Kitobni o'qish: «Разбойники»
– А что у вас, в Саратовской губернии, есть разбойники?
(Дамский вопрос).
Чувствуя утомление, они садятся тут же, у проезжей дороги, и уныло переговариваются, жмурясь. Вокруг сыро и темно; сверху моросит липкая изморось; в холодном мраке сердито шумит ветер. Около – ни души; ни прохожего ни проезжего. Только лужи блестят на дороге, как чьи-то мутные глаза, да одинокая полынь шевелится возле под ветром, словно встряхиваясь от надоедливой измороси и шелеста. Они перебрасываются отрывистыми фразами и снова хмуро умолкают.
Небо беззвездно, поле безрадостно, Что пользы жаловаться на судьбу? Кто услышит тебя в этом мраке? Тучи? Или ветер?
Пронзительный звук внезапно раздается во тьме.
– Ох-о-хо! – словно вскрикивает кто-то в диком отчаянии, и резкий порыв ветра рвет с путников их дырявые картузы.
Лужи на дороге морщатся, собираясь в складки; полынь будто кланяется кому-то в ноги. Словно шумное стадо шарахается мимо и летит дальше, шурша, кувыркаясь и исчезая во мраке.
– Это ветер, – говорит один из путников, – тот, что пониже, – ишь, ты, по-собачьи теперь залаял, а давеча, как тебе кошка, скулил!
Говорящий тяжело вздыхает одним горлом, прислушиваясь к странным звукам, то и дело уносящимся во мраке, и ближе жмется к товарищу. Он видит его посиневший от холода нос и безусые губы, скошенные в презрительную и горькую усмешку. И он снова хочет сказать ему что-нибудь по поводу ветра, чтобы отвлечь его и свои думы от того, о чем думать уже надоело до отвращения. Однако из его губ внезапно вырывается:
– А мы с тобою, Митюга, ни единой то есть полушки домой не принесем!
Они оба снова вздыхают, крутя шеями, и снова перебрасываются отрывистыми фразами. То и дело раздаются их унылые возгласы:
– Эх, Митюга, Митюга!
– Эх, Сергей, тятькин сын.
Оба они молоды, безбороды и безусы.
Они идут с заработков, из Оренбургских степей, к себе домой, за Волгу. А в их карманах, в общей сложности, всего на все 67 копеек и одна сломанная подкова, поднятая только что на дороге. До дому недалеко, всего каких-нибудь 90 верст, и на путевые издержки им хватит даже с избытком. Но все же близость дома нисколько не радует их, а, наоборот, удручает все более и более с каждым шагом. Как они войдут в их родные избы? Что скажут своим домашним? Сумеют ли оправдаться в безработице?
