Kitobni o'qish: «Очередь за счастьем»
Пролог
Корешки книг отливали старым золотом, словно намекая на таинственные и порой совершенно невероятные для людей непосвящённых вещи. Но речь в древних фолиантах шла именно об этих загадочных материях. Многие слышали о них, многие пытались разобраться самостоятельно, но…
Кто-то умеет потрясающе играть на рояле, заставляя слушателей плакать и уноситься мыслями в заоблачные дали. Кто-то может заставить футбольный мяч попасть именно туда, куда, казалось бы, попасть совершенно невозможно, а трибуны – взорваться бешеными воплями и свистом. А кто-то может видеть то, что недоступно простому человеческому зрению, может разглядеть прихотливые узоры судьбы незнакомого человека по линиям руки, по особому расположению карт и множеству других, совершенно непонятных всем остальным деталей.
Я не умею играть на рояле, да и о футболе имею крайне смутное представление. Я отношусь к категории людей, отмеченных некими высшими силами. Они даровали мне способность видеть скрытое и, по возможности, помогать людям, попавшим в ситуацию, из которой они самостоятельно уже не могут выбраться.
Таких, как я, называют по-разному: экстрасенсами, гадалками, магами, видящими… Впрочем, каждое из этих слов можно произнести по-разному. С уважением, с благодарностью… или с осуждением и брезгливостью. К сожалению, в нашей профессии, наверное, больше, чем в какой-либо другой, людей нечестных, шарлатанов, наживающихся на чужой беде. Хотя… Почему больше… столько же, наверное… Только вот вреда экстрасенс-дилетант может принести гораздо больше, чем, к примеру, парикмахер или мастер маникюра. Волосы или ногти отрастут, и неудачный вариант сменит такой, что все ахнут от восторга. С судьбой подобных метаморфоз не бывает. В человеческой природе всё настолько тонко, что одно неосторожное слово, один неверно проведённый обряд может иметь катастрофические последствия.
Через мою комнату прошло много самых разных людей: бизнесменов, пытающихся наладить вдруг застопорившиеся дела, людей, от которых отвернулась удача, мужчин, пытающихся удержать любимую женщину, и женщин, стремящихся найти того самого, единственного, или старающихся сохранить семейное благополучие.
Люди, которые приходят ко мне и рассказывают свои истории, рано или поздно произносят слово «вдруг» или «почему-то». Я же хочу вам сказать: крайне редко в жизни человека что-то происходит внезапно, само по себе. Иногда нам кажется, что жизнь разладилась, но мы не пытаемся понять, почему, как и когда это произошло. Мысль о том, что нас словно сглазили, мелькает в сознании и исчезает. А жаль, потому что зачастую именно так всё и происходит.
Вот любящий и любимый муж вдруг начинает допоздна задерживаться на работе, становится равнодушным и безразличным, непохожим на себя прежнего. Вы жалуетесь подружкам: его словно подменили, он не может так себя вести… Начинаете во всём винить себя, свою работу, занятость, усталость… А действительно ли здесь только ваша вина?
Любовь – очень сильное чувство, оно порой толкает людей на необдуманные поступки, за которые потом приходится расплачиваться не только им самим, но и многим последующим поколениям.
Как я шла к пониманию своей задачи: помогать людям, используя данный мне дар, – это отдельная длинная история, и, возможно, когда-нибудь я расскажу вам и её. А пока мне хочется поделиться с вами несколькими рассказами о тех, кому мне удалось помочь. С некоторыми я встречалась не один раз и даже не два. Не всегда возникала необходимость в каких-то обрядах, ведь иногда добрый совет и небольшая коррекция кармы помогает лучше магии.
Я знаю, что у многих разговоры о карме, порчи и сглазе вызывают скептическую усмешку, но ведь я не призываю всех поголовно идти за помощью к экстрасенсу при малейшем нарушении привычного ходя событий.
Однако в жизни бывают ситуации, когда человек ощущает своё полное бессилие перед тем, что мы привыкли называть судьбой. И тогда на помощь прихожу я. Давайте знакомиться? Меня зовут Марфа…
Глава 1
– Ну и где, интересно знать, ее носит? – Наташка возмущенно посмотрела на часы, вытащила из сумочки телефон и, проверив сообщения, швырнула его обратно. – Ну, конечно, полная тишина в эфире… Не понимаю, зачем обещать, что придешь в три, если не собираешься появляться вовремя?
– Не суетись, чего ты нервничаешь, – Вероника неторопливо высыпала в чашечку капучино сахар из бумажного пакетика (интересно, почему даже в приличных кафе не всегда ставят на столики нормальные сахарницы?) и стала аккуратно размешивать, стараясь, чтобы густая светло-коричневая пенка не осела. – Ты хоть раз за все годы помнишь случай, чтобы она пришла вовремя?
– Не помню, – согласилась, подумав, Наташка, – а ты чего такая до неприличия сосредоточенная? Случилось чего?
– Да нет, мысль идиотская в голову пришла, – хихикнула Вероника, вспомнив свои размышления по поводу сахара и сахарниц, – просто подумала, а почему они почти никогда сахарниц на столы не ставят? Боятся, что посетители унесут?
– Нет, скорее, из гигиенических соображений, – Наташка давно не удивлялась «идиотским» мыслям подруги и реагировала даже на самые неожиданные вопросы абсолютно спокойно, – а то вдруг ты ложку оближешь и обратно в сахарницу положишь? Почему кто-то после тебя облизанной ложкой должен сахар класть? Логично?
– Логично, – согласилась Вероника, – интересно, Настя опаздывает просто так или по поводу?
– Хоть просто так, хоть по поводу, все равно не понимаю! – пунктуальную Наталью всегда раздражала чужая необязательность, пусть даже это относилось к подруге.
Вообще подруг было три: Наталья, Вероника и та самая необязательная особа по имени Настя. Пятнадцать лет назад Наташка и Вероника поступили учиться на филологический факультет университета, попали в одну группу и очень быстро сдружились. Университет был уже давно закончен, дипломы получены, а дружба осталась.
Когда Вероника работала корректором в одном из издательств (увы, не выдержавшем жесткой конкуренции последних лет), она познакомилась с Настей, трудившейся там же. Так как среди сотрудников редакции только им двоим было меньше пятидесяти, девушки быстро сдружились, потом Вероника познакомила Настю с Наташкой, и, хотя такой близкой подругой, как Наташка, Настя не стала, все они часто общались, дружили семьями и регулярно ездили друг к другу в гости.
– О! Наконец-то… – Наталья уже собралась высказать опоздавшей Насте все, что думает о ней, но, обезоруженная виноватой улыбкой, лишь проворчала, – явилась… И опоздала-то всего на сорок минут.
– Наташечка, не ругайся, ну, ты же меня знаешь, я такая безалаберная… – Настя пододвинула к себе меню и углубилась в его изучение.
– Скажи лучше, как выставка, – Вероника отпила глоток кофе и блаженно зажмурилась.
– Выставка? Да нормально выставка, – Настя подняла голову от меню и улыбнулась подошедшей официантке, – салатик какой-нибудь, пожалуйста, апельсиновый сок и кофе. Черный и без сахара.
– Правильно, во-первых, сахар портит фигуру, а во-вторых, тут сахарниц не дают – только пакетики. Какой интерес сахар из пакетика в чашку сыпать? Вот если бы сахарницу… да с ложечкой… – Вероника попыталась сделать серьезное лицо, но не выдержала и засмеялась. Наташка осуждающе взглянула на нее, но тут же сама расхохоталась.
– Опять придуриваетесь? – беззлобно спросила Настя, давно смирившаяся с тем, что Наталья и Вероника гораздо лучше понимают друг друга, и что есть та степень близости, которой ее отношения с подругами никогда не достигнут. И если ее это и задевало, то Настя никогда не подавала вида, за что и Вероника, и Наташка ее искренне уважали.
– Слушай, кто бы десять лет назад сказал, что ты художницей станешь, я бы ни за что не поверила, честное слово! – Вероника удивленно покачала головой.
– Да я и сама не поверила бы, – Настя задорно тряхнула кудрями, – но, как говорится, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Верно?
– А как твой новый бойфренд? – Наташка, никогда не упускавшая возможности обсудить личную жизнь подруги, отодвинула чашку и приготовилась слушать. Как правило, обсуждалась только личная жизнь Насти, так как Вероника уже почти двенадцать лет была замужем, и ничего нового и достойного обсуждения в кругу подруг в ее семейной жизни не происходило, а сама Наталья, через два года после замужества вставшая перед выбором – муж или бизнес, сделала выбор в пользу бизнеса. О чем, кстати, ни разу потом не пожалела. Во всяком случае, вслух.
– Который? – Настя оглянулась в поисках пропавшей официантки. – Интересно, и где мой салат?
– Ты не увиливай… – Наташка явно не собиралась обсуждать качество сервиса в данном кафе. – Рассказывай давай.
– Да что рассказывать-то? – Настя откровенно не хотела говорить о своем новом кавалере, что само по себе было странно: как правило, она с огромным удовольствием делилась впечатлениями от новых романов, независимо от того, насколько серьезными они были, и подруги всегда были в курсе всех её любовных переживаний. За эти годы Настя успела трижды побывать замужем, причем первый муж кроме разочарования и горького, но порой необходимого жизненного опыта не дал ей ничего; от второго в наследство остались связи в мире художников и реставраторов; третий же осчастливил Настю симпатичной, но абсолютно бестолковой дочерью по имени Катерина. Последний развод состоялся три года назад, и с тех пор в жизни симпатичной кудрявой художницы с завидной регулярностью появлялись претенденты если не на руку и сердце, то уж, во всяком случае, на место в постели.
Чаще всего бойфренды, как называла их Наташка, менялись с регулярностью раз в два-три месяца. Настя иногда знакомила подруг со своими приятелями, иногда показывала фотографии, но последний мужчина, появившийся в ее жизни пару месяцев назад, если не больше, оставался загадкой. Мало того, что Настя категорически отказывалась знакомить с ним подруг, она не демонстрировала фотографий, на которых они были бы запечатлены вместе. Этот мистер Икс страшно заинтриговал и Наталью, и Веронику, и сегодняшняя встреча имела определенную цель – приоткрыть становящуюся уже почти неприличной завесу тайны.
– Всё рассказывай, – Наташка, как всегда, хотела всё и сразу. – Во-первых, почему ты нам его не показываешь?
– Чего его показывать, он же не картина, – Настя понимала, что ее собираются «взять в оборот» и готовилась к обороне, – да и вообще, дался он вам…
– Настюха, тебе со мной бодаться – весовые категории разные… – Наташка насмешливо посмотрела на подругу. – Я же все равно узнаю то, что хочу.
– А если не стану рассказывать, что ты делать станешь? Частного детектива наймешь? – улыбнулась Настя, но Веронику удивила тщательно скрываемая напряженность в ее голосе. «Всё чудесатее и чудесатее, как говорил классик!» Обычно Вероника спорила со своим внутренним голосом по поводу и без повода, но тут была вынуждена согласиться – что-то явно было не так.
– А что… Это интересная мысль! – Наташка аж подпрыгнула от удовольствия. – Точно! Не рассказывай нам ничего, мы сами все узнаем! Правильно, Вероничка? Заодно и развлекалово какое-никакое, а то совсем повседневные дела заели…
– Наташ, ты что, серьезно? – в глазах Насти мелькнул самый настоящий страх, который она, впрочем, тут же спрятала. – Делать вам нечего… Ладно уж, спрашивайте, сплетницы!
– Давно бы так! – обрадовалась Наташка. – Где ты с ним познакомилась?
– Да в гостях каких-то, не помню уже точно, где именно. Я была там по делам, а он зачем-то зашел … тоже по делам, кажется…
– Как это – не помню? – удивилась Вероника. – Такая важная для тебя встреча, а ты даже не помнишь – где?! Не верю. Я вот до сих пор помню, как и где с Игорем познакомилась.
– Ты помнишь, а я нет! – разозлилась Настя, но, видимо, вспомнив о частном детективе, постаралась успокоиться. – Так вот, пришли мы туда порознь, а ушли вместе. Вот и все. С тех пор и встречаемся. Еще нужна информация, или хватит?
– Конечно, не хватит, – Наталья быстро обменялась с Вероникой понимающими взглядами, – ладно, где вы познакомились, ты не помнишь, допустим. Но имя-то у твоего загадочного друга есть? Или ты его тоже не помнишь?
– Почему не помню… – этот простой вопрос почему-то очень смутил Настю. – Конечно, помню.
– Ну, и как же его зовут? Джеймс Бонд?
– Нет, конечно. Его зовут… Дмитрий. – Настя перевела дыхание, и Вероника поняла, что подруга сказала неправду. «Ой, что-то тут нечисто, ой все не просто так!» Интересно, почему? Какой криминал может крыться в мужском имени?
– Ладно, – подозрительно легко согласилась Наташка, – Дмитрий так Дмитрий. Дмитриев у тебя, кажется, еще не было. И насколько у вас все с ним серьезно?
– Очень… серьезно, – Вероника сразу поняла, что вот теперь Настя говорит правду, и на душе почему-то стало тревожно… – у меня еще ни с кем не было так… серьезно.
– Тогда … – Наталья слегка растерялась: она явно не ожидала столь категоричного ответа от вечно флиртующей Насти. – Тогда почему вы не вместе?
– Не можем мы быть вместе! – Настя раздраженно отодвинула пустой стакан. – Не можем!!!
– Почему? – Вероника уже догадывалась, каким будет ответ.
– Потому что у него уже есть жена. И сын есть. Маленький. – Настя отвернулась к окну, сделав вид, что на улице происходит что-то очень интересное.
– Но с каких это пор тебя стало смущать наличие у твоего бойфренда семьи?! – изумилась Вероника, которая всегда про себя осуждала Настю за некую аморальность отношений с женатыми мужчинами, но своё мнение подруге не навязывала. «Отстань от нее, иначе все это плохо кончится, это я тебе говорю, а я редко ошибаюсь, ты знаешь!» Вероника снова нарушила правило, которое установила для себя уже давным-давно и практически никогда не нарушала: прислушиваться к своему внутреннему голосу, который, при всей его стервозности, практически никогда не ошибался и часто предостерегал её от неверных или необдуманных шагов.
– С недавних, – коротко ответила Настя.
– А ты жену его видела? – Наташка от любопытства даже чашку поставила мимо блюдца.
– Видела. Несколько раз, – Настя старательно продолжала смотреть в окно, вызывая тем самым все растущее недоумение у Вероники.
– Ну… и как она? – Наташку просто переполняло любопытство.
– Да никак! Никакая она, понимаешь? – Настя в упор посмотрела на Наташку. – Ей такой мужик достался, а она ни-ка-ка-я! Курица!
– А чего ж он тогда с такой курицей живет? – Вероника мысленно попыталась определить, «курица» она сама или нет, пришла к выводу, что нет, и снова посмотрела на Настю. Голос молчал, то ли от излишней деликатности, то ли Вероника была права. Ей хотелось думать, что она права.
– Привык. Плохо ему что ли? Дома – жена, ребенок, привычный уклад жизни, все хорошо.
«Прямо как у меня…» – вдруг подумала Вероника и испугалась собственных мыслей.
– Тогда зачем ему ты? – Наташка, как всегда, поставила вопрос ребром.
– А я… Я для него – женщина-праздник! Он от своей курицы всегда ко мне рвется, – Настины глаза подозрительно заблестели. – А от меня… к ней. Так и живем. Он – на две семьи, а я ради него…
– У… Как все запущено! – Вероника не могла отвести глаз от Насти, которую с трудом сдерживаемые слезы украшали чрезвычайно. – И как ты из этой ситуации выходить собираешься? Будешь ждать, пока он определится?
– Ага, как же! Где ты видела мужика, который в данной ситуации сам может определиться? – Наташка посмотрела на Веронику и выразительно покрутила пальцем у виска.
– Не буду я ждать… – Настя вытерла глаза. – Есть способы… разные…
– Какие же это, интересно? – Наталья с искренним интересом уставилась на Настю. – Ты его шантажировать собираешься? Или на его жену воздействовать будешь? Мол, люблю вашего мужа, подарите мне его, пожалуйста!
– Слушай, а его жена не догадывается, что у ее мужа с тобой роман? – Веронике казалось, что любая жена обязательно должна почувствовать, что у мужа есть другая женщина.
– Нет, не догадывается. – Настя сделала знак официaнтке и, когда та подошла, попросила еще чашку кофе.
– А может, ты просто не знаешь, а она обо всем догадалась и скоро выгонит твоего… Дмитрия из дома? – Наташка решила выдвинуть свою версию.
– Я знаю. – Настя сказала это так, что у подруг пропало желание развивать дальше тему неизвестной жены неизвестного Дмитрия (или как там его на самом деле зовут), но желание выяснить хоть что-нибудь о загадочном романе подруги стало еще сильнее.
– Насть, а он-то что думает по поводу всего этого? – Вероника тоже заказала очередную чашку кофе. – Может быть, это ему, а не тебе стоит разруливать сложившуюся ситуацию? Раз он жену больше не любит…
– Да в том-то все и дело, что любит он ее, понимаете? – Настя со злостью надорвала пакетик с сахаром, просыпала его на стол и со злостью смахнула на пол.
– Любит?! – изумленно воскликнула Вероника. – Любит ее, а встречается с тобой? Как это? «Да очень просто, наивная ты моя, вокруг посмотри повнимательнее! И в кого ты такая доверчивая уродилась? Не в меня, это уж точно!»
– Да вот так это, – ответила Настя, слегка успокоившись. – Он и ее любит, и меня. Поэтому, если я не предприму никаких шагов, он сам никогда ничего не решит.
– И ты уже предприняла эти самые «шаги»? – Наташка не спрашивала, она констатировала факт. – Я права?
– Ну предприняла, и что?! За счастье надо бороться!
– А чего ты сделала? – Вероника аж заерзала в кресле от любопытства. – Ну, Настя, ну скажи!
– Незачем тебе это знать, – как-то вдруг суховато ответила Настя. – Меньше знаешь, лучше спишь.
– А может, вы его поделите как-нибудь? – выдала свежий вариант решения вопроса Наташка. – Ты не думала с его женой на эту тему поговорить? Вы ведь знакомы? Или ты просто видела ее?
– Знакомы… Но говорить с ней я об этом не буду. Никогда! – твердо сказала Настя, глядя в упор на Наташку. – Никогда!
В тот день Вероника вернулась домой довольно поздно, но, так как было лето и Никиту, как обычно, забрала на дачу мама Игоря, то спешить было особенно незачем. У мужа было очередное дежурство, значит, домой он вернется только утром, уставший до полубессознательного состояния, рухнет в постель и проспит как минимум до двух часов дня. Следовательно, она спокойно успеет сходить в магазин, купить продукты и приготовить обед. Все как всегда. Иногда Веронику начинала смущать такая налаженность и неизменность ее жизни, но потом она приходила к выводу, что у них с Игорем просто все хорошо и стабильно. Они давно женаты, всплески «африканской страсти» остались в далеком прошлом, а семейная жизнь и должна быть именно такой – размеренной, спокойной, надежной…
Да, конечно, Игорь редко бывает дома, но с его работой – Вероникин муж был врачом, причем, говорят, очень неплохим – без дополнительных дежурств и неожиданных авралов просто не бывает. Вероника привыкла, и звонки мужа, сообщавшего об очередной непредвиденной проблеме, воспринимала спокойно. Что делать, если надо?
Хотя, если быть совсем честной, надо признать, что в последние пару лет их отношения стали более прохладными, чем раньше. Вероника не придавала этому особого значения, считая, что это совершенно естественное временное охлаждение после стольких лет совместной жизни. Да, муж стал более раздражительным, вспыльчивым, и в то же время более равнодушным. Веронике удалось убедить себя в том, что это связано с переутомлением, с постоянной необходимостью решать какие-то проблемы, хотя большинство домашних дел Вероника, как почти любая российская жена, взяла на себя.
Пиликнул телефон, и Вероника увидела, что в суете пропустила два сообщения: первое было от мужа, который напоминал, что вернется только утром. Второе было от свекрови, которая сообщала, что у них все хорошо, с Никитой все в порядке, и что они ждут Веронику в выходные, желательно вместе с Игорем, которого родители видели еще реже, чем она.
Телефонный звонок разбудил Веронику под утро. Спросонья не сразу сообразив, где трубка, она долго не могла ответить на вызов. Нашарив наконец-то телефон, она посмотрела на дисплей и увидела, что ещё нет пяти.
– Алло, Игорек, это ты? – кроме мужа в такое время звонить не мог никто.
– Нет, это я… – женский голос в трубке был совершенно точно знакомым, но ещё не проснувшаяся Вероника никак не могла понять, кто это.
– Кто – «я»? – Вероника слегка пришла в себя и, кажется, готова была разговаривать.
– Да я же… Настя! Не узнаешь, подруга? – Настя говорила как-то странно, но только через несколько минут Вероника сообразила, что ее собеседница просто, мягко говоря, не очень трезвая.
– Настя, что случилось? Ты выпила? Так ложись спать, а не звони посреди ночи честным гражданам! – Вероника не пыталась скрывать свое недовольство, но вдруг подумала, что, наверное, у Насти что-то случилось, иначе не стала бы она звонить ей в половине пятого утра. – У тебя что-то стряслось?
– У меня? – Настя вдруг как-то зло засмеялась. – Да нет, дорогая, это не у меня, это у тебя что-то стряслось.
– У меня?! Ты совсем пьяная? – Вероника почувствовала, что начинает снова злиться.
– Я, конечно, выпила, спору нет, – Настя перестала смеяться, – но, знаешь, Ника, у меня для тебя есть потрясающая новость!
– Для меня? В такое время? – Вероника собралась посоветовать подруге лечь спать, но Настины слова не дали ей это сделать.
– Именно для тебя и именно в такое время. Помнишь наш недавний разговор в кафе? Ну, месяц назад примерно.
– Полтора месяца, и ты с тех пор, между прочим, ни разу не соизволила позвонить, – буркнула Вероника, посмотрев на часы.
– Неважно, – Настя торопливо продолжала, – мы тогда еще говорили о моем, как Наташка его называет, бойфренде. Помнишь?
– Настя, ну при чем тут твой бойфренд? – Вероника категорически не понимала, почему она в пятом часу утра должна обсуждать с Настей ее любовные дела.
– При всем… – Настя глубоко вздохнула и продолжила, – он при всем. Потому что… его зовут не Дмитрий.
– Это я поняла еще тогда, в кафе, – Вероника вспомнила, как напряглась Настя, когда Наташка спросила, как зовут загадочного кавалера.
– Его зовут не Дмитрий. Его зовут Игорь! – Настя выпалила это и замолчала.
– Ну и что? – Вероника по-прежнему ничего не понимала. – Моего мужа, например, тоже зовут Игорь, и что дальше?
– В том-то и весь вопрос – что дальше, – Настя явно ждала, что Вероника как-то отреагирует на то, что бойфренд оказался не Дмитрием, а Игорем, – что делать-то теперь, а?
– Тебе что делать?! А ты что, не знала, что его зовут Игорь? Я не понимаю, в чем, собственно, проблема-то? – Вероника действительно не понимала, в чем дело и какого ответа от нее ждет Настя.
– Это Игорь, понимаешь?!! – Настя снова начала повышать голос, словно собиралась заплакать или раскричаться.
– То, что он – Игорь, я поняла, – Вероника старалась разговаривать с Настей аккуратно, жалея, что вообще взяла трубку, – но я не поняла, в чем проблема. Если бы он был, предположим, Андреем, что-то изменилось бы? Чем тебе имя Игорь не угодило, не понимаю.
– Это не просто Игорь… Это твой Игорь, понимаешь? Теперь ты понимаешь?! – Настя уже не сдерживалась, а кричала так, что Веронике пришлось убавить громкость в трубке.
– В каком смысле – мой Игорь?
– Мой любовник, который так интересовал вас с Наташкой, – твой муж Игорь. Я понятно говорю? – Настя успокоилась и говорила нормальным голосом, поэтому Вероника вернула громкость в трубке на прежний уровень.
– Не поняла, повтори, пожалуйста… – Вероника прижала трубку поплотнее. – Причем тут мой муж и твой любовник? Я не расслышала.
– Повторю. Теперь уже самое страшное сказано, поэтому повторю, – в Настином голосе была какая-то усталость и обреченность. – Мой загадочный любовник и твой муж – это один и тот же человек. Понимаешь, Вероничка?
– Нет, – честно ответила Вероника, которая действительно не понимала ничего.
– Твой муж Игорь – мой любовник…
– Настя, что ты такое говоришь, ты соображаешь?! – Веронике показалось, что над ней качнулся потолок. – Мой муж – твой любовник?!!
– Да. И уже давно.
– Все эти три месяца он встречался с тобой?!! – Вероника в ужасе сжала трубку.
– Гораздо больше, чем три месяца, – Настя вдруг что-то сказала, явно прикрыв трубку рукой, – я сплю с твоим мужем уже полтора года. Я просто вам не говорила, придумывала несуществующих любовников, чтобы… чтобы… Ты даже не догадывалась, верно?
– А… кто там рядом с тобой? – Вероника бессильно опустилась на диван. – Это … он?
– Да, он. Хочешь поговорить? – Настя снова что-то сказала, прикрыв микрофон.
– Алло, Ника? – голос мужа Вероника узнала сразу, и потолок, как ей показалось, закачался еще сильнее.
– Это правда? – Вероника все еще надеялась, что спит, и Игорь сейчас своим спокойным, таким невозмутимым голосом скажет, что все это не так, что все это просто недоразумение. А потом они все вместе посмеются над Настиным розыгрышем. «Никогда не задавай вопрос, если не готова услышать ответ!» Предупреждение верного внутреннего голоса было совершенно своевременным и разумным, но Вероника ни на что уже не обращала внимания.
– Да, это правда.
Потолок еще раз качнулся и рухнул. В трубке раздавались короткие гудки.
Когда Вероника пришла в себя, телефон преспокойно лежал рядом, глянцевито поблёскивая чёрным дисплеем. Очень аккуратно, даже с опаской, как ядовитую змею, она взяла трубку, проверила заряд батареи, подключила телефон к розетке, старательно дождалась довольного пиликанья и только после этого попыталась встать. Как ни странно, ей это удалось, и, пройдя на кухню, Вероника машинально нажала кнопку электрического чайника и открыла холодильник. Вид заполненных продуктами полок вызвал недоумение, если только медленно ползущие в Вероникиной голове мысли можно было хоть как-то назвать. Мир вокруг словно замедлил свое движение, и в нем не осталось ничего – ни событий, ни погоды, ни звуков, ни цветов… Была только она, Вероника, и странное, не поддающееся рациональному объяснению чувство абсолютной нереальности происходящего.
По-прежнему медленно, как автомат, Вероника достала пакет апельсинового сока, подумала, поставила его назад на полку, так же механически налила себе треть стакана из оставшейся после каких-то очередных гостей бутылки водки, выпила, ничего не почувствовала и с недоумением посмотрела на бутылку. Было ощущение, что она выпила воды. Пожав плечами, Вероника вернулась в комнату и бессильно опустилась в кресло.
Все попытки осмыслить то, что сказала ей Настя, заканчивались ничем. Сознание категорически отказывалось воспринимать такую информацию. Просто потому что этого не могло быть. Не могло быть никогда, как говорится, по определению. Настя, наверное, в очередной раз слишком много выпила и решила пошутить. Шутка, конечно, получилась не очень удачной, но с кем не бывает. Нужно просто позвонить Игорю и сказать, что надо бы показать Настю хорошему доктору, потому что она стала слишком часто пить, и ее пьянки стали заканчиваться неудачными шутками. Конечно, именно так и надо сделать.
Мобильный мужа не отвечал, и Вероника вспомнила, что как раз вчера Игорь жаловался на то, что аккумулятор стал садиться очень быстро, его нужно менять, потому что телефон приходится подзаряжать практически каждый день. Видимо, именно поэтому механический голос на все попытки дозвониться отвечал, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети.
Вероника взглянула на часы и с изумлением обнаружила, что еще только половина шестого. Значит, Игорь еще на работе, поскольку дежурство у него, как правило, заканчивается около семи. Вероника очень редко звонила мужу на работу, так как знала, что он практически никогда не бывает рядом с аппаратом, а бегать по клинике и искать его никто не станет. «Ты совсем головой повредилась?! Кто тебе сказал, что он на работе? Ты же с ним только что разговаривала! Он не на работе, а с твоей подругой, балда!» Но Вероника решительно набрала номер и, как только на том конце провода сняли трубку, сказала:
– Игоря Сергеевича будьте любезны.
– Кого? – искренне удивилась взявшая трубку девушка.
– Игоря Сергеевича Ковалева, – Вероника понимала, что девушка у телефона, скорее всего, в такое время дремала, и поэтому терпеливо объяснила, – он сегодня дежурит… кажется.
– Что вы! Сегодня дежурит Анна Дмитриевна, а Игорь Сергеевич будет дежурить только в понедельник.
– Вы ничего не путаете, девушка? – Вероника хотела заплакать, но почему-то сил не было. – Вы уверены, что он не дежурит?
– Конечно, – девушка зевнула, – а кто его спрашивает?
– Извините, – прошептала Вероника и положила трубку. «Ну что, полегчало?! Дура какая, честное слово! Мазохистка несчастная!»
Где-то в глубине организма появилась и стала медленно нарастать, заполняя собой все вокруг, странная боль, от которой становилось трудно дышать. Вероника попробовала несколько раз глубоко вдохнуть, но у нее вырвались только какие-то судорожные всхлипы. Поняв, что сейчас самое главное – снова научиться дышать, она попыталась выпрямиться, ровно сесть в кресле и выровнять дыхание. Через несколько минут ей это удалось, и окружающие ее предметы снова приобрели четкость. Сердце тоже перестало колотиться в бешеном темпе, и поэтому, когда телефон снова ожил, Вероника смогла взять трубку и хрипло сказать «алло». Это потребовало столько усилий, что спина мгновенно покрылась холодным потом, но от Настиного довольного голоса у Вероники словно открылось второе дыхание.
– Ну, подруга, и что же ты решила? – Настя говорила спокойно, хотя и слегка напряженно.
– Насчет чего? – Вероника мысленно удивилась, что ее голос практически не дрожит, а звучит ровно и почти естественно.
– Что делать-то будем? Как мужика делить станем?
– А чего нам его делить? – Вероника говорила, почти не думая, что надо говорить, слова откуда-то брались сами, и сами же в нужном порядке выстраивались. И получалась, как ни странно, нормальная фраза. Ну надо же, как бывает-то! – Мне ему вещи собрать, или он сам напряжётся?
– А мне все равно! Как хочешь. С ним решай этот вопрос, – Настя еще что-то сказала, а потом в трубке раздался голос Игоря.
– Вероничка, нам надо поговорить.
– О чем?! – искренне удивилась Вероника. – Мне кажется, говорить нам совершенно не о чем.
– Ну зачем ты так? Я скоро приеду, и мы всё обсудим, ладно? – Игорь говорил ровным деловым тоном, словно обсуждал повседневные, слегка поднадоевшие дела.
– Ты вещи сам соберешь, или мне? – Вероника говорила и сама удивлялась, что в принципе может говорить.
– Знаешь, наверное, лучше ты… – Игорь вздохнул. – Нехорошо как-то получилось, не по-людски.
– Да уж чего там… Дело, как говорится, житейское. Ты мне только скажи, – тут Вероникин голос все же дрогнул, – ты действительно спишь с ней уже полтора года?
