Kitobni o'qish: «Джентльмены не поймут»

Алексей Грашин

ДЖЕНТЛЬМЕНЫ НЕ ПОЙМУТ

фантастический рассказ

1

– Слушать в отсеках!

Только что кают-компания была наполнена негромким гулом, голоса и смех офицеров привычным фоном стояли в ушах – и вот уже полная тишина. Голос капитана раум¹-крейсера «Император Петр Великий» разносится по всем помещениям межпланетного корабля – от мостика до машинного отделения, где бранд-инженеры пережигают в плазму металлизированный водород. Вице-адмирал князь Зайков, даже невидимый команде за динамиками системы оповещения, на зайку вовсе не похож – рык у него драконий.

– Учебная тревога! Ракетная атака!

И сразу помещения наполняются топотом бегущих ног – хотя по сверхстеклу особенно не потопаешь. Но его жесткость на военных кораблях специально усиливают – для поднятия боевого духа команды.

– Противника наблюдаю с кормы, удаление до пятисот тысяч, цель атаки – силовая установка!

В межпланетном пространстве аршинами никто не мерит, понятно, что пятьсот тысяч – это раум-мили, а в каждой такой миле – 2312 метров.

Мичман Андреев и лейтенант барон Трауб уже на своих местах. Сектора возможной атаки надежно прикрыты – лучевыми орудиями и плазменными скорострельными пушками, а также суровыми двухсотдюймовыми мортирами. Такая мортира стреляет страшной сверхъядерной бомбой, выжигающей все вокруг на тысячи миль.

– БП-12 к бою готов! Вижу противника! Веду огонь по целям!

На своем боевом посту офицеры видят на широких обзорных панелях, как условные ракеты противника чертят замысловатые кривые, стараясь поразить сердце корабля – его двигатели. Руки офицеров погружены в фульбар²-поле, которое реагирует на любое движение их пальцев. Легкими касаниями, словно по клавишам старинного пианино, они направляют навстречу ракетам пучки плазмы и пляску смертоносных лазерных лучей. Волна за волной большой палец каждого посылает в пространство выплески ионного излучения – на случай, если за ракетами прячется что-то еще. Излучение остановит плазму и сожжет умную начинку снарядов и бомб.

– БП-12 докладывает: атака отражена! Ждем указаний!

Андреев и Трауб напряженно всматриваются в панели – вдруг где-то спряталась незамеченная угроза? Барон на мгновение наклоняет голову и быстро вытирает рукавом со лба маленькие бисеринки пота. С начала тревоги прошло уже четыре минуты.

– Слушать в отсеках! Попадание по левому борту! Отказ систем жизнеобеспечения! Разгерметизация главной палубы!

Новая вводная от капитана. Но они теперь могут немного стряхнуть напряжение – борьбу за живучесть будут вести специальные аварийные группы. Боевой расчет артиллеристов отвечает за свои БП, склады вооружения и оружейные комнаты экипажа. Главная палуба не в их зоне ответственности.

Андреев имитирует герметизацию БП, задраивает люк, в то время как Трауб запускает автономный режим. За переборкой гулко топают магнитные башмаки аварийной команды. Сейчас они «загерметизируют» условные пробоины и «оживят» крейсер. Это еще минут на семь.

Барон поворачивается к Андрееву:

– Колян, ну мы дали, а? Девять секунд сверх норматива! Так скоро и первый класс дадут!

– Да ладно, Серега, дадут они, как же, – отмахивается Андреев, но оба при этом широко улыбаются – это их новый личный рекорд. В эти годы так хочется ставить рекорды – ведь мальчишкам всего четырнадцать и пятнадцать лет.

2

– Становись! Ррравняйсь! Под знамя – смиррно!

Из динамиков раздаются первые такты гимна, и экипаж, загодя распахивая рты, дружно грохает «Боже, царя храни!..»

Старший помощник капитана, Великий князь Андрей Владимирович, лично следит за тем, как поднимается над палубой подвешенный в стазисе Андреевский флаг. Восьмилучевая серебряная Полярная звезда в его верхней четверти – эмблема Императорского раум-флота России. Слабые токи поля волнуют полотнище, и кажется, что флаг развевается на ветру.

Больше ни на одном корабле раум-флота члены августейшей семьи не служат. Это еще раз показывает, какое значение придает их миссии государь Император.

Вахтенные офицеры несут службу в синих комбинезонах с серебром (их по привычке все еще называют «роба»). Повседневная форма – черная куртка и брюки с позументом. Но сейчас весь экипаж в парадной – и поэтому кажется, что палуба залита бело-золотым светом. Рядового состава на «Петре Великом» нет – только офицерские чины, и свет ламп отражается от трехсот двадцати пар золотых погон.

– Здравия желаю, господа офицеры! – зычный бас капитана раум-крейсера разносится над палубой. Сорок человек, несущие сейчас вахту, слышат его через динамики системы связи.

– Здрав… жела… господин вице-адмирал!..

Эхо приветствия проносится над палубой и отдается в самых дальних отсеках.

Князь Зайков опускает руку из-под козырька белоснежной фуражки.

– Вольно!..

Экипаж, стоящий в четыре ряда по обе стороны палубы, слегка ослабляет одну ногу, но глаза их все так же напряженно смотрят на могучую фигуру капитана.

– Господа! Четыре месяца нашего похода близятся к завершению. До точки рандеву нас отделяют двадцать восемь часов корабельного времени.

Вице-адмирал делает паузу и на стенах палубы возникают координаты точки встречи.

– Мы пока не знаем, что нас там ждет.

Масштаб на панелях растет. Солнечная система сдвигается, уползая за край экрана, и в центре безликой пустоты пространства стремительно вырисовывается нечто – похожее на черное базальтовое веретено, подсвеченное адскими багровыми сполохами.

– Но мы уже достаточно близко, чтобы наши приборы могли дать более подробную картину объекта.

Веретено заполняет весь экран. Кажется, что оно медленно вращается, мотая на себя невидимую пряжу.

– Вы все знаете предысторию. На нас возложена великая миссия – возможно, более великой еще не знал ни один корабль Империи. На вверенном мне крейсере собраны лучшие представители флота, дипломатии и науки.

Правый фланг построения производит некоторое шевеление. Там стоят сто двадцать человек прикомандированных, чины Дипломатического корпуса – в основном лингвисты, и ученые, посвятившие себя служению Отчизне. Командир корабельной морской пехоты, стоящий напротив, косится на них с неодобрением.

– Я верю, что мы с честью выполним свою задачу. На нас смотрит без исключения вся Система – от солнечных станций до баз Юпитера. Ваши родные на Земле ждут и надеются, что мы вернемся домой с победой или доброй вестью. От наших усилий зависят мир и спокойствие целой планеты.

«Надо же, какое красноречие у мужика, – в который раз с легкой завистью думает Коля Андреев. – Складно, черт, заворачивает, аж за душу берет. А по виду так и не скажешь, богатырь не краснобай».

– Месяцы боевой учебы были не напрасны – и сегодня корабль находится в состоянии постоянной боевой готовности. Причину, думаю, никому объяснять не надо.

На панелях изображение таинственного веретена сменяется другим – гораздо более привычным флотскому глазу. Это конструкция из ажурных лент и трубок, оплетающая центральную трубу. На одном конце у трубы шарик, а другой заканчивается шестью лепестками.

– Параллельным курсом с нами к точке встречи подходит боевой корабль Британской Империи класса «спейскилллер». По данным разведки, это новейший «Кинг Майкл», а командует им лично принц Эндрю. Думаю, что радости от нашего с вами вида они точно не испытывают.

Князь Зайков кивает старпому.

– Смиррна! – рявкает тот.

Капитан вновь прикладывает руку к козырьку.

– Экипаж! Слушай боевую задачу! В час «М» – минус восемь часов до точки встречи привести крейсер в полную боевую готовность! Предельная собранность и осторожность! Быть готовыми к любому развитию событий!

После торжественного молебна – шесть часов для связи с Землей! Это будет последний сеанс! Затем будем хранить полное радиомолчание! Если у вас есть что передать вашим родным, воспользуйтесь этим временем. Начальнику связи – обеспечить!

– Есть обеспечить!

– Господа офицеры! С нами Бог и Андреевский флаг!

– Урра!.. Урра!.. Урра!..

– Вольно! На молебен!..

Экипаж преклоняет колени. Молебен проводит отец Федор – по совместительству начальник корабельной медслужбы. С ликом Спасителя в руке он кропит православных святой водой, прохаживаясь вдоль строя.

В экипаже есть католики и мусульмане – у них молитву проводят выбранные из их числа члены экипажа, прошедшие специальную богословскую подготовку.

У кабин связи уже собралась очередь.

Коля Андреев отправляет небольшое послание родителям – о том, что у него все отлично, служба проходит прекрасно, и они, видимо, скоро вернутся домой. Потом он записывает письмо для Ани. Письмо достигнет Земли только через пять часов, но он не знает, когда удастся отправить следующее и удастся ли вообще.

– Люблю тебя, курносая, – шепчет он в конце.

Из кабин они выходят почти одновременно с Сергеем. Светловолосый, голубоглазый, с ликом истинного германца барон Трауб против обыкновения тоже невесел. Николай хлопает его по плечу.

– Пойдемте-ка в кают-компанию, ваше баронство, – говорит он. – А то у меня что-то в брюхе заурчало.

Во время сна Коля видит, как в точке рандеву каменное веретено превращается в огромную черную пасть. Зубы сжимаются у него на горле. Он просыпается, и лежит, глядя в темный потолок. Темные волосы юноши слиплись от пота.

3

Сигнал со скоростью света летел по Системе.

Миновав базы Юпитера, он проскочил Пояс, прокатился по марсианским колониям, и за пять часов двадцать минут достиг Земли. Затем еще восемь минут – и его поймали солнечные исследовательские станции.

Сигнал шел на всех частотах. Имеющие глаза да увидели.

В зале Большого Государственного совета царило молчание.

Большой настенный экран раз за разом прокручивал записанное сообщение.

По лужайке с зеленой травой идет человекоподобная фигура. Она подходит к серой каменной стене, окружающей лужайку. В стене – простая белая дверь. Фигура останавливается у двери, и тут раздается отчетливый стук: тук-тук-тук! Условный «человек» протягивает руку, и открывает дверь на себя. Все.

Государь отошел от окна, выходящего на Дворцовую площадь.

– По-моему, предельно ясно, господа, – сказал он. – У нас гости. Вопрос в том, кто откроет им дверь?

Он оглядел собравшихся.

– В такой ситуации должно работать Министерство иностранных дел, не так ли? – Легкая усмешка тронула его тонкие губы. – Господин Круглов, прошу вас.

Представитель МИДа встал, разогнувшись, как сложенная линейка. Был он тощ и длинен, в традиционном сером костюме в тонкую полоску.