле и тут же продолжил, – как вы сами считаете, вы готовы вновь перенести те же травмы или ещё один раз для вас будет последним?
– Да, готов, – уверенно ответил Зордин.
– Хорошо! – произнёс сидящий в кресле и быстро с некоторой небрежностью написания рецептов поставил свою подпись в последнем листе.
Зордакс возвращался по коридору с ощущением какого-то долгого путешествия по загробному лабиринту в единственную освещённую в нём далёкую комнату со странным одиноким, но в то же время всемогущим существом, окружённым скукой и таинственностью. Даже фикусы на подоконнике казались скучными и наводили уныние своей вечной стабильной безмятежностью. Хлопнув дверью Гелентвагена Зордакс направился в московскую штабквартиру Корпорации «Polar Navigation», где его уже ждали со всеми документами для дальнейших указаний.
– Значится так! – тяжёлым, напряжённым голосом начал свой рассказ начальник штаба управления командованием и опёрся перед собой двумя руками о стол, наклонившись над ним с довольно угрожающим и разъярённым видом, – эти, мать его, клоуны прислали нам свои новые утверждённые правила и сейчас я буду вам их излагать!
В аудитории в гражданском сидели семь человек в различных социальных позициях: кто-то был похож на школьника за партой, внимающего учителю с изрядной долей энтузиазма, кто-то в летних шортах, закинув ногу на ногу и раскинув руки по сторонам, склонив голову к плечу и с идиотским выражением лица нагло жевал жвачку, а кто-то надолго ушёл в свой смартфон, оставляя впечатление человека сугубо вовлечённого в суть происходящего и поэтому способного работать сразу двумя полушариями головного мозга на все сто процентов.
– Американская сторона построила у себя высокотехнологичный комплекс турнирных трасс сложной конфигурации и структуры и теперь зовёт нас в гости! – размеренно слово за словом выдавливал из себя полковник командным голосом, – этот комплекс разделён на два сектора: первый – под названием «Каркас»(«Carcass») и второй – с эпичным названием «Карусель Дяди Сэма»(« Uncle Sam's roundabout»). Только, подумать, они сейчас на карусели нас будут катать, понимаешь ли!
Обстановка в аудитории потихоньку накалялась, несмотря на отсутствие изменений в поведении присутствующих. Полковник говорил, абсолютно не обращая внимания на чью-либо заинтересованность, без остановок, как бы даже в основном для себя, а не для кого-то ещё, но при этом это было только внешнее ощущение, на самом деле слушали все, так как говорилось всё один раз.
– На этой позиции наши дорогостоящие друзья, – продолжал он с долей злого сарказма в голосе, – выдвинули целый свод правил предстоящего турнира, который безо всяких обсуждений и согласований с другими участниками был утверждён и подписан нашим «высокопреосвященным могуществом и всея Антарктиды», чтоб его, Архипом Великим.
На этом месте некоторые из присутствующих сделали небольшую дружную ухмылку.
– Смешно будет, когда мы через три месяца обделаемся перед всеми на этом турнире как маленькие дети! – сердито отреагировал полковник, не меняя интонации – итак, весь турнир построен на принципе «охотник – жертва» («Hunter – Victim»). В качестве «охотников» будут выступать четыре американских пилота, натренированных на этих трассах как штурмовая группа спецназа. Да вам и в прошлый раз немало показалось. К уже известным вам Джокеру, Малышу Хью и Снеговику они добавили девку, некая Джесси Кроус (Jessie Croce), позывной «Little Coldy». Охотники делятся на две пары, каждая контролирует только свой сектор. Задача охотника не дать жертве выйти из своего сектора, иначе говоря, затруднить или полностью лишить возможности сновигатор жертвы продолжать движение. В конечном итоге это может выглядеть как переворот машины или выход из строя её рулевых механизмов и энергетических установок. Данный результат достигается совокупностью методов и следственных причин, таких как перевороты сновигаторов при прохождении трамплинов, заносах на сложных виражах и ударных корпусных нагрузках различной степени тяжести при попадании энергоимпульсных зарядов при обстреле цели из соответствующего типа оружия. Такая концепция турнира абсолютно вписывается в разновидность состязаний под названием «Snow Battle», поэтому у нас нет никаких поводов для возражений, и мы должны принять эти условия так, как есть. Что касается участников турнира, то их в этот раз за исключением американских пилотов будет семнадцать человек. Всего вместе с США девять стран участниц. Мы посылаем всю вашу группу, то есть семь человек. Германия, Япония и Китай – по два пилота, Великобритания, Франция Швеция и Финляндия – по одному пилоту. Всего было принято провести семь заездов по три пилота на каждый заезд в качестве этих самых «жертв». Сортировать вас будет компьютер, но из-за доминирующей численности именно вы будете участвовать по одному пилоту в каждом заезде, а одиночные представители стран участниц будут участвовать в двух заездах. Таким образом, ваша численность будет компенсироваться для них возможностью пройти этап ещё раз, используя шанс исправить допущенные ошибки. У вас такой возможности не будет и вам придётся профессионально ориентироваться и хвататься за удачу сразу. Переговоров в эфире не будет, связь будет только с личным диспетчером для безопасности. Переговариваться могут только «охотники». Каждой «жертве» необходимо пройти оба сектора и финишировать, используя тактики, манёвры, оружие и собственный психологический опыт, в быту именуемый чутьём. У вас не повредилось чутьё, пилот Зордакс?! – внезапно отвлёкся полковник с явным издевательским интересом, исполненным риторической сути и усмешки.
Зордакс в ответ молча кинул на него угрюмый взгляд исподлобья.
– Хи – Хи?! – продолжал полковник, подразумевая недавние смешки среди членов группы, – сейчас я вам расскажу про «Хи – Хи»!.. По предварительным оценкам наших аналитиков вас направляют в логово для уничтожения. Формально конечно вы ответственности никакой не несёте, но вот с практической точки зрения победители получат серьёзные суммы денежных выигрышей от легального тотализатора на мировом уровне, а проигравшие – разбитые машины высокой стоимости, это хорошо ещё, если обойдётся без травм. А уж о чести и престиже страны я вообще молчу. При этом ходят слухи… слухи, понимаешь ли заходили! Что приоритетной целью для американских охотников на этом турнире будете вы, то есть российская сторона. Как вам это нравится?! Объясню более конкретно, с точки зрения военного стратега, я ведь военный стратег, если кто здесь не знает. Каждый из вас выходит на турнир с двумя пилотами из других стран, и, прямо с первого сектора именно вас начинают жёстко прессовать, а попытка на дистанции для каждого из вас всего лишь одна. И если даже вам удастся оторваться от преследования в первом секторе, то во втором вы будете иметь переутомлённый организм и двух свежих охотников с той же мотивацией. Вот такая вот «Карусель Дяди Сэма»!
Полковник немного расслабился и передёрнул плечами. Он молча прошёлся вперёд – назад мимо переднего ряда и, вернувшись к столу, продолжил.
– Завтра вы отбываете на материк. В течение трёх месяцев вы будете отрабатывать стратегию, приёмы и технику взаимного обстрела. Техники заодно посмотрят, на слабые и уязвимые места ваших сновигаторов. Пилот Аксель привыкнет к новому для него типу машины «Gipper Scruder», так как модель сновигатора «Spector» наш «непреклонный командантэ», Архип Великий, благополучно и с концами продал англичанам, как вы уже наверно слышали. Говорят, они его очень серьёзно прокачали и собираются на этом турнире всем продемонстрировать, на что способна сегодня современная индустрия машиностроения Британской Короны. Меня это в данном случае нисколько не пугает, так как у нас есть серьёзные конкурирующие машины, и мы в них по всем критериям абсолютно уверены!
Полковник отошёл к кулеру для воды, стоящему неподалёку от входа, выдернул пластиковый стаканчик из специального отверстия в его корпусе и налил холодной воды. После чего моментально осушил его и, смяв стакан резким сжатием своего массивного кулака, бросил его в урну, стоящую рядом. Потом он развернулся к группе и уже более спокойным голосом гораздо тише обычного коротко произнёс:
– Теперь вопросы…
– Нас допустят до тренировок на этих трассах или мы будем работать только на наших полигонах? – спросила Фрэя.
– Сейчас идут переговоры, – прозвучал ответ, – этим занимается подполковник Сударева, но скорее всего это будет единичный выезд к ним на станцию с малым количеством часов в виде серии ознакомительных заездов.
– Но позвольте, – вмешался Хэлбокс, – это противоречит всем нормам спортивных соревнований! Мы должны хорошо знать все тонкости этих трас для того, чтобы показать какой-то результат в предстоящей схватке.
– Они, то есть Кабинет Высшего Управления, не совсем считают эти соревнования спортивными. Мы никак не связаны с Международным Спортивным Комитетом, поэтому опираться на какие-либо нормы в своих доводах по данному вопросу мы не можем. Американцы очень просто нас успокоили, заявив, что интервалы между препятствиями на трассах достаточно велики, для того чтобы пилоты даже средней квалификации успевали в них вовремя среагировать. И сами трассы из-за этого достаточно протяжённые. Подробные карты этих трасс они предоставляют всем участникам. Используемые трамплины вполне стандартные и есть на каждом тренировочном полигоне, а составлять расписание, дополнительно обслуживать трассу, брать на себя хлопоты по внеплановому содержанию гостей, а также демонстрировать тактику тренировочных заездов своих пилотов они совершенно не намерены и считают своим естественным правом этого не делать. Поэтому, вы, скорее всего, прокатитесь по одному разу прямо перед самим турниром, ну может быть несколько раз, но пострелять не получится – коммуникации слишком дорогие, чтобы менять их ещё до начала соревнований. Короче, на самом деле всё у них есть, но только для себя. Для себя они всё заменят и сделают. Всё остальное – банальные отговорки для того, чтобы не рисковать преобладанием над ситуацией, а именно не допустить потери контроля над профессиональной конкуренцией в данной среде. Но есть и другая сторона этого вопроса… Это их собственная инициатива, их деньги и поэтому им решать. Они – хозяева в данной ситуации, нас просто приглашают померяться силой, наш профессиональный уровень – это наши проблемы, то есть теперь ваши. Поэтому от вас требуется максимальная отдача и однозначный результат. Как говорится «Партия сказала победить!», а каким образом это уже никого не и интересует. Во время Второй Мировой Войны ваши героические предки неоднократно добивались успеха на этих же принципах, но в гораздо худших условиях. Постарайтесь теперь и вы не опозорить память этих героев!
– Я вот не могу понять, – начал Джонс, – а каким образом мы должны там отстреливаться от этих охотников, если они выходят за нами, а в задачу поставлено прохождение секторов? То есть я, как жертва, должен всё время уходить от них, двигаясь как можно дальше вперёд и уклоняться от обстрелов, зачем мне в этом случае оружие на борту – это лишняя сотня килограммов снаряженной массы?
– Я понял вопрос, хотя этот вопрос не ко мне, – твёрдо ответил полковник, – дело в том, что трассы, то есть сектора имеют не совсем прямолинейный периметр. Во время гонки вы будете совершать круговые повороты, объезды объёмных препятствий, искусственных склонов в виде снежных насыпей и тому подобное. В основе подразумевается, конечно же, следование в определённом направлении к выходу из сектора, но это не значит, что вам придётся избежать долгих взаимных погонь друг за другом и прочих запутанных схем проведения контратак. Поэтому во время гонки вы вполне можете не один раз оказаться позади охотников и также вести по ним стрельбу на предмет уничтожения помех для дальнейшего продолжения гонки. Вы должны понять, что даже если охотники пристроятся именно к вам, а так оно, по-видимому и будет, то от того, сколько жертв перед вами зайдёт в следующий сектор зависит то, как спокойно вы его пройдёте, так как охотники атакуют сразу любые вновь появившиеся жертвы в зоне их досягаемости и жертвы также атакуют охотников. Короче, не вы одни будете с ними воевать.
– Почему бы тогда для жертв не сделать общий эфир? – внезапно спросил Зордакс, – это было бы более справедливо.
– Забудь про эфир! – резко отозвался полковник, – ты думаешь, мы на переговорах не поднимали эту тему? Вам даже запрещён предварительный сговор с пилотами других стран под угрозой очень отягчающих последствий.
– Из-за чего это вдруг? – переспросил с удивлением Зордакс.
– Из-за тотализатора! По всему миру организован он-лайн тотализатор. Ваш сговор будет рассматриваться как попытка намеренной подтасовки конечного результата, за это вас однозначно ждёт снятие с турнира плюс штраф, который должны будут заплатить виновные стороны. Поэтому в гонке каждый сам за себя. Единственным объединяющим все жертвы фактором является их количество на количество охотников в каждом секторе. Чем больше жертв и меньше охотников, тем больше шансов дойти до конца.
– Хорошо, а что будет, если никто из нас вообще не сможет пройти эти сектора? – внезапно вмешалась Кэтрин недовольным тоном, – нам вообще не заплатят? Расформируют группу? Почему я должна просто так всё время трястись от волнения из-за того, что проиграю, да ещё и под ваши аналитические вероятности с однозначными заключениями о невозможности исправить ситуацию и перетянуть условия на свою сторону?
– А-а-а! – язвительно протянул полковник, – вот вы как сразу заговорили! Значит, я, по-вашему, должен расстелить там перед вами ковровую дорожку, чтоб вы по ней с комфортом горделиво прошагали, высоко подняв голову, а в конце всех поздравить с цветами и шампанским, расцеловать от счастья в щёки и раскланяться перед восторженными героями, понимаешь ли, нашей страны?! Я тут вообще-то с самого начала своего выступления как раз и обращаю ваше внимание на всю эту подставу с «каруселькой» или вы что, думаете, что я как клоун здесь перед вами повыделываться вышел?.. Что будет?.. Ничего не будет!.. Позор!.. А что ещё обычно бывает в таких случаях?.. Получите вы своё вознаграждение, дело не в этом. Я ещё раз повторяю, позиция у нас на этом турнире конкретная! Они будут зарабатывать деньги, а мы терпеть убытки и позориться, поэтому необходимо в сложившейся ситуации сделать всё максимально возможное, чтобы пройти эти сектора в каждом заезде! Ещё раз о тактике, чтобы дошло, наконец! Охотники погонятся сразу за вами, это преимущественная позиция, то есть вас прессуют, а ребята по соседству спокойно едут за премией. Отсюда должны истекать все ваши дальнейшие размышления о тактике поведения в заезде! Вот и думайте, как вы будете отрываться от всего этого, а уже потом планировать красивые манёвры. А то потом заплачете все вместе, что вас на первых милях сбили почему-то, а других нет. Теперь всё понятно?!
У всех сидящих в аудитории стали абсолютно одинаковые выражения лиц по сравнению со временем начала дискуссии. В простонародии такие выражения лиц обычно называются «козья морда». Они были наполнены тоски и угрюмости, печали и унылого страдания. Когда группа собиралась перед самым началом выступления, многие из пилотов мечтали о весёлом и радостном проведении состязаний с морем побед и достижений, неизгладимых впечатлений, ощущений праздника и бурей оваций. И вот теперь всё это превратилось в ужасающую картину каторги с последующим расстрелом. Чуть затянувшуюся паузу снова прервал полковник:
– Судя по выражению ваших лиц и столь вдумчивого молчания, я могу с радостью для себя сделать вывод, что вы наконец-то всё поняли. С радостью, потому что в этом и заключалась моя миссия. Необходимо трезво смотреть на ситуацию, а не через репродуктивное место! – в голосе полковника проскользнула тонкая нотка юмора.
С этими словами полковник собрал со стола множество листов медицинских заключений, сбил их в аккуратную стопку, несколько раз ударив о поверхность стола, и напоследок обратившись к сидящим со словами: «К коменданту за билетами!», быстро вышел за дверь.
Группа расходилась по несколько человек. Некоторые до сих пор сидели и переваривали происходящее.
– Фрэя, ты идёшь? – спросил Джонс, остановившись у двери.
Фрэя очнулась, выйдя из альфа-состояния, повернула голову в сторону, где сидела Кэтрин, с несколько испуганной мимикой пытаясь её найти беглым взглядом.
– Я пошла, дорогая. Наберёшь меня вечером, – сказала она Кэтрин.
– Да, я тоже иду! – отозвалась она, – Акс, «летс гоу» отсюда!
– Ты что будешь делать?! – ткнул Вэндэра в бок рукой Хэлбокс.
– На мотоцикле покатаюсь, – пробубнил под нос Вэндэр.
– Хорошо, а я в клуб, наберёмся, – ответил Хэлбокс.
– С утра мне только не звони, даже если девочки будут очень красивые.
– Окей, зануда! – отозвался Хэлбокс уже на выходе.
Вэндэр посидел ещё немного, а потом спросил у Зордакса:
– Ты идёшь?
Зордакс ничего не ответил, тогда Вэндэр спокойно вышел за дверь, а Зордакс так и сидел во всём чёрном, как на похоронах и тупо смотрел в пространство перед собой в одиночестве. В его голове мелькали мысли о том, что он вот так вот сидит и смотрит в никуда и это наверно неплохо смотрится со стороны. Что он вдруг влился обратно в коллектив, спустя целую миссию и как будто ничего не происходило вовсе. И вот сейчас, когда должно было быть какое-то другое событие, похожее на демпфер между его травмой и новыми заданиями, что-то вроде вечера разговоров и новостей, произошло резкое вливание в жёсткую ситуация без эмоций, без претензий, без каких-либо переживаний и чувств, как будто он никуда и не пропадал и не было никакой драмы. Наступало даже некоторое раздражение, потому что на всё услышанное, внутри сразу просыпался какой-то зверь, который должен сам во всём разобраться, так как он самый сильный и крутой, как будто его принудительно тянут за хвост к этим неприятностям и ему это больше всех надо, а вторая половина хотела чего-то другого, мирного, спокойного и доброго. В этот момент он начал неожиданно подбираться к мыслям о Фрэе, но резко собрался, встал и направился в комендатуру, чтобы получить командировочный пропуск, билеты, деньги и подписать необходимые бумаги в связи с отбытием на станцию «Восток».
ГЛАВА II. СТАНЦИЯ «АВОА».
(все реплики в этой главе происходят на финском языке)
Абоа (финск. Aboa) 730 ю.ш. 130 з.д. – действующая научно исследовательская антарктическая станция Финляндии, созданная в 1988—1989 годах. Построена на нунатаке Басен у горного хребта Краули, что на Земле Королевы Мод. Расположена в ста тридцати километрах от побережья и в двухстах метрах от шведской антарктической станции Васа. Вместе станции образуют базу Нурденшёльд(Nordenskiöld basen).
– Арвид, посоветуй, куда поехать с семьёй. Хочу научить сына рыбачить, – спросил высокий молодой человек с вьющимися длинными волосами, сидя на скамье для жима.
В небольшом, но просторном зале раздавался ритмичный звук лёгких ударов, сопровождающийся жужжанием ленты беговой дорожки.
– Конечно в Пелло, Ханнес, лучше места тебе не найти, – отвечал на бегу второй коротко стриженный блондин сквозь частые вдохи и выдохи.
– Ты часто там бываешь?
– Не говори ерунды, Ханнес, скоро будет уже год, как я подписал контракт, а последние четыре месяца я вообще не вылезаю с этой станции.
– Сколько же всего раз ты был там, Арвид?
– Успокойся, я бывал там несколько раз, к тому же мой брат, Вилле, недавно вернулся оттуда. Я видел фотки и говорю тебе – лучше Лапландии тебе места не найти.
– А как поживает твоя сестра?
– Ты про Солли?
– А что у тебя есть ещё сёстры?
– Да, у меня есть двоюродная сестра Хелка, она живёт со своими родителями в Лахти.
– Ты не говорил мне, что у тебя несколько сестёр. Чем она занимается?
– Работает на фабрике «Лухта» («Luhta»).
– Она шьёт одежду?!
– Нет, она бухгалтер.
– Она такая же красивая, как и Солли? Ты можешь показать мне её фото?
– Послушай, Арвид, ты уже запал на одну мою сестру, зачем тебе вторая?
– Ханнес, у тебя очень красивая сестра. Может быть Хелка такая же красивая, я хочу сравнить, вдруг она мне больше понравится.
– Может быть у неё есть друг, мы не виделись с прошлого лета.
– О чём ты говоришь, Ханнес, я ведь единственный пилот в Финляндии такого уровня.
– Ты спекулируешь своим положением, Арвид, это не хорошо, им это может не понравиться.
Жужжание дорожки прекратилось. Вместо него начались звонкие короткие удары грузов на тренажёре.
– А она такая же молодая, как Солли?
– О, Боже, лучше бы я тебе вообще ничего не говорил, зачем я только вспомнил про неё?! Да ей тоже двадцать три, и она моложе Солли на два месяца. Ты правда хочешь познакомиться с ней?
– Ханнес, не пойми меня не правильно, я просто боюсь, что Хелка окажется красивее Солли, и тогда я расстроюсь, что не выбрал Хелку, я теперь ведь типа звезда.
– Ты ничего ещё не выиграл, Арвид, а уже говоришь, как чемпион.
– Это не важно. Я не боюсь проиграть. Зато я честно признаюсь тебе во всём, хоть это и выглядит немного смешно со стороны. Ведь это твои сёстры в конце концов и я не хочу навредить тебе.
– Я понял тебя, Арвид, только давай я покажу тебе её после соревнований.
– Почему, Ханнес?
– Понимаешь, дело в том, что если вдруг ты окажешься перед выбором, то излишние мысли будут тебе мешать во время турнира. Ты должен быть сосредоточен на гонке, а не на романтике!
– Теперь ты точно создал интригу Ханнес. Зная тебя, я могу с уверенностью сказать, что Хелка однозначно красивая, а значит, мне придётся мучаться в неведении всё это время, понимаешь?
– Хитрец! Покажу тебе её после тренировки – а пока отстань, переходи к следующему тренажёру.
– Другой бы на твоём месте интересовался своими соперниками, а не моими сёстрами.
– Оставь, Ханнес, ты и сам всё прекрасно знаешь! Почему я должен волноваться? У меня прекраснейший термокомбинизон от Коламбиа («Columbia»), гермошлем Скот – Нокиа («Scott – Nokia»). Наш «Peloton» выполнен в соответствии с номинальными параметрами немецких и швецких сновигаторов. В машиностроении мы не уступаем нашим соседям: технические характеристики, материалы – всё идеально!
– Оставь, Арвид, ты же знаешь, я не об этом говорю. Сейчас речь идёт о личных качествах.
– Ты просто думаешь, Ханнес, что если я проиграю, то это навсегда изменит ситуацию в целом. Это ничего не изменит, я просто еду выступать. Да, я приложу все свои максимальные усилия, но я не собираюсь устраивать кровавые битвы из-за того, что весь мир должен узнать, кто самый сильный герой. Зачем мне это? Зачем тебе это? Качество, комфорт, профессионализм и безопасность – этого достаточно для хорошего выступления. Остальное будет зависеть от уровня этих факторов. У кого он окажется выше, тот и победит, а прыгать выше головы от недалёкого ума. Рациональный подход должен быть во всём. Что там у нас следующее?
– Десять минут в сфере, потом отжимание.
Арвид залез в специальный трёх осевой тренажёр для вестибулярного аппарата, в каких тренируются лётчики и космонавты. Он пристегнулся, а Ханнес встал рядом с пультом управления.
– Готов? – спросил он.
– Да, запускай! – ответил Арвид.
– Что ж, на пятой минуте начнём как всегда с таблицы умножения, потом обратный счёт.
– Хорошо, – спокойно ответил Арвид.
Ханнес запустил тренажёр и взял в левую руку электронный секундомер, который висел на шее на широком жёлтом ремешке из полиэстера с двумя чёрными тонкими полосками посередине. В правой руке он держал красивую авторучку из белого пластика с эргономичным толстым трёхгранным корпусом и объёмной корпоративной эмблемой нескольких цветов. На небольшом специальном столике ниже пульта управления под его правой рукой лежал канцелярский планшет с прикреплёнными таблицами на листах из тонкого пергамента. Сначала Ханнес засёк пятиминутный таймер. После того, как время кончилось, он снова засёк время и начал в определённом темпе громко перечислять в разнобой варианты математических множеств из таблицы умножения:
– Шестью семь! Пятью восемь! Семью четыре! Восемью три!..
В ответ Арвид также громко выкрикивал результаты, а Ханнес делал отметки в таблицах. Затем Ханнес перезасёк время и скомандовал:
– Теперь счёт!
Арвид начал быстро считать со ста в обратном порядке.
– Не вздумай закрыть глаза, Арвид! Я внимательно слежу за тобой! – серьёзно предупредил Ханнес.
Арвид продолжал считать, пока не дошёл до нуля. Тренажёр ещё некоторое время работал, после чего сам остановился. Арвид отстегнулся и вылез, а Ханнес достал из спортивной сумки электронный тонометр и принялся измерять у него кровеносное давление и пульс, параллельно ведя запись всё в тех же таблицах.
– Поздравляю тебя, Арвид! Показатели превосходные! – произнёс он в конце.
– Не хочу отжиматься, Ханнес, пойдём лучше поиграем в пинг-понг, – сказал Арвид после пятиминутного отдыха.
– Как скажешь, но в следующий раз ты от меня не открутишься, так и знай!
И они прошли вместе в другой зал, где стоял стол для пинг-понга и продолжили свою беседу, но уже в другом ритме.
– Скажи, Ханнес, если что-нибудь новое в моём расписании на неделю? – поинтересовался Арвид.
– Завтра у тебя небольшая фотосессия.
– На тему чего?
– На тему твоего оправления в дальний путь за победой. Так будут называться статьи в финских газетах.
– «В дальний путь за победой»?! – переспросил Арвид с ноткой восторженного удивления.
– Именно! Тебе нравится? – спросил Ханнес.
– Да, это очень красивый заголовок! А что должно быть на фотографии?
